Через несколько недель, после всего, пришло интересное сообщение от Ждана Шутихи:
«Приходи по адресу: ул. Невермун, д. 90. Есть разговор, Пилот: Р»
Как Картер и догадывался, Шутиха ждал его в личных апартаментах.
— Здравствуй, Пилот! — поприветствовал его Ждан, сидя в круглом кресле красного цвета.
— Я с террористами не разговариваю.
— Ах… значит это партизан таки раскололся?
— Крис сразу выдал мне, что бомба в мэрии, это твоя идея.
— Зачем тогда пришёл?
— Говорить не хочу, но слушать готов.
— В своё оправдание, скажу, что у меня были свои личные причины. Мы очень удачно придумали с Паркером, всё это провернуть, и я ему поистине благодарен.
— Это какие ещё причины?!
— Хочу очистить этот город от грязи, и ты как победитель должен мне помочь. Если хочешь по-настоящему избавиться от львов, то слушай.
Ждан поведал о человеке по имени Маднесс, — настоящем основателе и единственном боссе Белых львов. Сидит он высокого, за тысячью стенами. Чтобы добраться до него, нужно постараться.
— Нам необходимо работать вместе, понимаешь?
Что-то заставило Картера усомниться в человеке напротив.
— Да кто такой на самом деле? — вдруг спросил Картер.
— Я Ждан Шутиха, — улыбнулся тот.
— Нет-нет! Как правило у многих публичных личностей есть сценические имена, но… у тебя есть другое, настоящее. Я не могу тебе верить пока ты не признаешься. Откуда ты взялся?
Лицо Ждана в миг переменилось на хитрое. «Раскусил»
— Ты прав. У меня есть тайны, которые я храню уже очень много лет. А ещё я ненавижу львов всем своим сердцем. Моё имя… Леон-Луи Леруа.
Сперва Картер оцепенел, а затем вскочил.
— Не может быть! Леон в клинике! Он… он…он…!
— Что он?
— Я же его победил.
— А с чего ты взял что это был он?
— Бинди… она подтвердила…
Тут Ждан вздрогнул и встал, вслед за Пилотом.
— Послушай.
— Леон был альбиносом!
В ответ на это, Ждан снял с кожи часть защитного слоя. Он защищал от света солнца и маскировал личность. После чего, Шутиха смыл цвет волос. Волосы побелели.
— К сожалению глаз мне не снять, ибо львы вкололи специальное модифицированное вещество и с тех пор они всегда радужные. Я вижу лучше и даже больше, чем нужно.
— Не может быть….