Портфель точка два

Глава 7

Эпизод 7.2

Неожиданные встречи и новые знакомства.

В людской реке, текшей по широким переходам торгового комплекса, Степан налетел вдруг на смутно знакомого денди.

— Несешься как лось по лесу, — укоризненно заметил щеголь, поднимая на лоб модные солнцезащитные очки. Легким движением руки он осадил активность свиты за своей спиной.

— Я несусь? — возмутился Беседин, бросая груз, чтобы протянуть руку. — Это ты на людей бросаешься, Гриша.

По доброй кавказской традиции они обнялись.

— Григорий Лепс! — прошептала девчонка, сверкая снизу-вверх восторженными глазами.

Поставив пакеты, она застыла в полусогнутом положении, подобно пловцу на стартовой тумбе.

— Что ты делаешь в этом богом забытом месте? — вопросил Григорий.

Очки съехали на нос, и поверх них денди покосился в сторону замершей девчонки.

— Продукты покупаю, — честно ответил Степан.

— Хм… Отоварился ты знатно.

Объемные пакеты туристов подтверждали правоту наблюдения.

— Кушать хочется часто, — признался Беседин.

— А я только собираюсь за шопингом.

— Тоже проголодался?

— Если бы. Подарок надо, — в голосе Григория почудилась тоска.

— Банкет-юбилей? «Газпрому» триста лет?

— Все проще, Степа. На свадьбу позвали, — тоска в голосе усилилась.

— Гриша, зачем тебе чего-то покупать, когда ты сам лучший подарок! — засмеялся Степан.

— Ага, вам лишь бы ржать да валяться, — Григорий нахмурился, делая вид, будто обиделся. — Ты еще посоветуй ленточкой с бантиком обвязаться.

— Отличная идея!

— Такие у меня друзья, — горько заметил Григорий, обращаясь к свите за своей спиной. — Никакого уважения к старшим.

— Гриша, да ты певец от бога! И рады тебе будут без всяких условностей.

— Ага. Что печально, добрые люди в конце вечера на сцену, конечно, потащат. А подарок нужен, понял? Потому что обязательно! Не конвертик же молодоженам совать. Хотя конвертик тоже… Может, посоветуешь, чего подарить этакого, особенного?

Степан развел руками. В подобной ситуации он бывал не раз. И кроме дружеского соболезнования предложить было нечего.

— Ненавижу магазины, — с чувством сказал Лепс. — Магазины как зубы: их много, а хороших мало.

Саша, наконец, пришла в себя. К сожалению Степана, одновременно закончилась демонстрация «нормальных ягодичных мышц».

— Послушай, у тебя остались старые монеты? — выпрямилась она.

— Конечно. Дорожный запас в надежном месте, — Беседин похлопал себя по груди.

— Давай Григория Викторовича выручим? Если можно.

— Да ты что такое спрашиваешь? — возмутился Степан. — Не стыдно?

Он протянул Саше распахнутый бумажник и голосом цыганской гадалки продекламировал:

— Деньги твои, только твои, и они от тебя не уйдут, а приумножатся и вернутся к тебе стократно.

— Ух ты! — удивился Григорий, принимая из рук Саши монету. — Тяжелая!

— Тяжелая, потому что древняя, — сказа Степан. — Кстати познакомься, девушку зовут Саша. Мой друг и твой фанат.

— Очень приятно, — Лепс улыбнулся. — Замечательный друг у моего друга Беседина.

Саша зарделась и совершила короткий книксен.

— «Шесть рублей на серебро», — сдвинув очки на лоб, прочитал Григорий. — А что тут по кругу начертано?

— «Чистой уральской платины», — подсказал Степан.

Свита за Гришиной спиной зашепталась, оттуда вылезла чья-то рука и цапнула монету.

— «Шесть рублей на серебро»? «Чистой уральской платины»? — восхитилась свита. — Классный прикол!

— Молодым понравится, — согласился Лепс. — Они любят поржать. Я гляжу, Степа, у тебя там полный бумажник, давай еще одну, для пары.

Степан взглянул на Сашу, та кивнула.

— Берите, — сказала она. — Пусть монеты, подаренные в знак долговечности брака, отгонят злых духов и оберегут молодоженов от несчастий.

— Отлично сказано, надо запомнить, — пробормотал Лепс.

Он обернулся, и тут же ему в руки вложили компакт-диск.

— Ладно, ребята, с вами хорошо, но пора идти подарок подбирать, время не ждет. А за прикол спасибо, — Григорий щелкнул шариковой ручкой. — Степа, есть планы побывать в ваших краях, позвоню. Саша, примите диск на память. Буду рад увидеть вас в зрительном зале!

Поправив ряд оставшихся монет, Степан застегнул змейку кармашка портмоне. Оглянулся — жизнь в торговом комплексе кипела. Где-то играла музыка, людской поток волнами накатывался на бутики. Гудел стилизованный под паровоз электромобиль, набитый визжащими от восторга детьми. У разноцветного фонтана разряженные гуляки, смеясь и размахивая планшетами, безудержно фиксировали друг друга на память.

Подпираемый свитой, Григорий Лепс уносился вдаль по фарватеру живой реки, а обалдевшая девчонка, не веря своим глазам, очередной раз перечитывала надпись на обложке диска: «Александре, замечательной девушке с великолепным чувством юмора».

Пока добрались до автовокзала, совсем стемнело.

— Ближайший автобус будет через пару часов, — Степан оторвался от расписания на стене здания. — Постой здесь, сейчас попутку поймаю.

Беседин скрылся за углом, а Саша нагнулась к пакетам, высматривая яблоко.

— О, классные джинсы, — раздался восхищенный голос за спиной. — Подходящий вариант!

Девчонка оглянулась — рядом с ней бесшумно материализовалась забрызганная грязью «бэха». Подкралась незаметно, во как бывает… И из окна торчала говорящая голова. Саша с недоумением прислушалась к себе, опасность не ощущалась вовсе. Ну вот, дожилась. Совсем нюх потеряла с этим Бесединым и его Григорием Лепсом. Она сокрушенно покачала головой.

— Нема вопросов, — рядом с говорящей головой показалась еще одна.

Не такая крупная, зато с усами и хорошо поддатая. Потеснив водителя, усатая голова тянула шею, оценивающим взглядом раздевая девчонку.

— Однако Сема сказал привезти двух телок!

— Сказал — привезем, — согласился водитель. — Ему найдем двух, а эта мне пригодится.

Нетрезвым голосом усатая голова тут же скомандовала:

— Эй, чего застыла? Прыгай взад! Нам еще пиво покупать.

Саша оглянулась по сторонам — автовокзал жил своей обычной жизнью, народ с баулами целеустремленно бежал в обе стороны. И никому дела не было до мирной беседы у расписания движения автобусного транспорта.

Она молча шагнула вперед и резким движением ладони толкнула голову водителя. Раздался характерный звук соприкоснувшихся арбузов. Голова пассажира мотнулась, но, в отличие от водителя, глаза его не закрылись, а всего лишь помутнели. Крепкая черепушка у парня оказалась, сразу не отключилась. Пришлось соударение повторить, чтобы пьяное мычание прекратилось.

Воровато оглянувшись, Саша дернула водительскую дверь, поправила тела уснувших ухажеров и подняла окно. Шагнув назад, критическим взглядом проверила обстановку. Что происходит внутри машины, с тротуара видно не было, напрочь затонированные стекла надежно скрывали содержимое салона.

Она доедала яблоко, когда из-за угла показался Степан.

— Нашелся там один тип на раздолбайке. Вроде сговорились. Правда, к озеру ехать отказался.

— На трассе высадит, что ли?

— Ну да.

— А зачем, Степа? Трястись в транспорте, чтобы потом пешкодралом до заимки с мешками тащиться?

«Ашановских» пакетов была куча, и весили они неслабо.

— Ты на что намекаешь? — Степан с подозрением уставился на девчонку.

— Предлагаю простое решение, — подтвердила она его опасения, подхватывая свою половину пакетов.

— Нет- нет! В черную дыру не хочу.

— Да ладно тебе. Страшно было первый раз, — похоже, мнение Беседина ее мало интересовало. — А после десятого проситься еще будешь! Надо только местечко безлюдное найти.

Безлюдное местечко нашлось за ларьками. Пахло здесь сомнительно, но не ночевать же они собрались? И даже не прогуливаться.

— Степа, готов?

— Айн момент, — бросив пакеты, Беседин присел, чтобы перевязать шнурок.

В темноте получалось плохо, девчонка нагнулась помочь, и тут же из-за гаражей вынырнул луч фонарика.

— Для приезжих на автовокзале туалет оборудован, — раздался ленивый голос. — А так хулиганство выходит, граждане. Документики.

Слово «пожалуйста», которое вальяжно добавил невидимый голос, выглядело явным издевательством.

Степан поднял голову. Два стража порядка, в темной форме и с куцыми автоматами на плечах, не без любопытства разглядывали Сашины джинсы.

— Да вы что подумали? — вскочила девчонка.

— Тихо, — цыкнул Беседин, задвигая ее за спину. — Документы у нас есть.

Бумажником он светить не стал, достал из кармана тощую стопочку «дорожных» денег. Отделил из-под скрепки сторублевую купюру:

— Вот.

— Документов должно быть два, — строго заметил сержант. — А по-хорошему — три.

— Не вопрос, — Степан завершил расчет. — Мы пойдем?

— Да нет, это мы пойдем, — снисходительно изрек старший наряда. — А вы уж заканчивайте свои дела скорбные.

Принципиальные ловцы хулиганов скрылись между железными коробками, и дела сразу закончились. На стене гаража нарисовался провал, сияя знакомой подсветкой. Без лишних слов Саша шагнула в пустоту, Беседин прыгнул следом. Темнота, зловеще скалясь, бросилась со всех сторон, затянула старую песню. Но пролезть в душу не успела — Беседин уже валялся на полу лесного домика. А рядом, собирая пакеты, выпавшие из ашановских сумок, ползала на коленях Саша.

— Алло, это Николай Бойко. Появился мой шеф? Нет еще? Тогда запиши: туристы вернулись.

— Чего⁈

— Вернулись, говорю. Ужинают.

— Не понял. Они же на самолете улетели?

— Вот так, брат. Улетели, а теперь вернулись. Как на базу прошли, никто не заметил. Наверно, на соседней поляне высадились. Или с парашютом спрыгнули.

— Ну дела!

— Ладно, разберемся. Спецназ ваш хваленый получит триндюлей точно. А пока пиши доклад: к охране периметра приступил.

Справка. Платиновые монеты чеканились с 1828 по 1845 год, при Николае I. Никакое другое государство более не позволяло себе платиновые деньги для регулярного обращения. Русские купцы сразу оценили одно несомненное достоинство монет из платины. Достоинство было чисто практическое — платиновые монеты не плавились при пожаре, как золотые или серебряные.