Последний ранг. Том 3

Эпизод 9

Я скрипнул зубами от злости.

Мелкий паршивец Зигбо проник в мой собственный дом!.. Да ещё и врагам двери распахнул. Он сделал то же самое, что когда-то совершил его предок Бонце.

Вот сучоныш!

— Алекс?.. — уставился на меня Семён. — Похоже, твоя нервная система…

Мне так и не довелось услышать, что происходит с моей нервной системой. Я принял образ призрака и рванул из магазина напрямую сквозь стену, а через пару секунд оказался уже в АЭ-Роптере, припаркованном у здания.

Пилота на месте не было, а бить тревогу и сообщать о вторжении в мой дом я не собирался. На господ некромантов и на их проводника Зигбо Никольского у меня уже появились планы.

Главное — успеть.

Убрав образ призрака, я уселся в кресло пилота и недолго думая поднял машину в воздух.

Ещё месяц назад у меня бы не вышло этого сделать, а если бы вышло, то вряд ли я бы далеко улетел. Но за последние три недели я освоил полёты на АЭ-Роптере с помощью инструкторов на одной из военных баз. Чтобы попрактиковаться, специально пилотировал сам и долетал до места очередной червоточины вместе со штурмовой группой.

Так что сейчас мне ничего не стоило поднять АЭ-Роптер в воздух и дать волю скорости. Это всё равно было быстрее, чем если бы я добирался до своего дома бегом, даже в образе призрака и со скоростью сидарха. Всё-таки пока у меня имелся только седьмой ранг, а он был хорош в другом.

На полёт до дома на Белом Озере у меня ушло около десяти минут.

Всё это время Абу посылал мне прерывистые картинки.

«Прости, хозяин, — каялся фантом, понимая, что сегодня меня подвёл. — Этот Зигбо постоянно то пропадает, то появляется. Он то тут, то там. Невозможно уследить. Он как ветер…».

«Покажи мне, кого он с собой привёл! — оборвал я его. — И будь готов атаковать. Ты уже большой мальчик, справишься».

В ответ прозвучало утробное львиное рычанье, тихое, но веское:

«Накр-р-учу ур-родам хвосты, мой цар-р-рос!».

В голове возникла картинка, как по моей гостиной уже крадутся трое магов. Судя по виду и ауре мрака — некроманты не самого слабого ранга. Однако духов из бездны Эреба они всё же призывать не стали, чтобы себя не обнаружить.

Понятно, что искали они не меня. Вряд ли у них имелось желание со мной встречаться.

Их целью была Виринея.

Она в свою очередь не могла не почувствовать, что в доме появились враги из её же Пути. Эта ведьма была не из тех, кто сдаётся без кровавого боя. К тому же, она отлично знала, что горные некроманты в покое её не оставят. Мы с ней обговаривали план действий, если вдруг на дом нападут, когда меня не будет рядом.

Я приземлился за территорией и, ничего не говоря охране, отправился домой. Свидетели мне были ни к чему.

Уже через минуту мой почти спокойный шаг сменился на бег в образе призрака.

Ещё пара секунд — и я был уже внутри особняка.

Благодаря Абубакару я точно знал, где находится каждый из некромантов. Исключением был только Зигбо. Мой фантом частенько его терял, потом находил уже в другой комнате: пацан методично проверял залы, кухню, лестницы.

В подвал пока никто не спускался.

Мне же надо было устранить угрозу бесшумно и методично, а заодно сделать так, чтобы, как минимум, двое из непрошеных гостей смогли потом ещё и разговаривать, отвечая на мои вопросы.

Итак, начали.

Первым под раздачу попал Зигбо, как самый опасный из всех. Абубакар хоть и не мог за ним уследить, но примерное местоположение знал — а значит, знал и я. Этого было достаточно.

Да, этот мелкий паршивец умел ходить по Тропе Ветра, а такого хрен выловишь, но дело было в том, что когда знаешь, куда ветер дует, то можно встретить его лицом к лицу.

Этим, собственно, я и занялся.

Парень методично проверял комнату за комнатой на втором этаже, двигался от восточного крыла к западному. Никакого хаоса — всё чётко и ясно. Он ведь не знал, что за ним следят.

К тому же, он никак не мог пропустить самую большую и роскошную комнату в доме.

Ну кто бы посчитал, что это комната горничной, а не хозяина?

И вот наступил тот момент, когда Зигбо появился именно там, и я с удовольствием встретил пацана.

Вместе с эктоплазменным куполом, конечно.

Если парень легко проходил через магические границы даже тюремной крепости, то это не значило, что он сможет пробиться через стенки моей ловушки. К тому же, усиленной магией седьмого ранга.

— Привет, Зигбо, — улыбнулся я. — Почему не предупредил, что зайдёшь?

Пацан вздрогнул и замер в ужасе.

Он был в таком испуге и неверии, что его лицо мгновенно стало белым, растеряв всю свою смуглость. Глаза, без того большие и беспокойные, стали ещё шире.

Кстати, взгляд — самое опасное, что есть у менталиста. В своё время я видел, как сильнейших магов Пути Психо не казнили, а ослепляли. Для них это было самым страшным наказанием, похуже любой смерти.

И пока взгляд Зигбо не сделал мне очень плохо, я за мгновение оказался рядом с парнем. Одной рукой обхватил его за шею, прижал затылком к стене и заодно сдавил ему глотку, а второй рукой прикрыл ладонью его глаза.

— При-и-израк… — прохрипел Зигбо, силясь закричать и предупредить подельников, но смог выдавить только: «По-о… м-м-м-о-о…».

Его попытки позвать на помощь оборвал кляп, сделанный из салфетки, которыми моя горничная протирает всё, до чего дотянется.

Зигбо почти не сопротивлялся.

Мне показалось, что его сейчас разобьёт паралич, хватит сердечный приступ или он задохнётся к чёртовой матери. Его охватила такая дрожь, что он затрясся всем телом.

Пока парень не пришёл в себя, я быстро обвязал его глаза фартуком Азель, туго затянув узел на затылке, после чего применил новый навык сидарха седьмого ранга — Призрачные Оковы.

Скрестив его запястья за спиной, я обвёл вокруг них указательным пальцем. Этот жест создавал крепчайшие оковы, которые могла разбить лишь более сильная магия.

Но для такого, как Зигбо, даже этого было маловато. Главным в его пленении всё равно оставался мой Эктоплазменный Купол.

Связанный Зигбо шарахнулся от меня в сторону, но тут же напоролся на стену моей ловушки. Обжёгся и отпрянул назад, натолкнувшись спиной ещё на одну эктоплазменную стену.

Догадавшись, что попался, он опять замер, мотая головой с завязанными глазами.

— Побудь пока здесь, приятель, — тихо сказал я. — Не скучай.

И мысленно добавил Абубакару:

«Глаз с него не спускай, понял?».

Тот высунулся из-за люстры и многозначительно кивнул.

Его внешний вид, кстати, серьёзно изменился. Во-первых, он вырос. Теперь это был крупный полупрозрачный лев с гривой, угрожающей мордой и мощным телом. Ну и, конечно, с большими железными когтями, которые стали вдвое больше.

Правда, в характере Абу, ясное дело, не изменился.

«Есть, мой царос! — отреагировал он, одарив меня радостным оскалом. — А ты видел, что у меня появилось? А? Хозяин! Видел?».

Через мгновение вместо головы Абу из-за люстры высунулся… его зад.

Отлично.

Мой фантом решил продемонстрировать мне всю свою любовь.

«Кисточка! — послышался довольный возглас Абу. — У меня теперь хвост с кисточкой, хозяин! Глянь-ка! Ну оргазм же!».

С люстры действительно свис длинный львиный хвост с кисточкой.

«Смотри за пацаном, Абу, — бросил я. — И не задом, а глазами!».

Мне было не до хвоста Абубакара. Сначала разберусь с незваными гостями, потом можно и за его хвост порадоваться.

Я принял образ призрака и отправился вниз, на первый этаж.

Первый некромант в это время как раз исследовал кухню и, когда я появился за его спиной, то он успел лишь нахмуриться, интуитивно ощутив появление рядом чужой силы. Всё-таки аура сидарха с каждым рангом трансформировалась и становилась всё более плотной.

Некромант начал поворачивать голову в тот момент, когда в моих руках возникли два эктоплазменных белых диска.

Это тоже был навык седьмого ранга.

Ничего лишнего — просто манипуляция пальцами, указательным и большим.

Диски возникали мгновенно и так же мгновенно исчезали в моих руках, а пользоваться этим смертоносным оружием я уже умел: на тренировки в прошлом ушёл не один год. Как минимум, чтобы самого себя не покалечить; как максимум — легко и быстро резать врагов в лапшу. Причём не только живых, но и мёртвых. А это как раз касалось сражения с некромантами.

Белыми дисками я мог убить даже духа из бездны Эреба, а не только отбить их атаки, как было раньше. Но духов незваные гости не призвали, чтобы Виринея их не почуяла.

Участь первого некроманта была решена за секунду.

Белая кромка диска рассекла ему шею сзади, легко и быстро обезглавив. Маг даже понять ничего не успел, ни сказать, ни сделать. Лишь сотейник, висящий над плитой, издал тихое: «Дзын-н-нь…».

Я тут же рванул наверх, напрямую через стены.

Второго некроманта нашёл в спальне Виринеи. Он рылся в шкафу, что-то выискивая. Рядом с этим шкафом он и умер, перерубленный надвое. Кровь брызнула на то самое розовое платье с Бала Мёртвых, которое висело на вешалке после химчистки.

Да и хрен с ним — оно мне никогда не нравилось.

Следующим мне нужен был третий некромант, и его я планировал получить живым. Судя по информации от Абу, именно он и был главным среди этих любителей мертвечины.

Я снова отправился на первый этаж.

Торопиться и сразу атаковать не стал, чтобы не спугнуть.

Третьим некромантом был низкорослый старик, чуть сгорбленный, но холёный: в костюме, с аккуратно стриженной бородкой и зализанными назад волосами.

Пока он шёл, по его рукам до самых плеч вились зелёные вихри мрака.

Некромант направлялся в подвал, бесшумно ступая по лестнице и прощупывая пространство с помощью энергии Эреба.

Шаг — и зелёные воронки отправлялись вперёд, выискивали некромантские ловушки или засаду, ничего не находили и возвращались обратно к рукам хозяина.

Ещё шаг — и действие повторялось.

Он спускался ступень за ступенью, осторожный и тихий. Сила подчинялась некроманту легко, а вихри мрака напоминали змеиный клубок — он то расползался в стороны, то опять ластился к рукам мага.

Именно это умение и помогло ему почувствовать, что что-то не так.

Старик резко развернулся и…

…встретился со мной лицом к лицу.

— Бу, — оскалился я.

В отличие от Зигбо, он замер в ступоре не так надолго. В ход моментально пошёл его змеиный клубень. Мрак Эреба расправил щупальца и попытался скрутить меня. У него даже могло получиться, потому что седьмой ранг сидарха не позволял мне проникать сквозь мрак, как сквозь стекло, сталь или живые материи.

Однако здесь всё решила скорость.

Пока щупальца мрака вытягивались в атаке, я переместился врагу за спину, уже с белыми дисками в руках. Они тут же резанули по клубам туманной защиты вокруг спины некроманта.

И снова старик развернулся.

И снова оказался со мной лицом к лицу, а заодно и с моим оружием. Кромка эктоплазмы замерла в сантиметре от его шеи.

— Поговорим? — тихо спросил я.

Вот теперь старик застыл на месте.

Мерцания диска подсветило его лицо снизу, сделав его зловещим.

— Ты ничего от меня не узнаешь, — процедил он, сощурившись. — Ни от кого из нас. Смерти мы не боимся.

Внезапно за моей спиной прозвучал женский голос:

— Всегда найдётся что-то похуже смерти. Особенно в этом доме.

Рядом со мной встала Виринея. Вместо привычного топора в руке она держала скальпель, а на голове у неё крепились защитные лабораторные очки.

А ведь мы договаривались, что при атаке на дом она закроется в лаборатории и не будет лезть на рожон.

И что она творит?.. Выходит к сильному магу с хирургическим ножичком в руке.

Однако её появление подействовало на врага похлеще любых угроз.

Старик сразу преобразился: по его телу пронеслась дрожь страха.

— Мы не хотели навредить тебе, Тёмная Госпожа, — быстро заговорил некромант. — Мы лишь пришли умолять тебя вернуться в лоно своего великого рода. Вспомнить о корнях и возвеличиться. Этот сидарх держит тебя в плену. Он не думает о тебе, ты лишь пешка в его руках. Все его мысли заняты будущим. Но ты рождена не для того, чтобы сидеть взаперти и ублажать князька с непомерным эго.

— Ты сейчас про меня? — Мой диск вспыхнул мерцанием ярче и обжёг кожу на шее старика.

Тот внезапно ринулся вперёд, прямо на диск.

Ага, самоубиться захотел.

Я за мгновение убрал оружие и той же рукой ухватил старика за обожжённую шею.

— Не так быстро. Ты мне ещё нужен. — Повернувшись к Виринее, я добавил: — А где тот прекрасный экспериментальный образец под номером триста? Помнишь его? Розовый такой. Ты им ещё пытала одного менталиста в своём подвале. Думаю, и на некроманта должно подействовать.

Глотка старика дёрнулась под моей ладонью.

Он сглотнул и посмотрел на меня с ненавистью и обречённостью.

— Ты ничего от меня не добьёшься. Можешь пытать меня до смерти.

— Поверь, образец триста работает очень мягко и непринуждённо, — усмехнулся я. — Тебе понравится.

Виринея покачала головой.

— Образец триста устарел.

Она сунула скальпель в карман своего кожаного фартука, достала флакон с серо-чёрным туманом и добавила не без гордости:

— Зато есть образец под номером три тысячи сто восемьдесят два. Очень занятный образец. Создала сегодня, буквально пару минут назад.

Я покосился на девушку.

Она серьёзно?

Выходит, что Виринея проводила эксперимент, в то время как по дому бродили враги, и она об этом знала. И возможно, даже предполагала, что один из этих врагов станет подопытной мышью для её эксперимента.

Недурно.

Только что Виринея подтвердила статус Тёмной Госпожи в моих глазах — статус Очень Тёмной Госпожи.

— Милый, могу я попросить тебя кое о чём? — спросила девушка, улыбнувшись одним уголком губ. — Не мог бы ты лишить этого человека сознания? Только аккуратно. Он нужен живым.

Старик даже вздрогнуть не успел, как мой кулак вышиб из него сознание. Очень аккуратно. Это я умел — спасибо учителю-голему Лавру, который научил меня пользоваться биомагией и резать фрукты.

Когда некромант обмяк в моих руках, а из его рта потекла слюна (возможно, я чуть перестарался с ударом), Виринея покачала головой и вздохнула:

— Всё же ты полон насилия, Бринер.

Никто бы не позавидовал несчастному некроманту, узнав, что произойдёт с ним дальше.

Я отнёс его в лабораторию, взвалил на верстак для создания некро-големов и крепко пристегнул ремнями по рукам и ногам, а после за него взялась уже Виринея.

Она подала мне флакон с серо-чёрным туманом и попросила:

— Открой крышку, пожалуйста. У меня не хватает сил.

Забавно она это обозначила.

«Не хватает сил».

Будто попросила меня открыть банку с вареньем, потому что крышка тугая.

На самом деле, это были особые небьющиеся флаконы со спаянным горлышком. Именно в таких вейга Азель доставляла тёмный эфир для Виринеи. Содержимое из такого флакона никак не могло выбраться. По крайней мере, в течение нескольких недель. Виринея работала с тёмным эфиром, не прикасаясь к нему, чтобы не рисковать — она не умела ему сопротивляться.

Я забрал флакон у девушки и, недолго думая, использовал белый диск.

Как только оружие появилось в моей руке, я срезал горлышко у флакона. Туман так и остался в мензурке, будто привык там находиться и не хотел вылезать наружу.

— Спасибо, милый. — Виринея забрала у меня флакон с таким видом, будто это что-то простецкое, а не экспериментальная смесь, которая может тут всех убить.

Девушка опустила на глаза защитные лабораторные очки и перевернула флакон, позволяя туману и мелким частицам, похожим на пепел, вывалиться прямо на лоб некроманта.

Тот всё ещё был без сознания, и мне даже стало его жаль. Виринея сейчас экспериментировала над ним, как злой гений. С азартом и любопытством учёного, который немного сошёл с ума.

— И что… — начал я, но Виринея покачала головой, прося меня о молчании.

Вместе мы уставились на то, как чёрный туман жадно и быстро впитывается в кожу некроманта, а пепел снова поднимается в воздух и кружит над его головой.

Виринея отошла на шаг, поближе ко мне.

— А теперь наблюдаем.

Я нахмурился.

Если честно, мне было удобнее использовать старый-добрый метод выколачивания правды, однако я отлично понимал, что этот старик действительно не боится ни боли, ни смерти, поэтому методы Виринеи могли сработать лучше.

К тому же, на втором этаже оставался Зигбо, а к нему у меня накопились вопросы. Если сейчас получится разговорить некроманта, то и до пацана дело дойдёт.

Прошло ещё около минуты, но старик не реагировал.

Он лежал без сознания и мерно дышал. Не происходило ровным счётом ничего.

— Кажется, твой образец не работает, — вздохнул я через пятнадцать минут бессмысленного и напряжённого ожидания.

— Не торопись, — ответила Виринея.

Всё это время она пристально наблюдала за стариком на верстаке. Ещё и секундомер включила, и тот мерно тикал, отсчитывая секунды.

Так прошло еще минут пятнадцать.

Потом ещё десять.

Мы ждали.

Порой Абубакар слал мне картинки того, что делает в это время пленённый Зигбо, не истощился ли мой Эктоплазменный купол и как прекрасен львиный хвост с кисточкой.

На седьмом ранге я мог не беспокоиться, что купол иссякнет. Мне хватало сил, чтобы держать его на таком расстоянии и в целости не меньше пары часов. Ну а сам Зигбо просто сидел на полу, связанный Оковами, лишённый зрения и возможности кричать.

Тем временем я и Виринея продолжали ждать в лаборатории непонятно чего.

В итоге я уселся на тот самый диванчик (да-да, просто посидеть) и нахмурился, глядя то на Виринею, то на старика без сознания.

— И сколько ещё ждать? Я не могу тебя тут одну оставить вместе с этим некромантом, но мне надо идти. У меня есть дела.

Не отрывая взгляда от старика, девушка ответила:

— У тебя всегда дела, Бринер. Но неужели ты не хочешь посмотреть, что будет?

— Хочу! Поэтому тут сижу! — развёл я руками и откинулся на спинку дивана. — А если сутки придётся ждать? Или двое?

— Не придётся. — Виринея посмотрела на секундомер в руке. — Но надо ещё подождать.

Я вздохнул и принялся ждать.

Так прошло ещё тридцать пять минут. На тридцать шестой ожидание закончилось. Оно оборвалось так резко, что я вскочил с дивана.

Спокойно лежащий до этого старик вдруг захрипел. Его выгнуло, тело поднялось дугой, ремни на руках и ногах натянулись до треска. Он затрясся, не приходя в сознание. Причём затрясся вместе с тяжёлым стальным верстаком.

Потом его резко отпустило.

Он опустился обратно, его тело расслабилось, а затем он… умер.

Чёрт возьми, просто умер!

В этом не было никаких сомнений!

— Отлично, — мрачно выдавил я, разглядывая его пожелтевшее лицо. — Мы ждали больше часа, чтобы посмотреть, как он умрёт. Зато теперь он ничего не скажет. Может, я тогда пойду?

Виринея выставила руку и сделала шаг назад, вставая рядом со мной.

— Нет. Погоди. Скоро произойдёт чудо. Слышал рекламную песенку? — Она вдруг зловеще зашептала: — Ла. Ла. Ла. Брось все дела. Съёшь батончик «Чудо». И будешь ве-се-ла.

Я уставился на девушку, в сотый раз ловя себя на мысли, что некроманты — ребята со специфическим чувством прекрасного. Да и чудеса у них сомнительные.

— Не волнуйся, — прошептала Виринея и крепко стиснула мою ладонь холодными пальцами. — Осталось совсем чуть-чуть.

— Ага, — выдавил я, еле отводя от неё взгляд.

Прошла минута.

Потом ещё.

А потом старик вдруг… очнулся.

Не то, что бы он снова стал живым, однако выглядел вполне сносно. Сейчас это был то ли зомби, то ли нежить — в термины некромантии я не углублялся. Для меня мертвяки были все на одно лицо и с одной участью.

Он повернул голову, посмотрел на Виринею и собрался что-то сказать, но внезапно его опять затрясло. Опять верстак заходил ходуном вместе с телом некроманта.

Ну а потом старик начал мутировать прямо у нас на глазах.

Тёмный эфир в составе образца делал своё дело быстро, буквально за секунды, а это значило, что образец под номером три тысячи сто восемьдесят два не просто работал. Он делал из человека монстра не напрягаясь. Ведь у обычного темного эфира уходили годы, чтобы мутировать людей, а Виринея в разы усилила это свойство.

Я украдкой покосился на девушку.

Она стояла и хладнокровно смотрела, как уже мёртвый старик меняет облик и превращается в урода, как одежда на нём рвётся под натиском мутации, как на его лбу появляются мелкие костяные наросты, как сращиваются пальцы, растут когти, а тело приподнимается из-за костяного хребта на позвоночнике.

Ещё через несколько минут мутация завершилась, и к верстаку уже было привязано существо, лишь отдалённо напоминающее человека.

Его рот приоткрылся, вместе с кровавой пеной вывалился язык, уже раздвоенный, как у ящерицы.

— Какого хрена, Виринея?.. — прошептал я, уставившись на девушку. — Ты должна была искать способ нейтрализовать тёмный эфир, а ты что сделала?

— Не смотри на меня так, — поморщилась она. — Я провела шестьдесят экспериментов, чтобы нейтрализовать тёмный эфир. И все неудачные. А потом провела один эксперимент, чтобы усилить тёмный эфир. И сразу удачный. Отсюда следует вывод: тёмный эфир можно только усилить, но не ослабить.

Старик снова захрипел, привлекая наше внимание.

— Потом поговорим, — процедил я и переключился на старика, пока он ещё живой (ладно, не совсем живой, но всё же).

Виринея быстро подошла к уродцу.

— Как тебя зовут? — спросила она, тщательно проговаривая слова, как для ребёнка.

Существо тяжело выдохнуло, тут же забрызгав слюной защитные очки Виринеи.

— Ада-а-ам…

— Как ты сюда проник, Адам?

Он шумно вдохнул носом, точнее, изуродованными и похожими на щели ноздрями.

— Я приш-ш-шёл с Ветром… так мы называем нашего проводника…

Виринея нахмурилась. Она ещё не знала ни про Зигбо, ни про то, что он умеет ходить по Тропе Ветра.

Девушка внимательно оглядела старика с ног до головы.

— Тебе больно, Адам?

— Бо-о-ольно, госпожа! — завыл он тут же. — Бо-о-ольно!

— Ты знаешь, кто совершил это с тобой?

Ответ был очевидным:

— Ты-ы… госпожа… ты сделала Адаму бо-о-ольно…

Виринея качнула головой.

— Нет, не я. Это сделал тот, кто создал тёмный эфир, потому что в составе того образца был именно он. А кто его создал? Правильно. Волот. Значит, это Волот сделал тебе больно.

Логика этих утверждений висела на волоске, но у Виринеи был такой уверенный вид, что старик кивнул и издал жалобный, но в то же время воинственный возглас.

Его рот скривился, вывернутые мутацией зубы резанули по губам, и по подбородку тут же потекла кровь, закапала на верстак.

Он напряг руки так сильно, что ремни на его запястьях снова затрещали.

— Во-о-о-о-о-лот!.. — опять завыл уродец. — Это о-о-о-он… о-о-о-он сделал Адаму бо-о-ольно!..

Я чуть потеснил Виринею и обратился к существу:

— Зачем ты сюда пришёл?

Он уставился на меня воспалёнными желтоватыми глазами и ответил:

— Чтобы напомнить госпоже о величии и посеять тьму в её душ-ш-ше.

— Ну и как? — сощурился я. — Посеял?

Адам коротко хрипнул, будто усмехнулся, затем перевёл взгляд на Виринею и ответил:

— Нет. Тьма уже посе-е-еяна, Коэд-Дин… уже посе-е-еяна.

Мне стало не по себе от его ответа, будто я и сам прекрасно понимал, что тьма в душе Виринеи уже посеяна, но не желал этого видеть.

— Кто отправил тебя сюда? — задал я следующий вопрос.

— Во-о-о-олот, — ответил Адам, не сводя с меня глаз и продолжая тяжело дышать.

Я нахмурился.

— Он же ещё не восстановился.

— Не восстановился, — подтвердил Адам. — Но дух его вещает… он очень слаб, но способен отдавать приказы. И тот, кому он отдаёт приказы, восстановит Волота. И тогда все-е-ем будет бо-о-ольно… бо-о-ольно, как Адаму…

Он вдруг закашлялся, замотал головой из стороны в сторону и затрясся. Пожелтевший до лимонного цвета язык разбух во рту и вывалился вместе с пеной. Глаза существа закатились.

Я схватил Адама за грудки.

— Эй! Кому он отдаёт приказы? Скажи, кто это! Ну!..

Адама выгнуло, а в следующую секунду он рухнул на верстак уже мёртвый.

Окончательно мёртвый.

— Всё, — тихо произнесла Виринея за моей спиной. — Он больше ничего и никому не скажет. Он умер, Гедеон. Зато теперь я точно выяснила, что при применении последнего образца время превращения человека в мутанта составляет один час, двадцать четыре минуты и восемнадцать секунд.

Я отпустил порванный пиджак Адама.

Во мне всё напряглось.

— Сколько?..

— Один час, двадцать четыре минуты и восемнадцать секунд, — повторила Виринея.

Мне сразу вспомнились слова мехо-голема из тёмной червоточины:

«…У вас есть один час, двадцать четыре минуты и восемнадцать секунд. Именно такое время требуется тёмному эфиру, чтобы начать необратимую мутацию человеческого организма. Потом всё для вас станет безнадёжно. Совершенно безнадёжно».

Получается, что сегодня Виринея создала тот самый эфир, который я и видел в будущем. Тот самый, которому требуется чуть больше часа, чтобы начать мутацию.

Да, это должно было когда-то случится, но я не предполагал, что так скоро.

Я повернулся к Виринее.

Она стояла с секундомером в руке, и что-то жуткое было в её взгляде.

Моя память снова воспроизвела хриплый голос мутанта Адама, который только что умер на моих глазах:

«Тьма уже посе-е-е-яна, Коэд-Дин… уже посе-е-е-яна…».

Моя охрана так и не узнала, что в дом проникли незваные гости.

Я сохранил это в тайне. Пока, по крайней мере.

Даже вейга Азель не заметила, что на кухне и в одной из комнат наверху кого-то убили. Виринея использовала специальный состав, полностью смывающий кровь, без микроскопических остатков.

Единственное, что заметила горничная — что куда-то делись её салфетки для протирания люстр и один из фартуков.

Зигбо, конечно, в её комнате уже не было.

Мне пришлось повозиться с парнем, перемещая его со второго этажа на первый — к себе в кабинет, да ещё и вместе с Эктоплазменным Куполом. Виринея в мою возню не вмешивалась, но наблюдала со стороны. Теперь-то она понимала, что этот кудрявый пацан и есть тот самый проводник — «Ветер», о котором говорил мутант Адам.

Я тоже дал ему прозвище Ветер.

Если уж у меня в оружейниках был когда-то Дождь из рода Бонце, то ничего удивительного в том, что во врагах теперь появился Ветер из рода Бонце.

Помариновав пацана ещё пару часов под Куполом и в связанном состоянии, с кляпом во рту и фартуком на глазах, я наконец решил с ним поговорить. Уже без участия Виринеи и её экспериментов.

Зигбо услышал, что я вернулся в кабинет, и задёргал связанными руками.

— М-м-м-м!.. — возмущённо замычал он, будто послал меня нахрен. А может, попросился в туалет. Кто его знает.

Я прошёл сквозь Купол и быстро обыскал парня. Единственное, что нашёл — ту самую лампу для благовоний в виде головы носорога. Зигбо опять замычал, но ничего не смог поделать.

Забрав лампу, я выдернул кляп изо рта парня и предупредил:

— Можешь орать, сколько влезет. Тут звукоизоляция. К тому же, я не люблю громкие звуки.

— Я хочу отлить! — тут же объявил пацан.

— Потерпишь, — бросил я. — И здесь это делать не советую. Я даже тебе шею свернуть не успею, как сюда явится о-о-очень плохая уборщица. Плохая потому, что может сделать плохо тому, кто выведет её из себя. Даже зефирки тебя не спасут.

Я вышел из Купола и, усевшись в своё рабочее кресло, откинулся на спинку. Посмотрел на лампу в руках, провёл пальцем по чёрному блестящему дереву и наконец спросил:

— Значит, ты из рода Бонце?

Парень замер, шумно засопев носом.

Фартук на его глазах так и остался, но Зигбо точно знал, в какую сторону смотреть, будто видел меня сквозь ткань.

На самом деле, менталисты и без глаз отлично ориентировались. Правда, их магия Пути Психо сразу же погружалась внутрь самой себя и готова была взорваться, уничтожив собственного хозяина. Это как отправить патрон в барабан, взвести курок, положить палец на спусковой крючок и выстрелить с наглухо запаянным стволом.

— Да, я из рода Бонце, — ответил Зигбо тихо, но со злостью.

Ну наконец-то начался хоть какой-то разговор.

— Ты знаешь, кто я?

— Знаю, — прямо и уверенно объявил пацан. — Ты перерождённый Коэд-Дин. Я видел тебя на Балу Мёртвых.

— Ты очень осведомлён, Зигбо, — кивнул я. — Ну и какие у тебя дела с горными некромантами?

— Не твоё дело.

— Ошибаешься. Как раз моё. Это ты ко мне пришёл, а не я к тебе.

Пацан промолчал, поджав губы.

— Рассказать тебе, что случилось с твоими друзьями, которых ты сюда привёл?

— Они мне не друзья, — выдавил Зигбо.

Я сделал вид, что не обратил на его слова внимания, но на самом деле эта была большая зацепка. Просто огромная.

— Так вот, — продолжил я. — Все твои друзья пошли на создание некро-големов для одной Тёмной Госпожи. Ну, знаешь, как это у них происходит… части человеческих тел, кожа и всё такое используется для конструирования весёлого мертвеца. А если еще добавить ему искусственный магический интеллект, то вообще получается почти новый человек. Только более добрый и благородный, без мутных людских заморочек. Есть у меня один такой знакомый. Мефодий зовут, и он…

— Я сказал, они мне не друзья!!! — рявкнул Зигбо, задёргав связанными руками за спиной. — Мне плевать, что с ними произошло!

Я мысленно усмехнулся.

Есть реакция, а значит, можно додавить.

— Хорошо. Если они тебе не друзья, то кто? Враги?

— Они мне никто, отвали, — сквозь зубы процедил Зигбо.

— Ага, никто, значит, — улыбнулся я, понимая, что парень не увидит моего злорадства. Зато почувствует. — Тогда зачем ты привёл этих ребят сюда? Ты им служишь? Ты их слуга, и ничего не можешь с этим сделать?

— Да пошёл ты!!! — опять рявкнул пацан, начиная злиться.

Надо же, какой нервный.

Значит, я попал в точку и нашёл его мозоль.

— Они заставляют тебя им служить, верно? Или что-то обещали?

Зигбо замолчал и резко отвернулся, не желая больше отвечать на болезненные вопросы.

Пришлось прощупывать с другой стороны — с той, где Зигбо чувствует себя не слугой, а героем.

— Это ты нашёл голову Волота?

Парень повернулся ко мне.

— Да-а! — сообщил он охотно и оскалился в улыбке. — Ты слишком плохо её спрятал. Я нашёл твой тайник, вообще не напрягаясь, понял?

Зигбо откровенно мне врал — он явно напрягался, когда искал — но я продолжил давить.

— А ты знаешь, что произойдёт, если Волот объединится со своей головой?

Ответ последовал мгновенный, хоть и не особо порадовал.

— Он станет сильнее всех магов и сделает что-то плохое. Но мне плевать.

— Значит, и на это тебе плевать, — хмыкнул я. — А на что не плевать? Ради чего ты всё это делаешь?

Парень опять отвернулся. Его плечи опустились, да и весь он будто сгорбился под грузом.

— Эй, Зигбо, чего молчишь? — начал напирать я. — Если ты из рода Бонце, то отлично знаешь, что твой предок был моим другом и оруженосцем. Он сражался против Волота и горных некромантов вместе со мной. Ему бы не понравилось, если бы он узнал, что его потомок перешёл на сторону врага и стал его слугой.

Слово «слуга» окончательно расцарапало нервы парня.

— Я не слуга! Понял ты, козёл⁈ Не слуга-а-а-а!

Он кинулся на стену Купола плечом, обжёгся и тут же отпрянул, после чего замер, тяжело дыша. Его тело исчезло, но тут же появилось — у него никак не выходило выйти из ловушки по Тропе Ветра, но упёртый пацан не прекращал попыток.

— Что-то не пойму, — сощурился я. — Ты служишь тем, кто для тебя «никто», а потом говоришь, что ты не слуга. Тут два варианта: либо ты тупой, либо…

Зигбо не дал мне договорить.

— Пять поколений Бонце искали эту проклятую голову! — закричал он. — Нам сказали, что пока Волот не объединится с головой, наша клятва службы будет переходить из поколения в поколение! Мы все — его слуги! Все! Уже сто грёбанных лет! Так работает эта клятва!

Я медленно поднялся с кресла.

— Кто дал клятву? Неужели сам Дождь?..

Парень опустил голову.

— Нет, не Дождь.

Он шмыгнул носом, глубоко вздохнул и наконец сдался:

— Я всё тебе расскажу. Всё, что знаю. Но вряд ли тебе понравится то, что ты услышишь. В роду Бонце мы называем этот рассказ «Легендой о Коэд-Дине». Я помню его наизусть, потому что все Бонце учат это с детства. Но я никогда бы не подумал, что буду рассказывать «Легенду о Коэд-Дине»… самому Коэд-Дину.