Призрак и леший

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Солнце медленно и неохотно склонялось к закату, приближаясь к той потаённой, крайне мистической и загадочной грани, за которой неотвратимо следовали сумерки, перерастающие в ночь. Кругом царила полная и звенящая тишина. Конечно, она порой крайне необходима и вполне уместна, ну, например, для сна. А ещё для благостных раздумий, или для медитации. Ну, или для крайне интимного и страстного признания в любви. Но, такой абсолютной тишины, да ещё в экстремальных условиях, я ещё не встречал никогда ранее, и она закономерно нервировала меня и вызывала в душе неприятную и зудящую тревогу, которая грозила перерасти в лёгкую, а потом, возможно, и в самую тяжёлую и даже очень опасную и затяжную панику.

Воздух был ещё немного вязок, горек и мутен, но привычная лёгкость и чистота мироздания постепенно побеждали тлен, заполняли небо, решительно вытесняя из него, все посторонние, чуждые, зловещие и неприятные запахи, которые ещё витали и жили в нём, и цеплялись за него.

— Что дальше? — спросил Леший.

— Займёмся бойцами, собаками и конями. Ты будешь участвовать в забеге на Матфее, так что готовься, дружище. Я со своим весом и навыками верховой езды явно не гожусь в жокеи.

— Что?

— А то самое! — не выдержал я. — Коней я хочу посмотреть ещё раз. Сколько раз повторять эту простую мысль! Очнись, соберись! Единственное, что меня смущает, чем будем лошадок и собак кормить?

— В бункере имеется запас зерна и комбикорма.

— Вот это да! Ты что, готовился к атомной войне?

— Кругом пришельцы, ты что, забыл?!

— Такое не забывается.

— В Бункере всё есть, — буркнул старик. — И конюшня, и стойла имеются. После определённых глобальных перипетий, возможно, только лошади будут являться единственным средством передвижения по этой планете.

— Ты маньяк?

— Да.

— Понял. А луки, арбалеты, мечи и доспехи припасены?

— Конечно, — ухмыльнулся Леший. — Есть даже алебарды, копья и боевые топоры.

— Красавец!

— Да, я такой. Так что мы будем делать далее?

— Пока ничего, — тяжело вздохнул я. — Вернее, сосредоточимся на благородной миссии по спасению оставшихся в живых людей и животных.

— А Анастасия и Шериф?

— Бог с ними. Куда они денутся? На многие километры вокруг нет ничего, кроме лесных завалов, тлена, гари, копоти и смерти. Побродят-побродят наши друзья туда-сюда, проголодаются, испытают жажду и в итоге придут к тому месту, с которого начали свой скорбный, и, по их мнению, спасительный путь. Пошли, мой друг.

— Пошли.

— Постой, постой! Неужели нам улыбнулась удача?! Боже мой! Теперь нам на всё наплевать!

— Ты о чём?

— Видишь, за сиденьями в багажной нише лежат два ранца? Один из них был за спиной у Анастасии, когда она внезапно появилась передо мною и Монголом там, около дороги!

— И что?

— А то, что у меня имеется одно очень и очень интересное предположение, — усмехнулся я.

— Какое?

— О нём чуть позже.

— Ну, хорошо.

— Слушай, ведь мы с тобой должны ощущать присутствие наших гостей на определённом расстоянии.

— Да.

— Ты их ощущаешь?

— Увы, нет. Действительно, я об этом как-то забыл, — задумался Леший, потом сильно напрягся, но в голове его по-видимому, было абсолютно пусто.

— Чёрт возьми, но эти засранцы не могли так быстро уйти далеко от этого места!

— Резонно.

— Ну, и какие мысли приходят в твою голову, многоуважаемый аксакал? — улыбнулся я.

— Чёрт возьми! Ты прекрасно знаешь ответ. Каким-то образом эти инопланетные сволочи проникли в мою потаённую комнату! Сейчас они успешно прячутся под свинцовым покрытием. Как же они нашли вход в неё?!

— Эх, наивный ты человек! — рассмеялся я. — Не зря твой приятель Шериф так часто бывал у тебя в гостях. Он, очевидно, исследовал подвал неоднократно в поисках тайных сейфов, набитых сокровищами.

— Ах, сволочь! Ну, я ему покажу!

— Скорее всего, я ему покажу, а не ты. Хочешь снова оказаться без сознания?

— Да, ты прав.

— Пускай сидят голубки в этом склепе и воркуют, а мы пока займёмся нашими насущными делами, ну, я имею в виду спецназовцев и животных.

Вдруг внутри кабины спасательной капсулы замигала красная лампочка, а потом раздался неприятный дребезжащий звук, явно свидетельствующий о чём-то опасном.

— Чёрт! Система самоликвидации капсулы сработала! Смываемся! Быстро! — закричал Леший и шустро стал спускаться по завалу в сторону дома.

— Понял! Айн момент! — крикнул я в ответ, свесился в кабину и схватил два довольно тяжёлых ранца, а потом бросился вслед за стариком вниз.

Мы подбежали к руинам дома и укрылись за теми благословенными булыжниками, которые ранее уже один раз спасли мою жизнь. Я ожидал какого-то мощного и громкого взрыва, вжался в землю, как положено, закрыл голову руками, но через несколько секунд раздался всего лишь какой-то жалкий хлопок, в воздухе запахло почему-то серой, и снова абсолютная тишина окутала нас с Лешим.

— Это всё? — спросил я, вставая.

— Всё. Капсулу подорвал вакуумный заряд.

— И что это за хрень такая?

— Выгляни, посмотри.

Я осторожно выглянул, и у меня отвисла челюсть. Завала деревьев и капсулы на том месте, где им полагалось быть, не существовало! Имелась одна довольно глубокая, слегка дымящаяся воронка, вот и всё.

— Ничего себе!

— А ты как думал, — рассмеялся Леший и с отвращение стал стряхивать с себя пепел и грязь. — Эх, в душ бы сейчас, а ещё лучше ванну бы принять с хвойным бальзамом.

— Всё потом, а сейчас следует заняться почти павшими воинами и животными!

— Ах, да, — засуетился старик. — Пошли, быстрее же!

— Иду, иду, — усмехнулся я и перебросил на плечё ранцы.

— Зачем они тебе нужны? Мы же не знаем, что это такое.

— А ты попробуй догадаться, старина. Даю тебе, как положено, три попытки, — ухмыльнулся я.

— Запас продовольствия и ещё чего-нибудь?

— Нет.

— Оружие?

— Нет.

— Какие-то передатчики, рации и батареи к ним?

— Нет.

— Сдаюсь.

— Да, мало в тебе фантазии, — огорчённо произнёс я.

— Зато в тебе много, — проворчал старик. — Ну, ты же у нас особенный. Беспечный ездок, фантазёр и всё такое прочее.

— Эти ранцы представляют собой усилители.

— Усилители чего?

— Это своеобразные пеленгаторы, усилители и в то же время гасители. Ну, думай, думай! Что они пеленгуют и гасят?

— Боже мой! Неужели это усилители, гасители и пеленгаторы пси-излучения!?

— Ну, наконец-то! Именно так.

— Так мы теперь можем чувствовать себя в полной безопасности на этой благословенной планете?! Нас отныне никто и нигде не обнаружит?! О, чудо свершилось! Слава! Слава Высшей Силе Вселенной! — старик чуть было не упал на колени.

— Слава Богу, — буркнул я. — А ты знаешь, что нам следует сделать в первую очередь в том месте, где мы скоро обоснуемся?

— Ну, само собой. Мы заложим очень надёжный и прочный фундамент под будущий дом.

— Бестолочь! — возмутился я. — Извини за это грубое и неуважительное слово, но надо же думать прежде всего о вечном, а не о сиюминутном! Мы, прежде всего, построим Храм!

— О, извини за поверхность моих суждений, — покраснел Леший. — Ты совершенно прав.

— То-то же.

— Это надо же, какой ценный, вернее, бесценный подарок преподнесли нам эти негодяи! Как же они забыли о своих ранцах? — удивлённо произнёс старик.

— Спешили. Паниковали. Смятение чувств их охватило. Пока их людские души превалируют над Сущностями. А, вообще, видимо пришельцы не захотели ещё раз попасть под прицел моего автомата. Я их понимаю. Сущности ничего не чувствуют, а вот Оболочки являются всего-навсего обычными людскими телами. Первый раз в своей получеловеческой жизни твои земляки почувствовали самую настоящую боль.

— Да, ты прав.

Мы подошли к тому месту, где лежали тела спецназовцев и собак. Я рассеянно огляделся вокруг. Мой взгляд вдруг непроизвольно остановился на разрушенной конюшне, и в голову уже второй раз вдруг пришла совершенно невероятная и на первый взгляд дикая мысль. Как там Леший охарактеризовал своё состояние во время Бородинского сражения? «Я почти умер». Почти не в счёт. Ну что, новоявленный Кудесник, испытай свои силы! Постарайся показать себя во всей красе! Ну, попытка не пытка!

— Леший, ты тут поколдуй над ребятами и собаками, а я на некоторое время отлучусь.

— Ты куда, в чём дело?

— Что, мне уже и пописать и покакать нельзя?

— Ой, извини.

— Присматривай за своим ранцем. Теперь он для тебя является самым ценным на свете амулетом или сокровищем. Не забывай об этом никогда! Даже спи с ним в обнимку.

— Помню, помню, — пробурчал старик, быстро перекидывая ранец за спину, а потом склонился над бойцами.

Я неторопливо направился к развалинам конюшни, по пути готовясь к предстоящему почти священному действу. Получится, не получится? Чёрт его знает. С предполагаемого момента гибели лошадей прошло не так уж и много времени. А может быть они просто без сознания? Надо попробовать проделать с ними то же, что и с Лешим. Соберись, Кудесник, сконцентрируй внутри себя все новоявленные и чудесным образом приобретённые силы. Возьми себя в руки. Подыши глубоко и редко, а потом часто. Достигни того заветного состояния духа, когда всё, помимо него, становится суетным и совершенно неинтересным. Концентрация, расслабление… Концентрация, расслабление… Три шага — вдох, пять шагов — медленный и длинный выдох. Раз, два и три. Раз, два, три, четыре и пять. Снова вдох и выдох. Полная пустота в голове. Вдох, выдох. Ещё раз. И ещё раз, эх, дубинушка, ухнем!

Я подошёл к развалинам конюшни, задумчиво посмотрел на груду обломков, под которыми покоились лошади. А почему собственно Леший решил, что они мертвы? Это ещё как бабушка надвое сказала! Ничего пока не ясно. Ну-ка, покажем силу молодецкую! Я стал решительно разбирать завал, пыхтя и чертыхаясь. Так, а вот и долгожданные кони. Ну, ребята, давайте, помогайте мне. Соберитесь с силами, аравийские жеребцы вы мои! Ничего, выдюжим, воскреснем! Обещаю, что если возродитесь вы на свет Божий, то лично я приму участие в предстоящих скачках.

И так, кто мой конь? Ну, конечно же, Магистр. Он и покрупнее, что немаловажно для такого довольно громоздкого всадника. Ведь я не какой-то тщедушный жокей, а грозный и могучий победитель зловещих инопланетян! А что самое важное, для Кудесника нужен конь с именем, соответствующим его статусу. Магистр! Ах, как гордо звучит! Кудесник на Магистре!

Я начал свои волшебные манипуляции всё-таки с Матфея. Объективность и незаинтересованность, прежде всего! Я склонился над жеребцом, закрыл глаза, как положено, расслабился, потом сконцентрировался и напрягся, снова расслабился, почему-то опять представив перед собой невыносимо яркую и пасторальную картину бушующей весны, ну, и конечно, возбуждённо орущего мартовского кота, а потом произошло чудо воскрешения! Я был сбит с ног мощным и неожиданным ударом копыта очнувшегося жеребца. Из глаз моих в буквальном смысле посыпались искры, в груди я почувствовал резкую и острую боль. Чёрт возьми! Очевидно, сломано одно, а может быть и несколько рёбер!

Я копошился в неубранном навозе, как муха без одного крыла в каше. Я страшно матерился, конечно же, по-русски. Я проклинал всё на свете, но проклятия мои были такими сладкими и ненастоящими, и происходили они не из тёмных глубин моего разума, а из переполняющих меня самых восторженных чувств и эмоций. Слава тебе, Кудесник! Справился с почти неразрешимой задачей, окреп, наловчился!

Жеребец поелозил по стойлу, с трудом встал на ноги, взбрыкнул, тяжело и недоумённо помотал головой, мутно посмотрел на меня и, чуть покачиваясь, побрёл в сторону Лешего. Через минуту я услышал изумлённый и торжествующий крик старика. Я довольно улыбнулся, еле встал, держась за бок и постанывая от боли, а потом подошёл к Магистру и проделал с ним все положенные в данном случае манипуляции, стараясь держаться от жеребца подальше. Оживить Магистра мне удалось только с третьего раза. То ли собственная рана мешала, то ли травмы у коня были более серьёзные, чем у его собрата.

Наконец Магистр очнулся, заржал, как положено взбрыкнул, заелозил и забился, тяжело поднялся, как мне показалось, благодарно и довольно ясно посмотрел на меня, а потом затрусил вслед за Матфеем к руинам дома. Ну, всё. Показал ты себя Кудесник во всей красе!

Теперь я хорошо знаю свои новоявленные возможности и способности. Дерзай, иди вперёд, Призрак! Но сейчас следует заняться своим здоровьем. Сам себя я вроде бы восстановить не смогу. Или смогу? Скорее всего, нет. Спасительная Сущность, слава Богу, во мне отсутствует. Так, где там Леший? Я, ахая и охая, поплёлся в сторону старика, который радостно бежал мне навстречу.

— Призрак, ну, ты волшебник, ну, ты чародей!

— Я не волшебник, — усмехнулся я. — Я только на него учусь.

— Ну-ка, ну-ка, давай я тебя поддержу. Что случилось?

— Да Матфей, зараза, меня лягнул. Видимо, рёбра сломаны, — с досадой прохрипел я.

— Ничего, ничего, держись, сейчас мы тебя подлечим, будешь, как новенький, — радостно произнёс Леший.

— Дай Бог, дай Бог…

— Давай, потихонечку и полегонечку.

— Ну, что там с бойцами и собаками?

— Увы, ничего у меня не получилось. Уровень не тот. Силушки не хватает.

— Понятно. Так, действуем следующим образом. Сейчас от меня мало толку. Надо восстановиться, подлечиться, а потом я попробую оживить и спецназовцев и собак. Кстати, а ты не пробовал активировать свой ранец?

— Пробовал, да ещё как, — поморщился Леший. — Пока ничего не выходит. Не знаю, как к нему подступиться. Что за штука такая, непонятно. Пытался его открыть, а он как камень. Ни молний, ни пуговиц.

— Ладно, займёмся ранцами немного позже. А сейчас подлатай меня. Что-то хреново я себя чувствую.

— Так, ложись, расслабься, выкинь из головы все лишние мысли и не шевелись.

— Я готов.

— Ну, соколик, доброго сна тебе, — уже сквозь какой-то мистический туман услышал я успокаивающий голос Лешего и облегчённо потерял сознание.

Проснулся или очнулся я, как мне показалось, всего через несколько мгновений, но это было не так. Багровый шар солнца уже почти скрылся за невесть откуда появившимися чёрными тучами, которые предвещали непогоду. Небо окрасилось в красно-оранжевые цвета. О, сумерки! Моё любимое время. Заметно похолодало. Рядом со мною, скрестив ноги по-восточному, сидел Леший и дремал. Он периодически клевал носом, голова его клонилась вниз, но потом старик вздрагивал, глаза его на секунду раскрывались, чтобы сомкнуться вновь, и всё повторялось сначала. Я, вроде бы, чувствовал себя неплохо. Ничего почти не болело. Так, ныло что-то слегка в районе груди, вот и всё.

— Леший! Добрый вечер! — весело сказал я, осторожно вставая.

— Добрый вечер, мой юный друг, — улыбнулся старик. — Как себя чувствуешь?

— Да вроде бы нормально, с Божьей и твоей помощью.

— В основном с моей.

— Спорить не буду.

— Ну и славно.

— Гости наши не появлялись?

— Нет.

— Ты за их пси-излучением следил?

— А куда же я денусь. Если пси-сигнал появляется, то я его совершенно непроизвольно ловлю. Это не зависит от моего сознания.

— Так, сидят, значит, заразы в нашей потаённой комнате, пьют самогон и жрут жареную картошку, солёную капусту, мочёные арбузы и сало. Жируют за наш счёт и в ус не дуют! Неплохо устроились, гости наши инопланетные!

— Я, кстати, голоден.

— А я как голоден, кто бы знал! Столько энергии давеча потратил, ужас.

— Давай закончим наши дела здесь и отправимся штурмовать потаённую комнату.

— А зачем её штурмовать? — удивился и насторожился я.

— Дело в том, что… — виновато молвил старик и досадливо поморщился.

— Ну, не тяни!

— Дело в том, что в шкафу остался ручной пулемёт и пара-тройка гранат к нему в придачу.

— Что!?

— То…

— Ну, ты меня и обрадовал!

— Ладно, давай займёмся бойцами и собаками, а потом обсудим план штурма потаённой комнаты.

— А самогона много там осталось?

— Да чуть-чуть.

— А точнее?

— Всего две бутылки.

— Ну, этот факт вселяет в меня оптимизм.

— В смысле?

— Двое людей, мужчина и женщина, обуреваемые стрессом, сидят в небольшой комнате за одним столом, много пьют и сытно едят, а рядом койка. Ты понимаешь, о чём я говорю?

— О, да, — оживился Леший.

— По моим сведениям Шериф ещё тот бабник, а Настасья, ещё та межгалактическая шлюха.

— Ты вселил в меня оптимизм!

— И так! Сейчас я восстанавливаю спецназовцев и собак, ты их быстро подлечиваешь, а потом мы тихо и аккуратно попытаемся овладеть комнатой. Эх, жалко, что мы точно не знаем, что творится внутри неё. За Бункер я не волнуюсь. Никто туда не проникнет. Только в кошмарном сне могут присниться твои условные голосовые пароли. Это же надо! «Ничто на Земле не проходит бесследно. Эх!». Полный маразм!

— Зато как надёжно!

— Согласен. Так, что же творится в нашей заветной и потаённой комнате? — поморщился я.

— Дело в том, что мы в состоянии узнать, что происходит в ней в данное время, — довольно ухмыльнулся Леший.

— Как это возможно?!

— Камеры установлены везде, где это было возможно. Вернее, были установлены, — печально вздохнул старик.

— Ты хочешь сказать, что и в комнате, и в Бункере имеются камеры?

— В комнате одна, на потолке. А в Бункере по две в каждом помещении, — усмехнулся старик.

— А как мы свяжемся с ним? Свинец вокруг.

— Ну и что? От всех камер протянуты кабели на поверхность. Я же тебе говорил, что весь мой дом — это одна большая антенна. А при мне имеется мобильный телефон, на экране которого отображается видеокартинка с любой из камер, расположенных внизу. Всё очень просто.

— О, Боже! — воспрянул я духом. — Это не я, а ты самый настоящий кудесник!

— А то!

— Так давай же посмотрим, что происходит внутри комнаты!

— Я уже смотрел.

— Ну, и!?

— Спят наши суслики в объятиях друг друга мёртвым сном, — довольно улыбнулся старик.

— А наручники?

— Что им какие-то там наручники? — снова почему-то мечтательно и меланхолично улыбнулся старик. — Страсть превыше всего! А, вообще-то, они их очевидно распилили. Ножовка по металлу в подвале имеется.

— Вот, наконец, и породнились два вечно враждующих Клана планеты Ария, — печально вздохнул я. — Невыносимо грустная история о Ромео и Джульетте повторяется из века в век.

— Да… «Нет повести, печальнее на свете…».

Мы скорбно помолчали, будто присутствовали на похоронах двух влюблённых, посидели некоторое время, словно в каком-то трансе, любуясь великолепным багровым закатом, а потом я быстро восстановил бойцов и собак. Батый благодарно лизнул меня в лицо, встряхнулся и нервно залаял, неизвестно на кого, зачем и почему. Чингисхан тупо и сурово смотрел в землю и абсолютно не реагировал ни на что.

Спецназовцы ничем не отличались от него. Леший слегка поколдовал над ребятами, восставшими из небытия и с трудом приходящими в чувства, и мы со стариком, держа оружие наперевес, бросились в подвал.

— Ну, что там? — почему-то шёпотом спросил я Лешего.

— Спят, голубчики, — посмотрел он на экран телефона.

— Вперёд в бой?

— Покой нам только снится!

Мы осторожно спустились по лестнице, Леший нажал на заветную кнопку на своём мобильнике, и дверь в потаённую комнату тяжело и бесшумно отошла в сторону. Мы тихо переступили её порог, подошли, а вернее, подкрались к кровати, направили оружие на сладко спящих мужчину и женщину.

— Мёртвые, проснитесь! — гаркнул Леший.

Реакция со стороны инопланетян последовала незамедлительно. Они вскочили, послали в нас одновременно два мощных пси-импульса. Леший мгновенно отключился, а я только лишь усмехнулся, сел за стол, налил себе в рюмку самогона из наполовину початой бутылки, выпил его, бросил в рот жменю квашеной капусты, зажмурился, с удовольствием полюбовался великолепным телом Анастасии, а особенно её идеально слепленной грудью, и произнёс фразу, пожалуй, наиболее уместную в данной ситуации:

— Как постоянно, надоедливо, но вполне справедливо и оправданно твердила и будет твердить мне моя милая мама! «Пить надо меньше, сынок!».