Последнее воплощение

Глава 5. Латэла Томпа начинает новую жизнь.

…Латэла проснулась от энергичной музыки, которую включил таймер-будильник. Она почувствовала, что все ее тело покрыто потом. Конечно! Еще никогда в жизни ей не снился такой длинный, яркий и полный событий сон.

Латэла приказала будильнику:

— Замолчи!

Тот отреагировал на голос хозяйки и послушно выключил музыку.

Латэла свесила ноги с кровати, села, но вставать не спешила. Она еще находилась под впечатлением от ночных сновидений. Ей даже почудилось, что на самом деле никакая она не Латэла, а баронесса Найя Кайдавар. Но потом наваждение рассеялось.

— Удивительно! — вслух подумала Латэла. — Я ведь никогда не слышала ни о морском народе, ни о зиганьерах. Да и о таких местах, как замок Кайдавар или Теплая Долина, раньше понятия не имела. Или все же что-то слышала? Может, какой-нибудь увиденный ранее фильм так повлиял на меня? Надо будет посоветоваться с моим психоаналитиком. Да, обязательно надо посоветоваться. Скажем, завтра.

Латэла встала с кровати и отправилась в душевую кабину. Чтобы избавиться от остатков сна и привести мысли в порядок, она напомнила себе, что никакая она не Найя Кайдавар, а самая настоящая Латэла Томпа — деловая женщина двадцати восьми лет (даже самой себе она не признавалась, что ей уже чуть-чуть за тридцать), что живет она в гигаполисе Птиоле — столице Велпасии, что работает старшим рекламистом в Главном Агентстве Пропаганды, и что как раз сегодня у нее важная встреча, на которую никак нельзя опаздывать.

И все же, когда Латэла стояла под теплыми водяными струями, вырывавшимися из потолка, стен и пола душевой кабины, омывавшими и массировавшими ее тело со всех сторон, на какое-то мгновение ей показалось, что под тщательно ухоженными ногтями все еще осталась кровь зиганьеров, убитых в замке Кайдавар. Латэла вскрикнула и поднесла пальцы к лицу, чтобы получше их рассмотреть. Разумеется, никакой крови под ногтями не было.

— Свяжусь с психоаналитиком сегодня же вечером, — решила Латэла, но на всякий случай добавила: — Если останется время.

Она вышла из душевой кабины и отправилась на кухню. Когда будильник отключился, запрограммированный автомат начал приготовление завтрака. Теперь Латэле оставалось лишь открыть дверцы холодильника и печки, чтобы достать готовые блюда.

Над составлением ее меню работал профессиональный диетолог Маген Флун из Центрального Университета Здорового Питания. Латэла съела кашу из слегка проращенных зерен цимируса, три хлебца, обжаренных на обезжиренном растительном масле, два запеченных яйца курицы-филтаскиса, выпила полстакана свежевыжатого аларского сока и полстакана горячего наклавина.

Позавтракав, Латэла вышла из кухни и отправилась в гардеробную комнату своего дома. На одной из стен висел аппарат видеосвязи — большой экран, похожий на экран голографического телевизора — и устройство стереосъемки

— Соедини меня с моей стилисткой, — произнесла Латэла, становясь в фокус стереокамеры.

Голосовое управление бытовыми приборами было изобретено не так давно, поэтому для правильного распознавания команд приходилось говорить медленно и отчетливо.

На экране замигало трехмерное изображение восклицательного знака. Аппарат набирал номер стилиста Латэлы — Мабды Галанол, дипломированного специалиста из Дома Моды Кутюрье Данликалло. Через несколько секунд Мабда ответила на вызов, перед Латэлой появилось объемное изображение элегантной молодой женщины в роскошном платье.

— Здравствуй, Мабда. Что ты посоветуешь мне одеть на сегодняшнюю встречу?

Стилистка посмотрела куда-то в сторону, наверное, просматривала записи на экране своего компьютера, потом ответила:

— Доброе утро, Латэла. Если не ошибаюсь, у тебя сегодня деловая беседа высокой важности с перспективой для карьеры?

— Совершенно верно.

— Тогда я бы порекомендовала офисный костюм номер сорок шесть. Он находится за дверью номер три слева от тебя.

— Большое спасибо, Мабда, — поблагодарила Латэла. — До завтра!

— До завтра? — удивилась стилистка. — Разве ты не переоденешься перед второй половиной рабочего дня?

— Нет. Сегодняшняя встреча может затянуться на весь день. Вчера я советовалась со своим бизнес-психологом. Он порекомендовал мне не отлучаться с работы. Так в глазах руководства я буду выглядеть более целеустремленной и усердной.

— Ну, что же, офисный костюм номер сорок шесть можно носить весь день без ущерба для имиджа. Но учти, что после этого его нельзя будет одевать тридцать пять дней. Именно столько должно пройти времени, чтобы окружающие забыли о том, во что ты была одета, и не сочли бы, что у тебя скудный гардероб.

— Если даже я и забуду, то ты мне напомнишь, — улыбнулась Латэла. — До завтра, Мабда. Конец связи.

— До завтра, — попрощалась стилистка и отключилась.

Латэла открыла нужную дверцу и обнаружила внутри офисные костюмы с тридцатого по пятидесятый номера. Костюм номер сорок шесть включал в себя строгую черную юбку до середины икр, кремовую блузку, темно-песочный жакет, чулки телесного цвета, темно-коричневые туфли и деловую сумочку, совпадающую по цвету и фактуре кожи с туфлями.

Одевшись, Латэла вновь подошла к аппарату видеосвязи:

— Соедини меня с моей визажисткой.

Вновь повторилась процедура вызова. На экране возникла фигура Каилы Кантао — консультанта Центра Вечной Красоты.

— Здравствуй, Каила.

— Привет, Латэла.

Визажистка бросила на свою клиентку один быстрый взгляд и сразу определила:

— Офисный костюм из серии сороковых номеров от Дома Данликалло? Ага, ясно. Значит, нам предстоит долгая деловая беседа. Так. Дай подумать… Так. Номер сто девяносто первый — на первые шесть часов. Номер двести сорок седьмой — на вторые шесть часов.

— У меня не будет возможности заехать домой, — сказала Латэла.

— Так. Дай подумать… Так. Тогда я советую тебе выбрать номер триста девятнадцатый — наша новая разработка.

— Хорошо, я попробую. Спасибо, Каила.

— Так. Спасибо тебе, Латэла. Еще что-нибудь?

— Нет, пожалуй. Может, завтра я заеду к вам в салон, подправлю маникюр и прическу.

— Всегда рады тебе, Латэла. Так. Дай посмотрю на твой файл… Так. Ты не была у нас уже четыре дня. Не запускай свою внешность.

— Постараюсь. Конец связи.

— Так. До встречи, Латэла. Ждем тебя в салоне.

Голографическое изображение погасло.

Латэла подошла к аппарату нанесения макияжа и набрала нужный номер. Затем она положила подбородок на опору, расслабила мышцы лица и закрыла глаза. Латэла почувствовала, как по коже быстро задвигались мягкие кисточки. Аппарат был идеально отрегулирован под ее черты лица. Латэла подумала, что салон Центра Вечной Красоты можно навестить и послезавтра. Время в запасе имелось. Прически и укладки волос, которые создавали парикмахеры, служили до десяти дней. Все это время волосы можно было спокойно мыть и сушить — после они сами принимали заданную форму.

Закончив нанесение макияжа, аппарат издал мелодичный сигнал и отключился. Третьим консультантом Латэлы стал ювелир из Объединенных Мастерских Ротер Фалк. Осмотрев по видеосвязи свою клиентку, пожилой представительный мужчина сказал ей несколько комплиментов и назвал номера тех украшений, которые наиболее подходили к созданному образу деловой энергичной женщины.

Закончив сборы, Латэла посмотрела на себя в большое зеркало и осталась довольна своим внешним видом. Она выглядела не слишком ярко, но и не слишком скромно. Деловитость и неброская красота — именно то, что нужно для ответственной встречи.

Латэла помахала рукой своему отражению:

— Как хорошо, что есть профессионалы, которые заботятся о твоем имидже. Теперь можно целиком посвятить себя рекламному бизнесу. Кстати, пора ехать.

Латэла уже почти забыла о своем сне. Но, протягивая руку к дверной ручке, она внезапно замерла, испугавшись, что неловким движением выломает дверь.

— Что за бред! — несколько натянуто рассмеялась Латэла и взялась за ручку. Как и следовало ожидать, не произошло ничего сверхъестественного. Нечеловеческая сила Найи Кайдавар осталась во сне.

Латэла спустилась на первый этаж своего дома и через пульт дистанционного управления вызвала автомобиль из подземного гаража. Через несколько минут лимузин «Валангар» второго класса мягко притормозил возле парадной двери и открыл дверь перед своей хозяйкой.

Латэла села на переднее сидение, положила руки на руль и приказала:

— Едем в Комплекс!

Несмотря на то, что лимузины второго класса были оборудованы голосовым управлением и системой автовождения, правила дорожного движения предписывали водителям не выпускать руль из рук. Всегда существовала некоторая возможность отказа автоматики, которая могла привести к весьма печальным последствиям.

Ворота открылись, выпуская автомобиль, а затем закрылись. На высоком заборе, из-за которого виднелась лишь крыша трехэтажного дома Латэлы, замигали красные огоньки. Это означало, что система автоматической защиты активирована.

Латэла жила в относительно спокойной части гигаполиса Птиола — районе индивидуальных домов. Кроме того, не все местные жители ежедневно отправлялись на работу — многим было достаточно голографической связи. Поэтому машин вначале было не слишком много. Но на въезде в район многоквартирных жилых небоскребов лимузин Латэлы оказался в плотном потоке.

Автоматическая навигационная система «Валангара» не только корректировала маршрут в зависимости от интерактивной информации о пробках на магистралях, но и позволяла избежать столкновений в дорожной тесноте. Другим водителям, сидевшим в автомобилях не такого высокого класса, добраться до места работы было гораздо труднее.

Латэла стала свидетельницей одного из многочисленных утренних дорожных происшествий, когда ее машина притормозила перед перекрестком. Из боковой улицы на центральную магистраль на полной скорости выскочил лимузин первого класса «Дарвейр». На повороте его занесло, и своим задним крылом он ударил маленький красный «Ралсин-340». Из «Дарвейра» выскочили четверо крепких парней, выволокли на улицу водителя «Ралсина» — сухонькую седоволосую старушку — повалили ее на мостовую и начали избивать ногами.

Почти сразу же сверху спустился полицейский винтолет. Офицер дорожного контроля неторопливо выбрался из кабины и направился к месту аварии, лениво помахивая электрошоковой дубинкой. Один из парней подбежал к нему и начал о чем-то рассказывать, энергично жестикулируя.

Латэла не могла слышать их разговора, но по мимике и движениям поняла, что полицейский сказал: «Мне все ясно, можете ехать». Парни запрыгнули в лимузин и рванули с места на красный свет. Продолжая помахивать дубинкой и равнодушно рассматривать поток машин, полицейский дождался, пока избитая старушка самостоятельно поднимется на ноги и предъявит свои документы.

Латэла не увидела конца этой сцены, так как загорелся зеленый свет, и ее «Валангар» резко рванулся вперед. Но она и так знала, чем все закончится: «Ралсин-340» будет конфискован в пользу государства, а старушке придется заплатить за помятое крыло «Дарвейра». Те парни в лимузине, несомненно, либо были детьми депутатов Народного Представительства, либо занимали высокие посты в крупной корпорации (одно, как правило, вытекало из другого). Старушка была сама виновата. Она должна была вовремя заметить появление более дорогого и престижного автомобиля и немедленно уступить ему дорогу. Но у дешевого «Ралсина-340» не было автопилота, а старушка переоценила свои силы, выехав из дома в это время суток.

«Парни из «Дарвейра», наверняка, ехали с ночной попойки, — подумала Латэла. — Они едва держались на ногах и били не слишком сильно. Но все равно, старушке крупно повезло, что полицейский появился довольно быстро. А то, кроме разбитого крыла, ей бы пришлось оплачивать собственные больничные счета.»

Проехав еще немного, Латэла вслух произнесла:

— Еще одна удачная сделка, и я тоже смогу купить лимузин первого класса. Тогда и мне не надо будет стоять перед светофорами.

Все дома центральной части Птиола были разукрашены разноцветными переливающимися рекламными щитами. Латэла не без гордости отметила, что и ее разработки присутствуют в этом многообразии. Рекламная кампания новой жевательной резинки «Траектория» была ее почти единоличной заслугой. Именно благодаря ей Латэла из помощницы второго секретаря была переведена на должность старшего рекламиста.

Вот что значит вовремя ухватить за хвост птицу удачи! Пока лимузин пробирался по переполненным магистралям гигаполиса, Латэла с удовольствием восстановила в памяти тот счастливый момент…

Латэла разносила чашки с наклавином на встрече, где обсуждался вопрос продвижения на рынок новой жевательной резинки. Представители Ассоциации Стоматологов рассматривали различные варианты рекламных девизов в кабинете ее шефа — второго секретаря Рагилы Манток. Заказчики решительно отвергали все предложения:

— Старо!

— Примитивно!

— Слишком заумно!

— Это уже было!

— И это я где-то слышал!

Напряжение в кабинете нарастало. В конце концов Рагила вынуждена была вызвать самого начальника отдела продовольственной рекламы Кунга Варлана.

Но даже профессиональное обаяние Кунга не смогло убедить заказчиков выбрать один из предложенных вариантов рекламной компании.

— Поймите, — говорили представители Ассоциации Стоматологов, — это наша совместная разработка с корпорацией «Горсен и Лорсен». Над резинкой «Траектория» работали лучшие ученые. Активные вещества, входящие в состав резинки, вдвое быстрее разрушают эмаль зубов, поэтому у нас, стоматологов, становится вдвое больше клиентов и, соответственно, вдвое возрастают наши доходы. А что нам предлагаете вы? Что это за рекламный слоган: «Траектория» — свежей любви история!»? Или этот: — «Траектория» — дыхание счастья!» Старо, примитивно, пошло. Нам нужно, чтобы «Траекторию» жевали каждый день, каждый час. Наши клиники не должны простаивать без клиентов!

— У нас есть и другие варианты, — Рагила Манток выводила на голографический экран своего компьютера эскизы рекламных плакатов и раскадровки видероликов.

— Нет, нет, нет! — возражали заказчики. — Это нас не устраивает. Предложите что-нибудь оригинальное.

Разливая наклавин из заварного кувшина, Латэла краем глаза наблюдала, как теряют уверенность и ее начальница, и сам Кунг Варлан. Ассоциация Стоматологов была солидным клиентом, которого никак нельзя было упускать.

В очередной раз ставя на стол чашки с наклавином, Латэла вполголоса, как бы разговаривая сама с собой, произнесла:

— Тогда, может быть, запустить слоган: «Ассоциация Стоматологов рекомендует «Траекторию» для постоянного употребления!»? Или: «Каждый раз после еды «Траектория» защитит ваши зубы от разрушения!» Ну, или что-нибудь в этом роде…

В кабинете повисла мертвая тишина. Латэла не рассчитывала на то, что ее слова произведут такой эффект. Все смотрели на нее. В глазах Кунга Варлана Латэла видела озарение, в глазах заказчиков — удивление и размышление, в глазах Рагилы Манток — ненависть. Латэла поняла, что сейчас ее жизнь круто изменится. И жизнь изменилась…

— Гениально! — воскликнул Варлан. — Это именно то, что надо. Мы запустим кампанию по продвижению «Траектории», где заявим, что эта жевательная резинка УКРЕПЛЯЕТ зубы! И это подтвердит Ассоциация Стоматологов. Потребительская масса никогда не сообразит, что стоматологам нет никакого смысла УКРЕПЛЯТЬ зубы и лишаться работы. Стадо примет на веру то, что эта отрава… извините, «Траектория» приносит пользу.

Ни один сотрудник Главного Агентства Пропаганды никогда не произносил слова «люди» или «народ». В ходу были выражения: «потребительская масса», «потенциальные покупатели», «платежеспособные слои». Самые опытные рекламисты иногда позволяли себе словечки «стадо» и «быдло», но подобный цинизм не приветствовался, хотя и не наказывался. В Главном Агентстве Пропаганды слишком хорошо знали, ЧТО и КАК продвигается на рынок, поэтому были весьма невысокого мнения о гражданах Велпасии, покупающих и потребляющих производимые товары — как материальные, так и духовные.

Делегация Ассоциации Стоматологов, немного посовещавшись, также одобрила идею Латэлы. Начав рабочий день в качестве скромной секретарши, Латэла к вечеру стала старшим рекламистом с персональным кабинетом, собственным секретарем и штатом консультантов, менеджеров и помощников. Разработанная под ее руководством кампания по продвижению «Траектории» принесла фантастические прибыли и производителям жевательной резинки, и стоматологическим клиникам, и всем рекламистам, участвовавшим в проекте.

Так Латэла благодаря своей находчивости стала обладательницей трехэтажного дома в престижном районе Птиола, лимузина второго класса и солидного банковского счета. Более того, Кунг Варлан начал поручать ей самые перспективные проекты. А когда его самого перевели из отдела продовольственной рекламы в отдел шоу-бизнеса, он взял с собой и Латэлу.

Сегодняшняя встреча, на которую торопилась Латэла, должна была стать первым крупным проектом на новом рабочем месте. Кунг Варлан никогда заранее не сообщал своим сотрудникам о том, какой товар им придется рекламировать. Он предпочитал общий «мозговой штурм», начинающийся с «чистого листа». Кунг считал, что это позволяет избежать въевшихся в сознание штампов и домашних заготовок, мешающих высвобождению творческих способностей.

Латэла начала с волнением поглядывать на часы.

— Надо было выезжать еще раньше, — произнесла она, недовольно рассматривая соседние автомобили. — Вот если я когда-нибудь получу разрешение на владение винтолетом…

Летательные аппараты для рядовых граждан были недоступны. Их использовали государственные структуры, высокопоставленные чиновники и руководители крупных корпораций. Но и у Латэлы также был некоторый шанс. Если бы ее перевели в отдел политической рекламы, она могла бы получить такое разрешение.

Собственно, от уровня шоу-бизнеса до уровня политики оставался всего один шаг. Но очень многие рекламисты так никогда и не поднимались на вершину карьеры. Для этого требовались не только выдающиеся способности, но и связи с влиятельными людьми и организациями. Ведь рекламные проекты отдела политики возносили и ниспровергали не только отдельных политических деятелей, но и целые партии, а иногда и целые государства.

Латэла волновалась напрасно. Через некоторое время она увидела знакомые очертания центрального небоскреба Главного Агентства Пропаганды. Агентство занимало несколько кварталов гигаполиса и являлось своеобразным «городом внутри города». Тут имелись и офисные здания, и конструкторские лаборатории, и павильоны для съемок рекламных роликов, и ангары для хранения разнообразного реквизита: от иголок до авиалайнеров. Поэтому сотрудники Агентства Пропаганды называли место своей работы просто «Комплексом».

«Валангар» Латэлы остановился возле одного из подъездов центрального небоскреба, где размещались офисы управляющего персонала. Высадив хозяйку, лимузин самостоятельно отправился на автостоянку, а Латэла вошла внутрь здания.

На первом этаже было довольно оживленно. Рабочий день только начинался, и сотрудники торопились на свои места. Десять скоростных лифтов едва справлялись с людским потоком, возле их дверей образовалась небольшая очередь. Латэла поприветствовала нескольких знакомых. Она не торопилась и, ожидая пока очередь толпа у лифтов немного рассосется, остановилась возле большого голографического телеэкрана. Он был настроен на новости Круглосуточного Информационного Канала.

Перед Латэлой на экране предстала знакомая, недавно виденная собственными глазами картина: красный «Ралсин-340» и приземлившийся возле него полицейский винтолет. Старушки видно не было, рядом с корреспондентом находился только полицейский с электрошоковой дубинкой.

Корреспондент бодрой скороговоркой вещал:

— Я нахожусь на месте, где всего несколько минут назад произошла ужасная автомобильная катастрофа. «Дарвейр», на котором ехал Ланар Кирс, сын известного и всеми любимого кинорежиссера Крейла Кирса, был нагло и бесцеремонно протаранен вот этим самым красным «Ралсином», за рулем которого сидела некая Дабра Калтоу. К счастью, Ланар Кирс не пострадал. Он и его друзья самостоятельно задержали опасную преступницу, а вовремя подоспевшие сотрудники полиции взяли ситуацию под свой контроль. Сейчас рядом со мной находится офицер дорожной службы Кирн Зейри. Скажите, Кирн, что здесь произошло?

— Ну-у-у, — протянул полицейский, собирая воедино все свои небогатые умственные способности, — значит, дело было так. В общем, видите ли, этот вот ехал оттуда, а вот она — отсюда. Тут, значит, это самое и случилось. Короче говоря, лишь мое вмешательство спасло Ланара Кирса от покушения…

— От покушения?! — сразу подхватил корреспондент. — Полиция считает, что это было покушение на сына нашего замечательного кинорежиссера Крейла Кирса?!

— Ну-у-у, окончательного решения еще нет. Предстоит, значит, следственная работа. Работа глубокая, серьезная. В общем, мы будем отрабатывать сразу несколько версий. Покушение — только одна из них…

Корреспондент вновь взял инициативу в свои руки:

— Еще раз повторяю для наших зрителей: несмотря на то, что его жизнь подвергалась серьезной опасности, Ланар Кирс не только не пострадал, но и нашел в себе силы и мужество, чтобы вступить в схватку с вооруженным бандитом. Я буду держать вас в курсе всех дальнейших обстоятельств расследования этого чудовищного преступления. С вами был Парол Ватар -—корреспондент Круглосуточного Информационного Канала. Наши новости — самые достоверные! А сейчас мы прервемся на рекламу…

Дальше Латэла смотреть не стала. Корреспонденты Информационного Канала могли раскрутить новость дня даже из нечаянно оброненного носового платка. Латэла могла бы по-хорошему позавидовать профессионализму Парола Ватара… Но что-то внутри нее внезапно этому воспротивилось. Латэла невольно вспомнила хлипкую старушонку, избиваемую четырьмя крепкими парнями. А теперь на нее вдобавок состряпали и дело о покушении на сына популярного кинорежиссера.

— На месте Крейла Кирса я бы использовала эту историю, чтобы лишний раз засветиться на телеэкране, — пробормотала Латэла, направляясь к лифтам.

Разумом она понимала, что скандал — лучшая реклама для любого публичного деятеля, но в глубине души вдруг почувствовала отвращение к подобному способу раскрутки, построенному на лжи и извращении фактов. Это удивило Латэлу. Никогда раньше подобные чувства ее не беспокоили. Латэла привыкла добиваться победы любыми способами, и полагала, что только так можно достичь успеха в этом мире. Сомнения в правомерности тех или иных действий ограничивали рекламиста и, соответственно, вредили профессиональной деятельности.

— Непременно надо рассказать обо всем моему психоаналитику, — решила Латэла. — Сначала странный сон, потом эти нелепые мысли в голове…

— Ты с кем-то разговариваешь, Латэла? — послышался голос за спиной.

Латэла обернулась и сложила губы в дежурную улыбку. Это был Фод Провейн — младший рекламист отдела шоу-бизнеса, молодой человек лет двадцати пяти, который все свои силы и способности тратил на построение собственной карьеры. Правда, особыми талантами Фод не блистал, но Латэла знала, что он будет участвовать в сегодняшнем «мозговом штурме» вместе с ней и другими рекламистами.

Они вошли в скоростной лифт вместе с двумя десятками сотрудников из других отделов.

Фод достал из своего блестящего кожаного портфеля несколько листов бумаги и заговорил:

— Представляешь, Латэла, я сегодня ночью придумал забойную фишку для старых мультяшек!

Встретив недоуменный взгляд девушки, Фод рассмеялся и стукнул себя ладонью по лбу:

— Извини, забыл. Ты же недавно в нашем отделе, и не знаешь, что мне поручили разработать анонсы для показа старых мультфильмов. Народный Развлекательный Канал хочет снова выпустить их на телеэкран. Для этого они перевели рисованные картинки в объемные голографии. А я должен придумать анонсы, которые соберут детей у телевизоров.

Латэла подумала про себя: «Какой примитив — анонсы для старых мультиков. Впрочем, что еще могут поручить младшему рекламисту?»

Но Фод был настолько увлечен своим рассказом, что не заметил равнодушно-презрительного выражения лица Латэлы. Он нашел среди своих бумажек нужную и прочитал, тщательно выговаривая каждое слово:

— Вот один из моих анонсов: «Неудержимая страсть к свежему мясу превратила Волка в кровожадного хищника. От него невозможно укрыться даже за стенами собственного дома. Кто тот последний герой, который сможет остановить череду кровавых убийств? Смотрите леденящий душу триллер «Три поросенка» на Эн-Эр-Ка!»

Аббревиатуру Народного Развлекательного Канала Фод отчеканил, смакуя каждую букву. Он старался подражать диктору, озвучивавшему все анонсы телеканала, и получалось у него довольно похоже.

Увидев, что Латэла заинтересовалась, Фод с воодушевлением продолжил:

— А вот еще один анонс: «Семеро безбашенных юнцов остались без присмотра. Что ждет их в жестоком мире, где под маской самого близкого существа скрывается свирепое чудовище? Удастся ли кому-нибудь из них выжить в кровавой мясорубке? Смотрите захватывающий боевик «Волк и семеро козлят» на Эн-Эр-Ка!»

Но Фод ошибся, приняв интерес Латэлы за одобрение. Сознание девушки опять раздвоилось. Разумом она оценила удачную находку Фода, которая соответствовала и стилю НРК, и запросам смотревших его телезрителей. Но в глубине души Латэла ужаснулась тому, что добрые и веселые мультфильмы, на которых выросли еще ее родители, и которые сама она не раз смотрела в детстве, превратились в триллеры и боевики, и без того оккупировавшие все кинотеатры и телеканалы.

— Фод, ты сам-то понимаешь, насколько чудовищно то, что ты делаешь? — спросила Латэла.

Фод не понял смысла заданного вопроса. Но он выхватил из него нужное слово и просиял:

— Спасибо за подарок, Латэла, я твой должник. Куда бы вставить слово «чудовищно»? Ага! «Нищая, но молодая и смазливая девица обманом проникает в королевский дворец. Сможет ли она соблазнить невинного юного принца и завладеть его сердцем и троном? Будет ли раскрыт ЧУДОВИЩНЫЙ обман коварной обольстительницы? Смотрите обжигающе-страстную эротическую драму «Золушка» на Эн-Эр-Ка!»

К счастью, в это время лифт остановился на нужном этаже, и Латэле не пришлось объяснять энергичному молодому человеку, что она имела в виду.

Выйдя из лифта, Латэла и Фод прошли по широкому пустынному коридору и вошли в зал для особо важных совещаний. Вокруг огромного стола уже сидели трое пришедших ранее сотрудников и горячо обсуждали видеоролики, демонстрировавшиеся на огромном голографическом экране, занимавшем целую стену. Самого Кунга Варлана и неизвестных заказчиков пока не было. Стеклянная дверь, ведущая на широкую террасу с садом и бассейном, была раскрыта. В общем, все было готово для «мозгового штурма». Оставалось только указать цель рекламной кампании.

Чтобы избавиться от привязчивого Фода, Латэла подсела к столу. Оказалось, что один из старших рекламистов Роан Матл показывал свою последнюю разработку — рекламный ролик группы «Крутой Забой», который был заказан перед очередным шоу-туром. Коллеги хвалили мастерство своего товарища и высмеивали интеллектуальный уровень «платежеспособного стада», которое купит билеты на эти выступления.

Особенный восторг собравшихся вызвал видеоряд, сопровождавший следующие строки одной из песен «Крутого Забоя»:

Люби свою мамашу, люби свою сестру.

Когда любить закончишь, сожги их на костру!

— Почему «на костру», а не «на костре»? — спрашивали у Роана Матла.

Тот с улыбкой отвечал:

— Так написал поэт группы по прозвищу Ту-Та, то есть Тупой Тарантул. Я не стал править текст. Быдло любит «Крутой Забой» за неграмотность и косноязычность. Это сближает искусство и массы. Безмозглым ублюдкам хочется видеть на экране похожих на себя скотов. Они готовы платить за это, и мы обеспечиваем зрелище, удовлетворяющее их низменные запросы…

Постепенно в зале собирались и остальные сотрудники отдела Кунга Варлана. Его секретарша Манла Далог появилась одной из последних. Она на ходу разговаривала по мобильному телефону.

Закончив разговор, Манла приколола миниатюрный аппарат на лацкан своего пиджака и объявила:

— Встреча задерживается. Кунг Варлан ожидает нашего клиента на винтолетной площадке на крыше.

— Если не секрет, кого это мы ждем? — спросил Роан Матл.

— Думаю, что кое-кому это уже известно, — Манла оглядела собравшихся, но никто не признался. — Ну что же, Варлан уже не скрывает имени нашего потенциального заказчика. Это Крейл Кирс.

Отдел шоу-бизнеса восторженно загудел. Известный кинорежиссер брался только за самые высокобюджетные фильмы и был связан с высшими политическими кругами государства. Сотрудничество с ним сулило не только высокие доходы, но и перспективы перехода в отдел политической рекламы.

Латэла громко сказала:

— Я знаю, почему Крейл Кирс задерживается. Сегодня утром его сын попал в автомобильную аварию.

Латэла оказалась в центре всеобщего внимания. Оказалось, что никто еще не слышал об утреннем происшествии. Впрочем, это было неудивительно. Из огромного потока новостей, извергающегося на людей через десятки информационных каналов, трудно было выбрать нужные сведения. Поэтому своей осведомленностью Латэла еще раз подтвердила, что не напрасно занимает должность старшего рекламиста, постоянно находящегося в самом центре событий.

Латэла кратко пересказала своим коллегам репортаж, увиденный в новостях Круглосуточного Информационного Канала. Об истинном положении дел она умолчала. Латэла не так давно работала в отделе шоу-бизнеса, и поэтому не знала, насколько откровенно можно общаться с коллегами.

Впрочем, комментарий Роана Матла показал, что обстановка здесь достаточно непринужденная.

— Я думаю, — сказал Роан, — что единственная опасность, которая грозит Ланару Кирсу — это смерть от алкогольной интоксикации или от передозировки наркотиков. Как говорится, кому суждено быть повешенным, тот не утонет.

Пока рекламисты перебрасывались шуточками по поводу того, что сын гениального режиссера по-своему гениален, но только в области пагубных привычек, время летело быстро и незаметно.

Вскоре, переговорив по телефону, Манла Далог сообщила:

— Винтолет Крейла Кирса приземлился. Режиссер прибыл не один, но Кунг Варлан запретил мне говорить, кто его спутник. Он сказал, что это приятный сюрприз для всех представительниц прекрасного пола.

— Ну, что же, милые дамы, у вас есть несколько минут на то, чтобы приготовиться к обещанному сюрпризу! — с улыбкой воскликнул Роан Матл.

Действительно, пока отдельный лифт вез Кунга Варлана и клиентов с винтолетной площадки вниз, прошло несколько минут.

Наконец, двери растворились, и в зал вошли начальник отдела шоу-бизнеса, кинорежиссер Крейл Кирс и… любимец всех женщин планеты, знаменитый кино— и телеактер Райнол Равалдо. За спинами режиссера и актера маячили четыре рослых и широкоплечих телохранителя.

Все присутствующие встали и аплодисментами поприветствовали высоких гостей. Крейл Кирс и Райнол Равалдо заулыбались и раскланялись, словно получали очередные награды за выдающийся вклад в мировую культуру. Затем все сели за стол, а телохранители заняли места возле дверей.

Первым делом все рекламисты продемонстрировали озабоченность драгоценным здоровьем Ланара Кирса. Несмотря на то, что всего несколько минут назад в зале раздавались совершенно противоположные высказывания, слова опытных профессионалов звучали совершенно искренне.

Крейл Кирс с удовольствием поблагодарил за участие и сказал, что сейчас его сын вне опасности, и что некоторое время ему придется пробыть под наблюдением врачей, чтобы избавиться от шока.

Рекламисты понимающе и сочувствующе покивали головами. На самом деле все знали, что врачи будут лечить Ланара Кирса от наркотической и алкогольной зависимости. Наверняка, и сам Крейл Кирс прекрасно понимал, что присутствующим в этом зале известны и обстоятельства аварии, и истинное состояние его сына. Но внешне все соблюдали установленные правила приличия.

Латэла вновь вспомнила избитую старушку. Если рекламисты щадили чувства Крейл Кирс, то полиция едва ли сейчас особенно церемонилась с «преступницей».

После обмена любезностями беседа перешла в сугубо деловое русло.

Крейл Кирс кратко рассказал о том, что привело его в Главное Агентство Пропаганды:

— Я намерен начать съемки нового кинофильма с Райнолом Равалдо в главной роли. Сценарий еще не закончен, но основная идея — борьба с международным терроризмом. Герой Равалдо возглавляет отряд коммандос, отправляющийся в пустыни Дабистанала, чтобы уничтожить базу торговцев оружием.

— Это не будет продолжением фильма «Кровавая разборка»? — спросил Кунг Варлан.

— Нет, — ответил Крейл Кирс. — Я хочу снять совершенно отдельный фильм с оригинальным сюжетом.

На счет «оригинальности» сюжета можно было бы поспорить. Киностудии сняли уже не менее сотни фильмов на подобную тему. В «Кровавой разборке» Райнол Равалдо сыграл роль полицейского — бывшего морского пехотинца, который отправился в джунгли Фаралана, чтобы спасти друга, попавшего в плен к наркоторговцам.

Латэла просматривала подобные «шедевры» лишь в силу служебной необходимости. Слишком о многом ей напоминали эти схожие однотипные сюжеты. Ее отец был ветераном морской пехоты, получил несколько ранений в тайных правительственных операциях, стал инвалидом и оказался за бортом жизни без средств к существованию. Такова была судьба истинных, а не придуманных героев.

Тем временем рекламисты начали «мозговой штурм». Один за другим предлагались варианты названия фильма, главного рекламного девиза, методов раскрутки и продвижения основных и сопутствующих товаров. (Под основным товаром подразумевался прокат фильма в кинотеатрах, продажа видеокассет и демонстрация на телеканалах. Сопутствующими товарами являлись сувениры, одежда с символикой фильма, игрушки — персонажи фильма, даже продукты питания «под коммандос».)

Кунг Варлан и заказчики пока не принимали участия в обсуждении. Начальник отдела шоу-бизнеса старался выловить из потока идей нужную оригинальную фразу. Но пока ничего путного не выходило. Сюжет фильма был до неприличия примитивен, и из-за этого придумать что-то новое для его раскрутки было очень сложно. Но рекламисты не могли указать Крейлу Кирсу на недостатки его очередного творения, поэтому им приходилось работать с тем материалом, который имелся в наличии.

Латэла также пока не произнесла ни слова. Воспоминания о родителях направили ее мысли совершенно в другую сторону. Отец умер в нищете, мать до сих пор жила в провинциальном городке. Латэла пересылала ей деньги, но делала это не так часто, как могла бы. Поэтому сейчас она внезапно испытала давно забытое и заглушенное благополучной жизнью чувство стыда.

От тяжелых мыслей Латэлу отвлек обращенный к ней вопрос Кунга Варлана:

— Какой рекламный слоган предложит нам старший рекламист?

Латэла открыла рот и неожиданно для самой себя произнесла:

— Еще одна сказка о нашей победе.

Разговоры мгновенно стихли.

— Что? — переспросил Варлан. — Что ты сказала?

— Я думаю, что этот фильм должен называться «Картонные герои», а слоган будет звучать так: «Еще одна сказка о нашей победе».

Повисла мертвая тишина.

Крейл Кирс прошипел:

— Если это шутка, то неудачная. Мы собрались, чтобы делать бизнес, а не выслушивать глупые шутки.

В отличие от рекламистов, кинорежиссер всерьез верил в свою исключительную гениальность и неоспоримую правоту. Или, возможно, просто профессионально играл свою роль.

— Мои слова ничуть не глупее, чем ваши фильмы, — твердо произнесла Латэла и сама ужаснулась своим словам.

От подобного оскорбления всенародно любимый режиссер остолбенел и не смог достойно ответить.

Зато открыл рот Райнол Равалдо. Но вместо того, чтобы возразить по существу, актер заговорил заученными фразами одного из своих персонажей:

— Наша Велпасия — самое лучшее и влиятельное государство, гарант стабильности и безопасности во всем мире. Наши солдаты — самые мужественные ребята, которые готовы отстаивать наш закон и наш порядок в любой точке планеты.

— Уж ты-то помолчал бы! — презрительно бросила Латэла. — Здесь ты можешь не играть очередную героическую роль. Мы не стадо, а трезвомыслящие люди.

— Позор предателям родины и демократии! — воскликнул Равалдо.

— Ваша демократия — ложь и лицемерие! Не далее, как сегодня утром свински пьяный сын Крейла Кирса вместе с тремя дружками избил немощную старушку. Но наша демократия защищает не справедливость, а интересы богачей. Старушку обвинили в вымышленном преступлении, а подонка и негодяя объявили едва ли не национальным героем. Это омерзительно!

Побелевший Кунг Варлан привстал на дрожащих ногах и проорал:

— Во-о-он!

— Мне самой противно здесь находиться. Тут рассадник яда, который отравляет Велпасию, отравляет весь мир.

Латэла встала со своего места и сделала несколько шагов по направлению к выходу. Но потом она обернулась и добавила:

— Мой отец был настоящим героем. Он воевал на настоящей войне и получал настоящие ранения. А за это наша прекрасная Велпасия выдала ему нищенскую пенсию, на которую невозможно было прокормиться и одному человеку, не то что содержать семью. А ты, Равалдо — жалкое ничтожество. Всем известно, что все твои трюки выполняют дублеры, а сам ты способен лишь демонстрировать свою мужественно-слащавую мордашку. Но на этом твоя мужественность и заканчивается. Твой рекламный агент платит актрискам, чтобы те в интервью называли тебя лучшим в мире любовником. Но все знают, что это ложь, и что в любви ты также немощен, как и на экране.

— Ах ты, тварь! — взвизгнул Райнол Равалдо, вскочил с места и кинулся наперерез уходившей Латэле.

Непонятно было, что актер собирался сделать. Он занес руку то ли для того, чтобы ударить, то ли собираясь совершенно по-женски вцепиться Латэле в волосы.

В далеком-далеком детстве отец пытался научить Латэлу нескольким боевым приемам. Он полагал, что это поможет его дочери при необходимости защититься от чересчур назойливых приставаний парней. Конечно, Латэла давно уже забыла все эти уроки. Но теперь, увидев занесенную над ее головой руку, она среагировала быстро, решительно и совершенно неожиданно для себя самой.

Латэла перехватила запястье Равалдо, завернула ему руку за спину и отвесила хороший пинок пониже спины. Дальнейшие события произошли в течение всего нескольких мгновений. Актер, пытаясь сохранить равновесие и удержаться на ногах, каким-то нелепым боковым ходом пересек зал, выскочил через открытую дверь на террасу, перевалился через невысокие перила и исчез из вида.

Кто-то из женщин вскрикнул. Кто-то потерял сознание. Некоторые вскочили со своих мест, да так и замерли, не зная, что делать.

Латэла также застыла. Подобного исхода она не желала и не предполагала. И расстояние-то до террасы было немалое. То, что от легкого толчка Райнол Равалдо отлетел на два десятка шагов, казалось совершенно невероятным. И тем не менее, это произошло. Знаменитый актер, без всяких сомнений, лежал сейчас на мостовой. Падение с такой высоты должно было превратить его тело в кровавую кляксу.

Латэла вновь вспомнила свой сон. Неужели в ней проявилась сила Найи Кайдавар? Нет. Она не чувствовала ни сверхчеловеческой мощи, ни хладнокровной радости от убийства. Что же тогда произошло? Почему она разговаривала и поступала так, словно ею руководил совершенно другой человек? Размышления Латэлы были прерваны шумом.

После минутного оцепенения одновременно заговорили сразу несколько человек:

— Убийство!

— Она убила Райнола Равалдо!

— Вызовите полицию!

Из общего хора выбивались лишь причитания Крейла Кирса:

— Какая неудача. Ведь я так рассчитывал на Райнола. А теперь придется переписывать сценарий под Кела Вардана.

На Латэлу с ужасом и каким-то затаенным восторгом смотрели несколько десятков человеческих глаз. «Бежать!» — мелькнула мысль в сознании девушки. Она попятилась к дверям.

— Задержите ее! — приказал Кунг Варлан телохранителям.

Четыре здоровяка были шокированы точно также, как и остальные находившиеся в зале люди. Их готовили к различным ситуациям, когда жизни охраняемых объектов будет угрожать опасность, но произошедшее не вписывалось ни в одну из заранее продуманных схем. Мозги телохранителей были натренированы гораздо хуже, чем тела, и к самостоятельным размышлениям были плохо приспособлены. Но теперь, получив прямой и четкий приказ, эти громилы начали действовать.

Телохранители двинулись навстречу Латэле, растопырив руки, словно ловили не человека, а дикое животное. Латэла на секунду испугалась, но потом решительно зашагала к выходу. Она вновь утратила контроль над своим телом. Некто, сидящий внутри ее сознания, не сомневался в победе. Телохранители оказались не готовы к стремительной атаке молодой женщины. Недостаток силы Латэла компенсировала молниеносными и неотразимыми ударами. Через несколько мгновений все четыре телохранителя лежали на полу, а Латэла беспрепятственно выскочила в коридор и вызвала кабину лифта.

К ее радости, лифт прибыл почти мгновенно, так как находился этажом выше, и внутри кабины не оказалось ни одного человека. Когда двери закрылись, послышались звуки выстрелов, и в отполированных металлических створках появились пулевые отверстия. Телохранители быстро пришли в себя и применили огнестрельное оружие.

Латэла ничком распласталась на полу, но ураганный огонь достал бы ее и там, если бы кабина лифта не поехала вниз.

Латэла вскочила на ноги и нажала на кнопку следующего нижнего этажа. Она понимала, что этот лифт остановят и блокируют в шахте до того, как она успеет опуститься на первый этаж.

— Неужели это происходит на самом деле? — как заклинание, твердила Латэла. — Неужели это происходит со мной?

На какое-то мгновение мелькнула мысль о том, что надо сдаться полиции и отдаться на милость правосудия. Но это пораженческое настроение тут же сменилось боевым задором, пришедшим неизвестно откуда.

— Я схожу с ума! — воскликнула Латэла. — Я схожу с ума! Все это мне только кажется.

Но, к сожалению, это был не сон и не мираж, а самая настоящая реальная жизнь, пусть даже похожая на один из тех боевиков, которые так презирала Латэла.

Когда двери лифта раскрылись, Латэла увидела длинный коридор, по которому бегали люди с кипами бумаг и коробками видеокассет. На этом этаже Латэла никогда не была, но знала, что его и последующие семь этажей вниз занимают офисы сценаристов и режиссеров, которые воплощали в жизнь идеи рекламистов отдела шоу-бизнеса. В отличие от офисов рекламистов, чья творческая интеллектуальная работа требовала тишины и уединения (за исключением редких «мозговых штурмов», предваряющих разработку крупного проекта), здесь царила деловая суета.

По-видимому, тут еще никто не знал о том, что произошло на верхнем этаже. Поэтому Латэла беспрепятственно смешалась с толпой и пересела в другой лифт. В кабине находилась видеокамера, поэтому Латэла встала лицом к стене. Если ее поведение и вызвало недоумение, то вслух его никто не выразил.

Латэла пока не видела ни внутренней охраны Главного Агентства Пропаганды, ни полиции, но предполагала, что на нее уже объявлена самая настоящая охота. Латэла достаточно хорошо знала методы работы охранников и полицейских по фильмам и документальным репортажам. Поэтому еще до входа в лифт избавилась от мобильного телефона, по сигналу которого ее могли выследить.

Проехав шесть этажей, Латэла вновь пересела на другой лифт. На следующих этажах размещался отдел продовольственных товаров, в котором она проработала несколько лет — вначале секретаршей, а потом и старшим рекламистом. Здесь ее многие знали, и поменять лифт она решила заранее, чтобы не встречаться со знакомыми в коридоре.

Правда, эти меры предосторожности не помогли. В лифт вошли две девушки, с которыми Латэла поддерживала приятельские отношения еще во времена секретарской работы. Но карьера Латэлы резко пошла вверх, а ее подружки так и остались секретаршами. Последний раз они виделись больше месяца назад.

Одна из девушек, Дамина, с восторгом и затаенной завистью оглядела Латэлу с ног до головы:

— Здравствуй, милочка. Давно ты не радовала нас своими посещениями. Впрочем, обладательнице одежды от Дома Данликалло ни к чему водить дружбу с простыми секретаршами.

Только теперь Латэла заметила, что ее офисный костюм ничуть не пострадал от схватки с телохранителями. Это удивило ее даже больше, чем то, что она смогла легко победить четверых тренированных охранников.

Вторая девушка, Лакида, не была столь язвительна:

— Латэла, как у тебя дела? Как с личной жизнью? Ты еще встречаешься с Набом Шуадом?

— С кем? — переспросила Латэла, думая совершенно о другом.

— Ну, с тем симпатягой, с которым ты познакомилась на вечеринке у Рапила?

Латэла с трудом вспомнила, что, действительно, какое-то время была немного влюблена в менеджера автоторговой фирмы Наба Шуада. Но расстались они так же легко, как и познакомились. После нескольких встреч ни Латэла, ни Шуад не нашли друг в друге ничего особенного.

Однако ложь так глубоко въелась в сознание всех людей, работавших в Главном Агентстве Пропаганды, что даже в обыденной жизни они не могли говорить правду.

Поэтому подружки услышали другую версию:

— Я дала Шуаду полную отставку. Он преследовал меня, как маньяк. Спал в машине у моего дома, чтобы утром подарить букет цветов, водил в самые дорогие рестораны. Но мне он надоел, и я его отшила. Он до сих пор пытается со мной встретиться. Страдает, бедняга.

— Правда? — хором воскликнули Лакида и Дамина.

Латэла увидела, что лифт приближается к нужному ей этажу и нажала на кнопку остановки.

Затем она повернулась к подружкам и рассмеялась с истеричными интонациями:

— Конечно, неправда! Правда в том, что несколько минут назад я убила Райнола Равалдо и сейчас скрываюсь от полиции.

Девушки присоединились к ее смеху.

— С чувством юмора у тебя все в порядке! — сказала Лакида, доставая из сумочки зеркало, чтобы проверить макияж.

— Куда уж лучше…

Двери лифта открылись. Латэла запнулась на полуслове. В коридоре стояли двое охранников и сжимали в руках направленные на нее пистолеты.

— На колени! Руки за голову! — крикнул один охранник.

Лакида, Дамина и другие женщины, ехавшие в лифте, оглушительно завизжали.

Воспользовавшись секундным замешательством охранников, Латэла пригнулась и прыгнула вперед. Она ушла с линии огня, и пули пролетели над ее головой. Латэла перекатилась через голову и ударами ног повалила охранников на пол, не дав им сделать больше ни одного выстрела.

В лифте позади нее послышались крики раненных. Но у Латэлы не было времени выяснять, кто пострадал. Она подняла с пола выроненные охранниками пистолеты и помчалась по коридору.

На этом этаже Латэла остановилась, так как знала, что здесь находится навесной мост-переход из офисного небоскреба в соседнее здание, где располагались съемочные студии. Но, как оказалось, не только она помнила об этом пути отступления. Охранники, несомненно, ожидали, что она воспользуется этой дорогой.

Поэтому Латэла изменила свой первоначальный план. Вместо того, чтобы бежать к переходу, она повернула к пожарной лестнице. Спустившись по безлюдной лестнице на два этажа вниз, Латэла вновь вернулась в общий коридор и смешалась с толпой. Пистолеты она выбросила в ближайший бак для мусора.

Стараясь не попадать в объективы видеокамер, Латэла направилась к лифтам. Она надеялась, что ей удалось запутать следы и на некоторое время сбить преследователей со следа.

Действительно, в лифте на Латэлу никто не обратил внимания. Она беспрепятственно спустилась на третий этаж небоскреба. Ехать вниз Латэла не решилась. Она нисколько не сомневалась в том, что все выходы из здания заблокированы.

Но существовал еще один способ бегства, о котором полиция могла не догадаться. Латэла быстрым шагом пошла по этажу, стараясь сориентироваться в переплетении коридоров, дверей и перегородок. На третьем этаже располагались помещения для обслуживающего персонала: уборщиков, почтальонов, электриков, механиков. Здесь было многолюдно, но Латэла в своем дорогом костюме слишком выделялась из общей массы. Люди оборачивались ей вслед, и Латэла поняла, что у нее в запасе всего несколько минут.

К счастью, Латэла быстро нашла то, что искала. Зайдя в подсобное помещение, где были сложены штабеля щеток и бастионы пакетов с чистящими средствами, она выглянула в окно и убедилась, что не ошиблась.

Прямо под ней виднелся навес над лавочкой торговца цветами из сине-красной полосатой ткани. Еще вчера Латэла никогда не вспомнила бы об этой лавочке и тем более никогда не нашла бы нужную дорогу. Но сегодня все ее чувства были обострены до предела, и в голове разрабатывались совершенно четкие и решительные планы действий.

Схватив щетку, Латэла одним ударом разбила стекло и отбила осколки по краям, чтобы не порезаться. На звон сбежались люди, но никто не решился приблизиться к Латэле. Поэтому она совершенно спокойно взобралась на подоконник, рассчитала силу прыжка и с силой оттолкнулась обеими ногами.

Навес из плотной ткани мягко принял Латэлу, и она без труда соскользнула вниз. Многочисленные прохожие наградили Латэлу громкими хлопками. Люди озирались в поисках кинокамер, ничуть не сомневаясь, что стали свидетелями одного из трюков снимаемого фильма.

Латэла быстро зашагала по тротуару, стараясь как можно быстрее покинуть окрестности небоскреба. За спиной она услышала рев полицейских сирен. Быстро обернувшись, Латэла увидела, как два винтолета кружат возле разбитого окна. Еще один пролетел в сторону небоскреба прямо над ее головой.

Латэла поняла, что ее голография еще не поступила в бортовые компьютеры полицейских машин, иначе бы ее уже засекли сканеры. Впрочем, ждать оставалась недолго. Скоро анализаторы запаха соберут образцы на подоконнике и на навесе и поведут винтолеты по «горячему» следу.

Латэла начала озираться вокруг, ища пути для бегства. И нашла. Правда, эта дорога была ей чужда и незнакома. Но ничего лучшего Латэла не обнаружила, поэтому отправилась ко входу в Подземку.

Вначале она удивилась, увидев в престижном районе гигаполиса указатель: «Метростанция Площадь Кабирала», но потом поняла, что не все люди, работавшие в Главном Агентстве Пропаганды и окрестных офисных зданиях, добираются до работы на личных автомобилях. Обслуживающий и технический персонал вынужден был ежедневно пользоваться Подземкой.

Осторожно, словно пробираясь во вражеский лагерь, Латэла прошла через прозрачные двери. Ее обгоняли другие люди, толкали в спину и пихали в бок локтями. Латэла уже начала сомневаться в правильности выбранного пути, но приближавшийся звук полицейских сирен заставил ее ускорить шаг.

О Подземке Латэла знала не так уж много. В основном, все эти сведения были получены из боевиков, в которых храбрый полицейский спускался под землю, преследуя опасного преступника. Подземка была оборотной стороной респектабельного и делового гигаполиса Птиола. Подземка состояла не только из метростанций, метропутей и переходов между станциями. Она включала в себя и подземные магазины, и автостоянки, и канализационные тоннели, и электрошахты, и компрессорные подстанции водопровода, и прочие коммуникации и сооружения, обеспечивавшие жизнь гигаполиса.

Богатые обитатели Птиола с презрением относились к тем, кто передвигался на метропоездах или иных видах общественного транспорта. Любой приличный человек обязан был иметь личный автомобиль, класс которого подчеркивал социальный статус владельца. Тот, кто не обладал автомобилем, не мог считаться полноценным членом демократического общества.

Латэла также разделяла эти убеждения, ни разу в жизни она не пользовалась метропоездом, но именно в таинственной Подземке вынуждена была теперь искать защиту и спасение.

Вначале Подземка не показалась Латэле такой опасной и зловещей, как ее изображали в фильмах и детективных романах. Конечно, люди здесь выглядели чрезвычайно серо и однообразно, лица их были осунувшимися и усталыми. Никто не улыбался, наоборот, стоя в очереди к преграждавшим вход турникетам, люди неприязненно косились друг на друг на друга, норовили подтолкнуть соседа, словно надеялись, что очередь от этого будет двигаться быстрее.

Но грубость и неприветливость Латэла отнесла на усталость людей и неустроенность их нищенского существования. Она не столько презирала этих простолюдинов, не сумевших подняться в этой жизни хотя бы на первый «надземный» уровень, сколько жалела их.

Латэла встала в очередь, но внезапно вспомнила, что все ее кредитные карточки и наличные деньги находились в сумочке. А сумочку она оставила в зале совещаний. Там же остались и ее документы, и ключи от дома, и дистанционный пульт управления автомобилем.

— Впрочем, едва ли мне теперь понадобятся документы, — усмехнулась Латэла. — Полиция заберет меня, ориентируясь по голографии, а мой дом и лимузин давно уже взяты под охрану. Но вот деньги сейчас бы пригодились…

Однако воспользоваться деньгами для прохода через турникет Латэла все равно бы не успела. Обернувшись в очередной раз, она увидела вооруженных полицейских, бегущих ко входу в метростанцию.

— Извините! — Латэла начала пробираться вперед, расталкивая стоящих в очереди людей.

— Куда лезешь?! — послышались недовольные голоса.

— Не толкайся, корова!

— Не пускайте ее без очереди!

Особенно возмущались женщины. Мужчины провожали Латэлу восхищенно-оценивающими взглядами и не столько преграждали ей путь, сколько тянули руки к ее юному ухоженному телу. На фоне женщин Подземки Латэла, действительно, выглядела, как сошедшая с небес богиня.

Латэла оборачивалась все чаще и чаще. Полицейские уже вошли внутрь станции и теперь осматривали очередь у турникетов. Латэлу они пока не замечали, так как она старалась прятаться за особенно массивными и рослыми мужчинами.

Но удача не могла все время быть на стороне Латэлы.

— Вот она! — закричал один из полицейских. — Латэла Томпа, приказываю немедленно остановиться!

Латэла понадеялась на то, что полицейские на станут стрелять в толпу, и рванулась к турникету, раскидывая людей в стороны. Она перепрыгнула через створки турникета и тут же пригнулась, так как полицейские все-таки открыли огонь. Пули раскалывали облицовочную плитку на стенах, рикошетили, попадали в ни в чем не повинных людей. Завсегдатаи Подземки привычно повалились ничком на пол. Закричали и застонали раненные.

— Стой! Будем стрелять на поражение! — кричали полицейские, хотя стрельба уже началась, и появились первые жертвы.

Разумеется, Латэла не остановилась. Петляя и пригибаясь, она помчалась вниз по широкой лестнице.

— Перекрыть все выходы! — слышала Латэла крики отставших полицейских. — Стой! Стой!

Она вихрем промчалась по движущемуся эскалатору и оказалась на платформе. Метропоездов еще не было видно, и Латэла, быстро осмотревшись, побежала к указателю, обозначавшему переход на метростанцию другой линии. К ее удивлению, находившиеся вокруг люди ничуть не беспокоились, слыша выстрелы и крики у входа. Они понуро торопились по своим делам и, похоже, мало интересовались тем, что происходило всего в какой-нибудь сотне метров от них. Впрочем, может быть, они просто уже привыкли к перестрелкам и полицейским облавам в Подземке.

Все это играло на руку убегающей Латэле. Никто не помогал полицейским, никто не собирался задерживать бегущую девушку. Оказавшись на следующей платформе, Латэла увидела стоящий метропоезд с открытыми дверьми и полицейских, пробирающихся сквозь толпу с противоположной стороны станции. Полицейские были так поглощены преодолением встречного людского потока, что пока не замечали Латэлу.

Воспользовавшись этим, Латэла вбежала в двери метропоезда и постаралась встать так, чтобы ее не было видно с платформы. Люди косились на хорошо одетую женщину, но молчали.

Раздался механический голос:

— Осторожно, двери закрываются! Следующая метростанция «Проспект Варолда».

Двери с легким шипением закрылись. Метропоезд тронулся с места и начал быстро набирать скорость. Латэла увидела стоявших на платформе полицейских, которые внимательно разглядывали внутренности двигавшихся мимо вагонов. Латэла села на корточки и укрылась за спинками сидений. Она надеялась, что полицейские ее не заметили.

Действительно, когда метропоезд остановился на следующей станции, Латэла не увидела ни одного полицейского. Но все же она вышла и пересела на другую линию, чтобы окончательно запутать следы.

В метропоезде, на который она села, пассажиров было немного. С одной стороны, Латэле труднее было затеряться, но, с другой стороны, она получила возможность сесть на свободное сидение и немного передохнуть.

В горячке погони Латэла думала только о том, как скрыться от преследования. Теперь же, получив передышку, она осознала, ЧТО совершила, и ЧТО может ожидать ее в дальнейшем. И вновь Латэла ощутила раздвоение сознания. ПРЕЖНЯЯ Латэла пребывала в шоке и готова была упасть в обморок. НОВАЯ Латэла испытывала гордость от того, насколько ловко сумела оторваться от погони и раствориться в недрах Подземки. Обе Латэлы были согласны только в одном: возврата к прежней благополучной жизни нет и быть не может.