Раскол света

ГЛАВА VII: ДУША В ТУМАНЕ

Над городом стоял густой не просматриваемый осенний туман. Именно в такую погоду город накрывает множество автомобильных аварий. Нормальные люди в такую погоду старались не выходить. Дальше собственной руки видно плохо. На безлюдную загородную станцию прибыла старая электричка. Сначала из электрички вышел, хотя точнее будет сказать, выпал старый чернобородый батюшка. За ним с сумкой через плечо вышел священник по моложе.

Электричка лениво тронулась и пропала в тумане. Священники остались одни.

– И куда теперь? – спросил Павел.

– Теперь по этой дороге километра два или три. – прикинул Епифидор.

Священники пошли по асфальтированной дороге

– Где мы?

– В Домире.

– Откуда нам знать, что мы на верном пути?

– Я его чувствую. Чёрт прячется где-то тут.

– А он вас чувствует? – поинтересовался Павел.

– Несомненно. – вздохнул Епифидор.

Следующие несколько минут молодой священник и старый чёрт шли молча. Епифидор с ухмылкой посматривал на Павла.

– А почему ты не выбрит? – не выдержал старый чёрт.

– Я священник, мне не выбриваться нужно, а Богу служить. – отрезал Павел перекрестившись.

– Ты не в церкви, рясу можно и снять... – проворчал священник.

– Священник всегда должен оставаться священником. – вздохнул Павел.

– А раньше тебя это не волновало, ты переодевался.

– Раньше я был глуп.

– Ты и сейчас глуп.

– Это ещё почему? – возмутился Павел.

– Раньше твоя глупость была в неверии, а сейчас напротив глупость в вере.

– Не понимаю.

– А я тебе поясню. Когда ты собственными глазами увидел адских монстров, внезапно уверовал. Это конечно хорошо. Но вера тебя убивает. Ты сам убиваешь свою душу.

Отец Павел тяжело вздохнул.

– Я не хочу попасть в Ад.

– Но ты большими шагами прокладываешь туда путь.

– Почему? – смутился Павел. – Что я делаю не так?

– Ты не искренен. Не искренен в своих действиях.

– Почему? Я же теперь помогаю другим, и не грешу.

Епифидор рассмеялся. Смеялся старый чёрт жутко. Так жутко, что Павлу стало не по себе.

– Ты дорогой мой лицемеришь. На суде нет никаких весов. Нет разницы сколько зла или добра ты совершил. Суть в том, чтобы душа была чистая. Ты должен быть хорошим человеком внутри – положительным внутри. Искренне хорошим, а не снаружи. От того, что ты отпустил бороду, стал носить рясу и сделал кучу хорошего ничего не измениться. Ты был и остался эгоистом. Твой эгоизм и любовь к самому себе уже отравил душу тьмой. Они отразились на ней жирной печатью.

– Что же мне делать? – спросил Павел.

– А ничего, жить.

– Я не готов жить и знать, что мне суждено умереть эгоистом и угодить в Пекло. Я обязан что-то сделать. – вздохнул Павел.

– Тогда лечи душу. – сказал Епифидор.

Священники около часа шли молча. Иногда мимо грустно проезжала машина или автобус. Под ногами хрустели опавшие листья.

– А почему вас зовут Епифидор? Это имя из Ада?

Старый батюшка рассмеялся.

– Нет. Сотню лет назад перед тем, как перейти на сторону света я наткнулся на старого мерзавца отца Епифидра. Его жизнь началась с паршивой истории. Раньше, ещё в царские времена, священники были первыми людьми в деревнях. В одной из провинциальных деревень жил жадный поп по имени Дементий. Все знали, чтобы он окрестил ребёнка нормальным именем, нужно дать взятку. Однажды к нему пришёл мужик из соседней деревни с ребёнком на руках и попросил окрестить ребёнка Иваном. Мужик не знал Дементия и пришёл с пустыми руками. В общем отец Дементий исключений делать не стал и назвал ребёнка Епифидор. Уж не знаю существует такое имя или он сам его выдумал, но ребёнок вырос и возненавидел всех и вся. Ирония была в том, что ребёнок, каким-то образом, попал в церковноприходскую школу, где выучился и получил сан священника. Стоит ли упоминать, что священником он был паршивым. Он мстил Дементию, которого даже не знал, а страдали невинные прихожане. Познакомившись с Епифидором даже я пришёл в ужас. Я много веков нёс зло, убивал и калечил. Но мимо пройти не смог.

– И чем одно зло отличается от другого? – спросил Павел.

– Я творил чистое зло, а Епифидор грязное и гнусное. Я калечил физически, в эта сволочь оскверняла души. Сколько бы негодяев, предателей и убийц не было в Тартаре никто не сравниться с Епифидром.

– Что было дальше?

– Я не мог позволить, чтобы такой как он когда-нибудь стал чёртом. Я хотел сожрать его вместе с его противной скользкой душонкой. Я было схватил её, а она оказалась такая противная, что я выплюнул эту мерзость. – презрительно сплюнул старый чёрт.

– То есть его душа существует.

– Нет! – отрезал Епифидор. – Пережёванный плод расти не будет. Эта грязь мертва. А если и не мертва, то никогда не причинит никому зла. Это было моё последнее злодеяние. И первый хороший поступок. Я взял его имя, частично облик и с тех пор служу свету или добру, называй это как хочешь.

– Зачем?

– Что зачем?

– Зачем было брать его имя?

– На пути исправления, я должен помнить как и почему я это начал. Имя и личина этой мерзости Епифидора не даёт мне забыться. Не даёт сбиться с выбранного пути.

– Но ваша суть не меняется, вы были чёртом и чёртом остаётесь. Если свет вас никогда не примет? – поражённый историей старого батюшки спросил отец Павел.

– Ну и пусть не примет. Хоть умру зная, что прожил свои века не зря. Зная, что я помог многим людям. Во время проповедей вылечил сотни потерянных душ. – отмахнулся Епифидор и у него внезапно заболела спина.

Туман по-прежнему заполнял всё вокруг. Они шли по асфальтированной дороге.

– Хм... странно. – задумался Павел. – Мы ведь за городом?

– Да.

– А дорога хорошая – без ям.

– В этом городе древний и могущественный колдун живёт. Весомая шишка. Могу поспорить, что местные чиновники его люди. А бюджет, знаешь, когда не обкрадывается, может позволить городу процветать.

– Что ещё за колдун? – спросил Павел.

– Тяжело объяснить в двух словах. – вздохнул Епифидор. – Сдаётся мне чёрт, которого я чувствую в его поместье.

– Это плохо?

– Нет, напротив. Хорошо. Нужно убедиться, что чёрт у него. Если эта так, то этот монстр не наша проблема. Волослав сам его убьёт.

– Это так! – послышался решительный голос из тумана.

Епифидор замер и нервно начал осматриваться. Павел начал вглядываться в туман откуда послышался голос.

– Помнится я обещал отправить тебя восвояси, чёрт! – послышался голос уже с другой стороны.

Кто-то пользовался плохой видимостью в тумане и обходил их вокруг.

– Вы колдун? – спросил отец Павел.

– Колдун. – подтвердил голос с третьей стороны.

Епифидор по-прежнему нервно озирался.

– Я человек – священник. – представился Павел. – Мне нужна помощь. В наш мир выбралось несколько чертей. Одного я ранил, нужно разобраться с ними.

– Ранил? – заинтересовался голос.

– Да, ранил и прогнал. – подтвердил Павел.

– Как? – спросил голос.

– Духовной силой.

Сзади послышались ленивые шаги. Через мгновение посередине дороги проявился силуэт мужчины среднего роста. Он был одет в рваные джинсы цвета хаки и старенькую осеннюю куртку. На шее был тщательно завязал сине-голубой шарф. Тёмные волосы были средней длинны. Местами скромно проступала седина. В больших бесцветных глазах Павел увидел заинтересованность.

Внезапно откуда ни возьмись возник огромный узор. Символ во весь рост мгновенно прошёл через тело молодого священника. Епифидор с визгом отпрыгнул. Его напугала не сама руна, а её мгновенное возникновение из ниоткуда. Он и не знал, что руна способна так выбрасываться. Конечно, вреда бы она чёрту не причинила, но с Волославом стоит быть на чеку. Каких-то семьдесят лет назад он изгнал обратно в Пекло одних из самых древних и сильных чертей. История их запомнила, как Богов древне-Египетского пантеона. Епифидор помнил их ещё чертятами. В своё время он был не слабее их всех вместе взятых. Хоть служение добру существенно ослабило его силу, нанести вреда ему по-прежнему было невозможно. Боя он не боялся, а вот возвращения в Адскую пустоту... Встреча с Волославом в любой момент могла обернуться путешествием домой. Самое страшное заключалось в том, что старый чёрт понятия не имел как Волослав открывает проход в пустоты тьмы.

– Ну вы поговорите, а я там подожду. – нервно буркнул Епифидор, развернулся и сетуя на больную спину скрылся в тумане.

– Поверить не могу. Вы кто? А я так могу?

– Как? – поинтересовался Волослав.

– Ну вы видели, он ушёл как побитый пёс. – восторженно пояснил Павел жестом указывая в сторону, где мгновение назад скрылся старый чёрт.

Волослав усмехнулся.

– Вы бы видели, как он меня швырнул, а вас он испугался.

– Не думаю, что он меня боится. – сказал Волослав. – Скорей боится того, что я могу сделать.

– А что вы можете с ним сделать? – поинтересовался Павел.

– Отправить на историческую родину. – зевая пояснил Волослав указывая вниз.

– В Ад? – зачем-то переспросил Павел, на что Волослав лениво кивнул.

– Рассказывай! – велел Волослав. Велел уверенно, будто Павел был его подчинённый.

Павел всё подробно рассказал. От того как он был убеждённым атеистом до текущей минуты.

Закончив рассказ, молодой священник удивился. Волослав всё это время ни разу его не перебил. Не переспросил ничего и не поправил. Всё-таки Павел всё ещё путался в терминологии, касающейся магии.

Дослушав, Волослав невозмутимо повернулся и велел идти за ним. Спустя несколько минут асфальт сменился грунтом. Вокруг по-прежнему стояла жуткая тишина. Через минуту они прошли мимо огромной кучи с листвой. Из кучи торчала лопата, а на самой куче была брошена широкая метла. «Наверное это он убирал» – подумал Павел, увидев грязные руки Волослава. «Что за могущественный колдун сам выполняет грязную работу?» – размышлял Павел. Но не успел он закончить свои размышления, как перед ними в тумане вырисовались очертания огромного крыльца. Точней первое, что заметил Павел были статуи могучих воинов. Статуи навевали страх на священника, и он решил спросить, но зашёл из далека:

– Это вы создали этот туман?

– Нет. – монотонно ответил Волослав.

– Статуи оживают? – выпалил молодой священник.

– Что? – раздражённо переспросил Волослав.

Он повернулся к Павлу и с недоумением взглянул на статуи, а затем на самого Павла. После чего озадаченно пояснил:

– Нет, это просто статуи богатырей.

– Будто живые. – буркнул Павел.

Волослав снова повернулся и многозначительно посмотрел на священника.

– Спасибо! – сказал колдун.

– За что?

– Художнику всегда приятно, когда его работу хвалят.

– Это вы сделали?

– Да. В ручную. – похвалился Волослав.

Ему было приятно. Мало кто восхищался этими статуями. Кирилл просто пробегал мимо вместо того, чтобы хоть раз всмотреться в детали. Платон хвалил, потому что знал, что нужно похвалить. Марго вовсе не была ценителем искусства. А Гердон предпочитал держать язык за зубами, пока не спросят. Сам же Волослав не мог себе позволить выпрашивать похвалу. По мнению любого более-менее уважающего себя автора похвала должна быть искренней – от всего сердца. После того, как посторонний человек похвалил его работу настроение у Волослава немного улучшилось.

Волослав и Павел поднялись по ступенькам на крыльцо. Не успели они подойти к двери, как она сама открылась.

– Это вы делаете? – спросил Павел.

– Нет.

– Я понял, дом заколдован. Он как умный дом, только с магией. – заворожённо предположил Павел заходя в поместье.

Не успел он договорить эту фразу как упёрся во что-то ростом ему по пояс. Это что-то стояло так крепко, что священник чуть не упал.

Павел посмотрел вниз. По среди светлого холла, выложенного белым красивым камнем, он увидел домового. Но этот домовой не был похож на того, которого видел Павел в доме с чёртом. Этот домовой был в двадцать раз больше, имел вполне узнаваемые черты, чем-то напоминавшие человеческие. Большой домовой с подозрением смотрел на незнакомца. Зелёные глаза с интересом изучали священника.

Следом за Павлом зашёл Волослав. Дверь за ним сама закрылась. Он отряхнул волосы и стянул с себя шарф.

– Знакомься, умный дом. Его зовут Платон. – представил домового Волослав.

Павел, придерживая сумку, надетую на правом плече, наклонился и протянул руку. Платон крепко пожал её, а затем вопросительно взглянул на Волослава.

– Пожалуй, пришло время допросить пленника.

– Нет, ещё категорически рано, он ничего не скажет. – возразил Платон.

– Нельзя его долго тут держать. Я не хочу, чтобы к поместью стягивались ему подобные. Выбора нет. Ты знаешь, что его чувствуют другие черти. А от того, что он скажет, зависит наше понимание многих вещей. Зависит, переловим ли мы остальных тварей. – прокряхтел Волослав снимая куртку.

– Нет, его ничего пугает. – настаивал Платон.

– Значит нужно постараться. Или ты хочешь, чтобы в окрестностях Домира и дальше слонялись рогатые? – жёстко отрезал Волослав.

Платон скрестил руки на том месте, где у человека была бы грудь и злобно проворчал:

– Это же чёрт. Он жил в Тартаре. Нам нечем его пугать.

– Жди тут. – велел Волослав Павлу, и они с домовым куда-то исчезли.

Примерно через пол часа появились разъярённые Волослав и Платон. Волослав нёс в руках старый мешок из грубой ткани, а Платон всячески пытался ударить этот мешок. Из мешка в свою очередь доносились ругательства. И суде по отборности этих ругательств тот, кто сидел в мешке в карман за словом не лез и в словесной перепалке в долгу бы не остался ни с кем.

– Что случилось? – спросил Павел.

– Не говорит гадёныш. – взорвался Платон и нанёс по мешку тяжёлый удар.

– Что вы будете с ним делать?

– Используем твою духовную мощь. – рявкнул Волослав и в этот раз сам пнул мешок.

Павлу стало интересно, что такого мог сказать житель мешка, чтобы на вид покойный и непоколебимый человек превратился в такого злобного и психованного.

– А почему нельзя отправить его на историческую родину? – спросил Павел.

– Потому, что в Тартаре сейчас что-то происходит! Я боюсь, что кто-то может выбраться или уже выбрался! – раздражённо пояснил Волослав.

Откуда Волослав владеет такой информацией колдун не пояснил.

– Что ты несёшь? Оттуда никто так просто не выйдет! – возразил Платон.

– Хочешь рискнуть? – поинтересовался Волослав.

Суровый Платон гневно посмотрел на Волослава, а затем признал, что мысль глупая.

Волослав было снял с мешка какой-то шнурок, как вдруг Павел воскликнул:

– А что вы хотели у него узнать? Может Епифидор его разговорит? Он ведь всё-таки тоже чёрт.

Волослав и Платон одновременно повернулись. Друзья переглянулись. Внезапно Павел обнаружил, что не слышит их разговор. Он понял это по их открывающимся ртам и жестикуляции. Говорили они точно не шёпотом. Павел щёлкнул пальцами и ничего не услышал. Подал голос и снова ничего не услышал. «Заколдовали» – безнадёжно осознал священник. Убегать или бояться колдуна Павел не видел никакого смысла. Всё равно колдун сильней. Если ему вздумается, всё равно убьёт.

Спустя минуту яростного спора между Волославом и Платоном, не услышанного Павлом они пришли к общему решению.

***

«Что мне возникать. Он прав. Какое доверие может быть к чёрту? За свои века я сотворил достаточно зла, чтобы ко мне так относиться.» – размышлял старый чёрт, стоя в тумане. Он отошёл от дороги, на случай если будет проезжать машина.

Чёрт снова поморщился. У него страшно болела поясница.

– Подумать только. Первый в истории чёрт – старик! – усмехнулся Епифидор.

На него негативно действовало духовное служение.

Стареть он начал, как только духовная составляющая начала действовать на его отрицательную магию. Чёрт чувствовал, что с каждым годом служению добру становиться слабей. Человеком он от этого стать не мог. Так как тело эволюционированного существа, в данном случае самого Епифидора сформировалось из отрицательной магии и физиологически значительно отличалось от человеческого. Епифидор знал, что однажды тёмная магия его покинет и он умрёт. Умрёт по-настоящему, без притязаний на вечность. Конечно, это случится не сегодня и не завтра, однако он чувствовал, что становится слабее и меньше. В некоторых местах и вовсе духовная сила оставляла большие ожоги. Рога давно отпали, а Тартарианское зрение падало. Сейчас чёрт и вовсе был слеп из-за белого тумана.

Епифидор устал стоять на ногах и хотел было сесть на засыпанную листвой землю, как вдруг услышал шаги.

По дороге кто-то уверенно шагал. Внезапно из тумана вылетел потрёпанный мешок из грубой ткани и упал к ногам старого попа. На мешке была сорвана печать. Через мгновение из мешка показалась чёрная рогатая морда. Первым, что она увидела была нога Епифидора. Чёрт, не вылезая из мешка посмотрел вверх. Встретившись взглядом с Епифидром он мгновение замер. Узнав в батюшке старого чёрта, чёрная мордашка пропала в мешке. Маленький монстр забился так глубоко в мешок, что чуть не пробил его дно.

– Зюк? – узнал Епифидор.

Маленький чёрт заскулил как напуганный щенок, которому не больше двух недель.

Из тумана появился Волослав, пнул мешок и сказал:

– Ну вылезай, смелей! Ты ж хотел на свободу? Вот же она!

– Я расскажу всё, что спросишь! – взмолился монстр из мешка. – Только не отдавай меня ему!

– А что случилось? – протяжно спросил Волослав.

– Я буду верно служить вам! – снова взмолился маленький чёрт.

И через мешок попытался поцеловать Волославу ботинок.

Позади Волослава из тумана показался Павел. Он шёл вслепую на звук. Это можно было понять по выставленным вперёд рукам. Распознав спину Волослава, он опустил руку и подошёл. А маленький чёрт по-прежнему выл и умолял о пощаде. Поняв, что происходит допрос Епифидор решил добавить пристрастия. Старый чёрт внезапно перестал быть старым священником. Он расправил некогда могучие плечи. Визуально казалось, что он за секунду стал крупней. Кожа потемнела. Из ноздрей и из-под одежды повалил густой пар.

Епифидор схватил мешок и вытащил из него Зюка. Старый чёрт открыл рот, который не человечески деформировался и превратился в огромную зубастую пасть. Зюк завизжал так, что его услышала даже Екатерина Константиновна, находящаяся на совещании в противоположном конце Домира.

Зюк вырвался из мёртвой хватки Епифидора и обнял ногу Волослава. Похоже чертёнок так хотел жить, что вырвался ценой порванной шкуры, которая, на минуточку, была не пробиваемая! По крайней мере, не пробиваемая оружием этого мира.

– Молю, не губи! Я всё скажу. Я дам клятву верности! – визжал Зюк, оглядываясь на Епифидора.

Старый чёрт демонстративно вцепился своими увеличенными зубищами в чёрную шкуру Зюка, оставшуюся в руке и отодрав кусок проглотил. Зюк без шкуры на спине обмяк и начал читать заговор рабства. В Адской пропасти такое иногда практиковалось. Так происходило, когда в битвах между чертями загнанный в угол чёрт выбирал жизнь и позор. Он выбирал беспрекословное служение и унижение взамен на пощаду.

Клятва давалась на древнем диалекте, который Волослав понимал плохо, но понял, что Зюк читает заговор. О том что это заговор отречения от самого себя и служения Волослав не знал и пнул Зюка от себя. В полёте Зюк дочитал заговор и открыл глаза. Согласно ритуалу, первый кого он увидит и будет его хозяином. В Тьме с этим проблем не было, так как обычно к тому моменту как чёрт успевал открывать глаза все остальные кроме нападающего были либо мертвы, либо разбегались. Посмотреть на кого-то другого было проблематично. Оказавшись в невесомости от грубого удара ботинком Зюк несколько раз перевернулся. Открыв глаза, он увидел не Волослава. Зюк плюхнулся в листву и на него мгновенно наступил Епифидор.

Спустя мгновение раздался крик. Нет, этот крик принадлежал не Зюку. Закричал Павел. Именно Павла увидел Зюк.

Молодой священник упал на колени и взвыл от боли. Он держался за правую руку. Волослав бросил несколько рун, чтобы снять заговор, но четно. Адские заговоры оказались Волославу не под силу. Епифидор мгновенно рванул к Павлу, забыв о Зюке.

– Покажи! – рявкнул старый чёрт.

Он выхватил правую руку Павла и начал осматривать. Осмотрев, он вздохнул и сказал:

– Всего-то?

– Всего-то??? – переспросил Волослав, предварительно бросив несколько рун и фиксирующий заговор в Зюка, чтобы тот не сбежал.

– Смотри, на его правой руке всего лишь проступила руна.

– Я такой раньше не видел. Что за руна? – напряжённо повышенным тоном спросил Волослав.

В это время Павел и вовсе потерял сознание от приступа боли.

– Теперь Зюк принадлежит ему. – хриплый голосом сообщил старый чёрт.

– Не понял.

– Зюк прочитал заговор самоотречения в пользу выбранного хозяина. Ритуал древний как мир. В данном случае из-за того, что ты его пнул он бросил взгляд на Павла, тем самым закончив ритуал.

– Что? – глупо переспросил Волослав, будто он не услышал сказанного.

– Теперь Зюк – его вещь. – пояснил Епифидор. – Зюк будет верно служить Павлу пожизненно.

– А если предаст?

– На нём тоже проступила эта руна клятвы. В случае предательства Зюк погибнет. – терпеливо пояснил Епифидор.

– Снять руну можно? – прежней решительной интонацией спросил Волослав.

– Убив одного из носителей конкретной клятвы. – пожал плечами Епифидор.

– Руна так болезненна? – посмотрев на потерявшего сознания священника спросил Волослав.

– Знаешь, для меня это небольшой укольчик. Будто тебя комарик укусил. Но я древний чёрт, а он человек. Болевой порог несоизмеримый. Что для меня комар, для него раскалённая кочерга на голую руку.

– Руна нанесла ущерб его душе? – спросил Волослав.

– Нееет... – сказал Епифидор не отрывая глаз от Павла.

Волослав стоял над ними и размышлял как лучше поступить, как вдруг, из тумана возникли Платон и Кирилл.

– Что за крик? – вспылил Домовой.

Внезапно Павел очнулся и увидел ставшее человеческим лицо Епифидора.

– Не вставай погодь, погодь. Полежи. – заботливо посоветовал старый чёрт.

***

Спустя час Павел окончательно пришёл в себя. Волослав взял его под плечо и повёл в поместье. Епифидор хоть его никто с собой не звал в поместье идти не захотел, культурно сетуя на то, что он не желанный гость и это понимает. С Зюка сняли сдерживающие руны, так как в них больше не было никакого смысла. Чертёнок по приказу Павла не мог причинять вред без команды.

Пока Платон в поместье отпаивал Павла чаем. Волослав вернулся и они с Епифидором принялись допрашивать Зюка.

– Расскажи, как сейчас обстановка в вашем мире. – потребовал Волослав.

– Всё как обычно. Жри или будешь сожран! Правда иерархию нашу недавно проредили.

– Кто?

– Да я сам не знаю, что это было! – признался Зюк. – Там во тьме появилось что-то могущественное. Оно рыщет, ищет что-то или кого-то. Я такую мощь никогда не встречал. А ты видел, до встречи с тобой я был не маленький. На моих глазах оно поглотило атаковавших его Анубиса и Ворла. Никто не видел, откуда оно взялось. Мощным вихрем, как торнадо, оно пронеслось по всей пустоте. А затем ушло, так же неожиданно, как и пришло.

– Стоп! В Пекле был кто-то посторонний? – удивлённо переспросил Волослав. Он озадаченно взглянул на Епифидора и спросил: – Такое может быть?

Старый чёрт растерянно пожал плечами.

– Да-да, залётный какой-то! – кивнул чертёнок.

– Как он выглядел?

– Я же сказал, как вихрь. Вихрь огромной силы! Его мощь не описуема.

– С чем можно сравнить эту мощь в магическом плане?

Зюк ненадолго задумался, а потом неуверенно сказал:

– С самой магией в целом.

– Это невозможно, мы бы ощутили такое существо посети оно землю! – усомнился Епифидор.

– А ты на земле наличие Ада чувствуешь? Чувствуешь тысячи чертей его населяющих. – спросил Волослав у старого чёрта. Спросил с такой интонацией, будто разговаривал с идиотом.

– Нет. Пропасть не соприкасается с нашим миром. Это совершенно другой мир. – признал Епифидор. – Но куда же он ушёл, если не на землю? В Эдем?

– Не знаю. Из всех существ, что мне известны ключ в оба подпространственных кармана имеет только смерть.

– Не темни, наследник Кощеев! Ты и сам несколько раз открывал проход. И боюсь я тебя по этой же причине. Даал это мог и тебя научил, верно?

Волослав не ответил. Старый Даал его этому не учил. Уже будучи взрослым колдуном, Волослав сам понял как это делается. Понять это было не сложно. Совсем недавно Рубиус Гроф повторил успех. Но этот самый успех его и погубил. Волослав задумался на целую минуту, а потом резко спросил:

– А положительная магия в вихре была?

– Была! – кивнул Зюк. – Я же говорю вихрь, хаос!

– Волослав! – старый чёрт разговаривал осторожно, стараясь не провоцировать тысячелетнего воина на драку. – Появись такое существо в нашем мире, мы бы все, от мала до велика его ощутили. Зюк врёт. Пусть Паша его спросит. Ему он не сможет соврать.

Волослав настороженно посмотрел на старого Чёрта. С одной стороны, в его словах был смысл, ведь сказанное чертёнком было неестественно и маловероятно. С другой, если сказанное Зюком правда, то описанное существо, явись оно на землю, стало бы большой проблемой.

– Что было дальше? – спросил Волослав.

– Потом жизнь наладилась. Всё стало как обычно. А недавно, сижу со своими рабами, вижу, дыра появилась – брешь в пространстве. И туда десяток чертей. И я туда же. Вот так я со своими рабами и вылез. Дальше ты знаешь.

– Погоди, ты сказал десяток? Вас вылезло четверо.

– Эту только тут вылезло четверо, а остальные в других местах.

Волослав тяжело вздохнул.

– Только этого ещё не хватало, нужно их всех отловить, пока они не натворили дел в нашем мире. – тяжело и задумчиво проговорил Волослав.

– Абсолютно согласен. – кивнул Епифидор.

Волослав бросил на Епифидора раздражённый взгляд.

– Я хочу, чтобы ты помнил, что я готов помогать и хочу быть полезен! – решительно напомнил старый чёрт.

– Я подумаю. – вынужденно выдавил из себя Волослав. – Я свяжусь с тобой, если понадобится твоя помощь. Ну или комитет свяжется.

Епифидор покорно кивнул, развернулся и скрылся в тумане. Волослав ещё несколько минут смотрел ему в след. Он не мог понять мотивы старого чёрта. Доверять ему было нельзя. Чертям, в принципе, нельзя доверять, так как они рождены во тьме и зло им не чуждо. Но также Волослав понимал, что такого как Епифидор желательно держать в поле зрения.

Спустя минуту Волослав услышал звук двигателя и едва различимое белое такси. Такси в городе Домир были именно белые. Аккуратный таксист в не проглядываемом тумане медленно тащился, чтобы не во что не врезаться или кого-нибудь не сбить. Такси подъехало прямо к крыльцу и остановилось в десяти сантиметрах от колена Волослава. Из машины вывалились Полина, Марго, Гердон и коротко подстриженный Тихон. Волослав даже на секунду усомнился, что это Тихон. Подстриженного в новой одежде богатыря было не узнать. Его глаза горели, но юный богатырь всячески сдерживался и старался показать равнодушие ко всему, что он увидел в городе.

Волослав тяжело вздохнул, так как считал, что Тихон был не готов к двадцать первому веку. Богатырь владел могучей силой, мог снести многоэтажный дом одним ударом. Поэтому, так рано сталкивать его с цивилизацией Волослав категорически не хотел.

– Как прошло? Без происшествий? – хмуро спросил Волослав.

– Всех одела, фастфудом накормила, в кино сводила! – с улыбкой отчиталась Полина и протянула Волославу красно-золотую карту.

Тысячелетний воин усмехнулся. Он понял, что это дело рук Платона.

– Хорошо! – кивнул Волослав, взяв карту, а затем спросил: – Ты себе что-нибудь взяла?

Девушка устало мотнула головой, дав понять, что, итак, слишком устала. Волослав жестом головы показал на входную дверь, тем самым велел заходить. За Полиной строем пошли Марго, которая явно была довольна. После неё шёл улыбающийся Гердон. Его настроение не испортили десять пакетов, которые на него нагрузили Полина и Марго. А за витязем следовал сдержанный Тихон с горящими глазами.

Зайдя на кухню все увалились на стулья, стоящие у большого обеденного стола. Оказавшись за столом, они не сразу, но всё-таки заметили новое лицо. Отец Павел мирно пил чай и подёргивал правой рукой. На кисти у него выделялся ожёг в виде никому не знакомого символа.

От расспросов священника спас Платон и ввёл всех в курс дела.

Спустя несколько минут вошёл Волослав и поинтересовался, где Кирилл.

– На втором этаже, руну твою отрабатывает. С самого утра. – равнодушно сообщил Платон.

– Хорошо!

– Слава, Зюк всё рассказал? Ты решил, что будем делать?

– Да, по свету ползают минимум четырнадцать чертей. Никто из КМБ с ними не справится. Они моя забота, но для начала их нужно выследить. У меня есть несколько неучтённых в комитете оперативных групп. Они займутся чертями.

– А почему вы сами не выследите их? – спросил Павел. Он уже понял, что в этом месте никто не причинит ему зла. Также он ощущал, что для всех присутствующих – он лишь мелкая сошка. Не захотят отвечать, не ответят. Поэтому и вопросы задавать не стеснялся.

– Я занят, у меня другое важное дело.

Волослав ответил твёрдо, не оставив возможности усомниться в его словах.

– Они выследят всех чертей и доложат мне. Я разберусь. – пояснил Волослав дружески хлопнув священника по плечу. – Ты можешь возвращаться домой. Только держись подальше от Епифидора.

– Найти их будет проще, если искать будет чёрт? – логично предположил Павел.

Волослав уловил мысль священника, и посмотрел на Платона. Платон тоже был не дурак. В конце концов, он тысячу лет был соратником Волослава. Не один раз он разрабатывал стратегический план для КМБ. Когда в голову Волослава приходила мысль, он был уверен, что Платон об этом уже подумал.

– Ну одного тебя с чёртом к чертям пускать нельзя. – замявшись сказал Платон.

– Вехский и Коша сейчас свободны. – задумался Волослав.

Шевелюра домового дрогнула, что давало понять о том, что Платон в замешательстве. Он вопросительно поднял зелёные глаза и спросил:

– Разве они живы?

В ответ лицо Волослава неоднозначно скривило гримасой. Видимо за многие годы он всё-таки забыл рассказать Платону о некоторых вещах.

Домовой принял это достойно. Он вздохнул и с пониманием кивнул.

Хотел бы Волослав твёрдо сказать «решено», даже открыл рот и глубоко вдохнул, однако что-то в решении ему не нравилось. Было что-то, что он не уловил. Что-то, что он забыл. Вехский и Коша были опытными колдунами. Своё дело эти двое знали. Хоть семьдесят лет они и наслаждались пенсией, эти два пройдохи часто присылали Волославу весточку о готовности из неё выйти и тряхнуть стариной. Так как их лица помнили лишь единицы, с каждым годом неучтённые колдуны становились всё ценней и Волослав не торопился привлекать этих двоих.

Предчувствие часто опережало его мысли. Волослав выдохнул и закрыл рот. Внезапно тоже самое сделал и Платон.

– Говори! – потребовал Волослав.

– Вехский и Коша, конечно, очень хороши в своём деле... – рассудительно сказал домовой.

– Но? – насел на домового Волослав.

– Но совсем скоро мы всё-таки узнаем, чего боится земля. Если ей действительно что-то угрожает нас ждёт битва. И перед битвой с неизвестной угрозой кое-кому стоит поднабраться опыта. А кое-кому стоит освежить память...

Не будь в комнате столько народа Волослав ударил бы себя ладонью по лбу. Ведь только вчера он разговаривал с Платоном о неопытности Гердона и застое Марго. Именно это его и смущало. Волослав не подал вида, что не подумал об этом.

– А если погибнет? Черномор не мальчик с палочкой, камня на камне не оставит пока не... – рассуждал Волослав.

– Ага, он Могальта и порешил, хех... Мстилка не выросла. – усмехнулся домовой.

Черномора Волослав не боялся, поэтому аргумент оказался пустой. Внезапно Гердон поднял горящий взгляд, наклонился над столом и положил на него руки. Большим пальцем правой руки он потирал кольцо, подаренное Волославом после боя с лихом. Этот жест выдавал, что витязь занервничал видимо ему не понравилось, что его берегут. Речь домового не заставила себя ждать.

– Слава! – уставившись на свои руки начал домовой. – Когда-то, в отношении одного великого воина ты сказал одну фразу, которую я никак не могу забыть. Повторю тебе твои же слова. Ты сказал: «Он воин. Он выбрал свой путь. Погибнет, значит погибнет. Он должен знать, на что идёт и простой не принесёт ему пользы.»

– Я не всегда прав. – буркнул Волослав и поймал на себе горящий взгляд Гердона, который впитывал разговор как губка.

– Никто не бывает всегда прав. Это покажет лишь время. В тот раз ты оказался прав. И в конце концов у нас был вчера разговор.

– Раз на раз не приходится. – отнекивался Волослав, замечая, как Гердон ёрзает на стуле и следит за разговором. Волослава это начинало забавлять.

– Ну, тебе решать, Слав. Я одобрю любое твоё решение. – сказал Платон и провёл человеческой ладонью по столу, проверяя не осела ли за пол дня гадкая пыль.

Скривившись Волослав признал:

– Да, ты прав. Черномор его сам прислал. И прислал отнюдь не отсиживаться за моей спиной.

Гердон сразу засветился. И засветился так, что Волослав чуть не ослеп от рвения юного витязя в бой.

– Марго и Гердон!

Марго подняла уставший взгляд, а Гердон аж подскочил на стуле, показывая свою готовность.

– Доверяю вам выслеживание чертей. Выходите завтра утром. Гердон старший. – твёрдо приказал Волослав.

– А я? – нетерпеливо спросил Тихон.

Волослав бросил недовольный взгляд на богатыря. Ему не хотелось так скоро, после долгого заточения бросать Тихона в гущу событий.

– Нет, ты самый сильный из здесь присутствующих. Тебя привлечём только в крайнем случае. – отрезал Волослав.

– Но почему я не могу принять участие в выслеживании? – протестовал Тихон.

– Потому, что я ещё не научил тебя противостоять чертям!

– А Фёдор... – начал пререкаться богатырь, но Волослав его грубо перебил.

– Фёдору повезло. После битвы с тем чёртом, он годами залечивал полученные раны.

– Но он убил его! – продолжал Тихон.

– Он с трудом убил одного, а выследить предстоит четырнадцать.

Тихон надулся и недовольно скрестил руки на груди, после чего, попытался сесть по-турецки, однако новые брюки не дали ему удобно примоститься.

– И когда же ты меня научишь? – обиженно спросил Тихон.

– Когда придёт время. Обещаю. – сухо процедил Волослав.

Тысячелетний воин, убедился, что больше вопросов нет, развернулся и вышел. Как только хлопнула дверь Марго внезапно опомнилась и переступая через Гердона и Платона бросилась за Волославом.

Ведьма догнала его в вестибюле у входной двери. Она отдёрнула наследника Даала за руку.

– Это ещё почему Гердон главный? – прошипела возмущённая ведьма, не признававшая авторитетов за исключением Волослава и то по большой и крепкой дружбе.

– Ему не хватает командирского опыта.

– И что, при чём тут я?

– У меня на паренька планы. – усмехнулся Волослав.

Марго отпустила руку друга и надулась. Она что-то хотела сказать, но ещё не решила что.

– Я буду признателен, если кто-то надёжный за ним присмотрит и направит в трудный момент. – загадочно намекнул Волослав. – Да ещё и этот Павел. Мы его совсем не знаем. Его всё-таки привёл Епифидор. Кто знает, что он сможет выкинуть. За ним тоже глаз да глаз нужен.

– Кто привёл?

– Чёрт, делающий вид, что принял сторону света. – пояснил Волослав.

Ответ ещё больше запутал ведьму. Она отлично знала, кто такие черти и как они себя ведут. Епифидор никак не вписывался в эту концепцию. Ведьма скептично хмыкнула и отвернулась.

– Если ты ему не доверяешь, почему пустил в поместье.

– Платон стал гораздо сильней чем был. Чуть что, выплюнет в подпространство. – успокоил ведьму Волослав.

– Мда, заходи и шпионь сколько влезет. – съехидничала Марго.

– Неа, для таких как он поместье защищено заговором. Стоит покинуть его и воспоминания как водой смоет.

Марго скривилась и пошла обратно. Нужно было знакомиться с новым напарником.

– Марго! – окликнул Волослав, и ведьма обернулась. – Тебе очень идёт новое платье.

Ведьма улыбнулась. Никто кроме Полины до этого момента ещё не похвалил её обновку. Водослав ощутил, что ведьма внезапно подобрела и её день стал гораздо лучше.

***

Разноцветная листва падала в постепенно рассеивающемся тумане. Но видимость не стала лучше так как на улице быстро стемнело. В окнах поместья загорелся свет. Округу окутывала пугающая тишина. Тишину лишь нарушал шелест листьев, которые Волослав сгребал в кучу. Входная дверь осторожно открылась. Из неё вышел домовой и направился к другу. Подойдя, он несколько минут наблюдал и что-то анализировал.

– Ты думаешь пришло время? – замялся Платон.

– Да, приготовь комнату.

– А если...если он давно умер? Ведь не бывает вечного ресурса. Даже у него.

– Не умер, я его чувствую.

– А если он не захочет?

– Я не оставлю ему выбора! – отрезал Волослав.

– Но разумно ли это?

– У тебя есть мысль получше?

Мыслей получше у домового не оказалось. Он только спросил:

– Когда выезжаешь?

– Завтра.

Из поместья вылетел Кирилл с сумкой на перевес.

– Мама сейчас приедет нас с Полиной забрать. – доложил Кирилл.

– Нет. У Полины ангина. Она останется здесь под моим присмотром. – уверенно заявил Платон.

– Но я только что с ней...

– Не спорь с Платоном. Он опытен в этих вещах. – вмешался Волослав.

– Да, сегодня уже болит горло, в течение часа поднимется температура, а завтра… – завёлся домовой.

Речь домового прервал звук знакомого двигателя. Екатерина Константиновна отнеслась к болезни дочери чутко. Но Платон был не преклонен.

– Ладно, Кирилл, мы тогда поехали, тебе завтра в школу. – с тяжёлым вздохом выговорила мать.

Кирилл послушно последовал за матерью, лишь бросив полный зависти взгляд на сестру.

– Екатерина! – окликнул Волослав, когда те были у машины.

Начальница уголовного розыска и её сын обернулись...