Реальность миров

Глава 5. Врата

Виктор прислонился к кирпичной стене, пытаясь заглушить гул в ушах. Трещина перед ним расширялась, обнажая пейзаж, который нельзя было описать. Две луны – одна багровая, другая серебристая – висели над полем чёрных цветов, колышущихся под несуществующим ветром.

– Нет-нет-нет, – он зажмурился, но образ не исчез. Вместо этого сквозь веки просочился свет – зелёный, ядовитый.

– Открой глаза, Смотрящий, – детский голос прошептал прямо в ухе.

Он подчинился. Девочка в плаще из сумерек стояла перед ним, её пальцы касались трещины, как скрипач – струны.

– Ты… ты из его сна, – выдавил Виктор, узнавая глаза-галактики.

Лиза улыбнулась. В её улыбке не было ничего детского – только грусть тысячелетий.

– Он близко. Теперь твоя очередь.

– Я не хочу! – Виктор отшатнулся, чувствуя, как реальность слоится, как луковица. Асфальт под ногами стал прозрачным, обнажив под собой бездну с мерцающими огнями.

– Бояться – нормально, – Лиза сделала шаг вперёд, и трещина последовала за ней, как преданный пёс. – Но ты уже видел. Игнорировать – значит лгать.

Её рука коснулась его лба. Вспышка.

Кафе «Эклипс». Дождь за окном. Он сидит с друзьями, но их голоса – как под водой. Кофе в его чашке кипит, превращаясь в лаву. На стене – трещина. Он тянется к ней…

– Нет! – Виктор рванулся назад, ударившись головой о стену. Боль пронзила виски, но трещина осталась. Лиза исчезла.

Где-то между…

Лиза наблюдала за обоими мирами через призму Осколка. Алексей, внимающий рисункам из блокнота. Виктор, сжавшийся в комок у стены. Её собственные руки светились, как проводники энергии.

– Почему ты не поможешь им? – Осколок принял форму огненного вихря.

– Они должны выбрать сами, – ответила она, создавая из воздуха кленовый лист. – Страх или доверие. Реальность или…

Лист рассыпался на пепел. Где-то в глубине её «сердца» – если его можно было так назвать – шевельнулась старая боль. Воспоминание о комнате с розовыми обоями, о криках, которые она не смогла остановить.

– Иначе это не будет настоящим, – прошептала Лиза, стирая слезу, которая испарилась, не долетев до земли.