Ревизор: возвращение в СССР 39

Глава 4

Москва, у дома Ивлевых

Приехали от Ксюши домой уже в темноте, и с удивлением увидел в свете фар неподалеку от нашего подъезда Шаплякова. И Галия его тоже опознала, так что я явно не ошибся.

— Там Семен Денисович! А что он тут делает? — удивилась жена.

— Может, забыл что-то у нас, когда в гостях вчера был? Люди искусства, они такие рассеянные…

Галия ничего не сказала, и едва я остановился, тут же выскочила из машины:

— Семен Денисович! Что-то случилось?

Я тоже дверцу приоткрыл, но пока не вылезал. Странно все это…

— Галия, здравствуйте! Могу я переговорить с вами наедине?

— Вот так, на улице, в темноте? — растерялась жена, — может, к нам пройдем? Чайку организуем?

— Я недолго, и домой уже сразу и поеду…

— Ну что же… Паша, а ты домой иди. Валентину Никаноровну отпустить надо.

На маньяка режиссер не походил ни разу, так что я запер машину да и пошел домой. Любопытно, конечно, было, что у него там произошло такое, что потребовалось к нам приезжать, но сразу ничего в голову не пришло, а дома сразу захватила обычная рутина. Дети не спали, Валентина Никаноровна сразу мне их передала, едва разулся, а сама домой поспешила. Малыши обрадовались папке, загугукали, а я занялся тем, что делал только наедине с ними — продолжил учить их говорить «мама». Надеюсь, уже скоро один из них Галию порадует…

Галия пришла быстро, минут через десять, прервав, само собой, наше тайное занятие по изучению первого и самого важного слова. Только палец показал сыновьям, прижатый к губам, мол, не выдайте меня, когда входная дверь хлопнула.

— Ну что, родная, в гости заходить отказался?

— Ага, — односложно сказала Галия.

— И в чем там вопрос, что он так поздно приехал?

— Да я так поняла, что он давно уже приехал, нас просто долго ждал, — только и сказала жена, не дав конкретный ответ.

Так… Это становится интересно… Какие-то тайны.

Молча вышел к жене. Взглянул на нее вопросительно.

И тут она поднесла палец к губам. Точно также, как я только что сыновьям показывал. Я аж оглянулся — у меня что там, видеокамера скрытая стоит в гостиной, и жена за нами подглядывала? Тут же опомнился — 1973 год, какая еще скрытая видеокамера! Все никак не могу забыть технологии из двадцать первого века, что были тогда обыденностью, а сейчас верх фантастики…

И тут звонок в дверь.

— Передумал и пришел, видимо, все же. Чайку сейчас поставлю, — сказал я, отправляясь на кухню. Ну а что, режиссёр же гость моей супруги, пусть она его и встречает.

Но Галия тут же крикнула.

— Паша! Это к тебе. Яков Романович!

Чайник горячий оказался, так что не стал его снова на огонь ставить, поспешил к входной двери.

— Яков Романович! Добрый вечер! — поприветствовал я соседа.

Поздоровавшись, он сказал:

— Ну что, Паша — пришел поздравить. В эту субботу премьера твоей пьесы! — сказал он, улыбаясь.

— Ого! — сказал я.

— Ого! — сказала Галия из комнаты.

— Так что ждем драматурга, уже вполне состоявшегося драматурга, раз премьера вот-вот, в 19.00 8 сентября.

— Так… А прикупить билеты, чтобы родственникам раздать, можно в кассе?

— Зачем покупать, Паша? — пожал плечами сосед и протянул мне тонкую пачку контрамарок. — Вишневский попросил тебе передать. Пьеса твоя, так что приглашай гостей, сколько нужно.

— Спасибо! — искренне поблагодарил я. — Чайку с нами попьете?

— Ой, нет. Устал, как собака, на работе. А вот после премьеры не откажусь, и не только чайку.

— Ага… А как у вас принято драматургу проставляться актерам?

— Да просто у нас можно все сразу после премьеры и организовать. Принеси несколько бутылок выпить, да колбасы какой на закуску…

— Принято! — сказал я. — Спасибо еще раз за благие вести!

Попрощались. Закрыл дверь. Галия стояла взбудораженная.

— Это завтра с утра тебе всех нужно обзванивать и приглашать! — сразу заявила она, — а список сегодня же составим. Вот, Машину бабушку надо точно не забыть пригласить!

— Хорошо, — согласился я, но мне сейчас больше неожиданный визит Шаплякова покоя не давал, — а что по поводу…

И я поднес палец к губам.

— Ой, а давай детей оденем и выведем на улицу прогуляться! — неожиданно сказала Галия.

Я покосился на окно. Темень. Ну да, самое время детей на прогулку выводить. Но мысль понял и стал помогать одевать малышей. Они, конечно, удивились, распорядок дня им известен. Но против точно ничего не имели, радостно загукали. А уж как Тузик обрадовался!

И кажется я, со всеми этими неожиданными тайнами Галии по поводу Шаплякова, начал уже и догадываться, о чем речь может пойти… Вспомнил, о чем с Дианой как-то разговаривал…

Вышли на улицу. Покатили коляску подальше от дома по настоянию Галии. И она начала мне рассказывать.

— Понимаешь, оказывается, Шапляков переживал, что ко мне КГБ может прийти! — сказала Галия.

И сделала драматическую паузу. Ну да, замужем за драматургом, все же. Теперь уже точно, раз дело до премьеры дошло…

— Почему может КГБ прийти? — выдал я реплику, которую жена от меня ждала.

— По поводу одной шведки. Я тебе не помню, рассказывала или нет, но в Болгарии я со шведкой познакомилась. Захотела с ней английский язык потренировать. Шапляков тогда разнервничался очень, потому что шведка всякие нехорошие вопросы задавала. Ну я и перестала с ней общаться. А сегодня он приехал и сказал, что его КГБ по поводу этой шведки расспрашивало. Он даже помогал им ее в материалах киносьемки нашей искать…

— И как, нашел? — спросил я, потому как все остальное мне уже Диана пересказала.

— Нашел, сказал. Но это не главное. Он сказал, что не стал им говорить, что я со шведкой беседовала. Прикрыл. Но не уверен, что остальные члены группы, если к ним тоже пришли, не растрепали про меня… Скорее даже уверен, что кто-то да рассказал. Вот и велел готовиться к визиту из КГБ. Продумать, что надо говорить… Ой, Паша, я боюсь! Тем более, там же муж Белоусовой работает! А я еще не успела тебе рассказать, что эта выдра снова устроила Морозовой сегодня! Вернее, даже не сегодня, а сегодня Морозова неприятности из-за этого схлопотала! Как ее ругали, ты бы знал!

У меня от такого неожиданного перехода аж в голове что-то заискрилось.

— Погоди, родная, про Белоусову, давай вначале разберемся с этим шведским сюжетом. Сразу к тебе вопрос — а Шапляков не был против, что ты мне все расскажешь?

— А, он так обреченно рукой махнул — мол, вы же все равно мужу все расскажете! Просил только, чтобы я тебя попросила никому это не говорить, а то он сильно рискует, подписал что-то там в КГБ, что молчать будет. И ни в коем случае в квартире это не обсуждать, я потому тебе ничего и не могла сказать… Так что со мной будет, Паша? Меня что, в КГБ прямо с работы заберут? А муж Белоусовой не сможет это использовать, чтобы со мной счеты свести?

О как! Да Шапляков, похоже, неплохо разбирается в прослушке. Ничего такой режиссер, интересные у него познания. Или у нас вся интеллигенция автоматически прослушки в квартирах боится? Не могу товарищей интеллигентов за это осудить, учитывая, что совсем недавно она у меня у самого стояла… Да я, кстати, теперь и сам могу ведь тоже интеллигенцией считаться. Самой что ни на есть кондовой. Драматург я или нет, в конце концов? Еще и в помине журналистики не было, а пьесы уже вовсю сочиняли и в театрах ставили.

— Да не нужно тебе вообще ничего бояться и ждать каких-либо неприятностей, — махнул я рукой, — КГБ просто выполняет свою работу по поиску шпионов. Ты вот к шпионам как относишься?

— Очень плохо, — ответила жена.

— Правильный ответ, если кто спросит — никак не отношусь!

Жена недовольно надула губки.

— Паша, ситуация-то тревожная. А ты шутки шутить…

— Еще раз тебе авторитетно заявляю — расслабься и не трясись, как этот твой Шапляков — ничего тебе не угрожает от КГБ. Как и ему, кстати, тоже. Слишком он палку перегибает.

Минут пятнадцать еще гуляли, и вроде бы жену я убедил, что бояться ей нечего. По крайней мере, она заметно расслабилась, когда домой к подъезду вернулись. Смотрю — а неподалеку «Волга» черная незнакомая стоит. И сразу же мысль тревожная — а не КГБ ли это приехало к Галие поболтать на ночь глядя?

Но ясное дело, что никаких офицеров у нашей квартиры не оказалось. В принципе, я говорил Галие то, в чем был уверен. Диана должна была убедительно обосновать своему куратору, что против того, чтобы Галию хоть как-то расспрашивали по этому делу. Ну и после недавнего косяка, когда комитет передо мной дачей извинился за то, что меня какой-то ретивый «старший офицер» потревожил — думаю, последнее, что им в голову придет — подсылать к моей жене кого-то для таких разговоров…

Составили с женой списки тех, кого приглашать в театр будем. Контрамарок у нас оказалось на два десятка человек, так что решили все и использовать… Не пропадать же добру.

Детей уложили, сели с женой на кухне чаю попить. Последние дни так стало получаться, что мы как-то в конце дня так или иначе с ней выгадываем хоть немного времени, чтобы пообщаться вдвоем спокойно, обсудить события дня, поделиться эмоциями. Заметил, что в умиротворенное состояние впадаю от таких спонтанных посиделок. Да и тему шведки и КГБ закрыли, Галия мне поверила и перестала по этому поводу волноваться… Но тут же нашёлся, правда, другой повод для тревоги…

— Так за Морозову беспокоюсь сильно, — сказала вдруг Галия, когда, обсудив кого приглашаем в «Ромэн», перешли на рабочие вопросы.

— А, ты же начинала говорить, что там у вас что-то случилось! — припомнил я. — Так за что там у вас Морозову ругали?

— Да, представляешь, опять Белоусова, гадина такая, подставила Ольгу Вениаминовну и весь наш отдел, — возмущенно ответила жена. — Я вообще в шоке от ее наглости. Сегодня собрание было по подготовке к визиту чехословацкой делегации. Все руководители отделов доклады представляли. А Белоусова приказ спрятала, и мы про делегацию не знали ничего. Ольге Вениаминовне начальник слово дает, а она вообще ничего не понимает, о чем речь… Потом уже, когда ее отругали и она в отдел вернулась с совещания, мы нашли приказ на столе в бумагах спрятанный.

— Так это тот же финт получается, который Белоусова тогда с тобой проворачивала, когда ты на конкурс в Бухарест собиралась, — вспомнил я.

— Именно! — энергично кивнула Галия. — Я поэтому сразу и догадалась и Морозовой подсказала, где искать приказ. Только поздно уже. Федосеев разозлился страшно. Грозил Ольге Вениаминовне выговором, а то и чем похуже.

— Ну да. Подставила ее Белоусова знатно, ничего не скажешь, на глазах у всех. От такого отмыться сложно. — подтвердил опасения жены.

— Ага, — удрученно кивнула Галия. — Начальница рвет и мечет. Говорит, Белоусова на ее место метит и поэтому так поступила. Завтра с утра хочет той допрос устроить, на чистую воду вывести.

— То, что Белоусова подсидеть ее хочет — это к гадалке не ходи. Очевидно все, — кивнул я. — А вот про вывести на чистую воду, не факт, что выйдет. Но тут заранее сказать сложно. Белоусову вашу плохо знаю. Если трусовата или в себе не уверена, то может и получится.

— Хоть бы получилось, — сказала Галия, — иначе мне тоже работу искать придется новую. Если Белоусова начальником отдела станет, я там долго не продержусь. Она же меня ненавидит просто…

— Так, отставить пораженческие настроения, — скомандовал я шутливо. — Чего это ты лапки сразу складывать собралась? А боевой настрой где? Сражение только началось, орудия противника первый залп дали, а ты в кусты сразу?

— Ничего я не в кусты, — вскинулась жена возмущенно. — Просто все так внезапно случилось. И такие последствия плохие могут быть…

— Такое всегда внезапно бывает, — улыбнулся в ответ, — никто не станет тебя предупреждать о том, что вредить тебе собирается. Поэтому надо уметь собраться вовремя и реагировать быстро и эффективно. Вот скажи мне, есть у вас с Морозовой план действий? Какой? Что делать будете? Как решать вопрос?

— Ну, — неуверенно протянула Галия. — Завтра Ольга Вениаминовна будет разговаривать с Белоусовой. Если получится сделать, чтобы та призналась, то будет, с чем к Федосееву идти…

— Так. И дальше что?

— Ну, как что? Он узнает, кто во всем виноват, — недоуменно посмотрела на меня Галия.

— И что это решит? — терпеливо переспросил я.

— То есть? — спросила Галия. — Он узнает правду.

— Это хорошо. Это я понял, — я кивнул. — Но что это решит? Федосеев ваш будет доволен после этого? Станет лучше к вам относиться? Это решит проблемы вашего отдела с подготовкой визита этих ваших иностранцев?

— Ну. Нет, — покачала головой жена.

— Вот о том и речь. Вам надо не просто показать ему виновного, — начал я объяснять ей. — Это даже не полдела. Нужно полностью реабилитироваться в его глазах. Чтобы он наглядно увидел, насколько вы с Морозовой профессиональны и компетентны, и что ситуация с приказом действительно диверсия, которая нисколько не сказалась на ваших профессиональных качествах.

— И как это сделать⁈ — изумленно посмотрела на меня жена. — Мы же не волшебницы. Ольга Вениаминовна говорит, что Федосеев вредный, припоминать нам теперь будет этот просчет при каждом удобном случае. А уж в других отделах судачить и кости нам мыть будут и того дольше…

— Я об этом и толкую тебе вообще-то. Вам надо сделать так, чтобы начальник и думать забыл об этом провале Морозовой, и помнил только о том, как вы профессионально все решили с этой делегацией. А другие отделы чтобы от зависти к вам и вашей сообразительности лопались, зауважали чтобы, поняв, что с вами лучше дружить, может тогда в следующий раз и с ними мудростью поделитесь… Откуда там, говоришь, делегация?

— Делегация из Чехословакии, — мрачно ответила жена. — Тебе легко говорить. Никто нам этот провал не забудет. Да и сделать задание это быстро не выйдет. Мы пока вообще не знаем, как к нему подступиться. Там сроки уже горят, во-первых, а во-вторых, Федосеев хочет не только обычных мероприятий, а новые подходы. Ругал всех за то, что все как обычно собираются все делать. Удивлять велел… Это так просто не придумать. Где ему это новенькое вообще взять?

— Ха! На что спорим, что придумать можно хоть прямо вот сейчас? — ухмыльнулся я.

— Я сейчас в тебя брошу чем-нибудь! — вспыхнула жена, пряча улыбку.

— Не серчай, красавица, я тебе еще пригожусь, — поддразнил жену. — Хватай лучше ручку и блокнот какой или тетрадку. Будем придумывать чудо-план по спасению моей любимой жены и ее незадачливой начальницы от лап чудища криворукого, приказы в столах прячущего…

Захихикав, Галия пулей метнулась в комнату и вернулась с тетрадью и ручкой. Села за стол, как прилежная ученица, тетрадку раскрыла, ручку приготовила и смотрит на меня во все глаза.

— Чего-то не хватает, — улыбнулся я, задумчиво ее рассматривая.

— Чего? — всполошилась жена.

— Наверное, передника белого и бантов, — рассмеялся, не выдержав, — очень уж ты сейчас на школьницу похожа.

— Так, Ивлев, с огнем играешь… — заплясали черти в глазах жены.

— Ладно-ладно, шучу, — замахал руками и, обняв жену, чмокнул в щеку. — Работаем. Как вы там обычно гостей заморских встречаете? Хлебом-солью?

— Обычно водим по музеям, театрам, выставкам, — улыбаясь, начала перечислять жена. — У них там есть план обязательных мероприятий, чаще всего это посещение предприятий каких-нибудь и ведомств, но их не так много, а мы заполняем остальное время.

Ага. Ну, все понятно, — подумал я. — Знаем мы все эти выездные занятия для делегаций в «свободное время». Однако сейчас все же 70-е, махровый социализм и время идеалов, так что надо придумать что-то такое, чтобы в рамках приличий и чтобы запомнилось. Что там у меня из прошлой жизни в памяти завалялось, чего сейчас пока нет?..

— А какой у вас на все это дело бюджет? — поинтересовался у жены.

— Я тебе точную цифру не скажу, — покачала головой Галия. — Но Федосеев говорил на совещании, что ему главное, чтоб идеи свежие, а фонды не проблема выделить. Такие представительные делегации из-за рубежа к нам всего пару раз за год приезжают, так что все заинтересованы, чтоб все прошло идеально.

— Ну, тогда смотри. Можно попробовать сделать что-то вроде ролевой игры, — сказал я, чуть не скривившись. После двадцать первого века словосочетание «ролевая игра» имеет для меня сугубо определенное значение, далекое от одобрения советской цензурой. Но сейчас-то все иначе. Да и чем заменить слово «квест» сходу в голову мне не пришло.

— Какой игры? — изумленно посмотрела на меня жена, тем не менее, все старательно записав.

— Надо придумать сюжет с заданием, которое должна решать большая группа, — начал я накидывать сценарий. — Договориться в идеале с киностудией какой или театром, чтоб декорации обеспечить реальные и актеров желательно. И там задание сложное, например, используя подсказки и совместные действия, разгадать загадку и найти ключ от помещения, где все заперты… Это просто как идея, если что… Вариантов тут не счесть, на самом деле. Можно нарисовать карту сокровищ с подсказками разными, поделить чехословаков на две группы и пусть соревнуются, кто быстрее сокровище найдет. И сделать там хитрые подсказки, чтоб и на смекалку, и на смелость, и на командные действия. Можно прятать подсказки в местах, до которых трудно или страшно добраться: на потолке закрепить, или в аквариум с пауками положить, или в ящик со змеями…

— Змеями! — ошалело посмотрела на меня Галия.

— Ну не ядовитыми, конечно, — ответил я. — Вам же понаехавших не убить надо, а развлечь. Хотя, если вдруг билетов в Большой театр на всех будет не хватать, то есть варианты… — пошутил я и получил кулачком в плечо от жены. — В общем, сценарий и детали можно придумать, важно саму суть концепции понять, а остальное — дело наживное.

— Ну так-то, идея мне очень нравится, — подтвердила Галия. — Я такого еще не встречала. Немножко на «Зарницу» похоже по сути, но совсем другое.

— Ассоциации правильные, — улыбнулся жене. — Но ваш вариант должен быть больше не про спорт, а про эмоции. Делегация там скорее всего не слишком молодая. Бегать-прыгать им не понравится, думаю.

— Поняла, — кивнула Галия, что-то энергично строча в тетрадке. — А еще что?

— Ну, еще можно кулинарное представление устроить, — предложил я, подумав.

— Это как? — изумилась жена.

— Смотри, — начал описывать ей идею. — Просто идти в ресторан и кушать там — банально и скучно. Чехословаки эти ваши миллион раз так делали. Даже не вспомнят потом. А вот если в ресторане договориться выделить вам зал и повара и устроить представление…. Чтоб он прямо у них на глазах блюда готовил, которые они есть будут потом. Представляешь, как женщинам из делегации будет интересно? А ведь наверняка будут и мужчины, что любят готовить.

Глаза у жены загорелись, а меня понесло…

— Нет. Еще лучше придумал! Пиши… Надо, чтобы все участвовали в приготовлении блюд, которые потом будут есть. Можно сделать два варианта сценария, попроще и посложнее, пусть начальство ваше выберет подходящий. Смотри. В простом варианте пусть повар придумает пару ударных блюд, например, одно из чешской кухни и одно из русской, и вместе с гостями его готовит. Распределит там задания всем, кому что нарезать, почистить, обжарить… Это уже детали. Приготовят все вместе и съедят. А в более сложном варианте снова на две команды делим иностранцев, к каждой повара приставляем. Каждая команда меню делает из трех блюд и готовит, а потом все пробуют и объявляют победителей по каждому виду блюда и в целом. Можно, кстати, сделать вообще три команды, и схитрить немного. Пусть каждая победит в каком-то одном из блюд и вуаля, победила дружба в итоге. Все счастливы!

— Как здорово! — восхищенно выдохнула жена, непрерывно записывая в тетрадку мои фантазии. — Вот скажи, как тебе удается⁈ Так шутя, играючи. И ведь такие идеи шикарные…

— Это ты на меня так вдохновляюще действуешь, — подмигнул Галие. — Смотрю на тебя, любуюсь, и идеи появляются одна за другой. И не все приличные, к слову… И некоторые хочется опробовать вот прямо сейчас…