Самый лучший фамилиар

Глава 20. Казнь. Финал

— Эд, хоть ты понял что-нибудь, что произошло?

Волшебник и сам выглядел крайне озадаченным.

— Да не совсем. Судя по всему, Червивому Яблоку было принципиально самим казнить Шарага. Да и было за что, строго говоря. Но вот зачем они похитили Скорбное оружие…

— А почему они порубили всех полумасок, но не тронули обычных людей?

— Полумаски? А, черведавы. Ну, они естественные враги. Это единственное, что объединяет Яблоко и Тысячу — они всегда убивают всех черведавов, до которых могут дотянуться.

Ну, так. Неожиданно, но нам удалось глянуть на казнь Пожирателя Содда. Не то чтобы это было такое увлекательное зрелище, и прям не скажу, что я не сожалею о том, что заснул в сумке с Геау-ти. Однако, сейчас нам надо как-то выбираться…

— Эдвин, а куда мы так несемся? — поинтересовался я у Эда, который энергично пробивался сквозь толпу к группе солдат.

— Я иду к капитану, — волшебник тыкнул пальцем в спину высоченного мужика в синей треуголке с высоченным черным пером в ней.

— А мы разве не должны идти, ну, там, в поместье, не?

— Я же говорил, что мне нужен Дауд, — невозмутимо ответил Эд. — Я пришел за его головой, и без него не уйду.

— Эдвин! Ты хочешь идти туда?! — я ткнул лапой в грохочущий выстрелами строй зеленых мундиров, медленно двигающихся в сторону пылающего чернотой разлома, отесняя замедляющийся поток варага. Однако, то тут, то там среди серо-красных панцирей лежали тела в зелёном. И не сказать, чтобы у каждого был полный комплект конечностей.

— А-ага, — кивнул Эд, подбираясь к капитану. — Уважаемый! Не признал?

Капитан обернулся. Это был колоритный мужик с длиннющими вислыми усами и неаккуратной бородкой. На правой брови был небольшой темный шрам.

— О, Моуз! Какими судьбами? — у капитана был самый глубокий бас, который я когда-либо слышал.

— Добрый день, мистер Селот. Я тут пришел на казнь посмотреть.

— Был в Содде, что ли?

— От вас ничего не скроешь, сэр.

— Обыватели не стали бы рисковать жизнями. Все знали, что будет битва, но чтобы разлом… Хорошо, что червивый этот — профан в своем деле, а то бед не оберешься, — махнул рукой капитан.

— Соглашусь, капитан. Не самый крупный разлом.

Охренеть. Тут как бы ружья грохочут, возможно, люди гибнут, а они тут обмениваются любезностями, как на послеобеденном чае.

— Крупный-то не крупный, а вот дел эти варага натворят. Наблюдатели сообщают, что их порядка восьмидесяти по городу расползлось. Ну да ладно, это будут мои проблемы. С чем явился?

— Господин капитан, буду с вами предельно честен. Мне нужно пообщаться с Даудом.

Капитан утер усы и крякнул.

— Который разлом-то и открыл?

— Он самый, — кивнул Эд.

— В вас всегда были весьма… странные амбиции, мистер Моуз. Ну, предположим, я смогу обеспечить вам мимолетную встречу. Но это при условии, если мы сможем закрыть разлом.

— И вот тут, сэр, вам пригожусь я. У меня второй класс по гармоническим колебаниям, а в руках третья нота.

Волшебник красноречиво встряхнул рукой с Геау-ти-Нно.

— Полагаешь, сможешь закрыть? — с скептическим удивлением спросил Эда капитан.

— Мы с тремя товарищами под Нарргом закрыли примерно такой же разлом. Ну ладно, чуть побольше.

Капитан какое-то время молчал, внимательно глядя на Эда. Тот без труда выдерживал его достаточно тяжелый взгляд.

— Не самым блестящим образом ты себя зарекомендовал в круге, но что ж, действовать надо. Крыса твоя с тобой идет?

Клянусь, когда-нибудь, когда я стану достаточно сильным, всех таких маминых шутников и юмористов буду бровей лишать, массово. Вместе с ресницами!!!

— Мой фамилиар — ключевая часть плана, сэр, — коротко поклонился Эд.

— Как-то она недобро на меня смотрит.

— У моего кота сегодня с утра что-то побаливает, поэтому он недоволен миром чуть больше, чем обычно.

— Не припомню у тебя фамилиара, Моуз…

— Одиночная жизнь быстро ставит на место, сэр. С фамилиаром все же как-то сподручнее.

— Ну-ну, — хмыкнул капитан. — Договорились. Ты закрываешь разлом, я даю тебе пятиминутку с Даудом, как изловим его. В любом случае, сегодня глазастые провалились по-полной.

— Это точно, капитан. Это точно…

Эдвин быстро шагал прочь от капитана. Отойдя на достаточное расстояние, он обратился ко мне:

— Эй, Джас. Знаешь что-нибудь убойное?

Внутри я весь похолодел. Да, мать его, я еще как знал «что-нибудь убойное»!

— Ну-у-у… Э-э-эм-м… Да?..

— Да или нет?

— Ну, скорее, наверное, да, чем нет.

— Сегодня ты сама определенность, — съязвил Эдвин.

— Слушай, может, я просто залью тут все высокотемпературным огнем? Или взрывов понаделаю тебе?

— Да мне-то не надо, — махнул рукой Эд. — Я собираюсь подобраться к разлому. Мне надо постоять там минут пять-шесть, чтобы понять, как его закрыть, ну и еще минуты три на само закрытие. Ты сумеешь, ну, грубо, поливать все вокруг этим твоим огнем минут десять, защищая меня?

— Э-э-э… Не-ет…

Я охренел еще больше. Соль юмора была в том, что новенькое свойство могло отводить от нас внимание не просто десять минут, а все полчаса смело. Но тут, как говорится, есть нюанс…

— Эдвин, а если, ну, допустим, есть у меня такой… эффектик. Если я его сотворю, мы будем гарантированно защищены десять минут. А то и пятнадцать, и больше… Но…

— Да рожай уже! — одернул меня Эд.

— А если вокруг кончатся варага? То что?

Глаза Эда округлились.

— Ты в своем уме, котик?

— Ну вот если кончатся? — настаивал я. — И наша защита посчитает, что можно наброситься, там, ну, на дома?

— Хм, — Эд задумался, а потом спросил: — А сдержать никак?

— Да я только давеча узнал про сам эффект.

— Ну давай, — легко согласился Эдвин.

— Че?

— Да давай. Наверняка что-то мощное. Самое оно. Варага же еще из разлома продолжат лезть, так что все нормально. Кроме того, можешь попытаться направить эффект в разлом. Пойдет?

— Пойдет, — кисло отозвался я, начиная разогреваться, жалея о том, что вообще выбрался из поместья, и еще размышляя о том, как же мне объяснить Эду, что из-за отсутствия одной гара у меня не получится контролировать эффект.

— Хах, чувствую от тебя волну жара. Молодец, разогревайся. Сейчас мы с тобой перенесемся прямиком к разлому!

— Что?!

За размышлениями я не заметил, что мы ушли с площади в какой-то очень глухой закоулочек между домов. Сюда не выходили окна, и вообще не было ничего, кроме трех глухих кирпичных стен.

— Понимаешь ли, Джас, парень ты надежный, насколько я могу сказать это коту, — доверительно сообщил мне волшебник. — Так что сообщу тебе одну ма-ахонькую тайну. Желательно, чтобы мало кто об этом даже догадывался, хорошо?

— Да без проблем, — мне одновременно было приятно от такого доверия, но и в то же самое время страшно оттого, что может скрывать бывший военный такого класса, как Эд.

— Я, мой дорогой Джас, могу временно увеличивать свою силу как волшебника. Увеличивать примерно до околоэфирных значений, — застенчиво улыбнулся Эд. — Так что мы сейчас с тобой прыгнем прямо сквозь Шум.

Я охренел.

— Знаю, вопросов много, — махнул рукой Эд. — Но ты уж потерпи. В первый раз это может быть неприятно, но мы с тобой пробудем там около трех-четырех секунд. Воздуха там нет, только эфир, так что задержи дыхание! Как выйдем, готовься применять свой этот тайный эффект. Лезь в мешок.

Я послушно перебрался с плеч в мешок и даже затянул горловину ниже плеч.

Внезапно по костям Эда заструилась какофония. Как я это узнал? А это все равно что провести наждачкой по каждому нерву в организме. Я едва сдержал Кота от праведного желания убить этого тупого человека.

Эд приподнялся на носки и вытянул руки вверх, напрягаясь, как струна. Какофония гремела громче и громче, а Геау-ти в руке волшебника едва слышно пищала на одной ноте.

Эд глубоко вдохнул, и я следом послушно задержал дыхание.

И тут под нами раскрылась какая-то ярко-сиреневая лужа…

…и мы туда упали.

***

Бесконечное пространство, во все стороны, куда ни посмотри. Мы то ли падали, то ли висели, то ли что-то еще, для чего еще не придумали слова.

Мы словно бы были посередине бескрайнего бездонного неба, в котором перемешивались светлые оттенки фиолетового — сиреневый, розоватый, мерцающий бело-фиолетовый… То тут, то там на этом бесконечном небосводе сияли прожилки золота, словно слои в мраморе. Очень редко встречались крошечные пятнышки черно-фиолетового, словно изъяны на спелом фрукте.

Но не цвет был важным.

Вокруг царил звук. Откуда-то сверху гремел бас, далеко справа звенели литавры, снизу тянулись пронзительные скрипы, тягучие прерывистые звуки обволакивали меня со всех сторон. Каждая моя косточка дрожала в унисон с отдельным звуком, все вразнобой, но создавая прекраснейшую из всех слышанным мною когда-либо мелодий. За единый миг я понял, что этот чудесный оркестр не ограничился костями. Каждый мой нерв звенел от напряжения, уподобляясь то ли скрипке, то ли гитаре, то ли контрабасу. Артерии и вены

словно ветвились, пропуская сквозь себя третьи звуки, и те выходили как из трубы, волынки, саксофона… Кожа туго натянулась и изредка сокращалась, имитируя барабан. Даже мышцы, спазматично подергиваясь, выдавали звук, отдаленно напоминавший звук пианино.

Мелодия, почему-то издаваемая мною, была так прекрасна, что не хватало не то что слов, а мыслей. Из моих кошачьих глаз потекли слезы. Каждая слезинка вращалась в пустоте Шума, серебристо звеня.

Мне захотелось сказать об этом Эду, поделиться с ним этим прекрасным состоянием.

Я обернулся.

Эдвин, источая черно-фиолетовую дымку, улыбался. Я проследил за его взглядом и обомлел.

Из корпуса инструмента, который крепко сжимал волшебник, вырастала полупрозрачная бесполая фигура, источающая бледно-золотое сияние. И контуры фигуры, и ее лицо постоянно расплывались, менялись, теряя очертания и моментально приобретая новые. Завидев меня, на подобии лица Геау-ти выросло что-то, отдаленно напоминающее улыбку.

Геау-ти помахала (-ло?) мне прозрачным отростком вместо руки, и мы…

…вывалились в реальность.

***

Мой организм радовал своей стабильностью. Джаспер столкнулся с чем-то необычным? Джаспер подвергся воздействию мощного колдовства? Джаспер немного переел? Ответ один — нам надо проблеваться.

Но как только прошел первый шок, я решил отложить акт рвоты на потом — мы находились буквально в пяти метрах от разлома, и из него прямо на глазах выбиралось четверо новых красных панцирей.

В нос снова ударила тошнотворно-восхитительная смесь запахов. Кот же снова предложил самое действенное средство под солнцем и лунами. Я волевым усилием отказался.

— Джас, не хочу тебя торопить… — Эдвин с силой взмахнул хвостом, и один красный панцирь распался на две части, так и не вылезя из зияющего провала в реальности, — Но применяй давай свой сильнейший прием.

Я заметил, что один глаз Эда стал темно-красным из-за лопнувших каппиляров. Очевидно, он сильно выложился.

Меня охватила веселая обреченность. Хочет мой суперприем? Ну на.

Я спрыгнул с Эдвина.

— Угул га сарр, — прошептал я на языке галгар, пропуская сквозь себя сильнейший поток Мощи, фиксируя его на пике и поддерживая. Мне нужен колоссальный импульс, чтобы создавать точечные проколы в мироздании.

Через мгновение около меня вспыхнул, распространяя удушливый запах горящей серы, огонек. Он был маленький — как половина меня. Вспыхнул, погорел секунду, и пропал, а на его месте остался угул. Безрогий.

Худощавое тельце размером с меня. Ярко-алая чешуя. Покатая вытянутая голова, без единого рожка, гребня или шипа. Крошечные, светящиеся ненавистью глазки. Шесть цепких длинных конечностей. Хвост с костяным шилом на конце.

Но не это было главным. И даже не застывшая в маниакальной ухмылке зубастая пасть прирожденного хищника, настоящего чудовища в ультралёгком весе. Главным было то, что серный прыгун, как его называли ученые Солнца и Лун, был раскален настолько, что под двумя лапками, на которые опиралась эта крошка, начал плавиться камень.

Серный прыгун, или сауго-дри, повертел своей длинной мордой. Безумная улыбка берсерка не давала мне покоя. Подумав, он резво, как блоха, вскочил на ближайшего варага, который уже навострился откусить Эду что-нибудь жизненно важное.

Варага застыл. Однако же, когда от его панциря пошел воняющий горелым мясом дымок, тварь тонко запищала. Спустя краткий миг ей было уже не до волшебника — тварь извивалась, как полудохлая

многоножка, пытаясь сбросить с себя вцепившегося, как клещ, сауго-дри. Тщетно: прыгун оторвал кусок прогоревшего панциря, выкинул его за ненадобностью и начал есть тварь живьем. В это время благодаря моему импульсу под облачное небо Солнца и Лун вышли еще четверо прыгунов. И останавливаться я не собирался — меньше чем двадцать их выпускать будет малополезно.

В тот раз Гальза решил, что мне не помешает что-то в роде последнего козыря. Мол, тебе, Джаспер, иногда может потребоваться навести солидного шороху, а потому вот тебе игрушка. Сейчас, мол, дорогой мой кот, я покажу тебе одно из самых неприятных зрелищ Инферно — серные топи. Топи как топи — горящая плавкая сера. Но вот его обитатели…

Даже по меркам Инферно эти твари были неприятно горячими на ощупь, а в условиях всех прочих материальных реальностей серные прыгуны попросту поджигали одним своим наличием любые материалы, хоть немного отличающиеся от стали. Вместе с этой крайне неприятной особенностью шли: быстрый метаболизм, а потому быстрое наступление голода, стайный характер, патологическое отсутствие страха и повадки хищной, злобной, накачанной метамфетаминами саранчи (спасибо, головная боль, за новые слова).

А пока я размышлял о этой красночешуйчатой мелочевке, которая вообще-то является самым настоящим, закаталогизированным стихийным бедствием, по всей улице вспыхивали все новые и новые серные огоньки — крошечные проколы в реальности, микроскопические разломы, через которые может пролезть только такая живучая тварь, как серный прыгун.

Появляясь, серные прыгуны, недолго думая, накидывались на самых ближних варага, плавя их панцири, сильными ручками отрывая им лапы, круша морды, отрывая куски их брони, забираясь внутрь их тел и проедая себе дорожки. И с каждым мгновением прыгунов было все больше и больше. Уж я-то постарался. Ни единый варага даже не мог посмотреть в нашу сторону — среди а-ля строя серо-красных панцирей носились кроваво-красные росчерки. В воздух поднимались струи белесой крови тварей Дна, повсюду летали куски обугленных панцирей и голодные как дьяволы сауго-дри.

Вот тебе и демонические обезьяны. Описание на удивление, до тошноты, меткое.

Я услышал, как за моей спиной полилась струнная мелодия. Пока неловкая — отдельные, несвязанные между собой ноты. Я обернулся — Эдвин дергал большим пальцем разные струны Геау-ти, наблюдая, как вяло шевелятся в ответ на его действия толстые нити не пойми чего, окаймляющие разлом.

— Тебе долго? — прорычал я, стараясь поддерживать чудовищное напряжение. Наградой мне стало еще пять серных огоньков.

— Стараюсь отыскать закономерности, — отозвался Эд, явно поглощенный другим. — Я, кстати, даже не вижу, что ты там делаешь.

— Ну, обернись, если хочешь.

Эдвин обернулся, хлопнул глазами, присмотрелся, хлопнул глазами и изрек:

— Е…ть, — дальше Эдвин витиевато ругнулся, упомянув мою маму раза три и просветив меня насчет моих ближайших родственников, и все это в одном предложении. Помолчав, он добавил: — Чтоб нам всем Лагаш на голову упал, — Лагашем звалась наша первая слева луна, если что.

После этого он с совершенно стеклянными глазами обернулся и продолжил дергать струны. Настрой его выдавал только бешено мечущийся из стороны в сторону хвост.

— Эд, что с тобой?

— Мне потом придется бежать из города.

— В смысле?

— А ведь варага и впрямь могут закончиться, — пробормотал он.

А варага действительно уменьшались на глазах. С одной стороны их давили солдаты, с другой начали жрать прыгуны, с третьей — их как-то маловато стало прибывать из разлома.

Я призвал еще семерых прыгунов и решил остановиться. Рефлекторно лизнув предплечье, я окинул глазами улочку.

Всем окружающим нас красным панцирям было не до нас — может, они и хотели разорвать проклятого людишку и уродливого кота на части, но в это время мои сауго-дри рвали уже их. В конце улицы, за расползающимся в стороны жиденьким потоком варага я уже видел зеленые мундиры.

Наконец-то, Эдвин подобрал ноты или что он там делал, и начал наигрывать сложную мелодию. Я оглянулся на него: лицо в капельках пота, пальцы лихорадочно бегают по струнам инструмента, а Геау-ти-Нно в его руках заливается соловьём, выдавая звуки, совершенно нехарактерные для струнных. Судя по приятному ощущению от мелодии, Эд использовал гармонию. На моих глазах разлом чуть дрогнул, волокна невесть чего по краям потянулись друг к другу, и створки, образовывающие разлом, потянулись друг к другу в стремлении сомкнуться.

Тут на моих глазах трое прыгунов, начисто игнорируя нас двоих, прыгнули в разлом, вызвав новый поток брани у Эда. Я снова оглянулся, но уже с паническими нотками в настроении.

Орда прыгунов, насчитывавшая около тридцати-тридцати пяти особей, разделилась на три части. Первая часть, меньшая, продолжала накидываться на новых и новых варага, помогая солдатам в их нелегкой службе по отстрелу отродий Дна. Еще более меньшая часть, особей пять, уже лезла на ближайшие дома (у них были маленькие когти, не подходящие для скалолазания, но разве это могло остановить тварей, плавящих собой камень?). Эти молодцы уже вызвали небольшой пожарчик, и я не знал, как его тушить. Я же инферналист, а не пожарник.

А вот большая часть, особей двадцать, во весь опор скакали на нас с Эдом, но их глаза были устремлены в сторону портала. Присмотревшись, я увидел, как дергаются их крошечные носы. Видимо, там, в тьме Червивого Дна они могли бы найти целое гнездо тварей. Знаете, если так подумать, то эти варага внешне напоминали смесь таракана с креветкой, так что, вероятно, они могли бы быть сносными на вкус…

Как и ожидалось, серные прыгуны не смогли не заметить нас. Подавляющее большинство смотрели только в разлом, но вот трое смотрели на меня и еще четверо на Эда.

Всех своих я сумел сбить еще на подлете, экономно плюясь в них искрами. Удобная вещь. И хоть угулы были очень прыгучими сволочами, но в последнее время я уже достаточно сильно навострился стрелять с помощью гиль. А вот с тварями Эда вышел затык — одна тварюшка явно поумнела, и больше не собиралась нападать на волшебника. Еще двух я сумел сбить на подлете, но последняя должна была впиться точно в спину Эда.

Я похолодел. Температура этой твари должна была сварить всю спину Эда, и что бы я тогда делал?

Но волшебник, как всегда, удивил. Он совершенно точно не видел тварь, но особо резкий взмах хвостом — и на брусчатку полетели несколько истекающих кровопламенем кусочков, на которые Эд и порезал прыгуна.

Все остальные, сопровождаемые свистом воздуха, миновали нас и скрылись в закрывающемся разломе. И волшебник, и я шумно выдохнули.

Дальше все пошло еще тише — мне всего-то потребовалось плюнуть пять искр в уцелевшего, а потому зарвавшегося варага, который решил, что будет отменно пообедать нами двумя. Первые две отразились от его панциря, а следующие три угодили твари в морду и разворотили ее. Было мне жалко? Да ничуть! Когда на меня двинулась тараканокреветка размером с человека с явно не самыми лучшими намерениями, то я чуть не отдал концы прям на месте, так что я просто был рад спасти свою жизнь.

Наконец, за моей спиной что-то глухо ухнуло, а потом меня окатило теплым воздухом с легким ароматом свежей зелени. За моей спиной Эдвин тяжело осел на землю. Перед ним в воздухе ничего не висело.

Разлома больше не было. Выстрелы солдат же звучали все ближе и ближе.

Похоже, сегодня Асмин останется цел.

***

Я терпеливо ждал Эда уже чуть больше часа. Я сидел на лавочке около каких-то кустов, неподалеку от главного военного управления Асмина, и находился в самом что ни на есть дерьмовом расположении духа.

Сам волшебник находился где-то в допросных, куда под цепями четверо медянщиков доставили Дауда. Возможно, на кого-то Шенн и производил впечатление блеском разъяренных глаз, аккуратной, агрессивно выставленной вперед клиновидной бородой или татуировками на лице. Но вот когда я увидел его в первый раз без маски, то, избитый и окровавленный, с гвоздями, вбитыми прямо в предплечий, он не производил на меня абсолютно никакого впечатления.

После локализации прорыва Эдвин вместе с его капитаном подъехали на специально поданной карете к главному управлению и терпеливо ждали порядка четырех часов, пока им не сообщили, что Шенн задержан и доставляется сюда. Еще час мы ждали самого вермиалиста, а потом Эдвин, как и было обещано капитаном, удалился вслед за ним.

И вот, уже вечерело, на улице поднимался чуток прохладный ветерок. Мимо меня пробегали солдаты и офицеры с рапортами и отчетами, благодаря чему я знал всю ситуацию.

Мои демонические обезьянки, хоть и перепугали всех до полусмерти, никакого вреда толком нанести не успели — вовремя заметившие их волшебники городского круга заметили неладное, и двое вьюжников-никсиалистов во главе с опытным фастигиалистом потушили пожар, перебили основную массу прыгунов, доедавших недобитых варага, а потом сумели отыскать еще и сбежавших обезьянок.

По городу разбежалось около сотни варага, и совсем без жертв обойтись все же не удалось. Однако, в данный момент солдатами, констеблями и волшебниками практически все варага были найдены и убиты.

Почему же я находился в отвратительном расположении духа? Да все просто.

Каждый, мать его, каждый проходящий мимо меня солдат или полицейский, по-видимому, считал своим долгом вздрогнуть, оглянуться на меня и прокомментировать мой внешний вид в стиле «как крыс-то развелось», «какой здоровый крысюк» или «вообще засрали город этими отходами с фабрик — вот сколько крыс развелось, и заметьте, господа, среди бела дня!». Первых пятерых я пощадил, а всех последующих я наказывал, так у меня больше не хватало на то самообладания.

Как только очередной государственный муж изрекал остроумное изречение насчет моей мнимой схожести с крысой, я пускал в его сторону поток низкотемпературного огня, который даже толком не мог обжечь кожу, самый максимум — ну чуть-чуть укоротить длину усов одного старикана. Потом я с ненавистью рявкал, что являюсь волшебником, который из-за физической слабости вынужден находиться в теле кота заграничной породы. Естественно, сначала я старался объяснять все именно так, но начиная с пятнадцатого комментария, я начал применять некоторые изящные словесные обороты. Спасибо, Эдвин.

Ошалевшие лица констеблей были мне наградой. Некоторые даже извинялись.

И вот, наконец-то, двери управления распахнулись, и из них появился злой и уставший Эдвин. Он вышел на вечернее солнце, прищурился, поискал меня глазами, нашел и медленно побрел ко мне. Дойдя, он тяжело плюхнулся на лавочку рядом со мной.

Выглядел он неважно — черные круги под глазами, лицо немного осунулось, а настроение у него было явно неважнецкое. Краснота из глаза заканчивала уходить — волшебник регулярно пускал по себе гармонические колебания. При Эде была только Геау-ти в уже привычном холщовом мешке.

— Ну как результаты?

— Голяк, — с горем в голосе махнул рукой волшебник. — Он передал инструмент и ключи от Табакерки регионарному координатору одного Красного Княжества. Они сейчас там. Джас, я чуть не запытал этого ублюдка.

— Да за такой результат я бы тоже… — невнятно отозвался я и замолчал.

По всему выходило, что Эд продолжит свою гонку прямиком в Красные Княжества, и, скорее всего, мы с ним больше не увидимся. Это было весьма печально, так как я уже успел привыкнуть к Эду. Он был хорошим веселым парнем, и умел защищать то, что ему хоть минимально дорого.

Мы оба молчали. Начал я:

— Получается, ты уходишь?

— Получается, так, — пожал плечами Эд. — Тут будет неспокойно еще какое-то время, так что я доработаю у госпожи Фольди месяц, и пойду для начала в Диртц.

Мы помолчали еще.

— Прощаться рано еще, кот, — Эдвин тяжело встал на ноги. — Пошли домой. Я расскажу госпоже Фольди в красках о том, какой ты молодец и как бы я без тебя не справился. Но, вообще, я бы без тебя бы действительно не справился. Поддержка из тебя — огонь, юная зажигалка.

Мне стало лестно от его похвалы. Я улыбнулся, насколько это позволяла кошачья мордочка, и посеменил вслед за волшебником.

— Вот только прыгунов пореже зови. Это же бедствие.

— Понял. Эд, а Эд!

— А-ага?

— У тебя деньги есть?

— Крылья? — понимающе улыбнулся Эд.

Я же в ответ лишь облизнулся.

***

Пока мы шли на самую окраину города, свечерело. На небе загорались первые звезды, а луны обретали все более и более четкие очертания.

Мы с волшебником разделились. По нашей задумке, он должен был войти в главные ворота, через главный вход и торжественно объявить о нашей победе. Я же должен был через котоход пробраться в кухню, а там заныкаться куда-то подальше, чтобы Лира меня какое-то время не могла найти и праведно меня покарать.

И все шло по плану. Волшебник прошел через ворота, а я по широкой дуге обошел поместье, пробрался сквозь прутья решетки и проник на территорию сада.

Быстро добежав до котохода, я пулей взлетел по доске прямиком в темную кухню.

Как только я спустился на плитку пола, за мной громко хлопнуло окно. Я застыл.

Я не мог почувствовать никого за мной — не было ни запаха, ни ощущения присутствия. Но я слышал легкое, невесомое дыхание.

Щелкнул переключатель. Вспыхнул теплый электрический свет.

Я обернулся.

За мной стояла Взрослая Ведьма В Невероятной Ярости, по глупости нацепившая лицо Лиры, моей драгоценной хозяйки. Она поигрывала… о нет. Нет. Этого не может быть…

Я уже был знаком с обеими штуками… Прошу, не надо…

— И где мы были? — если бы голос мог бы передавать температуру, я бы замерз. Это очень сложно для меня (я же инферналист), но Лира бы справилась, я уверен.

— Хе-хе, — по моей кожистой спине начали стекать капли пота. Тут жарковато, не находите? — Эм, ну, история на самом деле смешная…

— К мухобойке я подвязала духа яростного ветра из Вьюги, — доверительно сообщила Лира. Я вздрогнул. — Стоит мне отдать приказ, и она будет гонять тебя до утра сама по себе.

— Лира, может, не надо?

— Маленький дух небесных ручьев из Последнего океана служит мне в качестве прицела в пульверизаторе, — ведьма красноречиво поболтала в воздухе наполовину полным садовым пульверизатором. — И поверь, милый Джаспер, ты будешь молиться, чтобы там была вода.

— А что там? — с замиранием сердца спросил я.

— Скипидар, — пожала плечами Лира.

Я задумался о том, смогу ли я извергнуть достаточно сильную струю огня для того, чтобы улететь отсюда…

— Вот как я сегодня полдня носилась, так и ты будешь всю ночь. Как наскипидаренный. Хотя почему «как»?..

И Лира прицелилась в меня.

— Я ведь даже не договорил!!! — заорал я в панике, осматривая кухню на предмет возможностей для побега. Но Лира предусмотрительно закрыла все шкафчики, заслонила камин и заперла дверь.

Из прихожей донесся радостный голос Эда:

— Госпожа Фольди, мы вернулись! Мы целы и живы! Госпожа Фольди?

— Можешь не стараться, — послышался приглушённый скучающий голос Гиз. — Лира пытает Джаспера.

ДА! Эдвин! Меня тут убивают!

— Он там один с госпожой Фольди? — переспросил Эд.

— Да. За запертой дверью, — уточнила волшебница.

— Что ж, я помолюсь, чтобы его перерождение было удачным, — смиренно отозвался Эдвин.

Ниииеееееет!

Рядом со мной в пол ударила струйка. Завоняло скипидаром. Мелкие капельки попали на кожу, и ее стало печь.

— Ну Лира, ну Лира! Постой! Не стукай! ЯпростоуснулвмешкесГеау-ти! Воттакаяистория! Яслучайноправдаянехотел!!! Лира!

Пока я орал, Лира стреляла в меня скипидаром. Я успешно носился по кухне, едва уворачиваясь от палящих струй, но так не могло продолжаться вечно.

— Я сама тебя убью, ты, засранец! — кричала Лира. — Я так волновалась! А ты втихую!

— Лира, НЕТ!!!

Девушка попала мне в заднюю левую лапу. Ту сразу начало жечь.

Пользуясь случаем, девушка загнала меня в угол. Прицелилась, и…

— ЛИРА! — яростно громыхнула решетка на стене. — В гостиной посторонние! Девушка яросто взвыла, отбросила и мухобойку, и пульверизатор. Сунув руку куда-то под блузку, она достала револьвер.

Я только сглотнул.

— Сейчас я разберусь с этим… — она непечатно отозвалась о вторженце. Я замер — вот это точно было нехарактерно для Лиры. — А с тобой продолжим разговор позже!

Я еще раз сглотнул.

Лира, не пользуясь ключом, распахнула дверь, чем напугала Гиз. Эдвин же уже достал из ножен резонатор и был во всеоружии.

— Если что, пулю отобьете? — поинтересовалась у волшебника ведьма.

— Да, госпожа.

— Ну и прекрасно! — рыкнула Лира. Масляно щелкнул револьвер, и девушка с ноги распахнула дверь в гостиную.

В проем ринулся Эд, следом прошмыгнул я, а потом вошла Лира. Все тут же замерли.

Не проявляя никаких признаков враждебности, на нас смотрел человек. Он сидел в моем кресле, лицом к нам, и закуривал трубку.

Мужчине было лет едва ли сорок, плюс-минус три года. Несмотря на это, он щеголял белоснежными волосами, неопрятными прядями доходившими до уровня угла рта. Его черные глаза едва отдавали краснотой.

Одет он был в легкую рубашку и плотные брюки, немного пропоротые на колене. Шею скрывал темно-синий платок.

Я замер, не зная, что предпринять. Краем глаза я увидел, как Лира опустила револьвер. Полностью обернувшись, я заметил, как округлились ее глаза. Девушка потеряла свой боевой настрой.

— Ранф… — прошептала она. — И где же ты пропадал?

Так, погоди. Ранф?!

***

Снова наша нерегулярная рубрика, точное название которой я постоянно забываю. Вроде "Обращение автора", или как-то так.

Следующая главка будет последней в томике. Ух, да?

Кстати, вот тут Джаспер у вас лайки выпрашивает. Ну как ему можно отказать, верно?

И ещё одно "но". Подписчики моей тележки (https://t.me/zametkiLvova) знали о выходе главки заранее…