Подмена: кого я люблю?

Глава 10. Новые лица и возвращение

Лес обнимал.

Как заботливый друг, обнимал энергией жизни, давая утомленному телу Иноу силы.

Кириянин припал к широкому стволу с голубовато-коричневой корой и закрыл глаза.

«Ауйрен» до сих пор был зажат в ладони, но… признаков жизни больше не подавал. С каждым мгновением последние крохи энергии в камне истаивали, а новая в него не вливалась, и Иноу осознал окончательно: хозяин «ауйрена» действительно мертв.

Поморщился, испытав ни с чем не сравнимое чувство боли и потери.

У кириян всегда было так: гибель любого из соплеменников воспринималась ими, как своя собственная. Наверное, это была какая-то всеобщая связь на уровне инстинктов или же само понятие смерти казалось им слишком противоестественным, но сейчас Иноу было плохо, ужасно плохо…

Отлипнув от дерева, он тожественно преклонил колени и быстро вернул себе настоящий облик. Длинные голубоватые волосы заструились по спине до самой поясницы, одежда из чужеродной трансформировалась в обычную — гладкую, полупрозрачную, украшенную орнаментами цветов и растений…

Разжав ладонь, Иноу уставился на камень в руке и тихо пожелал умершему соплеменнику жизни за гранью.

Он не знал, существовала ли она — эта другая жизнь. Никто оттуда не возвращался, чтобы рассказать. Возможно, этот кириянин просто перешел из одной формы существования в другую, и теперь ему хорошо?

От этих мысли Иноу стало ощутимо легче.

С трепетом погладив холодный безжизненный камень, он устроил ему… настоящие похороны. Словно хоронил не украшение, а своего соотечественника.

Выкопал ямку под деревом, обложил его листьями «нермилы», опустил в них украшение и… затянул прощальную песнь…

А где-то за частоколом двое солдат, приставленных следить за главными воротами, испуганно вздрогнули.

— Майк, ты тоже это слышишь? — спросил крепкий рыжеволосый детина своего худощавого и сонного товарища. — Это птица или животное? Почему я раньше никогда не слышал подобных звуков?

Второй парень был слишком уставшим, чтобы вникать в какие-то непонятные трели, поэтому беспечно махнул рукой.

— Да чёрт его знает, что это такое, — промямлил он, зевая. — Какая тебе разница, Веня? Всё равно эта тварь сейчас за частоколом. Сюда ей не пробраться. А если проберется, вот, — он хлопнул себя по кобуре на боку, — у меня есть новёхонькая пушка. Капитан со склада принёс. Голову снесет любому!

Но рыжеволосого это ничуть не убедило.

— У меня дурное предчувствие, — проговорил он, вглядываясь в ночное небо и щурясь от сияния крупной фиолетовой луны. — Мне дядька рассказывал, что на Земле волки воют к беде…

— Волки воют, потому что жрать хотят… — усмехнулся его товарищ. — Кстати, я тоже голоден. Ты захватил чего-нибудь с собой?

Странные звуки из леса усилились и Веня, благополучно проигнорировав вопрос Майка, благоговейно произнес:

— Похоже на пение… Песнь по умершем…

Майк вытаращил глаза, а потом присвистнул.

— Ну у тебя и фантазия, Вень! Да тебе писателем становиться надо! Будешь книжки строгать и на этом зарабатывать. Все девчонки Второй Земли будут твои! — хохотнул Майк.

Вениамин не уловил в его словах иронию, поэтому искренне улыбнулся.

Он снова посмотрел в звездное небо, начинающееся за темным пятном леса, и выдохнул.

Иногда ему снились сны, что он бродит в этом лесу в полном одиночестве. Ему лет двенадцать, они только-только опустились на планету, ещё не зная, насколько опасно всё вокруг. И вдруг ему встречается сказочное существо с длинными голубыми волосами, светящейся кожей и синим взглядом из-под длинных ресниц. Это существо гладит его по щеке и даёт попробовать какое-то местное лакомство, после чего у мальчишки навсегда исчезает мучившая его астма…

Вынырнул из воспоминаний об удивительном сне и выдохнул.

Астма у него действительно была и действительно до двенадцати лет. Но вот ни в какой лес он точно не ходил. А сны… сны — это не более, чем глупое воображение, и никаких прекрасных существ на этой дикой планете просто нет…

…Иноу перестал петь и понял, что сорвал себе голос.

Тоска улетучилась вместе с песней, в груди образовалась дыра.

Но эта дыра весьма стремительно заполнилась совершенно иным чувством, неведомым до сего момента: острой жаждой мести.

Пришлые убили его соплеменника! Убили и присвоили его «ауйрен»! Они губят планету, уничтожают его народ!!!

Глаза Иноу засверкали, а кожа засветилась ещё более неистово. Грудь тяжело вздымалась от волнения, зубы скрипнули, потому что он гневно сжал челюсти…

Теперь он не будет бесцельно бродить по посёлку, просто удовлетворяя свое любопытство. Пришло время действовать!

Кажется, в этот миг он возненавидел всех пришлых разом! Однако всплывшие в памяти печальные зеленые глаза резво остудили его пыл.

Нет, всех он не может ненавидеть. ЕЁ не может…

Она другая…

Солнце стремительно поднималось ввысь, озаряя собою оживающий лес. Тот поскрипывал толстенными стволами деревьев и распевал трелями утренних птиц. И только за частоколом жизнь и не думала просыпаться так рано. Большинство домов были ещё погружены в дремоту, и на улицах редко можно было встретить хотя бы одного прохожего…

Иноу, облёкшийся снова в образ пришлого, шёл вдоль домов, внимательно прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. В этой борьбе с коварным противником он мог полагаться только на себя самого. Сейчас он отчаянно искал еще какой-нибудь сигнал, который мог бы приблизить его к тайным злодеяниям пришлых.

Но внутри всё молчало.

Иноу отгородился от всего на свете: от противного тошнотворного удушья, которое объяло его сразу же, как только он перемахнул через частокол, от ощущения гадливости, поселившейся в душе после закапывания «ауйрена», и вообще от обострённого чувства несправедливости, охватившего кириянина некоторое время назад.

О Мишель старался не думать тем более. Она сбивала его с правильных мыслей и настроя. Одно только воспоминание о ее существовании заставляло замирать сердце и желать как можно скорее увидеть удивительные зеленые глаза…

Это и есть та самая парная связь, о которой ему рассказывали друзья? И цепко, и сладко, и… невыносимо…

Пришлось тряхнуть головой, чтобы избавиться от назойливых чувств.

Иноу так сильно ушел в себя, что не заметил, как навстречу из-за поворота выскочил местный житель, и они болезненно столкнулись телами в тот же миг.

Иноу даже не пошатнулся, а вот мужчина, налетевший на него, упал навзничь на землю и застонал. Округлые очки, слетевшие с носа, упали прямо в придорожную пыль.

Кириянин замер, приходя в себя окончательно, а мужчина, оправившись, поднялся на ноги. Он был молод, довольно высок и худощав. Кое как протерев стёкла очков, водрузил их обратно на нос, а после внимательно рассмотрел Иноу и просиял.

— Ян!!! — воскликнул он и кинулся обниматься. — Дружище, так ты в порядке??? Слушай, я так рад! Тут такого о тебе наговорили, что я уж думал тебе конец…

Отлип от опешившего кириянина, заглядывая тому в глаза.

Видя, что Иноу ничего не отвечает, парень поник и отпустил наконец его плечи.

— Ты меня… не помнишь? — голос парня прозвучал уныло. Иноу поразмыслил и подтвердил догадку незнакомца, коротко кивнув.

Пришлый, от которого исходило довольно искреннее дружелюбие, тяжело выдохнул.

— Значит, не все слухи врут… — печально проговорил он и похлопал Иноу по плечу. Тот усилием воли заставил себя не отшатнуться: всё-таки все эти объятья и довольно наглые прикосновения были ему неприятны. Он вообще не любил лишних прикосновений. Даже среди своих всегда держался особняком, а тут чужаки…

Только, пожалуй, прикосновения Мишель не вызывали в нём отторжения…

Вновь задумавшись о зеленоглазой женщине, Иноу отвлекся от незнакомца, а тот вдруг схватил его под локоть и куда-то потащил.

— Пойдем, Ян, — взволнованно проговорил он. — Сходим на работу. Сегодня как раз моя смена. Может, твои воспоминания вернутся? Мой дядя — врач. Я его книжки читал. Там написано: посещение знакомых мест может дать толчок…. Кстати, ты помнишь, как меня зовут?

Иноу соизволил ответить ртом:

— Нет…

Получилось глухо и односложно, но парень не смутился.

— Я Итан! Мы с тобой друзья и коллеги. Работаем в команде доктора Жана Робера. Мы учёные. Исследуем местную флору. С фауной сложнее — ее трудно поймать… Ты вообще ничего не помнишь? И свои научные работы тоже?

Иноу не оставалось ничего, как снова сказать «нет».

Пришлый затянул кириянина на порог высокого пятиэтажного здания и толкнул дверь.

Холл был большим, но темным и мрачным. По деревянной лестнице они поднялись на третий этаж и вошли в первую же попавшуюся комнату. Она была заставлена огромным множеством столов, заваленных всякой всячиной, которая непривычному глазу Иноу показалась откровенным мусором, а на самом деле была лабораторным оборудованием, привезённым еще с Земли.

Итан бросил свою сумку и одежду на диван, ютившийся в углу, и быстро натянул белый халат.

— Ты можешь пока не переодеваться, — немного рассеянно крикнул он Иноу, словно тот намеревался именно этим заняться. — Просто осмотрись: тебе что-то знакомо? Ты уже три года работаешь здесь почти каждый день! Должен же хоть что-то вспомнить…

Иноу действительно заскользил взглядом по помещению, но не для того, чтобы «узнать», а чтобы почувствовать что-то важное, какой-то сигнал, который был ему так нужен. Лишь бы не находить больше никаких «ауйренов»!

Но сигналов не было.

Пока он осматривался, кто-то позади хлопнул дверью, и в помещение влетел самый настоящий вихрь, заставивший целую стопку бумаг соскользнуть со стола и рассыпаться на полу белым веером.

Этим «вихрем» оказался невысоким мужчиной с несуразно длинным носом, маленькими черными глазами и сжатым в тонкую полоску ртом. На остром подбородке топорщилась короткая черная борода.

— Итан! Где камни? Ну те, голубые с красным!!! Я оставлял их здесь…

Парень отчего-то побледнел и странно покосился на Иноу. Как-то смущенно откашлявшись, он проблеял:

— Доктор Робер!!!

Но мужчина не обращал на парня вынимания, хлопая ящиками старого облезлого стола.

— Итан, не стой истуканом! Помоги мне найти!!!

— Доктор Робер! К нам пришел Ян Вернер… — выдавил Итан из себя нервно, и Иноу с удивлением почувствовал возникшее в воздухе острое ощущение… чужой лжи.

Оно было настолько густым, плотным, что он не выдержал и скривился. Доктор же наконец услышал своего помощника и поднял на кириянина глаза.

— Ян? — его маленькие глаза расширились, но от этого не стали больше. — Так ты здоров?

Прозвучало почти разочарованно, но Иноу, не привыкший к тонкостям общения чужаков, не обратил на это внимание.

— Он потерял память… — поспешил ответить за него Итан. — Я привел его с целью немного эту память простимулировать, пока он на больничном…

Доктор перестал копаться в ящиках, выпрямился и зачем-то поправил свое пальто. Напустил на себя важный вид и совершенно неторопливо покинул лабораторию.

Итан был взволнован. А Иноу сбит с толку. Ему дико не хватало познаний в тонкостях эмоций колонистов-захватчиков. Но интуитивно чувствовал: он на верном пути.

Через пять минут Итан спохватился и предложил Иноу провести его на улицу. Он уже не выглядел дружелюбным. Скорее, напуганным.

Пока они шли по коридору, парень болтал без умолку, заставляя кириянина морщиться от безумного количества совершенно пустой информации, как вдруг стук двери на первом этаже оповестил о приходе кого-то еще.

На пороге холла стоял огромный по местным меркам мужчина, одетый в тёмно-зелёный костюм и черные сапоги. Короткие черные волосы были приглажены, лицо с крупными чертами казалось жёсткими и грозным. Смотрел он властно и недружелюбно, словно высверливая в других дыры.

Итан аж застыл на месте, а потом громко сглотнул. От него липкой волной понесся страх. Из-за этого Иноу начал рассматривать вошедшего с удвоенным интересом.

— Капитан Дэвис! — проблеял парень, резко сорвавшись вперед и протягивая гиганту руку. — Что вас привело так рано?

Голос парня прозвучал противно и заискивающе.

Капитан посмотрел на него, как на букашку, и ничего не ответил, зато, когда его взгляд остановился на Иноу, холодные серые глаза изумлённо расширились.

Страх.

Вот что испытал этот верзила при виде кириянина. Мимолетный, но все-таки страх.

Однако эта эмоциональная вспышка быстро сменилась холодностью, и капитан лишь молча кивнул вместо приветствия.

— Ян, встретимся в другой раз! — засуетился Итан, довольно бесцеремонно выталкивая Иноу на улицу. — Извини, у меня сейчас навалило работы.

И дверь перед носом кириянина резко захлопнулась.

Он стоял неподвижно еще несколько мгновений, переваривая увиденное и услышанное, как вдруг…

Земля дрогнула, а по телу Иноу пробежалась болезненная дрожь. В ушах прозвенел жуткий скрежет, похожий на стон, и сознание кириянина начало уплывать. Но ощущения исчезли также быстро, как и появились.

Больше минуты понадобилось Иноу, чтобы прийти в себя.

Что это было???

И тут же прилетел ясный ответ внутри, почерпнутый при помощи его способностей: это стонала планета!!! Кирия попросила о помощи!!!

Иноу не шаман и не старейшина, но мать-земля позвала его!!! Значит, она видит и чувствует его старания! Значит, он на верном пути!!!

Мишель смотрела на пустую постель Яна и не могла поверить своим глазам. Холод, сочившийся из приоткрытого окна, указывал на то, куда он делся, и всё внутри молодой женщины опустилось.

Ян ушёл!!!!

Всё сердце кричало, что муж сейчас у потаскухи Эллен Бин!!! Дневная встреча снова всё разрушила и уничтожила…

Мишель прислонилась к стене, а потом медленно сползла по ней на пол. Слёз не было. Кажется, они просто закончились.

А она, дура, уже успела размечтаться, что «новый» Ян будет только её…

— Мама!!! — из гостиной донеслось хныканье Дина.

— Отдай! — присоединился к нему Рон.

Мишель бы радоваться, что сыновья наконец-то начали произносить свои первые слова, но она не могла.

Черная дыра, образовавшаяся в районе сердца, высасывала все силы, а мысли наполнялись только отчаянием.

Он не вернется!!! На сей раз Ян ушел действительно навсегда…

Закрыла глаза, ощущая себя безжизненным засохшим деревом, которое отчаянно боролось за жизнь, но все-таки проиграло слишком жгучему палящему солнцу. Остро захотелось сдаться и просто плыть по течению бурной и немилосердной реки жизни…

Резво хлопнула входная дверь, заставив Мишель вздрогнуть и распахнуть глаза.

Замерла на пару мгновений, а потом вскочила на ноги и метнулась прочь из комнаты.

Он стоял пороге — бледный, задумчивый, но… какой-то особенно родной. Мишель бы сейчас не показывать своих чувств, не лететь ему навстречу, словно она всепрощающая дура, но молодая женщина не могла остановиться.

Подбежала вплотную к Яну и заглянула ему в глаза. Словно пыталась прочитать в них правду о том, где он был.

Лицо мужа посветлело, когда их взгляды встретились. Морщинка меж бровей разгладилась, а губы тронула едва заметная улыбка. Он весь словно осветился, засиял чем-то совершенно ему не присущим, задевающим струны влюбленной души рядом…

Мишель показалось, что земля уходит из-под ног от обрушившегося облегчения и трепета: он прежний! Тот самый мягкий и бесхитростный Ян, в которого она успела так сильно влюбиться заново всего за один день! А может даже сильнее прежнего…

Неловкое молчание затянулось, и Мишель, смутившись от своего порыва, начала пятиться назад, но Ян вдруг сорвался с места, подтянул ее к себе и… обнял, пряча лицо в изгибе тонкой белой шеи. Глубоко вдохнул, вздрагивая и передавая эту неистовую дрожь ей.

Они замерли, трепетно дрожащие, словно и не было за плечами нескольких лет неудачного брака и полного отчуждения…

Сердце молодой женщины колотилось и в груди, и в висках, оглушая, одуряя, заставляя учащенно дышать. Но она преодолела свой первый шок и жадно, почти яростно обняла талию Яна в ответ.

Яркая вспышка с легким треском пробежала по их одежде, заставляя волосы встать дыбом, но неприятного ощущения не последовало. Наоборот, Мишель ощутила легкую и головокружительную эйфорию, затопившую изнутри.

«Какое странное статическое электричество!» — подумала она между прочим, закрывая глаза от удовольствия. Кажется, ей даже в далеком прошлом не было с Яном настолько хорошо…