Пригвожденное сердце

20

Марк посмотрел в сторону моря. Прилив наступал, приподнимая с песка небольшие лодки и ялики.

Все жители деревни были там.

Майор гулял с собакой; миссис Джарвис в кресле-каталке положила одну ногу на низенькую стенку, отделявшую песок от воды. Позади них по дороге прошуршала машина — преподобный Рид до заката солнца проедет туда-сюда по прибрежной дороге еще по крайней мере три раза.

На берегу не было ни души, кроме Бринли Фокса. Он шагал из стороны в сторону, жадно затягиваясь сигаретой.

Тони Гейтман стоял рядом с Марком.

Пока солнце падало за белые домики, Марк вспоминал о давнем. У них с братом были каникулы, и родители повезли детей на ярмарку, где стояли огромные русские горки. Брату тогда исполнилось одиннадцать, Марку было на несколько лет меньше.

Они гуляли по ярмарке, катались на пони, стреляли в тире, ели прилипавшие к зубам ириски. Впереди ждало катание на русских горках. Мальчики спорили об этом весь день: быстро ли идут вагончики, высоко ли они взлетают, вываливался ли из них кто-нибудь, станут ли они кричать, как другие? Они наслаждались предвкушением захватывающего катания, когда железные колеса, ринувшись вниз, загрохочут по железным рельсам. Весь день Марк ждал этой поездки в вагончике, и нетерпение становилось невыносимым.

Вот они с братом выстояли очередь, вот наконец забрались в ярко-красные вагончики.

И лишь когда вагончик начал долгий подъем, который, казалось, будет бесконечным и достигнет самого неба, Марк осознал, что меньше всего в жизни ему хочется ехать на этой штуке. Испугался? Да он был просто в ужасе! Ему хотелось слезть.

Марк вспоминал те несколько секунд подъема в вагончике более отчетливо, чем помнил что-либо другое в своей жизни.

Потому что то же самое он чувствовал сейчас. Здесь, в Аут-Баттервике, они ждали жуткого спуска с чудовищной русской горки, подобного которому еще не испытывал ни один человек. И снова чувство предвкушения и возбуждения, которое его будоражило, превратилась в страх. Сейчас ему не хотелось прокатиться, а хотелось слезть. Хотелось сойти.

Однако он понимал, как понимал Тони Гейтман, как понимали все эти чертовы люди, собравшиеся здесь, что уже поздно, слишком поздно.

Марк посмотрел на солнце — красный огненный шарик у горизонта, — и под ложечкой засосало сильнее. Тут солнце скользнуло вниз и скрылось из виду. Послышались облегченные вздохи. Нет, сегодня это не произойдет.

Ожила машина викария, Рид медленно подрулил обратно к гостинице. У него было назначено свидание с зеленой бутылкой, которая обещала смыть все страхи на несколько сладостных часов.

Марк повернулся к Тони. Щуплый лондонец все еще смотрел на море, и его глаза за толстыми очками блестели.

Марк облизнул пересохшие губы.

— Я видел, как они двигаются. В море, у Мэнсхеда. Они нашли выход из корабля... Тони, они возвращаются.

Тони поднял голову.

— Все складывается скверно, правда?