Противостояние

Глава 9. Загнанным зверем

Четыре гибкие женские фигуры, затянутые в черные комбинезоны военного образца тихо, и одновременно быстро ступали по раскрошенному взрывом бетонному покрытию пола. Лица визитерш были закрыты тканевыми полумасками.

Столкнувшаяся с ними на "Уровне Б" охрана не успела ничего понять, как была отправлена в состояние, близкое к коматозному.

Заблаговременно выключенная сигнализация и видеонаблюдение только способствовали их быстрому перемещению по подземным коридорам. И, что особенно приятно, способствовало именно скрытному перемещению.

Внезапно раздался взрыв, и по полу прокатилась волна вибрации.

— Что здесь было? — Задумчиво оглянулась на сотворенные взрывом малопроходимые завалы осыпавшихся перекрытий одна из девушек.

— Скорее всего, кто-то решил поиграть в войну, и у меня довольно плохое предчувствие. — Глубоко вздохнув, отозвалась одна из фигур. — Если это "он" и если он хоть немного пошел в отца, то это пока только цветочки…

Внезапно ожила трофейная рация и визитерши замерли, вслушиваясь:

— Первая группа, что у вас произошло?! Группа-один, ответьте!

Сквозь потрескивание помех в наушнике послышался чей-то отборный мат и хриплый голос ответил:

— Щенок взорвал гранату на лестничном пролете! Несколько пролетов обрушились вниз. Мы отрезаны от крыши! Поднимите внешние патрули! Он все еще должен быть внутри периметра!

— Внимание! ОБЩАЯ Тревога! Всем патрулям — оцепить периметр! Повторяю, всем патрулям — оцепить периметр! Стрелять только по ногам!

Ошарашено переглянувшись, девушки чуть ли не синхронно выругались.

— Все-таки он пошел в отца в молодости… За ним точно так же гонялись… — В голосе самой высокой из девушек послышалась легкая грусть и нотки нескрываемой гордости.

— Применять оружие на поражение при невозможности захватить цель! В близкий бой не вступать! Огонь только при подтверждении личности "объекта"! Всем использовать "глушители"! Но если кто-нибудь подстрелит какого-нибудь курортника, пеняйте на себя! — Внезапно прозвучавшая команда заставила девушек вздрогнуть.

— Дьявол, они решили замести следы! Живее на пост охраны, и идем следом за Кеничи!

На дверь поста охраны был небрежно распылен аэрозоль с омерзительно приторным запахом, который ощущался даже через плотную ткань маски. Двум девушкам "черной группы" такой способ убрать толстую переборку чуть ли не сейфовой двери был внове… В следующий миг они скрылись за углом, так как сквозь ставшие вязкими двери ударила автоматная очередь, распуская в разные стороны рикошеты пуль и ошметков дери. В проем тут же влетели три цилиндра гранат. Вспышка и поваливший из них газ прекратил все копошения в помещении.

В помещении дежурного поста, на выложенном кафельной плиткой полу, распластались три мужских и одно женское тело в форме охранников.

— Вторая, носители видеокамер и жесткий диск главного компа! Девчата, осмотрите их карманы — нужна красная карта мастер-ключа! — Первая, склонившись над клавиатурой, начала методично водить команды на главном пульте.

Вторая, разбрызгав остатки аэрозоля на замке двери, ведущей в аппаратную, спрятала опустевший баллончик в чехол на поясе. В помещении было довольно шумно от гудящих систем охлаждения… Несмотря на это, вторая тут же взмокла — температура в помещении была вдвое выше нормы… Найдя необходимый шкаф, она стала выдвигать и отсоединять носители.

— Вторая, живее! Времени нет!

— Уже готово! — Произнесла женщина, убирая последний носитель в компактный рюкзак.

— Вот ключ!

Девушка с непослушной прядью светлых волос, выбивающейся из-под маски, протянула карточку Первой.

— Отлично!

Вставив в торец пульта карту мастер-ключа, она набрала еще пару команд и, вынув ее обратно, переломила, бросив обломки на пол:

— Уходим! Я отключила внешний периметр курорта и разблокировала двери. У нас полчаса прежде, чем база взлетит на воздух!

— А как же охрана?

— Действие газа уже практически вышло, у них будет достаточно времени! Не успеют — увы: за все приходится платить!

Подтолкнув слегка ошарашенных девушек, Первая выбежала следом за остальными из помещения и понеслась по коридору наружу. Туда, где пытался спастись бегством ее сын.

Оглушить нетрезвую парочку было просто. А вот когда привел в сознание парня, ничего, кроме ругани и угроз, не услышал. Мешка, чтобы накинуть ему на голову, не было — пришлось порвать его рубашку, связать руки и завязать глаза.

Поступил более радикально — удар в солнечное сплетение. И пока он ловил ртом воздух, я пообещал, что, если он не прекратит скулить и не ответит внятно, его достоинство будет отрезано и забито так глубоко… Поверил сразу.

В ходе его сумбурного рассказа я понял, что курорт не настолько удален от жилых мест, как я думал вначале. Неподалеку располагалось три небольших городка. Как их называли у нас, "поселкового типа". Всего в сорока километрах отсюда проходила железная дорога — Япония густо покрыта железнодорожной сетью…

В ближайших населенных пунктах будут искать — сто процентов. Придется идти пёхом до дальнего…

Тем временем курорт оживал — вокруг суетились и бегали люди…

Я без проблем уже почти добрался до леса, когда вдруг всколыхнулась почва, и меня нагнал грохот близкого взрыва… Круглыми глазами я смотрел на поднимающийся в светлеющее небо столб гари и дыма. Здание-комплекс, от которого я дал деру, быстро проседал под землю, забирая за собой довольно приличные пласты и участки земли с близлежащими постройками…

А в следующий миг я столкнулся нос к носу с патрулем…

Удар прикладом пришелся первому патрульному точнехонько в подбородок, а в следующий миг я коленом подбил его руки с автоматом, одновременно толкая на второго. Автоматная очередь прошила третьего. Целил в бронежилет — не убьет, но приятного мало. "Отключив" всю троицу, я лосем ворвался в лес… Или, скорее, парк лесного типа… Ну, да, найти в современной Японии вблизи жилья настоящий дикий лес — это нужно сильно постараться… Кусты подстрижены, ветки убраны, декоративные и редкие кусты выложены белыми камнями. Эдакий художественный беспорядок. Резные деревянные мостики через крупные ручейки… Цивилизация, блин!

Всего в метре от моих ног землю и мох пропорола очередь. Дьявол, у них же бесшумное оружие! Перекатившись по влажному мху, я заполз за жалкое подобие укрытия. Черт, темно, как у не…

По камню застрекотали рикошеты…

На меня повеяло чужой радостью, азартом, злобой…

— Первый патруль Подземке! — Зашумело в наушнике. — Нарушитель в шестом квадрате. Подземка — как приняли?

— Подземки нет, эта сволочь устроила подрыв здания! Объект уничтожить! Повторяю, объект уничто… — сообщение оборвалось, рация тихо зашипела.

— Принято…

Спокойно отогнуть усики предохранительной чеки. Кольцо легко вытянуло проволочку из отверстия… Я не видел где находится противник, лишь ощущал… Граната полетела в сторону предполагаемого местонахождения противника…

Раз… два…

— Граната! — Совсем близко раздался испуганный крик.

Четыре… Пять…

Взрыв!

По ушам резануло острой болью… На доли секунды все вокруг осветила короткой вспышкой. Кровь с шумом носилась по венам, в ушах звон… Перед глазами плыли кровавые круги.

Трое патрульных брали в "клещи" укрывшегося за крупным валуном беглеца. Судя по шипению на всех каналах, радиоточка приказала долго жить. Внезапно из-за валуна, от которого периодически высекали искры короткие автоматные очереди, вылетел темный предмет. Троица тут же рухнула во влажный мох.

Взрывная волна разнесла во все стороны куски щебня, мха и земли, оставив после себя дымящуюся воронку. Следом полетела следующая…

— "Этот парень маньяк!" — Промелькнула мысль в голове одного из патрульных.

В следующий миг из-за валуна выскочила полу размытая тень и по зигзагообразной траектории очутилось у трясущего головой патрульного, который даже не пытался схватить валявшийся рядом в сыром мху автомат.

Последнее воспоминание патрульного: быстро приближавшийся к его лицу приклад, а потом — тьма…

Подросток, тяжело дыша, стоял над поверженным противником, лицо было словно маска, изображающая предельное напряжение: кожа побелела, на скулах вздулись желваки, губы приобрели неестественно белый цвет.

Утерев рукавом камуфляжной куртки лицо, он только размазал грязь и кровь, стекавшую тонкой ниточкой из рассеченной брови. Еще раз оглянувшись, он, шатаясь, стал углубляться в парк.

Утро этого треклятого дня я встретил на берегу горной речки, пытаясь отмыть грязь и отмыться самому. Кровь — плохой спутник: она оставляет за тобой весьма специфический след, не хуже, чем отпечатки шагов для следопыта. Если кто не догадался, я про братьев наших меньших. В разгрузке обнаружилась боевая аптечка: ампулы, таблетки, пара шприц-тюбиков и одноразовых шприцов, два бинта, запаянных в плотную полиэтиленовую упаковку, и пластырь.

Последним я и воспользовался, заклеив промытую ссадину на правой брови. В остальном лекарства были мне не знакомы, и я решил не рисковать.

Перебрав все снаряжение, выбросил все лишнее: облегчил разгрузку, утопив все в воде. Судя по эмоциональному фону, за мною еще какое-то время гнались, но я тешил себя надеждой, что все-таки оторвался. Иначе последнее, что я увижу — приближающаяся каменистая почва. Судя по тому, как они используют огнестрельное оружие, на честный бой один на один можно даже не рассчитывать.

Первым порывом было: пробираться к железнодорожной ветке, купить билет до близ лежащего населенного пункта. Этот вариант я отмел — на станции, скорее всего, будут ждать, а если учесть материальное оснащение охраны и патрулей (я уж молчу про замаскированную под курорт базу), то найти деньги для подкупа должностных лиц — мелочь.

Распотрошив бумажники охраны, я разбогател на сумму денег достаточную, чтобы добраться до дома…

Или все же недостаточную? Остальное тоже утопил в реке — банковские карточки бесполезны: во-первых, паролей я не знаю, во-вторых, с ними меня вычислят мгновенно, и придется скрываться уже от нашей доблестной полиции, как карманному воришке. Ладно, посмотрим!

На окраину близлежащего городка я вышел, внимательно осматриваясь по сторонам. На въезде в городок дежурил патрульный автомобиль, военный…

Оружие и гранаты пришлось топить в ближайшем от городка озере, предварительно разобрав на детали и приведя в максимально нерабочее состояние. Нож спрятал под одежду — как-никак, оружие… но, если попадусь с ним, у полиции ко мне возникнут некоторые претензии.

В новостях любят расписывать: какие у нас (имею ввиду Япония) красивые уголки природы, уровень жизни населения, блестящие и красивые дома, уходящие высоко в небо. Но никто не отменял и другую сторону жизни. Окраина, на которую я вышел, являлась трущобами: грубо сколоченные дома из гипсокартона и чего-то, напоминающего фанеру, дерево.

Местный аналог рынка был колоритен, у меня просто не найдется слов, чтобы описать все: лотки с ширпотребом, одежда, еда неизвестного производства, лотки с рыбой, специями.

И — шум. Непередаваемый шум базара, который буквально пропитывает местность. От насыщенности эмоционального фона — раздражения, азарта, разочарования, радости и прочих эмоций — у меня дико разболелась голова. Увидев довольно добротные для этого района невысокие торговые дома — лавки — я направился к ним. В ломбарде я решил заложить нож, за который мне выдали примерно четверть его реальной стоимости. Хозяин ломбарда, судя по жадно заблестевшим глазкам, хотел сначала дать меньше или не платить вообще, намекнув, что может меня выдать за — вы не поверите! — дезертирство. На что пришлось ответить:

— Флаг в руки!

Судя по всему, торгаш принял меня за сбежавшего с учебки курсанта военного училища.

Жадность все-таки победила — нож был не из простой дешевой стали, а довольно дорогой фирмы. Тут еще, скорее всего, сыграло то, как уверенно и спокойно я себя держал.

А стоило отойти немного от ломбарда, меня без изысков взяли "в клещи", попытавшись прижать за одной из палаток. Первый из гопников просто ничего не понял, потеряв сознание еще в полете. Второй, получив удар в грудь, сдавленно выдохнул и рухнул в грязь. Скорее всего, перелом одного-двух ребер.

Третий картинно выхватил выкидной нож и бесхитростно попытался пырнуть в живот. Полуповорот влево, пропуская нож и перехватывая кисть нападавшего, удар под колено с одновременным поворотом кисти. Нож падает в грязь. Удар коленом в живот и резкий рывок предплечья правой руки… Если б он закричал, то привлек бы внимание всей торговой округи.

Последний нападавший поступил очень мудро — он сбежал, оставив своих дружков валяться в грязи.

Владелец ножа… бывший владелец ножа пытался отползти, бережно прижимая к телу неестественно вывернутую руку и громко поскуливая.

В таких случаях главное — спокойный вид. Неторопливо я направился к палаткам с одеждой. В животе настойчиво заурчало. Все-таки сутки не ел — горная местность, откуда я выполз, едой не изобиловала…

Внезапно меня кто-то осторожно подергал за куртку сзади.

Ребенок. Девочка лет десяти — двенадцати. В чистой и опрятной, но очень износившейся одежде…

Она протянула вперед руки, слегка прикрыв глаза.

Страх, надежда, усталость, боязнь, терпение…

Заглянув ей в глаза, я вздрогнул: усталый недетский взгляд человека, теряющего смысл жизни. Проглотив подкативший к горлу комок, я стянул со сложенной пополам тонкой стопки купюр в кармане пару банкнот и отдал ей:

— Идем.

Девочка вздрогнула и вцепилась в купюры, готовая дать деру или закричать — в зависимости от ситуации. Я подвел ее к открытой палатке с полевой кухней. Сухощавый старик готовил жареную лапшу с мясом и бобовым соусом. Заставив ребенка усесться на высокую деревянную табуретку, я заказал ей двойную порцию и, расплатившись, ушел. Краем глаза я заметил, что у нее текут из глаз слезы.

Из меня тогда словно стержень вынули — никогда не мог спокойно на это смотреть, но прекрасно понимал, что всем помочь нельзя…

Денег хватило на неплохой спортивный костюм, кроссовки и нижнее белье. Пока я слонялся по горам, стер себе все, что только можно. Кто пробовал носить грубый "комок" х/б на голое тело, знает, как это "приятно".

Взял черные очки. Не зеркальные не привлекающие особого внимания, однако, скрывающие периодически "проявляющиеся" треклятые глаза. Небольшой ранец, пару брикетов полуфабриката (мало ли — придется ужинать в лесу). Две литровые фляжки воды без газа. И еще — краску для волос… скорее всего придется коротко подстричься и перекрасить волосы. Внешность и так довольно приметная. От камуфляжа я избавился, переодевшись прямо за лотком, вызвав многозначительное хмыканье продавца. Одежду запихал в контейнер с мусором.

К таксофонам даже близко не подходил — больше восьмидесяти процентов из них оборудованы глазками видеокамер. Хотя сообщить, что со мной все нормально, не помешало бы.

Купив какой-то местный вариант шаурмы, я уже прикидывал, что мне еще нужно — денег-то оставалось едва-едва…

В следующий миг я едва успел остановить руку, уже занесенную для удара — мне в штанину крепко вцепились и потянули за собой.

Давешняя девочка…

— Что случилось?

Она показала куда-то в сторону торговых рядов.

— Там трое… — тихо произнесла девочка, в голосе прозвучали нотки тревоги. — Они ходят по рынку и показывают всем вашу фотографию. Вон та! Светловолосая в черной кожаной куртке, она идет сюда!

Тв… ма…!

Я оглянулся, смотря пути отступления.

— Идемте за мной! — Девочка потянула меня за собой.

Петляя между лотками с товаром, спотыкаясь о коробки и прочий мусор, мы приближались к выходу из района трущоб. Ребенок вел меня одним ей известным маршрутом, петляя в закоулках и узких двориках. Пару раз пролезали через дыру в заборах…

Девочка вывела к самой окраине, сразу за ней начиналось железнодорожное полотно, стрела скоростного экспресса как раз пролетала мимо.

— Спасибо тебе!

Я выгреб всю мелочь и смятые купюры и, высыпав в руки девочки, попросил:

— Сможешь передать сообщение по телефону? — Она кивнула. — Запоминай номер, у меня даже карандаша нет записать…

Продиктовал номер и текст сообщения, заставил повторить, еще раз поблагодарил и пошел ловить попутку… Денег не хватало даже на билет, но на таксофонную карточку ей должно хватить.

Три раза меня подвозили.

Больше всего запомнилась галдящая семейная чета. Два непоседливых ребенка лет пяти-шести устроили на заднем сиденье целую баталию. Едва не выбив мне глаз игрушкой-трансформером.

Ближе к вечеру меня взял пассажирский автобус, неторопливо ехавший по неизвестному мне маршруту. Я в тот момент проклял свою лень в изучении карты Японии. Как минимум, нужно знать, где ты живешь, а я оставил все на память "прежнего", в которой кроме бульварной макулатуры и полутора десятков справочников — только самоучители… Спасибо водителю, на ответ, что нечем оплатить билет, просто махнул рукой. Редкость в наше время.

И вот тут меня едва не взяли…

За тридцать километров до конечной точки назначения автобус остановил полицейский патруль… ну, если судить по проблесковому маячку на крыше автомобиля. Двери с шипением разъехались, и в салон запрыгнул довольно рослый мужик в форме. Показав что-то водителю, он задал вопрос, на что тот только пожал плечами…

На мое счастье автобус был полупустой. Я залез на правую сторону ближе к окну, примерно в середине ряда. Офицер… черт знает, в каком звании — табель о рангах Японии я не изучал — внимательно всматривался в лица пассажиров. Я достал бумажный пакет из-под еды… Надеюсь прокатит…

Два пальца в рот…

Когда он поравнялся со мной, меня "слегка" вырвало.

— Вам плохо? — Раздражение с легкой ноткой отвращения…

— Укачало… плохо переношу транспорт…

Он ушел дальше, слегка поморщившись.

Автобус, наконец, тронулся. Вот это плохо — похоже, меня теперь и правоохранительные органы ищут… Приоткрыв окно, я избавился от пакета с довольно неприятным содержимым. Женщина с противоположного ряда сидений неодобрительно на меня посмотрела. Ну да, все забываю, что здесь люди помешаны на чистоте… однако, губить природу это им не мешает.

Остатками воды прополоскал горло от привкуса желчи.

Меня высадили возле пляжа на окраине небольшого городка. На пляже было довольно оживленно. Запах жареного мяса, смех, музыка из слегка похрипывающих колонок… Насколько я помню, скоро купальный сезон кончается…

Проснулся я рано утром от того, что дико замерз. Положение не спасло даже брезентовое покрывало и деревянный настил лодки.

Растирая закоченевшие конечности, я выполз и допил воду из бутылки. Из еды осталось пара запаянных в тонкую полиэтиленовую пленку брикета. Упаковка которых оказалась лучше, чем их содержимое…

После чего принялся за привычную до боли разминку. Кровь с шумом неслась по венам, прогоняя сонливость и холод. После чего я принялся за малый нижний круг комплекса разминки…

Услышав громкие хлопки в ладоши, я неторопливо развернулся. Возле лодок, слегка опершись на одну из них рукой, стоял человек. Он спросил:

— Не местный?

Я только покачал головой.

— Подработать хочешь?

— А что делать?

— Пройтись по этому участку пляжа и собрать мусор, пластиковые мусорные мешки я выдам, ну и по мелочи разгрузить погрузить продукты. Не обижу.

— Сколько?

— Семьсот.

— С нормальным обедом?

Тот только хмыкнул и кивнул.

До обеда я управился и, просто скучая, смотрел, как подтягивается народ. Солнце начинало печь в полную силу. Закатав штаны на манер шорт и скинув куртку, оставшись в красной футболке, я с интересом рассматривал фигурки девушек.

Эх, где сейчас Мию с Ренкой?

А что если…

Денег едва хватило на стопку листов бумаги и набор простых карандашей. С чем я и вернулся на пляж. Выбрав пару симпатичных мордашек, взялся за рисовку.

Солнце начало припекать, а так как я не обеспокоился покупкой кепки, пришлось сооружать бандану из футболки.

Похоже, удача вновь повернулась лицом, ибо появилась первая натурщица. Тысячная купюра перекочевала в карман, и пока я подправлял заточку карандашей, подошла целая компания…

Сказать честно я немного перенервничал — у двух девушек были желтые глазки с вертикальными зрачками. С ними я постарался поскорее дорисовать и сбагрить листы…

— Вас что-то беспокоит? — Выкрашенная под блондинку девушка откинула непослушный локон волос и пригубила пиво из банки.

— Нет, просто солнце припекает, да и мольберта нет. Не хочется запороть рисунок.

Ушла и она.

К вечеру я стал обладателем небольшой суммы наличности…

Парикмахерская встретила меня скучающим парикмахером и пустым салоном. Стричься решил, как можно более коротко. Заплатив работнику ножниц и бритвы, я вернулся на пляж.

Процесс смены колера моей постриженной шевелюры… и как только девушки проходят через все эти процедуры вроде эпиляции, выщипывания бровей, ресниц? Инквизиция нервно курит, когда девушки начинают сами себя истязать всем этим "пыточным набором".

Короче, волосы пришлось перекрашивать в светлый колер.

Согласен, смешно, а куда деваться?

Мне, главное, добраться до дома, точнее до Рёдзанпаку, а там — хоть третья мировая! Не выкурят!

— …ин, гони деньги, а то твоя лавка окажется в непотребном состоянии.

Шесть мужиков довольно уголовного вида. Двое при этом в открытую щупали радостно хохочущих девиц. Подошли к крытому ресторанчику.

Оружия не видно, пара пивных бутылок и, возможно, ножи. Обычная шпана…

— Хозяин, вода без газа еще осталась? — Я неторопливо обошел загорелого мужика и оперся о стойку для посетителей.

— Свали, мелочь…

Рука, легшая мне на плечо с целью бесцеремонно отбросить, попала в захват, а голова от соприкосновения с крепкой стойкой издала глухой звук. Причем, я не был уверен — это был звук дерева или головы грабителя пляжных ресторанчиков? Потеряв сознание, мужик рухнул мне под ноги, а я тем временем развернулся к остальным.

Второй охотник за легкой наживой, получив вывернутую из сустава руку и фонарь под правым глазом, решил передислоцироваться за спины подвыпивших дружков.

— Ты хоть понимаешь, на кого наехал? — Вперед вышел новый представитель любителей погнуть пальцы.

— Да, на группу тупых немытых обезьян с болезнью простаты! Ах да, чуть не забыл про явную принадлежность к любителям однополой любви…

— Убью, щенок!!! — Нападавший попытался нанести "лоу кик", который должен был вывести меня из равновесия, и последующий удар локтем в лицо.

Вот только я встретил его первый удар жестким блоком, от которого его покачнуло, и он слегка завалился в сторону. Подшаг вперед, смещение корпуса в левую сторону и удар коленом в грудь. Нападавший отлетел в песок, сбив обнимавшуюся парочку. Девушка испуганно вскрикнула.

Обиженный кавалер с ревом бросился на меня, попытавшись нанести удар в прыжке. Блок, захват, удар по причинному месту. Добивающий с ноги в голову.

Брошенную в голову бутылку я перехватил левой рукой, одновременно встречая ударом ноги грудь одного и бутылкой — голову второго.

Хрипяще-стонущая кодла и последний нападавший, традиционно решивший сделать ноги.

— Так вода есть?

Мужик удивленно икнул и, достав из-под прилавка, где у него был холодильник, запотевшую литровую бутыль, поставил на стойку передо мной.

— Сколько?

Но продавец, помотав головой, выложил три купюры номиналом в тысячу йен.

— Да, парень, я такого не ожидал! Держи, заработал! И лучше покинь городок — здесь народ друг друга знает.

Хмыкнув, я принял деньги — от такого подарка не отказываются.

Тем временем стонущие любители легкой наживы, поддерживаемые своими дамами, удалились, захватив тех, кто не мог самостоятельно передвигаться.

Когда я уже развернулся, чтобы уйти, меня окликнул хозяин магазинчика:

— Эй, парень, как тебя звать?

— Слай.

— Удачи, Слай, и — спасибо!

Сев на ночной пятичасовой рейс автобуса до соседнего крупно населенного пункта, я занял свободное место рядом с тихо посапывающим подростком в черной кожаной куртке, и закрыл глаза. Автобус неторопливо тронулся

До "дома" — как минимум часа четыре прямым маршрутом. Плюс, время на поездку по городу. Нужны деньги! Решив не изобретать велосипед, я снова поплелся на местный пляж.

Честно сказать, всегда хотел съездить на море, но как-то не удавалось в прошлой жизни, а тут — океан! Часами мог бы смотреть.

Достав листы бумаги, я стал подправлять заточку грифеля карандашей. Народ только-только стал прибывать на пляж. Уборщики собирали забытые отдыхающими мусор, одежду и, иногда, деньги. Я с улыбкой рассматривал пожилого невысокого японца, бродившего в сандалиях по песку с металлоискателем. Аппарат, когда тот резко водил его над песчаной поверхностью, издавал писк срабатывания.

Вскоре приехали торговцы, открывавшие торговые палатки вдоль линии пляжа. Запахло дымом и аппетитным запахом жарящегося на мангале мяса и морепродуктов. Из которых я любил разве что кальмара и ракообразных.

К десяти утра потянулись первые отдыхающие. В основном, взрослый контингент, ибо в школах сейчас вовсю шла пора тестов, и народ усердно готовился… Ну, если, конечно, не учитывать любителей прогулять и прочих лоботрясов.

Как ни странно, меня сначала вежливо, а потом и более нагло "попросили" "срулить" с пляжа. Пришлось вывернуть человеку кисть, после чего пострадавший свинтил. Ну, да, коррупция есть везде, даже на пляже всегда найдется тот, кто собирает деньги за то, чтобы вы "спокойно работали"…

Я успел сделать три рисунка, когда появилась троица весьма габаритных людей с характерными лицами, более уместными в разделе "их разыскивает полиция":

— Эй, щенок! Тебе сказано было, чтобы ты свалил с пляжа!

— Если вы про того задохлика, ныкающегося за лотком с жарящейся рыбой, то он был крайне невежлив.

— Сейчас я буду невежлив, — Он сплюнул мне под ноги. — Вали отсюда! И чтобы духу твоего здесь не было!

— А что, я кому-то мешаю?

Я — сама любезность. Ведь начнешь рассаживать "страусов" головой в песок — кто-нибудь сердобольный и законопослушный вызовет полицию. А этого бы мне не хотелось.

— На пляже уже есть художник, а твою рожу я впервые вижу. — Отдыхающие отводили глаза, а большинство старалось найти место подальше. — Считаю до двух…

Тут я услышал женский голос, который совсем не ожидал услышать тут:

— О, какая встреча! Художник-сан!

Представители "пляжной мафии", прежде чем успели что-либо понять, были воткнуты головой в песок на манер столбиков… правда, головой вниз. Последнего, который стоял чуть поодаль от остальных, и опрометчиво решившего схватиться за пистолет, уложил старший брат юной особы.

ДА! Итан и Рэйчел Стенли…

— Мир тесен! Не думал, что еще встретимся, — Слукавил я, ибо хорошо помнил, что скоро не только встретимся, но и будем учиться вместе… если, конечно, я переживу турнир. — Отдыхаете?

— Да! Я снова приехала в вашу страну и решила посетить местный пляж! Учитель постоянно твердит, что отдых необходим для успокоения тела!

— Ваш брат все так же "разговорчив".

Итен усмехнулся уголком губ и слегка кивнул, приветствуя. Да, если Кастор внушала сексапильность и энергию молодости, то ее брат — стойкость оловянного солдатика пополам с несокрушимостью гранитной скалы! Вот кто действительно будет страшным противником!

— Художник-сан, вы еще занимаетесь солнечными татуировками? Мои знакомые были в полном отпаде, когда увидели вашу работу! — Она провела рукой по молочно-белой коже, прежний загар уже успел сойти. — Вы как, больше не подрабатываете?

— Увы, ни одного тюбика с кремом с собой нет, — Я печально развел в стороны руки. — Но могу сделать ваш портрет карандашом.

— Итен, скажи водителю, пусть принесет сумку с пляжными вещами!

Должен признаться, я засмотрелся на фигурку Кастор… За время, что я ее не видел, а это около полугода, она стала еще красивее. Ее фигура напоминала фигуру греческой богини, литые мышцы, гладкая белоснежная кожа, длинные вьющиеся волосы. Выдающийся бюст, туго обтягиваемый купальником… мечта — не девушка!

Бандиты уползли, и на какое-то время воцарилось привычная атмосфера.

Тем временем гора-водитель принес вещи. Это я Фуриндзи считал запасливой-то?!

Шезлонги, пляжный зонт, столик для напитков, корзина с едой, мини-холодильник со льдом и напитками… Да-а-а, хорошо живут ученики Тьмы!

Из нашей неожиданной встречи я постарался выжать по максимуму. Сделать солнечные тату для Кастор — это половина беды: ее старший брат нависал надо мной, словно готов был в любой момент размазать меня тонким слоем по песку, если я позволю себе что-то лишнее.

Пока я рисовал на ее спине раскинувшего крылья дракона в европейском стиле, Кастор, явно играя на публику, тихо постанывала и хихикала. Те, кто наблюдал за этой прелюдией, изошли на слюну. Я уж молчу про эмоциональный фон! Единственным спокойным эмоциональным островком был ее брат, хотя порой и проскакивали тонкие струйки опасения и стыда…

Закончив, я встал и полюбовался на рисунок со стороны:

— Наверно, нелегко с ней?

— ? — Слегка не понимающий взгляд Итена.

— Ваша сестра таскает за собой по пляжам и прочим увеселительным местам, но сразу вижу, что это слегка в тягость.

Мимо, красуясь, прошла стайка девушек походкой от бедра, горящими глазами пожирая фигуру Эзана. Каюсь, стало немного завидно — на меня так никто не реагировал! Ну, разве только Ренка… Торс Итена мог вызвать зависть и чувство собственной неполноценности у многих парней на пляже!

— После того, как погибли родители, она долгое время не разговаривала с людьми. Единственным человеком, с которым она общалась, был я. — Итен с грустью посмотрел на океан. — Она долгое время не улыбалась. Потом было много всего пережито. С тех пор сестра старается не дать повода для грусти: дискотеки, путешествия — мелочь по сравнению с тем, что она пережила, вытаскивая меня…

На пляже с Рэйчел я провозился буквально до самого вечера, попутно "обработав" еще с десяток желающих…

Надо сказать, Итен был интересным собеседником. Молчаливым, не говорившим лишнего, но предельно внимательным ко всему.

— Куда дальше собираетесь? — Спросил я, когда водитель паковал их вещи.

— Можно сказать, что на съезд старых друзей. Кстати, как оказалось, что ты оказался так далеко от дома без денег?

— Мне не повезло… — Я криво усмехнулся. — В автобусе, пока я спал, у меня стащили сумку с деньгами и документами. Теперь приходится крутиться, чтобы добраться до дома.

Рейчел, любовавшаяся проявившимся на коже рисунком, удивленно подняла взгляд и, задумчиво посмотрев на младшего брата, протянула:

— Думаю, мы можем тебя подкинуть — нам как раз по дороге.

— Буду только рад! — Я выдавил из себя самую радостную улыбку из тех, что смог.

Если честно, сначала планировал разжиться деньгами — в прошлый раз они неплохо заплатили за работу. В этот раз от протянутых Итеном денег я отказался, объяснив, что доставка меня до дома более ценна, чем три фотографии мертвого президента.

Мы подъехали к территории Рёдзанпаку к трем утра.

Я еще раз поблагодарил дико зевающую Кастор и ее брата. Уже у самых ворот меня окликнул голос девушки, наконец-то победившей зевоту:

— Художник-сан, как хоть тебя зовут?

Я улыбнулся и провел рукой по короткой светловолосой стрижке:

— Кеничи. Сирахама Кеничи. Если когда-нибудь я смогу отплатить за помощь, вы знаете, где меня найти.

С этими словами я толкнул тяжелую створку ворот.

Я дома!

Два дня спустя.

Сирахама Саори раз за разом просматривала запись с жесткого диска системы безопасности, вынесенной с взорванной базы.

Звук был выключен, так как крики боли и ужаса только отвлекали от просмотра.

Наконец, успокоившись, она откинулась на спинку кресла и прикрыла веки, давая отдохнуть глазам.

— Сайя, подготовь записи с этого носителя на твердый носитель и ноутбук. Через час подготовь машину на выезд, мне нужно будет съездить в Рёдзанпаку, проведать сына.

— Что-то еще? — С диванчика вскочила молодая девушка в черном деловом костюме.

— Девушку, что сопровождала сына на эту базу — на контроль. Она должна была обратиться для медицинского осмотра в любую из наших клиник. Результаты — мне на стол. — Первая открыла глаза и посмотрела немигающим взглядом на девушку. — Если результат медицинского осмотра положительный… девушку доставить ко мне! И еще — установите наблюдение за ее братом. Все, свободна!

После того, как за помощницей закрылась дверь, Саори достала сотовый телефон и набрала номер.

— Да?

— Фаза два выполнена в полной мере, можно переходить к третьей фазе.

— Просто великолепно! Я отдам распоряжение. — Голос в трубке выдержал паузу. — Как внук?

— Два дня назад вернулся в Рёдзанпаку. Автостопом. Пока мы прочесывали ближайшие населенные пункты.

— Расскажешь при личном визите.

В трубке зазвучали гудки.

Саори сложила сотовый и, положив на стол рядом с мышью, запустила запись заново.