Последний из рода Ашина

Глава 9

Глава-9.

Четвёртые сутки пылают станицы.

Потеет дождями донская земля.

Только городки бродников вы мы не сжигаем. Зачем уничтожать пригодные для жительства дома? У нас проблема с размещением людей, которые ютятся в палатках. И земля потеет не от дождей. Она уже пресыщена кровью, которую я лью реками уже целый месяц подряд. Но обо всём по порядку.

В Шарукань мы сразу возвращаться не стали, а сначала решили провести разведку ближайших поселений водных крыс, как называет их Карча. Перед смертью, тот самый дерзкий насильник, рассказал много чего интересного. Пел прямо как птичка, после некоторых манипуляций, совершённых Ашуром. Одно дело пытать невинных девушек и совсем другое самому оказаться на их месте. Ублюдок кололся, жадно рассказывал подробности о близлежащих поселениях, вымаливая быструю смерть. Но умирал он очень долго и мучительно.

В устье Дона этих водяных крыс было меньше, так как там хватало конкурентов в лице касогов и алан. Они селились немного выше по реке и её притокам, а столица восточных бродников была вообще в устье Кальмиуса и представляла собой укреплённый город-порт. Но нас сейчас интересовали Оскол, Айдар и Северский Донец, который в это время назывался просто Дон и не считается притоком.

Разведали три посёлка по Северскому Донцу, далее отправили Тархана и его парней разведать главный опорный пункт бродников на Осколе. Но чуть позже побратим должен был вернуться, дабы не насторожить врагов.

Дома всё было по-прежнему, да не совсем. Столица сари-куманов кипела от броуновского движения. Инициатором этого действия как раз является ваш покорный слуга. Но трагический случай с моими девчонками, к этому не имеет никакого отношения.

Перед отъездом я более или менее проанализировал сложившуюся в орде ситуацию и понял, что будущего у нас просто нет. Не просто так один студент в прошлой жизни получил диплом управленца. Вот я и выложил Сукхану план по спасению наших кочевий. Хан, выслушав меня, сначала впал в ступор, но потом начал задавать вопросы. На следующий день в его палатке уже собрались самые толковые и важные жители города. И воинов среди них почти не было. Это был хозблок, как я про себя назвал присутствующих на совещании.

Основная идея заключалась в том, чтобы кардинально изменить методы хозяйствования. На фоне нескольких успешных семей и родов, в том числе моего, большая часть населения откровенно бедствовала. Люди перебивались временной работой, пока была активность в порту и на базаре. Кто-то пытался наладить разрушенное хозяйство, занимался огородами, другие нанимались пасти и охранять чужие стада. Но зимой нас ждали тяжёлые времена. Надо сказать, что даже в лучшие годы после зимы стойбища были крайне ослаблены, лошади измождены голодом, а скот большей частью пущен под нож за неимением кормов. Именно весной отряды русский князей и наловчились атаковать ослабленных половцев, не встречая особого сопротивления.

Я же предложил объединить жителей орды по типу общины или колхоза. Лично внёс крупную сумму на закупку металла, инструмента, семян и просто зерна для наиболее нуждающихся. Вслед за мной последовали практически все богатые и зажиточные граждане Шарукани. В первую очередь необходимо сохранить поголовье скота и запастись продовольствием, чтобы люди не голодали. А ещё у меня были планы насчёт зимнего похода, а для этого лошадям нужно было сено и овёс. Ещё требовались подготовленные воины, плюс обоз. Если воевать, то по-взрослому и хорошенько ограбить врагов.

И работа закипела. Кузнецы ковали новый вид косы, доселе здесь неизвестный. Столяры делали деревянные грабли для скирдования. Назначенные старшины собирали отряды работников, которые выдвигались по заранее оговорённым участкам, где начался покос. Другая часть скирдовала сено и вывозила его в указанные места. Примерно такая же ситуация была с пашней. Под руководством местного русича Агапа, сбежавшего с семьёй из Суздаля, началось самое настоящее освоение целины. У запасливых булгарских купцов был закуплен инструмент, заодно наши мастера начали сами производить простые варианты сохи и бороны. Часть более-менее крепких стариков и молодёжь отправилась на добычу угля. Ведь в степи зимой можно не только умереть от голода, но и банально замёрзнуть. Три нанятые ладьи постоянно курсировали между шахтой и городом, завозя ценное топливо. Пришедшие на заработки плотники из Переяславля строили склады и амбары. Мы послали гонцов за столь ценными специалистами. Пообещав неплохую оплату. Заодно договорились с купцами о доставке леса, хотя у нас есть и свои запасы.

Было ещё много разного рода мелочей в виде совместной разбивки огородов, ловли и копчения рыбы, сбора трав с ягодами. Главное — нам за короткий срок удалось объединить орду общей целью. Даже взгляды простых жителей города, стали иными, в них появилась надежда. А ещё мы решили не резать большую часть овец и построить зимние овины, чего куманы ранее никогда не делали. В перспективе это в достатке обеспечит Шарукань мясом, шкурами и шерстью уже через год. Монголы, разгромившие многие стойбища, в какой-то мере нам помогли. Сукхан ещё после битвы на Калке начал собирать овец, лошадей и прочий бесхозный скот, бродящий по степи. Заодно подбирал людей, не отказывая никому. В прошлом году этот скот и спрятанные запасы зерна с крупами, позволили куманам выжить. Но сейчас мы уже задумались о перспективе.

Примерно так, с большим скрипом, Шарукань перешла на новые методы хозяйствования. При этом никто не покушался на основные занятия богатых семей. Мои гончары продолжали трудиться на наш посёлок, как кузнецы или шорники других семей. Только вся община добровольно решила вносить в казну хана дополнительный налог. Даже булгарские купцы, те ещё прощелыги, сделали большие скидки и обещали доставить овёс с зерном по достаточно разумным ценам. На Руси последние годы были хорошие урожаи, вот и решили подстраховаться, закупив побольше продовольствия.

Если завтра к ослабленному городу подойдут вражеские войска, то личный достаток никого не спасёт. Это наконец-то осознали наши богатеи. Для этого нужна хорошо вооружённая армия. Формированием новых отрядов профессиональных воинов Сухкан занялся немедленно, переложив хозяйственные вопросы на помощников. Хотя подготовка шла ещё с прошлого года, просто не в таких масштабах. У него была задумка отправить часть войск для помощи кому-то из князей, но после возвращения посольства стратегия изменилась. В междуречье Дона и Волги хватало разгромленных аилов, вот воины этих поселений постепенно потянулись в Шарукань. Хан давал им работу, а семьи получали продовольствие и возможность пережить зиму. Сколько половцев умерло от голода в прошлую зиму, даже думать не хочу.

В этот разворошённый муравейник и вернулась наша компания. Особого траура в усадьбе не было, только тётка Эсин совсем сдала и как-то резко постарела. Половина народа была на общественных работах и у них просто не было времени грустить. Остальные занимались своими делами и работали от рассвета до заката.

Вечером я переоделся в простой кафтан, под него надел кольчугу, с которой больше не расставался и отправился к хану.

В стойбище Сукхана творился самый настоящий Армагеддон. Наверное, только недавно закончилось совещание и десятки управляющих с мастеровыми начали расходиться по домам. Но кто-то остался на ужин, другим надо было решить какие-то свои дела. Да и воинов, в ставке хана стало заметно больше. Знакомые приветствовали меня, многие отводили взгляд. Здесь не было принято выражать соболезнование, все и так понимают тяжесть моей утраты. Времена сейчас такие, когда практически у каждого в семье есть потери. Увидел своих людей, которые сейчас возглавили местные артели. Назар демонстративно отвернулся и пошёл разговаривать с пожилым лидером местных черемисов. А вот Балыкча, который сейчас отвечает за ловлю и копчение рыбы для всей орды, подошёл.

— Не обращай на него внимание, Алтан, — грустно произнёс рыбак, — Этот дурень думает, что только у него одного утрата. Он Андрону любил поболее родных дочерей, вот и места себе не находит. Ну и характер у Назара всегда был не самым приятным. Зато сейчас от него много пользы для всей Шарукани. Он считай, стал казначеем у хана, ведёт переговоры с купцами, определяет, что нужно закупить в первую очередь и вообще весь ушёл в работу. Гончарную мастерскую он передал среднему сыну, тот вроде толковый парень.

В принципе я эту информацию уже получил. Вообще, наши специалисты были очень востребованы в новых структурах, которые создавались прямо сейчас. Орда постепенно из родоплеменного объединения переходит к стадии рыхлого, но государства. Или деспотии. Но основной моей задачей является пресечь развитие классических феодальных отношений. Есть центральная власть, далее курени и семьи, но никаких полунезависимых ханов. Пусть нас будет меньше, но орда должна стать единой и управляемой. А народ быстро поймёт, что это их единственная опора и защита. Пока всё получается, но с очень большими трудностями. Я ещё не знаю, о чём Сукхан договорился с главами куреней, которые составляют нашу основную ударную силу. С ни ми могут возникнуть проблемы в будущем. Но они тоже не дураки и понимают, что хан начал создавать войско, подчиняющееся лично ему. Это значит, что их влияние сильно уменьшается. Вот и он лёгок на помине.

Сукхан вышел из своего шатра, размял затёкшие плечи и с явным удовольствием вдохнул свежий вечерний воздух. Запахи здесь, конечно, отличались от ароматов степи, пахло готовящейся едой, да и навозом слегка отдавало, народ-то в основном приехал верхом. А лошади вам не велосипед, гадят весьма активно. Но хана это мало волновало, он простоял так с минуту, закрыв глаза. Далее увидел меня, вздохнул и указал рукой в сторону реки. Мол, давай прогуляемся. Меня долго просить не нужно.

На улице ещё достаточно светло, солнце только клонится к закату. Идём вдоль реки, слушаем кваканье лягушек, стрекотание насекомых, ну прямо-таки деревенская пастораль. И не скажешь, что мы в XIII веке. Разве охрана в полном боевом облачении средневекового воина, намекает, что это не русская деревня моего времени.

— Я должен это сказать, — хан поднял руку, пресекая мои возражения, — Мы все любили Шамал. Такие светлые люди рождаются очень редко. Она же ещё и помогла десяткам семей, оказавшимся в трудном положении. Я и вся Шарукань скорбит вместе с тобой. И мы отомстим, это вопрос чести сари-куманов!

С трудом сохраняю спокойствие. Мне сейчас не нужны лишние эмоции. Я пришёл к хану обсудить план уничтожения водных крыс и не только. Долго размусоливать не стал и выдал основные итоги допроса похитителей, кто за ними стоит, предателей из бродников и клобуков. Далее поделился своими планами ответных действий, или мести, называйте это, как хотите.

— А зачем нападать на переяславцев? — удивлённо произнёс хан, — У нас с ними особой вражды нет. Хотя всякое бывает.

— Я не призываю идти вглубь русских земель. Мы разорим кочевья клобуков и уничтожим главных предателей. Черниговцы сели в осаду, и большая часть дружины Всеволода Переяславского сейчас под стенами города, помогает Михаилу Новгород-Северскому. Нам надо напасть на становища их шакалов, которые охраняют границу со степью. Заодно у меня есть мысль, подключить к вылазке Андрея Курского. Он известный склочник и забияка. Мне кажется, что ему всё равно, с кем воевать. Так пусть нападёт на Новгород-Северский, мы ударим по клобукам, и союзники быстро снимут осаду с Чернигова. Но сначала я хочу уничтожить бродников. Надеюсь, на твою помощь, хан.

— Здесь ты можешь на меня рассчитывать. С тобой пойдёт часть моей дружины во главе с Коразом, а также новички, которые хорошо себя проявили. Думаю и многие курени выделят своих воинов. К осени можно собрать около пяти тысяч всадников, если не больше. Но нужно время, провизия, корма и много всего.

— Поступим проще. Сам поход изначально возглавит Бурче. Просто нужно будет проверить умения нашего войска и посмотреть, что смогут противопоставить бродники. Далее делим войско на три части. Дружины под руководством твоего брата, Тамызака и Бурче захватывают остальные селения крыс, расположенные около наших кочевий. Что касается обеспечения войска, то я выделю многое от себя. Но и основная часть добычи должна быть моей.

Вижу, что хан пытается скрыть возмущение, объясняю свою позицию.

— Нам нужно расселять людей. Воины могут просто разграбить и сжечь нужные вещи, включая дома. А зачем? Мы захватим поселения, соберём весь хабар, уничтожим врагов и на их место переправим наших людей. Пусть живут в нормальных домах, тепле и с едой. Поэтому в поход должен идти большой обоз и много грамотных старшин, кто будут собирать добычу, разбираться с хозяйством и выбирать правильных поселенцев, которым далее придётся развивать наши новые селения. Лично меня устроит обычная доля, но большая часть имущества и провизии должна перейти нашим будущим переселенцам.

— А что с пленниками?

— Я пока не знаю, хан. Но всех предателей, которые работают на врага, или замешаны в похищении Шамал, вырежу до пятого колена.

Сукхан некоторое время шёл молча, будто полностью погрузился в свои мысли.

— Хорошо. Приезжай завтра с Бурче к полудню. Соберём военный совет, заодно подумаем про обоз. Хорошая мысль захватить посёлки и поселить там наших людей. Тем более что бродники должны приготовить припасы и топливо к зиме. Да и лодок у них много, что тоже не помешает в хозяйстве. Заодно обсудим поход на клобуков. Его я хочу возглавить лично. Есть у меня к ним старые счёты. Главное — чтобы о наших планах знали только несколько человек из тех, кто возглавит войско. Простым воинам и обозникам объявим о наших целях прямо перед выступлением. Уж слишком сильно ты меня насторожил этими прознатчиками, которые шастают по нашим землям уже несколько лет, ещё и покупают верность разных крыс. Не удивлюсь, если у бродников есть свои уши в Шарукани.

Первое нападение на посёлок водяных крыс выявил просто кучу недостатков нашего сборного войска. Мы его захватили, да и потери понесли не очень большие. Но всё остальное!

После того как куманы ворвались в селение, по десятку лестниц, благо тын был невысок и нападение стало для обитателей посёлка неожиданным, начался форменный хаос. Это несмотря на чёткие приказы и задачи, поставленные перед штурмовыми отрядами.

Часть каких-то идиотов побежала сразу насиловать девок и в итоге нарвалась на сопротивление их родни. Наши понесли потери, а семьи, защищавшие свои жизни порубили в капусту. Двое неадекватов пошли ещё дальше. Им пришла в голову оригинальная идея поджечь склады и амбары с продовольствием. Часть людей начала грабёж, хотя всем было строго сказано, что хабар общий и будет делиться позже. Ещё один пироман захотел сжечь самый большой дом в посёлке. Но больше всего взбесили два труса, которые в составе своего десятка должны были пресекать попытки осаждённых прорваться и сбежали, нарвавшись на отряд уходящих бродников. Врагов в итоге перехватила вторая линия, перекрывшая периметр и ловившая счастливчиков, которым удалось сбежать.

Если бы не Бурче и Тамызак, то я бы с ближниками начал убивать своих, которые совершенно ошалели от крови, безнаказанности и перестали слушать приказы. Хорошо, что в основном это были новички, а не ханские дружинники и отряды родов. Иначе моё разочарование в куманах и их воинских навыках было полнейшим. Постепенно всё успокоилось. Нам удалось согнать к хозяйственным постройкам, оставшихся в живых жителей посёлка. Тархан сразу приступил к допросу и отделил нужных нам людей с семьями. Воины Кораза пригнали ещё беглецов, среди которых и оказались главные персоналии, ради кого и был устроен штурм.

Часть обозников сразу занялась инвентаризацией имущества и амбаров. Возглавлял их старый воин-куман с забавным именем Буран. Воевать с прежней силой он уже не мог, но был ещё крепок телом и главное — обладал авторитетом, чтобы держать в узде всю нашу вольницу. Но это уже не моё дело. Буран сам знает, что из имущества и провизии оставить, сколько человек будет переселено в посёлок и так далее. Я подобными вещами заморачиваться не хочу, есть более насущные дела.

Поджигателям, трусам, насильникам с ворами связали руки за спиной и поставили на колени перед толпой наших воинов. А ведь они ничего не поняли. Ни грамма испуга и тем более раскаяния. Дело ведь не в том, что кто-то из парней изнасиловал девку или прихватил лишнюю монету. Они совершили страшное преступление, которое я теперь стану вбивать в головы воинов каждый день. Был нарушен приказ! И за это я буду карать сильнее всего. Импровизированный суд возглавляли Кораз, Бурче и я. Мы особо не договаривались, но мне пришлось взять на себя роль обвинителя.

— Как наказываются трусы, которые бросили своих товарищей и сбежали, оставив их погибать? — громко спрашиваю у толпы.

Впереди стояли я самые опытные воины, в основном из ханской дружины и родов, а также мои парни. Народ только начал соображать, как ответил Буран.

— Смерть. Причём самая позорная, — прохрипел старик и толпа загомонила в знак согласия.

— Что делать с крысами, которые в нарушении приказа, решили уничтожить нашу общую добычу? А другие, наоборот, начали набивать свои мошны, позабыв обо всём.

— Тоже смерть, — здесь гул одобрения был разбавлены выкриками, что можно просто дать балбесам плетей.

— В прошлом году, — тихо начал я, постепенно повышая голос, — Сотни наших детей умерли от голода. Мы захватили посёлок, амбары которого наполнены едой. А эти два придурка чуть было не спалили склады полные зерна, овса и копчёной рыбы. То есть из-за них опять наши дети умирали бы от голода.

Здесь возразить было нечего. За последние два года в той или иной мере от рейда монголов пострадали практически все семьи.

— Ладно ещё эти дурачки, которые в первую очередь думают членом, потом мозгами, — народ начал смеяться над неудачливыми насильниками, — Только из-за их неуёмной похоти погибли товарищи. Вместо того чтобы до конца убедиться, что посёлок захвачен и все защитники обезоружены, они начали раздвигать девкам ноги. Плюс я хотел захватить мастеров, которые могли пригодиться Шарукани. Но их убили, так как они полезли заступаться за дочерей и сестёр.

Воины замолчали, почуяв подвох в моих словах. Да и защищать идиотов, из-за которых погибли браться по оружию, желания ни у кого не возникло. На мастеров им плевать в принципе.

— Но самое страшное преступление, которое совершили эти недоумки — они нарушили приказ! — народ находился ещё в некотором недоумении, так как у половцев были большие проблемы с дисциплиной, — Тамызак, другие сотники и главы куреней, обращаюсь к вам. Сколько раз перед нападением я объяснял вам порядок действия после захвата посёлка? Что пока он не захвачен, ничего не жечь, не ломать, не насиловать баб и не хватать добычу.

— Да ты нам по дороге надоел, своими проповедями, — под смех старшин ответил сотник, — А мы своим людям тоже раз десять повторили твой приказ.

— Тогда можно спокойно казнить преступников, которые нарушили главный закон войны — не подчинились приказу старшего. Трусов и поджигателей на кол. Остальным просто отрубить головы.

В воцарившейся тишине вдруг прозвучал голос Бурче, который возглавлял поход и являлся старшим среди нас.

— Да будет так!

Пока шла подготовка к казни недоумков, за которой наблюдало чуть ли не всё войско, я занялся иными делами. Захожу в полупустой сарай, где меня уже ждали Тархан и пара его ребят. Два полуистерзанных тела некогда крепких мужчин смердели кровью, мочой и страхом. Испуганные женщины жали к себе детей и едва слышно чего-то жалобно скулили или молились. Ещё пяток молодых мужчин и юношей, скорее всего, родня, просто были связаны и лежали около стены.

— Они всё рассказали? — спрашиваю ближника, показывая на хрипящих пленников.

Тархан просто кивнул. Ну что же, пришла моя очередь. Вы когда-нибудь резали барана? А человека? Нет? Процесс заклания барашка, не особо отличается от перерезания горла человеку. Переворачиваю пленника набок, придавливаю коленом, хватаю за ноздри и оттягиваю голову назад. Тот, чувствуя приближающуюся смерть, пытается чего-то вопить и дёргаться. Резкое движение ножом, хрип, струя крови, конвульсии, и всё. Тоже самое под нарастающий дикий вой баб и детей я проделал с остальными шестью бродниками.

Принесло ли мне это чувство удовлетворения? Нет! Мне ещё нужно будет пролить много крови, прежде чем успокоить внутреннего зверя, который требовал рвать и терзать врагов. А вот резать женщин и детей я не смог. Что-то такое древнее и нехорошее внутри меня пыталось доказать, что врагов надо уничтожить вплоть до младенцев. Но вот не смог я. Из задумчивости меня вывел Тархан, который с помощью двух своих людей начал убивать женщин, девушек и детей. Они просто методично кололи их как свиней. Я не успел сделать и десятка вздохов, как всё уже было кончено. Не могу я смотреть на безжизненную маску, в которую превратилось лицо побратима. Два его отморозка просто сделали грязную работу, а вот Тархан буквально сгорает изнутри. Поэтому быстро выхожу на улицу.

На выходе из сарая меня поджидал Бурче. Вид у него был хмурый. В этот момент как раз раздался безумный крик, сажаемого на кол человека, который сопровождался гулом одобрения воинов. Трусов не любят ни в одной армии.

— Ты воин, кошевой и, возможно, будущий правитель. Нет чести человеку твоего уровня лично вспарывать глотки, даже самым лютым врагам. Хан должен быть выше этого. Плюс у тебя есть в подчинении люди, которым положено выполнять приказы старшего. Ещё надо уметь обуздать внутреннего зверя, иначе ты никогда не насытишься кровью и чужой болью. Да и не живут подобные люди долго, часто их убивают свои же люди. И с Траханом я завтра поговорю, пора вправлять ему мозги, пока он не превратился в полного безумца, одержимого местью. Отправлю его в дальнюю разведку и приставлю к нему опытного человека. Что касается казни собственных людей, пусть даже за серьёзные проступки, то это тоже не совсем верно. Пока ты смог убедить воинов в своей правоте, но что будет завтра?

Собираюсь с мыслями и отвечаю дяде.

— Ты знаешь, что наши восточные «друзья» за побег с поля брани одного человека, казнят весь десяток. А если сбежали десять, то убивают сотню? Тех воинов, кто ослушался старшего, ждёт мучительная смерть. Целые роды и курени вырезались за проступки своих представителей или из-за неповиновения. И это только часть того, как один сластолюбивый мастер предательства и коварства, наводил порядок в своём войске. А потом он завоевал десятки огромных стран.

— Я-то это знаю, — криво усмехнулся Бурче, — Откуда это можешь знать ты?

— Расскажу тебе в своё время, обещаю!

Долго в посёлке бродников мы не задерживались. Зарыли трупы, часть пленников в лице выживших мастеровых с семьями, симпатичных девушек и совсем мелких детей, решили переправить в Шарукань и далее раскидать по аилам. Остатки мужчин пока переведём в рабы, а далее посмотрим. Работ у нас хватает. Я почему и взъелся на насильников, что из-за них погиб местный бондарь, известный на весь Дон, на которого у меня были большие планы. Мы пришли не просто воевать с бродниками. Наша задача — уничтожить их как сословие, ведь единой нацией или племенем они не являлись. Заодно один управленец из будущего, решил усилить орду нужными специалистами, ограбив врагов. Сукхан послал весточку нашим лукоморским собратьям, которые должны были атаковать предателей на Днепре. Тотальное уничтожение врага, который уже практически полностью продался монголам. Другого выхода я не вижу. С другой стороны западные бродники нам ничего плохого не делали, жили своей жизнью и больше были вовлечены в дела Галича, Болгарского царства и плотно оккупировали низовья Дуная, Днестра и Прута. И они не воевали с половцами на стороне русских князей, как делали их восточные собраться. Поэтому было решено ограничиться уничтожением предателей и разбойников.

Бурче решил, что пока нельзя разбивать нашу группировку на отдельные отряды. Надо, чтобы люди пообтерлись, привыкли к штурму и прочим мелочам. Пока идём большим войском, а отдельные отряды разведчиков отсекают посёлки бродников, перерезая сообщение между ними.

Четвёртые сутки пылают станицы.

Потеет дождями донская земля.