Самая темная мука

Глава 26

Не могу унять эту ярость.

Крик Разрушения резанул и оставил ужасный шрам в разуме Бадена. Зверь жаждал крови, боли и смерти, как никогда раньше... или за неимением этого, требовал удовлетворения с Катариной. Ему нужно или то, или другое. Больше ничего.

- Я спрошу еще раз. - Баден оторвал Галена от пола, прижав к стене. - Где она?

Рот Галена открылся и закрылся, но он сделал только вдох.

- Где. Катарина?　

Уильям переместился через секунду, после того как обратился к Бадену как в брату, не сказав ни слова о наручах. Вскоре после этого, Талия заявилась в тайный дом с фотографиями Катарины. Гарпия скалилась, когда он смотрел на изображения его женщины, улыбающейся Бьорну и Ксерксесу, словно эти двое были ее любимыми героями.

"Когда она ушла от меня, то посмотрела на меня, словно на монстра".

Талия сказала:

- Не торопись в клуб. Она уйдет до твоего прибытия. Я прослежу.

Баден пытался переместиться в клуб, думая о нем, как о своем доме... "убью Посланников, прикоснувшихся к моему!".. но потерпел неудачу. Теперь он задавался вопросом, исправил ли Гадес эту лазейку.

Затем Баден попробовал переместиться к Александру, но тоже неудачно. Попытался переместиться к Доминику с тем же нулевым результатом.

Он каким-то образом полностью потерял способность перемещаться?

- Она нужна нам, - закричал он. - Катарина нас успокоит.

Вернет душевное равновесие.

- Нам? Нас? - наконец выдавил Гален. - Хочешь, чтобы я предал твою девушку? - Он замахнулся ногой между их телами и пнул. - Мы оба знаем, что ты убьешь меня за это.

Баден отступил, разжав хватку.

- Тебя не волнует она, и тебя не волную я. Прекрати притворяться.

- Ты прав. Я никогда ни о ком не волновался кроме себя. - Гален поправил воротник и смахнул невидимую пушинку с плеча. - Хочешь знать, где я был в день нападения убийцы?

- Больше нет. Скажи мне, куда Талия забрала Катарину!

"Прежде чем я потеряю контроль".

Воин сделал вид, что не услышал, сказав:　

- Я был в городе и разговаривал с терапевтом о лучшем способе помочь Легион.

- Мне не нужно знать...

- Да, ты должен знать. Ты не желаешь изменить свое мнение обо мне. Не хочешь верить, что я пытаюсь быть лучшим мужчиной для нее... лучшим другом для тебя. Для всех вас. Я бы привел тебя сюда и помог без всякого стимула, но ты предложил единственное, от чего я не в силах отказаться. Теперь я помогу тебя, неважно хочешь ты этого или нет.

- Ты можешь помочь мне, только сказав, куда забрали Катарину.

Улыбка Галена была холодной.

- Этого я не могу сделать. Не потому что не хочу. Талия мне не отчитывается.

Баден потер рукой лицо. Это его вина, а не Галена. Катарина хотела быть наравне с мужчиной, как и любой здравомыслящий человек, хотя он ждал от нее потакания его желаниям. Хотя ее желания не менее важны.

Прошло немного времени, и он осознал собственную глупость. Катарина была его самым дорогим сокровищем. Почему он относился к ней... к любой ее части... как угодно, только не с уважением?

- Уходи, - пробормотал он. - Я ненавижу тебя, но не хочу навредить.

- Ты меня не ненавидишь. Просто ты любишь возражения.

Вспышка света сверкнула за Галеном, который быстро развернулся, снимая кинжал с талии. Баден встал рядом через секунду, держа собственные клинки в руках. Но это появилась Кили, а не враг. На ней был надет комплект нижнего белья, а волосы накручены на бигуди. Она забыла одеться? Не в первый раз.

- Привет, парни. - Она улыбнулась и помахала им, словни они случайно столкнулись в супермаркете. - Подождите. Я забыла даже о том, что вы двое существуете, так почему я...

- Из-за меня, - перебил Гален. - Я убедился, что ты получаешь ежедневные напоминания. Итак. Зачем ты здесь? Одна?

- Ох! Верно. Талия оставила ее с Посланниками, думала, что будет забавно заставить Бадена погнаться за неосуществимым, пока Катрина оставалась там, где он и подумать не мог, но воины позвали меня назад из-за чрезвычайной ситуации. Я упомянула экстренный случай, верно? - Кили переместилась к сломанной тумбочке и взмахом руки ее починила. - Боюсь, у меня плохие новости, ребята. Кое-что немного ужасное произошло, но мы справимся с этим вместе. Потому что мы семья, и именно так поступают в семьях. Или так мне сказал Торин.

Разрушение забился в голове Бадена.

- Если Посланники навредили хотя бы волосу на голове Катарины... - Они умрут до рассвета.

- У тебя на лбу вена пульсирует, - вставила Кили. - У тебя инсульт? Или я не упомянула, что ситуация всего лишь немного ужасная?

- Кили. - Уголки губ Галена дернулись. - Сконцентрируйся.

- Верно. Экстренный случай. Люцифер предложил Катарине бессмертие в обмен на ее душу и...

- Что! - зарычал Баден. Цена такой сделки слишком высока, неважно насколько сильно он хотел для Катарины вечной жизни. Скорее всего, она станет рабом Люцифера, как Баден был рабом Гадеса. Мерзкие контракты с таким злым мужчиной толкали бы ее на...

- Никто не позволит мне закончить?

Пряди ее волос поднялись от ветерка, которого он не ощутил.

- Прошу, - сказал Гален, проявляя воспитанность. - Продолжай.

- И умная девочка отказалась. Я так ею горжусь!

Только тогда Баден смог спокойно вздохнуть.　

- Расскажи ужасную часть.

- Ну. Люцифер назначил цену за ее голову. За ней началась охота.

Она в опасности прямо сейчас?

- Почему мы все еще говорим? Перенеси ее ко мне.

- Поразительно. Неудивительно, что она тебя оставила. Ты считаешь свое мнение единственно верным. - Усмешка Кили посрамила ухмылку Галена, холоднее льда. - Удачи тебе с этим.　

Спустя секунду, Кили и Гален исчезли... и появилась Катарина.

Облегчение накрыло его, смыв весь гнев. Даже Разрушение успокоился. На ней не было ни порезов, ни синяков, и все конечности остались при ней.

Однако, очевидно, что гнев остался. Ее взгляд встретился с его и пронзил насквозь.

- Ты!

- Я. - Баден сделал шаг по направлению к ней, но она взяла кинжал с тумбочки, чтобы его не подпустить. Он бросил свое оружие, и отзвук ранесся по всей спальне. - Где наши собаки?

- Мои собаки с Кайей.

- Они мои точно также, как ты. Хотя я не приказываю об этом. Просто надеюсь.

- О, нет! Ты не...

- Мне жаль. Очень жаль. Я скучал по тебе каждой клеточкой тела, Катарина. Твое мнение имеет значение. Я буду защищать его ценой собственной жизни.

Она подняла подбородок и помахала кинжалом.

- Перебьешь меня снова и увидишь, что произойдет. Рискни.

Его пронзила вспышка похоти, полностью подавив гнев. Ее нежелание отступить... ее показная сила перед лицом опасной ситуации... "моя прекрасная женщина".

- Я могу о себе позаботиться, - сказла она. - Сегодня я это доказала.

Баден со скрипом признал эту правду.

- Я тебе не нужен. - Она может выжить без него. Может процветать без него. - Но ты все еще меня хочешь, я это докажу. - Он обхватил свою растущую длину и шагнул к ней. - Если ты мне позволишь. Пожалуйста, позволь мне.

- Нет. - Дрожь в голосе выдала ее. - Нет!

Он сделал к ней еще один шаг.

- Я умоляю, Рина. - Баден произнес слова с рваной интонацией. - Порань меня, если хочешь. Сделай больно. Но займись со мной любовью. Я без тебя ничто.

Ее глаза сверкнули.

- Как долго этот милый мужчина останется со мной?

- Навсегда.

- Потому что ты все еще ждешь вечности, несмотря на мои слова? - прошипела она, размахивая кинжалом. - Идиот! Ты прав. Я все еще хочу тебя. Ты заставляешь мое тело страдать от голода.

Ее признание сделало его член твердокаменным, и головка показалась над поясом штаном, на кончике выступила капелька предсемени.

Катарина добавила:

- Но также ты заставляешь мой разум тебя презирать.

С этим можно работать.

- Я сделаю все, что ты потребуешь. И, если ты мне позволишь, я заставлю твое тело насытиться, а разум простить. Мне просто нужен шанс.

Она бросила кинжал на пол.

- Да первому, и никогда последнему. Что мне от тебя нужно? Чтобы ты помнил, оргазм ничего не значит и не станет вторым шансом. Это секс из ненависти, ничего более. Последний раз. Прощальный. Тема закрыта.

Пока она говорила, Баден сорвал футболку, расстегнул шатны и стянул матриал с ног.

- Не прощальный, - сказал он. - Ты делаешь свой выбор, а я делаю свой. Я последую за тобой на край земли.

- Ох, определенно прощальный. - Ее движения были резкими, пока Катарина снимала с себя одежду. - Все преследователи будут расстреляны на месте.

Часть его скучала по невинному человеку, которого рвало при виде крови, который умолял его не совершать насилия. Но он радовался ее храбрости.

- Ты не единственная, чье тело страдает от желания, Рина. - Его боль стала сильнее, пока он взглядом пожирал ее. Розовый румянец на ее коже. Пышная грудь с темными вершинками. Плоский живот и сексуальный пупок. Бедра в форме сердца и крошечный треугольник темных завитков. Эти длинные, бесконечные ноги.

Нет женщины более совершенней.

- Если ты закончил осмотр, - сказала она сухо.

- Пока.

Он двинулся вперед, медленно и целенаправленно. Уверенно. Баден истосковался по ней и не собирался пугать.

Она отступила, стараясь сохранить небольшую дистанцию. Не потому что испугалась, он видел в ее глазах не страх, а расчет. Женщине нравилось его дразнить. Катарина планировадла заставить его добиться ее.

Он будет наслаждаться каждой секундой.

Предвкушение подталкивало его, он чуть свернул вправо, отправляя ее к зеркалу в полный рост, стоящему в углу. Катарина ахнула, как только ее спина коснулась холодного стекла, и этим обрадовала Бадена. Он ринулся вперед, схватил за плечи и развернул лицом к ее отражению. К их отражению.

Разрушение уже был ею покорен.

Прижимая ее спину к своей груди, Баден расположил Катарину, как захотел: ее руки сжали край зеркала, ноги были широко разведены. Какое зрелище они представляли. Контраст цветов. Его темно-рыжие волосы, и ее блестящие, оттенка оникса. Его загорелая кожа, и ее гладкая коричневая, безупречная... создання для его языка, его рук. Для каждой его части. Он принажлежал ей.

Они были контрастом текстур. Где он был грубым, она - гладкой. Где у него бугрились мышцы, Катарина дразнила своей мягкостью.

Баден вдохнул, когда обхватил ее груди и провел большими пальцами по соскам.

- Я скучал по этому.

- Не говори. - От ее рваного дыхания стекло запотело. - Просто действуй.

- Я многозадачный. - Он потянул за мочку ее уха. - А ты, Рина? Ты можешь выживать в мире без меня, но я не могу без тебя. Мы не можем. Ты нас успокаиваешь. Ты - наш дом. - И может быть поэтому не не смог переместиться. "Дом там, где сердце". Баден больше не мог вносить какие-то коррективы в голове на счет того, что является и не является его домом. Потому что это она, ясно и просто. Навечно.

Катарина втянула воздух, широко раскрыв глаза.

- То есть... ты только что признался в наличии у тебя слабости.

- Я только сказал правду.

Медленно она расслабилась. Даже положила голову на его плечо, дамая ему лучший доступ к ее изящной шее. Он в полной мере воспользовался возможностью, самозабвенно целуя и лаская, наслаждаясь вкусом.

- Ты слаще всех конфет. - Затем Баден ущипнул ее соски и скользнул пальцами вниз... вниз к ее животу, остановившись у пупка. Все это время он продолжал водить членом между ее ягодиц. - В последний раз я взял тебя не целуя и поклялся никогда не допускать эту ошибку снова. Прошу... я хочу твой рот.

Она покачала головой.

- Никаких поцелуев. Это секс из ненависти, помнишь?

Резкие слова, но рваное дыхание ее выдавало.

- Тогда поцелуй меня из ненависти. - Он бы сорвал с ее губ поцелуй в любом случае. - Твой вкус точно приведет меня к погибели.

Дрожь сотрясла ее.

- Поцелуев из ненависти не существует.

- Докажи это.

И пока она это делает, Баден заставит ее кончить так сильно, что она закричит на весь дом.

Она начала тяжело дышать. Пот блестел на ее коже. Катарина откинула голову назад... и он стал ждать, не в силах сделать вдох... отчаянно желая...

- Я поцелую тебя, но только чтобы заставить признать правду. Дай мне свой рот.

Он прижался своим ртом к ее, прежде чем она успела передумать. Их языки сплелись, и Катарина застонала со свирепостью встречая его напор. Они пожирали друг друга.

- У-убедился? - спросила она.

- Даже не близко. Попробуем еще раз.

Она завладела его губами в очередном ожесточенном поцелуе. Его руки спустились ниже... ниже... и его палец погрузился в ее лоно. Она была горячей... опаляющей... и влажной.

- Думаю, твое тело меня любит, - прохрипел он.

Любит. Слово эхом раздалось в его голове, и тепло, каеого он никогда прежде не испытывал, разлилось внутри. Баден хотел ее любви?

Она нажала на его палец.

- Больше.

- Твое желание - закон.

Он погрузил в нее второй палец, и Катарина вскрикнула. Баден наблюдал за ее отражением, наслаждаясь реакцией. Черты ее лица смягчились от желания, бедра выгибались навстречу его руке. Какая-либо женщина была настолько раскованной? Удовлетворенной, что он именно с ней, а не с кем-то еще?

Она обхватила его руками, и сжала ягодицы, ногтями врезаясь в его плоть. "Ее не может быть достаточно. Она моя". Его контроль... который и так уже был на пределе... истончался. Им овладело безумие.

Баден вновь поцеловал ее, прижав ладонь в сосредоточию ее желания, пока другой рукой обхватил и сжал грудь. Катарина закричала сильнее, и пока одна минута перетекала в другую, крики раздавались все чаще.

Она вильнула бедрами.

- Баден. Прошу.

Восторг потек по его венам. Пот покрывал их тела, помогая легко скользить. Катарина отпустила его задницу и запустила руку в его волосы.

Да, да. Ее дыхание стало неглубоким, когда она тянула за пряди и наклоняла его голову, как ей хотелось, молча требуя, чтобы он овладел ее ртом жестче, быстрее, глубже.

- Я отдам тебе все, Рина. - Необходимость кончить мучала его. "Прошло слишком много времени без нее". День... час, минута... слишком долго. Баден вытащил из нее пальцы.

В знак протеста она сильно прикусила его нижнюю губу. Непослушная девчонка. Он убрал ее волосы, положил влажную ладонь на ее затылок и слегка надавил, заставляя Катарину наклониться вперед, пока ее щека не коснулась стекла.

- Хочу тебя без защиты, - сказал он. Она научила его жажадть контакта кожа к коже.

- Да. Прошу. Не волнуйся... охранка... не могу забеременеть... прошу.

Охранка? Кили, должно быть, сделала ей татуировку с символами, используеммыми Хранителями, народом Красной Королевы. Могущественная раса, которых каким-то образом могли одновременно и укрепить и ослабить их мистические татуировки. Символы, созданные до сотворения человечества.

Когда Баден наклонился, чтобы слизать влагу, которую оставил на коже Катарины, то занял позу для проникновения... затем полностью вошел в нее.

Ее оргазм был мгновенным и всепоглощающим, внутренние стенки сжали его длину. Он боролся с собственным освобождением, еще не готовый закончить с этим, почти не дыша, ожидая... нуждаясь... в большем. Но чем сильнее Баден в нее врезался, тем слабее становилась его желание бороться с кульминацией, от этого осталась только мысль. Ее оргазм не утихал, Катарина все еще сжимала его и бормотала его имя, когда толстая пелена накрыла его разум.

"Моя. Она моя. Не отпущу. Буду брать ее снова и снова".

"Да. Да. Так хорошо. Нет ничего лучше. Пометь. Заклейми. Владей".

"Контроль... ушел".

Он схватил ее за бедра, чтобы удержать вертикально, и в последний раз глубкоко погрузился. Баден чувствовал каждую волну возвышенного удовольствия, накрывавшую его с головой, его тело содрогалось от силы оргазма.

Только когда он полностью излился, ее кульминация утихла.

Ноги Катарины дрожали, и он понял, что через несколько секунд она рухнет. Поэтому вышел из нее и взял на руки.

Глубоко дыша, она положила голову ему на плечо.

- Видишь? Ничего не изменилось.

"Ты только обманываешь себя, красотка".

- Поспи, если хочешь. - Баден положил ее поперек кровати, а затем подхватил необходимые вещи, чтобы очистить их тела. Как только он закончил, то накрыл ее одеялом. - Я защищу тебя от всех, кто достаточно глуп, чтобы попытаться заполучиться награду Люцифера.

- Не нужно...

- Знаю. Ты сильная. - Он погладил ее лоб рукой. - И Рина?

- Да?

- Кайя написала мне об изменениях в тебе. Клыки и когти. - Баден хотел бы увидеть трансформацию. Катарина, должно быть, прекрасна. - Щенки - адские гончие.

Она напряглась, говоря:

- Предполагалось, что это останется в тайне.

- Учитывая вопросы, которые ты мне когда-то задавала, предполагаю, что они тебя укусили в свое время.

Защищаясь, Катарина ответила:

- Этим они не причинили мне боль.

- Понимаю. - Баден знал, что Гадеса кусали адские гончие, и теперь задавался вопросом, не показали ли Пандора часть этого ему, благодаря наручам. Как Баден показал берсерка. - Если бы они хотели причинить боль, то сделали бы это. Страшным способом. Должно быть, они хотели создать с тобой связь.

- Как мужчина-козел создал связь с Джилли?

- Суть та же. Хочу, чтобы ты знала, неважно как тебя изменила связь, мое отношение к тебе не изменится. Ты мне нравишься.

Как и Разрушению, несмотря на адских гончих. Он пробыл от нее вдали недолго, но больше не хотел испытывать таких мук.

- Нет, - сказала она с горечью, - теперь я тебе нравлюсь, потому что стала сильней.

- Ты всегда была сильной. - Он провел пальцем по ее челюсти. - Я притворялся, что не вижу этого, чтобы защитить тебя. Но даже сильнейшим воинам нужен сменщик. Позволь мне с честью взять на себя эту обязанность. Знаю, что хотел бы видеть тебя в моим сменщиком.

Она не отводила от него тяжелый взгляд своих глаз,которые стали еще более зелеными в этот момент. Ее губы покраснели и опухли от обилия поцелуев, на щеках разливался румянец.　

- Возможно... возможно, случившиеся между нами кое-что изменило, - призналась она, - но я все еще злюсь на тебя.

Баден ее поцеловал.

- Не волнуйся. Нас таких двое.