Пожиратель Империй. Часть 2

Глава 28

Зеурлор ушёл, а я нырнул во вторую шахту и для верности ушёл на полкилометра вглубь.

Начать мы договорились спустя час, чтобы Васке, наверняка заметивший меня, расслабился и не ожидал подвоха. И, признаться честно, этот час показался мне очень, просто невероятно долгим.

Определённо, засады были не моим стилем. Влететь в полчище врагов и начать крошить их направо и налево, не считаясь с ранами — это пожалуйста. Сшибиться в жаркой дуэли с врагом, любой пропущенный удар от которого сулит смерть — запросто.

Но вот так просто сидеть и ждать, тем более когда следующий этап плана от тебя ни коим образом не зависит? Очень вряд ли.

Тем не менее, иногда приходилось делать и то, что было непривычно или некомфортно. Так уж была устроена жизнь. И, к счастью, три тысячи шестьсот секунд в конце концов-таки подошли к концу.

Вскоре благодаря Сущности контроля поля боя, которой было глубоко наплевать на искажения мировой ауры в шахтах, я увидел стремительно разгоравшееся на поверхности рудника безумие.

Несколько тысяч заключённых, подчинённые парочки волков, а также те, кого сумела насобирать Йирро, носились туда-сюда, нападали на стражников, которые из-за малочисленности не могли поспевать сразу за всеми, затевали драки друг с другом.

Даже такой бунт не продержался бы долго. Когда тюремщики спохватились бы и, перегруппировавшись, начали бы систематическую нейтрализацию всех буянов, разница между теми, у кого Дар был и теми, у кого его не было, стала бы критической.

Но сейчас, в вихре творящегося хаоса, стражники были слишком ограничены. Боялись задеть своими способностями друг друга и не хотели ненароком прикончить заключённых, так-то являвшихся источником дохода Форта.

И я должен был воспользоваться этими несколькими минутами, чтобы исполнить свою задачу.

Территория под большим куполом на самом деле была не такой уж и большой. С учётом того, что немалое количество Майигу было ростом в районе сотни метров, а некоторые, как Вайла, Фейро и Йирро — размером за километр, скорость распространения бунта была поистине огромной.

Не прошло и минуты с самых первых столкновений, как заключённые уже активно сражались в том числе и вокруг Васке. Он, однако, в противостояние вступать не спешил. Закрыл себя куполом из мировой ауры и, похоже, вознамерился просто тихо дождаться окончания буйства.

Вокруг обиталища Аргиронта при этом была полнейшая тишина. Никто не рисковал приближаться к пещерке кошака, боясь возможной мести от второго из Отцов Форта. Да и державшие оцепление стражники, по идее присматривавшие за самим Аргиронтом, сейчас тоже сыграли роль своеобразного буфера.

Тем не менее, это не должно было мне помешать. Хотя обиталище Аргиронта было сравнительно недалеко от насеста Васке, этих семисот метров должно было быть вполне достаточно, чтобы в творящемся хаосе кошак не сумел прийти на помощь своему агенту вовремя.

Сущность контроля поля боя не только рисовала мне идеально точное изображение происходящего, но и позволяла предсказывать траектории движения объектов. В моей голове будто формировалась динамическая карта, дополненная иллюзиями потенциального будущего.

При этом такая сложная и обширная информация практически не нагружала мозг. Во всех этих хитросплетениях траекторий, векторов и путей я был будто рыба в воде.

И уже это было совершенно феноменальной силой, но это было только пассивное свойство. После активации эта Сущность должна была по-настоящему засиять, и было очень жаль, что я не мог использовать её прямо сейчас.

Впрочем, для того, чтобы расправиться с Васке, куда лучше подходила другая моя сила.

Достав из плена кандалов Дар силы лишения и насквозь пропитав им тело, я, дождавшись момента, когда на защитный купол мировой ауры Васке начнёт падать здоровенная туша одного из заключённых, на полной скорости рванул к выходу из второй шахты.

Все остальные Дары уже работали на полную в своих пассивных режимах, и мировые приказы, использование которых стало намного удобнее и органичнее после обретения Сущности контроля поля боя, также были активированы на максимум.

Дары, определённо, были главной силой любого Майигу, и я, обладавший сразу несколькими, по умолчанию мог ставить себя выше остальных. И сейчас используя на полную лишь один Дар из восьми, я всё ещё был невероятно далёк от своей пиковой силы.

Несмотря на то, что Дар силы лишения был ближе всех остальных моих Даров к уровню Сущности. Несмотря на то, что мировые приказы за последние двадцать семь лет я развил, считай, на порядок. И даже несмотря на то, что физически я тоже стал намного сильнее хотя в этом плане рост был скорее количественным, а не качественным.

Несмотря на всё это моя общая боевая мощь сейчас сравнялась лишь с тем уровем, что был у меня, когда я ворвался в тронный зал Данброка в мире Драконьих Островов и был вынужден сразиться с тигром Ригтаром и парой его помощников.

Тем не менее, даже тогда я сумел дать бой троим Майигу уровня Сущности. А, насколько я знал, никто из тюремщиков, кроме начальства Форта, не был обладателем Сущности.

Всё-таки, хотя из колонии в Единство тёк непрекращающийся поток драгоценных руд, а значит и денег, сама работа по присмотру за преступниками была не слишком уважаемой и тем более не слишком комфортной. Так что большинство не только заключённых попадало сюда против своей воли, и у обладателей Сущностей обычно было достаточно способов избавить себя от этой участи.

И Васке не был исключением. Я не знал его уровня наверняка, но мог довольно точно оценить по тому, как проминался его защитный барьер под ударами заключённых.

Он вряд ли намеренно сделал его слишком слабым. Так что можно было сделать более-менее уверенный вывод, что его Дар первого класса находился где-то на отметке от шестидесяти до девяноста процентов завершённости.

Высокий показатель. Но это всё-таки была не Сущность.

Добежав на полной скорости до входа в пещеру, я активировал трансформацию в истинную форму. Произошло примерно то, чего я и ожидал: моё полуторакилометровое тело почти застряло в слишком узком проходе, и хотя я и мог выбраться, для этого мне пришлось бы начать извиваться всем телом, подобно червяку.

Однако это было неважно.

От входа в пещеру, находившегося чуть ниже уровня поверхности и до насеста Васке было около трёхсот метров. Более чем достаточно, чтобы, изогнув длинную и гибкую шею, я смог дотянуться до туда и сомкнуть челюсти на защитном барьере надсмотрщика.

Выдержал барьер недолго. Прошла всего пара мгновений, после чего купол из мировой ауры, подтачиваемый, помимо моих клыков, ещё и пассивным эффектом Сущности пожирания миров, лопнул подобно мыльному пузырю.

Ещё где-то через треть секунды туша заключённого, появление которой стало для меня условным сигналом к атаке, рухнула на то место, где только что находился Васке. Но его уже там не было.

Его тело, прочно зажатое в моих челюстях, стремительно приближалось ко входу во вторую шахту. При этом я ни на секунду не забывал о том, какая участь постигла того дракона, что проглотил меня целиком.

И, чтобы не повторить той же несчастной судьбы, в ту же секунду, как схватил Васке, я дал залп плазменного луча прямо себе в закрытую пасть.

Это было дико больно. Я моментально сжёг себе дёсны и нёбо до кости, губы обуглились дочерна, язык начал пахнуть как вкуснейший шашлык, а прокатившаяся по дыхательной системе волна раскалённого воздуха подожгла изнутри лёгкие.

Однако это была необходимая мера. Хотя бы Васке, уже успевший пару раз ударить меня изнутри по челюсти, выбив один из клыков, перестал сучить в воздухе ногами. Ну, оно и не удивительно. Ведь верхняя половина его тела превратилась в уголёк.

Секунда потребовалась на то, чтобы с помощью мировых приказов вытащить из желудка жемчужинку с пространственным хранилищем и спрятать в него остатки тела Васке. И ещё секунда — чтобы вернуться в человеческую форму и, ощутив, как по подбородку и груди начинают стекать ручейки крови, развернуться и броситься обратно в тоннель шахты.

Итого успешное покушение на одного из надсмотрщиков Форта тысячи висельников заняло в общем счёте около пяти секунд. Но даже это могло быть слишком много.

Моделирование поля боя, как я решил назвать пассивную способность своей новой Сущности, не показало, что кто-то из тюремщиков как-то особенно отреагировал на произошедшее. Никаких резких поворотов головы, никаких неожиданных смен траектории движения, никаких приказов, касавшихся меня или Васке.

Тем не менее, даже это не значило, что я в безопасности. К тому же в любом случае тот же Шимгар наверняка не отвяжется от меня и решит (вполне справедливо, на самом-то деле), что я связан со всей происходящей в Форте в последнее время чертовщиной, и со смертью Васке в том числе.

А это значило, что до тех пор, пока бунт не подавят, я должен был максимально избавиться ото всех возможных улик.

Забравшись как можно глубже во вторую шахту и найдя укромное место, при этом достаточно большое, чтобы я смог развернуться в нём в истинной форме, я достал труп Васке из жемчужины и на этот раз сожрал его по-настоящему, вместе с остатками формы.

После чего, немного подумав, всё-таки пробурил с помощью мировых приказов тоненький канальчик где-то трёхметровой глубины в одной из стен и скинул в него саму жемчужинку, а затем вставил в отверстие выточенный из того же камня «чопик».

Перед отправкой в Форт моё тело просвечивали специальной магией. Это было нужно для того, чтобы избежать как раз таких угрожающих безопасности колонии проносов контрабанды.

После бунта, исчезновения иммолита и убийства сотни заключённых начальство Форта вполне могло бы начать глобальную и тщательную проверку. А мне никак нельзя было допустить, чтобы жемчужинку нашли, как минимум из-за трёх капель сияния, что хранились в ней.

Прорыв Дара контроля на уровень Сущности произошёл благодаря внутреннему озарению и остаткам силы эволюции. Но вообще-то обретение Сущности требовало потребления огромных объёмов энергии, и я не мог отдать подарок Кримзона просто так.

Затем я спрятал Дар силы лишения обратно под блокировку и активировал мировые приказы ветви исцеления, чтобы исцелить практически полностью сожжённый рот.

А сам тем временем по сложной сети связывающих разные шахты тоннелей, найденной с помощью всё той же Сущности контроля поля боя, добрался до «своей» третьей шахты, выбрал случайный тоннель и принялся старательно разрывать руду, делая вид, что вообще не в курсе о том, что происходит на поверхности.

До конца смены оставалось несколько часов. Впрочем, всё это время спокойно отработать мне, как я и думал, не дали. Уже через час после того, как я, притворившись хлебушком, занялся самым мирным занятием из возможных в Форте тысячи висельников, меня нашёл отряд тюремщиков и отконвоировал на поверхность.

Там всех заключённых уже собирали на площади. Многие были травмированы, у кого-то отсутствовали конечности, несколько Майигу и вовсе лежало на специальных раскладных столах, пока над ними трудились целители. Подавляли бунт явно довольно жестокими методами.

Впрочем, с учётом того, что говорить об истинном назначении всего этого представления ни Йирро, ни Фейро с Вайлой своим подчинённым точно не стали бы, а среди заключённых сто процентов было предостаточно даже более отбитых на голову, чем парочка волков, я вовсе не исключал, что многие могли «заиграться» и продолжить буянить до победного, хотя смысла в этом уже не было никакого.

Вокруг толпы заключённых стояло плотное оцепление из стражников, а на возвышении неподалёку стояли и о чём-то активно спорили оставшиеся в живых надзиратели, а также ещё трое Майигу, в числе которых я без всякого удивления заметил Шимгара.

Причём циклом меня тоже явно увидел, после чего махнул мне рукой и довольно усмехнулся. Похоже, у него уже не было никаких сомнений в моей причастности, как и в том, что в ближайшее время ему удастся вывести меня на чистую воду и обвинить по всей строгости.

Относительная тишина продолжалась ещё где-то полчаса, пока стражники собирали остальных заключённых. После чего, когда, видимо, всех, или почти всех нашли, начальство прекратило шушукаться и вперёд вышел Майигу, неожиданно продолжавший поддерживать человекообразную форму, выглядевшую как антропоморфный ворон с оперением цвета червонного золота.

— Попрошу тишины, — тихим голосом, тем не менее донёсшимся до каждого заключённого в толпе благодаря невероятно мощной мировой ауре, его наполнявшей, начал он. Сложно было судить о силе ворона лишь по таким скудным данным, но я почти не сомневался, что он был где-то на уровне Тивальда — триарха клана Исс, то есть даже среди обладателей Сущности был одним из сильнейших. — Для тех, кто меня не знает, представлюсь. Я — Янну Санцза Рион, глава Форта тысячи висельников. Обычно я занят административной работой и редко появляюсь в большом куполе Форта. Чтобы это произошло, должно случиться нечто поистине из ряда вон выходящее. И сегодня, к моему огромному сожалению, это случилось. Двести семьдесят пять смертей среди заключённых и ещё около пятисот получили травмы, которые невозможно исцелить полностью. Также убиты или серьёзно травмированы семеро стражников и без вести пропал надзиратель. В последний раз нечто подобное произошло уже больше полутора сотен лет назад и, хотя это довольно долгий срок, я бы предпочёл, чтобы этого не происходило вовсе. Будет проведено строжайшее расследование для обнаружения зачинщиков и самых… отличившихся во всём этом бедламе. В этом расследовании я приму непосредственное участие. До его окончания любые контакты со внешним миром будут запрещены. Работы заключённых будут проводиться под строгим надзором стражников. Каждый из вас будет строжайшим образом допрошен, и если появится хотя бы малейшее доказательство вашей виновности, не ждите от меня снисхождения. А пока что, в качестве предупредительной меры, демонстрирующей мой гнев и моё отношение к произошедшему, я прибавляю каждому из вас по десять лет срока, без исключений.

Особо никто возмущаться не стал. Мало того, что для Майигу десять лет не были чем-то серьёзным, у большинства заключённых Форта сроки отсидки исчислялись десятилетиями и столетиями, так что этот десяток мало что изменил бы.

Мне, разумеется, такой расклад был не по нраву едва ли не больше, чем кому бы то ни было в колонии. Однако, похоже, такова была расплата за то, что убийство Васке пришлось проворачивать в экстренном режиме и без какой-либо подготовки. И было бы очень хорошо, если бы это было единственное, чем мне бы пришлось платить.

Всё-таки благодаря открытым способностям и мировым приказам я смог бы многократно перевыполнять дневную норму, сократив эти десять лет в разы. А вот если бы вскрылось моё непосредственное участие во всём произошедшем, то десятком лет я бы точно не отделался. И было бы ещё хорошо, если бы наказание ограничилось одним только увеличением срока отсидки.

Нет, конечно, вряд ли меня бы приказали казнить, раз уж даже такого ублюдка, как Аргиронт, продолжали держать в колонии живым. Но потенциальный ущерб не ограничивался одной только смертью.

Под удар могли попасть Кримзон, Эллиса и остальные. И тогда победа над Амалой и её кодлой отсрочилась бы на неизвестный срок, если бы вообще ещё была возможна.

— Пока что мой помощник, старший следователь Форта Шимгар, назовёт несколько имён, — продолжал тем временем Янну. — Те, кого назвали, останутся здесь и будут допрошены первыми. Остальные вернутся в свои камеры. Завтрашняя смена не начнётся, пока все названные не будут допрошены, так что тех, чьи имена не будут названы, я могу поздравить с внеочередным отдыхом. Но не думайте, что вы избежали нашего внимания. Ваша очередь тоже придёт. Просто не сейчас.

Закончив, Янну развернулся и отошёл, позволяя моему хорошему знакомому циклопу выйти вперёд и начать зачитывать список. Разумеется, моё имя в нём было, и едва ли не одним из первых.

Также в число главных подозреваемых попали парочка волков, Йирро, Аргиронт, Пампонгомб — то есть все Отцы и Матери Форта, кроме первого номера, Зеурлор, мой сосед по камере Фимм, а также ещё несколько знакомых мне персонажей, либо являвшихся ближайшими подчинёнными Отцов и Матерей, либо имевших дурную славу в Форте сами по себе.

Всего Шимгар назвал около сотни имён. С учётом того, что в бунте по самым скромным подсчётам участвовало несколько тысяч заключённых, первыми они действительно решили отловить самых, как выразился Янну, «отличившихся».

Когда циклоп, наконец, замолчал, все неназванные заключённые под конвоем примерно половины стражников были оперативно выведены в малый купол. Оставшихся, приставив к каждому по стражнику, заставили встать в шеренгу, будто школьников перед уроком физры.

— Все вы, — произнёс спустившийся с возвышения и вставший перед шеренгой Янну, — по тем или иным причинам вызываете особые подозрения у меня, либо у моих помощников. Пока что я не знаю наверняка, имеете ли вы отношение к сегодняшнему происшествию. Но так как я искренне верю своей интуиции, а также интуиции старшего следователя Шимгара и главного надзирателя Диоклерта, и считаю, что наши подозрения не могут быть совсем уж беспочвенными, всем вам я прибавляю ещё по сотне лет к сроку заключения вне зависимости от итогов расследования.

Я крякнул. Приплыли. Три месяца неожиданно превратились в сто десять лет. Такой срок даже ежедневными переработками в год-два ни за что бы не превратился.

— Сотня⁈ — на этот раз всё-таки нашёлся заключённый, которого такое наказание возмутило. Я его не знал, но ему, видимо, «осталось три дня до пенсии». Ну или, точнее, до конца срока.

Реакция Янну, на первый взгляд показавшегося мне максимально спокойным и уравновешенным, не заставила себя долго ждать и оказалась куда хуже, чем можно подумать.

Переместившись к возмущённому заключённому на скорости, которую с трудом смогла отследить даже Сущность контроля поля боя, он нанёс точный удар кулаком прямо в солнечное сплетение.

Заключённый, не успевший даже отреагировать, не то, что поставить блок или сгруппироваться, отлетел прочь, врезавшись в каменную стену купола.

Все мы сейчас, разумеется, находились в человеческих телах, не обладавших особой защитой. Так что атака Янну, неслабая даже для Майигу в истинной форме, едва не отправила бедолагу на тот свет. Если бы к нему тот час же не поспешили целители, он бы сто процентов откинулся уже через пару минут.

— Для него прибавка к сроку увеличилась до тысячи, — всё таким же спокойным голосом, будто ничего не произошло, произнёс Янну, возвращаясь на прежнее место по центру шеренги. — Итак, я продолжу. В ближайшие несколько часов всех вас допросят и досмотрят. После чего мы сравним все ваши показания, отыщем расхождения, проверим всё ещё раз, выясним, кто лжёт, накажем лжецов, а после будем повторять всё сначала снова и снова до тех пор, пока ни у кого из нас не останется никаких сомнений относительно произошедшего. Так что, чтобы сэкономить время нам всем, советую говорить правду сразу. Первым для допроса приглашается Аргиронт из Сфиллы.

Мурыжили кошака минут пятнадцать, прежде чем вернуть обратно в шеренгу, так что скорее всего мы все застряли тут минимум на сутки, а скорее куда на дольше. Тем не менее, Янну и остальных это, похоже, нисколько не волновало.

Методы у главы колонии, как оказалось, были, мягко говоря, жестокими, но, по ощущениям, он был всё-таки за «добро». По крайней мере вряд ли Янну, которому не нужно было ни перед кем отчитываться, стал бы так долго допрашивать Аргиронта, даже понарошку, если бы был у того на пособии.

Впрочем, мне от этого было не легче. И когда часов через пять навали моё имя, сердце, честно признаться, пропустило-таки удар.

Оставалось только надеяться, что я продумал достаточно, чтобы не попасться.