Портфель точка два

Глава 34

Эпизод 34.2

Лирическое отступление.

Совместное проживание в коммуналке не делает людей ближе. Наоборот, кухня общего пользования иногда становится полем боя, а бельевая веревка — линией фронта. А Артура Киракосяна коммуналка сделала деловым партнером. На второй день после переезда, матерясь сквозь зубы, Беседин сидел в коридоре среди разложенных деталей мебельной стенки. Артур остановился, с восхищением впитывая эпитеты, которыми Степан награждал изготовителя, чертежника и упаковщика мебели.

— Какие интересные идиоматические обороты, — заметил он. — Потрясающая семантическая слитность фразеологизмов!

Степан открыл рот, уставившись на соседа но, опомнившись, протянул руку. Так началось сближение. Артур легко прочитал текст руководства по сборке чешской мебели, и Беседин быстро понял: инструкцию дали от другой стенки, а фурнитуру от румынского гарнитура. Артур и этот язык знал. Чтоб Степан без него делал?

Устроив в магазине небольшой скандал, Беседин с помощью соседа быстро разобрался в проблеме. Артур сначала не хотел идти в совместный бой, упирался. Но потом не пожалел — из магазина они ушли с кучей заказов на перевод инструкций.

Незнакомых языков для соседа не существовало. А если попадался какой-нибудь португальский или венгерский, то при поддержке словаря он раскалывался, словно грецкий орех. Доцент переводил, Беседин редактировал и печатал. Гуманитарий до мозга костей, Артур с техникой совсем не дружил, путая шурупы с болтами. Поэтому Степан правил его перлы. «Крутить сверлом отверстие» — на «просверлить», «соединить детали с помощью гайки и винта» — на «завинтить», «слегка вставить шуруп» — на «наживить». И все такое. В то мутное время, лихую эпоху расцвета капитализма, работы для них было полно, редко какой импортный товар сопровождался русской инструкцией. А деловым партнерам неважно было, видеомагнитофон переводить, или электробритву. Деньги были весьма кстати, лишними они не казалась. А потом Артур уехал в Израиль.

— Так куда ты пропал, Степан? — прошамкал бывший сосед, закончив предаваться сладости воспоминаний и чуть ли не вытирая слезу.

— Пришлось уехать, — ответил Беседин. — Не для того, чтобы сразиться с драконом или освободить принцессу. Я просто удрал от проблем.

Сара метнула трезвый взгляд и положила руку на мобильник.

— Какие проблемы? — удивился Артур.

— Возле моего офиса человека убили, и портфель забрали.

— И что?

— А до меня докопались. И дружки убитого, и полиция. Прицепились, как репей… Оказывается, я рядом стоял. За это и виновным стал! Представляешь? А я ничего не видел, черт побери. Ни убийцу, ни убитого, ни портфеля.

— Но раз ты вернулся, — осторожно заметила Сара, — значит, проблемы закончились?

— Закончились, — легко согласился Степан. — Полиция опросила свидетелей, составили фоторобот. Подельники убийцы схвачены, а сыщики идут по его следу. Один товарищ мне прямо сказал, что взять его — дело нескольких дней.

— Надежный товарищ? — Сара была вся внимание.

— Без сомнений, — Степан показал сжатый кулак. — Ему можно верить. Собственно, поэтому я и вернулся. Теперь все проблемы позади.

Засиделся Зимин допоздна. Освободился от текучки как обычно, в густых сумерках. И пока, сдав дела и опечатав сейф, заехал на заправку, наступила ночь. Так что домой попал он с хроническим урчанием в животе. Уже который день жена встречать не вышла, однако ужин ждал на плите. И то слава богу. По сравнению со вчерашним наблюдается прогресс!

Насытившись, чем бог послал, Зимин принял душ и завалился на диван в гостевой комнате — идти в спальню к жене желания не было никакого. Бойкот объявила она? Вот пусть сама и выкручивается. Натянул наушники. Он давно уже перешел на аудиоформат со своим темпом жизни и разъездным характером работы. Да и глазам время от времени надо дать отдохнуть.

Декламатор из аудиокниги, прерванный вчера закладкой на самом интересном месте, вкрадчивым голосом продолжил чтение: «…заляпанный грязью фаэтон, виляя задом, неотвратимо настигал легкий открытый ландолет. Графиня де Карамель ничего не могла сделать, она только кричала, в страхе оборачиваясь назад. Беглянка была одета мальчиком — в красных сапогах до колен и алой шляпе с пером. Но ее маскировку нарушала левая грудь, выпавшая из расстегнутой рубашки. Преследователи мерзко хохотали в фаэтоне, жадно глазея на безумную пляску женской плоти. Вдруг шляпу с головы графини сорвало, и волнистые волосы красавицы затрепетали по ветру белым флагом. Негодяи заулюлюкали. Полковник скакал за темным фаэтоном изо всех сил, но расстояние не сокращалось. Он видел, как высокая карета злодеев поравнялась с коляской графини и ударила боком, подрезая в кювет. Ландолет медленно, с глухим тяжелым стуком, завалился набок, а лошади, увлекаемые повозкой, заржали, падая наземь. Графиня покатилась по траве. Сердце полковника обмерло. Стиснув зубы, он натянул поводья и спрыгнул в нетерпении. Грязный зад фаэтона удалялся на невозможной скорости».

Зимин представил себе графиню де Карамель, в красных сапогах до колен и алой шляпе с пером, но представилась она почему-то с грудью и лицом Светланы, бухгалтера Беседина. Образ этой рельефной прелестницы произвел на него сегодня неизгладимое впечатление.

А тем временем негодяи мерзко (голосом декламатора) хохотали, не обращая внимания на выстрелы полковника.

— Мерзкие негодяи! — сказал полковник, становясь на колени.

— Ах! — сказала графиня, падая в обморок, но одним глазом подглядывая, как полковник заправляет рубашку на ее вздымающейся груди.

Кровь ручьем текла по его мужественному лицу, а скрюченные от бешенной гонки пальцы никак не могли поймать прыгающую персю, которая безумно билась, царапаясь розовым соском. Простреленная голова раскалывалась невыносимой болью. Полковник застегивал пуговицы, а графиня, горя от страсти, незаметно расстегивала. Ее безумие дошло до высокой кондиции, и она хрипло закричала от подкатившего женского счастья. Вдруг в дверь позвонили.

— Не открывай! — прошептала графиня. — Иди ко мне, мой полковник!

Однако полковник, повинуясь чувству долга, открыл глаза. Извергая адские трели, телефон подпрыгивал на столе.

— А⁈ — закричал Зимин, не совсем отойдя ото сна.

— Товарищ полковник, разбудил? Извините. Вы велели докладывать по Беседину.

— Говорите, — Зимин прокашлялся.

— Докладываю: они стоят возле гостиницы. Смеются, обнимаются. У израильских друзей скоро самолет, мы проводим. Об отлете докладывать?

— Да, это важно. И как Беседина домой проводите, тоже отзвонитесь.

— Есть!

— Тогда до связи.