Портфель точка два

Глава 29

Эпизод 29.2

Беседы в офисе и на природе.

Шеф внимательно, не перебивая, дослушал Джейн Вагнер.

— Значит, группа погибла… Печально.

— Да, сэр.

— Сэм серьезно ранен?

— Да, — снова согласилась она. — Сэм ранен и группа погибла. Но мы знаем, у кого в Грузии сейчас портфель. И мы готовы его забрать.

— Это радует. Однако есть вопросы, — шеф говорил спокойно, даже доброжелательно. И это, в ожидании очередного взрыва, напрягало Джейн больше, чем истерика. — Так выходит, что все эти игры затеял Антон Богун, чтобы заманить агента Сэм в ловушку?

— Да, — ответила Джейн. — Выходит, так. Думаю, ради мести за убитого курьера.

— Много русских эмоций и мало бизнеса, — шеф, будучи, по его мнению, достаточно осведомленным о «таинственной и загадочной» русской душе, с иронией относился к особенностям национального менталитета. — Стремление к справедливости? Весьма странная, запутанная история. Надо разобраться. Во всем и по порядку.

— Я уже распорядилась.

— Отлично. Но сначала готовьте операцию по изъятию портфеля и канал для переброски груза. В подробности никого не посвящать. Просто груз.

Джейн кивнула, шеф продолжил:

— По окончании операции все свидетели должны остаться в России. Навсегда. Сначала доставка груза сюда, — пальцем он указал на свой стол. — А потом завершающий штрих. Именно в такой последовательности, а не наоборот. И прошу в этот раз обойтись без стрельбы и погони. Не надо привлекать внимание российских правоохранительных органов еще раз. Существуют же болезни, несчастные случаи, внезапные переезды? Пропажа людей, в конце концов. Проверьте всю цепочку, может быть, не только Сэм выжил.

— Да, сэр.

— Выполняйте.

Складской комплекс, сохранивший давнишнее прозвище «Засолка», раскинулся на краю города. Когда-то его разместили на пустыре, сразу за рощей акаций. Со временем из останков овощной базы, безвременно скончавшейся в перестройку, вырос сложный организм — с грузовым автохозяйством, многочисленной охраной и собственной веткой железной дороги.

Комплексу давно было тесно в детских штанишках старой границы, и он постепенно распухал в сторону балки, сначала засыпая ее всяким хламом, а потом рожая там новые ангары и боксы. Арендатором одного из таких железобетонных сараев был Степан Беседин. Он же числился единоличным владельцем тюнинговой студии «Философия звука».

Банальный сервис по шиномонтажу Степану удалось со временем превратить в элитную мастерскую автомузыки так, что даже Светка об этом не знала. По простой причине, бухгалтерии здесь не было вообще. А зачем? Простая формула «товар-деньги-товар» работала во всей красе, без изысков и заморочек. Серьезные люди требуют не квитанции, а качество.

Появляясь в боксе пару раз в неделю, начальник над двумя сотрудниками частенько сам работал руками — философию правильного звука следовало продвигать личным примером. Малоприметный, не блещущий рекламными щитами бизнес барыши приносил скромные, существовал скорее для души, чем для денег. Хотя для денег, конечно, тоже. Куда ж без них? Однако простые заказы, вроде установки сабвуфера в багажник «Лады», Беседин брать избегал, предпочитая им автохайфай в крутых тачках.

Серьезные заказчики появлялись не так часто, как хотелось, но два толковых работника бездельничали редко. Гнать и спешить хорошо на конвейере, считал Степан. А здесь работать следовало вдумчиво, с остановками на мозговой штурм в случае проблем. Публика на непростых машинах катается еще более непростая, знаете ли. Немалые деньги, взимаемые за работу, требовали качества. А качество требовало времени — бывало, что и переделывали не раз. И звукоизоляцию меняли, и проводку, и даже аппаратуру. Всякое бывало, но сложные задачи существуют еще и для того, чтобы повышать самооценку.

Едва заехав на территорию складского комплекса, Степан непроизвольно вдавил тормозную педаль. Издалека было видно, что его «автосервис» сгорел ясным пламенем. Обрывки яркой ленты ограждения болтались на ветру, на фоне черного, в хлопьях сажи, фасада. И повсюду валялось обугленное барахло, вытащенное наружу из распахнутых ворот бокса. Полная разруха, по которой Мамай прошел.

Беседин вышел из машины, махнул рукой дедку в форме охранника. Неохотно отложив бутерброд, тот высунулся из открытой двери будки. Прищурился, шамкая полным ртом:

— Шо нада?

— Шоколада, — буркнул Степан. — Когда пожар случился?

Охранник подозрительно посмотрел на бутерброд:

— А тебе какое дело?

— Беседин усмехнулся:

— Да я вроде как потерпевший.

— Хозяин, что ли? — дедок скрылся в глубине будки, только для того, чтобы выглянуть в окошко с листком бумаги и при очках. — Беседин Степан? Дык обыскались тебя, парень! Что ж ты телефон не берешь? Управляющий сказал: сразу к нему, как появишься. Машину возле меня ставь, присмотрю.

У покореженных ворот бокса Степан остановился, дальше не прошел. Чего-чего, а воды с пеной пожарники не пожалели. И огнетушители оказались точно не просроченные. Да, этого добра у нас всегда в достатке. На автомате он порылся в кармане, достал сигарету, сунул в рот. Чертыхнулся, приминая зубами фильтр.

Сказать, что он был зол, значит ничего не сказать. Много чего разного случилось в последнее время, теперь — вот это! А что делать? Пожеванную сигарету скомкал в кулаке. Август в нашей стране всегда был месяц тревожный, но в этом году выдался какой-то слишком экстремальный! Пожара только не хватало для полного счастья. Да, если не понос, так золотуха. Как там пожарники шутят: «что сгорело, не сгниет»? Ага. А что не сгорело и не сгнило, то доброхоты растащили. Инструмент первым делом, конечно.

Кто бы мог подумать, ведь страховать имущество у Степана и в мыслях не было. Стихийные бедствия в прошлой жизни как-то миновали стороной, а если нет разницы, зачем платить больше? Ошибочка вышла. Попал, одно слово. Пожар, конечно, проблема. И наркоконтроль проблема не меньшая.

Он постоял еще, оглядываясь на обугленный остов «Ауди кю 5» в глубине бокса, потом плюнул. Сгорела, ласточка, прожив всего несколько дней в ангаре. Плюнул и, на ходу набирая Петра Груздева, пошел искать начальство «Засолки».

Справка. Сервис Twitter обезопасил своих пользователей от слежки. Он объявил о поддержке функции Do Not Track, которая запрещает сайтам собирать личные данные обладателей микроблогов. Функций Do Not Track уже обзавелись такие интернет-браузеры, как Firefox, Internet Explorer, Safari и Opera. Чтобы включить «приватность», нужно поставить галочку напротив соответствующего пункта. При этом такой возможности нет у самой популярной в мире соцсети Facebook.

Следует отметить, что эта функция лишь информирует сайты о желании пользователей прекратить за ними слежку. При этом она не дает никаких гарантий, что недобросовестные сайты все-таки не следят за пользователями.

Натянутая, фальшивая улыбка управляющего должна была выражать сочувствие. Она сопровождала округлое лицо местного начальства всю недолгую беседу. Видимо, таким образом это лицо показывало Степану свое расположение. Сочувствие сочувствием, но кроме глупой шуточки «а теперь с арендной платой можно повременить», полезного управляющий сообщил мало.

Загорелось ночью, и тут же сгорело, не дожидаясь приезда пожарных. Соседние боксы не пострадали. Странно, конечно. Но, собственно, это все. А срочно видеть Степана управляющий желал по простой причине, визитку следователя вручить. Фраза «слава богу, ты пришел» прозвучала актуально.

— Фу, гора с плеч! Парни твои в Турции, в отпуске. Возвращаться отказались, хозяин пропал. Ты, то есть, — вздохнул он, избавившись от белой картонки. — А эти шастают здесь. Допрашивать же им кого-то надо.

О других персонажах, желающих лицезреть Степана Беседина, управляющий умолчал. Видимо, не велено было. Но такой любопытный проявился сам, пока потерпевший разглядывал разруху по второму разу, на обратном пути.

— Как жизнь, Степан? — полковник Подопригора, облаченный в обычные черные джинсы «Левис» и такую же, в тон, черную рубашку, подпирал его «Субару».

Они были шапочно знакомы, на охоте пересекались несколько раз. С возлияниями, конечно. Этот скромный штрих позволял маленькую фамильярность:

— И тебе не хворать, Сан Саныч.

— Слушай, товарищ хороший, жрать охота — сил нет. Подбросишь до какой-нибудь таверны? — Не дожидаясь ответа, полковник махнул рукой, отпуская «фордик» с синими номерами, чтобы полезть в Степин джип.

Получилось это с трудом, габаритами схожий с боксером Валуевым полковник еле уместился на полностью отодвинутом сиденье. По дороге, между пустопорожним трепом, Беседин несколько раз пытался дозвониться до Груздева, но тот упорно не брал трубку. Подопригора жестами показывал дорогу. Уже в кафе, быстренько сделав заказ, полковник душевным голосом плавно перешел к делу.

— Где ж тебя носило, как говорится, твою мать, Людмила?

— Так это, начальник. Жене сказал, что пошел к любовнице, любовнице — что к жене. А сам за компьютер, и в «танчики» гонять.

Намек на нежелание вдаваться в подробности полковник проигнорировал.

— Лучше б ты в тот день, парень, вообще из дома не выходил.

— С чего это вдруг такая забота? А, Сан Саныч? — Беседин набычился, потемнев взглядом. — И с каких это пор моя скромная персона интересует твою службу? Или вы там от скуки начали пожары расследовать?

— Твоя скромная персона у меня вот где, — хлопнув по необъятной шее, криво усмехнулся полковник. — После убийства на проспекте. Представляешь, какое совпадение, Беседин?

— Всяко бывает, но не всякие совпадения означают закономерность.

— Ага, бывает всякое, и закономерности тоже! Как у тебя на лице. Наш пострел везде поспел — и по морде получить, и портфель заныкать.

Степан дернулся, непроизвольно потерев глаз, но Подопригора его осадил:

— Твоя позиция уныла! И стара как мир. «Не знаю, не видел, не слышал». Изобрел Америку! Ага. И слинял ты из города «в командировку» по понятной причине — чтобы остаться в стороне от событий. Небось дружок твой, Петька Груздев, идею подогнал?

— А если и так, Сан Саныч. Все равно, мне разборки ни к чему. Не при делах я.

— Не при делах, говоришь? Гм… Так бывает в КПЗ — у каждого второго, когда не спрашивают первого. А мнение другой, криминальной, стороны тебе известно? Нет? У них «презумпция невиновности» не хляет, там другая тема. И если быть ближе к этой теме, без философии, то попал ты, парень, между молотом и наковальней. И еще есть вероятность, что сверху каток проедет.

— Хм… Как сказать, — Степан покачал головой. — Как сказать. Не думаю.

— Не думает он. А надо бы! Бывают же индивидуумы, которым начхать. Все до фонаря. Даже собственная судьба, — полковник отхлебнул из кружки, скривился, и вдруг гаркнул: — Саркис!

Чернявый буфетчик выскочил из-за стойки:

— Да, Сан Саныч?

— Ты чё это, друг ситный, пиво здесь разбавляешь?

— Кто сказал? Неправду тогда сказал, бог свидетель, мамой клянусь! Обидно даже, э… У нас все честно, я просто не доливаю.

— Хм… Ладно, проехали. Забери эту кислятину, и принеси чего-нибудь бутылочного. Легкого, светлого.

— Да, — согласился Степан. — Легкое, светлое. Пилзнер Урквел.

Буфетчик пулей метнулся, присовокупив в качестве извинения тарелку с тонко порезанной брынзой, сочившейся капельками влаги на срезе.

— Есть, Степа, в твоей истории невнятные моменты, — Подопригора покрутил могучим указательным пальцем и загнул его. — Первое. Как ты умудрился уйти при такой опеке? Пасли тебя плотно.

— Ничего я не умудрялся. Наговаривают, — честно ответил Беседин. — Сел в машину и поехал.

— Ладно, поехал. Почему на машине бухгалтера… ммм… Светланы?

— Так своя забарахлила, Сан Саныч.

— Предположим, что так. Сел и поехал. Бывает, — полковник вчитался в бутылочную наклейку и, отпив, довольно крякнул. — Чешское, другое дело! Тогда второй вопрос: вернулся зачем?

— Как зачем? Куда мне деваться, когда вопросы в командировке порешал?

— Да, Степан, — расстроился полковник. — Врешь ты нескладно. Не догоняешь, что с таким пофигизмом долго не протянешь.

— Чего?

— Ничего! Нет у тебя за душой крепкой крепости. А ведешь себя, будто любимое чадо президента Занзибара.

— А почему нет? — Беседин хмыкнул.

— Потому что нет! Блин! Спрятался в норку — логично. Сиди! Вылез зачем? Вот чего я не пойму. Здесь же тебя сразу достанут, припрут к стенке, и спросят. И хорошо, если после всех вопросов жив останешься. Калекой полудурочным. Оно тебе надо? Эти люди всегда получают, что хотят. Или, думаешь, твой ОМОН тебя выручит?

Беседин пожал плечами:

— У ОМОНа работа такая — выручать.

— Сомнительно. Тут расклад другой. И не удивляйся, знаю я про ментовскую крышу, и про друга Груздева тоже знаю. Потом, кстати, дети у тебя есть.

— Есть, конечно, — согласился Степан, аккуратно заматывая брынзу и зелень в тонкий армянский лаваш. С дочкой он совсем недавно говорил по телефону, и закрытый санаторий МИДа, с ненавязчивой охраной, — как это описала бывшая жена, — внушал определенную уверенность.

— Партнеры в бизнесе?

— А как же без них? — удивился Беседин.

— Кредит в банке?

— И кредит, и хм… долги «частным инвесторам». Саныч, все как у людей, — скрывать Степану было нечего.

Принесли люля-кебаб. Полковник заказал всякого понемножку, разного, из баранины, курянины, свинины, и тут же начал пробовать, жестом рекомендуя Степану присоединяться.

— Все у тебя, как у людей. И проблемы тоже. Но что-то слишком самодовольный ты для обычного лоха, парень, — Подопригора успевал жевать, пить и вещать одновременно. — Переговоры отменил. Троих положил! Решительный ковбой, блин, с газовым пистолетом. Потом телефон секретарше бросил, и ускакал на бескрайние просторы прерии. Степан, ты ж не страус, чтобы голову в песок прятать. Надеешься, без тебя разберутся? Так найдут, под водой достанут, и спросят. Ладно, Серому и Богуну в информации отказал. Ошибочное решение, но бог с ним. Может, фээсбешникам картину прояснил?

— Опять за рыбу деньги. Что я мог прояснить, если не видел ничего? — Степан был искренне возмущен. — Неужто непонятно?

Подопригора скривился. Не от люля-кебаба, от сказанного.

— Людям вот непонятно, спросить хотят. Ты не представляешь, как хотят! Аж зубы у них ломит.

— Печально, — Беседин поморщился, сочувствия в голосе не было.

— Знаешь, человека уговорить легко. Например, если детей украсть. Или кредиты потребовать обратно. Или доли партнеров выкупить, то есть просто бизнес забрать. Причем все это быстренько, шустро, потому что «не всякие совпадения означают закономерность». Оглянуться не успеешь. Понял, нет?

— Руки у них коротки, — отрезал Беседин. — Пусть попробуют. Не мальчик для битья.

Мальчиком быть, при дополнительной кремлевской «крыше», было бы глупо. Не далее как завтра он собирался разменять у антиквара полсотни монет, чтобы закрыть долги «частным инвесторам». И, конечно, глупо было бы, при наличии свободных средств, проценты дяде платить. Со старой же, омоновской «крышей» кредитные отношения в ближайшей перспективе прекращать нельзя — в этой ситуации наоборот, проценты надо платить исправно, дружба крепче будет. Кремль далеко, а своя земля вот она, под ногами.

Полковник продолжал вещать:

— Не мальчик, согласен. Вот этого я и опасаюсь, Степа! Зачем мне разборки в Бронксе? Скандал не нужен никому. Тебя кокнут, в конце концов. Не зыркай, тут без вариантов. Поверь моему опыту. А твой дружок, Петька Груздев, вступится. И начнет крушить здесь от налево до направо. Мне вот только стрельбы в городе не хватало!

Беседин согласился:

— Стрелять в городе нехорошо. Мастерскую спалили они?

Полковник красноречиво помолчал, потом сообщил:

— В таких делах, если кого и найдут, так галимого наркомана. Которого за дозу на дело подрядили.

— Это понятно, — сказал Степан. — Но согласись, Сан Саныч, в ваших играх есть четкое правило: «если сдал ствол, тогда поднимай руки».

— Ни шагу назад? Русские не сдаются? — Подопригора сочился сарказмом.

— Штаны снимать перед каждым хамлом обидно, — ответил Беседин. — Нам чужой земли не надо, однако и своей не отдадим.

— Ладно, — подозрительно легко согласился полковник. — Не нужен нам берег турецкий, как помнится, говорили африканцы, входя в Париж. Чувствуешь себя правым — флаг тебе в руки. Но ответь, друг мой, на простой вопрос: что за девчонка рядом с тобой мелькает?

— Рядом со мной, холостым да веселым, всегда кто-то мелькает, — ухмыльнулся Степан.

Хотя внутренне вздрогнул, только вида не подал. А Подопригора с некоторой завистью заметил:

— Да уж, холостым в этом отношении проще.

Беседин вернул его к теме:

— Подробнее можно?

— Да пожалуйста! — полковник выложил несколько мутных фото. — Качество не HD, извините, с камер наблюдения бильярдной снимали.

— Интересно, — бесстрастно отреагировал Степан.

Полковник рядом с фото выложил лист бумаги:

— А вот, ознакомьтесь, описание хулиганки, которая поколотила владельцев придорожного рынка в соседней области. Избила, имущество отняла. Словесный портрет, выводы. Знаешь, в чем прикол? В розыск девочка объявлена по неформальным каналам. Разные люди очень хотят с ней поговорить, да найти не могут! И удивительное дело, случайное совпадение, рядом ты стоял. Представляешь?

— Хм, — пробормотал Степан, откладывая парочку фото. — Можно на память?

Наездов в прошлой жизни Беседин пережил достаточно, и этот выглядит не самым страшным. А уж достать девчонок из-за стен Кремля не получится точно. Пусть желающий какой-нибудь попробует. Однако в этой чертовой жизни все оказывают друг другу услуги. Чаще всего безобидные, но предполагающие взаимность, конечно. Сегодня Степану от полковника ничего не требовалось, однако кто знает, как оно обернется завтра?

— Сан Саныч, с людьми поговорить я готов. В любое время. В любом месте. Естественно, при моей «крыше».

Полковник прекрасно знал, что отказ от встречи означал бы потерю лица. Со всеми вытекающими.

— Без проблем, — облегченно вздохнул он.

А Беседин взмахнул фотокарточкой:

— Теперь насчет девочки. На фото какая-то ошибка. Или недоразумение. Моя девочка столичная. Слабая, хрупкая, муху пальцем не обидит. И без охраны шагу не делает. Кстати, она близкая родственница начальника московского ФСБ. Знакома с Ильей Зиминым из нашего областного управления. У меня есть визитка, хочешь, позвони.

— Вот оно что, — у полковника изменилось лицо. — С Ильей я знаком. Пересекаемся иногда.

— Так чего тянуть? На, звони.

— Зачем же так сразу? Ты сказал, я понял, — полковник задумался, визитку не принял.

— Отлично, — резюмировал Беседин. — Тогда, Сан Саныч, так и людям передай: ошиблись они. Девочка не при делах. Случайное совпадение.

Справка. — Вы продолжаете настаивать на своем? — спросил Магомед гору, — Тогда мы идем к вам!

Вернувшись на службу, первым делом Полковник Подопригора напился холодной минералки. Затем покопался в адресной книге.

— Я его нашел, — сказал он трубке. — Да, здесь, в городе. Вернулся. Разговаривать с вами будет. Хотя, чудится мне, что парень явно не в курсе. Что ты сказал? Вопрос с портфелем закрыт? Вот это новость. Сам удивлен? Хм… А уж как я удивлен! Странно, об чем тогда терка? Об девчонке? А вот эту тему я закрываю! Вместе с торговыми точками Ахмеда. Нашлись, бля, индейцы, охотники за скальпами. Чтоб завтра их ноги в городе не было. Ясно? Вместе с гостями! Пинкертоны бородатые… Все понял? Да, девочка непростая, типа генеральской дочки. Не говори, с этими мажорами одна морока. Не грузи больше, заберем кинжал ваших братьев. Да вернет она, если Степана попросим! Достал уже своим нытьем. Будешь должен, конечно. Позвоню. Утром стулья, вечером деньги. Или наоборот? Впрочем, неважно. Подробности при встрече. И не вздумайте его трогать! Руки оборву. Отбой связи.