Психушка монстров

Глава 10 Ксюша. Заброшка

Никакие мистические странности, к сожалению, не могут отменить лекции в университете, да и вообще обычному порядку жизни плевать на то, что ему пытается мешать. Всегда надо на учёбу, на работу, в магазин, поесть и поспать. Даже если ты супергерой и спасаешь мир раз в неделю. А когда ты вовсе не капитан Марвел, а обычная российская студентка, то обыденность ещё более заметна. Поэтому, хотя Ксюше хотелось попытаться выяснить что-то про исчезающую клинику, но пришлось вместо этого лечь спать, а на следующий день побежать на занятия, а потом в салон красоты, откуда её не так давно уволили. Теперь, когда зрение исправили, она надеялась вернуться на своё место администратора, потому что причины, из-за которой начальница решила её выгнать, больше не существовало. Потом — в супермаркет, ибо дома совсем закончилась еда. Почитать перед сном учебник, для подготовки к завтрашнему семинару. Лечь спать.

Визитка, приглашающая на консультацию в психоневрологическую клинику «Чистый разум», забытая, валялась на столе уже пару дней. И Ксюша, быть может, бросила бы неначавшееся расследование, благо двери, ведущие в странные места, ей пока больше не попадались, но у неё была лучшая подруга.

— Крестова, сегодня мы идём искать второй филиал этой твоей «Магии», — заявила Валька, устраиваясь за партой рядом с Ксюшей.

— Какой второй филиал? — удивлённо подняла бровь та.

— Ну, психушку, — подруга склонилась прямо к уху Ксюши и произнесла слово громким шёпотом, который вряд ли был не слышен в остальной аудитории, но немногочисленные одногруппницы, дисциплинированно притащившиеся к первой паре, плотно залипали в телефонах и не обращали внимания ни на что.

— Я не пойду, хватит с меня, — отмахнулась Ксюша.

— Будем ждать, когда ты снова в галлюцинациях заблудишься? — попыталась припугнуть Валька.

— Отправим меня в дурдом, чтобы этого избежать? — ядовито отпарировала Крестова.

— Нет. Но я вчера специально опять сходила к клинике, где мы были. Её по-прежнему не видно, а переулок выглядит совсем заброшенно. Однако мы обе были внутри, это явно не может быть глюком. Значит, это какая-то…

— Магия? — скептически продолжила Ксюша.

— Вообще-то я собиралась сказать «новая техническая разработка». Маскировка там или ещё что. От глазной клиники нет ничего, кроме визитки этого их психодиспансера. Почему она тоже не исчезла, а?

— Фиг знает.

— Поэтому я и решила, что скорее всего мы увидим эту психушку. По крайней мере, попробовать стоит! Мы же ничего не теряем, кроме небольшого количества времени, которое вполне можем считать прогулкой, даже если ничего не найдём. — Валька умела уговаривать, как никто другой. — Не ломайся, Ксюх. Судя по адресу, там рядом есть классное место, где можно граффити пофоткать. Говорят, там классно, в любом случае не зря пройдёмся.

Возможные возражения подруги остались невысказанными, так как в аудиторию вошёл преподаватель, и дискуссию пришлось отложить. А к концу занятий Валька уже считала, что они обо всём договорились, и Ксюша смирилась. Сегодня выпал свежий пушистый снег, а мороз чуть отпустил, так что прогулка должна получиться приятной.

— Вот же ж, я не ожидала, что это так далеко…

Девушки выскочили из автобуса, на котором тряслись с десяток остановок. Здешний район был им незнаком, ближе к окраине, с одной стороны — низенькие домики старого частного сектора, больше похожего на деревеньку, чем на часть города, с другой — какие-то гаражи, за которыми высились более крупные строения, выглядящие то ли заброшенными, то ли так и не достроенными.

Сверившись с онлайн-картой, Валька махнула рукой вправо, где были гаражи.

— Вроде нам туда.

Они защагали по узкой, но хорошо утоптанной дорожке, ведущей в калитку, ворота для машин были заперты на огромный амбарный замок.

— Я думала, ты знаешь, где это. Ещё про граффити какие-то говорила, — бурчала Ксюша, которая в отличие от подруги не слишком любила подобные места. Это непоседливой Вальке вечно подавай приключения, заброшки, походы и прочее такое, неудобное, как считала Ксюша.

— Примерно знаю, вон там, за гаражным кооперативом. Видишь, огромное здание, чёрное такое? Это был проект лет двадцать назад, типа дом-микрорайон, он очень большой, со всякими внутренними двориками, как лабиринт. Говорят, финансирование закрыли, и его так и не достроили. Теперь там всякие неформалы тусуются, в том числе авторы граффити. В центре запрещено же дома расписывать, а здесь никому дела нет. Я в сети видела несколько фотографий. Там реально целые произведения искусства.

— А клиника где, по-твоему?

— Нуууу… тут не очень понятно по карте. Судя по всему, нам как раз надо пройти вокруг — или насквозь — этот долгострой, а там и будет.

Поскользнувшись на накатанной машинами дороге между гаражами и чуть не упав, Ксюша выругалась и ещё более недовольным тоном, чем раньше, отметила:

— Знала бы сразу, что ты меня в такую глухомань затащишь, сроду бы не согласилась.

Валька ловко поймала подругу под локоть, помогая устоять на ногах, и перетащила её ближе к обочине, где свежевыпавший снег лежал толстым слоем, из-под которого не выглядывал гололёд.

— Не ной. Вон, смотри, как красиво.

Прямая «улица» гаражного кооператива заканчивалась такими же автомобильными воротами, только распахнутыми настежь. И сквозь них виднелась стена чёрного монструозного дома, точнее, то, что он чёрный с такого ракурса толком и не понять было. Стену покрывала роспись, изображающая зимний ельник, по тропинке между вековыми деревьями куда-то шла девочка в красном плаще с корзинкой. Если бы картина была ещё чуть больше, то могло показаться, что за границей гаражного кооператива действительно начинается лес. Но чёрные панели рядом, покрытые более простецкими рисунками, не давали обмануться.

— Вау, — восхищённо охнула Ксюша. — Да, пожалуй, я рано начала ворчать. Постой.

Девушка полезла за телефоном, чтобы запечатлеть потрясающее граффити. Ведь ближе подойдёшь — и не влезет уже в объектив. Валька немного отошла и закурила, Ксюша явно быстро не справится, тут пока варежки снимешь, пока смартфон в сумочке отыщешь, тока прицелишься и сфоткаешь, а потом всё то же самое в обратном порядке. Зимой ходить на фотоохоту — не очень удобное занятие, зато кроны деревьев не мешаются, летом сто пудов ни разглядеть толком Красную Шапочку из-за поросли около ворот.

— А почему здесь никого нет, интересно? — щебетала Ксюша, настроение которой заметно исправилось, — И ворота на улицу закрыты, а сюда — настежь?

Действительно, здесь и дороги проезжей почти не было. Так, две колеи, полузасыпанные снегом и явно не видевшие никаких колес как минимум несколько дней.

— А чего здесь закрывать? И так никто посторонний не сунется. Тут вообще непонятно даже, куда эта дорога ведёт. Явно только местные знают. А с той стороны кто хошь зайти может.

— Логично, — согласилась Ксюша. — А мы как пойдём? Ты напрямую дорогу знаешь? Двух зайцев сразу убьём — и до диспансера дойдём, и весь стрит-арт увидим.

— Весь-то вряд ли. Тут чтобы обойти этот дом, надо по-моему целый день потратить. — Валька задумчиво разглядывала громаду заброшки, задрав голову вверх. Этажей десять-двенадцать вверх, а справа-налево — конца края не увидишь. Настоящая крепостная стена, с выступами, башенками и причудливыми поворотами.

— Честно говорю, я тут в реале первый раз, так что точной дороги, ясен пень, не знаю. Но с нами Гугл и умение ориентироваться по солнцу.

Валька помахала телефоном, а потом указала на тучу, сквозь которую безуспешно пытались просочиться чахлые лучики дневного светила.

— А пойдём! — Ксюща отчаянно улыбнулась. Да, обычно она высказалась бы за более длинную, скучную, но известную и благоустроенную дорогу, но если внутри огромной заброшки они встретят ещё хоть пару-тройку таких офигенских произведений искусства, как пейзаж с ельником, то это стоит того, чтобы поплутать лишний час.

— Да! Йо-хо-хо!

Пока Валя продолжала издавать дикие улюлюканья в предвкушении Приключения, девушки двинулись в ближайшую стрельчатую арку, которая вела внутрь заброшенного дома.

— По сути нам надо пройти практически прямо, ну плюс-минус. Немного влево забрать, но если что, как выйдем на той стороне, так сориентируемся, если что.

Штурманом Валька была отличным, вот только ни одна дорога внутри недостроенного монстра не вела прямо, дорожки — маленькие и большие, пешеходные и проезжие — переплетались настоящим лабиринтом, прямых углов и перпендикулярных пересечений тут не было вовсе. Зато были картины — от миниатюр в несколько десятков сантиметров по периметру до масштабных росписей во всю стену. В разных манерах и жанрах. Сказочные сюжеты, портреты, потрясающе реалистичные пейзажи и кислотно-яркие абстрактные орнаменты, от сочетания цветов на которых глазам становилось больно.

Не обращая особого внимания на удержание правильного направления, подруги восхищённо переходили от одного внутреннего дворика к следующему, фотографируя граффити и корча весёлые рожицы в камеру. Времени до захода солнца было ещё полно, а заблудиться они не боялись. Ну как можно заблудиться в городе? Прогулка затягивалась, зато и удачных кадров накопилось огромное количество — будет, что в социальных сетях выложить.

— О, я нашла тему для своей новой аватарки, — Валька указала в проём очередной арки, где на стене был изображён в полный рост мужик с то ли альпенштоком, то ли киркой в руках. Очень обычное лицо и одежда, этакий банальный отец семейства, вышедший в магазин. Однако приятная улыбка в сочетании с взятым наперевес инструментом делала его похожим на маньяка.

— Да ну, он какой-то страшный, бр-р-р-р… — Ксюша поёжилась, потому что изображение показалось ей чересчур реалистичным. Она в первое мгновение подумал, что там в самом деле стоит человек, и в низу живота резко похолодело. Но нет — это было всего лишь очередное граффити.

— Так в том и смысл, Крестова! — торжествующе подтвердила Валька. — Он страшный маньяк, и я — страшный маньяк! Смотри!

Она подбежала к рисунку, подобрала с земли какую-то ветку и встала рядом с изображением, копируя позу нарисованного мужика.

— Не-е-е, — скепсис на Ксюшином лице мешался с неприязнью. — Ты симпатичная, давай я тебя в другом месте сфоткаю, не с этим…

Но Валька и не думала сдаваться, продолжая кривляться рядом с жутковатым граффити.

— Моя же аватарка, а не твоя. Тебе жалко, что ли?

Ксюша вздохнула и навела телефон на упрямую подругу. Пожалуй, лучше побыстрее сделать этот снимок и пойти дальше. Почему-то ей здесь совсем не нравилось и хотелось свалить, хоть вперёд, хоть назад, лишь бы не оставаться ни одной лишней секунды в арке с противным «маньяком».

— Давай ещё вот так. — Валька позировала изо всех сил, понимая, что если её не устроит качество фотографии, то она поленится сюда возвращаться да и можно не отыскать нужный фон в здешнем лабиринте. — Пусть побольше будет вариантов, потом выберу.

Вспышка раз за разом сверкала в полумраке подворотни, и Ксюше от смены освещения показалось, что изображение на стене сдвинулось. Будто бы мужчина покачал зажатым в руках альпенштоком, примериваясь, как лучше ударить. По Вальке, которая как раз присела на корточки, изображая «жертву маньяка».

Невольно вскрикнув, Ксюша опустила телефон и потребовала:

— Уйди оттуда сейчас же!

— Да что с тобой, Ксюш? — в голосе Вальки звучала неприкрытая обида. — Или тебе снова что-то мерещится?

Последний вопрос не был направлен на то, чтобы уязвить подругу, Валька явно переживала.

— Если так, то пойдём, конечно…

Ради спокойствия Крестовой она была готова пожертвовать необычной фотосессией, к тому же нафотографировали уже с десяток кадров — вполне достаточно. Валька начала подниматься из полуприседа, но сделала это слишком резко, правая нога проскользнула по льду, и девушка завалилась обратно, еле успев подставить руку, чтобы не брякнуться лицом.

И именно в эту секунду там, где только что находился её затылок, просвистела кирка.

Или альпеншток.

Ксюша, как зачарованная смотрела на отделившегося от стены мужчину со смертоубийственным инструментом в руках. Ей-богу, уже неважно, как именно он называется.

— Валя, бежим!!!!

Схватив упавшую подругу за шиворот, Ксюша с неожиданной силой вздёрнула её на ноги и потащила прочь.

— Быстрей! Быстрей!

Сзади послышался отчётливый сухой смешок и потом кашель. Удар и звук катящихся кусков штукатурки. Ксюша не смогла удержаться и обернулась, хотя это только замедляет бег. Ожившее «граффити» не торопилось за ними. Маньяк стоял под аркой, потягиваясь и поводя плечами, как будто они затекли от неудобного положения. Он, казалось, совсем не переживал, что жертвы от него удерут. Или был уверен, что этого не случится.

Удивляться, как нарисованное на стене смогло стать настоящим убийцей, чья кирка откалывает от окружающих стен вполне реальные осколки, было совсем некогда. Обсуждать очередные «странности» удобнее за чашкой капуччино в кафе или дома, завернувшись в плед и спрятавшись от всех опасностей. А не среди лабиринта заброшенных дворов, когда под ногами грозящая падениями наледь, а за спиной маньяк с тяжёлым предметом.

— Бежим же! Чего встала?! — На этот раз призыв к действию озвучила Валька, которая тоже успела оценить ситуацию.

Главное неприятностью оказалось то, что преследователь отрезал их от обратной дороги. Кончено, планировка здесь запутанная, но по своим следам возвращаться всяко проще, чем искать выход наугад. Однако выбора не было, «нарисованный» ещё раз хохотнул, обнажив жёлтые прокуренные зубы, и сорвался с места так внезапно и на столь приличной скорости, словно он — призёр по скоростному бегу. Взвизгнув, девушки тоже побежали, насколько это возможно по неровному гололёду, кое-где присыпанному снегом. Естественно, в недострое никто не посыпает дорожки и не разбивает ломиком наледь, чтобы людям было удобнее и безопаснее ходить.

Мимо мелькали тёмные провалы подъездов, в большинстве своём даже без дверей, очередные арки и коридоры, зачем-то раньше времени оборудованная детская площадка с горками и лесенками в облупившейся, когда-то яркой краске. Разбитая и проржавевшая насквозь тачка на голых ободах без шин. Ещё какие-то цветные рисунки по стенам — желания и времени разглядывать их уже не возникало. Бежать было трудно, оборачиваться страшно, Ксюше казалось, что она слышит натужное свистящее дыхание маньяка прямо у себя за плечом.

— Де-воч-ки! — будто в ответ на её мысли каркнул прокуренный голос сзади. Совсем близко. — Стой-те!

«Бах!» — и снова шелест сыплющихся осколков. Похоже, он по дороге ещё и стены крушить успевает.

— Стой-те же, мне тя-же-ло бе-жать… — дыхание убийцы и все интонации, с хрипами и кашлем, намекали на то, что дядька реально не спортсмен. Но судя по громкости, он ничуть не отставал от молодых девиц.

А вот непривычные к кроссам по пересечённой местности Валька с Ксюшей уже начинали выдыхаться. Теперь огромная заброшка больше не казалась интересной и романтичной, а скорее напоминала изощрённую ловушку.

— Там тупик! — выдохнула Ксюша, вовремя затормозив, чтобы не забежать в не имеющее других выходов ответвление двора. Взгляд панически заметался вокруг. Они застыли посреди довольно большого открытого пространства, где то ли парковку планировали сделать, то ли зелёную зону разбить. Ответвлений у этого двора было много: из одного они прибежали, второе, как заметила Крестова, тупиковое, а куда ведут остальные четыре штуки — бог весть.

— Давай туда, — наугад ткнула Валька вправо.

— А если там тоже тупик?

— Тогда и станем думать. Скорее, он догоняет!

Откуда взялось чувство, что туда убегать не стоит, Ксюша не поняла, но и времени для споров не было.

— Разделимся, так у кого-то из нас будет шанс выбраться и привести помощь. Не сможет же он гнаться за двоими. — Отчаянное решение, но так лучше, чем погибнуть безвестно обеим. И не слушая возражений Вальки, Ксюша рванула в другую сторону.

Наверное, никогда в жизни она не бегала так быстро. В силу ограничений по здоровью Ксюша вообще спорт и всякую физкультуру не жаловала, но сейчас она неслась изо всех имеющихся и отсутствующих сил, не обращая внимания на лёд, строительный мусор и прочие препятствия под ногами. Будешь бежать медленно — догонит убийца, будешь торопиться — споткнёшься, упадёшь, и тебя догонит убийца. Теоретически разницы никакой, но инстинкт самосохранения гнал девушку вперёд, хотя морозный воздух больно обжигал лёгкие, а в боку ужасно кололо. Особой бодрости ей придало понимание, что маньяк с киркой из двух жертв выбрал её, а не Вальку.

«Где же тут какой-нибудь выход?» Одни дворы сменялись другими, и Ксюша совершенно перестала ориентироваться. Бежит она к краю дома-монстра или, наоборот, только углубляется? И почему же, чёрт возьми, здесь нигде никого нет? Ведь явно тусовочное место. То бутылки валяются, то кострища чернеют, да те же граффити кто-то когда-то рисует… Но как назло не встречалось ни бомжа, ни неформала, ни самого распоследнего наркомана, которые могли бы помочь. Ну, или они все заблаговременно прятались в подъездах и подвалах, чтобы избежать неприятностей.

— Не могу больше… — привалившись к стене в очередной подворотне, Ксюша слышала только собственное громкое дыхание и стук сердца, которое вот-вот должно было выскочить из-за рёбер. Она начала медленно сползать на корточки, чувствуя, что даже когда её сейчас начнут убивать, она не сможет ни шагу сделать. Вот правда.

Преследователь приближался, он перемещался странно — вроде бежит, как обычный немолодой человек, переваливаясь с бока на бок, отдуваясь и покашливая, но при этом гораздо быстрее, чем должен при подобных обстоятельствах. Как будто на каждый его шаг, сделанный ногами, прибавлялось такое же расстояние, но которое он просто… пролетает… левитирует…

— Де-воч-ка мо-я… — чахоточный кашель, вклинивающийся между слогами. — Жди ме-ня… Мо-ло-дец…

— Ну вот уж хрен тебе, — злобно пробормотала Ксюша.

Спасаться бегством действительно сил не осталось, но сдаваться за просто так девушка не собиралась. Конечно, оказать достойное сопротивление здоровому вооруженному мужику ей вряд удастся, но это не повод смиренно ждать смерти. Благо хлама, годного для использования в качестве дубины, здесь полно. Ксюша поднялась на ноги и с усилием вытащила из соседней кучи строительного мусора ржавый металлический прут. В руку он лёг ладно, удобно, и по весу подойдёт. Только варежки ржавью замарала.

— Жду! Иди сюда! — крикнула она.

Конечно, Валька не успела никого найти. И на подмогу никто не придёт. Маньяк чуть приостановился в нескольких метрах от Ксюши, скорчил обиженное лицо.

— За-чем э-то? По-ло-жи, де-воч-ка, по-ло-жи.

Очередной приступ туберкулёзного кашля сложил маньяка пополам, а Ксюша, как марионетка, управляемая привязанными к рукам и ногам ниточками, наклонилась и опустила арматурину на землю.

— Нет… нет… — она не понимала, как это происходит. Тело жило какой-то своей отдельной жизнью, не подчиняясь указаниям хозяйки, как в тягостном ночном кошмаре. Бежать не было сил, план драться и потянуть время в ожидании помощи или хоть продать свою жизнь подороже с треском провалился.

Ксюша, застыв в ужасе, смотрела, как приближается её смерть. Уже чувствовался отвратительный гнилостный запах, исходящий от мужика, словно он не мылся лет сто, но при этом постоянно курил, имел проблемы с зубами и пищеварением, а питался исключительно протухшим мясом. Поняв, что её сейчас стошнит, девушка попятилась, всё быстрее и быстрее, рискуя споткнуться и упасть, а потом всё-таки повернулась к опасности спиной и попыталась снова бежать, но вместо этого получилось какое-то нелепое ковыляние.

— Помоги-и-и-ите!!! — ноги отнимались, но лёгкие служили по-прежнему исправно. — Кто-нибудь! На помощь!

Колодец двора, на этот раз маленький и очень захламлённый, отразил её крик эхом, умножив в несколько раз, как будто вопил целый хор девиц. И в этот момент Ксюша увидела дверь. Неказистую, ниже её роста, сколоченную из щелястых досок, абсолютно чуждую среди современной архитектуры, зато приоткрытую и с засовом изнутри — она отчётливо видела толстенный брус и скобу на косяке. Собрав всю волю в кулак, Ксюша рванулась туда, преодолевая навалившуюся усталость и странное онемение в суставах.

Она успела, дверь глухо хлопнула за спиной, но сдвинуть засов девушка не успела, в доски с противным треском впилась кирка, щепки ужалили в лицо. Ксюша отступила и в темноте наткнулась на что-то, раздался грохот, она не устояла на ногах и упала среди какого-то хлама, под ладонью оказалось нечто, на ощупь напоминающее бейсбольную биту. Ориентируясь на сгорбленный человеческий силуэт на фоне дверного проёма, Ксюша что было силы двинула по преследователю, сопровождая свою отчаянную атаку самым диким воплем, какой когда-либо в жизни издавала. Пока маньяк лезет в слишком низкий для него вход, размахнуться в ответ ему затруднительно.

— Сдохни, тварь!

Дверь, как в замедленной съёмке, закрылась, и наступила тьма.