Призраки прошлого

Глава 12. Бранндон о'Майли

Сквозь щель каменной кладки просачивался свет. Стены зала оказались сплошными полками, забитыми книгами. Неужели легендарная Валлийская библиотека вопреки расхожим мнениям сохранилась? Ее прятали здесь, в подземном лабиринте?

Валлийский пес сидел за столом в пол — оборота к двери и листал древние манускрипты, которых здесь было не счесть. Я видел его лично на поле боя и хорошо запомнил внешность. Сейчас он выглядел странновато: растрепанные волосы, землистый оттенок лица, темные круги под глазами, что объяснялось недостатком солнечного света и воздуха.

Издавна считалось в подземелье властвуют покойники. Именно по спиралям должны проходить души мертвых, чтобы затеряться в лабиринте и не возвращаться обратно к живым. То есть, лабиринт открывал душам умерших людей дорогу в иной мир. Так вот сейчас пес казался мне не краше мертвеца.

Не желая раскрывать личности, я натянул на лицо платок, и прокрался в помещение. Никакой охраны. Рядом примыкала еще она дверь. Опасаясь, что там кто — то есть, я машинально задвинул засов, и он скрипнул. Руэрриган встрепенулся, озираясь по сторонам, пока его глаза не застыли на моей фигуре, облеченную в черные кожаные доспехи с серебристым четырехлистником на груди. Нападать исподтишка со спины не в моих правилах. С безоружными не дерусь, другое дело, если меч утрачен в ходе схватки.

— Роанец? Интересно, как ты сюда попал? — размышлял Руэр на чистом истерроском. — А я уж начал сомневаться в способностях ри Грея убирать врагов.

— Бери меч и дерись, — кивнул я на лежащее орудие. — Мне нужна твоя голова, так что расклад прост: умрет один из нас — ты или я.

— Кто ты? — спросил Руэр, хватая за рукоять и делая выпад.

Сейчас мы кружили перед друг другом на открытой площадке. Неровная поверхность пола грозила сыграть дурную шутку: любой из нас мог споткнуться и упасть.

— Не важно, — ответил я. — Дерр не оставляет следов. Он будет подсылать отряды снова и снова. Не я, так другой, рано или поздно, он все равно достанет тебя, пес.

— Папа! — из — за двери, что я запер мгновением ранее, раздался отчаянный голос мальчика. Морис здесь? Точно, это его ребенок!

Услышав сына, противник озверел и бросился в атаку всем телом. Я поразился силе бывшего правителя Валлии, которая отнюдь не соответствовала его изможденному виду. Внешность оказалась обманчива!

Отразив несколько выпадов и извернувшись по — кошачьи, перекатился и оказался за спиной нанося первую рану в его правое предплечье. Ру больше не шел напролом, теперь нападал и отходил, нападал и отходил. Дождался, когда я откроюсь и нанес ответный удар, зацепив область шеи. Через какое — то время мучительного противостояния мой клинок вошел ему в бедро. Теперь противник хромал. Он прикрыл глаза, понимая, что больше не может бегать, а унижения не желал, поэтому просто сел на пол и часто дышал. Взметнулся «Коготь дракона», острие нацелилось ему в грудь, нанося новую рану, глубже и серьезней. Звон стали, и острая боль заставили его открыть глаза.

— Будь мужчиной. Покажи лицо… — выдохнул пес. Из его рта стекала струйка крови.

Стянул платок, давая понять, что тот уже проиграл. Пусть смотрит.

— Вальгард. Молва не обманула. Красив, сукин сын… — подытожил Риган с неприязнью. — Теперь мне ясно, почему она тебя соблазнила. Но скажи, после всего, что между вами случилось, ты не заметил странных ощущений?

Слова валлийца откинули меня назад в прошлое, к истории с пленом и Шаали. Откуда он мог знать то, что случилось в подвале? Не по его ли указке дикарка выхаживала меня? Зачем?

— О, да. Я в полной мере оценил всю прелесть валлийского яда, как и галлюцинаций, что он вызывает.

— Я не о яде! Разве ты не задавался вопросом почему император ненавидит тебя? Почему бесится? Все просто: ри Грей подсознательно чувствует более сильного соперника и это не дает ему дышать.

— Ты слишком много болтаешь! — смело возразил в ответ. — Я никогда не соперничал с Аароном и не стремился к власти.

— Рано или поздно все начинают хотеть власти, и я уже вижу жажду в этих глазах. В тебе есть то, чего нет в нем, — рот поверженного соперника прыскал кровью, а грудь вздымалась все чаще.

— Интересно, что?

— В этом теле живет зверь похлеще Аарона…

— Терпение на исходе, — нахмурился я, вжимая клинок крепче, но Ру продолжал свою речь перейдя на шепот.

— Думаешь император держит все под контролем? Да черта с два. Дерр велик, но ОН плывет и скоро будет здесь. Тот, кто тряхнет ваш мирок одним мизинцем. Его войско не чета моему, оно заполнит материк от края до края. Придет зима, и сметет с лица земли города и деревни. Они сожрут заживо ваших людей и детей.

— На континенте нет силы способной покорить армию Истерроса, — перебил его я, внимая в очередной раз затасканной легенде о Многоликом.

— А разве я сказал про силы этих земель? Ты плохо слушаешь, бастард. Он придет с океана.

— У тебя бред, Риган! — выдохнул я, толкнув на себя клинок.

— Отец! — из — за двери донесся отчаянный крик запертого ребенка.

Пес захрипел, теряя кровь, но продолжал зажимать рану ладонью.

— Пощади Мориса. Он знает древний язык. Он пригодится тебе в борьбе с куда большим злом, нежели я, и твой «железный» папаша, — ядовито выплюнул он, харкая кровью. — И вот тогда ты вспомнишь и приползешь к нему сам, если к тому моменту останешься… жив.

— Говори, как выйти из подвала простым путем, иначе я вернусь тем же, что пришел сюда, но вместе с ребенком. Ты знаешь, что с ним случится, — пригрозил я, намекая за стену огня, поджидающую в одной из пещер.

— Поклянись, что сохранишь ему жизнь, — взмолился пес.

— Клянусь, не трону, — кивнул в ответ.

Руэрриган перешел на свой диалект и произнес тихую, порывистую речь. По ту сторону двери доносились всхлипы: мальчик плакал, понимая, что навсегда прощается с родным человеком.

— Он выведет тебя, — подытожил Ру, опуская руки. Силы покидали его.

— «Коготь дракона», — усмехнулся правитель, когда его глаза остекленели. — Не самая… худшая… смерть. Жаль, я почти нашел… — последнее, что уловил мой слух. Палец валлийца застыл по направлению к стопке книг, лежащих на столе.

Несчастный спустил дух. Я уважал его за то, что свергнутый Правитель не сдался. Если честно, я поступил бы так же.

Наступила самая отвратительная часть задания, заключающаяся в отсечении головы от туловища. Некрофилией не страдал, но дело требовало логического завершения. Аарону нужны доказательства смерти пса. Что ж. Он их получит. Закончив с тошнотворной процедурой, завернул голову в ткань и погрузил ее в пыльный мешок, который нашел в избытке среди шкур животных в углу библиотеки. Отец и сын вели жизнь отшельников, спали и принимали пищу в одном помещении. Теперь оставалось избавиться от тела, которое благополучно скинул в пропасть в одном из залов — ловушек.

Повозившись, изрядно устал. Перед тем как уйти, прихватил со стола манускрипт, указанный Руэром. Выяснять, что конкретно искали в библиотеке представители династии Шейрров не оставалось времени — валлийским я толком не владел, и потом, хотелось до темноты уехать подальше от этих мест.

Отодвинул засов и вывел Мориса — тощий подросток, на вид лет пятнадцать. Черноглазый, темноволосый, типичный валлиец. Тот поглядывал на меня с опаской и лютой ненавистью. Еще бы: на моих руках кровь его родителя. Терпи, юнец! Закон жизни. Прав тот, кто сильнее. И сегодня удача мне улыбнулась, а завтра… Я отлично понимал, что он — мой враг, который рано или поздно вонзит кинжал в спину, но поклялся не трогать ребенка, а обещания привык выполнять.

— Веди, — бросил я по — валлийски.

— Сдохни, — огрызнулся он на своем родном языке, но покорно направился к выходу из лабиринта. Путь оказался недолгим. Через четверть часа, мы выбрались на поверхность за кромкой леса, расположенного на возвышенности с другой стороны реки Ийгры. На карте, которую дал Бейли, этого хода не существовало.

Наконец — то увидел небо и солнце, клонящееся к закату! Приключения в подземелье среди темноты и отсутствия воздуха вымотали и отняли кучу сил, не говоря о моральном состоянии. Ненавидел отца и задания которые поручались Вальгарду. Вальгард был охотником — убийцей. О'Майли — воином. Хотелось есть и отдыхать. Внимательно оглядевшись вокруг, я громко свистнул по установленной схеме. И вот передо мной роанцы в полном составе, они улыбались, не веря, что все прошло удачно, и я живой. Все пятеро целые и невредимые на лошадях, готовые отправиться домой.

Оставался вопрос — что делать с молодым Шейрром? Аарон получит голову пса и уничтожит сына, которого поджарит прилюдно на площади Радости, если довезу того живым. Никаких указаний по поводу валлийца не поступало. Их и не могло быть: официально он считался погибшим при взятии Валери и в розыске не числился. Жить в подземелье — не выход. Теперь это территория Истерроса. Бросить на дороге? Справить новые документы и пристроить в братство «Отверженных»? Подумаю позже. Мориса завернули в меховой плащ, и подсадили на лошадь к одноглазому Раллу.

— За этого отвечаете головой, — предупредил роанцев особой интонацией и знаками для лучшего убеждения.

Парень худой, как цыпленок, много места не занял.

— До ночлега без остановки, — дал указание я, пришпоривая коня.

Обычно дорога назад считается короче, но в нашем случае вышло наоборот. Погода на Севере резко ухудшилась: ветер выл не переставая, наметая снег сплошной стеной. Не смотря на то, что мы двигались к югу, морозы усилились. Ночевали на постоялых дворах и деревушках. Первые дни Морис ничего не ел, только плакал. Роанцы намекнули прирезать парня, чтобы избавить от мук, но я отверг подобную идею. Состояние ребенка понятно. В отличие от меня, он знал любовь отца и платил ему той же монетой. Он тосковал и кидал в мою сторону крайне враждебные взоры. Я сказал по — валлийски, что ему ничего не угрожает, и я отпущу, когда придет время. Не поверил, но и сбежать не пытался. Умный мальчик.

Через четверо суток, вместо трех запланированных, достигли широкой развилки на Таласс. Здесь, на распутье, пересеклись с торговым караваном, охраняемым вооруженным сопровождением. Императорские всадники оповестили, что путь в столицу через Вейер замело снегом и всех направляют в объезд через Астру. Я выругался: не припомню, чтобы дорогу на юг занесло сплошняком, до полной непроходимости. Делать крюк на Астру — лишний день пути, но иного выхода нет. Придется менять маршрут и двигаться по новой схеме.

Сейчас мы отклонились от намеченного плана и судя по карте, смещались на восток к мысу «Марли». Судьба упрямо толкала в сторону побережья. Я вспомнил себя в семнадцать лет. Море, крепость «Сноуфорст», семью коменданта, первый поцелуй с Лейей. Проклятье! Тот образ до сих пор продолжал волновать… Ощущения равносильны тому, как получить всего несколько глотков чистого воздуха. Давно канули в лету те дни, когда мы носились по прибрежным просторам. Почти дети. Контакт был недолгим, но мощным. Сила чувства измеряется не продолжительностью знакомства, а степенью глубины ожога. В моем случае он обуглил мясо, обнажив кости.

Кто она теперь? Верная супруга почтенного лэрда с кучей детишек? Или уехала учиться в Таласс? Или все еще на мысе, возле отца…

— Да? — от мысли отвлек хлопок по плечу одноглазого Ралла.

Тот махнул рукой на горизонт. Судя по пейзажу, от развилки отъехали на приличное расстояние — голая степь, а вдалеке показалась река, на которой стояла Астра. Я поднял глаза и увидел, что небо делилось на два разных цвета — черный и синий. Черным оно было левей, на востоке, и стояло прямою стеной. На нас надвигался буран!

— Придется сворачивать. Здесь деревенька неподалеку — вон она! — указал я на запад, в противоположную от бурана сторону и дал знак следовать за мной, к скудной полоске леса.

Роанцы беспрекословно подчинились. Небо сползало с гор, расстилаясь как дым по ущельям. Черная даль была близка, но снег еще не падал сверху — буран надвигался медленно. Морис притих, от меня не укрылось, его била крупная дрожь. Лихорадка? Еще не хватало! Что ж. Если парень умрет в дороге, значит так угодно Великим духам. В этой глуши нет возможности выхаживать его, а учитывая погодные условия…

Мгла уже подбиралась к солнцу. Кругом темнело все: обледеневшая река и небо. Еловые лапы мотало, раскачивая от порывистого ветра из стороны в сторону. Рукавом прикрывая от вихря лицо, осматривал округу: какой дом выбрать? Вместе с сыном Шейрра нас семеро. Лучше избу попросторнее. Привилегия роанцев указать на любое жилище. Здесь никто не посмеет отказать инквизиторам, наделенным правом карать прямо на месте, не разбирая причин.

Глаз заприметил дом на окраине достаточно вместительный и крепкий. На стук в ворота открыла пожилая женщина. Увидев роанцев с серебристой эмблемой на груди ее глаза расширились от страха. Судя по внешней реакции бедняжка находилась на грани обморока.

— Нам бурю переждать. Конюшни достаточно, — бросил я, войдя во двор.

Хозяйка кивнула, указывая на большой пристрой, вроде сарая. Конюшня соединялась с домом. Очень хорошо. Открыв двери, вошел внутрь и смекнул, что лошадей тут давно не держали: когда пришел голод, их попросту съели.

— Еда есть?

Старуха отрицательно мотала головой.

— Третий день во рту ни крошки, эйр…

— Фейрл… — назвал я вслух свое новое имя. — Тогда топи печь, приготовим сами.

Из запасов оставалась сырая дичь, копченое мясо, крупа, несколько луковиц и большая буханка хлеба. Ужин обеспечен. Завели лошадей в стойло, а сами сложив мечи и расстелив плащи, расположились на сене.

Пораженный лихорадочной тряской, Морис горел. Я достал бурдюк и дал ему отпить шираса. Обжигающий напиток опалил горло. Парень закашлялся, но проглотил.

— Терпи, — усмехнулся на валлийском.

— Я тебя ненавижу, — зло процедил тот, зарывая лицо в меховую шкуру.

Отлично! Румянец на щеках и дерзкий ответ указывали, что силы бороться есть, а значит жить будет.

— Возможно, эйр Фейрл или его спутники желают развлечься? — на пороге нерешительно замерла одетая в лохмотья темная фигурка чумазой девочки неопределенного возраста.

Голод толкал местных продавать свое тело состоятельным постояльцам. Довольно привычная картина, но меня тряхнуло в отвращении и злобе: каждый раз на эту крайность шли все более молодые, почти дети.

— Нет, нам не нужны твои услуги. Передай старухе — я итак заплачу. Дай знать, как закипит вода, буду готовить ужин. Сами поедим и вас накормим, — ответил я, давая знак, чтобы шла прочь. Воодушевившись мыслью о еде, девчонка поспешила обрадовать свою бабку.

Пройдясь по конюшне, проверил все ли в порядке, а заодно осмотрел сохранность зловещего ценного груза и древнего манускрипта. Оставшись довольным, откинулся на кучу соломы. Под завывание снежной бури погрузился в сладкую дрему.