Психушка монстров

Глава 2 Ксюша. Клиника

— Чего встала? Слепая, что ли?!

На Ксюшу, замершую над первой ступенькой лестницы подземного перехода, со всего, кажется, разбега наткнулся какой-то мужик. Еле удалось устоять и не покатиться считать эти самые ступеньки собственными боками.

— Почти угадал, — зло буркнула Ксюша. Но в сторону отступила, чтобы не перегораживать проход другим торопливым прохожим.

Зимнее утро можно было назвать утром только по привычке, потому что никаких признаков обозначенного времени суток у него не наблюдалось: ни рассветных лучей, ни потепления. Мороз и чернота, прорезаемая то вспышками автомобильных фар, то редкими фонарями. Эти жалкие попытки привнести свет в темноту Ксюще только мешали, ослепляли и после этого становилось совсем ни черта не видно под ногами. По ровной дорожке ещё более-менее можно было передвигаться вслепую, а вот мрачный зев подземного перехода с обледенелыми ступеньками девушку страшил — здесь по памяти не пройдешь. Надо аккуратно трогать каждую ступеньку ногой, находя краешек, и только после этого делать шаг вниз. Медленно и осторожно. В сутолоке бегущих на работу людей занятие проблематичное — никто не хотел ждать, пока непонятно от чего тормозящая девушка, не отлепляясь от перил, спустится вниз.

Ксения отошла в сторону и крепко зажмурилась. Досчитала до пятидесяти и снова открыла глаза. Иногда это помогало, и резкость на некоторое время улучшалась. Ненамного, но хоть чтобы лестницу проковылять.

— Ненавижу зиму. Ненавижу темноту. Ненавижу вас всех, — бормотала девушка, считая ступеньки. — Пятнадцать. Шестнадцать. Семнадцать. Уф, всё…

Густой аромат кофе и свежей выпечки наполняли зал небольшого уютного кафе. Ксюша любила это место — недалеко от универа, не так уж дорого и при этом безумно вкусно. И меню с картинками и крупными буквами. Поистине самая чудесная кофейня в Семибратске.

— Большой капуччино без корицы и грушевый штрудель.

Даже и в меню можно не смотреть, Ксюша уже знала его наизусть. И в ожидании заказа привычно опустила веки, отключаясь от неясной картинки окружающего мира. Зрение давно не давало ей много впечатлений, больше включались другие органы чувств. Например, девушка думала, что больше никто из посетителей кафе не различает столько оттенков в наполняющих комнату запахах. И сто процентов только она слышит лёгкий звон фарфоровых чашечек и витиеватых ложечек, доносящийся с кухни.

— Привет, Ксюха! Спорим, не слышала?

В плечо дружески ткнули кулаком, и девушка словно очнулась. Действительно, шаги лучшей подруги она не заметила, медитируя над кофейными ароматами и звуками.

— Салют, Валька, — Ксюша невольно улыбнулась, даже несмотря на удручённое настроение.

Лицо усевшейся напротив девушки тоже было не в фокусе, хотя разделял их только малюсенький круглый столик.

— Что, совсем плохо? — поняла без слов Валя, заметив, что взгляд Ксюши направлен куда-то ей мимо плеча, в пространство.

— Вообще, — Ксения ухватилась за так вовремя принесённую официантом огромную чашку с горячим капуччино. — Вчера с работы выгнали…

— А чего? Ты ж такая умница, всё вовремя… Где они другую такую найдут?

Два через два по вечерним сменам Ксюша подрабатывала в самом крутом салоне красоты Семибратска. Попасть туда считалось среди студенчества невиданным успехом — платят достойно, график можно подобрать так, чтобы по минимуму пропускать лекции, да еще и в качестве отдельного бонуса можно пользоваться услугами салона на некоторую сумму в месяц. Не так чтоб на огромные деньги, но стрижку там или маникюр сделать вполне хватало. Однако и требования к администраторам, которыми, собственно, и устраивались туда студентки, были жёсткие. Никаких опозданий, никаких перекуров, никаких «чуть-чуть отвлеклась», никаких хмурых лиц и немытых волос. Ну, и так далее. Лицо салона, встречающее посетителей, должно быть симпатичным, ухоженным, приветливым и довольным. Чтобы только позитивные ассоциации и всё такое.

Ксюше удалось продержаться на той работе долго, как никому другому — больше полугода. Как после летней сессии начала, так только сейчас вот…

— Да, так… — махнула рукой Ксения, переводя взгляд в чашку, потому что глаза внезапно противно защипало, а губы затряслись. — Клиента важного не узнала. Не увидела. Да и компьютер слишком близко смотрю. Как начальница выразилась, меня из-за стойки не видно, как будто нет никого, и клиент чувствует себя потерянным.

— Бред какой! — возмутилась Валя. — Лучше тебя никто там не справлялся. Я же знаю, сама на твоём месте была. Мне вот этот макияж каждодневный вот где встал через месяц, — она картинно чиркнула ладонью по горлу.

— Да что об этом говорить… Ничего не сделаешь, — пожала плечами Ксюша, которую несколько глотков ароматного кофе немного привели в чувство. По крайней мере, исчезло ощущение, что она сию секунду разрыдается.

— Не, ну как так? Выход всегда есть! Вот я слышала, что сейчас в глаза какие-то импланты вставляют — и слепые прозревают! Ты у врача когда последний раз была?

Валька задала вопрос неспроста — её подруга терпеть не могла поликлиники и докторов, которые раз за разом разводили руками: «Медицина бессильна».

— Неделю назад, — не полезла в карман за словом Ксения. — В Москву ездила. Там эта операция столько стоит, что я ослепну раньше, чем заработаю. Тыщ сто за один глаз. Ну, сама посуди: откуда мне столько взять? У меня, конечно, есть сбережения, и от мамы счёт остался. Но там нет даже половины таких денег!

Подруги ещё долго просидели в кофейне, над опустевшими чашками, обсуждая непростую ситуацию с Ксюшины глазами. Да так ни к чему и не пришли. Без кучи денег ничего не решишь, а взять их студентке-сироте неоткуда.

На следующий день Ксюша проснулась настолько разбитой и удручённой, что даже на занятия не смогла выскрестись. Так и осталась дома, сидела на широком подоконнике и смотрела в низкое сизое зимнее небо. А ближе к середине дня, когда стало максимально светло, насколько это возможно в середине зимы, отправилась гулять. Без особой цели, просто торчать дома одной опротивело до слёз.

Шагая по знакомым с детства улицам, девушка продолжала думать, бесконечно по кругу об одном и том же. И естественно, по сторонам особо не глядела — все дома, вывески и магазины она знала наизусть.

Изумрудно-зелёные буквы зазывно мигнули из переулка, так что Ксения остановилась от неожиданности и сощурилась, пытаясь прочитать. Сроду ничего там не было, уж такой красивый цвет она бы точно запомнила — на фоне серо-чёрной цветовой гаммы декабря не заметить невозможно. Девушка шагнула в переулок, на редкость прибранный, прямо до асфальта выметенный, хотя на соседней крупной улице под ногами каша из снега с песком.

Вот что светило на неоновой вывеске. Это Ксюша рассмотрела уже стоя практически у крыльца. И чуть мельче:

Дверь, ведущая, видимо, внутрь клиники, тоже приятно зеленела, а ручка выглядела как бронзовая, и настоящий дверной молоточек, с мордой какого-то кошачьего. Ни секунды не сомневаясь, Ксюша поднялась на высокое крыльцо, повернула ручку, а когда дверь не поддалась, постучала молоточком, чувствуя себя персонажем исторического фильма. Писк открывающегося замка домофона, впрочем, оказался вполне современным, а интерьер внутри приятно сочетал в себе уютную старинную (или под старину? Ксюша не разбиралась) мебель и вполне современные технологии — компьютеры, видеокамеры, кулеры и прочее офисное оборудование.

— Здрасти, — неуверенно произнесла Ксеиия, никого не увидевшая. По опыту она знала, что это вовсе необязательно значило, что в помещении пусто. И в этот раз оказалось так же.

Из-за стойки ресепшена ей навстречу поднялся представительный молодой человек в безупречно отглаженном костюме.

— Добрый день, барышня, — тоже как-то старомодно обратился он к посетительнице и предупредительно поймал её под руку. — Давайте я вас провожу.

— Да я сама могу, — ершисто пробубнила Ксюша, — и вообще не надо меня никуда провожать, я только спросить…

— Конечно, спросите, — кивнул молодой человек. — Прямо у доктора и спросите. Пойдёмте.

И не слушая возражений и «дайте посмотреть прайс-лист», повёл девушку вглубь помещения. Чуть позади ресепшена, за углом, начинался недлинный коридор, очень слабо освещённый и без окон. Ксюша сразу же расслабилась, прикрывая глаза — приглядываться без толку, всё равно ни шиша не рассмотрит, а встретивший молодой человек уверенно направлял её, так что можно было довериться ему в выборе дороги. Единственным ярким ощущением осталась мягкость под ногами, как будто там лежал толстый ковёр с длинным ворсом (очень непрактично, даже бахилы же не дали!).

— Мы вас уже с утра ждём, — ворковал в ухо молодой человек, от его интонаций почему-то клонило в сон. — А вы всё не идёте и не идёте. Найти не могли? А я ведь предлагал вам сопровождение, — теперь будто укоризна проскользнула.

— Да как же ждёте? — возмутилась наконец Ксения, как раз в тот момент, когда перед ней распахнули дверь в залитое бело-голубым светом помещение. — Я же случайно вывеску увидела. И ничего вы мне предлагать не могли! Я вас впервые слышу!

На Ксюшу теперь смотрели с двух сторон — её провожатый в упор, ошарашенно и, видимо, осознавая, что обознался, а из ослепительного кабинета какой-то пожилой господин, весьма заинтересованно. Лица его девушка рассмотреть не могла, но вся поза доктора (а кто ещё тут мог быть?) излучала любопытство.

— Проходите, проходите, мадемуазель, — голос человека из кабинета, наоборот, звучал резко, как-то каркающе, но при этом не неприятно. — Варфоломей, благодарю, а теперь можете нас оставить.

После сумрачного коридора в ярком освещении Ксения беспомощно щурилась, но вся ситуация её уже начала подбешивать. Поэтому решив, что посреди врачебного кабинета не должно быть ступенек, порожков, ям и прочих неприятных особенностей рельефа, она отпихнула навязчиво-приторного Варфоломея и решительно прошествовала от двери к столу владельца кабинета. Если не знать, то любой подумал бы, что Ксюша знает, куда идёт.

За спиной мягко стукнула закрывающаяся дверь, а Ксюша ловко опёрлась на спинку кресла для посетителей, будто невзначай, для удобства, а на самом деле, чтобы понять, где оно, и усесться. Закинув ногу на ногу, она глянула сквозь пожилого господина и объявила:

— Ну и?

И сделала, как ей казалось, красивую театральную паузу. Кто-то же должен ей объяснить, что здесь происходит, и доктор с расплывающимся в ярком свете лицом подходил на роль этого «кого-то» лучше всех. Ясно, что её приняли за какую-то другую посетительницу, которая была записана на прием. Конечно, ошибка фактически уже выяснилась, Ксюша сама только что яростно об этом кричала. Но и уходить прочь Ксюша раздумала: в конце концов, надо понять, откуда в их Мухосранске, простите, Семибратске, столь навороченная клиника (глаза немного привыкли к яркому свету, и она видела очертания разных диагностических приборов, а вовсе не только табличку с «Ш Б» на стене, как у большинства местных окулистов) и какие услуги они могут предложить.

Однако доктор не спешил начать объясняться и отчитываться. Он улыбнулся, приветливо, как добрый дедушка, продолжая рассматривать посетительницу с жадным интересом.

— Доктор Вергилий Мортимер, — учтиво представился он. — Доктор во всех смыслах, простите за нескромность. И наук, и врач. Так на что жалуемся? А впрочем, подождите, — вскинутая суховатая ладонь прервала неначавшийся ещё монолог Ксюши. — Я сам.

Рассказ врача оказался на удивление точен, как будто он не просто внимательно рассматривал сидящую перед ним девушку, а заглянул ей в глазное дно, провёл по всем своим новейшим приборам, а потом ещё обсудил сложный случай с консилиумом коллег. Вергилий Мортимер умудрился практически без ошибок изложить и анамнез, и текущее состояние.

Ксения не перебивала, храня каменное выражение лица. Если б она верила в волшебников, то наверное посчитала бы, что пожилой офтальмолог обладает магическими способностями. Наверное, опыт у дедка огромный, а её якобы уверенные движения могли обмануть обычных людей, но не специалиста.

— Ну что? Я прав? — по-прежнему открыто улыбался Вергилий.

— Почти, — кивнула Ксюша. — Кстати, я Ксения. Ксения Крестова. А то ваш менеджер даже карту не заполнил. Вы все правильно рассказали, доктор Мортимер. Кроме того, сколько стоит всё исправить. А это самая важная информация. Ну и вообще, я не очень понимаю: я зашла только узнать, а вы меня сразу на приём. Я и записана-то не была. Почему вы меня приняли? Откуда вдруг ваша клиника тут появилась? Я только вчера ходила — и не было ничего. — Девушку прорвало, она больше не могла переносить странности и неизвестность.

Может, это и не клиника вовсе, а какие-нибудь мошенники. Хотя, конечно, сымитировать дорогостоящее медицинское оборудование не так-то просто, и вряд ли рентабельно — разводить людей на деньги можно сотней более лёгких и дешёвых способов.

— Как много вопросов, мадемуазель…

Опять это старомодное обращение, словно они на балу в девятнадцатом веке, а не в современной клинике.

— Вы разрешите мне отвечать не по порядку? Так вот, клиника работает уже на протяжении двенадцати лет, но вы правы — на этом месте мы не так давно. Но и не с сегодняшнего дня, конечно же. У нас вывеска некоторое время не работала, так что вы могли не обратить внимание. Мы, как видите, в закоулке, на центральную улицу крыльцом — слишком дорогая аренда выходит, — поделился проблемами доктор Мортимер. — А с вашим зрением, извините за некоторую бестактность, могли и не прочитать издали. Кстати, вы чаю хотите? — И не дожидаясь ответа, он нажал кнопку на массивном телефонном аппарате: — Варфоломей, принесите нам чаю.

Менеджеру потребовалось буквально полторы минуты, как будто он уже стоял под дверьми наготове с подносом с двумя чашечками из тонкостенного фарфора.

Сделав маленький глоток горячего чая, Вергилий продолжал:

— Так вот, пойдёмте дальше. Почему я вас принял? А почему бы, собственно, и нет? Я свободен. Дама, которая должна была сюда прийти, пропустила приём. Варфоломей ей и дозвониться не может. Вместо неё пришли вы, и я вижу, что вам были бы очень интересны услуги моей клиники. Я прав?

Ксения автоматически кивнула. Чашку с чаем она взяла, но пить не стала. От напитка поднимался густой пар, девушка боялась ошпарить язык, да и аромат от чая поднимался какой-то необычный. Нет, она по-прежнему считала, что для того, чтобы ограбить, изнасиловать и убить её, простую горожанку Семибратска, не стоило прикладывать таких усилий, и в принципе не страшилась, что её попытаются опоить, отравить или подсадить на наркоту. Но запах незнакомых трав ей не понравился, вот и всё.

— Правы, доктор. Меня интересует замена хрусталиков, я консультировалась в Москве. Говорят, это единственный способ решить мою проблему.

Она сдержалась и не стала повторять вопрос о стоимости.

— Правильно говорят, — снова расплылся в улыбке Мортимер. — Совершенно правильно!

— Но вы же меня даже не посмотрели, — продолжала удивляться Ксюша.

— Так я с вас и денег за приём не прошу, — хитро подмигнул ей врач.

— Всё, у меня уже голова кругом. Вы, простите, конечно, очень странно себя ведёте, — девушка поднялась с кресла и собралась было покинуть кабинет непонятного доктора.

— Десять, — проговорил Вергилий ей в спину. — Десять за оба.

— Что? — остановилась Ксения. — Вы это о чём?

— Вы же интересовались стоимостью услуги, — голос доктора снова стал напоминать карканье. — Десять тысяч. За оба глаза.

Такого издевательства Ксюша вынести уже не могла. Она резко развернулась обратно к столу доктора, уперлась в него ладонями, склонившись так, чтобы нормально видеть лицо собеседника. В упор прошипела:

— Да чтоб вас… — с трудом удержала рвущуюся с губ нецензурщину. — Думаете, можно так запросто над людьми издеваться?! Я, может, и слепая, но не идиотка! Не бывает таких цен! Так что посмеялись и хватит! Пошла я отсюда…

Останавливать Ксению никто не стал. Варфоломей оказался действительно прямо около двери кабинета и, несмотря на протесты девушки, проводил её до самого выхода. Молча.

— Над людьми, может, и нельзя… Эхххх…

Доктор Мортимер печально смотрел вслед несостоявшейся пациентке.

— Только вот кто же ты такая, Ксения Крестова? — и добавил громче: — Варфоломей! Найди её и сделай так, чтобы она вернулась к нам в клинику.