Глава 2

Проснулся за пару секунд до звонка, теперь можно и не включать на ночь будильник. В окно не смотрю — боюсь поддаться искушению не бежать, если там опять дождь. В коридоре никого, в ванной кто-то есть. Лифт игнорирую — пока сбегу по ступенькам вниз — согреюсь. Не так страшно будет под дождь.

— Доброе утро теть Тань! — Она без выходных работает?

— Доброе утро! Без ключа опять?

— Да. Откроете?

Почему не поставили домофон интересно? Хотя так было бы сложнее, вдруг дома никого нет и не войдёшь никак.

Дождя к счастью нет, но сыро и прохладно. Это всегда в октябре такая погода в Москве? Пробегаю парк, дальше школа и там спортивная площадка. А это кто? По кольцевой дорожке бегает девушка. Не школьница — студентка, как минимум. Первый раз её вижу тут, до этого сам всегда разминался. Пристраиваюсь за ней, после одного круга решаю обогнать — темп медленный для меня.

— Здравствуйте, — бросаю ей при обгоне, мельком взглянув на лицо. Симпатичная, высокая брюнетка с монгольскими чертами.

— Привет, — чуть удивленно ответила девушка.

Догонять её на втором круге не стал — перехожу к разминке. Увлекся и не заметил, как она исчезла. Ну и ладно, мне все равно с ней ничего не светит. Выше меня на голову и старше лет на пять. Только закончил разминку, как пошёл дождь. Холодный, бр-р! Хватит, домой! Добегаю опять придерживая трусы. Это не дело, нужно купить другие, чтобы держались. И с карманом для ключа.

В коридоре опять никого, пробегаю в ванную. Душ погорячее, потом холодный, опять горячий. Хватит, зарядился энергией, на день достаточно. Вытираюсь, когда кто-то заходит. Надеюсь не Кира!

— Доброе утро! Не боишься заболеть? По такой погоде мог бы и дома разминаться.

— Доброе утро, дядь Юр! — Поворачиваюсь к крестному. — Я выносливый, никогда не болею.

— Это хорошо. По поводу вчерашнего разговора. Нужно было тебе сразу объяснить, хм, некоторую сложность вопроса. Дело в том, что Кирина школа платная. Туда примут, не задавая вопросов, да и с директором я хорошо знаком. А в обычную, после твоего специнтерната — могут не взять. Будут упираться руками и ногами. Проучишься год хотя бы — можешь тогда в любую перейти. С документами с этой школы везде возьмут.

— А сразу мне объяснить нельзя было? Дядь Юр, ты или приказывай мне, чтобы всё было однозначно или объясняй как есть, — позволяю себе наехать на крестного.

— Приказывать тебе я не буду. Ты взрослый парень, неглупый, сам должен соображать. Насилием ничего хорошего не добьешься.

— А сколько оплата в школе за обучение?

— Пятьдесят тысяч в месяц. Это с питанием, проездным на все виды транспорта, всеми учебными принадлежностями.

— Ничего себе! — присвистнул я. — А сколько у тебя зарплата? Сто тысяч за нас двоих! Мои деньги неизвестно когда можно будет использовать.

— Зарплата? Сто восемьдесят. Плюс медицинское обслуживание всей семьи, оплата коммунальных и бесплатное питание. Мы с Кирой почти и не готовили дома, это ты нас начал баловать.

Мда. Это я не баловать начал, а тратить деньги на продукты. А денег, оказывается, у зам. министра не так уж и много.

— Твоя бабушка предложила оплачивать учёбу, — продолжает крестный. — Если ты возражаешь, ничего страшного, моих средств хватит. А потом с тобой сочтёмся, раз тебя это так волнует. Или есть еще вариант с квартирой. Арендную плату сейчас на твой счет переводят, расторгнем договор и будут платить наличными. Можно и повысить, я с них немного брал. Пятьсот долларов в месяц.

— Я подумаю. С бабушкой сначала познакомиться нужно. Возможно, она после встречи и передумает со мной общаться. — Сам же раздумываю, как могу заработать на учебу. Кроме боев без правил ничего на ум не приходит. Квартира — тоже вариант, но я подумываю, чтобы обойтись без сдачи её в аренду.

Одеваюсь в своей комнате, стук в дверь. Кира.

— Привет, — входит она, усаживается в кресло.

— Привет! Сердишься на меня?

— Уже нет. Ты прав — тебя вчера и так весь день принуждали. Я бы тоже начала сопротивляться. Но папа тоже прав — в нашей школе тебе лучше будет. Ты еще не привык к нашим порядкам, а я буду рядом, помогать. И Валька. И Женька. Только учти — у Женьки парень есть. Ну как есть — он считает её своей, а она как бы и не сильно отказывается. Он на год старше, в десятом учится.

— Да мне как то …, - начинаю я и останавливаюсь. Что-то в её фразе меня смутило. А, вот что! — Погоди, а ты в каком классе учишься?

— В девятом, в каком же еще?

— Блин! А я в восьмом учился! И что теперь? Технические предметы я могу и за десятый сдать, а твои гуманитарные и на восьмой не натяну!

— Забей! За деньги тебя возьмут туда, куда папа скажет. Но учиться придётся без поблажек.

— Слушай, вы что, издеваетесь? — Начинаю закипать. — Один молчит, вторая тоже не могла вчера мне всё это рассказать! Я могу, оказывается, на год меньше учиться! Сопротивлялся бы я, если вы мне вчера всё толком объяснили?

— А я знала, что ты такой необразованный?

— Дети! — Прервал спор крестный. — Завтракать думаете? Время уже!

В школу идем. Пешком через парк десять минут, на машине вокруг — двадцать.

— Дядь Юр, а что, все министры так бедно живут?

— Почему бедно? — Обиделся крестный. — Во-первых, столько как я — мало где получают, во-вторых, на коммунальных и прочих расходах тысяч сто экономится. Кроме того получаю командировочные хорошие и премии. За год больше миллиона еще плюс. На бензин и то деньги выделяют.

— Понятно. Мы в школу, потом к бабушке?

— Да. И одежду для школы тебе еще купить нужно. В джинсах можно ходить, но не рекомендуется.

— Мне трусы нужно, — вспоминаю.

— Я свои тебе дам! — не упустила возможность Кира.

— Твои мне маленькие, жать впереди будут!

— Да чему там жать! — Вот же вредная! Никакой стеснительности.

— А ну хватит! — вмешался крестный. — А то у вас до демонстрации дойдёт!

— А что вы без меня за покупками поедете? — недовольна Кира.

— Трусы и без тебя купить сможем. А на тебя в этом месяце лимит исчерпан, я ведь бедный министр! — бросил на меня косой взгляд крестный. Мы с Кирой предпочли заткнуться.

В школу нас сразу не пропустили — стали выписывать пропуска. Кира чмокнув меня в щёку умчалась. Трое парней на ступеньках посмотрели на меня не очень дружелюбно. Вот провокаторша! С первого дня хочет разборки мне устроить? Отца не поцеловала!

Директор принял нас сразу. Еще бы, полмиллиона в год добавится! Я ожидал, что мне назначат тестирование или хотя бы спросят что-то. Но процесс принятия был максимально прост — через 15 минут мне вручили браслет и сказали, чтобы в понедельник был на занятиях. Директор мне не понравился, толстый и слащавый. Перед всеми родителями так стелется? Меня удостоил мимолетным взглядом, какие выводы сделал — неизвестно.

Отправляемся к бабушке. Она на другом конце Москвы, поэтому быстрее добраться на метро. Оставляем машину и в подземку. Пользуюсь браслетом, как настоящий москвич! Но критиковать стал совсем как не москвич. Рассказываю о китайском метро — крестный, оказывается, в Китае не был!

— Вай фай в вагонах и у нас бесплатный, — защищает крестный родной транспорт.

— А там терминалы бесплатные стоят! И туалеты и химчистка бесплатно! Стеклянная стенка отгораживает путь!

— У нас тоже на многих станциях уже так сделали, в течение года на всех будет. Зато у нас дешевле. И график движения чаще.

Препирались долго, сравнивая. Приехали. До дома идём пешком — недалеко от метро. Дядя Юра купил торт, мне предложил купить цветы. Задумываюсь.

— Нет. Зачем это фальшивое проявление чувств? Я её пока совсем не знаю.

— Цветы женщине можно дарить всегда. По поводу, без повода, друзьям, врагам. Ладно, я сам подарю. А ты оставайся как некультурный — без подарка!

— Я сам подарок!

Дом всего в три этажа. Но массивный и старинный. Думаю, квартиры в нём дороже, чем моя на Королёва.

— А сколько лет бабушке? Долго мне наследство ждать? — И прикусываю язык. Не очень умная шутка. Но крестный улыбается.

— Боюсь что долго. Если не ошибаюсь, ей примерно 55. Плюс — минус.

Действительно долго.55 не так уж и мало, но в моем понятии бабушка — это лет под 80.

— А у отца никого из родственников нет?

— Насколько я знаю, он в двенадцать лет в детдом попал. Мама умерла, а отец неизвестен. За других родственников никогда не слышал. Хочешь поискать? — Всерьез интересуется крестный.

— Нет! Я просто так спросил, — открещиваюсь от такого намерения.

Второй этаж. Лестница широкая, большие окна, на подоконниках в подъезде цветы. Дверь массивная деревянная. На звонок открывает к моему удивлению молоденькая девушка, чуть старше меня.

— Дядя Юра! Проходите. Зинаида Павловна! Дядя Юра с ….. — вопросительно уставилась на меня.

— Лиен, — с какого-то перепугу называюсь китайским именем.

— Это Таня, — представил мне девчонку крестный. — Она музыкой занимается у Зинаиды Павловны.

Из комнаты выходит женщина. Именно женщина, а не бабушка. Я бы ей на вид лет сорок дал, не больше. И одета в брюки.

— Дениска! — Бегает по мне глазами с ног до головы, кусает губы. Взволнована. А то я не волнуюсь! Горю весь.

— Здрав-ствуй ба-бушка, — вот заикаться даже стал! Делаю шаг вперед, попадаю в объятия. Слёзы, поцелуи. Терплю, я пока к нежностям не готов.

— Танюша, организуй нам чайку! — Отправляет крестный хлопающую ресницами Таню на кухню.

— Ой, проходите, что мы у порога застряли! — Опомнилась бабушка. Придерживая за плечо, словно боится что я убегу, проводит меня в комнату. Комната солидная: высоченные потолки с гипсовыми фиговинками. Широкий диван с креслами, в углу стоит рояль. Именно рояль, а не пианино. Интересно, как его затаскивали через двери? Много цветов, картины на стенах. Дядя Юра устроился в кресле, я, не дожидаясь приглашения, занимаю второе. Чтобы не пришлось сидеть рядом с бабушкой. Мне кажется, она разгадала мой маневр, но возражать не стала.

— Я так рада, что ты пришел. И что нашелся. Я всегда верила, что ты жив. И Вика тоже. — Бабушка не знает, куда деть руки, что говорить. В легком шоке.

— А вы …, ты … учитель музыки? — прихожу ей на выручку.

— Да, я в музыкальной школе преподаю. И дома вот занимаюсь с некоторыми. Ты не умеешь играть? Тебе должны были от мамы способности к музыке перейти. Она неплохо поет и играет.

Это я помню. И видел клип её. Один почему-то только сняли и всё. Особой популярности не было, хотя, по-моему, довольно неплохо. Нынешний муж побоялся конкуренции.

— Только на гитаре, немного. Пел, пока голос не стал ломаться.

— Да? Давай я послушаю! Что сыграть? Вполголоса, что-нибудь несложное исполни, — не особо ожидая моего согласия, бабушка уселась за рояль. Подхожу и я.

— Я только на английском могу, русские не успел выучить. Или испанском. — Не уверен, что бабушка знает современные хиты.

— Пой любую, я подхвачу, — самоуверенно! Ладно!

Запел одну пуэрториканскую песню. Мальчишки-побирушки её напевали. Я по ней начал учить испанский. Ко второму куплету бабушка уже довольно уверенно подыгрывала, почти в такт. Дядя Юра по окончании захлопал ладонями. Не знаю кому из нас, скорее всего обоим.

— Неплохо! У тебя будет хороший баритон. Сейчас действительно не нужно петь, побереги связки.

— А долго учиться так играть, как Вы? — Я пока не привык, прыгаю между Вы и Ты.

— Если способности есть, то не долго. Хочешь учиться? — Загорелась бабушка.

— Боюсь, что времени у меня не хватит на это. Да и далеко ездить, — но в целом идея неплохая.

— Можешь у меня жить. И в школу рядом устроим. Да Юра? — Тон такой, словно я уже согласился.

— Это пусть Денис решает, — уклонился от ответственности крестный.

— Спасибо, но пока нет. Со мной еще не всё определено. И с документами проблема, — отмазываюсь я.

— С документами я попробую решить. Есть некоторые связи, — обещает бабушка. — Можешь хотя бы по воскресеньям приезжать, заниматься. Торопиться некуда, к окончанию школы будешь неплохо играть.

Колеблюсь. Характер у бабуси очень уж властный, сразу заметно. Не то, что дядя Юра. Будет пытаться меня ломать, поссоримся.

— Ты не торопись, подумай, — правильно поняла меня бабушка.

Появилась Таня с подносом.

— Не здесь, в гостиную! — Командует бабушка. Переходим в другую комнату. Резной массивный стол, стулья под старину. Вазы, картины. Немного и со вкусом. Нет давящей роскоши, но чувствуется, что стоит всё это немало.

Таня попыталась сбежать, но была усажена с нами. Пьем чай. Торт не очень — я лучше бы испек. Но молчу, не хватало еще хвастать своими умениями. Бабушка обо мне не расспрашивает, рассказывает о своих знаменитых учениках. Мне кажется, при Тане не хочет мою историю поднимать.

После чаепития бабушка собралась показать старые фотографии.

— Не нужно! — Слишком резко отказываюсь я. Бабушка чуть не уронила альбом. Постояла, положила на место. Вернулась за стол. Дядя Юра нейтрально рассматривает картину, которую видел, видимо, сто раз. Разбирайтесь типа сами, чей характер круче.

— Я пойду! — Вскочила Таня. На этот раз удерживать её не стали. Дядя Юра пошёл проводить, остаюсь вдвоём с бабушкой.

— Я понимаю, что ты считаешь меня виноватой перед тобой, — волнуясь, начала бабушка. Нервно перебирает пальцами.

— Я не имею права кого-то обвинять. У каждого есть причины, почему он поступил так, а не иначе. Мне дядя Юра объяснил, что было тогда. Я на вас не обижаюсь, просто мне нужно время привыкнуть, — в отличие от бабушки я уже успокоился.

— Да, я понимаю. Ты не откажешься, если я буду помогать тебе материально? Оплатить учёбу, карманные деньги? — Умная бабушка, сообразила, как со мной нужно разговаривать. Дядя Юра, тихонько войдя, присел в сторонке, не вмешиваясь в разговор.

— Откуда у вас лишние деньги? Если это будут деньги от …, - запнулся, — из США, то мне не нужно. Я могу и в бесплатной школе учиться. Или сам заработаю.

— Денег у меня достаточно. Еще у твоего прадеда были акции Газпрома, теперь они у меня. Потом станут твоими. И не только Газпрома, есть и другие, уже нами приобретенные. Также сбережения, которые мне все равно не потратить самой. Мне и зарплаты хватает на жизнь. А по поводу Вики, — бабушка опять нервно барабанит пальцами по столу, — я считаю её поступок в высшей степени непорядочным! И никакие государственные интересы этого не оправдывают!

— Зинаида Павловна! — Попробовал вмешаться крестный.

— Я пятьдесят лет Зинаида Павловна! — повысила голос бабушка. — И никогда бы не позволила себе уйти к другому мужчине и бросить ребенка! Ребенка тому клоуну она тоже из государственных интересов родила?

— Что? Какого ребенка? — Со стороны, наверное, видно, как мои глаза вылезли на лоб!

— Ты не знал? Чёрт! — Крестный с досады врезал по подлокотнику кресла. — Вот кто вас за язык тянул?

Дальше разговора не получилось. С моей стороны. Онемение, как тогда на заправке. Смог только кивнуть на вопрос — приду ли я в воскресенье. Разговорился только на улице.

— И когда родился этот, ре-бе-нок?

— Я думал — ты знаешь. В ноябре два года будет, тогда везде об этом говорили. И в интернете и по телевидению.

— В ноябре? Я как раз на «Глории» уплыл, у нас с интернетом не очень там было. И потом не до неё было. Значит, у меня есть братик? Или сестра? — Получилось немного с надрывом.

— Брат. Слушай, Денис, не нужно воспринимать это так трагично. Отца твоего не вернешь, почему она не могла родить ребенка от другого?

— Когда я смогу с ней поговорить?

Дядя Юра споткнулся на ровном месте. С изумлением посмотрел на меня:

— Ты согласен поговорить?

— Да. Один раз. Чтобы больше меня этим не доставали, — помолчав, добавляю. — До этого мне казалось, что она имеет на меня какие-то права и мне придётся изображать какие-то чувства, которых давно не осталось. А теперь я свободен — у неё есть мне замена.

Дядя Юра только покачал головой. Вру, конечно, что у меня внутри я и сам не пойму. Но действительно испытываю и некоторое облегчение. Теперь мне легче с ней будет говорить.

Одежду купили быстро, я соглашался со всем, что предлагал крестный. Надеюсь, арашкой выглядеть не буду.

Дома крестный смотрит на время.

— Разница одиннадцать часов, у них сейчас четыре утра. Вечером свяжемся. — В голосе сожаление, боится, что передумаю.

— Да, конечно. И я согласен, пусть бабушка платит. Я вообще буду пай-мальчиком.

— Когда Кира притворяется пай-девочкой — жди сюрприз, — вздыхает крестный.

В коридоре шум. Кира не одна явилась. Выхожу, ожидая увидеть Валика или Женьку. Не угадал — Гриша прибыл.

— Здравствуйте Григорий Иванович. Нехорошо маленьких обманывать! — Наезжаю сразу на него.

— Кого я обманывал?

— Меня. Кто мне обещал, что смогу пользоваться своей фамилией?

— А, ты об этом! — помрачнел Гриша. — Скоро сможешь. Твое «воскрешение» уже не тайна для ЦРУ, так что смысла нет хранить секретность. Просто ждём заключение учёных, чтобы подать документы президенту с полным отчётом. Под это дело сразу гражданство для тебя подпишет. Только сколько они будут исследовать ….

— Это может и несколько лет занять? Создать модель, провести эксперимент. А нельзя мне посмотреть, что было на флешке? — Понять я там мало что смогу, но всё равно интересно.

— Мне из техотдела ребята сказали, что там довольно несложно проверить. Сам я в этом, конечно, не разбираюсь. Несколько лет точно не будут, на них давление колоссальное со всех сторон. А ты вот что, будь осторожнее. За тобой приглядывают, так что не болтай лишнего, даже с друзьями.

Слово «друзья» Гриша выделил. Спасибо, конечно, но Тимка мне сразу сказал, что его заставляют обо мне рассказывать. Вместе теперь думаем, что он им говорить будет. Но я как бы ничего преступного не замышляю.

— Григорий Иванович, а вы мне не подскажете: в Москве есть бои без правил для подростков? — Когда еще Валик найдёт.

— Есть, конечно. Соревнования проводятся. Секцию найти не проблема.

— Я не то имел в виду, — чуть задумался, говорить или нет. — Меня интересуют нелегальные бои, за деньги.

— То чем ты в Иркутске хотел заняться? Даже не мечтай. Тебе что, денег не хватает? Сколько нужно, я дам?

— Два миллиона долларов, — скромно называю сумму. — А я отдам, когда мой счёт станет доступен. Да и про флешку вы не ответили!

Гришу спас крестный, утащил на кухню. А я принимаюсь за Киру:

— Будешь ходить со мной по воскресеньям к бабушке? Один на один с ней не хочу оставаться.

Кира задумалась:

— Не уверена, что у меня есть такое желание. Тебе это дорого обойдется!

— У меня в твою школу тоже нет желания ходить, я же согласился!

— Не сравнивай, в школу тебе все равно ходить нужно. Ладно, один раз схожу, а дальше не обещаю! А на завтра какие планы? Твои приедут?

Блин, еще не звонил парням. И Шина скоро на связи будет.

— Всё, меня нет! Я ушел в виртуальное пространство!

Оказалось, что на связи и Шина и Санчес и Стивен. Пришлось создать общий видеочат для общения, познакомить их. Шина с Санчо, впрочем, была уже знакома. Хорошо английским все владеют. Интересная компания — австралиец, испанец, китаянка и русский. Через некоторое время к нам присоединилась Кира. У неё, кстати, тоже неплохой английский. Санчо при виде Киры офигел.

— Ты??? — Я не успел поставить его в известность. — Твой отец и есть тот самый Юра? Дэни! Ты самый тупой на свете! Быть рядом и не узнать! Почему ты мне не разрешил тогда спросить у посла?

— Тогда он не попал бы в Китай, — заступается за меня Шина. — Что предначертано судьбой — то и произошло.

Приглашаю всех на Новый год в Москву. Стивен со вздохом сразу отказывается — весна, работы много. Шина попытается уговорить маму. Санчес пока не знает, одного не пустят, а родители слишком заняты.

Только когда распрощались со всеми, замечаем Гришу и дядю Юру у двери.

— Денис, тебе прямая дорога в дипломаты, — говорит крестный. — Столько зарубежных связей уже завёл. Сын министра, дочь главы Интерпола, австралийские фермеры, буддийские монахи! В США только никого нет, не подфартило тебе там.

— Почему нет? Есть! Сенатор Кевин Мальбрук, — гордо задираю нос.

— Мальбрук? Глава республиканской партии? Кандидат в президенты? — Два вытянутых лица. Нет, три. Кира тоже с открытым ртом.

— Кандидат в президенты? — Я тоже слегка удивлен. — Возможно, я политикой не особо интересуюсь.

— И где ты с ним познакомился? — Общий вопрос.

— В колонии. Дело было так: его сын сбежал из дома, когда отец женился второй раз. Не поладил с мачехой. В Нью-Йорке его поймали в супермаркете на воровстве, он назвался другой фамилией. Ну его в колонию как бродягу и отправили. А он вообще для такой жизни не приспособлен, над ним стали издеваться. Он понял, что дело дрянь, стал кричать: «Я сын сенатора»! Все только смеялись. Мне его жалко стало, заступился. Он мой одногодка, но выше был, да и сильнее. Но там это не котируется, если авторитета нет — сила не поможет. Так он от меня не отходил, даже в туалет только со мной. Это у нас было самое опасное место. Я тоже не верил сначала, что он сын сенатора, а потом когда он стал рассказывать о своей жизни — убедился. И убедил офицера — воспитателя связаться с сенатором. У того как раз выборы были, шум поднимать не хотел. Полиция искала, но не ожидали, что пацан из Калифорнии в Нью-Йорк доберется. Короче, отец приехал, забрал его. И меня вызывают в кабинет начальника — Реджи попросил за меня. Реджинальд его звали. Зовут. Сенатор руку мне пожал, пообещал перевести в обычный приют. Не знаю, сдержал бы он слово или нет, я через две недели сбежал оттуда.

— Ты всегда удивительно вовремя сбегаешь, — подкалывает Гриша. — После взрыва машины исчез, из Австралии слинял, не увидевшись с послом. А не пробовал найти в интернете этого Реджи? Знакомство с сыном возможного президента — это круто!

— Нет, не искал. Некогда было заняться. Да я и вспомнил о нём только сейчас. Попробую найти.

— У тебя еще есть с кем в США общаться. Не передумал? — спрашивает крестный.

— Я своих решений не меняю! — Но внутри всё замерло, когда крестный стал набирать на смартфоне номер.

— Не на связи, — после третьей безуспешной попытки констатирует крестный. — Ребенок маленький, отключает телефон, наверное. Я сообщение отправлю, как появится — сама свяжется.