Равника: Столица гильдий

Глава 5

Кос достал стопку записей из внутреннего кармана и усилием воли вытряхнул из головы мысли о таинственном видении призрака прошлой ночью. Зюник был мертв вот уже почти шестьдесят лет.

Лейтенант смерил взглядом безликого на галерке зала заседаний и заставил себя сосредоточиться на текущей задаче. У него была пара мыслей, которые Конклаву Селезнии не нужно было слышать, и Кос понятия не имел, насколько сильной была предполагаемая телепатия этого существа. Безликий, если и заметил пристальный взгляд Коса, то никак на него не отреагировал. Он просто продолжал свое тихое наблюдение – или что он там еще делал под этой льняной маской, натянутой на все тело – в дальнем правом углу зала, фиксируя все для истории. И это вовсе не помогало Косу справиться с нарастающим страхом выступления перед аудиторией.

Ему предстояло пережить час одной из наиболее мучительных психических пыток, когда-либо придуманных бюрократами Азориуса - а эти ребята знали толк в психических пытках - утреннюю планерку.

Кос перетасовал стопку бумаг на древней деревянной кафедре и прочистил горло.

- Всем меня слышно? – спросил Кос.

- Да, капитан, - ответила Пушок. Ее голос прогремел на фоне остального хора тихих возгласов согласия. В ангельском воджеке не было ни намека на утонченность.

- Ээм… отлично, - продолжил Кос, пытаясь побороть нервную дрожь в голосе. – Доброе утро. Не называйте меня капитаном. Следующую неделю я все еще буду зарабатывать себе на хлеб.

Пушок прокашлялась, так как шутка Коса рухнула, словно чугунная дирижаба в полнейшей тишине зала заседания. Кос осмотрел аудиторию, состоящую из порядка сорока лейтенантов, сержантов и констеблей различных рангов, и продолжил речь, которую он подготовил сегодня после того, как проснулся в «Тихой Заводи» полчаса назад.

- Большинство из вас меня знает. Я работал в Десятом еще до того, как многие из вас родились. Но на всякий случай: я лейтенант Агрус Кос, - сказал он. – Мне сказали, что примерно через неделю вы сможете назвать меня капитаном, но пока просто зовите меня Кос. Это касается и тебя, констебль Пушок.

Это вызвало небольшой смех в зале. Он продолжил описывать каскад повышений, которые скоро произойдут в их секторе. Прозвучало несколько поздравительных выкриков и разрозненные аплодисменты в разных частях зала.

- Спасибо. Отметите это позже, - сказал Кос. – Теперь к работе.

Он перетасовал бумаги снова, прищурившись, просмотрел несколько заметок и списков, которые Фаскин дал ему для справки, но быстро сдался и отложил все в сторону. В сущности, они все равно ему были не нужны. Кос всегда считал для себя важным знать, кто что расследует, где патрулирует и кого охраняет. Его зрение, особенно на близком расстоянии, состарилось вместе с остальным его телом и лишь ухудшалось, когда он начинал нервничать. Кос прокашлялся, достал кристальные очки для чтения из футляра, который он держал в кармане под мундиром, и надел их.

Гораздо лучше. Кос за пару секунд просмотрел записи и положил их на место. Он чувствовал себя так, будто он разгрузил тонну кирпичей. Кос посмотрел в зал и увидел лица верных друзей, тружеников коллег, преданных воджеков и Борку.

- Так вот, я думаю, вы помните прошлую неделю, когда Фаскин напомнил нам всем о том, что сегодня на стажировку прибывают новобранцы. Они ожидают своих назначений. - В зале раздалось несколько стонов. - Отставить, - сказал Кос. – Мы все начинали с этого. Сержанты Карлаус и Мигеллик, - он кивнул в сторону высокого худого мужчины с повязкой на глазу и невысокой нескладной женщины, - в этот раз стажировку ведете вы. После того, как мы тут закончим, я хочу, чтобы вы зашли в третий актовый зал и разделили новобранцев на две группы. Списки возьмете у старшего сержанта Рингора. К полудню, чтобы все они были на улицах.

- К полудню? – спросила Мигеллик. – Нам повезет если они к этому времени выучат с какой стороны нужно держать дубинку.

- Уверен, вы справитесь, - сказал Кос. – Сержанты, я хочу, чтобы каждый из вас провел обе группы по своим участкам. Мне нужно, чтобы на Декамиллениум они уже работали.

- Это вдвое больше, чем стандартная стажировка, сэр, - сказал Карлаус огрубевшим от копоти голосом. – Конкретно, насколько зеленые эти рекруты?

- Не зеленее обычного. Но нам придется удвоить стажировку, поскольку грядет конференция Конклава Селезнии…

- Конвокация, - поправила его Пушок.

- Не важно, - сказал Кос. – Важно то, ребята, что она скоро здесь начнется. И если количество туристов на моем участке может служить каким-нибудь показателем, то у нас, очевидно, прибавится работы, пока они не проконвокируют, или что там они себе запланировали. Я хочу, чтобы у нас было достаточно ‘джеков для перемещения на другие участки, возможно даже другие сектора, в случае необходимости.

Карлаус пожал плечами. – Мне все равно. Сломаю вдвое больше душ. – Он не улыбался.

- Сержант Юраиз, твои ‘джеки прикроют Карлауса и Мгеллик утром и помогут в стажировке, если понадобится, сегодня считай, что ты на подстраховке.

Юраиз, вьяшино, который мог выиграть соревнование по немиганию в условиях урагана, моргнул и медленно кивнул.

- Воздушно-командующая Венслов, - сказал Кос, кивая в сторону худой женщины атлетического сложения, сидящей на стуле чуть более уверенно, чем ее летные очки сидели поверх ее бровей. – Твой рапорт? Что у нас в небе?

- Мы завершили зачистку территории за фабрикой Чоурна на предмет самозахватнических поселений, - сказала Венслов. – Нужно было убрать их оттуда до того, как Иззеты придут и сравняют с землей все их лачуги, вместе со старыми печами воздушного завода.

- Я уже чувствую, как воздух становится чище, - сказал Кос.

- Мы нашли пару гнезд Рухов на территории фабрики. Думаю, нам нужно будет выслать туда команду укротителей. В остальном, обычный набор происшествий и непреднамеренных самоубийств.

Полет не был чем-то особенным в Равнике. Массивные живые дирижабы перевозили пассажиров, как по всему городу, так и по всему миру; многие расы приручали различные виды летающих животных, начиная от гигантских летучих мышей у охотниц Голгари и заканчивая птицами Рух, на которых патрулировали воздушные ‘джеки. Но, по личному мнению Венслов, частные летуны должны были держаться за пределами столицы – особенно не местные, не привыкшие к плотности воздушного движения – или вообще подальше от любого воздушного движения.

- Ожидай прибавления работы, - сказал Кос. – Помимо всех пилигримов и туристов, которых, как я знаю, ты с радостью встречаешь в нашем славном городе, у нас также есть рапорты ночных смен о том, что банда Верзита возобновила свои налеты. Они атакуют дирижабы рядом с нашим районом. В том месте, где образуется затор из дирижаб в связи с большим наплывом пассажиров, и они могут стать заманчивой целью для бандитов. Свяжись с воздушно-командующим Девятого. По их данным, банда сконцентрировала свои налеты в наших двух секторах.

- Я получила ястреба от него сегодня утром, - ответила Венслов. – Уже работаю над этим. Держу пари, что они также приложили руку и к крушению дирижабы на севере каньона.

- Читаешь мои мысли, - сказал Кос. - Два твоих офицера сегодня должны дать свидетельские показания по крушению дирижабы в суде, верно? - Венслов кивнула. – Отметь это дело, как текущее и возвращай их обратно в небо. Это дело, возможно, еще не готово к слушанию. Пусть эти двое еще полетают, и дайте мне знать, когда мы сможем доказать причастность Верзита к этому. Если Верзита будет напрягать ваше любопытство, любопытствуйте больше.

- Есть, сэр. – Ответила воздушно-командующая. Ее хмурость превратилась в полу- улыбку. Большинство воздушных ‘джеков обожали воздушные бои, а Груульские налетчики Верзита могли бы стать прекрасной возможностью для настоящих боевых действий. Но Кос понимал также, что это была всего полу-улыбка, поскольку пыл Венслов укрощался ее мудростью и осторожностью. Поэтому она и была воздушно- командующей.

Кос продолжил лавирование по планерке. Лейтенанты Зуйори и Гроэнико совершали свое обычное патрулирование верхних улиц и наткнулись на серию ограблений на территории объекта, возводимого вплотную к центральным шпилям совместными усилиями Оржов и Иззетских чародеев. Гроэнико теперь надлежит заполнить все бумаги по этому делу к полудню, а Зуйори будет свидетельствовать в суде по факту грабежа аптеки со взломом. Довольно грязная работа, которая вероятнее всего закончится казнью преступников, которых Кос бы просто эскортировал за пределы города и посоветовал больше не возвращаться. Зу был хорошим ‘джеком, но проявлял типичное излишне пристрастное отношение к делу, как и многие другие офицеры, завербованные в легион после Рекдосовских восстаний.

У Бека и Даскоса будет полно работы на весь день по очередному из бесконечной серии пре-Декамиллениумных гоблинских фестивалей плодородия, проходящих на их участке. Гоблинские фестивали – Кос мог поклясться, что они проводились по разным поводам каждую неделю в течение года – притягивали племена гоблинов со всего мира, из самых разных гильдий, не все из которых праздновали в едином, законопослушном порядке. Более половины последних фестивалей фактически заканчивались массовыми беспорядками. Гоблинские фестивали были дебоширским отражением священной Конвокации, которая озарит центр Равники всего через несколько дней.

Поразмыслив, Кос приказал Карлаусу и Мигеллик подобрать пару новых рекрутов для сопровождения лейтенантов на фестиваль и поручил Пушку присоединиться к ним после того, как она завершит освидетельствование по делу Галлмотта.

В любой другой год на этом планерка бы окончилась, и все остальные вышли бы на свое стандартное патрулирование, но это бы не любой другой год. Это был 9999 П.Д., и через четыре дня город будет праздновать десятое тысячелетие относительного мира и процветания, в рамках которого под Древом Единства, Виту Гази - престолом Селезнии, состоится благословение всего мира – если вы верите в такие вещи. Вероятно поэтому, половина города, похоже, стремилась успеть за оставшееся время нагрешить впрок.

Лейтенанты Влидок и Чилоску работали над делом о похищении человека за северными пределами Адовойдыры Рекдосов, одного из наиболее известных скоплений трущоб и крысиных нор демонопоклонников, расположенной между уличным уровнем и заселенным Голгари нижним городом, Старым Равом. Сержант Толгакс уже выслал отряд с ищейками, вынюхивающими улики. Изиги и Венц будут весь день рыться в архивах Центрального Форта, в надежде к завтрашнему полудню заполучить ордер на арест местного торговца наркотиками, работавшего под прикрытием Оржов. У Стэнслова утром была встреча с заведующим психометрической лаборатории, в ходе которой выяснилась недопоставка ‘капель, которые на данный момент наверняка уже распространялись на черном рынке. Эта недопоставка не могла вызвать резкий дефицит медикаментов, но Стэнслов доложил, что ему удалось вычислить несколько других недопоставок для лазарета Лиги на тот же склад, и сегодня он планировал проверить свои подозрения. Планерка продолжалась в этом духе до тех пор, пока не осталось одно последнее дело. Кос снял с носа очки и убрал их в футляр. Для этого чтение не понадобится.

- Ну, и наконец, официальное заявление. Сержант Борка, - сказал Кос. Бока встал, светясь гордостью. Возможно, немного публичной похвалы – было все, что нужно Борке, чтобы стать всеобщим любимцем Десятого сектора. И, возможно, Кос собирался вырастить себе крылья и пополнить ряды Рухов. У этого парня была удивительная способность раздражать всех вокруг, не только Коса. Это при том, что Косу он еще нравился.

- Сядь, сержант. Сегодня я начинаю стажировать тебя на лейтенанта.Поздравляю.

- Спасибо, К… сэр, - сказал Борка, кланяясь в ответ на заявление и садясь наместо.

- Остальным такого счастья не перепало, - сказал Кос. – Но не думайте, что только потому, что я займу стол Фаскина, я стану недоступен для обсуждения в Тихой Заводи других повышений. За ваш счет, естественно. – Он выпрямился и коротко поклонился собравшимся воджекам. – Всем смотреть в оба.Разойтись.

Едва Кос и Борка вышли из зала заседаний, как их остановил окрик Фаскина.

- Кос! Сюда! – кричал Фаскин сквозь утренний шум в регистрационном холле, транзитной точке, куда доставлялись подозреваемые для занесения в базу данных Десятого сектора. Если они оказывались невиновны, они покидали участок через этот же зал. Кос мог подсчитать разы, когда он видел такое, на пальцах одной руки. Обычно нарушители закона проводили несколько часов в камере предварительного заключения, затем их вели наверх к судьям и, в случае признания их виновными, либо отправлялись на казнь, либо высылались из города, и никогда больше не видели этот какофонический цирк, коим являлся регистрационный холл.

А вот воджекам приходилось здесь бывать по нескольку раз на дню, и Кос сейчас пробирался сквозь скопление преступников, ‘джеков, клерков и десятков людей, которые, похоже, появлялись здесь лишь для того, чтобы повыкрикивать случайные гневные слова. Нельзя было войти или выйти из участка Лиги, минуя это место, и Кос подозревал, что Фаскин специально поджидал его здесь. Капитан воджеков сидел за одним из нескольких столов, расставленных по залу, и слушал какого-то туриста в шелковых одеждах. Кос вспомнил, что видел этого человека вчера в театре. Было заметно, как Фаскин вздохнул с облегчением, завидев Коса, что могло означать лишь то, что лейтенанту сейчас будет отгружена еще одна порция капитанской работы.

Заметив Коса и Борку, капитан радостно замахал им рукой.

- В чем дело, капитан, - спросил Кос сквозь шум зала.

- Это… Как Вы сказали, Вас зовут, сэр? – спросил Фаскин.

- Венвел Колкин, - ответил турист.

Подойдя поближе, Кос заметил, что полноватый мужчина был насквозь мокрым от пота. Ну, или он только что вылез из реки, искупавшись в ней в своих дорогих одеждах.

- Мистер Колкин желает сообщить о возможном преступлении. Возможен аспект препятствования торговым отношениям. Вы ведь так сказали,сэр?

- Ну, я…

- А мне, тем временем, нужно успеть на важное совещание с начальством, - перебил его Фаскин. – Прими его,Кос.

- Примеряете новую парадную форму, сэр? – спросил Борка.

- Как ты…? – начал было Фаскин, но затем ухмыльнулся, поняв, что это ловушка. – Не важно, что делаю я, сержант. Кос, ты должен взять это дело.

- Я сегодня стажирую нового лейтенанта, - сказал Кос. – Не мог бы кто-нибудь другой…

- Простите, - перебил его турист, - это довольно срочно.

- И поэтому, я передаю Вас нашему лучшему ‘джеку, - сказал Фаскин, выскальзывая из-за стола. – Вы в надежных руках, мистер Колкин. – Фаскин просочился сквозь толпу в зале и выскочил за дверь до того, как Кос сообразил спросить, на что, собственно, жаловался мистер Колкин.

Кос сделал глубокий вдох и устроился на стуле за столом.

- Сержант Борка, прошу Вас вести протокол.

Борка, ворча, развернул листок бумаги и достал из кармана карандаш.

- В чем собственно проблема, сэр? Вы не похожи на местного, если позволите мне такое замечание.

- Я не местный, - сказал Колкин. – Мы… в смысле, я и моя жена… Она ушла, ноя…

- Давайте помедленнее, - сказал Кос. – Ваша жена ушла от Вас?

- Почему все мне это… Нет, она… Она мертва, - продолжил турист.

- Мне очень жаль, сэр.

- Мне тоже, - сказал Колкин. – Йертруда была мне… Простите. – Торговец достал яркий фиолетовый платок из кармана, высморкался и промокнул слезы в уголках глаз. – Она была всем для меня. Но это не все. Я не называл это препятствованием торговле, но я подумал, что это может быть связано… Вы ведь тот ‘джек из театра.

- Да, сэр. Я уже переоделся. Итак, Ваша жена… она умерла в театре? Я не вижу аспекта препятствования торговле, о котором говорил капи…

Неожиданный, оглушающий вопль баньши пронзил спертый воздух зала. Через секунду к нему добавились крики ужаса от набившихся в помещении гражданских лиц. Звук исходил от серебристо-белого привидения появившегося посреди толпы, в форме изуродованной женщины. Воджеки, равно как и подозреваемые, в ужасе разбегались от нее во всех направлениях. Где-то послышался крик стражника – «Искатель! У нас здесь Искатель!»

- Она нашла меня! – закричал Венвел Колкин и пригнулся, чтобы спрятаться за столом, прижавшись кБорке.

- Я так полагаю, что это бывшая миссис Колкин? – спросил Кос. Турист кивнул, разбрызгивая струящийся пот. – Думаю, мне все понятно. Борка присмотри за ним. Мистер Колкин, прошу Вас, оставайтесь на месте. Мне нужно будет задать Вам пару вопросов после этого.

- После чего? – вскрикнул Колкин.

Кос проигнорировал его и повернулся к кричащему призраку, парящему примерно в центре зала, окруженного зеваками и растерявшимися стражниками. Кос был к нему ближе остальных офицеров, что автоматически делало привидение его проблемой. «Если птица садится на твое плечо …» - пробормотал он.

Искатели были не самыми распространенными привидениями в Равнике, городе, полном призраками в прямом и переносном смысле. При этом, их вполне можно было отнести к одним из самых опасных представителям своего вида. В отличие от обычных душ умерших горожан, бродивших какое-то время после своей смерти по улицам, искатели были воплощением ярости и мести, воплощенным в сверхъестественной форме – это были души, погибшие грубой насильственной смертью раньше отведенного срока.

Это был несомненно один из самых жестоких видов приведений. Призрачный кошмар, когда-то бывший Йертрудой Колкин, продолжал орать, пока звук его крика не сформировался в единое слово - «Вееееееенвееееллллллл!»

- Мистер Колкин, если я выясню, что Вы ответственны за смерть Вашей жены… - сказал Кос маневрируя между столом, скрывающим торговца и приближающимся искателем.

- Нет, я был… Она пропала, а потом я обнаружил, что она уже была…

- Кос! – крикнул Борка. – Что ты делаешь?

- Ты что, Борка, никогда раньше не сталкивался с искателями? – сказал Кос.

- Как-то не приходилось, - сказал сержант.

- Смотри и учись, - ответил Кос. Он открыл плоский кармашек на своем поясе и вынул из него небольшое стальное зеркальце. Вопящее привидение уже почти настигло его.

- Все, Йертруда, - сказал Кос как можно более спокойным голосом. В этот момент заполненный людьми зал замер, наблюдая за тем, что собирался предпринять сумасшедший ‘джек. Если бы он дал им повод для паники, началась бы давка. - Еще чуть поближе. Нужно, чтобы тебе было хорошо видно… смотри! – На последнем слове, Кос взмахнул зеркалом прямо перед полупрозрачным лицом разгневанного призрака. Две точки синего света, горящие в пустых черных глазницах, вспыхнули, узнав образ в зеркале, и постоянные вопли сменились тихими стонами, а затем едва слышным шипением.

- Да, это ты, Йертруда, - мягко произнес Кос. Искреннее сопереживание искореженному существу звучало в каждом его слове. Важно было произносить имя женщины, чтобы напомнить ей, кем она была. – Мне жаль. Ты уже ничего не сможешь с этим поделать, Йертруда. Ты не хочешь никому вреда. Тебе нужно все отпустить. Знай, что ты будешь отмщена. Йертруда, клянусь тебе, мы сделаем все возможное, чтобы найти того, кто сделал это с тобой.

Привидение замерцало в неуверенности. «Уйти», - прошептала она, наконец. Ее голос Кос слышал не столько ушами, сколько в своей голове.

- Да, уходи! – заорал торговец из своего укрытия. – Хватит за мной…

- Нет, мистер Колкин, прошу Вас,не…

- ВЕЕЕЕЕНВЕЕЕЕЛЛЛЛЛЛ!

Ярость искателя взрывной волной ударила в окружающую толпу незримой сокрушительной силой, сбившую с ног даже Коса.

- Вот черт! – разозлился Кос. – Борка, уведи его отсюда! Сейчас же!

Психическое состояние призрака Йертруды стремительно ухудшалось. Меньше всего Косу хотелось, чтобы этот идиот, муж Йертруды, вмешался еще раз, подлив еще больше масла в огонь.

Кос засунул зеркальце назад в карман на поясе. Этот фокус мог сыграть лишь один раз, а теперь, когда ярость искателя достигла своего апогея, решить проблему мирным путем ему уже вряд ли удастся. Заземлители тоже были уже бесполезны, так как искатели были способны противостоять их улавливающему воздействию. Теперь оставалось только одно. Кос снял с пояса жезл и провернул его рукоятку, пока она не щелкнула дважды. Мана хлынула по внутренним волокнам оружия, и Кос почувствовал, как нагревается сталь жезла в его руке.

- Мне очень жаль, миссис Колкин, - сказал он, прицеливаясь в самый центр орущего призрака и концентрируя всю свою волю на оружии.

- Врази, - произнес Кос.

Смертельный заряд маны, накопленной в серебряном жезле, вырвался с яркой золотистой вспышкой и поразил привидение. Энергия словно поглотила призрак изнутри, подобно тому, как сгорает бумажная кукла над пламенем свечи. Всего за пару секунд фантом погибшей женщины сгорел и превратился в облако черного дыма, повисшего в спертом воздухе душного помещения.

Конклав Селезнии утверждал, что предназначение душ умерших состояло в том, что бы объединиться в священной песни с коллективным сознанием дриад. Голгари захватывали призраков умерших и использовали некротическую энергию для создания с их помощью оживших мертвецов. Использование призраков в других гильдиях варьировалось по большей части между этими двумя догмами. Но Борос – гильдия, в которой Лига воджеков была лишь малой ее частью – была единственной гильдией, регулярно уничтожавшей призраков, сжигая их с лица Равники. Кос иногда задумывался, сколько бы он заплатил за то, чтобы полностью стереть остатки своей души, после того, как он сам умрет. В его возрасте, это могло произойти в любой момент.

- Не на что тут смотреть, - сказал Кос ошеломленной толпе, в ступоре стоящей вокруг него. – Все под контролем. Эти слова было достаточной искрой для последующего взрыва громких дискуссий среди собравшихся преступников, подозреваемых, свидетелей и воджеков, размышляющих о том, что именно сейчас произошло, может ли такое произойти снова, и был ли призрак кем-то, кого они знают.

Кос нашел Борку и Колкина, прячущихся на дальнем краю стола, за которым он их оставил. Лейтенант предложил Колкину руку, помог ему подняться и указал на стул.

- Ну что ж, мистер Колкин, почему бы Вам не начать все с самого начала?

Венвел Колкин, как оказалось, отчаянно хотел найти убийцу своей жены – особенно теперь, когда ее призрак не угрожал сожрать его душу – но, как свидетель, он был бесполезен. Если бы торговец мог описать подозреваемого, кого-то, кто, возможно, убил Йертруду и, вероятно, продолжит убивать других, это было бы уже что-то. А Колкин даже не знал, что его жена была мертва, пока искатель не набросился на него за рынком. С того момента он только и делал, что убегал от привидения.

Кос ничем не мог помочь Колкину, кроме того, чтобы объяснить, что само по себе убийство, технически, не являлось нарушением закона в Столице Равники. За исключением того случая, если жертва носила десятиконечную звезду, похожую на ту, что висела на груди Коса. Даже если бы Колкин сам убил свою жену, во что Кос не верил после того, как увидел массивное повреждение шеи искателя, то технически это было бы только их семейное дело. Особенно, если никто другой не пострадал, и жертва не была членом какой-либо гильдии, достаточно известным, чтобы дать основание для возбуждения дела по нарушению торговых отношений.

Это, считал Кос, была одна из причин, почему каждая из гильдий держала как минимум крупное посольство в Центре Равники, если не собственную резиденцию. Многие гильдии, особенно Оржов и Голгари, рассматривали убийство как бизнес, и если у убийцы все бумаги были в порядке, то никакого преступления в этом не было. Иужточно все гильдии, даже конклав Селезнии вели деловые отношения с Оржов. За пределами города законы были другими. Магическое влияние Пакта Гильдий было все еще в силе, но в рамках его ограничений лоскутное одеяло гильдийных территорий и свободных зон руководствовалось иными системами правосудия.

Кос иногда задумывался, каково бы это было – уйти из воджеков и присоединиться к Хазде, лиге добровольцев, охраняющих закон во всем остальном мире, за границами Столицы Равники.

Потом он увидит что-нибудь – знакомого торговца, монумент, башню – и подобные мысли сразу же покажутся ему смехотворными. Он не ушел за 110 лет и не собирался уходить сейчас.