Самый лучший фамилиар

Глава 7. Алхимические снадобья Фольди

И снова начались размеренные дни. Мне, а Коту в особенности, нравилось, что жизнь течет так неспешно и чинно. Каждый из жителей нашего поместья нашел себе дело по душе.

Лира, помимо заказов и усиленных занятий алхимией, заходила в алхимические лавки и смотрела на цены, заказывала мебель, даже кассовый аппарат нашла. Кроме того, она нашла покупателей на две склянки с вытяжкой из плоти мотылька — оба раза я сопровождал ее. Встречи были в стиле детективных романов — в глухих подворотнях нас ждали неприметные люди в рубашках и легких плащах. Лира, одетая как самая обычная девушка, передавала склянку с мутной розовой взвесью, а взамен получала кошель с звонкими монетами. До купюр, тут, похоже, не дошли.

Гиз была разносторонней особой, как я выяснил по ее повседневным занятиям. Я видел ее в четырех состояниях.

Первое состояние было после легкого завтрака и поздно вечером — Гиз занималась спортом и отработкой ударов. На тренировки, включающие в себя все — от бега до подтягиваний на специально приращенной к дереву ветке, Гиз одевала особый костюм из шерсти, который Лира с легким румянцем называла «неприличным». Что тут неприличного, не знаю, но удивительно тонкую фигуру юной волшебницы он очерчивал вполне четко. Было бы что, правда, очерчивать — девушка вышла худой и высокой, и упражнения не заставили ее мышцы расти в толщину. Зато лежать на коленях Гиз было так же, как и на столе — твердо.

Второе состояние — Гиз снимала шерстяной костюм, надевала брюки и рубашку и шла к компьютеру. Там, около большого металлического стола и грифельной доски, она проводила время примерно до трех — все рассчитывала пугающе выглядящие формулы, клала на столик различные растения и много, много пела. Пела вполголоса. И знаете, волшебница являлась талантливой девушкой — матемаг, арборист, естествоиспытатель, боец, но пение к ее талантам не относилось. А жаль.

Третьим состоянием было состояние после обеда — арборист закалывала двуцветные косы в пучок, надевала перчатки и фартук и шла в сад. Там она приращивала ветки от одного растения другому, ускоряла рост отдельных растений и пыталась придать им новые свойства. Зачастую самые бесполезные. В этом деле явно были свои сложности, потому что на мою просьбу сделать синюю розу Гиз пожала плечами и щелкнула пальцами, после чего роза тут же поменяла цвет. А вот над тем, чтобы заставить розу пахнуть фиалкой, она билась целых пять дней. До экспериментов с цветами Гиз за три дня превратила оранжерею из пустыря в настоящее буйство зеленого цвета. Там было столько разных запахов, от приятных до отвратительных, что я больше не заглядывал в оранжерею. Это было небезопасно для моего носа.

Нужно сказать пару слов о тех, кто (или что) приехал с Гиз: древе Лайун и об одном несносном, бесшабашном пеньке — Маю. Оказалось, что древо Лайун иногда встречается в Горелых землях, имеет склонность экспансивно захватывать новые территории и защищать их. Удивительное творение Язвы было экосистемой само-в-себе: около дерева с кроной удивительного сапфирового оттенка росла такая же сапфировая трава, а неподалеку синие кустики, на которых зрели дрии. Дрия — это такой внешне забавный гибрид пенька и собаки. Бывают нескольких типов — от работниц, что носят перегной к деревьям до бойцов, которые являются основными поставщиками перегноя — они перерабатывают на него существ, посягнувших на земли, занятые корневой системой Лайун. Попросту говоря, когда Лайун обороняют свои земли, то заодно получают и подкормку. А так как в Горелых землях глупые существа не выживают, и мало кого интересует приближаться к во-он той синей рощице, то дрии-бойцы часто сбиваются в своры и идут на добычу столь необходимой древу мертвой органики. Лайун является одним из многочисленных бичей Горелых земель.

Подвиг Гиз состоит в том, что на выпускной проект она представила то, что готовила целый год и за чем отправилась в Горелые земли — одомашненное древо Лайун. Пусть и оно не обладало склонностью к захвату территории, пусть потеряло синий цвет листвы, но ни работницы, ни бойцы не проявляли агрессии к людям. Более того, как выяснила Гиз на примере единственного выросшего бойца, бывший бич этих земель имел способность к привязанности и манерами походил на очень эксцентричную собаку с ампутированным чувством самосохранения. Этого бойца Гиз назвала Маю.

Собственно, я быстро подружился с этим чудом. Маю, при условии, что на него надеты крутецкие очки, являлся жизнерадостным существом с неутолимым желанием познания нового и строгими территориальными рамками. Естественно, он выбрал мое поместье. Но его метки и он сам, повторюсь, пахли как салат из свежих овощей, так что Кот не возражал. На кормовую базу, мышей, Маю тоже не претендовал (ему хватало выпустить из брюшка десяток длинных корней и полчаса полежать на одном месте). Более того, с появлением Маю полностью исчезла проблема бродячих котов — пенек просто-напросто выпинывал их с территории своим узким лбом. Очевидно, Маю понимал опасность своих когтей, а они и вправду были острыми.

Джаспер присматривал за поведением этого смешного чурбачка, а Кот нашел нового сторонника в своих играх. Иногда, ради веселья, я отдавал бразды правления Коту. Маю и Кот, не сговариваясь, поочередно устраивали засады друг на друга, носились по саду и шутливо боролись. Наигравшийся Кот словно засыпал, а я вновь чувствовал себя настоящим повелителем этого лысого тела.

Нужно упомянуть, что у нас на самом краю поместья уже всходил маленький оливковый росток нового Лайун.

Четвертое состояние Гиз чередовалось с аналогичным у Лиры — готовка. Если Лира в совершенстве знала рецепты обычной бравийской кухни, и готовила немногочисленный набор блюд, то Гиз была экспериментатором. В одном из саквояжей она привезла здоровенный талмуд, озаглавленный не иначе как «Путешествие по кухням мира — от Никкра до берегов Совиного моря». И вот тут начиналась настоящая лотерея. Иногда раскрасневшаяся от печного жара и довольства самой собой Гиз выносила блюдо с настоящим шедевром — креветки с кислым соусом науар, рис с особым ферментированным рыбным соусом или лапшу с овощами по-холанийски. Такие блюда мы вспоминали с теплом на душе. А иногда хмурая арбористка сама была не рада супу из никкрских водорослей со строганиной, или там кальмарам, жаренным в ореховой пасте (я сразу говорил, что идея не будет иметь успеха).

В общем, с Гиз было не соскучиться.

Гальза же обучил меня гара «ррам», что означало «жар». Я уже применял это гара на практике, но галгара все равно решил повторить обучение. После завершения очередного Отпечатка ящер уведомил меня, что временно прекращает обучение — мол, моему мозгу надо отдохнуть от эмоций такого великолепного существа, как галгара.

Вы можете подумать, что я был недоволен. Напротив, из-за ограничения в пять дней между уроками я не мог нормально отточить те или иные техники гара. Так что перерыву я был рад. Мы с Лирой через вечер летали в замок Черного барона, где я резвился, не стесняясь сада, рощи, дома и прочих горючих вещей. Ведьмочка, иногда наблюдавшая за моими тренировками, была удивлена разницей между моими тренировками в песчаной яме в саду и тут. А мне, в свою очередь, было приятно от ее удивления.

Что я могу? Многое, и еще большее пока осваиваю. Немного напрягало то, что большая часть всех моих эффектов была направлена на разрушение. Из конструктивного я мог: развести костер, пожарить или запечь жаром мясо да с помощью гиль, бегая по спектру, создавать простенькие мелодии. Зато я мог пыхать пламенем на сорок шагов, бить тонкой струей плазмы на пять (ярко-белая спица прорезала кованую, пусть и ржавую, решетку насквозь), оставлять заметные царапины на камнях, чистым жаром доводить металл до ярко-оранжевого цвета, отдельными искрами пробивать насквозь молодые деревца и так далее и так далее… Добавляло беспокойство, что чье-то внимание, по словам галгары, с Лиры не исчезало, а только усилилось при приезде Гиз. Так что с весьма высокой вероятностью я все это учу не зря.

Я самый незаметный телохранитель из всех. Мы, лысые прямоходящие челокоты, такие. Не хватает только обещанных Гальзой адских обезьян.

***

Все началось с территориальных вопросов. С них начинаются войны, но в данный момент начались просто проблемы.

На третью неделю после приезда Гиз Лира закончила обустраивать магазин. Вторая гостиная превратилась в полутемный зал с кассой, двумя витринами с эликсирами, полкой с пучками сушеных трав и диванчиком для посетителей. Лире пришлось закупить две здоровенные коробки разнообразных стеклянных пузырьков и потратить прорву времени для варки всех своих эликсиров. Дешевые болеутоляющие, сердечные, для рвоты, против рвоты, почему-то только против поноса, еще более узкоспециализированные средства — все лекарственные средства, превращающие одну витрину в аптеку. Вторая витрина предназначалась для более дорогих средств, созданных не только обработкой растительного и животного сырья, а еще и с применением ведьмовства. Приворотные зелья, эликсиры против беременности, эликсиры мужской силы (я не знаю, почему на них такой спрос, но склянок Лира наготовила немало), настои для поливания свежих ран, средства для обострения зрения или обоняния, добавки для блюд того или иного назначения. Ценники были разные — простейшие эликсиры мог позволить себе любой, а вот ведьмовские — далеко не все. Был у Лиры еще фолиант, в котором был список того, что она может готовить на заказ.

Две большие застекленные витрины, поблескивающий железный кассовый аппарат, багровый ковер и зеленые стены создавали впечатление дорогой, элитной лавки.

Лира даже за неделю оформила лавку по всем документам. Оставалось только одно.

Место.

Поместье было расположено неудачно для лавки. Если это не лавка с паленым самогоном. Далеко за чертой торговых и деловых районов. Чтобы в нее попасть, надо было миновать предместья, которые представляли собой обычное село. А зачем, если в центре существует еще четыре алхимические лавки — одну даже держит другая ведьма.

Но у нас было преимущество — мы, в конце концов, жили в бродячем поместье «Медоносный призрак». Поэтому Лира пыталась найти покупателя на еще один пузырек вытяжки из мотылька. Ну, или на настойку из когтещупальца, которая уже была готова. Глаз же продолжал медленно растворяться в большой двухлитровой колбе с каким-то хитрым спиртом.

Деньги были нужны, чтобы заказать еще один Маяк для поместья. Маяк — это центр и сердце поместья, и оно может между ними перемещаться. Проблема в том, что эти Маяки делаются на заказ, и для переноса нужен как минимум два Маяка, а в данный момент у Лиры имеется только один. Она мне даже его показала — шест высотой с саму девушку, с шарообразным утолщением наверху, выполненным из стекла. Внутри плавают желтые и красные искорки. Казалось бы, ничего особенного, но для производства нового Маяка нужно договориться сначала с Призраком, потом с каким-нибудь ремесленным кругом, специализирующемся на производстве артефактов. Ну и выложить пятьдесят корон. Немалые деньги.

Лира знала один круг, согласный на такую работу. Она получила принципиальное согласие Призрака. Но вот все деньги, полученные с вытяжек и получаемые с заказов, уходили на еду, обустройство лавки и лекарства для Фелиции.

Так что нужно было кому-то загнать еще одну вытяжку. И Лира нашла этого покупателя.

***

Мы с Лирой ранним утром шли по старому городу Асмина. Раньше это был центр города, но теперь все деловые конторы и видные магазины располагали свои здания в других районах, а в этом теперь жили люди. Вряд ли тут было очень удобно жить, но вот красиво — это точно.

Невысокие каменные дома, по два-три этажа, с многочисленными балкончиками, украшенными цветами и флажками. Широкие улицы, вымощенные истертой желтой брусчаткой, сменялись глухими извилистыми переулками, где едва могли пройти два человека. Дворики, заросшие зеленью. Смесь приятных запахов свежей стряпни и душистого табака.

Мы с Лирой искали двор с небольшой скульптурой собаки — такой ориентир дали заказчики. Вообще, Лира связывалась с заказчиками через особую сеть. Все просто — поймай и подкупи небольшого духа, сообщи ему ту или иную информацию и отпусти. Мелкие духи в своих планах обменяются этой информацией. Интересующийся чем-либо человек может призвать одного из этих духов и, опять же, подкупив, получить то, что его интересует. Выгодно всем — у людей быстрый способ общения, а духам делают жертвы. Одно «но» — для пользования этой сетью нужно быть практикующим волшебником и иметь определенные, не самые маленькие познания. Государства с переменным успехом контролируют информационный поток, но ищущий всегда найдет.

Лира снова оделась не в черное — длинная синяя юбка, белая рубашка с кружевами и голубой плащ. Как всегда, косметика — подведенные глазки и спокойный, округлый узор на лбу. Лира умела пользоваться косметикой и использовала ее без фанатизма (мне, например, только через неделю удалось привыкнуть к вечному узору Гиз, который спускался по переносице и вискам и, казалось, состоял из одних острых углов). Я же щеголял в привычном зеленом пончо.

— Лира.

— Да, Джас? — ведьмочка внимательно осматривала все дворики, через которые мы проходили.

— А кто такой Ранф, которого вы все упоминаете?

— О, — как-то странно смутилась Лира. — Это… М… Фамилиар моей бабушки.

— У твоей бабушки тоже был фамилиар?

— Фамилиаров, как ты знаешь, могут заводить как волшебники, так и ведьмы. Ранф — крыса.

— О.

— Причем тоже необычная. Белый голохвостый крыс. Повезло, что жизнь фамилиаров удлиняется, — задумчиво протянула Лира. О, приятный бонус. — Но главная особенность Ранфа в том, что он столь же умен, как и ты. Он тоже был пришельцем из другого мира.

— Ого!

— Да. Умен как дух Завихрений. Полагаю, он во многом помогал бабушке. И далеко не последнюю роль сыграл в битве Белого мора.

— Ты как-то упоминала об этом… — мы с Лирой постоянно болтали, и она пичкала меня подробностями о жизни в Солнце и Лунах.

— Эта история чуть ли не фамильная реликвия, — пожала плечами девушка. — В середине Летней войны, которая, как ты знаешь, закончилась Битвой Девятнадцати, небольшая, малость потрепанная, но все же армия Гурра шла на укрепления небольшой бравийской крепости. Бабушка уже тогда успела отличиться мощными чарами Вьюги, получила класс «Канонир», но тогда ситуация требовала решительных мер. Тут нет собаки, пошли в другой двор. О чем я… А! Крепость только что отбила прорыв из Червивого дна, так что дела шли, мягко говоря, печально. И тут целая армия. Моя бабушка преисполнилась патриотизма, выпила четыре укрепляющих эликсира третьего класса токсичности и одна, только с Ранфом, верхом на метле вылетела навстречу армии Гурра. За ней был послан спасательно-розыскной отряд. И этот отряд нашел армию, которая экстренно разбила лагерь, так как у них внезапно началась зараза. Белый мор вызывал кровотечения, нагноения и обморожения, последнее — посреди летнего солнцепека Гуррского княжества. Мало кто из волшебников способен создать болезнь, а создать волшебную чуму удавалось только троим. Кстати, это не та ли собака? Проверим? Так вот, подоспевший через два дня круг Шагающих чрез смерть добил жалкие остатки гурров. По итогу, Фелиция Фольди получила тяжелейшее отравление и столь же тяжелое перенапряжение, названое имя «Белый мор» и класс Черного сертификата «Смертное поле». Как ты знаешь, выше только «Разлом». Ранф лежал вместе с ней в госпитале, с таким же перенапряжением. Ну а еще через месяц Разломное орудие Гурров дало последнюю осечку, и появилась Язва.

— Фелиция тоже Фольди? Я думал, Фольди — фамилия твоего отца.

— Мой отец был достаточно благоразумен, чтобы понимать, что фамилия малоизвестного исследователя Последнего океана не особо звучит, так что он с радостью принял фамилию матери, а заодно, и Белого мора. Аргусов знает только научное сообщество, но вот Фольди в одном ряду с Гаргамой «Алый дым» и Эдвардом «Серебряный доспех».

— А твои родители когда собираются вернуться из Последнего океана? — поинтересовался я.

— Через десять месяцев как раз будет оборот около океанического разлома, так что, думаю, они заедут. Да, вот собачка.

Действительно, перед нами, среди кустов, стояла увитая плющом скульптура пузатой собачки.

Неподалеку от собачки, на лавочке, сидел человек непримечательного внешнего вида, в плаще. При появлении Лиры он встал и направился к ней. Я шмыгнул в кусты, так как все-таки я являлся неплохим таким ориентиром, по которому можно в будущем отыскать Лиру. Лучше я тихонько посижу в кустиках, в случае чего успею вылезти.

— Здравствуйте, — кивнула мужчине Лира. — Вы — мой заказчик?

— А вы поставщик, — утвердительно ответил человек.

Лира достала из кармана пузырек с вытяжкой — мутной розовой взвеси там было на два глотка, не больше. Мужчина взял пузырек, придирчиво его осмотрел, поболтал жижей и оглядел осадок. Удовлетворенно кивнув, он вытащил замшевый кошелек.

Будучи гораздо ниже, чем оба действующих лица, я заметил на запястье мужчины необычную татуировку глаза — с двумя зрачками. Несколько напрягает…

Ведьма приняла кошель, раскрыла его и бегло пересчитала монеты. После этого она кивнула мужчине, чуть склонив голову набок — знак вежливого прощания. Мужчина повторил этот жест.

Лира развернулась и двинулась прочь. Я тихонько пошуршал по кустам вслед за ней.

***

— Госпожа Фольди, пройдемте вот сюда.

Пухлый мужчина в дорогом костюме приглашал нас куда-то на край торгового района.

Дело происходило вечером того же дня. Лира сделала заказ на новый Маяк, и мы пошли в деловой район. Там, в маленькой конторке, располагалась фирма по продаже недвижимости. Заказ Лиры был странный: ей было нужно двух- или трехэтажное здание, желательно заброшенное, в пределах торгового района. Клерк, конечно, сначала почесал голову, но после исследования довольно объемистой картотеки нашел подходящее здание. И теперь нас сопровождал его помощник.

Наконец, мужчина, от которого пахло чересчур сладкими духами и по́том одновременно, привел нас к дому. Здание явно было древнее — состояло не из кирпича, а из камня, раствор чуть крошился, окна первого этажа заколочены досками, части стекол на втором этаже не хватало.

Мистер Отвратные духи, утирая пот со лба платочком, подошел к двери, достал немаленький ключ и отпер нам двери. Мы втроем вошли в дом.

Отвратные духи начал нам что-то рассказывать о славной истории этого чудесного, пусть и несколько непритязательного здания. Мы с Лирой не слушали — девушка сравнивала планировку этого здания с планировкой поместья, а я тыкался носом по всем углам.

Комнаты были пустые, ни мебели, ни украшений. В доме было довольно темно — окна-то заколочены. Местами в углах комнат лежали пустые бутылки с толстым слоем пыли на них. Очевидно, какое-то время назад здесь был притон. Хорошо хоть досками все заколотили.

Пахло тут плесенью, пылью, мышами и крысами, застарелым алкоголем и, почти неслышно, мочой. Ну да, мой кошачий нос и не такое учует.

Лира удовлетворилась осмотром территории. Кот порывался бежать на второй этаж, но мне удалось его придержать.

Мой нос позволял угадывать настроение людей, которых я хорошо знал. Например, сейчас я чувствовал, что Лира была немного раздражена болтовней Отвратных духов. Поэтому она решила включить Взрослую Сердитую Ведьму.

— Уважаемый мистер Аршел, спасибо за невероятно увлекательную и столь же познавательную историю этого здания, — яд из голоса Лиры можно было собирать в скляночку. В таком виде девушка меня чуток пугала. — Я хотела бы обсудить цену аренды здания.

— Ах, да, — пухляш еще раз утер пот со лба посеревшим платочком. — Пять корон в месяц. Просто здание довольно старое, и ему требуется косметический ремонт…

— Ремонт тут требуется совсем не косметический, мистер Аршел. Благодарю вас за экскурсию, это место нам подходит.

— Тогда…

— Да, я хотела бы еще раз навестить господина Мирнса, чтобы заключить договор.

Короткое путешествие по вечернему Асмину, не менее короткий разговор с клерком, задаток в виде пятнадцати корон, и мы стали обладателями чудесных без пяти минут руин на стыке торгового района и старого города.

***

— Гиль! — выкрикнул я. Почему-то при тренировках мне было легче со словами. В мозгу сразу всплыли картины полета раскаленных искр.

Из кончиков моих пальцев сорвались ярко-белые росчерки, моментально отправившиеся в полет в сторону донжона замка. Одновременно с ними от кончика хвоста хлынула волна жара, обещавшая вот-вот вскипятить мою кровь.

Смешно вспоминать мои первые попытки призвать огонь. У меня был такой ничтожный запас выносливости… Не думаю, что я смог бы призвать и одну-единственную искорку.

Стоя на самом краю второй площади, я начал тренировку, направленную одновременно на контроль эффекта, контроль напряжения и длительность воздействия. Главным условием было не прерывать поток Мощи.

Искры гиль долетали до стен донжона, врезались в старый камень и оставляли там подпалины. Мох в тех редких местах, до которых я еще не добрался, пылал. Я усилил напор Мощи. Кровь во мне вскипала, зато искры начали долетать до окон второго этажа. Учитывая, что тут было не меньше тридцати шагов, отличный результат. Чуток сбавить напряжение — теперь не важно, долетают ли искры до стен. Искры широким конусом — область поражения градусов эдак на сто сорок. Продержаться на счет от одного до пятидесяти. Сформировать тонкий конус для прицельной стрельбы по одному противнику — градусов пять, не больше. Держаться от одного до пятидесяти. Не прекращая воздействия, начать выпускать искры из другой лапы. Сложно, но можно — еще и держимся двадцать секунд. Теперь из пасти. Теперь чуть подбавить напряжение, искры из обеих лап, направляю в разные стороны и удерживаю, пока могу.

— Джаспер, от тебя дымок идет.

О, да. Замечательно. Словил перегрев.

Медленно снижаю поток Мощи до полного перекрытия — быстро нельзя. Только когда Мощь больше не течет по мне, понимаю, насколько я перегрелся. Машу Лире хвостом. Та привычно окатывает меня холодной водой из ведра.

Уф-ф-ф-ф. Много пара. Слишком раскалил камни под собой.

— Бедолага, — Лира покопалась в сумке. — У меня есть кусочек грудинки. Хочешь?

— Не откажусь, — я подковылял к ней, забрался на колени, свернулся в клубок, держа в обеих лапках шматок грудинки размером с пол-головы. Моей, разумеется.

— Ну ты и горяченный. В этот раз держался на сорок секунд дольше.

— Отличный результат, — улыбнулся я.

Во время моих тренировок Лира помогала мне. Конечно, часто она просто в сторонке читала свои книги, тренировалась с формулировками заклятий или прикидывала новые составы зелий, но во время таких зачетов, которые я проводил сам себе, она всегда была рядом. Стояла за спиной — это было самое безопасное место. Когда я перегревался, сообщала мне об этом и поливала меня водой из фонтана. Когда я просил, засекала время по карманным часам.

— Завтра мы уже получаем Маяк? — спросил я у Лиры.

— Угу. И уже послезавтра наша лавка будет открыта.

— Славно, — я слез с ее мягких коленок. — Что ж, спасибо за перекус. Засеки время, надо посмотреть, сколько я смогу выпускать пламя, пока снова не перегреюсь.

***

Гиз воткнула последний гвоздь в последний угол дома и хлопнула в ладоши.

— Все, тут подготовка завершена.

Оказалось, к Маяку прилагались большущие металлические гвозди, исписанные строчками языка духов, и эти гвозди необходимо было воткнуть в каждый угол переносимого объекта.

— Поняла! — крикнула из окна Лира и скрылась — пошла устанавливать на специальный постамент Маяк. В арендованном доме этот фокус мы уже провернули.

Я побежал в дом — было очень интересно, что же такое там делает Лира. Девушку я нашел в ритуальной комнате под самым потолком — в той самой комнате, где я, по сути, родился.

Оказалось, что Лира стоит на коленях около Маяка, установленного в постамент. Высокий массивный жезл удерживался лишь на протяжении пальца, не больше — Маяк, по сути, стоял сам. Лира сидела возле него, обхватив жезл обеими руками, а ее губы шевелились. Ведьма общалась с могущественным Духом Пространства — одним из Старших духов. Ветер, которого не было, игрался с полами мантии ведьмы.

Общение продолжалось порядка трех минут. В завершение разговора Лира вытащила из кармана небольшой засушенный цветок. Мгновение — и он исчез, а Лира устало распростерлась на полу.

— Милый мой Джаспер, — она сграбастала меня и прижала к груди. — Ты бы знал, как трудно разговаривать с одним из Старших.

Я только сдавленно мяукнул — Лира сильно меня обнимала.

— Джаспер-Джаспер, зачем ты такой милый кот, а?

— Ы-ых, Лира… Задушишь…

Хватка немного ослабла.

— Не знаю уж, какой я там милый…

— Мне нравятся эти темные пятнышки, — Лира провела пальцем по лбу, где располагалось самый заметный темный развод на моей бледно-розовой шкурке.

— Лира, хватит нежностей, сейчас Гиз придет…

— Ну да, ну да, — рассеянно тряхнула кудрявой головой Лира, вставая на ноги.

Вовремя. Вошла Гиз. К ее ногам жался Маю, как всегда, в самых крутых солнцезащитных очках на планете.

— Ну как все прошло? — поинтересовалась арборист.

— Ну давайте проверим, — пожала плечами Лира.

Девушки вышли из комнаты и подошли к окну в коридоре. Я вспрыгнул к ним на подоконник и сильно удивился.

Ничего не изменилось. Ограда поместья, краешек оранжереи, рощица за домом.

— А так и должно быть? — поинтересовался я.

— Да, — кивнула Лира. — Смотри!

Она ушла обратно в ритуальную. Послышался громкий щелчок.

Изображение за окном сильно мотнулось. Мгновение — и за окном оказался прекрасный вид на балкончики старого города, освещенные вечерним мягким солнцем.

Я охренел. И еще меня чуток затошнило.

— Никого не тошнит? — поинтересовалась чуть зеленая Лира, выходя из ритуальной. Ответом ей был топот ног Гиз по лестнице. Я успел заметить, как она зажимала себе рот. Лира проводила топот взглядом: — Ну, у нее всегда был слабый желудок. Чуть что не так, и…

— Ты сама-то в норме?

— Да, спасибо за беспокойство, — улыбнулась ведьмочка. Зеленый цвет лица и правда ушел. — Пойдем хоть глянем.

На первом этаже мы застали взволнованную Медоносную, которая с помощью крылышек носилась туда-сюда, от одного окна к другому, поднимая не самый слабый ветер.

— Уважаемая Медоносная, благодарю за сотрудничество, — поклонилась ей Лира.

Призрак остановилась, осмотрела своим ничего не выражающим взглядом девушку и кивнула в ответ. После этого она степенно подплыла к одному из окон и чуть ли не прижалась к стеклу носом.

Мы с ведьмочкой вышли на улицу, отошли от дома и взглянули на него.

На месте старого, немного рассыпающегося дома стоял особняк нашего поместья. Учитывая, что особняк был чуть крупнее дома, он перекрыл один из проулков и, скорее всего, залез выступающей частью во дворик, который находился позади.

— С этим закончили, — счастливо улыбнулась Лира.

Под покровом ночи Гальза прикрепил над входом в бывшую вторую гостиную здоровенную деревянную вывеску с выжженными словами «Алхимические снадобья Фольди».