Последние джедаи. Эпизод VIII

Глава 22

Когда пришло время эвакуировать последний персонал с истратившей все топливо «Нинги», по какому-то недоразумению По остался не у дел. Вахтенный офицер беспомощно пожал плечами и дал Дэмерону самому заглянуть в планшет. Там значилось его имя, а напротив стояла пометка «ненадежен».

Кипящему от негодования По пришлось остаться на «Раддусе», а К’ай Треналли заправил свой транс­портник и вылетел — одного суденышка оказалось достаточно, чтобы вывезти последних членов экипажа «Нинги». На экранах диспетчерской Дэмерон наблюдал, как транспортник вылетел из противобункерного бомбардировщика, и с болью следил, как опус­тевшая «Нинга» замедляется, задирая нос, и как ее разносит на куски огонь турболазеров Первого Ордена.

Флот Сопротивления никогда не соответствовал своими размерами столь громкому названию, а теперь и вовсе перестал существовать. Даже один-единственный звездный разрушитель Первого Ордена был грозным противником для мон-каламарианского крейсера, а в составе неприятельской боевой группы их насчитывалось тридцать.

Не говоря уже о чудовищном флагмане Сноука.

И обо всем остальном, что бы там Первый Орден втайне ни строил все те годы, пока сенаторы Новой Республики переливали из пустого в порожнее.

После возвращения К’ая По ушел из диспетчерской, посчитав, что уж встретить команду «Нинги» на «Раддусе» он может. Однако ободряющие слова казались жалкими даже ему самому, и когда он приветствовал бойцов и техников, едва ли кто-то взглянул на него. Они понуро прошли по ангару, опустив головы.

Они потерпели поражение.

Разгневанный По шагал по коридорам «Раддуса» мимо нервозных солдат и членов команды. Освещение на крейсере было приглушено, во многих местах горели лишь аварийные лампы. Это помогало эконо­мить топливо — мера, с которой пилот мог бы согласиться, зная, ради чего это топливо экономится.

Дэмерон добрался до резервного мостика и обнаружил, что прямо перед дверью его поджидает коммандер Д’Эйси.

— Адмирал запретила пускать вас, — сообщила она. — И давайте не закатывать сцен.

«Значит, все-таки не недоразумение».

— Давайте, — ответил По, плечом отодвигая Д’Эйси в сторону и врываясь на мостик. Коммандер хотела перехватить его, но он сразу заметил Холдо и направился прямо к ней. Никто не решился препятствовать капитану.

Вице-адмирал равнодушно взглянула на него.

— Наш летун, — сказала она.

— Хватит! — бросил По, стоя с ней едва ли не нос к носу. — Мы идем на последних каплях топлива, вся команда это знает, а вы как язык проглотили. Если вы что-то задумали, пора раскрыть карты. Сейчас же. Скажите, что мы не будем просто убегать, пока не погибнем. Что у нас есть план. Что у нас есть на­дежда. Пожалуйста.

Интересно, что же она сейчас сделает: даст ему пощечину, прикажет вышвырнуть с мостика и посадить в карцер или просто проигнорирует. Но женщина удивила его, произнеся в ответ слова, которые он знал наизусть.

— Когда я служила под командованием Леи, — сказала Холдо, — я часто слышала от нее: «Надежда, она как солнце. Если веришь в него, лишь когда видишь...»

— «...то до рассвета тебе не дожить», — закончил По.

Они молча посмотрели друг на друга, объединенные тревогой о той, кого им обоим не хватало.

— Капитан, вы путаете безрассудность и мужество, — сказала Холдо. — Выполняйте мои приказы.

По хотел было что-то сказать, но умолк — на экра­не одного из офицеров возникло изображение транс­портника — такого же, как тот, который К’ай только что привел с «Нинги». Пилот заглянул офицеру через плечо, пытаясь сообразить, что же он видит, и не желая в это верить. Затем он пораженно развернулся к Холдо.

— Вы заправляете транспортники, причем все! — воскликнул он с нарастающим гневом. — Мы бежим с корабля! Это ваш план? На транспортниках нет оружия и щитов. Если мы бросим крейсер — нам конец!­

— Капитан, — прервала его Холдо, но он пер напролом.

— Это погубит Сопротивление! Это не просто трусость — это предательство!

Вице-адмирал с досадой отвернулась.

— Уберите его с моего мостика! — велела она, и солдаты двинулись вперед, выполняя ее приказ.

Роуз пришлось отдать Диджею должное: он украл прекрасный корабль.

Специальная табличка свидетельствовала, что яхта носит имя «Повеса»; Роуз сморщила нос и пожале­ла, что нет времени внести в это название несколько изменений при помощи бластера. Весь корпус длиной около шестидесяти метров, от репульсорных закрылков на носу до щегольского стабилизатора на корме, покрывала плитка, аккуратно подогнанная, от­полированная и начищенная до белоснежного блес­ка. Посреди верхней палубы находилась элегантная кают-компания с голопроектором последней модели, а на нижней палубе располагались нарядные, со вкусом обставленные обычные каюты. В кабину вела прямая как стрела лестница.

«Кто-то перевернет всю Кантонику вверх дном, когда выяснит, что эта птичка упорхнула».

Перед побегом из тюрьмы Канто-Байта BB-8 успел забрать из хранилища личные вещи Роуз и Финна. Затем дроид отправился вместе с Диджеем в городской космопорт, чтобы раздобыть транспорт.

BB-8 кратко изложил Роуз подробности угона, пока «Повеса» уносил их прочь с пустынной планеты. Переход из атмосферы в космос оказался едва заметен благодаря мощным компенсаторам ускорения и противоударным полям. В бибиканье и свисте BB-8 проскальзывали нотки восхищения, когда он радост­но рассказывал, как Диджей прошмыгнул мимо охра­ны космопорта и как он всего после двух минут работы электронной отмычкой и набором эмуляторов ключей оказался на борту яхты и завел двигатели.

Роуз сделала очередную мысленную пометку: поговорить с По, если им в самом деле удастся спасти флот Сопротивления и не умереть при этом десятком­ способов, перечислять которые было чересчур удручающе. Дроид уже доказал, что способен нарушить закон, поскольку он выдавал себя за то, чем не являл­ся, и совершил нападение, а сейчас дэмероновский астромех ощутил вкус к воровству.

Кстати, о воровстве... а где же Диджей?

Девушка вылезла из пилотского кресла, скривившись от боли в ногах и спине, выглянула из кабины и обнаружила, что их неряшливый спаситель шарит по шкафчикам кают-компании и хмыкает, разглядывая ожерелье в виде изящной бриллиантовой сетки.

Роуз усмехнулась. Он украл корабль — зачем обыс­кивать его, словно отомокский портовый вор, которому все время надо ускользать от дроидов охраны?­

Диджей услышал ее смешок и поднял глаза. Его взгляд был ясным и веселым. Он продемонстрировал девушке ожерелье и склонил голову набок, ухмы­ляясь.

Роуз лишь покачала головой и вернулась в кабину, где Финн разглядывал проносящийся мимо гиперпространственный туннель.

— Еще четыре парсека, — сказал бывший штурмовик. — Ну и крутая тачка! Он, наверное, первоклассный вор, раз у него такой корабль.

Роуз с жалостью посмотрела на него:

— А теперь скажи то же самое еще раз, только медленно.

— Я говорю, должно быть, он прекрасно ворует, раз у него... а, точно, он его украл.

Спустя секунду все еще смущенный Финн извинился и выскочил из кабины. Роуз что есть сил старалась не рассмеяться, чтобы ее спутник смог сохранить хотя бы остатки достоинства; но когда парень ушел, она наконец-то позволила себе улыбнуться нелепости всего происходящего.

Когда они с Пейдж были детьми и жили на Малом Хейсе, их поразил удивительный факт, что на многих планетах птицы запоминают первое существо, которое увидели, вылупившись из яйца, так что иногда можно встретить, скажем, птенца конвора, целеустремленно следующего за чрезвычайно смущен­ной тука-кошкой.

Может, эта таинственная Рей чувствует себя так же, когда этот недотепа кружит вокруг, не замечая ничего, кроме нее? На худой конец, она должна хотя бы оценить рвение Финна и его абсолютную предан­ность.

В то же время Роуз не знала, как реагировать на то, что человек, с детства готовившийся стать штурмовиком Первого Ордена, столь наивен, что принял роскошную яхту за законную собственность наглого неряшливого вора. Галактика в ее глазах одновремен­но стала и лучше, и хуже.

С одной стороны, может статься, под всеми этими лишенными выражения, похожими на черепа шлемами прячутся до боли наивные юнцы — заблуд­шие дети, которым не позволялась даже такая малость, как собственное имя.

С другой стороны, батальоны этих заблудших детей уничтожили родину Роуз и множество других планет. Сколько еще страданий и разрушений принесут они в Галактику? У скольких еще отнимут любимых?

Роуз никогда не слышала ни об одном другом штурмовике Первого Ордена, отринувшем все, что навязывали ему при промывке мозгов, и отказавшем­ся следовать полученным приказам. Может быть, Финн был единственным.

«А коли так, Пейдж сказала бы, что нужно дать ему шанс».

Девушка слышала, как он, громко топая, расхаживает по кают-компании — если его когда-нибудь и учили скрытности, уроки прошли даром — и водит пальцем по едва заметным швам великолепной облицовки приборной панели.

«Тебе бы он понравился, Пэй-Пэй. Ты бы сказала, что у него доброе сердце».

При этой мысли Роуз улыбнулась.

«И была бы права».

Глядя, как Диджей планомерно обшаривает ящички в кают-компании, Финн чувствовал себя глуповато.

С виду вор был таким грязным и сонным — настоящее чудо, что он до сих пор держится на ногах. Но его руки колдовали над отсеками легко, плавно и грациозно, обезвреживая замки и другие защитные меры, незаметные для глаз бывшего штурмовика. Вот вор на мгновение застыл, а затем запустил руки под куртку и достал то ли электронную отмычку, то ли какой-то иной таинственный прибор — Финн так и не понял. Секунду спустя крышка распахнулась, и Диджей смог беспрепятственно изучить содержимое ящичка.

По-видимому, на BB-8 это не произвело сильного впечатления, а может, он просто завидовал. Астромех вместе с Финном наблюдал за «работой» Ди­джея, но издал лишь неприветливый гудок.

— Твой дроид хорошо разбирается в людях, — небрежно заметил Диджей, усаживаясь за пульт и приступая к взлому.

— С чего ты взял? — осведомился Финн.

Диджей криво ухмыльнулся.

— С того, что я ему не нравлюсь, — ответил он, извлекая из кармана маленькую круглую коробочку. — Хочешь айсиндрийской икры?

Финн, не знавший, что это такое, покачал головой.­

— То есть ты просто крадешь все, что тебе нужно? — спросил он.

— Бери выше — я краду все, что захочу. А теперь посмотрим, от кого я освободил эту шикарную тачку.­

Воздух замерцал, и над панелью возникла голо­графическая схема. Диджей взглянул на нее, и его пальцы заплясали по клавишам, заставляя схемы быстро сменять одна другую.

— Ну, ты хотя бы воруешь у плохих, чтобы помочь хорошим, — заметил Финн.

Диджей воззрился на него почти так же, как Роуз минуту назад.

— Помочь... ты же не... смотри, — начал Диджей, затем умолк, чтобы собраться с мыслями. — И Сопротивление, и Первый Орден — суть один и тот же механизм. И механизм этот — мясорубка. Прыгая в мясорубку, ты ей помогаешь? Ну, то есть в какой-то мере, конечно, помогаешь, но это просто образное выражение. Смотри. Хорошие парни, плохие парни — это все слова, придуманные, чтобы драка не стихала. Чтобы денежки не прекращали крутиться. Вот у кого я ворую... А-ха!

Диджей усмехнулся, увидев что-то на панели, затем нажал на кнопку. Появилась схема СИД-истребителя, ее сменили чертежи разведывательного шаго­хода, СИД-бомбардировщика и СИД-перехватчика.

— Этот парень торгует оружием, — заявил Ди­джей. — Приобрел эту красотку, продавая корабли плохим парням.

Однако следующей возникла схема Х-истребителя Т-70 Новой Республики.

— И хорошим тоже, — добавил вор, блеснув глазами.

Лицо Финна вытянулось — Диджей увидел, как замешательство сменилось на нем разочарованием.

— Финн, позволь, я скажу тебе одну важную вещь­, — сказал вор. — Все это — один механизм. Живи свободно. Не присоединяйся.

И вор постучал по пластинке на своей шапочке, где был выгравирован его девиз.

— Финн, иди сюда!

Голос принадлежал Роуз, и звучал он обеспокоенно. Финн пулей влетел в кабину, сгорая от нетерпения узнать новости, каковы бы они ни были, и даже не заметил, как Диджей проводил его внимательным взглядом.

— Я связалась с нашим флотом, — сказала Роуз. — По на линии.

Финн склонился к коммуникатору.

— Финн! Холдо рассаживает команду по челнокам — она готовится покинуть корабль. Где вы?

— Так вот зачем были нужны мои заглушки, — сообразила Роуз, потянувшись к кулону. — Чтобы скрыть транспортники от обнаружения.

Финн попытался понять, сколько им еще лететь до флота Сопротивления, но не сумел найти нужные­ данные в калейдоскопе экранов и пультов.

— Мы уже близко, — заверил он.

— Вы нашли мастера-взломщика?

Роуз и Финн обменялись взглядами.

— Мы нашли... обычного взломщика, — ответил парень. — Но обещаю, я сумею вырубить следящее устройство. Просто дай нам еще немного времени.

— Хорошо, — ответил По. — Поторопитесь.

Пилот отключился. Финн был уверен, что их мысли с Роуз схожи, но ни один из них не хотел озвучивать вопрос.

Роуз сдалась первой:

— Мы можем доверять этому парню?

— А у нас есть выбор? — ответил Финн.

По Дэмерон выключил комлинк, прервав связь с Роуз и Финном, и поднял взгляд на Конникс, К’ая Треналли и еще пятерых пилотов, собравшихся в под­собке ангара.

— Теперь у нас появился шанс, — сообщил им По.

Однако это убедило не всех присутствующих. По едва ли мог их винить за это, учитывая, чего он от них хотел. Однако К’ай уверенно кивнул.

По летал лишь с парой из них, но знаком был со всеми собравшимися, иначе не позвал бы их сюда. Конечно, хорошо бы, чтобы сейчас рядом были друзья, те, с кем он летал крылом к крылу и кому мог бы доверить свою жизнь: Снап Уэксли, например, или Джесс Пава. Однако у этих двоих было свое задание,­ а большинства остальных пилотов, которых он хоро­шо знал, уже не было в живых.

Какой пилот не хочет лететь в бой на невидимом истребителе, оснащенном непробиваемыми щитами и вооруженном так, что можно вскрыть планетарное ядро? Но раз уж так не бывает, остается брать то, что подготовила тебе наземная команда, полагаться на своих товарищей по эскадрилье, стараться держать верный курс и сделать точный выстрел. И еще надеяться, что этого будет достаточно.

— Мы расскажем вице-адмиралу о том, что намереваются сделать Финн и Роуз и что нужно дать им как можно больше времени, — объяснил Дэмерон. — И понадеемся, что она согласится.

— А если нет? — спросил один из пилотов.

— Значит, время разговоров прошло, — ответила Конникс.

— Мы сделаем то, что нужно, — кивнул По. — Никто не погибнет. Если придется стрелять, стреляем оглушающими. Сопротивление и без нас пытается уничтожить уйма народу — мы же пытаемся его спасти.

В свете звезд Люк Скайуокер шел по лугу. Трава была влажной от недавнего ливня, и его церемониальные джедайские одежды тут же намокли, а вскоре и вовсе запачкались грязью.

Он знал, что хранительницам это не понравится. Они жили здесь, чтобы помогать ему, как помогали поколениям джедаев, терявшимся в глубинах истории. Однако они не считали зазорным бросать на него косые взгляды или цокать языком, когда думали, что он не видит или с головой погружен в какую-нибудь нудную работу.

Но сырого поля недостаточно, чтобы воспрепятствовать джедайскому ритуалу, время которого пришло.

Да и вообще, скоро у хранительниц будет иной повод для злости.

Люк зажег факел, который нес в руке, пламя зашипело и озарило ночь. Впереди вырисовывалось древнее дерево юнити — хранилище старинных джедайских текстов.

Он и прежде облачался в традиционные джедайские одежды и брал факел, но так и не решался довести дело до конца. Люк точно не знал почему. Наверное, потому, что он столько лет мотался по Галактике вместе с R2-D2, одержимый поисками древних знаний и собственной цели, пожертвовав ради этого всем остальным. Предав библиотеку огню, он положит конец всему, что сделал со времен Эндора. Конечно, это тщеславие — но оно удерживало его от этого последнего шага. На самом деле Рей прилетела на остров как раз после очередной неудачной попытки, когда он задумчиво мерил шагами луг и пытался собраться с духом, чтобы попробовать снова.

Но Рей улетела. И на этот раз Люк поклялся, что не отступит.

Посмотрев на дерево, Скайуокер ощутил что-то у себя за спиной. Он оглянулся и увидел мерцающее существо из другого времени — из эпохи, которую он собирался завершить.

— Мастер Йода, — поприветствовал его Люк, невольно ощущая накатившую при виде своего старого наставника радость.

Он не видел великого учителя джедаев уже много лет. Тот казался почти материальным, почти таким же, каким Люк помнил его по временам своего незавершенного обучения на Дагобе, прерванного ради встречи лицом к лицу с Дартом Вейдером. Зеленый лоб иссохшего и сутулого мастера-джедая обрамляло пушистое облачко тонких седых волос; его взгляд был пронзителен, — казалось, он видел Люка насквозь, проникал в самые сокровенные его мысли.

— Юный Скайуокер, — ответил Йода.

Люк сообразил, что его старый учитель мог по­явиться лишь по одной причине, и радость от встречи тут же поутихла.

— Я положу этому конец, — предупредил видение Люк. — Я все сожгу. Не пытайтесь меня остановить.

Йоду это лишь позабавило.

Люк подошел к остаткам древнего дерева, сжимая­ пылающий факел. Ему осталось лишь протянуть руку к бледной неровной коре, древесина тут же вспыхнет — и через несколько минут основополагающие тексты Ордена джедаев обратятся в пепел.

«Время — это кольцо. Конец — это начало».

Но, как и множество раз до этого, Люк понял, что не в силах занести руку.

Йода посмотрел на небо и поднял корявый палец. Ночь расчертил удар молнии, на мгновение окрасив остров в черно-белые тона и заставив Люка отчаянно заморгать. Когда его взгляд прояснился, дерево уже пылало.

Люк торопливо потушил факел — при этом чуть не загорелся сам — и стал искать способ сбить быст­ро распространяющееся пламя.

За спиной послышалось хихиканье Йоды.

— «Конец этому положу я». О, Скайуокер. Скучал по тебе я.

Люк собрался с духом, чтобы вбежать в дерево и забрать книги с полки, но было уже слишком поздно — древняя библиотека превратилась в настоящее пекло. Отшельник упал, оглянулся и уставился на мерцающий силуэт Йоды, спокойно стоявший на склоне крошечного острова на забытой планете в бе­зымянном уголке Галактики.

— Значит, время положить Ордену джедаев конец действительно пришло, — сказал Люк.

— Решать не можем мы, когда наша роль в этой истории начинается или заканчивается. Но время пришло заглянуть дальше старых книг тебе.

Несмотря на то что Люк собирался сделать, несмотря на все его тяжкие раздумья, джедай несколько оскорбился этими словами.

— Это священные тексты джедаев, — возразил он.

— Изучил их все ты? Чтивом легким не были они. Мудрость великая в них, но нет в той библиотеке ничего, чем юная Рей не обладает еще.

Йода покачал головой, и Люк, как и много лет назад, вновь почувствовал себя падаваном в болотах Дагобы: учитель разочарован, а сам он сбит с толку.

— Скайуокер, — сказал Йода. — Смотришь все на горизонт. Никогда — здесь, сейчас. Перед носом решение у тебя.

И маленький мастер-джедай легонько стукнул Люка по носу своей палкой.

— Я оказался слаб и неразумен, — признался Люк.

— Бена Соло упустил ты, — заметил Йода спокойно, но твердо. — Упустить Рей не должны мы.

— Я не тот, кто ей нужен.

— Словам моим не внял ты, — промолвил Йода. — «Передай то, чему обучился». Мудрость, да. Но и глупость тоже. Сила в мастерстве, хмм. Но в слабостях и неудачах тоже, да. Более всего в неудачах. Величай­ший учитель — неудачи наши. — А затем добавил с налетом сожаления: — Мы те, кого должны превзой­ти. В этом наставников всех истинное бремя.

Люк вгляделся в языки пламени, тянувшиеся к далеким звездам. Он встал рядом со своим старым учителем, а огонь вспыхнул особенно ярко, пожирая седую старину.