Политика среднего звена

Глава 12

Ложа нависала над огромным залом, полным народу. Прожектора подсвечивали пустеющую сцену, серебрились блестки на алых гардинах, в оркестровой яме переглядывались музыканты, замерли искусники охраны, перешептывалась публика.

— Все в сборе! — Наследник быстрым шагом прошёл в центр ложи, устроился в кресле. — Когда уже начнется?

— Скоро, Ваше Величество! — Ответил генерал Бельский.

Кресло Виктора Светлова расположилось по центру. Справа Снежана, в ослепительно-белом облегающем платье, так и светится энергией. Дарья Петрова сидит слева, на лице играет улыбка. Яромир и Вера держатся вместе, чуть в стороне от них Максим Смагин под руку с Мариной. Дарина стоит рядом со мной, косится на застывшего в одиночестве Добромира. Злата Морозова и Елена Голубкова тоже рядом, Лена наклонилась к Злате, и что-то вполголоса говорит. Говорит убедительно, блондинка с небесно-голубыми глазами то кивает, то хмурится.

Царя Славомира Первого нет, видно, решил отдохнуть от дел государственных.

Вдоль стен охрана, стрельцы Светлого Царства и искусники в своих кимоно.

Снежана поглядела на меня, потом на Елену Голубкову. Скривила губы недовольно, отвернулась. Что-то девушке не понравилось, понять бы, что?

— Уважаемая публика! — Донёсся из зала голос Галактионова. — Мы начинаем концерт!

Свет потух, прожектора вспыхнули, вырывая из темноты на сцене силуэт девушки.

Виктор Светлов напрягся, привставая в кресле.

— Приветствую вас, жители Аркаима! — Голос Милы, напоенный энергией, разнесся по залу, отразился от стен. Эхо раскатилось вокруг, невыразимо счастливое и прекрасное.

Наступила звенящая, оглушающая тишина. Я услышал, как ровно гудит Сердце Пламени у меня в груди.

— Оказаться в этом зале большая честь для меня!

Ещё одна волна, сильнее.

«Миро, для них это же наркотик!» Внезапно понял я.

«Куда как меньше, чем доза выпивки в баре». Невозмутимо ответил Миро. «Что-то более опасное заблокируют защитные амулеты».

«А если человек придёт без амулета?»

«Значит, он дурак, а дураков не жалко».

— Сначала я спою вам про… Весну!

Третья волна пропитала все вокруг.

Вспышка. Полотнища крыльев развернулись за спиной Милы, пронесся восторженный вздох, который поймала сирена.

И начала петь.

Я привычно выставил защиту.

Просто голос, без слов и музыки, они только помешают. Тянущийся, красивый, сильный голос, рождающий в сознании чудесные образы. Ранняя весна, приходящая с первыми лучами солнца. Снег ещё лежит на улицах, тянет вниз ветки деревьев, но там, в вышине, уже улыбается солнце. Оно улыбается иначе, по-весеннему. Холода кончились, люди! Теперь будет тепло и хорошо!

— Как она это делает? — Прошептал кто-то позади меня.

— Откуда мне знать? — Раздраженно ответили ему.

Елена Голубкова потрогала Злату за рукав, и нахмурила брови, кивая в мою сторону.

Песня кончилась.

— Спасибо! — Сирена вложила в это слово искреннюю радость и благодарность. — Вы все очень милые! Давайте продолжим, не будем останавливаться!

«Знали бы они, как ты на самом деле можешь продолжить!»

«Миро, ну вот что ты ворчишь?»

Вторая песня была про людей.

Про каждого из тех, кто сидел тут. Маленький человек, чей мир вряд ли был бы интересен даже для него самого, ощутил внимание и заботу. Звуки, переплетаясь с энергией, обволакивали разум, словно уютное одеяло. Привет, маленький человечек! Ты не один в этом мире, есть мы! Ты нам интересен, расскажи о себе! Отпусти свою печаль, пусть она раствориться в нас! Расскажи нам о том, чем ты мог бы гордиться! Не важно, чем — удачной сделкой, повышением зарплаты, соблазненной девушкой или удачно загнанным под каблук мужем… Не молчи, говори, мы слушаем тебя!

Песня кончилась.

Зал молчал.

— А теперь про любовь. — Тихонько сказала Мила.

Третья песня била в душу, острым лезвием вскрывая все те наслоения психологической защиты, что навешивает на себя с возрастом человек. Та костенеющая со временем скорлупа, что окружает каждого из нас. Она растет с первым обманом! Когда нравящаяся девушка не говорит «нет», а лишь смеется над твоими робкими попытками казаться лучше в её глазах. Когда ты такая красивая, а вот тот парень упорно не обращает на тебя внимания, даже капельки не уделяет, гуляя и вздыхая не по тебе, а по другой. Разве это не обман? Разве мир не обманул тебя?

Нет, не обманул.

У каждого своя дорога. Обязательно найдется тот, кто полюбит тебя. Не потому, что ты самый сильный и самый успешный, не потому, что ты самая красивая и милая. Просто потому, что ты есть на белом свете. Тебя полюбят не за что-то и не вопреки чему-то, тебя просто любят, потому, что ты есть.

Ты ждал какое-то условие для любви?

Так вот же оно — твоё существование! Тебя любят, человек. Всего, целиком и полностью. Ты — половинка чьей-то души. Но будь готов ответить тем же! И тогда… И тогда небесно-голубые глаза будут смотреть лишь на тебя.

Песня кончилась.

Молчание длилось и длилось, люди приходили в себя.

И оглушительные аплодисменты взорвали зал.

«Посмотри-ка». Сказал Миро. «У нас проблемы».

Виктор Светлов не отрывал взгляда от Милы. И не сказать, чтобы он пожирал глазами девушку. Он смотрел на неё как на нечто совершенное, хрупкое, прекрасное.

И мне это не понравилось куда как больше. Лучше бы он смотрел на Милу как на кусок торта, который срочно надо съесть, чем так. Потому что… Что? Потому, что Виктор Светлов, наследник престола не самой маленькой державы Дороги, увидел то же самое, что я увидел в одной рыжей девчонке на берегу моря.

Не мясо. Не удовлетворение своего эго.

Короткий миг счастья.

А за такое иные люди могут и отдать жизнь. Не говоря уж о том, чтобы смести с дороги разные преграды, типа Мирослава Трегарта, будь он хоть трижды мастером Искусства.

«Вот именно». Согласился Миро. «Да что он в ней увидел, я ума не приложу? Это же Вещь, как шкаф, который в угол поставить можно!»

«Миро, она человек».

У меня перед глазами возникла картинка.

Мила, стоящая рядом с «Маусом», под прицелом Киры, в окружении тел слуг.

— Не смогли защитить свою госпожу при жизни… Так пусть сдохнут!

«Помни это». Сказал Миро. «Тут она настоящая!»

«Помню». Вздохнул я мысленно.

«Если Принц свяжется с ней, то сдохнет так же. Жаль, парень он толковый. На первый взгляд».

«Так что делать-то?»

«Свалить отсюда подальше на пару лет, Принц найдет свой миг счастья в постели другой красотки».

«Подумаем об этом».

«Куклу тоже пускай забирает, хлебнет лиха полной ложкой!»

«Он нам столько зла не сделал».

«Все впереди».

— Ваша подруга крайне талантлива, Мирослав. — Сказал наследник.

«Будь благодарен судьбе, что ты не знаешь, насколько!»

— Да, Ваше Высочество. — Я чуть поклонился.

— Вам очень повезло.

«Тебе б так везло».

— Не могу не согласиться. Мила просто чудо, несмотря на то, что она не вполне человек.

— Что вы имеете в виду? — Глаза Виктора Светлова опасно сузились.

А, была не была!

— Она же сирена, Ваше Величество. Мы познакомились на Алом, Ваше Величество, когда Мила пыталась взять меня в плен. Она перебила кучу народа на моих глазах, не самым приятным способом, люди умирали на земле в муках. Но у неё не получилось. Её хозяйка рассердилась, и Милу изгнали. Ну а я — подобрал…

«Надо было приказать ей прыгнуть в окошко!»

— С тех пор мы вместе. Её таланты всего лишь сильные, редкие биомехи.

«Не сработало». Разочарованно сказал Миро.

И в самом деле, интерес в глазах наследника только увеличился.

— Она настоящая сирена с Пелориада?

— Настоящей некуда. Жестокая, злая без причин. Если бы не метка, она постаралась бы убить всех в этом зале.

Правый глаз Радека Бельского дернулся, искусники вдоль стен подобрались, посерьезнели.

— Понимаю… — Протянул наследник.

— Ваше Величество, нас ждут в Думе. — Склонился в глубоком поклоне канцелярского вида мужчина.

— Да-да, помню. Поехали. — Наследник легко поднялся, и вышел. За ним потянулась свита. Снежана, выходя, даже не оглянулась, сохраняя идеально прямую осанку. Марина вышла под руку с Максимом Смагиным. Дарья Петрова искоса глянула на заволновавшегося Добромира, подала руку, тот неловко принял.

Генерал Бельский остро глянул на меня, словно хотел выругать, сдержался в последний момент.

— Прошу прошения, Ваше Сиятельство. — Сказал я на всякий случай.

— Ты не хочешь от неё избавиться? — Спросил генерал.

— Я подумывал об этом. Но это не моя вещь, это мой друг.

— Таких друзей…

— Боевой товарищ.

— И товарищей!

«Слушай умного дядьку!»

— Простите, Ваше Благородие, то есть Ваше Сиятельство, но…

— Да не избавиться уже, Галактионов на ней такие деньги делает, что… — Генерал вздохнул тяжело. — Ладно. Будешь продавать, меня набери сначала. А сейчас бери СВОЮ сирену! И вали в гостиницу! И чтобы до утра тебя не видел!

— Есть!

Раскрасневшаяся Мила, под охраной Киры, раздавала автографы. Расписывалась на журналах со своим портретом, на майках, на брелоках. Публика напирала, два охранника в черных костюмах сдерживали толпу, Кира смотрела строго.

— Господин! — Мила, заметив меня, сразу же переместилась ближе, обняла, прильнула к груди.

Я и дернуться не успел.

— Нам домой надо.

В гостиницу мы ехали на представительском «Ролсе». Кира хмуро молчала, Мила улыбалась, прикрыв глаза.

— Как ты себя чувствуешь? — Спросил я.

— Мне хорошо. — Медленно сказала Мила. — Мне очень хорошо. Я раньше никогда не думала, что искусство может быть таким… Таким… Не знаю, господин. Нам всегда говорили, что наши слова — оружие, а теперь я вижу, что мои умения могут не только убивать. Я могу петь, господин. Могу сделать так, чтобы люди, послушав меня, ушли довольные и счастливые. Они любят меня, я чувствую это…

«Не обольщайся!»

— Я вижу.

Сирена была уставшей до крайности, но в таком же крайнем восторге. Ей и в самом деле нравилось то, чем она занималась. Песня не содержала в себе вреда и дурмана. Просто песня, голос, усиленный биомехами, тонкие, почти незаметные частоты несли с собой не приказ, а чувства сирены.

Любовь ко всему живому, радость, счастье.

Неудивительно, что люди валили на такие концерты толпами.

Телефонный звонок раздался неожиданно.

«Как мне надоел этот аппарат». Проворчал Миро.

— Мирослав, ты сейчас где? — Спросила Елена Голубкова.

— В гостинице, а что?

— С тобой хотят поговорить.

— Кто это, и на какую тему?

— Злата Морозова. Поговорить, и решить все ваши дела. Давай, выходи наружу, мы тебя ждем.

«Давайте лучше вы к нам, тут кровать большая, все поместимся!»

Злата и Елена ждали меня на улице, устроившись на лавочке. Рядом торчали охранники Елены, прохожие старались обходить их стороной.

— Привет. — Я, делая беззаботное лицо, подошёл к девушкам. — Это… Рад видеть…

— Общайтесь, и постарайтесь не поубивать друг друга. — Елена поднялась с лавочки, кивнула охранникам, и отправилась к припаркованному у тротуара «Ролсу».

«Постараемся, Блондинка, постараемся!»

Злата неторопливо поднялась, глянула на меня.

— Прогуляемся, Мирослав? Составишь мне компанию?

— Конечно.

Александров — город контрастов, по окраинам современные здания, разбавленные изредка старой архитектурой. Город, развиваясь, не сносил существующие постройки, старался включить их в свою структуру. Вот коробки жилых домов, вдоль них тянется тротуар, и внезапно делает изгиб, облегая ало-желтый кирпичный бок древнего дома под острой дощатой крышей. Доски крыши по краям обшиты металлом, вниз спускаются водосточные желоба, пропадая под асфальтом.

Центр же города остался нетронутым, и напомнил мне Даршит. Такие же мрачноватые с виду домики, мощеные плитами дороги и тротуары, растительность либо в кадках на балконах, либо во дворах, за заборами.

Мы шли по центру города, сохраняя молчание. Словно две сжатые пружины в пальцах, какая первая отпустит, какая первая обрушит на человека рядом град обвинений, перерастающих в ненависть.

И каждый думал о своём.

Ситуация мне не нравилась.

«Да спроси её про Архитекторов!» Не выдержал Миро. «Может, что полезное расскажет!»

— Слушай, так нельзя. — Сказал я совсем не то, что просил Миро. — Я не хочу конфликтов. Давай просто погуляем, и разойдемся? Лена будет довольна, что мы не пытаемся убить друг друга!

— Почему ты убил Пересвета? — Спросила Злата.

— Он плохо поступил с сестрой моего… Соратника.

«Хорошо, что Жреца другом не назвал».

— Пересвет поставил сестре Добромира рабскую метку. Добромир вызвал Пересвета на дуэль, проиграл. Твой брат обрадовался победе и допустил несколько высказываний, которые я не смог игнорировать. Я победил, рабская метка развеялась.

— Ты желал его смерти?

— Да. — Не стал врать я. Злата, по-видимому, была в ранге ученика. Врать искуснику бесполезно, не прочитает эмоции, так угадает, что информация недостоверна.

— Мой брат не всегда вел себя достойно дворянина. — Тихо сказала Злата. — Отец приказал ему удалиться с Аркаима после пары дуэлей. Отец надеялся, что учеба в Институте повлияет на моего брата лучшим образом. Так не случилось, к сожалению, стало только хуже. Я не виню тебя, Мирослав. У тебя не было выбора.

— Прости. — Сказал я.

— За что?

— За создавшуюся ситуацию.

— Давай закончим этот разговор. — Сказала Злата. — Он бессмыслен. Так сложились обстоятельства. Расскажи лучше о других мирах! Ты же был на Старой Англии?

— Обычный мир, высохшие моря и пара городов. — Ощущая, как отпускают внутренние пружины, сказал я. Неприятная часть разговора окончилась. — Англичане уцепились за свой остров, с окраин приходят варвары, атакуют их. Когда мы уезжали, варвары взяли штурмом их столицу, Лондинум. Мы едва успели уйти.

— Древний мир. — Злата мечтательно улыбнулась. — Почти как Аркаим! Светлое Царство и Английская Империя соревновались за контроль над этой частью Дороги. А потом Наказующие отключили их мир от дорожной сети. Теперь тут живут славяне, а не англичане.

— А почему так получилось? Нам повезло?

— Считается, что да. Там, с другой стороны Старой Англии, осталось несколько миров, которые они контролировали. Все они отошли под влияние Кельтики, та ветка Дороги отрезана, что там происходит, не понятно. Чтобы добраться до тех планет, надо делать большой круг! Ничего интересного в тех мирах нет, туда никто не ездит.

— А я думал, что исследователи и торговцы с Аркаима бывают всюду!

— Конечно! Всюду, где выгодно. — Злата хихикнула, пробежала по лицу едва заметная, веселая улыбка. — Но что искать в выжженных войной мирах?

— Там тоже была война?

— Конечно. Через десяток лет после того, как закрылись порталы на Старую Англию, наши торговцы побывали на Ирландии. На планете местные жители схлестнулись друг с другом, а с Дороги прибывали войска Кельтики.

— Не в первый раз слышу про Кельтику, а кто это?

Про Кельтику нам рассказывал старичок на уроках этики. Сектор Дороги, объединенный единой культурой и более-менее похожими законами. Десяток планет, по которым разбросано множество королевств. Некоторые большие, некоторые совсем мелкие, один город и пара деревенек. Кельты, даже выбрав себе королей, так и не избавились полностью от родоплеменного строя. На Дороге попадались они редко, виной всему — широкое использование биомехов в ущерб технике. Основа армии, трехметровые кентавры Эль-Ушкье, по Дороге бегать не любили, гигантские биологические танки-крепости Ангуаны не вписывались в Правила Движения, а драконы владели небом, но не землёй. Свои автомобили кельты почти не производили, предпочитали закупать на Фламинике и в Светлом Царстве.

— Светлое Царство, Английская Империя, Фламиника и прочие — это новые государства, образованные выходцами с Земли. Они владеют не только энергиями, они развиваются, исследуют окружающий мир при помощи техники. Те, кто был до нас — Аттика, Рутеника, Кельтика, Латиника — старые миры, где главенство принадлежит Искусству. Кофе будешь? Со льдом?

— Буду.

«Самка очень умная». Сказал Миро. «Надо быть настороже!»

«Ну да, знает она очень много…»

«Я не об этом».

Мне вручили большой картонный стакан с кофе, в котором плавали кубики льда, и мы пошли дальше.

— Кельтика одна из старых областей Дороги. Такая же, как Аттика, как и Рутеника.

— Погоди, Златослава! — Какое же у неё красивое имя! — Рутеника же планета?

— Называй Злата. Верно. От старой области Дороги, заселявшейся славянскими племенами, осталось только название одной планеты, остальное поглотило Светлое Царство, изгнав отсюда высших сущностей. Некоторые перебрались в Кельтику.

— Кельтика контролируется высшими сущностями Дороги?

— Не совсем. Королевства кельтов сумели отбиться от высших сущностей, сохранить независимость. Они даже договоры меж собой заключают, судятся, сущности у них такие же субъекты права, как и короли. Представляешь, искусники и жрецы у них по положению равны! Мы с ними воевали, очень давно. Игорь Светлов ударил по ним ядерной ракетой, и с тех пор между нами мир. Даже представителя своего прислали, послом не называют почему-то. В Ближнем Краю Кельтика известна!

— А Ближний край что такое?

— Мирослав, ты откуда? — Спросила меня Злата, потягивая свой кофе через трубочку.

— С Земли.

— О, понимаю. Ты спрашиваешь такие вещи, которые знает любой мастер Искусства! Прости! — Она едва заметно коснулась моей руки.

— Ну, так получилось. — Смущенно ответил я. — Сколько уже тут живу, а все никак руки не доходят понять, где же именно я оказался, и что вокруг происходит.

«Вот именно!»

— Златослава! — Раздалось позади. И меня толкнуло энергией в спину так, что я едва сумел устоять на ногах.

Обернулся неспешно.

Трое. Два искусника, ранг мастера, ауры полны энергии. Одеты в тактические штаны и куртки, на ногах легкие берцы. Лица хмуро-спокойные, как перед тяжелым боем. Оба вооружены, короткие узкие тесаки в ножнах за спиной, на поясах пустые пистолетные кобуры.

А в центре мужчина, аура которого затмевала этих двоих оптом.

Костюм-тройка, светло-серого цвета, низкие ботинки на ногах, на остром лице презрение. Аккуратная прическа и бородка, серо-стальные глаза, так похожие на глаза девушки, что стояла рядом со мной.

Представитель верхнего уровня местной золотой молодежи. До Владимира Светлова он не дотягивал, конечно, хотя и старался. Костюм из дорогущей ткани, блокирующей внешнюю энергетику, амулет на груди не рядовой, нечто, сравнимое с Сердцем Пламени. Перстни на пальцах горят яркими звездами, а глаза мерцают расплавленным серебром.

«А вот и братик пожаловал». Сказал Миро.

— Что тебе нужно от меня, Горан? — Злата глядела на парня исподлобья, кривя губы в некрасивой усмешке.

— Как ты посмела ослушаться моего приказа? — Рыкнул мужчина.

— А кто ты такой, чтобы отдавать приказы?

— Я — глава рода! Боярин Горан Морозов! Тебе объяснить это ещё раз, сестра?

— Объясняй это своим друзьям, братик! — Выпалила Злата ему в лицо.

Прохожие стремительно исчезали с улицы, на брусчатке валялись пустые пивные банки и пакеты из-под чипсов. Вдалеке замаячило несколько людей в полицейской форме, однако подходить ближе не спешили.

— Марш в машину. — Внезапно успокоился Горан Морозов. Говорил он с внешне спокойным видом, но была в его голосе такая злость и уверенность в своих силах, что меня передернуло.

Шаг, другой, и я оказался между ними.

— Горан Морозов, прошу вас быть вежливее с вашей сестрой. Что бы ни произошло между вами, вы оба являетесь дворянами, и…

Глаза Горана Морозова затопило серебром.

«Осторожно! Он силен!» Только и успел сказать Миро, как на меня обрушился морозный пресс с неба. Бил не Горан, бил искусник справа от него.

Сердце Пламени взвыло обрадованно, накачивая ауру энергией, Универсальный Эффектор разложил холод и тяжесть на безвредные гармоники.

Снежинки, закружившиеся в воздухе, растаяли. Я поднял руку, раскрывая ладонь. Сильный, сложный удар, замаскированный под помехи, прошёл через экран покоя, и влепился в грудь правого искусника. Человека снесло с места как тараном.

— Следующий так легко не отделается. — Предупредил я.

«Ты же не будешь возражать, если мы замочим этого козла?» Спросил Миро осторожно.

«Ничуть!»

Горан Морозов сузил глаза. Амулет у него на груди начал затягивать энергию, кольца на пальцах превратились в нечто, напоминающее когти. По телу пробежала энергетическая волна, формируя защиту. Нити энергии потекли по фигуре, переплетаясь друг с другом, рассыпаясь гармониками за пределами ауры.

— Доброе утро. — Раздался откуда-то с края мира голос Ричарда Флетчера.

Горан Морозов остановился. Повернул голову, посмотрел на Гранд Лорда. Плюнул ему под ноги, развернулся, и зашагал прочь по улице. Поверженный искусник, тяжело поднявшись, последовал за ним.

Ричард Флетчер глянул на Злату равнодушно, потом удостоил меня таким же равнодушным взглядом, и отправился восвояси.

Улица опустела.

— Что это было? — Спросил я, переводя дыхание.

— Мой брат, будущий глава рода Морозовых на Аркаиме.

— Что он хотел?

— Он глуп и не имеет власти. — Сказала Злата. — О Свет, единственный мужчина на Аркаиме, да и тот с Земли… Мирослав, давай уйдем отсюда. Я все объясню. Потом. Мне надо домой. Уже утро.

— Тебя проводить? Ну, чтобы никто не пристал?

— Не надо. — Ответила Злата с грустью в голосе. — Он не посмеет. Теперь.

— Хорошо. — Озадаченно сказал я.

Все же довел девушку до стоянки такси, и отправился в гостиницу.