Род Корневых будет жить!

Глава 17

Егор Казимирович ждал меня в гостиной. Он сидел в кресле. Рядом на столике стояла пустая чашка — кофе явно был выпит давно.

Едва я зашёл, мой управляющий подскочил с кресла и шагнул мне навстречу.

— Владимир Дмитриевич!

Я прошёл мимо него и сел в другое кресло. А потом кивнул:

— Садитесь, Егор Казимирович! О чём вы хотели поговорить?

— Хотел обсудить с вами сегодняшнюю поездку в деревню. Вы же в первый раз поедете в качестве главы рода…

Я кивнул.

Мой управляющий даже не догадывался, насколько я сегодня в первый раз.

И тут моё сознание высветило одно слово.

— Вы сказали «поедем»? — уточнил я. — Не пойдём? Потому как от усадьбы до деревни не так уж и далеко.

— Да, поедем на праздничном поезде, — подтвердил Егор Казимирович. — Кузьма уже готовит. А Прасковья уже приготовила подарки. А Матрёна приготовила вам и себе одежду. Сегодня представлять Роженицу будет она. Нужно бы, чтобы жена, но жены у вас нет. А Матрёну Род благословил.

Я снова кивнул, вспоминая о процессе благословения.

И чтобы скрыть смущение, попросил:

— Егор Казимирович, расскажите, пожалуйста, об этом празднике. Что там от меня будет требоваться?

Попросил и напрягся. Потому как больше всего я боялся услышать слова о публичном восхвалении Рода. И даже начал придумывать различные отмазки.

— Я как раз это и хотел, — поспешил заверить меня мой управляющий. — Поедем, уже скоро, когда солнце склонится к закату. Как остановимся, вы не трогайтесь с места, пока не постелют красную дорожку. Потом встанете вместе с Матрёной и пройдёте по дорожке до трона, сядете на него.

Пока не было ничего страшного, и я кивнул, что понял.

— Потом ваша задача будет благословить все молодые пары, кто в этом году решил пожениться и всех деток, кто за этот год народился, — продолжил управляющий. — А когда солнце сядет, вы должны будете благословить всех вдов…

— Благословить, надеюсь, только на словах или я должен переспать со всеми? — спросил я прямо, потому что на всех меня точно не хватит!

— Благословить на словах, а потом как хотите — сегодняшняя ночь вдовья. Любой может постучаться к вдове. И если она захочет, то откроет. Вам, думаю, откроет любая, — Егор Казимирович спрятал усмешку.

И я от этой усмешки аж заскрежетал зубами. Однако, выдохнул облегчённо — никто не будет заставлять меня прилюдно заниматься сексом, и это очень хорошо!

— А как мой отец поступал? — спросил я.

— Ваш батюшка очень любил вашу матушку, — с величайшим уважением в голосе произнёс Егор Казимирович. — Как и ваша матушка вашего батюшку. И они весь праздник были рядом.

Не знаю, почему, ведь это же чужие люди, но мне после его слов стало тепло на душе. Мне было приятно, что я, пусть и формально, но всё же наследник этой пары.

— А потом, — продолжал Егор Казимирович как ни в чём не бывало. — Будут жечь костры. Молодые не женатые парни будут показывать свою удаль, а незамужние и не сосватанные девушки будут петь и водить хороводы.

— И как долго это будет продолжаться? — спросил я, вспомнив слова китайца, что у нас варварские обычаи. Лично я сейчас ничего варварского не видел. Всё нормально, цивилизованно, в стиле народных гуляний.

— Пока солнце не взойдёт, — ответил управляющий.

Я уже хотел было подняться и пойти готовиться — солнце уже перевалило зенит. Но вспомнил ещё об одной важной вещи.

— А если нападение? — спросил я.

— Нападение так нападение, — вздохнул Егор Казимирович. — Будем отбиваться.

— А что будет делать Матрёна? — продолжал я расспрашивать.

— Как я уже сказал, она будет представлять супругу Рода Рожаницу, — Егор Казимирович продолжил терпеливо отвечать на мои вопросы. — Она будет благословлять беременных, проводить обряды на благополучные роды и на то, чтобы забеременели те, кто не может.

— Она ж сама не рожавшая, — удивился я. — Как она может благословлять?

— Род благословил её, — пожал плечами мой управляющий.

Я не стал углубляться в женские дела, сами разберутся. Лишь уточнил:

— То есть, закончится всё на рассвете?

— Не совсем… — замялся Егор Казимирович. — Потом будет праздничный пир, а потом уже по домам.

В этот момент я готов был забрать свои слова, брошенные Мо Сяню, что я сделаю всё, что от меня потребуется. Потому что одно дело гулять на празднике, и совсем другое дело сидеть на троне и смотреть, как гуляют другие…

Но идти на попятную я не собирался. Лишь спросил:

— Сколько у меня времени до выхода?

Я собирался пойти и помахать мечом в своё удовольствие. Может даже попросить Мо Сяня дать мне несколько уроков.

— Скоро Прасковья позовёт обедать. Вот до тех пор и свободны, Владимир Дмитриевич.

— Хорошо, — сказал я и вышел из гостиной.

Но далеко уйти не успел. Под дверью меня ждали Глеб с Данилой.

— Володя! — позвал меня курносый Данила. — Ты куда исчез?

Я снова растерялся, столкнувшись с парнями. Я опять про них забыл.

— Дела были, — пожал я плечами. — Сначала с Мо Сянем, теперь вот с Егором Кузьмичом.

— Ну да, теперь у тебя много забот, — сочувственно вздохнул Глеб.

— Ага, — согласился я и тоже вздохнул.

— Пойдём, погуляем? — предложил Данила.

— Я хотел с китайцем позаниматься… — попробовал я отделаться от парней.

Вообще я перед ними немного чувствовал свою вину за то, что занял место их друга и теперь не могу дать им то, что дал бы им настоящий Владимир. Но я не он. И его скорее всего больше не будет, скорее всего он не пережил своих близких. Не знаю уж, что стало причиной его смерти, но он освободил своё тело для меня, а я взял на себя обязанность защитить людей из рода Корневых.

С другой стороны, и Глеб, и Данила были друзьями Володи. А как сильные мира сего расправляются не только с врагами, но и с друзьями своих врагов, я знал не понаслышке.

Так что, парни скорее всего тоже нуждаются в моей защите.

А значит, нужно идти тренироваться.

И я уже открыл было рот, сказать, что я никак не могу пойти с ними, потому что у меня важные дела, как Глеб, который мне показался более рассудительным, сказал:

— А если тебе обратиться к Оленевым или к Вороновым? Или вообще императору прошение написать? Может, тогда Волковы отстанут от вашего рода?

— Ага, — согласился с товарищем Данила. — И чего они к вам привязались? Неужели все эти разговоры правда? Ведь не может же такого быть? Бастардов ведь убивают…

— Тише ты! — тут же цыкнул на него Глеб. — Накличешь ещё… — А потом обращаясь ко мне, добавил: — Может всё-таки пойдём, прогуляемся?

Само собой я пошёл с парнями!

Возможно, впервые за время, пока я тут, я задумался о причинах конфликта, приведшего к резне.

Мы сошли с крыльца и пошли по дорожке вокруг дома.

Вообще до сих пор я видел только парадную часть усадьбы, и никогда — заднюю. Мои ночные похождения, когда я чуть не прибил камнем Кузьму, не считаются. Я всё равно тогда ничего не разглядел — так было темно.

Когда мы повернули за дом, я увидел конюшни, скотный двор и сеновал. Про то, что строения добротные, думаю, говорить не нужно. А вот то, что ещё и красивые — это да! По украшениям карнизы и ворота вполне соответствовали хозяйскому дому, а не были как дешёвая постройка на заднем дворе, где всё равно никто не видит.

Это добавило в моих глазах уважения к бывшим хозяевам усадьбы.

Мы не пошли к конюшне, где копошился Кузьма. Мы пошли дальше в небольшой сад. Он по осеннему времени был уже практически без листьев — прозрачный. И пах прелой листвой и спелыми яблоками.

Мы долгое время шли молча. Я думал, как именно вывести парней на разговор. А вот чего они молчали, я не знал.

Наконец, когда и конюшня с Кузьмой осталась далеко позади, Глеб сказал:

— Мы тут с Данилой долго думали, как помочь тебе, и вот что придумали…

Данила кивнул, показывая, что понимает о чём речь и согласен.

Я смотрел на серьёзные и сосредоточенные лица парней и ждал продолжения.

— Ты только не отвергай сразу, хорошо? Выслушай до конца! — попросил Глеб.

Естественно, я согласился — информация о мире сама идёт мне в руки, зачем же я буду отказываться?

— Мы решили, что ты должен попроситься к Оленевым или к Вороновым под крыло. Ты благородных кровей. А то, что у тебя нет силы, только доказывает, что все слухи про то, что ты бастард великой княгини Екатерины Петровны Волковой — это только слухи. Ну да, она щедро одарила твоих батюшку и матушку, но мало ли какую услугу они ей оказали! Вот и напирай на то, что не справедливо, мол, притесняет братец великой княгини. Можно было бы и к ней самой на аудиенцию напроситься, но это вряд ли получится. Из-за сплетен она скорее всего ничего для тебя не сделает.

Я слушал, и находил подтверждения их словам в том, что я уже знаю. Хотя бы в том, что отец говорил китайцу по поводу меня, мол сила точно есть, но закрыта до времени. То есть, у бастарда она должна быть. И тут раз — отец уверен: у меня есть, хотя специалисты говорят, что полный ноль.

В таком случае, в кабинете может храниться подтверждение тайны моего рождения. Может, именно поэтому чёрный колдун так рвался туда?

Возможно, конечно, что всё это совпадение, но, блин, красивое совпадение!

Но тогда выходит, что я стал причиной смерти семьи Корневых…

Нет, это не отменяет вины его светлости князя Волкова Александра Петровича, но тем не менее.

Естественно, вслух говорить об этом я не стал. Незачем парням знать, что я отстраиваю каналы и гоняю свою ци. Меньше знаешь, лучше спишь!

А вот узнать про правящую верхушку — это можно!

— А с чего вы решили, что Оленевы или Вороновы мне помогут? — спросил я.

— Ну как же? — возмутился Данила. — А кто, если не они? Кроме них никто не сможет пойти против Волковых.

— Ну ладно, силы у них достаточно, — продолжал расспрашивать я. — Но с чего они будут ссориться с Волковыми?

— Так борьба за власть! — сказал Глеб так, словно произнёс прописную истину, известную даже маленьким детям.

— И как моё прошение сможет повлиять на политический расклад? — спросил я, понимая, что ещё как может! Особенно, если эти самые Оленевы и Вороновы прислушиваются к сплетням!

Но Глеб ответил:

— Ну… люди… Сильные маги…

— Вот только сильных магов у нас нет, — ответил я.

И парни сникли.

Они действительно искренне переживали за меня, они искали выход, хотели помочь, я это видел. И был благодарен.

— Ну или императору отправить прошение, — снова предложил Глеб.

— Вряд ли он вмешается, — понуро сказал Данила.

И я понял, если улыбчивый с веснушками во всё лицо Данила не верит в успех прошения к императору, то это действительно дело пустое.

Но, Глеб задумчиво возразил:

— А это как написать…