Пентагон должен быть разрушен!

102 Дополнительная плата

И все вроде бы становилось на свои места. Подумаешь, план чуточку споткнулся, затормозил, упираясь лбом в новую стену. Но ведь общий алгоритм решения уже найден. Осталось так, уточнить параметр и загнать в лузу зазевавшийся шарик. И все бы хорошо, однако сбой плана — это минуты. Минута — каждая — это шестьдесят секунд. Скорострельность даже старой, пять и шесть десятых миллиметра «М-16» — восемьсот выстрелов. Естественно, теория. Емкость магазина в двадцать шесть раз меньше. Так что каждый патрон безусловно не способен кого-то хлопнуть. Средний расход в нормальной войне — пять тысяч патронов на убитого, так что… Тут за спиной еще не распростерлась родина обезьяноподобных предков человека — джунгли. Окончательно ткнувшись спиной в переборки, можно поймать пулю гораздо раньше отсчета шестой тысячи. Ведь дело не в том, что противник палит в божий свет как в копеечку — просто тратить боеприпас равномерно ему мешает встречный огонь. И значит, каждая секунда промедления, когда первичный план совершает загиб с подразбивкой на «а», «б», «в», оценивается не только пыхнувшей жаром и испарившейся плазмой, а риском пополнить статистику этой новой, еще никак официально не озаглавленной войны. И потому пока те неизвестные, скрытые тысячей пересылок сети, головастые программисты разыскивают что-то подходящее, во что можно внедриться, войти в командную цепь и имитировать срочнейшее, наисрочнейшее из всех возможных распоряжение их собственного штаба или адмиралтейства, здесь эти секунды покупаются отражением фронтальной и обходно-периферийных атак. Ибо возможности планового отступления, с задержкой противника снабженными таймерами гранатами, исчерпаны. Теперь его надо держать на расстоянии только огнем. Причем демонстрационным, а следовательно, расточительным — не получается. Расклад боекомплекта не для этого случая. Следовательно, только убийственно точным — на поражение. И значит, расстояние мизер, а риск десятикратный. Ну что же, надеемся — Центр что-нибудь изобретет.

Однако не все так гладко. Те, поумневшие морячки, ведут атаку не только в лобовую. Что-то они там уже прокумекали за эту маленькую сухопутную войну, ибо…

— Сбой связи, — сообщает Радистка Кэт — Лиза Королева неожиданно синеющими губами.

— Они отсекли наш канал входа? — спрашивает Герман, вскидывая на собеседницу глаза, руками же продолжая прощупывать родной «плазмобой». Он серьезно готовится идти на подмогу ушедшим, а если не повезет, то сменять в заслоне тех, кто только минуту-две назад восседал тут ранее без особого дела.

— Нет, — растолковывает Лиза, — я все еще в цепи «Купера». Но что-то… Может, что-нибудь стряслось со спутником?

Имеется в виду спутник связи.

— Глупость, — цедит Минаков. — Разве наши работают через один? Они ведь страхуются.

— А вдруг накрыли всю группировку, — предполагает Лиза, покусывая губу. — Разве не существует методов?

— Глупость, — повторяется Минаков и замолкает. Он ловит себя на том, что зачем-то непрерывно щелкает предохранителем туда-назад. — Что они там, бомбы взрывают? В смысле, в космосе? Просто перекрыли подозрительный антенный выход и…

— Я уже ищу другой, — поясняет Королева. — Так. Как думаешь, будет не слишком нагло выйти на наших через пентагоновскую сеть?

— Делай Лиза как хочешь. Наши гении как-нибудь после заделают эту прореху. — Герман все-таки убирает руку с откинутого предохранителя. Некоторое время они молчат, хотя, возможно, Лиза и дает комментарии. Но вокруг слишком шумно от происходящей поблизости стрельбы.

Потом вдруг что-то там, на Лизином экране, происходит, и Герман наклоняется к ней ближе, чтобы расслышать.

— Крейсер. О, даже линкор. Бразильский флот. А, это же известный «Дон Кихот». У него крылатые ракеты, — бормочет Королева на грани слышимости.

— Успеют? — спрашивает Герман, разглядывая высвечивающуюся на экране карту региона. Тут же, не отодвигаясь, шевелит сенсорами перчатки — производит расчет. — Если по прямой, то… Так? Ракеты у него наверняка старые — дозвуковые. Только на полет — получится семь-восемь минут. Нет, Лиза, мы столько не продержимся.

— Еще надо время на прохождение команды, — добавляет Королева хмуро.

— Подготовку к запуску?

— Да нет, наши тоже идут через цепи Пентагона, оттуда внедрение в сеть военно-морских сил Лесной Бразилии, по команде через штабы, затем антенна дальней связи и, наконец, радиоузел линкора, дешифровка, капитан, внутренняя цепочка команд. В общем, Герман, ты военный — тебе лучше знать.

— На, подкрепись, успокойся, — Минаков протягивает Лизе освобожденную от целлофана шоколадку из сухого пайка.

— А ты? — она нервно откусывает, продолжая смотреть в экран.

— Жуй, девочка. Куда их беречь? Если мы сейчас же не выберемся из этой сухопутной посудины, нам ничего не пригодится. Чудеса дважды не происходят. Если нас снова утрамбует в тюрягу военно-полевой суд, то…

— У него орудия — четыреста шесть миллиметров. Шесть штук, — сообщает Радистка Кэт.

— Добьет? — оживает Герман.

— Имеется небольшое количество доработанных ускорителями снарядов. Так что…

Лейтенант Минаков уже мнет свою сенсорную перчатку. Прямо в его зрачке красивая цифра — полторы минуты полетного времени. Даже если первый залп только пристрелка — то и тогда три с мелочью. Причем, никакое ПВО не способно перехватить эти полуторатонные сверхзвуковые болванки.

— Хоть бы у них получилось, — произносит Герман вслух. Молиться он не обучен.