Глава 15 "Кровавые развлечения"

Вспоминать тот закрытый клуб не хотелось, но в темноте, наедине с графом Заполье, воспоминания о трагической ночи с его сыном так и лезли в голову Валентины.

— Как ты дошел до всего… этого? — она не могла подобрать правильного названия тому, что творили эти люди ночью при закрытых окнах, в комнатах с притушенным светом.

Она просидела за столиком полчаса, принюхиваясь к своему стакану, хотя в мохито вряд ли можно было незаметно подмешать кровь, не испортив цвета. Валентина бы уловила даже малипусенький оттенок — акварелист, она спешила поменять воду даже после обычного ополаскивания кисточки. Новый знакомый исчез почти сразу, как привел ее сюда, и сейчас вернулся и присел напротив, как ни в чем не бывало.

— Странное развлечение… — добавила она, не получив от Дору никакого ответа.

— Бывают развлечения поопаснее…

Он глядел мимо нее, то и дело провожая кого-нибудь глазами. Разных людей: мужчин, женщин, в костюмах, без, в масках, с открытыми лицами… Рассматривал посетителей и ни разу не взглянул на девушку, которую вытащил на свидание в такое идиотское место. И Валентина в который раз задалась вопросом, что она вообще тут делает. Пошла в притон с парнем, который лет на пять ее младше, так еще и больной на всю голову, в которой для нее не находилось вообще никакого места. Наверное, она просто ухватилась за возможность не возвращаться в пустую квартиру.

— Чем еще ты увлекаешься? — Она улыбнулась, когда Дору наконец взглянул ей в лицо. — Из необычного…

— Я гоняю на мотоцикле. Но это, наверное, обычно, да?

В голосе Дору прозвучало смущение, и Валентина поспешила ответить:

— Смотря на какой скорости…

— На большой.

— Тогда это даже опаснее, чем играть в вампира… — она продолжала крутить стакан, коктейль в котором от ее рук должен был уже закипеть.

— Отец тоже так считает.

— Ты хочешь сказать, что он в курсе про все это? — Валентина проследила за взглядом Дору, который снова разглядывал посетителей.

— Он меня к этому и приучил…

Валентина обернулась, вдруг испугавшись, что за ними следят: может, Дору боится быть пойманным отцом.

— Твой отец тоже здесь? — спросила она совсем шепотом. Здесь шептались все, и в гуле голосов потерялся бы даже крик, но тянуться к уху собеседника, как делали другие парочки, Валентина не собиралась.

— А тебя это волнует? — Дору все прекрасно слышал и даже взглянул ей в глаза.

— Вам бы было, о чем поговорить с отцом за бокалом… вина. Почему ты не пьешь?

— Не знаю, — она пожала плечами, нервно, и тоже принялась всматриваться в людей. — Не хочется. Я не очень хорошо себя тут чувствую. Не в своей тарелке. Я утолила любопытство и теперь хотела бы уйти, если можно?

— А почему нельзя? — Дору обернулся, чтобы видеть людей, спускающихся по лестнице. — Я тоже утолил… свое любопытство. И Эмиль тоже. Мы можем идти.

И Валентина, проследив за взглядом Дору, увидела его брата, облаченного во вчерашний наряд: черные кожаные брюки и пиджак, тоже кожаный. Братья выглядели как небо и земля, как демон и ангел. И Валентина отчего-то подумала, что старший брат похож на отца, который должен быть монстром, раз приучить детей к кровавым развлечениям. Худосочный Дору выглядел в этих стенах совращенным младенцем.

— Доброй ночи, — подступил к их столику Эмиль, и Валентина невольно передернула плечами. — Мне присесть? — Он повернул голову в сторону брата, который подскочил со стула. — Или мы уходим?

— Валентина хочет уйти! — выпалил ангелочек, точно извиняясь.

Эмиль повернулся к ней, а она поспешила отвернуться, делая вид, что проверяет, все ли на месте в сумочке, висевшей на спинке стула. Она ужасно обрадовалась, что Дору явился без брата, и сейчас ей захотелось распрощаться с братьями прямо тут, чтобы они не вздумали ее провожать. Вдвоем!

— Может потанцуем?

Такого она не ожидала. Такого предложения она боялась. Потому вцепилась в сумочку и вскочила, случайно задев локоть Эмиля, который сделал к ней еще один шаг.

— Спасибо…

Сумочка оказалась у него в руках, а потом в руках Дору, который выглядел таким же обескураженным, как и она, поняв, что Эмиль принял ее попытку к бегству за согласие на танец.

— Один танец и если ты все еще захочешь уйти…

Бежать! Она уже хочет бежать от этого… ворона! Узкий заостренный нос походил на клюв хищника, тонкие темные брови нависали над глубокими карими глазами с тяжелыми веками, бледные губы совсем терялись на фоне квадратного подбородка. Сами по себе детали его лица выглядели гротескно, но вместе они создавали безумно красивое и в тоже время отталкивающее лицо, лицо демона- искусителя… И Валентине не хотелось, чтобы он ее искушал. Даже простым танцем.

Она пыталась держать дистанцию, но Эмиль с каждым аккордом — а фоном звучала тихая гитара — все сильнее и сильнее прижимал девушку к себе. Когда Валентина отстранялась, все начиналось по новой. Стараясь не смотреть ему в лицо, она следила за парой, неумело топтавшейся рядом, но когда Эмиль притянул ее к себе настолько сильно, что Валентина почувствовала животом пряжку на его ремне, она вскинула голову и вздрогнула — под верхней губой сверкнул белый клык.

— Ты не заметила вчера клыки? — спросил Эмиль, не позволив ей отстраниться даже на сантиметр.

Одна его рука лежала на талии, другая с лопаток переместилась на шею, и Валентина непроизвольно откинула голову.

— Я думала, они не… — она запнулась, — не настоящие…

Тонкие губы Эмиля сложились в усмешку: противную и страшную.

— Так они и не настоящие…

Валентина на секунду зажмурилась, попав под свет прожектора.

— Я… — голос от стыда дрожал. — Я не то имела в виду… Ну, вчера костюм, а сегодня тут вы…

Она хотела сказать ему "ты", но не получилось. Он вдруг показался ей значительно старше, чем вчера. Может, он толком не спал, и сейчас под глазами залегли фиолетовые круги без всякого грима, ужасно его состарив.

— Я не ими кусаюсь, у меня есть скальпель…

Эмиль убрал руку с ее шеи, и Валентина увидела перед глазами длинный ноготь — нарощенный, похожий на пилочку. Видимо, достаточно острый, чтобы… Сделать надрез, прокол или… Она не хотела знать таких подробностей.

— Мне нужно домой!

Она вдруг почувствовала необъяснимое отвращение к Эмилю и рванула назад, чтобы получить свободу, но он все равно удержал ее за локоть. И даже идя впереди него, Валентина чувствовала себя пленницей.

— Дору, пошли, — бросил старший брат младшему.

Тот машинально протянул девушке сумку и шагнул следом.

— На улице легче дышится! — нервно улыбнулась Валентина, запахивая пуховик.

Она так спешила, что в гардеробе нацепила только шапку, а шарф продолжал волочиться по полу, пока на самом выходе Эмиль не поймал его конец.

— Так-то лучше, — улыбнулся он своей злой улыбкой, замотав шарф вокруг шеи девушки. — Меньше тянет укусить…

— Эмиль, прекрати! — чуть ли не взвизгнул Дору, и Валентина, отступив парню за спину, с благодарностью приняла его локоть. — Тина как бы не совсем в игре…

Валентина кивнула.

— Я вообще не в теме. Я так, просто… Я — художник, — наконец выдала она, почувствовав, что нос замерз, не успев оказаться на улице.

— А как же твои вчерашние вампиры? — не отступил Эмиль.

Он обошел парочку и сам взял Валентину под руку.

— У меня не совсем вампиры, — начала она оправдываться и двигаться в сторону Дору, но Эмиль настойчиво тянул ее к себе, а младший брат, втянув обнаженную голову в плечи, жался от холода и вовсе не пытался перетянуть на себя одеяло. — Всего-навсего летучие мыши…

— Бэтс…

Они общались вторую ночь по-английски, и сейчас Эмиль так растянул английское слово, обозначающее летучих мышей, что Валентина услышала русское — бе-э… Может, он и дразнил ее, а у нее, вместо обиды, сработал от его близости другой рефлекс — ее тошнило от него, и ей вдруг подумалось, что дело может быть в запахе крови, ведь он точно недавно использовал свой ноготь-скальпель по назначению… Она дернулась в сторону и почти привалилась к Дору. Только тогда тот сообразил посильнее сжать ее руку.

— Здесь скользко, осторожней… — проговорил он, к тому же, очень заботливо.

— Да, надо лучше выбирать дорогу, — и Эмиль снова завладел ее рукой.

И компанию надо лучше выбирать — это Валентина поняла, как только увидела этого демона спускающимся по лестнице. Сейчас в длинном кожаном пальто он полностью соответствовал своему амплуа вампира.

— И твои сапоги явно не для гололеда, — не унимался Эмиль.

— Я знаю, но я не часто гуляю зимой по городу, тем более ночью… И потом, они были на скидке, а у меня после смерти отца с финансами довольно туго.

Вот зачем она это сказала? Еще подумают, что она жалуется на жизнь или намекает на что-то…

— А вы где остановились?

Валентина решила расстаться с провожатыми прямо сейчас и взять до дома такси. Идти пешком недалеко, но ночью одной все же страшновато.

— Нам по пути, что ли? — дополнила она вопрос, не получив ответа.

— А мы нигде не остановились, — ответил Эмиль. Не так чтобы очень быстро. Скорее поняв, что младший брат не станет отвечать. — Так что нам без разницы, куда идти. Мы тебя провожаем.

— И пытаемся напроситься в гости, — подал голос Дору и снова замолчал, точно испугался сказанного.

Валентина бы встала, как вкопанная, если бы ее не тянули вперед с силой буксира две пару мужских рук.

— Я не приглашаю незнакомых мужчин в дом, — отрезала она, делая вторую тщетную попытку остановиться.

— Мы знакомы две ночи, — усмехнулся Эмиль. — Но если нет, так нет. А если да, то мы заплатим за ночлег. Хочешь новые сапоги?

То ли Эмиль ослабил хватку, то ли злость придала ей силы, но Валентина сумела вырвать руку.

— Я дальше пойду одна!

Стянув перчатку, Валентина полезла в сумочку за телефоном, но тот странным образом тут же оказался в руках Эмиля.

— Извини, — сказал он и сунул телефон обратно, с визгом закрыв молнию. — Я не должен был подобного говорить. Просто мы не ищем халяву. Мы думали уехать вчера сразу после бала, но мой брат вдруг…

— Прекрати! — почти взвизгнул Дору. — Ты все испортил. Я просил тебя не приходить!

— И именно поэтому я пришел, — Эмиль сжал губы в тонкую полоску и вырвал Валентину из хватки брата. — Знаешь, Тина, Дору имеет привычку бросать в напитки девушкам очень вредные таблетки…

— Я ничего не пила! — почти закричала Валентина и тут же почувствовала, как рука Эмиля скользнула ей под мышку и потянула назад.

— Эмиль, хватит! — чуть ли не плакал Дору.

Голос у него дрожал, а глаза, как успела заметить Валентина, нездорово блестели.

— Я еще в прошлый раз сказал тебе хватит, и что? Ты спросил ее, хочет ли она дать тебе свою кровь? Уверен, что нет. Так ведь, Тина?

Она кивнула, все еще пытаясь вырваться, но только сильнее запутывалась в руках Эмиля, точно муха в паутине.

— Я хочу проводить тебя до дома и покараулить до утра, а то мой брат убежит от меня, а потом вернется к тебе. И ты сейчас уверенно скажешь мне, что не откроешь ему дверь, а вдруг? И никто не гарантирует, что он сумеет остановить кровь…

Валентину начало трясти. Не от мороза. Она поняла, что сейчас либо закричит, либо заревет, либо… Уткнется в кожаное пальто своего спасителя.

— Пойдем быстрее, — прошептал Эмиль ей на ухо. — Становится холоднее. Ты же не хочешь проваляться в постели до самого Рождества?

И она пошла. Почти побежала, но Эмиль крепко держал ее за руку. Вскоре они втроем вошли в полутемный подъезд и начали поднимать по лестнице, но вдруг Валентина остановилась не у своей квартиры и подняла руку к звонку.

— Уходите, иначе я позвоню в полицию. Вот в этот звонок.

Эмиль привалился к лестничным перилам.

— Ну что за игры? Что за игры…

А что за игры были, она не поняла. Глаза Валентина открыла уже в своей квартире, лежа на диване, как была в сапогах и пуховике. Оба незваных гостя сидели напротив — один в единственном кресле, другой на стуле.

— Принимай вертикальное положение и слушай меня, — проговорил Эмиль, а Дору даже не поднял на нее глаз.

Она слушала и не возражала, потому что онемела — по-настоящему. Внутренний голос орал, плакал, шептал, но изо рта ничего не вылетало. Ни звука, ни вздоха. Руки тоже не шевелились, как и ноги.

— Я оплачу твой кредит, полностью, — подытожил Эмиль рассказ об их природе и приготовленной для нее роли невесты. — И на Рождество ты получишь подарок в виде свободы от долгов. Разве это не прекрасно? Меня зовут не Николаем, но я люблю приносить людям радость.

Эмиль резко поднялся из кресла и пересел на диван. Так резко, что Валентина бы вздрогнула, если б могла двигаться. Но способность шевелиться вернулась к ней, только когда ей на лоб легла ледяная ладонь вампира.

— Я вас еще вчера хотела спросить, не замерзли ли вы, — прошептала Валентина, пытаясь высвободить руку, которую Эмиль схватил.

Куда там — хватка была железной. Приложив ладонь к груди девушки, Эмиль спросил:

— Слышишь, как стучит твое сердце?

Валентина молча кивнула, и тогда он притянул ее руку к своей груди.

— А теперь? Ты что-то слышишь?

Она молча мотнула головой.

— Вот и я ничего не слышу уже лет так сто.

Он приложил палец к ее губам, которые она открыла в беззвучном крике.

— Тише, Тина, тише. Ты ведь не станешь кричать? Мы не сделаем тебе ничего плохого. Мы же все тебе объяснили… Кто же тебе поможет, кроме нас? И кто же нам поможет, кроме тебя? Где мы еще найдем девушку, которая любит летучих мышей…

Валентина вскинула голову и затравленно посмотрела на Дору, который медленно переводил взгляд с ее глаз к ногам и обратно.

— Видишь, как все просто… — проговорил он наконец. — Начать жизнь с чистого листа. Нужно лишь сыграть роль моей невесты, только и всего. На один месяц. Пусть у нас не бьется сердце, пусть мы спим днем в гробах, но во всем остальном мы ничем не отличаемся от смертных, и у нас тоже бывают проблемы с родителями.

— И папа ваш — граф Дракула? — давясь каждым звуком, спросила Валентина.

— Нет, граф Заполье, — улыбнулся Дору. — Александр Заполье, но вряд ли он разрешит тебе звать его по имени. Последняя женщина, которая обращалась к отцу по имени, была моя мать. И умерла она полтора века назад.

— А он…

— Он вегетарианец, — усмехнулся Эмиль, откидываясь на спинку дивана. — Я не знаю, каким словом еще назвать вампира, который уже век живет на животной крови.

— Вегетарианцы едят траву, — непонятно как сумела выговорить Валентина.

— Ну так сама подумай, Тина, — покачал ногой Эмиль, — что ест коровка, овечка или козочка? Вот именно, траву, и из этой самой травы получается кровь, так что мы смело можем называть отца вегетарианцем. Сами мы тоже теперь очень редко срываемся. Так что тебе нечего бояться в стенах нашего замка. Поверь мне, Дору обеспечит тебе веселые каникулы, это он умеет. А я завтра же позабочусь о финансовой части нашего договора.

— Вы решили, что можете меня купить?

— Посмотри на меня, Тина, — послышался тихий голос Дору. — Разве я способен…

Она повернула к нему голову и замерла, приклеившись к его вспыхнувшему в темноте взгляду.

— Повторяй за мной: я согласна быть твоей невестой.

— Я согласна быть твоей невестой.

— Я буду делать все, что ты мне скажешь.

— Я буду делать все, что ты мне скажешь.

— Я никому и слова не скажу про нашу встречу.

— Я никому и слова не скажу про нашу встречу.

И Валентина без чувств упала на диван.

Загрузка...