Посейдоника II

Глава 7

– Берегись! – громкий крик Алекса, еще и усиленный внешними динамиками скафандра, буквально оглушил его, но дело свое сделал – Игорь упал навзничь за секунду до того, как стена, у которой он стоял, разлетелась на сотню осколков, будто сделанная из стекла, а не армированного плексобетона. Лежа на полу, Игорь успел только удивиться поразительной тишине, которая внезапно наступила.

Странно, но даже подбежавший к нему в своем огромном бронированном скафандре Алекс не издавал никаких звуков. Он зачем-то размахивал рукой перед лицом Игоря, периодически отвлекаясь на то, чтобы дать несколько залпов из массивного карабина в образовавшийся пролом. Интересно все-таки, почему так тихо? Может, это какой-то новый фокус врагов? Но зачем им такой экзотический эффект. Странно. Тут все странно. И хочется спать. Нужно немного поспать и потом подумать об этой очередной аномалии. Буквально пару минут, не больше. Ах ты ж блин, что ж так больно-то?..

Из оцепенения Игоря вывела жгучая боль в районе сердца. Тут же вернулись звуки, водопадом обрушившиеся со всех сторон одновременно. Какой-то скрежет, громкие хлопки выстрелов, мерзкий вой сирены откуда-то снизу.

– Не смей мне тут умирать, боец! – голос Алекса был злым, но Игорь с удивлением услышал в нем нотки радости.

– Да живой я, живой, – постарался как можно бодрее ответить Игорь. – Успокойся, я в порядке.

Он попробовал встать, но при первой же попытке пошевелиться грудь опять пронзила резкая боль. Скосив глаза на грудь, Игорь увидел, что на нем закреплен полевой автодок[1], охвативший его грудную клетку длинными щупальцами, на манер огромного паука. Видимо, это от его укола адреналина в сердце Игорь и пришел в себя. Странно, что элсим не отреагировал на его состояние. Это очень настораживало, ведь электронный симбионт при повреждении организма должен был сработать в автоматическом режиме и начать реабилитационные мероприятия, но почему-то этого не сделал. Это был первый раз, когда технологии посейдонцев дали сбой. Игорь запустил быструю диагностику организма. Результат появился у него перед глазами уже через несколько секунд в виде сухого текста и небольшого схематического изображения организма с подсвеченными разным цветом повреждёнными органами: «Закрытая черепно-мозговая травма легкой степени, многочисленные ушибленные раны мягких тканей головы, сотрясение головного мозга, закрытая травма грудной клетки, ушиб грудной клетки, перелом 5 и 6 ребер слева, повреждение межреберной артерии, малый левосторонний гемоторакс, ушиб сердца, множественные ушиблено-рваные раны мягких тканей обоих ног и левой руки».

Игорь ненадолго впал в ступор, пока пытался перевести это на обычный язык. Голова нещадно болела, и он, поняв, что толку от попыток разобраться не будет, просто дал элсиму разрешение на любые необходимые меры. Электронный симбионт не заставил себя долго ждать, и почти сразу Игорь почувствовал ощутимый жар и туман голове от воздействия выброшенных в кровь многочисленных гормонов. Все тело начало ощутимо дрожать, и сразу он стал проваливаться в забытье. Элсим все продолжал выдавать сообщения, что-то насчет остановки кровотечения и дренирования плевральной полости, но Игорь уже практически ничего не соображал. Где-то на периферии сознания он понимал, что его подняли, перевернули головой вниз и куда-то понесли. Видимо, Алекс взгромоздил его тело на плечо и таким образом эвакуировал из-под огня. Хороший он все-таки парень, хоть и наглый, как танк. С этой мыслью Игорь окончательно отключился.

Пришел в себя он уже он уже в центральном зале обсерватории. Вокруг было довольно шумно: громкие разговоры, шум портативных генераторов, отрывистые команды по рации, прерываемые помехами, все говорило о том, что он находится в импровизированном командном центре их маленького отряда. Игорь приподнялся, чтобы оглядеться, и сразу увидел сидящих на ящиках Дариона, Маноэла и Стратиониса. Последний периодически отдавал какие-то команды в портативную рацию. Все выглядели крайне усталыми и напряженными. Траппер был без скафандра и с явно наспех перебинтованной головой. Крови на повязке правда не было. Увидев, что Игорь очнулся, Дарион тут же подошел к нему и помог сесть.

– Ну, как дела, дружище? Оклемался? – спросил он. – Мы уже начали было переживать.

Игорь на всякий случай сверился с элсимом по своему состоянию, хотя и сам понимал, что чувствует себя вполне нормально. Экспресс тест показал, что состояние, в целом, хорошее, серьезных травм нет, кровопотеря восполнена, поврежденные ткани находятся в режиме ускоренной регенерации.

– Номально, брат, нормально, – ответил он. – Могло быть хуже. Долго я был без сознания?

– Двенадцать часов, – Дарион протянул Игорю флягу. – Выпей. Это вода. Тебе надо восполнить потерю крови. Еды, к сожалению, нет совсем. Маноэл пытался выбраться на охоту, но нас крепко обложили... Так что, пока только так.

Игорь взял флягу и с удовольствием начал пить. Вода была безвкусная, явно пропущенная через армейский дезинфектор. Допив практически до дна, Игорь опомнился и вопросительно глянул на Дариона.

– Пей, не переживай. Воды у нас валом. Ночью шел ливень, – успокоил-тот. – Проблемы только с пищей. Хотя на фоне остальных проблем отсутствие еды можно считать мелочью.

– Насколько все плохо? – расправившись с остатками воды спросил Игорь.

Дарион на несколько секунд задумался, явно прикидывая с чего начать.

– Периметр мы пока держим, хотя с южной стороны стены проломлены, и туда хоть на танке заезжай. В строю осталось пятнадцать человек, не считая тебя и еще двоих раненых. Боеприпасы на исходе, батареи скафандров практически все разрядились. Стратионис считает, что мы продержимся тут еще часов шесть-восемь, если морфы будут атаковать с такой же интенсивностью.

– Кто? Морфы? – переспросил Игорь.

– А, да прицепилось название к роботам, они последнее время все меньше похожи на тех автономиков, которые нас раньше атаковали, и все больше меняются. Их сначала Маноэл окрестил металломорфами, а потом как-то сократилось до морфов. По мне, так ничем не хуже других название.

– Сильно они меняются?

– Да сам посмотри, – Дарион переслал по элсиму видео. – Так нагляднее.

Видеороликов было несколько, все короткие – буквально по три минуты. Запись велась с одной из внешних камер, установленных на здании обсерватории. Игорь увидел атакующую волну, в которой вперемешку с обычными автономиками двигались уже измененные их версии с кучей зловещего вида щупалец, торчащих из корпуса, и совсем уж непонятного вида агрегаты, будто составленные из остатков и запчастей тех самых роботов. Было непонятно – то ли они со временем принимают такой вид, то ли это уже новые, собранные из обломков разрушенных в предыдущих боях машин.

Все это разномастное воинство раз за разом лихо накатывало на оборонительные позиции в обсерватории, но под сосредоточенным огнем защитников вынуждено было отступать, оставляя на земле разорванные в клочья металлические туши и обломки всевозможных агрегатов.

Игорь обратил внимание, что с каждой следующей атакой количество роботов, окончательно потерявших изначальный вид, все увеличивалось, на последнем видео в атаке участвовали только такие вот «морфы» – те самые клубки из металлических щупалец, служивших одновременно и ногами, и руками, и оружием. Любопытно было то, что стрельбы со стороны нападавших машин совершенно не было, хотя он четко помнил, что при нападении на город и на первую базу отряда Стратиониса горнорудные автономики использовали свои лазерные буры в качестве оружия дальнего действия. И весьма эффективно.

А тут все эти... создания (язык не поворачивался называть их просто «машинами») рвались в рукопашную. И куда, кстати, пропали это вездесущие электромагнитные помехи, которые столько крови попили всем до этого? С отключенными комплексами наведения эффективность стрельбы падала в разы. А тут, насколько мог видеть Игорь, ничего подобного не происходило. Даже автоматические турели, наспех собранные и установленные в окнах, работали как часы, заливая наступающих огнем с убийственной точностью. Как всегда: куча вопросов и никаких ответов.

– Ладно, с морфами я более или менее понял ситуацию, а «дирижер» больше не появлялся? – спросил Игорь, закончив просмотр.

– Если ты о той твари, что рассказывал Маноэл, то нет. Ничего похожего не было. Только то, что ты видел. Я специально сделал подборку записей со всем многообразием форм. Мы даже выяснили общую закономерность. Атакуют каждые два часа сорок пять минут, каждый раз с нового направления. В каждой следующей волне на пятнадцать-двадцать процентов больше атакующих. При потере половины от первоначальной численности начинают отступать независимо от того, насколько глубоко вклинились в оборону. В прошлый раз, например, одна тварюка уже расколотила скафандр Маноэла и следующим ударом должна была его убить, но после взрыва очередного морфа им пришла команда отступать, и они все просто развернулись и свалили.

Закончив тираду, Дарион забрал у Игоря опустевшую флягу и явно собрался возвращаться к Стратионису и Маноэлу.

– Постой. А что с сигналом? – понизив голос почти до шепота спросил Игорь. – Есть новости? Ответ пришел уже текстом через элсим.

«Сигнал я отправил, поставил автоматическую корректировку по отношению к приемнику и повторяющийся цикл сообщения каждые пятнадцать минут. Уверен, его уже давно получили, но вряд ли смогут направить нам ответ, тут беда с принимающей аппаратурой. Так что, все, что смогли, мы сделали».

Игорь ответил так же, текстом: «Может, есть смысл предупредить ребят? Мне кажется, они заслуживают знать правду. Они ведь поверили нам».

Дарион глубоко задумался, нахмурил брови, даже показалось, что выругался про себя, и вдруг неожиданно сказал вслух

– Не важно, брат. Это совершенно не важно. Максимум через восемь часов все это потеряет смысл. Или мы окажемся правы, или все погибнем.

– Ну, как скажешь. Тебе виднее, – согласился Игорь. – Когда следующая атака? Думаю, мне пора заняться делом, будет обидно пропустить самую веселую часть представления.

– Похоже, штопор в заднице уцелел, раз ты снова рвешься в бой, – усмехнулся Дарион.

– Шило, правильно говорить «шило в заднице», уж за восемь лет знакомства мог бы и выучить этот афоризм, – начал было Игорь, но тут же осекся, увидев издевку в глазах друга. – Блин, я опять купился на твою единственную удачную шутку, Дар.

– Ну за восемь лет мог бы и выучить, – уже рассмеявшись в голос, ответил тот.

– Да иди ты, – с улыбкой отмахнулся Игорь. – Найди мне лучше винтовку.

Атака и правда началась по расписанию через час и тридцать семь минут после того, как Игорь очнулся. Морфы сначала накапливались на опушке леса, ожидая команды атаковать, а потом в какой-то момент просто рванули вперед через поляну, уже заполненную обломками своих собратьев из предыдущих волн. Преодолев буквально десяток метров, атакующие морфы напоролись на стену огня. Скорострельные лазерные турели с крыши обсерватории били частыми веерами импульсов, выжигая огромные дыры в телах морфов и буквально выкашивая первые ряды. Одновременно с этим с первого этажа ударили частые очереди кинетических винтовок. Металлические заряды, разогнанные до огромной скорости магнитными импульсами, прошивали сразу по несколько морфов. Хоть они и не наносили таких катастрофических повреждений, как лазерные лучи турелей, их эффект, помноженный на огромную плотность огня, делал свое дело, и первые несколько рядов наступающих просто смело. Будь на их месте люди, такие катастрофические потери явно заставили бы прекратить самоубийственную атаку, но то, что толкало эти машины вперед, явно руководствовалось иной логикой.

«Остается надеяться, что расчеты подтвердятся, и при потере половины морфов атака прекратится», – подумал Игорь. Он посылал очередь за очередью в волну атакующих, даже не особо целясь, куда стрелять было пока непонятно, и Игорь полностью положился на целеуказание от Алекса, который умудрялся не только сам стрелять без промаха, но и раздавать цели по внутренней сети в которую были увязаны все прицелы всех винтовок в отряде. Игорь прежде никогда с таким не сталкивался. Да и где бы ему было поучаствовать в армейском пехотном бою? Оказывается, пехотинцы тоже были не лыком шиты. Прицельные комплексы на всем оружии подразделения от взвода и выше можно было соединять в единую систему организации боя, в которой командир мог давать целеуказание, контролировать ведение огня каждым бойцом, учитывать расход боеприпасов и даже блокировать оружие в случае опасности дружественного огня. Очевидно, эффективность такого подразделения, особенно при грамотном командире, была в разы выше просто группы солдат с карабинами, стреляющих по устной команде. В современном бою скорость реакции и концентрация огня давали колоссальное преимущество тому, кто умел правильно использовать сэкономленные таким образом доли секунды.

Следовало отдать должное Алексу: он был хорош. Любой намечающийся прорыв автономиков мгновенно захлебывался в волне огня. Ни один морф пока и не достиг даже середины поляны. Но напор атакующих все возрастал, новые и новые автономики и морфы появлялись из леса, и не похоже было, что враг отступит.

Проблемы начались, как всегда, неожиданно. Из глубины леса по крыше обсерватории ударил рубиновый луч, затем последовал громкий взрыв, и замолчала одна лазерная турель. За первым лучом последовал еще один, который уничтожил следующую турель.

– Да твою ж дивизию! – не удержался и выругался Игорь. – Что ж за новая напасть?! Алекс, Никиас, наши действия?

– Держимся пока тут. Как преодолеют центр или потушат третью пушку, уходим во внутренний зал на вторую линию, – спокойным, без тени волнения голосом ответил по рации Алекс.

– Согласен, – вступил в разговор Стратионис. – Еще минут двадцать мы тут продержимся без проблем. Потом надо уходить внутрь.

– Я послал мини-дрон к месту, откуда стреляли, – продолжал Алекс. – Оружия на нем нет, но, может, успеет засечь, что это было. Видео с дрона я прицепил на общий канал. Посматривайте там, а то я не успеваю за всем следить.

– Я послежу, – с радостью что может быть хоть чем-то действительно полезен вызвался Игорь. – После привычки к внутреннему интерфейсу элсима следить за еще одним видеоканалом совершенно не сложно.

– Понятия не имею, о чем ты, но, раз можешь, – делай, – ответил Алекс и прервал связь.

Но сказать, как водится, оказалось проще, чем сделать. Тот самый канал, на который Алекс прицепил видео с дрона, был в боевом интерфейсе взвода, и изображение могло транслироваться только в нем. Вообще-то, это, конечно, очень удобно. Если ты в шлеме – там проекция идет прямо на стекло. А вот тем, кому шлема не досталось, приходилось довольствоваться небольшим экранчиком прицела, одеваемым на глаз с помощью гибкого крепления через голову. Одновременно смотреть на нем видео и целиться было катастрофически неудобно. И если вначале боя от точности огня Игоря зависело не особенно многое, то с уничтожением двух турелей стало очевидно, что каждый ствол на счету.

Игорь проклинал себя за длинный язык, безуспешно пытаясь справиться с кривым интерфейсом прицела и в очередной раз сожалея, что элсим категорически несовместим с земными приборами. А как бы сейчас было удобно вывести изображение под нужным углом и спроецировать его на вот эту, например, стену. Ну, то есть, само-то изображение, естественно, ни на какой стене бы не появилось, но мозг бы воспринимал его находящимся именно там и не мешающим обзору. Ээх... ну ладно. Работаем с тем, что есть. Немного помучавшись, Игорь все-таки смог так организовать картинку, чтобы была возможность и стрелять, и контролировать дрон. Благо, пока он ничего интересного не транслировал. Просто летел довольно высоко над джунглями куда-то на юг.

Минут через пять, видимо, заложив крюк для маскировки, дрон прилетел к месту, откуда предположительно были произведены выстрелы. Ну, точнее, как только он там появился, стало совершенно ясно, что это именно то место. Дальше все произошло очень быстро. На довольно крупной прогалине в лесу находился какой-то здоровенный агрегат явно из числа горнопроходческих комплексов. Что-то вроде огромного бульдозера с большим лазерным резаком на манипуляторе впереди. Этот самый резак был довольно сильно поврежден, похоже, взрывом, непонятно только внутренним или наружным. Но, очевидно, из строя он был выведен основательно. Рядом с ним камера успела заснять несколько суетящихся существ, явно собратьев того самого «дирижера», о котором говорил Маноэл, эдакие многоноги из кучи мелких частиц, перетекающих при движении, как стайки мелких рыб. Что они делали около бульдозера – непонятно, но произведенные выстрелы были явно их работой. Буквально через несколько секунд дрона засекли, и от одного из существ в него ударил яркий рубиновый луч, после чего изображение исчезло. Все, что Игорь успел понять, – импровизированное орудие сломано, и враги его усиленно чинят. А значит, вскоре стрельба возобновится.

Игорь отмотал чуть назад, сделал скриншот с изображением бульдозера и существ вокруг него, а затем выслал его в общий канал, снова чертыхая кривой интерфейс.

– Друзья, вот, если коротко, что увидел дрон. Эта хреновина по нам стреляла, но, судя по всему, то ли сломалась, то ли перегрелась, и вражины ее усердно чинят. Так что, есть вариант, что скоро обстрел продолжится, и нашу последнюю турель уничтожат. А потом и нас могут начать утюжить.

Некоторое время в эфире была тишина.

– Нужно делать вылазку и уничтожить эту машину. Иначе нам всем конец.

Голос был Игорю незнаком и, как оказалось, принадлежал Аристарху. Он предложил, чтобы они с Феофаном вышли через северный выход и пробрались к бульдозеру, а затем уничтожили его из портативных гранатометов, которые были в штатной комплектации бронетранспортера. После недолгих препирательств с Маноэлом, который тоже хотел делать вылазку, но самостоятельно, было решено, что пойдут все-таки Аристарх и Феофан, потому что скафандр Маноэла после прошлой атаки так и не починили, а с армейским он так быстро не освоится. В том, что эти двое были первоклассными бойцами, за последние пару дней успели убедиться все, поэтому надежды возлагались на них вполне обоснованно. Впрочем, была в этой чудесной затее одна маленькая проблема: морфы совершенно не собирались прекращать атаку, напротив, они только усилили натиск. Положение обороняющихся становилось совершенно критическим.

[1] Полевой автодок – сервисный робот, выполняющий медицинские функции в экспедициях, в том числе, на поле боя.