Призрак и леший

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Проводив очередного двойного агента, мы с Лешим поднялись на второй этаж дома и зашли в потаённую комнату. Узники неподвижно лежали вдоль стены, не подавая никаких признаков жизни.

— Ты случайно не переборщил с дозами? — тревожно спросил я.

— Да нет. Спят крепким сном, коварные оборотни и изменники. Сейчас разбудим федерала и продолжим экзекуцию, — весело произнёс старик, доставая из кармана две коробки с ампулами и шприцами, одну свою, а другую, реквизированную у Майкла.

— Ты смотри, осторожнее обращайся с препаратами шпиона нашего, вдруг что-то не то вколешь, — забеспокоился я.

— Не волнуйся ты так. Пока обойдёмся моими чудодейственными бальзамами, — злобно хихикнул Леший и решительно пробудил ото сна Агента.

— Что, кто, где я?! — воскликнул мужчина, задёргался, а потом окончательно пришёл в себя, нахмурился и с ненавистью посмотрел на Лешего.

— Ну, что, приятель ты наш, колоться будешь? — зловеще усмехнулся старик, поигрывая шприцом. — В прямом и переносном смысле этого слова.

— Пошёл к чёрту!

— У, какой бесстрашный и сердитый! Так, сейчас Призрак разложит инструменты для очень тонкого воздействия на твой организм, а остальные соколики пусть пока поспят, дабы не видеть всего того кошмара, через который предстоит пройти тебе, приятель, — ласково произнёс Леший, скорчив такую жуткую и ужасную гримасу, что даже у меня кровь почти застыла в жилах и мурашки довольно шустро побежали по телу.

— Призрак, я по-прежнему буду всё записывать на видеокамеру, а на экран выведем картинки с улицы и зала. Как бы нам не пропустить неожиданного визита каких-либо новых нежданных гостей. Ну, а ты снова встань за моей спиной.

— Хорошо. Кстати вон Барбара идёт, вожделенный самогончик вновь нам несёт, — усмехнулся я.

— Превосходно, — просиял старик. — Сейчас мы немного смочим пересохшие глотки.

— Ладно, переходим к делу, — зловеще произнёс я и полюбовался игрой света на лезвие скальпеля. — И так, агент вы наш двуликий, самый стойкий, гордый и полный неподражаемого мужества! Заговорите добровольно, или приступим к истязаниям? Готовы ли вы испытать невыносимые страдания?

— Я предпочитаю пытки и страдания, — скривился федерал в злобной усмешке, но голос его предательски дрожал, что свидетельствовало о возможной готовности индивидуума к сотрудничеству и получения нами в связи с этим нужной информации.

— Да, пожалуйста! Ради Бога! С чего же нам начать? — я перебрал все имеющиеся в коробке инструменты, задержал свой задумчивый взгляд на кусачках весьма устрашающего вида, но потом всё-таки остановился на скальпеле.

Всё это время Агент внимательно следил за моими нехитрыми манипуляциями, и через пару минут у него задрожали губы. Ну что же, клиент почти созрел!

— Имейте в виду, если вы даже выдержите пытки, то я могу вколоть вам так называемую сыворотку правды, и вы расскажете нам всё, как миленький, — сказал старик, повертел в руке шприц и очень тяжело вздохнул. — Но имеет этот препарат ряд весьма неприятных побочных эффектов.

— И каковы они? — проблеял Агент.

— В результате передозировки может наступить смерть. Я же не медик, не эксперт какой-нибудь. Всего лишь профан, дилетант. Так что подумайте. Ну, и? Готовы ли вы честно и полно ответить на все наши вопросы?

Напряжённое молчание последовало в ответ.

— Начнём! Время идёт! — я подошёл к Агенту ближе, крепко схватил его за шею и медленно, но решительно направил жало скальпеля ему прямо в левый глаз. — Начнём именно с этого глаза. Пока оставим в покое другой, так как возможно, в случае последующих искренних откровений, мы его не тронем. Хотя бы на охоту сможете ходить после увольнения со службы.

— Стоп, стоп! — истошно заорал мужчина, когда кончик лезвия коснулся ресниц. — Чёрт с вами!

— Так вы готовы к дружеской и содержательной беседе с нами? — крайне сочувственно спросил Леший и после того, как я отошёл в угол, включил камеру.

— Да, готов!

— Поехали! Что вы можете мне поведать по поводу инцидента, произошедшего в моём доме вчера между вами и задержанным раненым бандитом, который перед этим взял в заложницы мою дочь? Вы признаётесь в убийстве данного лица и создании видимости его самоубийства?

— Да, признаюсь.

— Зачем вы это сделали? — спросил старик. — Ведь задержанный головорез являлся очень ценным свидетелем, и мог рассказать много всякого интересного по поводу тех лиц, которые организовали нападение на меня!

— Именно потому я и убил этого человека. Придя в себя, он мог выдать меня, так как я являюсь именно тем лицом, которое непосредственно наняло его, — нервно и обречённо произнёс Агент.

— С какой целью он проник в дом? — продолжил старик. — Что он конкретно искал?

— Ему было дано задание узнать о местонахождении двух ящиков, которые хранятся у вас, — вяло произнёс Агент. — В случае обнаружения указанных предметов наёмник должен был или сразу, или немного погодя, в зависимости от обстановки, завладеть ими и вывезти из вашего дома.

— Что это за ящики такие?

— Ящики, как ящики. Размер два метра на восемьдесят сантиметров. Сделаны их металла.

— Так, прекрасно, нам необходим небольшой перерыв, — весело встрепенулся старик, услышав довольно энергичный стук в дверь и посмотрев на экран. — А вот и мой бельчонок, орешки нам принёс. Как, там, у Омара Хайяма:

«В полях межа. Ручей. Весна кругом.

И девушка идёт ко мне с вином».

Через пару минут на постеленной на полу скатерти возник бутыль с чуть розоватой жидкостью, две рюмки, солёные огурцы и несколько бутербродов. Мы с Лешим с удовольствием выпили, а потом стали поглощать бутерброды. Агент отказался и от самогона и от еды. Видимо от нервного перенапряжения чувствовал он себя неважно, был очень бледен и слегка дрожал.

— Папа, я, пожалуй, пойду, немного отдохну, а потом позанимаюсь хозяйством, — сказала Барбара и удалилась.

— Ну что, продолжим, — тяжело вздохнул Леший. — Остались у нас невыясненными самые главные вопросы.

— И какие же они?

— Кто поручил вам организовать нападение на меня? Ведь не вы же сами, ни с того, ни с сего, решили заняться поисками каких-то гипотетических ящиков?

— Спроси ещё, что находится внутри них? — шепнул я.

— Да, кстати, а зачем эти ящики вам понадобились, для каких целей! Что находится внутри них? Из-за чего вы рисковали карьерой, спокойствием и благополучием?

— Зачем? Почему? Да всё потому, что я полный кретин, — Агент судорожно и сильно стиснул голову руками и вдруг глухо попросил старика. — Налейте мне, пожалуйста, рюмку вашего фирменного напитка. Кстати, почему у него такой цвет?

— О, настойка эта уникальная, не имеет себе равных. Всё дело заключается в боярышнике и ещё в одном секретном ингредиенте. Помогает от давления, укрепляет сердце и сосуды. А ещё у меня есть совершенно эксклюзивный бальзам. Он…

— Леший! — прошипел я.

— Ах, да… Ну, что же, продолжим нашу беседу.

— Какая беседа? Допрос, — зло усмехнулся Агент и залпом выпил настойку. — О, замечательно, великолепно!

— Вернёмся к теме, — строго произнёс Леший. — Слушаю прямые ответы на прямо поставленные вопросы! Прошу не юлить, ничего не скрывать, отвечать честно. От этого зависит ваша дальнейшая судьба.

— И как вы поступите со мной далее?

— В случае полного сотрудничества с вашей стороны, я отпущу вас на все четыре стороны.

— Верится с трудом, — криво усмехнулся Агент.

— Зачем нам совершенно бесполезный труп? — возмутился Леший. — Намного лучше иметь ценного свидетеля, информатора и надёжного союзника.

— Понятно… Ладно, вернёмся к вашим вопросам.

— Ну, и?

— Я не знаю, что находится в этих чёртовых гробах, говорю совершенно честно, откровенно и искренне, — тяжело вздохнул Агент.

— Почему вы назвали их гробами?

— Пришла в голову такая ассоциация.

— Вернёмся к моему вопросу.

— Что в них? Думал я на эту тему неоднократно, ломал голову и так, и этак, но ни к каким конкретным выводам не пришёл. Почему вокруг ящиков такой ажиотаж?! Полная загадка!

— И, всё-таки, почему же, по вашему мнению, этот ажиотаж имеет место быть?

— Чёрт его знает! Возможно, гробы под завязку набиты драгоценностями, или представляют собой огромный кусок золота? А может быть, внутрь них помещено какое-то уникальное инопланетное существо со сверхоружием? А возможно всё намного проще. Хранятся в гробах какие-то секретные документы, имеющие особую ценность, значимость и важность. Но почему они находятся именно в громоздких ящиках, в доме у какого-то отшельника, живущего в глухом лесу? Чёрт его знает! Бред!

— Понятно… — задумчиво произнёс Леший. — Ну а кто стоит во главе вашей преступной группы, так сказать? Кто поручил вам осуществить операцию по установлению местонахождения так называемых гробов и их последующего изъятия?

— Ну что же, деваться некуда, скажу, — мрачно произнёс Агент после недолгих раздумий. — Потребовал от меня выполнения этого задания один мой хороший знакомый. Зовут его Оскаром.

— А полностью?

— Смеяться не будете?

— Да нет, к смеху я сейчас как-то не расположен.

— Оскар Уальд!

— Что?

— Что слышали. Именно таковы его фамилия и имя.

— Надо же… Кстати, есть у его знаменитого тёзки один афоризм: «Всё можно пережить, кроме смерти», — Леший почему-то нахмурился и тяжело задумался.

— Это вы к чему!?

— Да ни к чему, и ко всему.

— Почему Оскар потребовал выполнения этого задания? — прошипел я, ткнув старика в бок. — Потребовал, а не попросил?

— А почему Оскар именно потребовал выполнения данного задания, а не попросил осуществить его, ну, например, за крупное вознаграждение? На чём вы погорели?

— Дело в том, что я заядлый и очень азартный игрок. Не могу ничего с собой поделать.

— Знакомая история, не вы один такой, — проворчал Леший, и лик его вдруг стал сумрачным и несколько удлинённым, как на полотнах великого испанского живописца Эль Греко.

— Ну, задолжал я Оскару и ещё паре игроков, его приятелям, приличную сумму денег, — досадливо поморщился Агент. — Оскар выкупил у них мои расписки и стал меня ими шантажировать, вот такая грустная история. Вы же понимаете, что если бы в ФБР узнали о моём образе жизни и долгах, то распрощался бы я с карьерой в этом ведомстве раз и навсегда. Это ещё ничего. Обратился бы Оскар в суд и лишился бы я своего имущества и стал банкротом.

— Бедный вы наш, неприкаянный, убогий и сирый! — с издёвкой произнёс Леший. — Однако следует сдерживать свои и позитивные, и негативные эмоции, порывы и страсти, контролировать поступки, не допускать излишнего азарта, уметь вовремя остановиться! Как сказала одна француженка, «игроку тяжелее всего перенести не то, что он проиграл, а то, что надо перестать играть».

— Кто бы говорил?! — возмущённо прошипел я. — Нашёлся учитель жизни!

— Ну, что же, вроде бы всё ясно. Ваших показаний вполне достаточно для того, чтобы впредь мы были спокойны за своё будущее. Надеюсь, вы говорили правду и только правду? А то мы можем всё-таки проверить на вас действие так называемой сыворотки правды. Говорят, что от неё можно не только умереть, но и с ума сойти. Неизвестно, что лучше, а что хуже.

— Я перед вами совершенно искренен! — побледнел пленник. — Всё рассказал, как на духу!

— Точно?

— Конечно, — устало произнёс Агент. — А вообще-то вам вполне хватило бы одного только видео, на котором я запечатлён с убитым мною задержанным.

— Хватило бы, хватило, но мне важно было понять всю картину целиком, а не довольствоваться её фрагментами.

— Ясно…

— Ты забыл задать три очень и очень важных вопроса! — возмущённо зашипел я.

— Что?

— Как выглядит этот Оскар, чем занимается и где он живёт!?

— Ах, да… Скажите, игрок вы наш истовый, а кто он вообще-то такой, товарищ удачливый ваш? Чем зарабатывает на жизнь? Где и с кем живёт? Как он выглядит?

— Могу ответить вам только на два последних вопроса.

— Ну, хотя бы.

— Проживает он один в нашем городе на окраине в небольшом особняке. Вселился туда два месяца назад.

— И что, за такое время вы успели задолжать ему такую крупную сумму денег? — удивился старик.

— Увы…

— Ладно, продолжайте.

— Оскар не женат, детей вроде бы нет, хотя, кто их знает. Возраст, ну примерно шестьдесят пять-семьдесят лет. А выглядит он несколько своеобразно.

— И в чём выражается сие своеобразие? — нервно произнёс старик и опрокинул в себя рюмку самогона.

— Довольно высок он, очень худ, всегда загорел, крепок и подвижен. Ни с кем его не перепутаешь.

— А особые приметы он имеет? Ну, может быть, какие-то необычные привычки за ним наблюдаются?

— Приметы, привычки… — задумался Агент.

— Ну, ну же!

— Ах, да! Постоянно курит он длинную деревянную трубку, такую необычную, с какими-то узорами, которую, якобы, привёз из Африки. И ещё ему фантастически везёт в игре.

— Чёрт возьми! — напрягся Леший. — А глаза его какого цвета, а какова форма носа?

— Глаза зелёные. Нос широкий, слегка приплюснут. Вообще, лицо довольно оригинальное.

— Зулус! — вскрикнул старик. — Теперь мне всё понятно! Так, господин Агент, оставляйте мне все координаты, свои и Оскара, и спать, спать. Сейчас разбудим мы Лейтенанта, последнего из вас, двуличных, допросим его, и в зависимости от того, как он себя поведёт, отпустим вас с Шерифом на волю вдвоём или вместе с доблестным спецназовцем втроём.

Я вышел из-за плеча Лешего на середину комнаты, сделал Агенту укол, задумчиво посмотрел на очнувшегося Лейтенанта, потом повернулся, хотел что-то сказать, но так и замер с открытым ртом. Старик, как каменный идол, сидел на полу, скрестив ноги, и бессмысленно смотрел куда-то в пространство. Был он мертвецки бледен и очень сильно подавлен.

— Что случилось?

— Думаю.

— О чём?

— О странных перипетиях бытия.

— Да, бытие очень часто преподносит нам самые неожиданные сюрпризы, — осторожно произнёс я.

— Золотые слова.

— Кто такой Зулус?

— Мой старинный и когда-то очень и очень добрый друг, — обречённо вздохнул Леший. — Нас было трое на челне. Как мне казалось, остался я один, но двое моих товарищей, смытые с него беспощадными и суровыми волнами судьбы, оказались искусными пловцами и достигли берега. Они видимо очень долго искали меня и вот, наконец, нашли.

— И почему же эти двое бывших друзей устроил на тебя охоту, вернее не так на тебя, как на что-то очень ценное, чем владеешь ты? Почему вам не решить дело миром?

— Пока я не могу ответить на этот вопрос.

— Слушай, Леший, а не пора ли тебе раскрыть все свои карты, ну, хотя бы главную из них?

— Что ты имеешь в виду? Вообще-то принято раскрывать сначала более слабые карты.

— Хватит играть в прятки! — рявкнул я. — Мне надоели всякие тайны, намёки, иносказания и недомолвки! Ответь же мне, наконец, что находится в этих чёртовых ящиках, из-за которых разгорелся весь сыр-бор?!

— Эх! Пока ты не готов познать истину, а я не готов открыть её тебе, увы, — вздохнул старик.

— О, господи! Всё одно и тоже! — гневно воскликнул я. — Мне ещё долго вот так метаться, маяться, мучаться, пытаясь разгадать твою чёртовую тайну?!

— Как говорил Ян Чжу, «намного лучше быть постоянным, чем мечущимся, ибо именно постоянство рождает стабильность, которая является основой бытия».

— Достал ты меня своими афоризмами и цитатами!

— Как говорил Квинтилиан Марк Фабий, «не всякая цитата является афоризмом, но любой афоризм является цитатой!».

— Слушай, я понял, почему у Оскара прозвище Зулус. Он, очевидно, чем-то напоминает представителей этого африканского племени. А почему тебя кличут Лешим?

— Неужели непонятно?

— Не совсем.

— А ты подумай.

— Ну, живёшь ты уединённо, почти уединённо, в тесном соединении с природой. Что ещё… Ах, да, волосы и борода, — усмехнулся я. — Теперь мне всё ясно. Ходит-бродит в тумане маленький, сухонький, жилистый старичок, хитрый такой пакостник, ироничный, с шутками и приколами, с иносказаниями всякими.

— Молодец! Ну, вот ты только что и ответил на тобою же и поставленный вопрос, — ухмыльнулся Леший.

— Да, ты прав, — рассмеялся я. — Слушай, а давно ты знаком с этим Зулусом? Где и когда вы встретились и почему расстались? С какой стати он вдруг снова появился на твоём горизонте? Кто он вообще такой? Только не начинай мне снова рассказывать о всяких там челнах и пловцах.

— Пока я не готов ответить на твои вопросы.

— Почему?

— Потому что не готов. Не время.

— Да, содержательный разговор получился у нас.

— Что же тут поделать. Как говорил Эзоп, «всему своё время и не стоит его торопить или пытаться сдерживать».

— Ладно, последний вопрос. Он очень важен, меня чрезвычайно интересует.

— Слушаю, но я на него, скорее всего, не отвечу, увы.

— Но я его ещё не задал!

— Ладно, задавай.

— Почему, неожиданно объявившись в этих краях, Зулус просто так не пришёл к тебе в гости, не обнял горячо, как старого друга, и вы не устроили мирное застолье, где смогли бы спокойно разрешить все существующие между вами недоразумения, противоречия и проблемы, достичь консенсуса? Значит, в своё время что-то такое произошло, что навсегда поставило крест на дружбе? — спросил я и подозрительно посмотрел на Лешего, который вдруг тоскливо вздохнул и тяжело задумался.

— Может быть, может быть… — неопределённо ответил старик, а потом проворчал. — Женщины…

— Вот это да!

— Да!

— Чёрт возьми! Зачем мудрствовать и строить какие-то самые невероятные предположения!? — воскликнул я и сильно хлопнул себя по лбу. — А может быть всё на самом деле очень просто? Ты похитил у Зулуса или у двоих друзей эти чёртовые гробы с женщинами внутри них и ударился в бега. Вас было трое на челне… Понятно, понятно… Товарищи твои, лихие и умелые пловцы, оставленные тобою в дураках, каким-то образом нашли тебя, и, не надеясь на примирение и на возвращение тобою украденного добра, решили применить силовые методы решения вопроса? Я прав?

— И да, и нет.

— О, Господи! Однако, какая-то очень непонятная и загадочная история. Я смертельно устал от этой загадочности! Как я уже говаривал не раз ранее, чёрт меня дёрнул в одно прекрасное утро свернуть именно на ту дорогу, которая в результате привела меня к тебе!

— Вообще-то эту дорогу в своё время проложил я.

— Ничего себе!

— Как говорил кто-то из древних, «судьба — царица над всеми и всем, ветер, от которого никому и никуда не убежать».

— Может быть, они были правы, — вздохнул я. — Ладно. Бог с тобой. Ну что, у нас остался последний заговорщик. На чём же прокололся он? Кто стоит над ним и скрывается за ним?

— Слушай, а давай на эту тему поспорим?

— В смысле? На какую тему?

— Я по поводу того, в чём заключается грехопадение нашего героя, — ухмыльнулся Леший. — Ну, я считаю, что Лейтенанта подвела женщина, или какая-то извращённая и противоестественная страсть, или что-то в этом роде.

— Не слишком ли широкий разброс? Давай конкретнее, — криво усмехнулся я.

— Хорошо, остановлюсь на женщине, на роковой страсти к ней и на страшных последствиях этой страсти.

— А я думаю, что он гомосексуалист или, скорее всего, любитель юных мальчиков или девочек, ну, короче, какой-нибудь сексуальный извращенец.

— Не то и не другое! — раздался резкий и возмущённый голос. — Вы оба ошибаетесь. Ну, надо же нести такой бред!

Мы со стариком подскочили от неожиданности и обратили свои взоры на Лейтенанта. Он расслаблено сидел на полу и внимательно наблюдал за нами. Взгляд его был холоден, ироничен и пронзителен. По лицу блуждала какая-то странная, безумная и гипнотическая улыбка, которая до такой степени контрастировала со взглядом, что мы с Лешим на некоторое время впали в непонятный и крайне магический транс.

— Однако, вы довольно быстро и без моей помощи пришли в себя, — от наваждения первым очнулся старик. — Как себя чувствуете? Готовы давать показания?

— Нет.

— А зря. Один из ваших друзей попытался отказаться от откровенной беседы с нами, и мой ассистент его чуть не покалечил. После этого бедолага выложил нам всё, как на духу. Вон, спит теперь с чистой совестью.

— Шеф, позвольте приступить к экзекуции? — сурово спросил я, задумчиво вертя в руках длинное и тонкое шило.

— Огорчу вас, господа, но исповедоваться перед вами я не намерен ни при каких условиях, — твёрдо заявил Лейтенант и я ему почему-то поверил. — Слишком грешен я, и даже рад, что страдания мои, наконец, закончатся!

— Что будем делать? А!? — шепнул Леший. — Чувствую, что этот индивидуум — твёрдый орешек.

— Да, уж… — прошипел я в ответ. — Насколько я понимаю, ни ты, ни я на роль жестоких истязателей не подходим?

— А чего мы маемся? У нас есть сыворотка правды. Её спокойно и употребим.

— Превосходная идея!

— Значит, вы решили воспользоваться известным советом Сократа? «Лучше мужественно умереть, чем жить в позоре!», — усмехнулся старик. — Похвально, похвально… Однако, не удастся вам умереть, увы. Мы не позволим. А пока просто поспите.

Я подошёл к Лейтенанту и сделал ему укол. Старик в это время выпил ещё одну рюмку настойки, крякнул, захрустел огурцом. Я последовал его примеру. Мы некоторое время посидели молча, а потом Леший сделал мне знак и, когда я отошёл в угол за его спину, включил камеру.

Лейтенант сначала был неподвижен, но находился в сознании. Это можно было определить по лёгкому шевелению его пальцев и губ, и очень тихому бормотанию. Потом мужчина словно очнулся после какого-то приступа или обморока, бессмысленно посмотрел на нас и снова закрыл глаза.

— Чёрт возьми, как быть дальше? Ты когда-нибудь пользовался сывороткой правды? — обеспокоено спросил я.

— Нет, — ответил Леший. — Где бы я её взял? Этот препарат в аптеках не продаётся. А покупать его у первого встречного и поперечного опасно. Всучат тебе какую-нибудь гадость, а потом отмывайся от дерьма всю оставшуюся жизнь.

— Чёрт возьми! А что же тогда содержится в твоей якобы пыточной коробке? — удивился я.

— Там ампулы со снотворным, с транквилизаторами, с наркотиками, ну и со всякой другой ерундой. Слушай, а может быть, субстанция действует на Лейтенанта так же, как она подействовала ранее на Майкла? В таком случае хана нашему пленнику.

— Ну, подойди, встряхни молодца, ободри, побей по щекам, делай же что-нибудь! — прошипел я.

— Где я нахожусь? — вдруг раздался слабый голос Лейтенанта, и он поднял голову, и широко открыл глаза.

— Вы находитесь среди своих друзей, всё тихо и спокойно. Я хозяин этого дома. Вы помните меня?

— Да… Вы Леший.

— Мы хотим побеседовать с вами. Вы готовы ответить на некоторые наши вопросы?

— Да…

— Кто вы такой, как вас зовут?

— Я лейтенант полицейского спецназа, зовут меня Генри.

— Вы помните события, которые произошли с вами вчера в моём доме? Я имею в виду нападение на нас, последующий бой и то, как вы застрелили двоих бойцов в подвале?

— Да…

— Зачем вы их застрелили? Кто они такие? С какой целью проникли в дом? Что делали в подвале?

— Эти люди, — мои доверенные лица, наёмники, действовали по моему приказу. Они должны были обыскать дом и, прежде всего, подвал, попытаться найти там кое-что, — слабо ответил Лейтенант.

— И что же конкретно?

— Два больших металлических ящика.

— И что в них находится?

— Не знаю…

— А как вы думаете?

— Там спрятаны ключи от бесконечности и вечности…

— Что!?

— Именно так…

— А кто попросил вас заняться поисками ящиков?

— Неизвестный мне человек.

— Как он выглядел, где живёт, чем занимается?

— Не знаю…

— Вы уверены?

— Да…

— Каким образом вы общались с этим человеком?

— Я общался с ним путём передачи записок в разных условленных местах.

— А почему общение происходило именно таким образом? Есть телефоны, Интернет. В конце концов, можно было встретиться лично, где-нибудь наедине.

— Сейчас всё прослушивается и отслеживается. Человек этот очень осторожен. Он не хочет, чтобы я увидел его лицо.

— А зачем вы убили тех людей в подвале?

— Они не успели справиться с задачей. У нас оказалось мало времени. Я не ожидал, что так быстро вдруг появятся самолёты и собьют наш вертолёт, исключив возможность быстрой эвакуации. Бойцы слишком много знали обо мне. Я не мог рисковать. Пришлось их убрать.

— Спроси его, почему он согласился выполнить такие жёсткие требования совершенно незнакомого и даже неизвестного ему человека, — прошептал я.

— А скажите, почему вы решились на такой противоправный и рискованный поступок, что именно заставило вас подчиниться неизвестному человеку? Он обещал вам деньги?

— Да, но суть не в этом…

— Он вас чем-то шантажировал?

— Да…

— Вы совершили что-то плохое, и человек узнал об этом? — очень осторожно спросил Леший.

— Да!!!

— Успокойтесь, всё хорошо, я не желаю вам зла. Я хочу вам помочь. Я ваш друг. Расслабьтесь, — засуетился Леший. — Ну, расскажите мне, что вы совершили, и вам будет намного легче. Освободите душу от греха, прошу вас.

— Нет, я не могу! Нет, нет, нет!!! — пленник закатил глаза и забился в судорогах, а затем потерял сознание.

— Чёрт возьми! — быстро подскочил я к нему и пощупал пульс. — Вроде бы жив.

— Что-то тут не то, что-то тут не так, — задумчиво произнёс Леший, подошёл к Лейтенанту ближе, интенсивно похлопал его по щекам, подождал эффекта, тяжело вздохнул. — Может быть, мы не рассчитали дозировку? Давай вколем ему ещё, хотя бы, пол дозы?

— Я думаю, что не стоит, — буркнул я. — А вдруг он тогда вообще копыта откинет?

— Ну и чёрт с ним, — сказал Леший и заглотнул ещё одну рюмку настойки.

— Что ты такое говоришь?! — возмутился я. — Думать надо больше и меньше пить! Лейтенант — это единственная и очень тонкая ниточка, которая связывает нас с неизвестным злодеем-руководителем! Если мы его не найдём, то можно ожидать всего, чего угодно, в том числе и дальнейших нападений на тебя и твой дом. Мне-то что!? А вот Барбару жалко!

— Да, ты в принципе прав, — помрачнел Леший. — А меня не жалко?

— Нет!

— Сволочь!

— Согласен!

— А знаешь, меня очень сильно интересует вопрос о том, что такого ужасного совершил наш боец. Не забывай, что между нами существует спор по данному поводу. Пари есть пари.

— Господи, ты по-прежнему в своём репертуаре! Хватит уже! Выбрось старческую дурь их головы! Думай, думай!

— Что же поделать. Как говорил Биант из Приены, «натуру можно попытаться изменить в первой половине жизни, а во второй делать это бесполезно, глупо и даже смешно».

— Эх, такая память в твоём-то возрасте, — тяжело вздохнул я. — Завидую тебе лютой завистью!

— Как говорил Плутарх…

— Хватит нравоучений! Заканчиваем с Лейтенантом. Он нам нужен живым и здоровым.

— Да, жаль, что так и не раскрыл он нам, сердечный, свою самую сокровенную тайну, видимо какой-то психический блок у него в башке имеется, — огорчился старик. — Что же он такое совершил?! Какое же неимоверное злодейство лежит на его совести?! Ну, не он же убил Кеннеди?! Слишком молод для этого.

— Какая разница, какой такой страшный грех за ним числится, — весело и облегчённо рассмеялся я. — Главное, что сидит сей человечек у нас на очень надёжном и прочном крючке, с которого не сорвётся никогда.

— Дай Бог, дай Бог…

— А может быть Высшая Сила?

— Да хватит уже!

— Всё, на этом баста! — устало вздохнул я. — Надоело мне выступать в роли зловещего и жестокого следователя. Заканчиваем эпопею с допросами, отпускаем Янусов наших Двуликих на все четыре стороны, обобщаем и анализируем собранные данные, думаем, как действовать дальше.