Пожиратель Империй. Часть 2

Глава 36

— Объясни-ка поподробнее, — прорычал я сквозь зубы, чувствуя, как поднимается из глубин сознания волна гнева.

Причём в отличие от привычной мне ярости и желания разорвать врага на месте, сейчас превалировали более холодные и расчётливые мысли. В мозгу начали одна за другой рождаться мысли о том, как уничтожить Янну полностью и бесповоротно, вместе с его репутацией и авторитетом, формироваться планы подстав и прочих подлостей.

Как я и думал, личность Аргиронта неизбежно влияла на меня, и принимать решения на горячую голову ни в коем случае не стоило.

— Из-за того, что Аргиронт оказался куда сильнее, чем должен был быть, и нам пришлось сражаться вместе, чтобы его одолеть, я посчитал справедливым пересмотреть нашу сделку в твою пользу. Твой срок заключения в Форте обнулён. При этом ты можешь оставаться тут столько, сколько потребуется, чтобы разобраться с новой посыльной Аргиронта и выяснить всё, что тебе нужно.

— Знаешь, — облегчённо выдохнул я, — ты сейчас прошёлся по охрененно тонкому льду. Ладно, за такой подарок спасибо. Что насчёт Йирро, Зеурлора и волков?

— За помощь срок Йирро уменьшен вдвое, ну и условия по освобождению её и остальных остаются теми же.

Дракониха, видимо не бывшая в курсе нашего уговора, тут же принялась бомбардировать меня вопросительными мысленными сообщениями. Я их благополучно игнорировал, решив объяснить ей всё потом, наедине.

— Хорошо. А кандалы ты на меня надел тогда зачем?

— Пока ты в Форте и остаёшься заключённым, ты должен быть закован в кандалы, — тоном, не терпящим возражений, ответил Янну. — Моя территория — мои правила.

— Даже если бы ты не пытал меня так долго, мы вряд ли смогли бы стать друзьями, — хмыкнул я.

— Я согласился позволить тебе захватить и уничтожить организацию Аргиронта только потому, что в рамках закона Единства на это ушли бы века, тогда как ты справишься в худшем случае за десятилетия. Однако это не отменяет того факта, что те методы, которые ты уже продемонстрировал, и те, что наверняка используешь в будущем, незаконны и потому для меня неприемлемы. Так что я и сам не горю желанием с тобой дружить.

- А сотрудничать с преступником, значит, приемлемо?

— Настолько же, насколько приемлемо использовать информаторов или заключать сделки с мелкими рыбёшками для того, чтобы поймать рыбу покрупнее. Это — серая мораль, но, к сожалению, без этого всё стало бы только хуже.

- Понимаю. Ладно, разводить софистику я не собираюсь. Укамва, надеюсь, не сбежала после произошедшего?

— Не сбежала, да и не смогла бы. Её взяли под стражу по приказу Шимгара ещё до того, как мы втроём покинули большой купол. Не думай, что ты один противостоял Аргиронту.

- Ну, получалось у вас откровенно дерьмово, хочу сказать. Если вы знали, кто такой Васке, могли бы отправлять через него дезинформацию, могли перекупить, могли банально подслушивать его с кошаком переговоры. Может быть полностью вы его сеть и не уничтожили, но точно не позволили бы ей так разрастись.

— Васке был не первым далеко не единственным контактом Аргиронта. Он менял их раз в несколько лет, и менял сразу же, как только появлялось подозрение в том, что мы как-то вмешались. Одно время я пытался в принципе оградить его от любых контактов, не выпускать из одиночной камеры. Однако вскоре после этого мне пришло сообщение от Длани Стали, чтобы я отстал от Аргиронта и позволил ему и дальше творить что вздумается.

- И ты послушался? Как же «Моя территория — мои правила»?

— Это Длань, — с прекрасно показывающим его отношение раздражением в голосе ответил Янну. — Диарх я или хоть монарх, Рион или нет, ослушаться Длань — значит пойти против Великого.

— И зачем это Длани Войны? Думаешь, Аргиронт ему платил?

Янну перевёл взгляд на Йирро. Та, недовольно поморщившись, поднялась с койки.

— Поняла, ухожу.

Когда дракониха вышла за дверь, глава Форта продолжил.

— На будущее: не заводи подобных разговоров, если не уверен, что на тебя не донесут. Просто за подобный вопрос я мог бы снова назначить тебе пару тысяч лет срока.

- Тоталитаризм как он есть, — хмыкнул я. — Но я знаю, что ты на меня не донесёшь, потому что ты сам сто процентов задавался этим вопросом.

Янну тяжело вздохнул.

— Вообще я не могу полностью исключать такую возможность. Однако у меня есть другая, куда более логичная версия. Длани Стали банально выгодно то, что Аргиронт продолжает плодить одну преступную ячейку за другой.

— Каким образом?

Длань Стали — это был титул главы Башни Стали, игравшего в Единстве в том числе роль кого-то вроде министра внутренних дел. Активный расцвет преступности в мире такому персонажу по идее никак не мог быть в плюс.

— Таким, что, держа эту сеть под контролем и постоянно отсекая куски, но не уничтожая ядро, Длань Стали может бесконечно расширять влияние своей башни, запрашивать финансирование и получать благодарности за борьбу с преступностью.

— Не логичнее ли устранить всех сразу? Преступность — это ведь всё равно штука неистребимая.

— В твоём родном мире — возможно. Однако в Единстве достаточно мощная теневая организация невозможна без пропорционально мощного лидера. А Майигу уровня Высшей Сущности, как Аргиронт, к тому же обладающие необходимыми амбициями, характером и харизмой, на деревьях не растут. Разумеется, ты прав. Всегда будут появляться новые и новые Майигу и люди, желающие нажиться нелегальным путём. Но без правильного лидера это будут лишь мелкие шайки, с которыми смогут справиться и местные городские войска. И Длани Стали это невыгодно, ведь тогда одна из главных строк дохода Башни Стали — борьба со внутренними угрозами Единства, превратится в пшик.

М-да. С этой точки зрения я об этом никогда не думал.

Янну был прав, для крупной организации, не важно, преступной или нет, нужен был сильный лидер. Но в мире Майигу, а Единство, несмотря на повсеместное продвижение прав людей, всё-таки принадлежало именно им, «сильным» лидер должен был быть буквально.

И даже не для того, чтобы захватить или удерживать власть. А как минимум для того, чтобы остальные были готовы без вопросов принести ему клятву верности, которая вообще-то была чем-то куда большим, чем просто обещанием подчинения.

В таком случае мотивация Длани Стали сохранять Аргиронту свободу действий становилась даже хуже. Ведь по сути у него была реальная возможность если не избавить Единство и всех его обитателей от угрозы преступности, то по крайней мере значительно уменьшить опасность и риски.

А вместо этого он позволял Аргиронту творить что вздумается. Словно пастух, не убивающий волков, пожирающих скот, чтобы продолжать просить у хозяина фермы всё больше и больше денег на ограды, ружья и собак.

Разумеется, я не строил иллюзий по поводу того, что Единство было идеально. Да что там, услышав про законы о белых городах, я понял, что в чём-то этот мир был куда хуже, чем даже Земля в свои самые тёмные века.

Однако такое отношение к собственной родине у одного из самых влиятельных существ этого мира было по-настоящему отвратительным. А ещё хуже было то, что Катрион не мог не быть в курсе, а значит осознанно позволял Длани Стали творить такое на своей земле.

Впрочем, чего это я? Как будто забыл, что Байгу Единства был прожжённым бизнесменом и, если это было выгодно, мог бы хоть тотальный геноцид одобрить.

— Ладно, допустим. Но, надеюсь, ты не будешь мне заливать, что вы вообще ничего не пытались сделать?

— Пытались, конечно, и небезуспешно. За последние тысячи лет это даже стало чем-то вроде ритуала. Аргиронт находит для себя нового связного и через него руководит своими владениями несколько лет. Потом наступает момент, когда связной узнаёт уже слишком много и мёртвый он становится для Аргиронта полезнее, чем живой. Где-то в этот момент мы его выцепляем, допрашиваем и по его наводкам, отправленным в Башню Стали, накрываются несколько преступных ячеек. Остальные успевают разбежаться, перегруппироваться и уничтожить все улики, так что арестовать их законно становится невозможно. И приходится дожидаться, когда Аргиронт найдёт нового связного, чтобы всё повторилось по кругу. Была бы моя воля — я бы давно прикончил ублюдка. Он ведь всё прекрасно понимал и никогда не упускал возможности посмеяться над нами, причём вполне заслуженно. Однако, чтобы оставаться непререкаемым авторитетом в стенах Форта, мне приходится действовать в строгих рамках. Иначе может стать только хуже.

— Ах ты бедненький-несчастненький! — фыркнул я. — Поборник справедливости и морали! Хочешь сказать, что мои вырывание мне ногтей и игра на рёбрах, как на ксилофоне — это тоже «в строгих рамках»?

— Не переходи черту, Тарс, — посуровел Янну, — я говорю с тобой обо всём этом, потому что хочу, чтобы ты лучше понимал расклад сил в Единстве, напрямую касающийся того, что ты мне пообещал, а вовсе не потому, что хочу получить твоё прощение. Хочешь сказать, что ты ни в чём не виноват? Не виноват в том, что поднятый тобой тогда бунт стоил жизни семи просто исполнявших свою работу стражников? Не виноват в том, что ещё пятеро умерло вчера, когда из-за твоего нападения на Аргиронта в большом куполе поднялся очередной переполох? Не виноват во всех тех смертях, что ещё случатся из-за хаоса, который поднимется, когда станет известно, что Аргиронт мёртв?

- Есть большая разница между тем, что происходит «из-за кого-то» и тем, что происходит «по чьей-то вине», — огрызнулся я. — Умерли все те люди и Майигу из-за меня? Да, возможно. Виноват ли я в этом? Я так не считаю и никогда не буду считать. Виноваты те, кто убил. А то, что они убили из-за того, что я дал им возможность? Если бы я об этом думал в том ключе, о котором говоришь ты, то скорее всего давно был бы в могиле. И уж точно не решился бы сделать то, что сделал. Смерти неизбежны, и пусть лучше это будет сто смертей сейчас, чем тысяча по десять в год.

— Наверное, с иной философией было бы в принципе невозможно пойти на такое безумство, — вздохнул Янну. — Надеюсь, тебе хватит духа дойти до конца этого пути.

— Хватит, — отрезал я.

— Хорошо, если так. Теперь пару технических моментов. Твоё нападение на Аргиронта и последовавший за этим разговор нас троих видело и слышало слишком много народу, чтобы это можно было замять. Так что этот момент придётся включить в официальную версию. Однако дальше из свидетелей у нас были только Йирро и Суффар. Йирро, насколько я понял, ты уже «приручил». А Суффар изначально был на моей стороне. Так что тут мы можем говорить что захотим. Вернее, я могу. И уже сказал. По официальной версии, отправленной мной в Восемь Башен, нападение на Аргиронта было твоей инициативой, как месть за его попытки твоего убийства. И поначалу он действовал так, будто тоже хотел прикончить тебя в первую очередь. Однако, когда мы выбрались из купола, он тут же атаковал меня и попытался сбежать, продемонстрировав силу, в разы превосходившую ту, что была у него в момент заключения. Ты же решил помочь мне и вместе, с поддержкой Йиррои Суффара, мы его убили.

— Красиво вывернул, — улыбнулся я. — Вдвойне красиво с учётом того, что почти всё — правда.

Янну довольно хмыкнул.

— Говорят, что, если хочешь правдоподобно солгать, в девяносто процентов лжи добавь десять процентов правды. Как по мне, для максимально правдоподобной лжи всё должно быть ровно наоборот: девяносто процентов правды и десять — вранья.

— Опять твоя серая мораль?

— Как бы прискорбно это ни было, практически невозможно заслужить фамилию Рион, не понимая хотя бы этого, — пожал плечами Янну. — Тем более что я стал Рион много тысяч лет назад, когда Единство было даже близко не таким спокойным миром, как сейчас.

— Знаешь, я передумал. Если позволишь мне хорошенько себя избить, чтобы выместить злобу за пытки, я согласен подумать о том, чтобы признать тебя своим другом.

— Обойдусь. Последний вопрос. Куда делось тело Аргиронта? Без него доказать его истинный уровень силы будет куда сложнее.

— Особый мировой приказ, — не моргнув глазом, соврал я. — Чтобы прочитать его память и выудить какую-нибудь полезную информацию. На одну только связную не могу полагаться.

— И этот мировой приказ превращает тело цели в пыль?

— Ага.

— Не ври мне, Тарс. Мы можем вернуться к пыткам в любой момент.

Он явно не шутил.

- Тогда хрен тебе, а не клятва.

— Тогда хрен тебе, а не досрочное освобождение. Будешь все двести пятьдесят тысяч лет отрабатывать.

- Тогда я при первой же возможности сообщу Длани Стали о том, что это ты решил прикончить Аргиронта потому что тебе, такому праведному поборнику морали, надоело то, что он продолжает контролировать свою теневую сеть и смеяться тебе в лицо.

— У тебя нет никаких доказательств этого бреда, — гневным тоном проклёкотал Янну.

— И что? — развёл я руками. — Длань Стали наверняка прекрасно знает о твоём отношении к его махинациям. Ему будет достаточно простого подозрения, чтобы сменить милость на гнев и в лучшем случае отправить сюда своего представителя, чтобы тот оберегал меня, принявшего эстафету Аргиронта. В худшем же тебя попросту снимут с должности. Ты ведь сам сказал, что обойдёшься без моей дружбы? Вот, пожинай плоды.

Сейчас, вне всяких сомнений, моими устами говорил блохастый. Хотя я тоже не был пай-мальчиком, столько желчи и издёвки в моём голосе никогда не было и не могло быть. Однако нельзя было не признать, что иногда именно такой подход был наиболее действенным.

Сам я просто сказал бы что-нибудь типа: «Плевать, делай как хочешь, всё равно я ничего тебе не скажу», — с расчётом на то, что такой мой пофигизм заставит Янну отступиться. И с большой долей вероятности, понимая характер главы Форта тысячи висельников, это бы не прокатило.

Шантаж и угрозы тоже, конечно, не были идеальным вариантом. Но заставить Янну задуматься о потере его места, а значит и всех возможностей, что он благодаря этому месту имел, было всё-таки куда эффективнее, чем просто брать его на понт.

— Давай так, — произнёс Янну после нескольких секунд молчания. — Ты дашь мне более правдоподобное объяснение того, почему я не могу предоставить тело Аргиронта следователям из Башни Стали для экспертизы. А я за это дам тебе хороший совет.

- Совет? — я поднял бровь. Не знаю, почему так сложилось, но советы, что мне давали самые разные личности, обычно оказывались очень даже полезными. — И правда тебя не интересует?

Клюв Янну отчётливо скрипнул.

— Интересует. Но ты мне её не скажешь, как мы оба уже понимаем. Так что достаточно будет объяснения, которое я смогу передать в Восемь Башен и которое ты потом сможешь подтвердить.

Я недовольно хмыкнул. Вариант с мировым приказом действительно уже не подходил, поскольку при прямой проверке любой мало-мальский понимающий Майигу смог бы понять, что мирового приказа я не использовал.

Можно, конечно, было придумать что-то другое, что было воспроизводимо, и что могло бы уничтожить тело. Однако, немного подумав, я решил поступить иначе.

— Это — моя Сущность.

— Гром и молния?

— Нет, — покачал я головой. — Я скрыл это, когда прибыл в Единство, но на самом деле у меня не одна Сущность.

— Это многое объясняет, — задумчиво протянул Янну. — Какая тогда вторая? Что-нибудь связанное с поглощением?

- С пожиранием, — поправил я. — Но это не вторая моя Сущность.

— Не понял.

- У меня четыре Сущности.

У Янну натурально отпала челюсть.

— Опять мне врёшь?

- Какой смысл о таком врать, если это так просто проверить?

— Четыре Сущности… и, я так понимаю, ни одна из них не на уровне Высшей?

- Пока нет.

— Ты понимаешь, какую волну это поднимет, если раскроется?

- Понимаю, потому и молчал раньше. Но теперь, раз уж я собираюсь временно примерить на себя шкуру Аргиронта, рост репутации мне будет на руку.

— Ну, такое объяснение меня более чем устраивает, - хмыкнул Янну. — Только убедись, что готов к той буре, что начнётся, когда об этом узнают в Восьми Башнях.

- Готов, — кивнул я. — Более чем готов.

Буря поднялась действительно невероятно быстро. Даже быстрее, чем мне удалось вернуться к своим «обязанностям» по добыче руды.

Когда меня только выписали из лазарета и намеревались отвести в камеру, к конвоировавшим меня стражникам подбежал другой тюремщик и сообщил, что ко мне пришёл посетитель.

Я знал, что это точно не были Кримзон или кто-то ещё из моих. По договорённости после убийства Аргиронта они должны были окопаться и занять оборону в Тарсии, чтобы не облегчать работу тем, кто захотел бы отомстить за Аргиронта.

К тому же, раз меня приказали привести даже не из камеры, а прямо из лазарета, уровень посетителя определённо должен был быть куда выше, чем у аватара даже не имевшего своего клана Руйгу.

Будь моя воля, я бы отказался от встречи. Как минимум потому, что стоило активно набивать себе цену. Однако это был тот тип посетителей, которым не отказывают.

В переговорной комнате, не той, где мы общались с Кримзоном и остальными, а другой, куда более просторной и роскошно обставленной, с парой диванов, столом со всякими яствами и даже небольшой барной стойкой, меня ждали трое Майигу. Десяток стражников был не в счёт.

Все они разместились на одном из диванов. Мне, судя по всему, предполагался противоположный.

Одного из гостей я знал. Это был Тивальд, триарх клана Исс, дедуля истинный дракон, с которым мы познакомились в Колизее Граккаты. После того, как меня арестовали, я воспользовался этим знакомством для получения кое-каких привилегий, и, похоже, сейчас он прибыл, чтобы так или иначе вернуть долг.

Второго посетителя я не знал лично, однако описание его внешности услышал ещё от Лимара, нашего гида, и его сложно было с кем-то спутать. Треугольная голова, вертикальная щель пасти, жёсткий неоново-синий хитин вместо кожи.

Хотя форма по прежнему была человекоподобной, свои истинные черты этот Майигу не спешил прятать. Да и не удивительно. Ведь это был единственный и неповторимый диарх Эргал Катрион — отпрыск моего «заказчика».

Внешность третьей гостьи была мне незнакома. Высокая, даже в человеческой форме больше двух с половиной метров, очень мускулистая, она также предпочитала не скрывать черты своей истинной формы и, судя по всему, была то ли львицей, то ли кем-то очень похожим.

Однако исходившая от неё аура, которую она даже не пыталась скрыть и которая сразу же проникла в моё тело, стоило мне войти в комнату, была мне слишком хорошо знакома.

Зубы сжались до скрежета, кулаки — до побелевших костяшек. Огромных усилий мне стоило не наброситься на неё прямо здесь и сейчас, несмотря на осознание полной бессмысленности этого шага.

И не удивительно, на самом-то деле. Ведь передо мной была глава ублюдочной компании Руйгу, из-за которых Мо уже больше тридцати лет находилась в состоянии, близком к смерти.

Мировая аура хлынула из всех моих Сущностей наружу с такой силой, что даже новым, без единого дефекта кандалам, не удалось её полностью сдержать.

— Ну, привет, Амала.