Революция демонолога

Глава 23

Гироштайн, графский замок .

Саломея фон Ней сидела за столом в библиотеке, перелистывая старый фолиант. Ветхие страницы, когда-то давно защищенные сильными охранными чарами, теперь едва не расползались под пальцами в тонких перчатках.

Застывший у дверей слуга, готовый исполнить любой каприз ее сиятельства, сонно следил за графиней, ожидая приказов.

Горящие под потолком магические лампы создавали множество темных пятен в заставленном стеллажами помещении. И когда одна из этих теней вдруг пошевелилась, никто не обратил на нее внимания.

Салэм продолжала листать книгу в поисках нужной информации, слуга скучал у дверей. А тень медленно выпустила наружу руку с черными когтями и вытянула из себя свернутый в рулон свиток с печатью баронства Чернотопье.

Некромантка наморщила нос, почуяв неприятный запах, и, оторвавшись от чтения, огляделась.

— Выходи, — велела она, и тут же приказала ничего не понимающему слуге: — Оставь нас.

Тот поклонился и с явным недоумением вышел из библиотеки. На его лице так и читался вопрос, к кому обращалась графиня. Но, само собой, ничего спрашивать он не стал — в Гироштайне давно привыкли к тому, что ими правит некромантка, порой разговаривающая с духами, которых никто, кроме самой чародейки, не видел.

А стоило слуге закрыть за собой дверь с громким щелчком, тень резко выросла над полом, приобретая очертания размытого тела, отдаленно напоминающего человеческую фигуру. На темном пятне головы вспыхнула пара алых глаз.

— Послание от барона Шварцмаркта, — прошипел демон, в мгновение ока перемещаясь к столу графини.

Салэм взглянула в глаза потустороннего гонца и спокойно протянула руку. Тень передал ей свиток и тут же исчез, не оставив после себя ни следа. Значит, ответа не предполагалось, иначе бы гость из другого слоя реальности так и висел бы рядом, пока некромантка не передала послание.

Глава ордена Марханы выждала несколько секунд, прежде чем сломать печать. Сургуч посыпался на стол, и графиня развернула лист бумаги.

Текст был по обыкновению коротким.

«Жду тебя сегодня в полночь на северной башне замка»

Подбросив свиток в воздух, графиня призвала каплю силы, и бумага сгорела в невидимом огне, превращаясь в пыль раньше, чем коснулась пола.

До назначенного времени у Салэм было чуть больше часа, так что она продолжила свое занятие. За окнами, занавешенными тяжелыми шторами, уже давно было темно. Погода также не располагала к долгим прогулкам. Спешить было некуда.

Наконец, нужный текст был найден, и Салэм вооружилась ручкой и чернилами. На то чтобы переписать древние сведения, много времени не ушло. Закончив работу, графиня аккуратно закрыла фолиант и отложила его в сторону. Свою бумагу некромантка убрала в ящик, а сама потянулась за колокольчиком.

Слуга вошел, как только звон прекратился.

— Мне нужна шуба, — распорядилась графиня, поднимаясь из-за стола. — И пусть с северной башни снимут дежурных стражников.

Приказ был странным, но подданный спорить не стал. Молча поклонившись, он вышел отдавать соответствующие распоряжения. А сама графиня не спеша направилась в свои покои.

Раз уж намечалась встреча с Киррэлом, ей хотелось немного привести себя в порядок.

Так что когда ей подали теплую шубу, отороченную белым мехом, некромантка поправила хвост, защелкнула изумрудной заколкой густые темные волосы, и пошла к лестнице, ведущей на самый верх северной башни.

Как и было приказано, стража Гироштайна покинула свой пост. Бойцы как раз встретили ее сиятельство по пути к ступенькам. Склоняя головы, они расступались перед некроманткой, а та молча шла вперед, сохраняя на лице невозмутимость.

В каменной кладке имелись щели, сквозь них со свистом влетал ветер, треплющий огонь простых факелов, вбитых в стены. И чем выше поднималась Салэм, тем холоднее становился воздух, ощутимо отдающий запахом горящих промасленных тряпок. Однако подъем на крышу уже был близко, и некромантка ощутила, как рядом творится магия.

Возмущение эфира оказалось столь сильным, что графиня рефлекторно замерла на месте, прижавшись плечом к стене. Казалось, еще чуть-чуть, и каменные блоки придут в движение, чтобы рухнуть со своих мест. Но наваждение быстро прошло, и Салэм двинулась дальше, уже видя краешек неба через открытый проем.

Стоило ей подняться на самый верх, графиня увидела стоящего к ней спиной барона Чернотопья. Киррэл заложил руки за спину и ему, похоже, совершенно не мешали ни холод, ни пронизывающий ветер. Он явился в белой рубашке, пренебрегая верхней одеждой, и было заметно, что потоки воздуха даже не касаются его волос.

— Ну, здравствуй, «Чертополох», — произнесла Салэм, шагнув в сторону от лестницы.

Теперь если кто-нибудь решит подняться, двух чародеев не заметят, пока наблюдатель не достигнет крыши. Впрочем, вряд ли кто-либо из обитателей замка некромантки был способен на такой шаг. Дурная слава темных магов и постоянно поддерживаемая Саломеей дистанция между собой и подданными создавали образ мрачной и весьма скорой на расправу хозяйки.

Киррэл тем временем обернулся с легкой улыбкой на губах.

— Здравствуй, Салэм, — произнес он, сияя демоническими глазами.

Однако стоило ему моргнуть, и огонь одержимого погас, будто его и не было. Зато Киррэл протянул руку и подобрал трость, которую до этого приставил к парапету башни.

— Интересный артефакт, — хмыкнула некромантка, глядя на непривычный аксессуар барона. — Очередное творение?

Эта трость казалась мощнее той «Огненной купели», которую Аркейн поставлял Аронии. И с учетом того, что эфир буквально бурлил от множества заклинаний, заключенных в трости, ее возможности наверняка куда шире, чем у установок ордена. А в умелых руках сильного мага, каким без сомнений являлся Шварцмаркт, трость становилась еще опаснее.

— Да, у меня было время немного поработать, — не прекращая улыбаться, ответил он, опираясь на свой артефакт. — Да и ты, похоже, времени не теряла. Поздравляю с будущим наследником.

Она опустила руку на живот и хмыкнула. Было естественно, что Киррэл почувствовал недавно зачатое дитя в чреве некромантки. В умении видеть и понимать эфир Шварцмаркт мог дать фору очень многим чародеям, которых когда-либо знала графиня.

Барон же склонил голову, а когда распрямился, то протянул Салэм небольшую шкатулку.

— Скромный презент для будущего графа, — пояснил он, вручая улыбнувшейся женщине подарок. — Пока что лучше носить его самой, но когда сын родится, пусть не снимает.

Графиня приняла шкатулку, от которой веяло магией едва ли не меньшей, чем от трости демонолога. Поддавшись любопытству, Салэм подняла крышку, и улыбнулась, любуясь тонкой работой. Не став откладывать, некромантка достала тонкий браслет, усыпанный камнями этерния разных форм и размеров.

Кристаллы, вплетенные в белое золото, блестели в свете ночного неба. Несмотря на выбор оформления, браслет подходил и женщине, и мужчине. Повертев артефакт перед глазами, опознавая вложенные в него заклинания, Салэм вздохнула.

— Это очень щедрый дар, Киррэл, — сказала она. — Но я знаю, что ты ничего не делаешь просто так. Говори, что тебе понадобилось?

Барон пожал плечами, вновь опираясь на свою трость одной рукой. Жест этот выглядел настолько естественным, что становилось ясно — он привык к такому положению тела.

— Я подумал, что тебе будет полезно получить защиту на случай возможных опасностей, — сказал он, глядя в глаза своей бывшей учительнице. — Этот браслет поможет тебе выиграть немного времени, если на тебя или ребенка совершат покушение. Я предусмотрел не только отклонение стрел и ударов, магию всех известных человечеству стихий, но и яды. С последними пришлось повозиться — в свое время Ченгер показал, как определять их, но там очень большая вариативность, так что пришлось собирать анализирующее заклятье, которое работает от мысленного посыла. В общем, полезный артефакт получился.

Салэм нахмурилась.

— Значит, ты уверен, что что-то обязательно случится, — строгим голосом сказала она, застегивая украшение на своем запястье. — Но что именно?

Киррэл несколько секунд смотрел в сторону далекого горизонта, будто решал, признаваться графине или оставить свои знания в тайне. Но, вздохнув, все же заговорил:

— Через несколько дней я начну войну против Хоккена, — сказал Киррэл, и в самой глубине его глаз вновь затлело демоническое пламя. — Твой старый знакомый — Хэммет, наверняка прямо сейчас призывает к участию еретиков Аронии и остатки ордена Аркейн. Как ты понимаешь, я не стану никого отговаривать.

Графиня выслушала его речь внимательно, после чего плотнее закуталась в мех. В отличие от собеседника, ее здешняя погода пробирала едва не до костей. А от его речи веяло ужасом, от которого становилось не по себе даже ей.

— Зачем же воевать со всей страной, если тебе нужна только жизнь одного человека? — спросила Салэм.

Шварцмаркт улыбнулся.

— Потому что только показав всему миру, насколько опасно призывать меня воспользоваться своей силой, я смогу избавиться от вечных попыток втянуть меня в конфликты, — произнес он. — Будет много жертв, но я устал переживать за всех и каждого. У меня есть семья, есть подданные. И если для их благополучия мне придется вырезать несколько тысяч человек, так тому и быть.

— Одержимость тебя изменила, — покачала головой некромантка. — Ты ведь понимаешь, что уже перешагнул черту, за которой тебя ждет только смерть? Киррэл, все темные маги срываются, пьянеют от силы. Я убила собственного брата за то, что он стал поступать так, как хочешь ты!..

Киррэл хмыкнул.

— В том и проблема, Салэм, — произнес он. — Орден из кожи вон лез, чтобы не позволить темным магам войти в полную силу. Но благодаря и твоим действиям в том числе, меня это не коснулось. А теперь уже поздно пытаться меня останавливать. Я принял решение, и не отступлюсь.

Некромантка опустила взгляд, а потом посмотрела на своего бывшего ученика.

— Ты думаешь, мне захотят отомстить за то, что ты стал таким сильным и опасным? — спросила она.

Шварцмаркт покачал головой.

— После того как Аркейн устранит Максимуса Торна, у ордена вновь появится и поддержка и силы для того, чтобы набрать новых искоренителей, — произнес он. — А ты возглавляешь конкурирующий орден. Так что убить тебя, обезглавив таким образом поклонников Марханы — естественный для магистров Аркейна шаг. А я не хочу, чтобы ты погибла, и поэтому побеспокоился о твоей защите. Я, конечно, надеюсь, что она не понадобится, но мой жизненный опыт говорит о том, что если что-то дурное может случиться, оно обязательно произойдет.

Салэм вновь вздохнула, прикрывая живот рукой. Может быть, матерью она себя еще и не чувствовала, да и к беременности относилась как к неизбежному состоянию, однако вбитые природой рефлексы никуда не делись.

— Ты ведь не держишь на меня зла за то, что я… — начала она, но барон ее перебил.

— У нас с тобой разные дороги, Салэм, — проговорил он, чуть улыбаясь. — Я тебе очень благодарен за все, что ты для меня сделала. Ведь если бы не та встреча в мертвом городе, я бы скорее всего уже давно был бы мертв. Я за тебя искренне рад. И надеюсь, когда-нибудь, когда все это закончится, мы еще встретимся за бокалом вина. А теперь, прости, но мне пора.

И, не дожидаясь ответа графини, «Чертополох» щелкнул чем-то на трости. За его спиной раскрылся провал в пространстве, сквозь который можно было рассмотреть алхимическую лабораторию. Салэм этого места не знала, но заподозрила, что это и есть та самая лавка в Меридии, где Киррэл когда-то прятался от Аркейна.

Прорыв закрылся, оставив графиню на крыше башни в одиночестве.

Погладив пальцем браслет на запястье, Салэм медленно стала спускаться. Казалось, артефакт даже оберегал ее от холода. После встречи с бароном Чернотопья некромантка ощутила облегчение, будто тяжелая ноша, которую ей довелось нести, наконец, была сброшена с плеч.

Никому и никогда она не признается, что Киррэл «Чертополох» Шварцмаркт был единственным человеком в ее жизни, который был способен напугать Саломею фон Ней до дрожи. Мог, но вместо этого — оберегал.

Чернотопье, стрельбище баронской стражи .

Густав дождался, когда стражники израсходуют запасы магических снарядов, и только после этого разрешил отдохнуть.

Результаты стрельбы становились все лучше. А учитывая убойную мощность вложенных в револьверы барона чар, эти артефакты вполне могли обеспечить охране правопорядка Чернотопья шансы не только против группы магов. Только с тем объемом кристаллов этерния, что Киррэл Шварцмаркт приказал расстреливать за день, можно было захватить средних размеров город.

Однако никаких наступательных действий демонолог не планировал. И капитан стражи был этому рад. Многие бы на месте барона сочли такой перевес в магической мощи идеальным шансом для расширения владений. Но по опыту Густав знал, какой кровью может обернуться попытка захвата чужой земли. Слишком много повидал Густав жертв подобных войн — от солдат до наемников. Выживали в распрях аристократов немногие, и еще меньше людей получали от участия в подобной войне прибыль.

Ведь мало перебить стражу и гвардию, нужно подчинить себе подданных. Иначе от завоевания не будет толка, ведь неодаренные вполне могут дать отпор даже самым сильным чародеям. Арбалет делает одинаковые дырки во всех — как в магах, так и в простых людях. И никакая защита не может держаться вечно, так что там, где не хватает одного арбалета, восставшие против узурпатора простолюдины могут устроить несколько залпов.

— Мартин, и сегодня твой результат — лучший, — объявил капитан, осмотрев мишени. — Это уже неделя меткой стрельбы. По приказу барона Шварцмаркта тебе положена премия.

Вытащив талер из специально прихваченного сегодня кошелька, Густав вручил монету гордому стрелку.

— Благодарю, — чуть подрагивающими пальцами схватил награду стражник.

— Не пропей все сразу, — посоветовал Густав, после чего обернулся к остальным. — Теперь приводим оружие в порядок. И смотрите мне, лично все проверю.

Но его угроз никто не испугался. Если по началу кто-то и мог допустить ошибку, не привыкнув к новому оружию, теперь такого уже не происходило. Обладая боевыми артефактами, стражники стали куда серьезнее относится к своим обязанностям. А как выросло уважение к барону, выдавшему простым людям столь ценные револьверы, и упоминать не стоило.

Густав вздохнул, глядя в сторону испорченных мишеней. Когда со стрельбища все уйдут, сюда явятся деревенские мальчишки, чтобы заменить излохмаченные магией чучела. Запаса для тренировок, заказанного бароном местным столярам, хватило бы еще на несколько месяцев ежедневных стрельб.

За свою работу на полигоне мальчишки получали пайку горячей и вкусной еды. А кроме того — пфеннинг, который можно отнести домой. Каждая монета для детей ценна, и только за неделю образуется вполне серьезное подспорье для семьи. У многих ведь до сих пор не так много средств к существованию.

Хотя Чернотопье, каким помнил его Густав при Кристофе, и то, каким оно стало — это совершенно разные баронства. Многие все еще не могли себе позволить дорогой пищи и одежды, но уж точно никто не голодал. Первые классы выпустили своих учеников, уже обученных грамоте — пусть и тяжело им давалась эта наука, но обучение было бесплатным, да еще и кормили при этом.

Помимо этого хватало и более мелких, но значимых для простолюдинов изменений. Жизнь медленно, но верно, становилась лучше и легче. Обученные грамоте люди могли отправиться в соседние города, чтобы подзаработать там на ранее недоступных местах. А лучшие ученики уже имели на руках приглашения к мастерам, трудящимся в промышленном районе Чернотопья.

Товары из баронства стали уходить караванами ко всем соседям. Торговцы, ранее посещавшие деревню Большую только ради ночлега и мелких продаж, теперь целенаправленно прибывали в Чернотопье, чтобы получить уникальные товары, которые больше нигде не найдешь. И, по словам Алекса, такие торговцы наживались очень серьезно.

Баронство изменилось с приходом Киррэла Шварцмаркта. И если бы кто-нибудь спросил Густава, жалеет ли он о том, что однажды решил вернуться на службу, капитан уверенно сказал бы, что это было его лучшее решение в жизни.

Жаль, что сам барон так редко появляется дома. Порой Густав задумывался, что будет если Киррэл однажды не вернется. И то, к каким выводам приходил стражник, его не радовало. Ведь изменения, которые принес бастард Кристофа, было очень легко порушить, вернув баронство к нищенскому существованию, каким оно и было при прошлом хозяине.

Но Густав мог лишь ждать. Ждать и исполнять свой долг. До тех пор, пока барон не отдаст иной приказ.

— Надеюсь, уже скоро, — прошептал капитан, глядя на мишени.