Раскол света

ГЛАВА IV: ДНЕВНИК УТРАЧЕННЫХ БЫЛИН

Шесть уроков тянулись целую вечность. Тянулись они прежде всего потому, что пятница – крайний день перед выходными. Тянулся он, впрочем, не только для учеников, но и для учителей. Работа у них была не сахар. Трудовик с восьми утра представлял, как он вкусит холодненького напитка, который он предусмотрительно купил в четверг и поставил в холодильник. Учительница русского языка с перекошенным лицом ведёт урок, зная, что её выходные испорчены огромной горой непроверенных тетрадей.

Татьяна Карловна вместо урока устроила классный час. Классный руководитель сорок минут сокрушалась по поводу поведения на выходных. Она строго настрого запрещала ходить на какие-либо пикники и подобные мероприятия без участия взрослых. Ходили слухи, что выжившая после прошлогоднего пикника Скворцова недавно пришла в себя, однако ходить в школу ещё не готова. За этот случай прилетело всей школе. На учителей повесили новые обязанности по проведению дополнительной воспитательной работы.

Министерство образования обязывало их контролировать школьников на выходных, хоть они и не имели на это законного права. Кирилл был под особым присмотром. Екатерина Константиновна нехотя, но отчитывалась перед учительницей. Конечно, она не сообщала, что Кирилл ходит к тысячелетнему воину-колдуну изучать искусство магии. Однако классная руководительница была уверена, что Кирилл точно в безопасности.

Душевное спокойствие и равновесие в пятницу было только у Керима Алиевича. Казалось, что сложнейшая работа учителем его совсем не напрягает. Он был будто создан для этой работы. Хорошо поставленная выразительная речь и красивый, но тягучий голос создавали мощнейшую харизму. С таким развитым ораторским искусством этот человек должен был быть политиком или революционером. Керим Алиевич разбирался во всём и в разговоре мог поддержать любую тему. Ему нравилось общаться с детьми и передавать им знания.

Среди всех школьников раздражал Керим Алиевич только Хвостикова, который наконец вышел в школу, после долгого больничного. Сломать ногу в двух местах, это ещё нужно было умудриться. Но Семён смог! Он поскользнулся на гимнастическом козле. Не удачно приземлившись в первый раз, он решил, что ему мало. Он снова забрался на снаряд и снова поскользнулся. Последствия такой скользоты на протяжении полу года изучали всем хирургическим отделением.

«Ну только посмотрите, мастер на все руки, чего он вам всем так нравится? Он врёт в неокрепшие умы. Мастер на язык» – бурчал Хвостиков. Однажды он решил подловить Керима Алиевича на лжи и подготовил вопрос, на который преподаватель по мнению Хвостикова не должен был ответить. Но Керим Алиевич оказался не так прост. Преподаватель без всяких смущений ответил на вопросы, после чего, начал рассказывать тему урока. На доске он рисовал схематичный чертёж взаимодействия социальных групп.

Хвостиков поняв, что ему не удалось подловить учителя покраснел, надулся и уставился в окно.

Керим Алиевич строил урок таким образом, чтобы успеть поговорить и донести заготовленный материал. Он ставил вопрос и требовал, чтобы ученики сами рассуждали, пока не придут к правильному ответу. Лишь иногда он задавал наводящий вопрос, когда чувствовал, что логическая цепочка детей уходит в сторону заблуждений.

Этот урок обществознания не отличался от прочих. Керим Алиевич был в отличном настроении. Урок подошёл к концу, но звонок ещё не прозвенел. Хвостиков поднял руку.

– Спрашивай, Хвостиков. – уткнувшись в журнал сказал преподаватель.

– Как по-французски будет сковородка? – серьёзно спросил Хвостиков.

– Рoêle. – ответил Керим Алиевич, не отрываясь от журнала.

Хвостиков посмотрел на заготовленный ответ, который он выписал к себе в блокнот. Кирилл не видел, что там написано, но видел, как Хвостиков сломал карандаш, находившийся у него в руке, и недовольно захлопнул блокнот.

Стоило только прозвенеть звонку, как Кирилл вскочил и первый выскочил из класса. Он едва не снёс Татьяну Карловну, которая хотела поймать свой класс перед уходом и дать очередное напутствие на выходные.

– Куда торопишься? А ну ка тормози. – воскликнула преподаватель.

Они вернулись в класс, Керим Алиевич встал в присутствии коллеги старшего возраста. Татьяна Карловна сурово посмотрела на класс. Так смотреть может только учитель, проработавший в школе тридцать лет. Она не смотрела на кого-то конкретного, но умудрилась заглянуть в глаза каждому. Даже Керим Алиевич немного поморщился, хоть она на него не смотрела. Позже, исходя из рассказов Хвостикова и Суворова, они были уверены, что преподаватель заглянула им прямо в душу.

– Вы меня поняли! – утвердительно сказала Татьяна Карповна и сделала свой фирменный жест. Жест заключался в том, что она грозила указательным классом, но грозила не обычно. Она несколько раз ударила указательным пальцем по столу. – Хвостиков, никакой гимнастики без тренера.

Татьяна Карловна ещё раз бросила свой взгляд, развернулась и ушла. Выдохнули все, даже Керим Алиевич, он провёл ладонью по лысине и многозначительно посмотрел в окно, где ветер недовольно раскачивал берёзы, посаженные пионерами много лет назад. По его виду казалось, что он бы составил компанию трудовику, после пережитого за эти секунды сурового взгляда Татьяны Карловны.

Кирилл, Суворов и Хвостиков вместе вышли из школы. Друзья обсуждали, чем займутся вечером, но Кирилл их не слушал. В его голове было лишь одно. Он рвался в поместье, где Волослав его научит чему-то новому. Почти месяц перед занятием он заставлял рисовать одну и ту же безобидную руну. Волослав всё это время сидел и внимательно наблюдал, как Кирилл её наносит. Самое странное было в том, что он запрещал упрощать нанесение. Кирилл стоя водил пальцем по воздуху и раз за разом вычерчивал одно и то же. Школьник надеялся, что сегодня всё будет иначе.

– Кирилл, так ты с нами? – спросил Хвостиков.

– Что с вами? – не понял Кирилл.

– Играть по сети! В девять вечера. – напомнил Суворов.

– Нет. Я, наверное, не успею прийти домой. – растерянно сказал школьник.

– А что ты будешь делать? – начал допытываться Хвостиков, чем напомнил Кириллу лешего по имени Лёня.

– А с какой целью интересуешься? – спросил Кирилл, а точней процитировал фразочку самого лешего. Фразочку, которую леший позаимствовал у Волослава столетие назад и отдавать обратно не собирался.

– Интересно, на что ты нас променял! – прищурившись с укоризной сказал Хвостиков.

Сам хвостиков не заметил, но он в точности скопировал интонацию Керима Алиевича. Это и спасло Кирилла, вместе с Суворовым они начали ржать. Суворов не растерялся и дал Хвостикову прозвище «Керимович». После сказанного Суворову снова пришлось убегать, но на этот раз уже не от старшеклассников. Вот только Хвостиков был гораздо выносливей задир из десятого класса. Задиры обычно курили и пробежками не занимались. А вот Хвостиков почти каждый день гонялся за Суворовым, не курил, что делало погони весьма продолжительными. Даже после перелома ноги. Так друзья и скрылись за углом.

Кирилл дошёл до того самого угла и обнаружил, что друзей и след простыл. Видимо далеко убежали. Теперь не нужно было оправдываться и он со спокойной совестью направился домой. Впереди были целые выходные, которые он будет практиковать магию.

Придя домой, Кирилл сразу же сделал все уроки, какие ему только задали, чтобы выходные провести у Волослава. Уроки стали большим балластом в последнее время, поэтому Кирилл старался их сделать как можно быстрей. Математику он успел сделать на переменах, оставались русский, геометрия и пара устных предметов, которые Кирилл проигнорировал. Геометрия давалась Кириллу нелегко и на неё он потратил много времени. Он закрыл тетрадь и встал из-за стола. Секунду подумал и снова её открыл. Дело было в том, что в этом учебном году он вовсе позабыл за черновик. Все уроки с ошибками и без них он делал на чистовик. На секунду усомнившись в правильности доказанной теоремы школьник снова открыл тетрадь, навис над ней и перепроверил написанное. Он чувствовал, что где-то ошибся, но совсем не видел ошибку.

– Не знаю я. – воскликнул он вслух, разговаривая сам с собой, а точней со своим сомнением.

Геометрия была самым непонятным из всех предметов. В математике он был ас, но геометрия была мучением.

Вдруг Кирилла что-то отвлекло. По началу школьник не понял, что именно. Он принюхался и почувствовал запах выпечки. Кирилл удивлённо повернул голову. Дверь в комнату была закрыта, однако запах всё равно пробился. Кирилл с удивлением пошёл на запах.

Подходя к кухне, он увидел, что по столу бегает нечто маленькое и лохматое. Это был Петя. Имя ему дала Полина, которая записалась ему в матери. Однажды вечером, после инцидента в поместье Полина заварила обещанный Кириллом чай, который он всё-таки принёс. Только-только Волослав, Платон и Кирилл поставили новую дверь взамен расплавленной. После чего Волослав с Платоном ушли. Платон всё сокрушался, что нужно сделать новый откос, на что Волослав одобрительно поддакивал. После их ухода Полина позвала брата и домовёнка пить чай. Домовёнок был настолько мал, что пришлось налить чай в маленькую игрушечную кружечку из старого кукольного набора Полины. К счастью, когда-то отец надарил детям много игрушек. Кирилл сел за стол и посмотрел на домовёнка. Ожёг на боку домовёнка покрылся чёрной шерстью стоило им только поставить новую дверь. Кирилла это радовало. Да и в целом домовёнок стал лучше выглядеть, чёрная шесть начала блестеть. Полина, конечно, утверждала, что это от её нового бальзама для волос, но Кирилл не обращал на это внимания. Школьник и его сестра пили чай и внимательно изучали домовёнка.

– Как тебя назовём? – спросила Полина.

Домовёнок отстал от кружки и уставился на хозяев.

– Имя должно быть сильное. – утвердительно сказала Полина сжав ладонь в кулак.

Домовёнок сначала расплылся в улыбке, а затем насупился напрягся и к чему-то приготовился. Полина начала перечислять:

– Владимир?

Домовёнок поморщился.

– Анатолий? – сказала девушка, поднесла кружку с чаем и заметила, что домовёнку снова не нравится. Недолго думая она продолжила: – Вячеслав, Дмитрий, Андрей, Остап...

Услышав «Остап» домовёнок поднял глаза. Полина всё также держала кружку у рта. Она прищурилась и сказала:

– А может быть, Пётр?

Домовёнок важно вытянулся.

– Пётр! – твёрдо, но с нотой загадочности произнесла девушка, наблюдая за реакцией домовёнка.

Реакция была не передаваемая. Домовёнку настолько понравилось это имя, что все остальные отпали ежесекундно.

Кирилл зашел в кухню на запах выпечки и обнаружил следующую картину. Пётр сидит на столе рядом с грязной кастрюлей, в которой он суде по всему замешивал тесто и рыдает над подгоревшим пирогом.

– Что случилось? – осторожно спросил Кирилл.

– Сегодня Полина на выходные приедет. – рыдая и всхлипывая поведал Петя. – Хотел ей приятно сделать. Пирог к чаю. А он подгорел.

– Ну не переживай, давай приготовим новый? – сказал Кирилл.

Домовёнок внезапно перестал рыдать и хлопнул ладонью себя по лбу. Он так опечалился своей неудачей, что даже не подумал, что пирог можно переделать. Нет, он конечно и сам додумался бы это сделать, продукты ведь есть. Не известно сколько бы он ещё прорыдал над этим ненавистным подгоревшим пирогом.

Петя схватил форму для запекания и ловко зайчиком прыгнул в мойку. Спустя минуту форма была вымыта, домовёнок прыгнул к холодильнику и открыл его.

– Давай яйца... – не успел закончить Кирилл, как вдруг Петя его перебил.

– Нет, я сам хочу приготовить. Хочу как Платон! – важно сказал Петя. – Иди к Волославу, занимайся.

Ошеломлённый таким поворотом событий Кирилл отступил на шаг. Его прогоняли с родной кухни. Домовёнок на протяжении некоторого времени начал помогать. Сам он всё ещё не готовил, Кирилл и его мать позволяли Петру разогревать еду и подавать её на стол. Кирилл считал, что из-за маленького размера Петя может пораниться, однако подгоревший пирог показал, что домовёнок в силах открыть духовку и вытащить оттуда раскалённый пирог.

– Ну, оставьте мне хоть кусочек, а то знаю я ваши чаепития. – сказал Кирилл, отломил от пригоревшего пирога кусочек и засунул в рот.

На удивление школьника даже подгоревший пирог был не плох, но суховат. Кирилл взял талмуд Волослава и все свои блокноты с расшифровкой и засунул к себе в сумку. Особое внимание он уделил блокноту, где записывал сны. Кирилл положил его в отдельный карман сумки. Ему обязательно нужно было показать блокнот Волославу. После чего, школьник переоделся в удобную одежду и отправился в поместье.

Спустя час пути Кирилл пришёл к воротам поместья. У ворот в полный рост стоял земляной. Кирилл видел его в полный рост впервые. Обычно из земли торчала лишь голова, но сейчас он стоял опершийся о гору аккуратно сложенной тротуарной плитки, которую недавно заказывал Платон. У земляного было две мощных руки и две мощных ноги. Он походил на очень худого человека с перекаченными ногами и руками. Суде по всему мощными конечностями он роет землю. Особое внимание Кирилл обратил на ноги земляного. Вместо стопы у него были руки как у обезьяны. Вот только и руки и ноги не были похожи на человеческие, а скорей напоминали кротовьи. Состояние одежды на нём оставляло желать лучшего. У Кирилла по началу сложилось впечатление, что это одежда Волослава. На самом деле так и было. Дело в том, что однажды Волослав любезно оставил сушиться свои вещи на улице и земляному таким случаем грех было не воспользоваться.

– Ты чего тут? – настороженно спросил школьник, на что земляной фыркнул.

– Да вот не пойму, что там происходит. – указывая жестом головы на поместье сказал земляной.

– И что там? – не понял Кирилл.

– А вот ты мне и расскажешь. – сказал земляной и менее чем за секунду провалился под землю.

Кирилл внимательно осмотрел место, где стоял земляной. Школьник всегда удивлялся тому, что после него не остаётся никаких следов, будто и не вылазил. На этот раз снова ничего не осталось, будто он и не роет землю вовсе, а проходит сквозь неё. «И зачем ему такие мощные конечности?» – подумал Кирилл и пошел в поместье.

В прошлый раз Платон на него выругался за то, что школьник постучал в дверь.

– Для тебя дверь всегда открыта. – вскипел домовой.

Поэтому на этот раз Кирилл не постучался, он просто зашёл.

Зашёл и его едва не зацепил летящий в стену Волослав. Кирилла спасла Марго. Она повалилась на школьника и прижала его голову к полу.

– Ползи за мной! – велела Ведьма и поползла к кухне.

Кирилл, недолго думая пополз за ней. Стена, в которую он должен был врезаться словно хотела его поглотить, но Волослав успел выбросить какую-то руну. Как вдруг он по колено провалился в бетонный пол. Что было дальше Кирилл не видел, но слышал, что Волослав отбивается от чего-то. Оказавшись на кухне Марго встала, а Кириллу помог встать Гердон. Увидев это, ведьма обиженно фыркнула и стала отбивать с себя пыль. А с Кирилла пыль вытер Тихон. Марго ещё больше перекосило.

– Это потому, что я ведьма? – оскорблённо спросила Марго.

– Да. – твёрдо ответил Тихон.

Его не удивило то, что Марго оскорбилась. Ведьм он хорошо знал и на дух не переносил. Он не убил эту Марго только потому, что она не дала ему повода. А без повода, в гостях он этого сделать нельзя.

Гердон в свою очередь статус ведьмы тоже не жаловал, однако такой ненависти к Марго, как Тихон не имел. Он её скорей остерегался, так как в своих записях велел опасаться Черномор. Ну и наконец, когда островитянин подумал ей дать руку, она уже сама встала на ноги. Поэтому он помог встать Кириллу.

– Что происходит? – ошеломлённо спросил Кирилл.

– Волослав огребает! – не скрывая довольной улыбки поведал Тихон.

– Платон обнаружил, что на старых чертежах поместья должен был быть камин. Оказывается, он очень хотел камин, вот и разбушевался.

– Платон, хватит! – послышался кряхтящий голос Волослава. – хватит или я...

За дверью послышались возня и разъярённые воинственные голоса Волослава и Платона.

– Или ты что? – кряхтя спросил Платон.

– Не понимаю, почему Платон так завёлся из-за какого-то камина?

– Ты только ему так не скажи «какого-то камина»! – перекривляла витязя Марго.

– Никогда бы не подумал, что он такой сильный. – удивлённо-напряжённо процедил витязь.

– Во-первых? Он тысячелетний домовой, перерождавшийся четыре раза. Видел бы ты что он сделал во время нападения Анны... – нервно пояснила Марго.

– А во-вторых? – спросил Тихон, всегда обращавший внимание на детали.

– А, во-вторых, они с Волославом тысячу лет вместе, живут, едят, бьются и спят. Возможно, он знает Волослава лучше самого Волослава. – пояснила Марго.

По реакции Тихона стало ясно, что Платон стал очень уважаем в глазах богатыря. За стеной, откуда всё ещё доносились звуки самого настоящего мордобоя, послышался голос Волослава:

– Хватит!!!

После чего, четверо прячущихся на кухне услышали, как Волослав изъял из нарукавника что-то. Суде по всему голыми руками ему было не справиться, и он прибег к мечу. Но никто не услышал, как он его применил. За секунду произошло то, что все четверо никогда не видели. Комната слегка деформировалась. Это выглядело, будто в голливудском блокбастере. Раздался громкий звук, какой издала бы падающая плашмя монолитная плита. После чего всё поместье сотрясло. На кухне завибрировало всё. «И как ещё ничего не разбилось?» – мысленно удивился Кирилл.

После удара деформированная комната пришла в нормальное состояние, будто и не деформировалась вовсе.

– Неужели он второй этаж на него уронил? – ужаснулась ведьма и выбежала из кухни.

Кирилл Гердон и Тихон побежали за ней. Выйдя из кухни все увидели, как оглушённый Волослав держится за голову. Понятно было, что он ничего не видит и не слышит. А на потолке был след от руны тройного щита. Разъярённый Платон схватил Волослава за ногу и выбросил его. Только никто не понял куда. Волослав просто исчез в пространстве прямо посередине комнаты. Увидев, что за ним наблюдают Платон прорычал:

– Пусть подумает над своим поведением, потом выпущу!

– Ты что, засунул его в подпространство? – догадалась Марго.

– Ненадолго. – сказал Платон, оперся о стену и гневно продолжил: – Ишь какой гад оказался. Решил он значит. Ну я ему решу. Я ему дам «в нашем веке камин не нужен».

– А подпространство большое? Ты его там найдёшь? – нервно спросила Марго.

В ответ домовой лишь злобно фыркнул, что означало «Я ещё подумаю выпускать его или нет».

Тихон стоял, открыв рот от увиденного, у Гердона в глазах различался страх, а Кирилл был в ужасе. Никто не ожидал, что первый раунд окажется за домовым, как вдруг начался второй. Посреди комнаты неясно откуда взялся ветер. А пространство вокруг того места, где минуту назад исчез Волослав изогнулось. Домовой воинственно фыркнул и прыгнул туда. Но нырнуть в подпространство он не успел. Волослав появился оттуда и схватил домового за холку. Воин засунул барахтающегося Платона в наруч. Наруч затрясся. Волослав напряжённо посмотрел на него, сжал руку в кулак, после чего наруч засветился.

– А ты стал гораздо сильней чем был, брат! – тепло сказал Волослав потирая кровоточащую ссадину виске.

После чего выбросил домового из наруча. Тот плюхнулся на бетонный пол и немного прокатился на боку. Домовой вскочил. Они с Волославом смотрели друг другу в глаза. Никто не хотел уступать. Точней пять минут назад Волослав готов был отступить, но после прогулки в подпространство передумал. Они стояли и нервно дышали. Вдруг Платон боковым зрение увидел Кирилла. Он на секунду отвёл взгляд. Но сразу же его вернул. Однако тяга тепло встретить гостя никуда не ушла. Он увидел во взгляде Волослава, что он понимает и не осуждает. Волослав расслабил плечи, но остался в стойке. Платон злобно фыркнул:

– Мы ещё вернёмся к этому разговору.

Домовой снова бросил Волославу взгляд, который тот прочитал правильно: «Камин снова должен оказаться в проекте и точка». Волослав же ответил Домовому словами.

– И на кой тебе этот камин? Кто его будет топить?

Платон, уже шедший к Кириллу, обернулся и высокомерно и осуждающе посмотрел. Ему не нужно было ничего говорить. Домовой развернулся и снова пришёл к Кириллу, а Волослав ладонью правой руки начал отбивать пыль с одежды.

– Кирилл, ты голоден? – важно спросил домовой.

Кирилл даже ответить не успел, как домовой воодушевлённо рванул на кухню.

– Так раньше бывало? – спросила шокированная Марго.

Волослав задумался, вытряхивая пыль из тёмных с проседью волос:

– Конфликты, конечно, бывали, но раньше он не был так силён.

– Так он может быть сильней тебя? – спросил Тихон.

В его голосе снова появилась нотка вражды.

– Сейчас не знаю, ему тысяча лет. Не припоминаю ни одного домового, прожившего столько времени. Возможно, с возрастом он не просто становится сильней, он эволюционирует.

– Вы ведь не насмерть сражались?

– Нет конечно. – улыбнулся Волослав и отрицательно мотнул головой.

– Ну ты не хотел причинить ему вред, иначе бы атаковал стены. Ну и наконец, ты бессмертный. – с голосом полным сарказма выпалила Марго.

– Не для него. – тяжело сказал Волослав и сразу же заметил, как Тихон быстро поднял взгляд. Было в нём нечто хищное. Поэтому Волославу пришлось добавить: – Не дождешься.

Тихон улыбнулся и отвернулся. Его чёлка упала на щеку. Тёмные волосы богатыря стоило подстричь, но он не позволял никому стоять над его головой с колющими и режущими предметами. У Волослава были мысли отвести Тихона в город к парикмахеру, но что-то подсказывало, что идея эта неудачная. До конца не было ясно, Тихон был не готов к общественным местам, или общественные места к нему. По крайней мере пока.

– Что будем изучать сегодня? – воодушевлённо спросил Кирилл. В глубине души он знал ответ, но всё равно он очень надеялся на что-то новое.

– Всё тем же, но не тут. пойдём на второй этаж, чтоб никто не мешал. – сказал Волослав.

Тысячелетний воин потянулся и вялым шагом пошёл к лестнице. Марго, Гердон и Тихон разошлись по своим делам. Кириллу было интересно, как они коротают своё время, но сейчас было не до того. Он лишь представил, что Марго пошла переругиваться со своей вороной, которая по факту была заколдованная ведьма. По представлению Кирилла Гердон и Тихон вообще не стыковались. Добродушный островитянин контрастировал с Тихоном, который только сегодня перестал смотреть на всех из исподлобья. Не прошло и года. Данный факт успокоил Кирилла, так как он до ужаса боялся, что богатырь снова возьмётся за меч. Сила его удара была гораздо сильней той силы, которую применил Волослав, чтобы снести старое поместье. Мысленно Кирилл составил топ из знакомых ему воинов. Сегодня этот список пополнил Платон. Всего список четверых в следующем порядке: Первым был Волослав, вторым стал Платон, третьим Тихон, ну и четвёртым Гердон. На самом деле при определённых обстоятельствах, например, окажись Тихон с мечом снаружи поместья у Платона были бы большие проблемы.

Тут Кирилл задумался, а только ли в доме домовой так силён. Однако проверить пока что не представлялось возможным. Школьник поплёлся за Волославом. Догнав его у лестницы, он неуверенно окликнул наставника по имени. Кирилл не был уверен, как именно называть Волослава. Обычно он обращался к воину местоимениями «вы» или «вас». Имя внезапно вылетело из уст школьника, и он сразу же осёкся. Кирилл не был уверен, что называть того, кто старше на тысячу лет по имени уважительно. Школьник замялся, что не осталось без внимания самого Волослава. Проницательности за тысячу лет он накопил достаточно.

– Никогда не бойся, произносить моё имя. – повернувшись к школьнику твёрдо сказал Волослав.

– Я не уверен, что это правильно. – также твёрдо ответил Кирилл. За месяцы знакомства он понял, что лучше с Волославом не мямлить.

– А как правильно? – с усмешкой спросил Волослав убрав седоватый чуб со лба. – Дядя Волослав? Или может быть, деда Слава?

– Может вы скажете? – возразил Кирилл и поймал себя на мысли, что спустя несколько месяцев общения он стал слегка уверенней.

– Хммм…

Прищурившись, Волослав задумался. Его брови сомкнулись в мыслительном процессе. Прищур был таким, что бесцветные глаза невозможно было увидеть под густыми ресницами.

– Придумал, зови меня «мастер».

Волослав выпрямился и сделал идеальную осанку. При этом он сделал движение плечом, которое почему-то доставило подростку дискомфорт. Кирилл никак не мог вспомнить, где он видел этот жест. Жест давал понять: «Я твой хозяин, ты моя вещь!»

Внезапно глаза Волослава расширились.

– Нет, зови меня повелитель, – сказал он тяжёлым властным голосом. – подмастерья именно так называют зазнавшихся колдунов. Ты должен поклониться!

Кирилл впал в ужас от ежесекундного преображения Волослава в источающую зло фигуру. Однако Кирилл не растерялся и сохранил хладнокровный вид. Школьник не был уверен, как ему поступать. По виду Волослава невозможно было определить шутит он или нет. Подросток преклонил голову и услышал, как Волослав захохотал.

– Нет, так точно не пойдёт. – отсмеявшись заключил Волослав. – Зови меня по имени. А по поводу уважительности сам подумай. По имени тоже можно не уважительно обратиться. Например, с презрением «Волослав» или с уважением «Волослав».

Тысячелетний воин ловко менял интонацию в голосе от презрения до уважения. При чём Кириллу показалось, что Волослав перекривлял кого-то конкретного.

– Просто представь, разменяешь ты вторую тысячу, как бы ты хотел, чтобы к тебе обращались?

Кирилл задумался.

– И не вздумай эту тему с Платоном затеять. Как показывают последние события, с ним лучше не спорить. – потирая бок прокряхтел Волослав.

– Наверное, я бы не хотел, чтобы меня уважали за возраст. – смотря в никуда в пол голоса пробубнил Кирилл.

Волослав резко взглянул на подростка и едва заметно мотнул головой. Кириллу показалось, что тысячелетний воин посмотрел на него не то с уважением, не то с удивлением.

– Итак, открутим плёнку назад, что такого важного ты хотел спросить, что не дождался начала занятия? – спросил Волослав.

– На протяжении некоторого времени мне снятся странные сны. – поведал Кирилл.

Волослав понял, что с вероятностью в сто один процент разговор будет долгий. Он сел на недавно отшлифованные Платоном ступеньки и с тяжёлой, но заинтересованной интонацией велел:

– Рассказывай.

– Эти сны о вас, я завел тетрадь и записал всё, что запомнил. – сказал подросток и вытащил из сумки толстую синюю тетрадь с жёсткой обложкой.

– В общем, вкратце, всё началось с…

– Давай сюда. – перебил Волослав и с улыбкой вырвал тетрадь.

Видимо данный факт позабавил Волослава, и он решил ознакомиться с тетрадью лично. К снам Волослав относился скептично. Сам он сны не видел уже много лет и ему всегда было интересно, что снится другим. Мистическое значение снов, в которые верили абсолютно все тысячелетний воин исключал. «Сны – лишь наши переживания» – твердил Волослав уже шестьсот лет.

Волослав начал водить бесцветными глазами по тексту. Кирилл заметил, что читает Волослав очень быстро и не так как обычно читают люди. Все, кого знал Кирилл, читали проводя зрачками с лева на право. Все кроме Волослава. Он водил зрачками по странице сверху вниз. Иногда казалось, что он видит и читает страницу целиком.

Прочитав первые страницы, которые были посвящены страшнейшей в истории грозе и бесцельно блуждающему в ней Кощею улыбка Волослава постепенно стекла с выразительного лица, лоб напрягся, а брови чуть ли не сомкнулись. Чем больше Волослав читал, тем больше хмурился и с нездоровым интересом посматривал на Кирилла. Дочитав до последней записи, наставник нахмурился так, что брови едва не слились в одну. Но это продолжилось ровно секунду. Волослав перевёл взгляд на Кирилла.

– Как у тебя успехи с переводом моих записей с древнеславянского?

– Очень трудно, язык вроде похож на наш, но он будто…

– Другой?

Школьник мотнул головой.

– Скажем так, за тысячу лет язык эволюционировал. Появились заимствования из других языков.

Волослав почесал ступеньку, на которой сидел, потом постучал, а затем крикнул:

– Платон, подойди на минутку.

Платон шёл нехотя.

– Да что тебе нужно, я ужин готовлю! – негодовал Платон.

Не успел домовой подойти, Волослав протянул ему тетрадь.

– Посмотри, что у меня есть. – попросил Волослав.

Платон с важным видом взял тетрадь. Важный вид домового кричал «да чтоб вы без меня делали?». Спустя пару минут важный вид сменился на растерянный. Растерянный вид говорил: «это ещё что такое?» Домовой начал резко перелистывать страницы даже толком их не дочитав. Последняя запись привела домового в ступор.

– Это откуда? – спросил Платон.

В ответ Волослав жестом головы показал на Кирилла. Платон шмыгнул носом, присел на ступеньки рядом с другом и уставился на подростка большими зелёными глазами.

– Скажи, последнюю запись ты как писал? – Спросил Волослав выхватив тетрадь из лохматых рук домового.

– Проснулся и сразу же принялся записывать, пока не забыл. – настороженно ответил Кирилл. Поведение Волослава и Платона давало понять, что ситуация не простая. Их явно что-то напрягает.

– Угу, значит последнюю запись о нашем знакомстве с Платоном делал именно ты? – настойчиво переспросил Волослав.

– Я, а что не так? – возмутился Кирилл.

– Прочитай мне её пожалуйста вслух. – велел Волослав и протянул открытую тетрадь.

Кирилл взял в руки тетрадь и ужаснулся. Последняя запись, которую он сделал проснувшись, отличалась от остальных. Она была на древнерусском. На языке, который даётся школьнику не легко.

– Ну прочитай, это же ты писал. – настаивал Волослав.

– Эммм... Ну... я.... я не знаю, как это вышло. – замямлил Кирилл.

Волослав и Платон переглянулись.

– Кирилл, ты дословно передал разговор с Даалом? – спросил Платон и поймал на себе недовольный взгляд Волослава.

– Ну, как запомнил, так и переписал. – сказал школьник, почесав затылок. – Что всё это значит?

– Ничего, это всего лишь сны. – вздохнув сказал Волослав. – Но написано очень интересно, продолжай писать. Мой тебе совет, отдохни от перевода, а то слишком уж ты проникся забытым языком. А теперь занятие, быстро наверх.

Школьник видимо хотел ещё задать пару десятков вопросов, но Волослав резко отрезал все попытки. Не потому, что он не хотел на них ответить, а потому что не знал, как это сделать. Вздохнув, Кирилл обошёл сидящих на ступеньках друзей и рванул наверх по лестнице.

– Слава, что же это такое, почему ему всё это сниться? – тихо спросил Платон.

– Не думаю, что это случайно, кто-то ему всё это показывает. – напряжённо заключил Волослав.

– А если он так узнает... – сказал домовой и замялся.

Он явно не хотел произносить тайну вслух. Волослав понял его и без слов.

– Будем наблюдать! – твёрдо сказал Волослав.

– Слав, ты с этим разберись, это что-то новое, такого мы никогда не встречали. – попросил Платон и провалился в ступеньки.

Через секунду Волослав услышал, как домовой стучит ножом по деревянной доске. «Не повезло этой морковине» – усмехнулся Волослав и пошёл проводить занятие.

Как и предполагал Кирилл занятие на девяносто процентов заключалось в нанесении одной и той же руны. Зачем это делать Волослав не пояснял. В записях этой ерунды тоже не было. Переводы получались об устройстве отрицательной магии и её преобразования в энергию. Управление ею. Также талмуд содержал две или три тысячи рун.

Спустя час нанесения одной и той же руны света ворвался Платон и велел идти за стол.

Платон не был бы Платоном, если бы не позвал ещё гостей. Не успели все усесться как в поместье ворвалась Полина. На плече у неё был Пётр, а в руках девушки был огромный морковный пирог. Кирилл отметил, что пирог гораздо больше, чем пригоревший. Полина сразу же кинулась к Марго. За месяц общения в сети Марго и Полина стали большими подругами. В дружеском порыве Полина обняла Марго и едва не сломала ей грудную клетку. Подруги начали что-то обсуждать. Какие-то журналы, какие-то сериалы. Кирилл моментально утратил нить их разговора и соответственно интерес. А вот пирог вызвал интерес у всех. Когда его поставили на стол Платон отказался выставлять то, что он приготовил и заявил, что это останется на завтрак. Видимо из вежливости Платон не хотел, чтобы пирог Петра контрастировал с вкуснятиной, которую приготовил он.

За чаепитием, Полина рассказывала Марго о университете в котором она учится. Марго видимо всерьёз этим заинтересовалась. Волослав даже предложил ей купить диплом, однако ведьма была категорична. Она тщательно расспрашивала Полину. Видимо общение с живой подругой так завело ведьму, что Марго снова захотела жить среди людей. Волослава и Платона не могло это не радовать. Гердон рассказывал Тихону о Буяне, Черноморе и жёсткой дисциплине на острове. Тихон хоть и развесил уши всё равно выглядел хмуро и напряжённо. Платон решил попробовать пирог, приготовленный Петром. Опытный кулинар откусил кусок, тщательно прожевал и проглотил. После чего он взглянул на Петра и спросил:

– Сахара сколько добавил?

– Два стакана, как в рецепте! – отрапортовал домовёнок.

– В другой раз, стакан добавь. – с поощрительной интонацией посоветовал Платон и добавил: – А целом, вкусно.

– А я ещё жаркое хочу сделать дома. – воодушевился домовёнок.

– Ну это ты погодь, с жаркое погоди. Научись чему по проще. Знаешь, оно даже куриный суп приготовить – целая наука! – с умным видом сказал Платон, но домовёнок ничуть не огорчился.

Платона он воспринимал как пример для подражания. Всё что говорил старый опытный домовой возводилось домовёнком в абсолют. Волослав и Кирилл ели молча. У Полины даже создалось впечатление, что они не хотят находиться за этим столом. Полина умела подмечать такие моменты, она видела, что каждого что-то волновало. Ей лишь оставалось гадать, чем озадачены тысячелетний воин и её младший брат.