Ребята с нашего склепа

Глава четвертая Некромутация

/10 сентября 2028 года, Праведная республика, г. Фивы/

Гремели барабаны и гудели тромбоны, сопровождая марш немёртвых солдат.

Шесть тысяч закованных в сталь мертвецов синхронно маршировали по форуму Фив, специально расчищенному для проведения парада в честь первой победы над Орденом.

Принимал парад Джим Леви, а войсками командовал Аллен Адам.

Мавзолея тут, к сожалению или к счастью, нет, поэтому я наблюдал за парадом с возведённой из камня трибуны.

«Нет, надо построить мавзолей», — подумал я. — «Так-то я ведь уже сдох давно, но могилы у меня до сих пор нет».

Нужно что-то бруталистическое, из стали и бетона, чтобы внушало людям эмоции и благоговение перед персоной, которая будет там лежать. Возможно, в будущем, я даже использую этот мавзолей, чтобы сделать «таймскип» на пару столетий. Решено.

На форуме собралось почти всё население Фив, от мала до велика, чтобы посмотреть на странное мероприятие, затеянное их любимым президентом.

Сначала прошли всадники на немёртвых лошадях, затем пехота, а после неё и артиллерия с бронетехникой.

Бронетехника — это капитально переделанные гражданские автомобили, покрытые стальной и бронзовой бронёй. По факту от машин остались только ходовые части, армированные дополнительными рессорами и рамами, а всё, что сверху — это уже сугубо функциональная броня.

В установленных поверх этого башнях размещены короткоствольные казнозарядные пушки, предназначенные для борьбы с пехотой.

Никто в этом мире не способен на такое, поэтому у меня абсолютное превосходство в области механизации моих войск.

Парад смотрелся грозным, подчёркивающим могущество моей армии.

В конце, после немёртвой части, прошла колонна лучших солдат живой ауксилии. Подготовки им не хватает, маршируют они хуже, чем немёртвые, но гораздо лучше, чем случайные люди с улицы.

Живая ауксилия насчитывает сейчас девять тысяч солдат слабой подготовки, и являет собой главный источник расходов моей необъятной казны. Зарплаты им платить надо, кормить, поить, обучать, покакать и помыться организовывать, не говоря даже о воинском оснащении — это всё очень дорого.

Но дорого, в моём случае, это даже хорошо. Солдаты-ауксиларии, в большинстве своём, активно тратят бабло в магазинчиках при тренировочном лагере, где полно всяких сладостей, слабоалкогольных напитков, полезных в солдатском быту приспособлений и так далее. Бабло, таким нехитрым образом, в некотором количестве возвращается ко мне.

Основной источник возвращения бабла от живых солдат чуть сложнее — семьи. Почти у каждого ауксилария есть семья, которую надо кормить, поэтому солидная часть жалования уходит к гражданским лицам, которые тоже покупают всякую всячину в магазинах, тратятся на различные услуги и так далее. Всё это добавляет моей экономике жизни — товар и бабло должны интенсивно циркулировать, чтобы экономика жила.

— Первая дивизия живых ауксилариев! — воззвал Адам. — Верховному главнокомандующему, честь — отдать!

Ауксиларии на ходу вскинули руки к резко повёрнутым ко мне головам и опустили их только тогда, когда полностью прошли мимо трибуны. Приятно…

Каждый ауксиларий дал личную клятву верности мне и Праведной Республике, нарушение её карается смертью. Очень удобно, да? Ха-ха…

— Вторая дивизия живых ауксилариев! — вновь воззвал Адам. — Верховному главнокомандующему, честь — отдать!

Использовать их в боевых действиях ещё слишком рано, они не закончили подготовку, но в тренировочный лагерь они, в ближайшее время, не вернутся.

Вообще, я в экстренном порядке эвакуировал все основанные земледельческие и горнодобывающие поселения, потому что с Точилина станется потратить время на их штурм и уничтожение. Я такого себе позволить не могу. Вплоть до самого конца войны селяне будут жить в Фивах — в тесноте да не в обиде.

Вот гляжу на всех этих людей, марширующих и глядящих на марш, и думаю. Они доверились мне, пусть не совсем по своей воле. Я не смогу простить себе, если подведу это доверие.

Возможно, это во мне говорят остатки человеческого, за которые я каждый день цепляюсь изо всех сил. А может, это просто моя принципиальность.

Отец сказал мне когда-то: дал слово — держи крепко. В чём-то банально, но я тогда был мелким и неопытным, поэтому впитал эту идею и запомнил её навсегда. Не то чтобы я стал от этого правдорубом и буквальным следователем своим принципам, но в анкете с вопросом «Считаете ли вы себя принципиальным человеком?» я бы ответил «Скорее да, чем нет».

— Особый полк живой ауксилии! — продолжал Адам. — Верховному главнокомандующему, честь — отдать!

Это у нас спецназ. Ну, своего рода.

Я велел отобрать самых лучших воинов из всех и сформировать из них особый отряд. Добровольцев набралось на целый полк, который я тут же назвал особым.

Эти ребята, в большинстве своём, отличаются от остальных наличием боевого опыта и отличных физических характеристик.

Задачи перед ними будут ставиться особые: диверсионные рейды вглубь территории врага, перерезание линий снабжения, ликвидация важных персон и так далее. Спецназ, короче говоря.

— К-хм, — кашлянул я, после чего подошёл к микрофону. — Дорогие мои сограждане! В честь завершения торжественного парада объявляю скидки в государственных магазинах! Сотрудники уже уведомлены, поэтому можете смело обращаться в любую лавку и в любой магазин, принадлежащий казне! Я постановил сделать скидки до семидесяти пяти процентов на ряд наименований! Спешите — предложение ограничено!

Толпа зрителей восторженно взревела хвальбой в мой адрес, после чего сразу же начала рассасываться по городу.

Вчера министр экономики посоветовал мне избавиться от ряда товаров долгого хранения, чтобы освободить склады под свежую продукцию. Всякие чипсы, мюсли, шоколадки — всё это, конечно, хорошо, но занимает много места. Я счёл, что сегодня отличный день, чтобы избавиться от всего этого.

Даже сильно просроченные чипсы, лежавшие в вечной мерзлоте и изменившие свойства, пользуются невероятной популярностью. Я полагаю, всё дело в специях, которые не успели разложиться на составляющие, по причине герметичной упаковки. Так что разберут, как горячие пирожки.

Толпа рассосалась в мгновение ока. Подъехал Леви.

Он восседал на здоровенном немёртвом коне, закованном в толстую стальную броню, большей частью неуязвимую для мушкетных и пистолетных пуль.

Такие лошадки, кстати, ещё одно моё скрытое тактическое преимущество. Они чрезвычайно послушны, не боятся смерти, то есть вообще ничего не боятся, слегка прибавили в «Интеллекте», а ещё способны выдержать очень много ущерба.

Достаточно только представить, как лавина закованных в сталь немёртвых коней врезается в плотный строй вражеских мушкетёров…

— Ты доволен парадом, повелитель? — поинтересовался генерал Леви.

— Конечно, — кивнул я. — Выступили блестяще, даже живые ауксиларии. С воинским приветствием подсмотрели на записях парадов Победы, да?

— Так точно, повелитель, — ответил он.

— Хм… — хмыкнул я и достал сигарету. — Выдайте сегодня по половине литра вина на ауксилария.

— Сделаю, повелитель, — ответил генерал Леви.

— Ты какой-то хмурый сегодня, — обратил я внимание на подчёркнутую мрачность Леви. — Что-то случилось?

— Ничего не случилось, — покачал он головой. — Воспоминания о жизни.

— А-а-а, ну, да, — вздохнул я. — Наверное, ты жил хорошо? Наёмничество — это ведь всегда прибыльно.

— Что толку от золота и серебра, если после каждого выполненного контракта они растекались по рукам блудниц и торговцев вином? — Леви посмотрел на стоящее в зените солнце. — Я утратил смысл жизни задолго до того, как умер.

— Ты много думал об этом, да? — усмехнулся я.

— До сих пор думаю, — признался Леви. — Каждый день и каждую ночь.

— А смысл? — спросил я. — Ты уже умер, поэтому оставь беспокойства живых для живых. Я обратил тебя в немёртвого, и придал твоей нежизни смысл. При жизни ты не сумел добиться ничего значимого, но теперь у тебя есть возможность войти в историю.

— Что толку от этого, если я уже мёртв? — поморщился Леви.

— Тренды сейчас сильно изменились, — заулыбался я. — Смерть — это новая жизнь.

— Что это значит? — не понял он.

— Это значит, что пора забыть заботы и начинать держать трубой хвост, — заулыбался я ещё шире, но затем посерьёзнел. — А если серьёзно, то у меня есть варианты, как бы нам улучшить нашу нежизнь. Поэтому выдели мне сегодня пятерых бойцов, на относительно безопасные эксперименты. Надо, чтобы они были уже понежившие, с опытом пребывания в нашей суровой к мертвецам окружающей среде. Если у меня всё получится, то подобную модернизацию пройдёт весь офицерский состав и все элитные солдаты.

— А в чём суть модификации? — поинтересовался Леви.

— В ходе уже порядком подзаебавших меня поднятий мертвецов я решил разбавить однообразие и взялся за препарацию отловленного дикого мертвеца, очень странного, — ответил я. — У него была одна интересная мутация в щитовидной железе, очень уж аномальная. И я решил изучить его поподробнее.

Наблюдаю за тем, как немёртвые укатывают нашу артиллерию в сторону арсенала.

— В ходе изучения он окончательно сдох, но это был постепенный процесс, поэтому я сумел пронаблюдать одну очень интересную ерунду… — продолжил я, но затем осёкся. — Да зачем я тебе это рассказываю? Ты ведь всё равно не поймёшь. Короче, просто отправь в мою лабораторию пять слегка потасканных немёртвых.

— Будет сделано, повелитель, — козырнул мне Леви.

Спускаюсь с трибуны и сажусь на мотоцикл. Эх, хорошая штука ведь. В юности мечтал, а в студенчестве перестал — слишком уж много живописных хрустов видел в морге…

А теперь-то похеру! Я уже сдох!

Хоть что-то хорошее во всём этом…

/11 сентября 2028 года, Праведная республика, г. Фивы, лаборатория лича/

— М-хм… — изрёк я, ожидая результата введения нового некромутагена в щитовидную железу спокойно лежащего немёртвого.

В диком мертвеце, отловленном на границе с Сузами, я обнаружил кристаллическое образование в области щитовидной железы.

Надо понимать, что дикие мертвецы — это не всегда бесполезные куски гниющего мяса. Некоторые из них, по вине ещё не установленных мною факторов, получают спонтанные мутации, необязательно несущие в себе что-то полезное.

Вот и с этим образованием я сначала озадачился, а потом охуел по всей форме.

Эти кристаллы восстановили функциональность щитовидной железы, но наделили её совершенно иными функциями. Конкретно у исследованного мною мертвеца щитовидка, в режиме нон-стоп, активно поглощала некроэнергию, правда, непонятно для чего.

Меня это всерьёз заинтересовало, поэтому я отделил кристалл от мертвеца, после чего он сразу же сдох. Недолго погоревав, я провёл всесторонне исследование кристалла.

Это оказался поликристаллический кремний, содержащий внутри множество углеродных ядер. Так быть не должно, в природе такого не встречается, поликристаллический кремний, как подсказал мне Дмитрий Шестопалов, мой личный айтишник и хитрожопый ублюдок — это искусственный материал.

Как айтишник, он знал, что поликристаллический кремний применяется в изготовлении ЖК-телевизоров и интегральных схем. Я узнал об этом сегодня с утра, что дало мне пищу для размышлений на весь остаток дня.

Нахрена это дикому мертвецу? Мультики смотреть?

Ладно, с ядрами из углерода всё предельно понятно — так этот поликристалл накапливает некроэнергию.

А поликристаллический кремний тогда зачем?

Ответ я получил в ходе экспериментального перебора. И я мог бы догадаться, если бы сел и хорошо подумал над этим…

Поликристаллический кремний, как оказалось, отлично проводит некроэнергию. Это сраная антенна, ведущая к углеродным ядрам.

То есть, в щитовидной железе дикого мертвеца возник накопитель некроэнергии, оборудованный антеннами, чтобы лучше её накапливать.

Практического смысла в этом я ещё не вижу, потому что не могу наблюдать функцию в действии — «дикарь» сдох сразу же, как я перерезал ему связь с кристаллом. Уязвимость-с, господа-с и товарищи-с…

Тем не менее, я очень хотел узнать, в чём же дело, поэтому создал в щитовидке первого подопытного условия для формирования поликристалла, а чтобы там точно что-то выросло, вставил в щитовидку отколотый кусочек поликристалла «дикаря». И чтобы какой-то процесс начался побыстрее, сделал инъекцию с молотым кремнием с углеродом.

Теперь вот жду.

— Повелитель… — прохрипел мертвец, Томас Алегре.

— Что такое? — заинтересованно спросил я.

— Я вижу что-то перед глазами… — ответил Алегре. — И чувствую…

— Что ты видишь и чувствуешь? — спросил я.

— Я вижу кубы… — ответил он. — И чувствую нехватку силы…

Нехватка силы — это потребность в некроэнергии, как я понимаю. Ну, для меня это дело такое — пустяковое. Прикладываю правую руку к рассечённой шее мертвеца и начинаю выделять некроэнергию.

Алегре забился в конвульсиях, но его тут же схватили по рукам и ногам Винтик и Шпунтик, поставленные у стола как раз на такие случаи.

— Ещё, пожалуйста… — просипел мертвец.

Мне нетрудно.

Усиливаю интенсивность потока некроэнергии.

Щитовидная железа Алегре начала светиться тёмно-багровым светом, после чего деформировалась и через плоть пробился острый поликристалл, служивший источником этого света.

— Красиво, конечно, но… — хмыкнул я и отставил руку. — … но нахрена?

— Кубы, повелитель… — прошептал Алегре. — Я понимаю… Надо избрать желаемый путь…

— Какие опции? — поинтересовался я.

— «Ловкость», «Телосложение» или «Восприятие»… — озвучил он.

— А «Интеллекта» там не завалялось? — уточнил я.

— Нет, повелитель… — ответил мертвец. — Надо выбирать быстрее…

— Херачь «Восприятие», — решил я.

Алегре закрыл глаза, после чего кристалл в его щитовидке молниеносно обратился в летучий прах, а глаза засветились тёмно-багровым сиянием. Но и это продлилось недолго.

— Итак? — спросил я, глядя на лежащего мертвеца.

Алегре открыл глаза и я примерно понял, что именно произошло.

— Хм… — изрёк я задумчиво.

— Я вижу… иначе… — заговорил Алегре.

— Естественно! — воскликнул я. — Теперь у тебя стеклянные глаза! Как ощущения?

— Никогда не видел столь отчётливо, — поделился мертвец. — Мне кажется, что я могу разглядеть, что написано на той доске…

Он приподнял голову и вгляделся в плакат с изображением группы «Блестящие».

— Я различаю даже мелкие буквы, повелитель! — с некоторой долей изумления сообщил Алегре.

— Открой мне свои характеристики, — потребовал я.

А старичка-то поправило! Час назад у него было пять «Восприятия» — исходному людоеду стукнуло семьдесят четыре за пару месяцев до смерти.

Благодаря Дару, местные стареют медленнее и дольше сохраняют физические характеристики, но старость всё равно, медленно, забирает своё.

Десять, мать его, «Восприятия»! Как с куста сорвал! Я просто обязан поставить это дело на промышленные рельсы!

— Так, лежи смирно! — решил я ковать железо, не отходя от кассы. — Где там остальные кусочки…

Но, к моему удивлению, остальные кусочки тоже рассыпались в летучую пыль.

— Вот засада! — воскликнул я. — Да что ж так не прёт-то⁈

Полагаю, что части поликристалла поддерживали между собой какую-то связь, поэтому и херакнулись одновременно.

Снимаю с пояса рацию.

— Леви, явись в лабораторию, — велел я.

— Скоро буду, повелитель.

Пока что, после грандиозных пиздюлей, нанесённых Ордену, на фронте установилось затишье. Тьфу ты, нет у нас никакого фронта — просто Орден затих и больше не пересекает границу, поэтому с боевыми действиями у нас никак, тишина и благодать.

Джим Леви примчался быстро.

— Теперь слушай внимательно, — произнёс я. — Скоро я распечатаю фотографии одной хреновины, которую мы обнаружили в глотке привезённого накануне мертвеца. Впредь я хочу, чтобы патрули вскрывали всех убитых мертвецов. Надо искать эти поликристаллы и привозить ко мне.

— Распространю среди офицеров, повелитель, — ответил Леви.

— И другие органы тоже пусть вскрывают — это нетрудно, — добавил я. — Если окажется, что это дерьмо встречается часто, то это сильно повлияет на дальнейшее развитие нашего воинства! Ты посмотри на характеристики Томаса!

Взгляд Леви остекленел.

— Он же был почти слеп, — произнёс он слегка удивлённо. — И «Особенностей» у него не было. Поликристалл?

— Вот именно! — заулыбался я. — Можно усовершенствовать каждого немёртвого! Только притащите мне больше кристаллов!

Возможно, это один из ответов на вопрос, как развиваются дикие мертвецы.

Я был безумно рад, что искусственно поднятых мертвецов тоже можно так развить, поэтому быстро зашил глотку Алегре, снял с себя защитный костюм патологоанатома и выбежал на улицу.

Вот оно — истинное удовольствие для лича! Новые открытия!

/11 сентября 2028 года, Праведная республика, г. Фивы, стрельбище перед казармами/

— А сейчас что видишь? — спросил Леви.

— Да всё! — ответил Алегре, стоящий на огневом рубеже. — А вот так уже не особо чётко. Но можно ведь приблизить!

Он напрягся.

— Вот, теперь снова хорошо вижу! — сообщил он с удовлетворением.

А воин с плакатом, на котором были написаны и проиллюстрированы правила заряжания ружья, удалился уже на двести с лишним метров.

— Всё! — крикнул ему Леви. — Возвращайся!

— Повелитель могуч… — произнёс Томас Алегре и приложил правый кулак к сердцу.

— Истина, — поддержали его окружающие воины.

— Мне бы лук, — посмотрел Алегре на своего командира. — Давно не стрелял — соскучился.

Леви мотнул головой в сторону казармы.

Алегре вернулся быстро, вместе со своим составным луком и колчаном, набитым стрелами. Он хранил этот лук как память о жизни — чем-то он был дорог сердцу старика.

— Сейчас я… — Томас приложил стрелу и натянул тетиву.

Стрела отправилась в полёт, пролетела метров сто и воткнулась прямо в центр ростовой мишени. Алегре с превосходством оглядел ближайших воинов.

— Неплохо, — похвалил его Леви. — Но луки в нашем войске не используются.

— Да, — кивнул модернизированный немёртвый. — А жаль.

— Ружьё попробуй, — предложил ему Леви.

Алегре взял со стойки стандартное казнозарядное ружьё, зарядил его бумажным патроном и вставил капсюль.

Приложив приклад к плечу, он прицелился в мишень, расположенную в трёхстах метрах. Выстрел.

— О-о-о… — изрёк он поражённо. — Промазал, но… Но я вижу, куда попал…

Как понял Леви, стеклянные глаза Алегре умеют приближать изображение, поэтому острота его зрения теперь выше всяких похвал. Но мертвец не стал медлить и перезарядил ружьё. Выстрел.

— Попал точно в линию семёрки! — заулыбался Алегре.

— С этого дня переходишь в отряд охотников на офицеров, — решил Леви. — Заменишь Мура.

— Есть! — Алегре стукнул себя по кирасе. — Это большая честь для меня!

— Свободен, — отпустил его Леви. — Занимайтесь тренировкой — повелитель велел, чтобы никто не расслаблялся. Война ещё даже толком не началась.

— Служим вечному повелителю!!! — рявкнули все воины на стрельбище.

Леви же удовлетворённо кивнул и пошёл в свой кабинет.

Фотографии поликристалла размножили и даже передали в Душанбе, а оттуда во все пограничные форты. Каждый заступающий в патруль немёртвый теперь знает, как выглядят эти кристаллы и почему их надо собирать.

Сев за письменный стол, Леви вновь погрузился в документацию, заставляющую его чувствовать себя имперским бюрократом.

У его командира, там, в прошлой жизни, было гораздо меньше бумажной волокиты, чем у него сейчас, но это объяснялось тем, что лимитаны — это отбросы имперской мобильной армии…

Здесь же он возглавляет элитный отряд «Активижн», гордость Праведной Республики.

Изучая накладную с поставленными из Душанбе наименованиями грузов, он никак не мог заставить себя не думать о разговоре с повелителем.

Смысл жизни и смысл нежизни…

В первые дни после смерти он истово ненавидел повелителя. Не мог сделать ему ничего, но ненавидел от этого только сильнее.

Потом он, конечно же, как и все мертвецы, осознал свою мощь. Он сильнее себя живого, он быстрее себя живого, он умелее себя живого — кому-то это может показаться заблуждением, но он начал считать себя нынешнего лучшей версией.

Раньше он был слаб, иногда болел, пьянствовал и совокуплялся с падшими женщинами, что подрывало его здоровье. А повелитель избавил его от срамной хвори, подцепленной в одном из борделей, наделил силой и даже совершенствовал, если находил что-то новое.

Вот и новая некромутация, дарующая единовременный прирост какой-то характеристики, первой достанется высшим офицерам отрядов.

Он примирился с участью бытия немёртвым. Ничего поделать он уже не мог, не надо было подвязываться на тот контракт, а раз ничего не поделать, то незачем метаться и волноваться.

И единственное, что сейчас волновало Леви — какую характеристику выбрать, когда настанет заветный час…