Раскол света

ГЛАВА XXII: РАСКОЛ СВЕТА

– Могальт, чтоб он провалился, гад ползучий. – вздохнул Черномор.

– Почему разговор не удался? – спросил витязь по имени Сергей.

Он промывал предводителю глубокую рану на спине. Остальные витязи сидели молча и наблюдали.

– Я и сам не пойму. Меня ослепила неосознанная ярость. Потерял контроль, будто сглаз какой-то. – раздосадовано признался Черномор.

– То есть Герд бал прав?

– Прав. – признал Черномор. – Битва смысла не имела. Всё, что она принесла, это знание.

– Знание? – возмутился Вигдон?

– Знание того, что ранее укрылось от моих снов. Волослав гораздо сильней и искусней чем я думал. И этот факт омрачает всю ситуацию с Могальтом.

– Почему? – удивлённо спросил Аркох.

– Волослав не пощадил бы его в том бою.

В зале наступила гробовая тишина. Если Волослав не пощадил бы тёмного колдуна, а тот жив, вывод напрашивается сам собой. Волослав не смог его убить. Он победил, они сами видели, однако убить не вышло. В голову витязей и самого Черномора это не укладывалось. Лезли самые паршивые мысли.

– Что будет с моим сыном? – потирая густую светлую бороду спросил Вигдон.

– Вспомни пророчество! – прыснул первый витязь по имени Власий. – Витязь с щитом плохой знак. Скоро войску света конец.

– Так что будет? Нас лишат сил? Расформируют? – спросил юный Аркох.

– Скорее убьют. – вздохнул первый витязь.

– Ну если убьют, то убьют нас, а не силы света. Родятся другие витязи и будет их тридцать три. – заупрямился Аркох.

– В пророчестве сказано, что витязь с щитом выступит против нас.

– Он уже выступил, и никого ещё не убил, а лишь остановил. – сказал Черномор.

– Но пророчество. – заупрямился первый витязь.

– Я писал это пророчество! – рявкнул Черномор.

Все замолкли. Предводитель устало вздохнул. Видно было, что ему тяжело об этом говорить.

– История с щитами давняя. Больше тысячи лет назад Кощей, в то время, когда его ещё называли Даалом, поддерживал войско света. Будучи магом, он мог сотворить лучшее и сильнейшее оружие. Он частенько привозил копья, мечи, доспехи. Он творил мечи для богатырей. Однажды он привёз на Буян щиты. Удобные, лёгкие, крепкие. Лучше в свете не сыскать. Сплав позволял фокусировать нашу положительную магию. Это было не просто средство защиты. Это было полноценное оружие, которому цены и аналогов не было. Войско с этими щитами было бы непобедимо. На следующую ночь я видел сон. Сон я и трактовал в пророчество. На утро, мы сбросили все щиты в подземелье монастыря. Там они и валяются по сей день.

– Откуда этот? Герд нашёл его там? – спросил Аркох.

– Нет. – уверенно ответил Черномор, а затем пояснил: – Ни один щит не покинул подземелья. Все там, я недавно проверял. Всё также сияют, как новые. Вероятно, у Волослава остался щит, сделанный наставником, и он без задней мысли передал его Гердону.

– Ты помнишь лицо витязя из сна? – спросил Вигдон. Все замолкли. Никто не смел обращаться к командиру на «ты».

– Нет, не помню. – признал Черномор, не обратив внимания на «ты».

– Тогда откуда тебе знать, что не будет другого витязя со щитом?

– Тут другое. – пояснил командир. – Моя мать тоже была провидицей. Однажды она сказала, что в конце времён свет породит противоречие и расколется.

– Каким образом?

– Свет, как ты знаешь, это добро и благодать. Свет не предназначен для разрушения. Но настанут времена, когда свет придётся защищать.

– Богатыри?

– Тепло. – мотнул головой Черномор. – Богатыри до сих пор лишь немного поддерживали баланс. Но никогда его не перевешивали. И важный момент, никто никогда не задумывался, почему богатыри способны разрушать с помощью данной им силы? Ведь их силы от света, направлены на созидание.

В комнате стояла оглушающая тишина.

– Каждый богатырь это уже противоречие? – неуверенно спросил Аркох.

– Верно! – улыбнулся Черномор. – Силу богатырей питает лишь часть света.

– Получается и нас? Мы тоже противоречие? – спросил Аркох.

– Да. Но почему раскол света будет в конце времён? Мы существуем с незапамятных времён. – спросил первый витязь.

– Ну скажем так, – усмехнулся Черномор, – представь маленькую трещину на стекле. Она трескается постепенно. Медленно идёт к краю, однако его ещё не достигла. Так скажи мне, это два разных стекла или всё ещё одно?

– Одно. – быстрее всех ответил Аркох.

– Так вот, каждый раз, когда свет наделяет нового богатыря положительной силой эта самая трещина увеличивается.

– Что будет когда свет расколется? – спросил Вигдон. – Будет два разных света? Появится третья сила.

– Кто знает. Одно могу сказать. Вчера ощутимо трещина увеличилась.

– При чём тут мой сын? – взорвался Вигдон.

– А при том. Вы не в силах ощутить, то, что ощущаю я.

– И что ты ощутил?

– Его силу. Его связь с положительной магией увеличилась.

– Что это значит?

– А то, что он больше не витязь.

– А кто? – истерически спросил Вигдон. – Он мой сын!

– И твой сын теперь богатырь!

– Мы все богатыри!

– Но не так сильны, как одиночки.

В зале снова повисла тишина, которую снова прервал Черномор:

– Тридцати трёх витязей больше нет. Вас снова тридцать два.

– Сила нашего Герда значительно увеличилась, и он стал богатырём. Хорошо, при чём тут трещина света? Лишь один Гердон свет не расколет.

– В машине Волослава сидел ещё кто-то, чья богатырская мощь только рождается, но уже значительна. Я полагаю мальчонка, его воспитанник тоже богатырь.

– Столько живых богатырей одновременно? Это не опасно? А если черти не вылезут? – забеспокоился первый витязь.

– Я думаю свет чувствует угрозу и готов пойти на жертвы. Он собирает силы.

– Свет, свет, свет – постоянно свет. Что это вообще такое? Где он есть? Где-то в космосе? – спросил старик.

– Нет. И мрак, и свет, о котором мы говорим это особые поля планеты. По сути, это магия положительная и отрицательная.

– У планеты свой отдельный от вселенной свет?

Черномор затруднился ответить. Он и сам не до конца знал устройство мира. Свет был лишь обозначением. Ориентиром их веры. Предводитель северного войска света сам не понимал, что за раскол света увидела его мать во снах. Он трактовал пророчество исходя из полученных знаний и накопленного опыта.

– Знаю одно. Свет, в который мы верим – часть матушки-Земли. И она в данный момент ищет защиты.

***

Ноябрьский ветер бушевал на пару с мерзким моросящим дождём. Они вместе атаковали горный массив. Ветер как воинственно настроенный баран разгонялся и бился о лысые горы. Они будто не замечали настырного барана, стояли себе своей жизнью никого не трогали. Ну конечно, что же им ещё делать, они же горы! Утыкаясь в гору поток ветра отскакивал и обтекал её из-за чего меж гор сливались несколько потоков.

Как раз меж гор шёл человек. В длинной одежде из грубой не продуваемой ткани. На голове был капюшон, Ботинки с тяжёлой подошвой были истоптаны. По всей видимости он прошёл в них не одну сотню километров и даже не две. Человек был среднего роста. Из-за одежды комплекцию определить было тяжело.

Человек остановился. Он уже несколько раз обошёл нужную ему гору. Он что-то искал. Искал не первый год. Искал и это ему было важней собственной жизни. Он излазил гору полностью, но вход в искомое место так и не нашёл. Он даже сам пытался прорубить дверь, использовал все силы, но на утро ненавистная гора восстановилась. Сейчас он стоял и смотрел на гору то-ли с досадой, то ли с недоумением, а может и с тем и другим.

Человек выругался хриплым болезненным голосом. Временами голос вообще пропадал. Он двинулся к другой горе, из которой торчало одинокое дерево. Он шёл быстро. В метрах тридцати от крутого уклона он схватил камень и бросил в скалистую сторону горы. Камень ударился о скалу и упал. Ничего не произошло. Человек повторил бросок ещё раз тридцать или сорок, после чего закричал хриплым голосом:

– ГОРЫН!

Ничего не произошло.

– Просыпайся! Ну давай пробудись здоровая гадина! – истерически крикнул человек!

По закону подлости после оскорбления гора недовольно дрогнула. От скалы, в которую человек бросал камни отвалился пласт камня. Под ним оказалось чёрное веко с не длинными ресницами. Веко поднялось и показался расширенный зрачок, который моментально сузился в узкую полосочку и больше стал напоминать не зрачок, а щель. Открытый глаз с любопытством рассматривал своего оскорбителя.

– Ну хоть так отреагировал! – с саркастичным упрёком крикнул человек.

От скалы отпал огромный кусок скалы и оголил морду дракона.

– СМЕРД! Я надеюсь, у тебя была причина меня разбудить. – сонно пробубнил Дракон.

– Была! Ты проспал! Его тут больше нет! Он вышел или его вынесли, не знаю...

– Чушь. Я чую его запах. Он внутри этой горы.

– Наверное ты чувствуешь остаточный запах!

– Оставь меня в покое. – не поверил дракон и снова закрыл глаза.

– Будешь караулить пустую гробницу?

– Тебе-то что? – томно спросил дракон.

– Я тоже его ищу!

– И как нашёл это место?

Человек снял капюшон и расстегнул тяжёлый ворот. Под капюшоном был мужчина. Возраст определить было невозможно. Он был настолько худ, что щёки впали внутрь. Волосы были грязные и стояли колтуном. Определить цвет волос тоже было нельзя. То ли он был весь седой, то ли белокурый. В глазах читалась хроническая усталость. На его шее висел ошейник грязного цвета. Под ошейником виднелась почерневшая кожа.

– Не я нашёл. Оно привело. Оно чувствует его силу. – крикнул человек показывая на ошейник.

Дракон прищурил глаз и внимательно рассмотрел ошейник. Теперь он заинтересовался пришельцем.

– Тебе бы к лекарю, – сказал дракон, – пока шея окончательно не сгнила. От тебя уже мертвечиной тянет.

– Не могу. Я практически не ем, не сплю уже несколько лет. Мне не помочь пока это штука на моей шее.

– Кто же её на тебя повесил?

– Не знаю. – вздохнул человек.

– Зачем тебе Кощей? – заинтересовался Горын.

– Чтобы нацепить вот это на его шею. – крикнул человек и вынул из кармана такой же ошейник.

«Вот значит, что. Кто-то, скорей всего, очередная ведьма, возомнившая себя Ягой, желает сделать из Кощея раба» – подумал Горын и снова взглянул на человека. Человек был полумёртв. Его существование было мучительней путешествия в Адскую пропасть. Нет, пожалуй, дракон был слишком милосерден, чтобы обрекать своего врага на такое существование. Иначе бы он не был тем великим драконом, каким его уже благополучно забыла история. У Горына даже мелькнула мысль убить человека, чтобы он больше не мучился. Он взглянул на незваного гостя и хотел было плюнуть в него сгустком огня, но всмотрелся в гниющую шею. На шее уже виднелась жуткая дырка. «Сам умрёт. Сегодня или завтра» – подумал дракон. Ведьмы слишком эгоистичны, чтобы ухаживать за рабами. Дракон не понимал, как этот человек вообще дожил до этого момента с таким заражением.

– Я тебе не помощник. Уходи! – велел дракон и снова закрыл глаз.

Человеку ничего не оставалось. Он надел обратно капюшон, развернулся и ушёл. Теперь ему заново придётся объехать весь континент, чтобы ошейник снова почувствовал присутствие Кощея.