Падшая в академии. Крылья для беглянки

Глава 16

/Кассия/

Ночью отдохнуть не удалось. Сначала я почти три часа слушала ругань и упрёки Айлин, потом не могла заснуть, ворочалась и с трудом сдерживала слёзы. Как ни пыталась убедить себя в том, что не заслуживаю подобных обвинений, и не имею отношения к бедам Октавии, но после отповеди подруги чувствовала себя виноватой и невероятно несчастной. А стоило задремать незадолго до подъёма, как мне начали видеться образы недавнего похищения и лицо умирающего от моей руки мужчины.

Утром еле удалось встать с кровати. Тело болело после недавнего кросса по лесу и бессонной ночи, в глаза будто насыпали стеклянную крошку. Мысли текли вяло, размыто. Айлин же будто и не успокоилась.

– Даже серьги её не носишь? – догнали меня её слова, прежде чем я покинула комнату.

– Я боялась, что это опасный артефакт, – возразила и поймала себя на мысли, что уже начала оправдываться.

– Что за глупость пришла тебе в голову? Дорос подсказал?

– Нет, – смутилась я. – Он, наоборот, сказал, что артефакт не опасен.

– Ну да, зачем носить подарок девушки, которая тебе помогла?

– А вдруг она познакомилась со мной специально? Вдруг знала, что Дорос мной заинтересован? Вдруг специально познакомила меня с Митасом?

– Ты серьёзно?! – озверела Айлин. – Даже я не знала, что происходит между тобой и Доросом! А я твоя лучшая подруга! Ей откуда знать, что вы делаете в астрале?! И откуда она могла знать, как поступит Митас? Дорос тебе совсем мозги запудрил! Влюблённая дура, вот ты кто! Как твоя мать!

– Не говори так! Ты ничего не знаешь!

– И ты ничего не знаешь! Потому что Дорос запрещает рассказывать тебе правду! Ну да, зачем тебе подруги, если у тебя теперь есть Дорос.

– Прекрати! Это не так, – мои слова прервались всхлипом.

Раньше мы с Айлин могли поворчать друг на друга, но до подобных ссор никогда не доходило.

– Раз не так, поговори с Октавией и надень её серьги. Ты должна разобраться. Чтобы не лечь под мерзавца, – яростно выговорила она, приблизившись ко мне.

Глаза Айлин горели силой её магии. Она толкнула меня в плечо и вылетела за дверь. Я осталась в одиночестве глотать слёзы. И вновь была готова разрыдаться, даже не знаю, как сдержалась. Обмахивая увлажнившиеся глаза руками, я пробежала к сумке, достала злосчастные серьги и вдела их в уши, после чего устремилась вслед за подругой. Думала, она ушла на пробежку без меня, но она ожидала меня на улице. Увидев серьги, Айлин мельком улыбнулась.

– Мне просто страшно за тебя, Кассия, – призналась она, тоже обмахивая влажные глаза. – Вдруг он тебя обманывает, вдруг будет использовать, изменять, как Октавии.

– Он не изменял.

– Это он так говорит, – вновь сердито возразила она.

– И от Октавии мы слышим только слова.

– Зачем ей врать? Она же даже не знала, что Дорос добивается тебя, когда мы начали общаться, – она сердито выдохнула. – От мужчин одни беды.

– Дорос не желает мне зла.

– Вспомни, по чьей вине ты здесь и кто отхлестал тебя плетью.

– Он выполнял свою работу и бил слабо, – я до боли прикусила щеку изнутри, поняв, что снова оправдываюсь.

– Мы должны выслушать Октавию, все детали, чтобы понять, где правда, – махнув рукой, Айлин зашагала по выложенной камнем дорожке в сторону полигона. – Хотя и так понятно, кому ты веришь и кто для тебя важен.

Я понуро последовала за ней. А на полигоне меня ожидали полчаса позора, ведь бессонная ночь не способствует отличному выполнению упражнений. Обычная дистанция потребовала от меня остатков сил. На завтрак я приползла еле живой. Айлин предпочла сесть с адептами из Кириуса. Ладно хоть не пришлось завтракать в одиночестве, ко мне подсела Делия. Но и тут ждала засада. Девушка принялась расспрашивать меня о Никосе. Она была восхищена им, и мой намёк на то, что в жизни он не столь благороден, вылился в новую отповедь и ссору.

К вечеру я была раздражена, зла и расстроена до такой степени, что порыкивала на всех, кто возникал рядом. Видимо, Айлин понимала, что вскоре наступит вспышка ярости, потому не попадалась мне на глаза. Зато о моём состоянии не знал Дорос. Он связался со мной вечером, как только я вернулась в комнату после занятий.

– Привет, Касси, – доброжелательно улыбнулся он.

– Привет, – буркнула я.

– Как ты?

– Не очень, – честно ответила я.

– Плохо выглядишь. Не могла заснуть? – нахмурился он, внимательно приглядываясь к моему лицу.

Даже захотелось поправить волосы, ведь в контраст моему состоянию зеленоглазый легат излучал бодрость. Разве что и под его глазами пролегли еле заметные тёмные круги.

– Да, вообще не спала, – и тут не стала врать.

– Значит, в астрал не придёшь? Мы могли бы просто полетать, поговорить, – предложил он с лёгким напряжением в голосе.

– Я… не знаю, – взгляд устремился к кровати Айлин.

Как подруга отнесётся к… свиданию с Доросом? Ведь это будет именно оно, не просто встреча ради плетения крыльев, как происходило раньше. Последние события создали между нами напряжение, но ведь ничего не изменилось, мы вступили в отношения, решили стать парой. Вот только выяснилось, что у каждого в нашем окружении своё мнение на этот счёт: и у Айлин, и у Никоса, и у Октавии, даже у Тироса. Так ли это важно, если дело касается моей личной жизни? Или Айлин права, во мне говорит влюблённость, из-за которой я готова отказаться от прошлых связей и закрыть глаза на все неоднозначные моменты?

– Касси? – позвал Дорос.

– Я очень устала.

– Именно поэтому я предлагаю отдохнуть со мной.

Губ коснулась улыбка, мне бы хотелось просто расслабиться. Но стоило задуматься о согласии, как дверь в комнату открылась, и на пороге появилась Айлин. Она присмотрелась к проекции лица Дороса, и в её глазах сразу загорелась неприкрытая неприязнь. Неодобрительно поджав губы, она прошла к своему письменному столу и села, вперив в меня выжидательный взгляд.

– Если только недолго, – пробормотала я, отмахиваясь от мысли возвести сферу безмолвия.

– Отлично, – Дорос просиял, мой ответ принёс ему облегчение.

Я улыбнулась, впервые за день ощутив прилив тепла. И всё же отвела растрёпанные волосы от лица в бесконтрольном желании выглядеть лучше. Вот только этот жест стёр нежность с лица Дороса, приятные черты заострились.

– Ты носишь её серьги? – похолодевшим голосом уточнил он.

– Ты говорил, что они не опасны.

– Могут быть скрытые свойства. Мне стоило забрать их сразу, но я не думал, что ты продолжишь их носить, – поморщился он. – Сними, завтра заберу.

– Вообще-то, это подарок, – возмущённо заявила Айлин.

– Артефакт может быть опасен для Кассии, – тем же холодным тоном отозвался он. – И ты не могла бы не встревать в чужой разговор, Айлин?

– А то что? Назначите мне плети, господин легат, за оскорбление? – язвительно скривилась она.

– Прекрати… – выдохнула я ошеломлённо.

Обычно подруга спокойнее, и это ей приходится сдерживать мои порывы.

– Кассия, мы можем продолжить разговор под сферой? – поморщился Дорос.

– Ну да, общайся с любимым, зачем тебе старые подруги? – Айлин подскочила на ноги, схватила сумку и направилась на выход.

– Ты куда? – я поднялась с кровати.

Буквально рычала от раздражения. На руках и плечах вспыхивали язычки пламени.

– Встречусь с Октавией, выясню правду, – рассерженно зыркнув на меня через плечо, она вылетела из комнаты.

– Останови её, быстро! – потребовал Дорос.

– Хватит говорить, что мне делать! – рявкнула я, сбрасывая вызов, и рванула за подругой.

Уговорить Айлин остаться не удалось, она отказывалась меня слушать. И в итоге вместо сна или отдыха в астрале я провела вечер в тревожном ожидании её возвращения. Относительно успокаивало лишь то, что Дорос отправил за ней сопровождение. Я знала, за ней проследят, но пугало другое: история, которую поведает Айлин Октавия. Она может рассказать правду или соврать, но её рассказ всё равно создаст повод для новых ссор и, возможно, поставит меня перед выбором между подругой и любимым. В одном Айлин точно права: я прониклась симпатией к Доросу и не желала думать о нём плохо.

Подруга вернулась только в девятом часу вечера, к тому моменту я вся извелась в предположениях. Айлин казалась странно успокоившейся и удовлетворённой, словно добилась того, чего хотела.

– Дорос тебе врёт, – серьёзным тоном сообщила она.

– Айлин… – пророкотала я, готовая сорваться на крик.

– И я знаю, как это доказать, – довольно улыбнулась она, вводя меня в замешательство, и протянула мне золотую бляшку с прозрачным камнем в основании.

– Что это?

– Артефакт правды.

– Ты… ты серьёзно?! – я перешла на крик, больше не в состоянии сдерживать эмоции.

Пламя вспыхнуло вокруг моей фигуры и поднялось к самому потолку. Защита комнаты затрещала от напряжения. Опомнившись, я потушила магию, но полностью погасить огонь не смогла. Два напряжённых дня и заявление Айлин лишили меня самообладания.

– Ты в своём уме, вообще? Это ментальный артефакт! В Кириусе такие под запретом, даже за хранение можно попасть под следствие, уверена, в Альвиане так же. А ты хочешь применить его на легате?!

– На лжеце, – остервенело прошипела она.

– Это нарушение закона, – приблизившись к подруге, я ударила её по руке.

Металлическая бляшка отлетела к стене и упала на пол. Жаль, что не разбилась.

Айлин отдёрнула руку и замотала ей, охлаждая кожу льдом. Похоже, я случайно её обожгла.

– Прости, – прорычала, ведь не могла в данный момент испытывать чувства вины.

Наоборот, хотелось снова её ударить, на этот раз по голове, чтобы навести порядок в её мыслях. Это же надо додуматься, применить запрещёнку на приближённом короля…

– Ты же ценная портальщица, из-за которой он бросил невесту, тебе ничего не будет, – желчно выговорила она.

– Дорос сказал, что они расстались до нашего знакомства!

– Они жили вместе, он только недавно выгнал её из квартиры. Не веришь мне, есть соседи, они подтвердят, что она жила…

– Он позволял ей жить в его квартире, чтобы она восстановилась.

– Ага, позволял жить в роскошной квартире в центре, а сам где ютился? Ты сама в это веришь? Октавия любила его и всё позволяла, а он и рад был иметь доступную женщину под боком. Он так и не сделал ей предложения за три года, не выводил её в свет, прятал ото всех. Потому что не планировал жениться. И с тобой он, кстати, встречается только в астрале, лишь мне известно, что между вами происходит. На правах подруги, – язвительно скривила она губы.

– Потому что в Альвиане не принято демонстрировать отношения.

– Они встречались три года! Она отдала ему целомудрие, а он бросил её!

– Ты ничего не знаешь!

– И ты тоже! Он тебе врёт, оболгал Октавию, чтобы ты верила ему, а не ей. Он даже нам не дал пообщаться, меня забрали из её квартиры почти сразу же.

– Он сказал, что отправит сопровождение для охраны, – помотала я головой.

– Нет, это был конвой, – она прошла к стене, подняла артефакт и сунула его в сумку. – Не могу поверить, что ты позволяешь мужчине себя обманывать. Ты! Которая заявляла, что никогда не станешь влюблённой идиоткой.

– Дорос меня не обманывает.

– Поэтому я и предлагаю выяснить наверняка. Потому что мне не плевать на тебя, Кассия! Потому что мне очень страшно за тебя! – прокричала она, сжав ладони в кулаки, а потом прикрыла глаза и заплакала.

Я растерянно заморгала. Пламя потухло. Поколебавшись миг, я приблизилась к Айлин и обняла её. И теперь мы ревели вместе. Как малолетние дурочки, но не могли успокоиться.

– Со мной всё хорошо. Никто меня не обманывает, – пыталась убедить её я.

– От тебя хотят только одарённых детей, всем плевать на тебя, кроме меня.

«У нас с Доросом не будет детей», – хотела возразить я, но сдержалась.

Поняла, что все предсказания доходили до меня через других. Дорос уже однажды преувеличил их смысл, может, о чём-то всё же умалчивают либо он, либо Тирос, либо сама императрица. У нас есть только настоящее, а будущее – лишь призрачные предположения. В конце концов, можно прямо сейчас шагнуть в окно, и все предсказания оборвутся. Я формирую своё будущее, может, где-то неправильно, не так, как ожидала от меня мама и ждут властители стран, но это моя жизнь, мой путь, и мне решать, кто будет идти по нему со мной рядом.

В эту ночь снова не удалось заснуть. Мы с Айлин то ругались, то опять мирились. Наутро я очнулась от дрёмы ещё более вымотанной, чем вчера. Но если до этого в груди пылало пламя раздражения, то теперь вместо него тлели угли подавленности, медленно отравляя сознание едким дымом апатии.

День проходил ужасно. Я упала во время пробежки, больно ушибла колено. На парах почти не воспринимала лекции преподавателей, за что схлопотала несколько отповедей. Делия продолжала дуться, а Райас попытался уговорить меня извиниться перед его сестрой. И если бы вчера я на него наорала, то сегодня только тихо прорычала направление, куда ему следует идти с такими предложениями. Может, Никос и благородный воин, способный пожертвовать собой ради других, но в отношении меня он поступил ужасно, и я не собиралась просить прощение за личное мнение даже в таком вялом состоянии.

На ужине Айлин заявила, что мы просто обязаны встретиться с Октавией.

– Ты послушаешь её, потом расспросишь Дороса. Так и сможешь понять, кто врёт, – уверенно проговорила она. – Давай, попроси охрану, пусть проводят тебя до лавки её родителей. Там посетители, у всех на виду, ничего не случится.

– Меня похитили у ворот академии, – напомнила ей я, подавляя зевок.

– Но похитителей же схватили, теперь всё будет в порядке. Давай же, Касс. Обещаю, что после этого разговора буду молчать. Но я хочу, чтобы ты выслушала Октавию.

Признаться, и мне хотелось услышать её историю, но в то же время меня пугало то, что она может рассказать.

– Хорошо, – устало согласилась я. – Но потом ты обещаешь оставить эту тему. Я сама разберусь.

– Конечно, – с облегчением улыбнулась она. – Обещаю.

Рибун воспринял моё желание покинуть академию с неудовольствием, но и запрета на мои перемещения не было, потому ему пришлось согласиться. Только было и условие: они предварительно проверят маршрут нашего следования и помещения лавки. Октавия тоже решилась на разговор и даже разрешила обыск. Через полчаса после ужина мы отправились в лавку. К счастью, она находилась всего в десяти минутах ходьбы от академии.

Лавка расположилась на первом этаже старинного здания, включала несколько богато обставленных помещений с выставленными за стеклянными стеллажами редкостями из соседних стран. Внутри было несколько посетителей, с которыми работали приветливые служащие. Октавия ожидала нашего появления в первом зале у входа. Девушка сидела, сгорбившись, на тёмно-бордовом бархатном диване. Веки её опухли и покраснели, словно последние два дня она только и делала, что плакала. На губах алели мелкие ранки от укусов и кровоподтёки. Её платье измялось, на манжетах темнели тёмные пятна от еды и напитков, будто она не снимала его неделю. Посмотрела на неё и мне стало не по себе. Снова напомнило о себе чувство вины, словно это я стала причиной её состояния.

– Октавия, – пролепетала я онемевшими губами.

– Вот и вы, – кивнула она, глянув на меня затравленно, а потом вдруг подскочила на ноги, сжала ладони в кулаки, приблизилась и яростно прокричала мне в лицо: – Это всё ты! Это ты виновата!

– Ты что? – опешила Айлин, выступая между нами. – Кассия не знала, что у Дороса кто-то есть. Он ей не говорил.

Октавия посмотрела на неё в замешательстве, словно на душевнобольную, но вдруг снова вся затравленно сжалась и отступила, обнимая плечи руками.

– Расскажи ей всё, что ты говорила вчера, – попросила Айлин. – Кассия пытается разобраться.

– Дорос очень красиво ухаживал, – отрешённо улыбнулась Октавия искусанными губами, глядя на стеклянные двери лавки. – Маленькие сюрпризы, подарки. Просто так, не для того, чтобы произвести впечатление, а от души. Он рассказывал, что любил так радовать маму. Рядом с ним я чувствовала себя особенной. А кто бы не почувствовал? Легат обратил на меня внимание. А я даже не из благородных, – улыбка её исказилась, стала мрачно-злой.

За нашими спинами раздался звон колокольчика. В помещение стремительно вошёл Дорос. Показалось, он приземлился прямо у входа, да так и ворвался сюда по инерции движения. Волосы пребывали в беспорядке, крылья, бордовое и чёрное, ещё трепетали за его спиной. В глазах мерцали искры потухающего пламени.

– Я так любила его… до сих пор люблю, а он меня не любил. Вечно где-то пропадал, изменял, а когда…

– Разговор окончен, – отрезал Дорос, взмахнув рукой. – К чему этот спектакль? Ты сама не устала от своих фантазий? – выговорил он ей, приблизившись.

– Фантазий? Будто я это всё придумала, – рассмеялась она, но по её щекам побежали слёзы. – Ты разрушил мою жизнь.

– Нет, Октавия, ты её сама разрушила, и по моей тоже пронеслась ураганом. Но я зря воспринимал это чрезмерной эмоциональностью. Похоже, это уже болезнь. Я поговорю с твоими родителями по поводу лечения. Границы открыты, демоны смогут тебе помочь.

– Ты решил выдать меня за сумасшедшую? – она вновь рассмеялась, лающе, надрывно.

И действительно выглядела душевнобольной, особенно на фоне собранного и серьёзного Дороса.

– Кассия, возвращайся в академию. Я вызову для Октавии целителей, – он посмотрел на меня лишь мельком, и мне почудился в его глазах упрёк.

Чем я вообще думала, когда согласилась на этот разговор? Очевидно же, кто врёт, а кто… выдумывает.

– И ты ему веришь? – прошипела мне на ухо Айлин, вкладывая в мою руку что-то металлическое.

А я с ужасом осознала, что она дала мне запрещённый артефакт. И ведь утром она при мне выбросила его в урну с мусором. Неужели достала?

– Ты с ума сошла? – я отступила от подруги. – Что с тобой такое? Я тебя совершенно не узнаю.

– Я хочу добиться правды, – разъярённо заявила она. – Ты ведь тоже. Активируй его.

Айлин глядела на меня с таким безумным ожиданием, что мне стало по-настоящему страшно.

– Д-дорос, – позвала я дрожащим голосом, протягивая ему артефакт.

– Что это? – нахмурился он.

– Артефакт правды, – отозвалась я и больше не знала, что сказать.

Сдавала подругу, но и молчать не имела права.

– Отдай, – он выхватил бляшку из моей руки, приложил к ней сканирующий артефакт, которым уже проверял серьги. – Откуда это у тебя? Кто дал?

– Чтобы ты не врал, – рассмеялась Октавия. Похоже она и дала артефакт Айлин. – Не хочешь активировать?

– Кассия, мы уходим, – потребовал Дорос, оглядевшись по сторонам.

Он подобрался, словно хищник. Будто ощутил приближение беды.

Мышцы моего тела напряглись, кровь забурлила в жилах. А дальше время ускорилось до безумия, лишая даже крохотного шанса хоть на что-то повлиять.

Камень артефакта правды загорелся зловещим алым светом. Дорос нагнулся вперёд, схватившись за голову. Закричал. Лицо его исказилось гримасой боли. Между нами выросла фигура Октавии. Глаза её наполняло отчаянное безумие, по щекам бежали слёзы.

– Прости… – вымолвила она, взмахом руки материализовывая воздушный меч, и вонзила его в грудь Дороса.

Никогда прежде мне не было так страшно. Мир будто потрескался, посерел, в его ошеломляющем безнадёжностью круговороте лишь ярко горела алым вытекающая из раны кровь. Её было так много… Слишком много…

– Прости! – вновь прокричала Октавия, надавливая на оружие.

Защита артефактов трещала, но не могла противостоять прямому удару. Лезвие вонзилось глубже, вошло в рану по рукоять. Дорос и не пытался защититься, он изумлённо смотрел в полные слёз глаза бывшей возлюбленной. Будто не мог поверить в реальность, будто не чувствовал боли. Октавия рыдала в голос. Кровь скользила от уголков губ Дороса, неслась стремительными ручейками по сжатым на рукояти меча рукам девушки, расползалась пятнами на грязном платье и разливалась озером по зелени ковра.

– Нет! – справившись с шоком, я бросилась к Октавии, схватила её за плечо и дёрнула назад.

Она отлетела куда-то в сторону, словно мяч. Стоило ей отпустить оружие, как оно развеялось. Без поддержки Дорос рухнул на колени. Подрагивающие руки прижались к кровавой ране. Он смотрел сквозь меня, всё ещё искал взглядом Октавию, словно до сих пор не мог поверить в её поступок. Я и сама не верила. Отказывалась верить, что это происходит на самом деле.

– Дорос… Держись… Дорос… – повторяла я про себя, а сама призывала заклинания одно за другим.

Сканирование, обезболивание, регенерация, остановка крови. Вливала резерв, не жалея, вычерпывала себя до дна. А в глубине души поднимался вал пугающего осознания. Сердце пробито насквозь. При таких ранах не выживают.

– Быстрее, беги, – прохрипел Дорос, с трудом фокусируя тускнеющий взгляд зелёных глаз на мне.

Силы покидали его, наше время заканчивалось. Императрица ошиблась. Будущее оказалось к нам более жестоким.

– Дорос, пожалуйста, – я удержала его за плечо, не давая ему упасть.

– Беги, – повторил он и осел на бок.

Я беспомощно повалилась за ним.

Раздался его последний вздох, и стало внезапно тихо.

– Дорос! – я вперила взгляд в его помертвевшее лицо.

И шокировано замерла. Зелень его взгляда постепенно сменялась алым огнём. Дорос не дышал, его раненое сердце не билось, но происходило нечто странное.

Однако понять и осознать, что происходит, мне не дали. Сверху на меня навалилась Октавия.

– Это всё ты! Ты виновата! – прокричала она, как в момент нашей встречи в лавке.

Схватившись за моё ухо, она выдрала из него серёжку. Боль мелькнула на краю сознания, я была слишком оглушена случившимся, чтобы в полной мере осознавать сигналы собственного тела. А Октавия тянулась за другой серьгой. Но её снесло с меня водяной плетью.

– Отойди от неё! – Айлин рванула ко мне, чтобы помочь.

Подруга была бледна, громко всхлипывала от ужаса, но упрямо сжимала челюсть, пытаясь держать себя в руках. Вот только добраться до меня она не успела. Айлин протянула ко мне руку, и пространство вдруг зажглось алым светом. Серьга в ухе странно задрожала, вокруг меня поднялся полупрозрачный купол, не подпуская пугающее свечение. Начал нарастать гул, стекло витрин задребезжало, по нему побежали трещины.

– Что это?! – Айлин отступила, зажимая уши руками.

– Контур разрушения стихии огня! – я подскочила на ноги, испуганно оглядываясь.

Октавия лежала в стороне без сознания. В руке её была серьга, которая создавала вокруг неё защиту. Посетители кричали, падали на пол, пытались сбежать. Дорос так и лежал на полу в луже собственной крови. Пламя в его глазах обжигало даже на расстоянии. От раны на его груди поднимался дымок. Я не знала, что происходит, и могла лишь надеяться, что он ещё жив, и это не эффект разрушающего контура. Впрочем, ещё несколько минут, и мы все погибнем. Заклинания разрушения подобного порядка оставляют после себя только пепел. Но вокруг меня защита, неужели она призвана сохранить мне жизнь?

– Айлин, быстрее! Надо бежать! – я пробежала к Октавии, выхватила из её рук серьгу.

Защита вокруг меня окрепла, стала мощнее. Я сжала украшение в руках, не зная, как дальше поступить. Взгляд заметался между лежащим на полу Доросом и сжавшейся от боли Айлин. Усмехнувшись, я вырвала из уха второе украшение. Первое просунула под один из наручей Дороса, другую серьгу бросила в ворот блузки Айлин. Теперь защита поднялась вокруг них. А меня скрутило от боли. Дышать стало невозможно. Я опустилась на колени, сжала голову руками.

– Нет, Касс! Что ты делаешь! – Айлин пробежала ко мне, но защита обтекала меня, словно прокажённую.

Так оно и есть. Я во всём виновата. Мне и платить по счетам.

– Всё хорошо, – через силу улыбнулась я.

– Нет! – подруга как-то достала серьгу из-под блузки и протянула её мне. – Забери! Кассия! Забери!

Айлин плакала, ревела навзрыд. Лавка разрушалась, звон стекла и крики оглушали.

Внезапно Дорос пошевелился. Крылья за его спиной распахнулись. Остов пылал. Кожа мужчины излучала яркий свет, под ней будто блуждало жидкое пламя. Черты лица стали острыми, даже пугающими. В глазах бушевал настоящий пожар. Рана на груди покрылась почерневшей коркой. Дорос резко сел, и обжигающие волны пламени разошлись в стороны. Они обдали успокаивающим теплом кожу моего лица, отодвинули прочь боль. На губах, вопреки ситуации, появилась улыбка.

Жив, он жив, и это главное.

Взгляд Дороса сфокусировался на мне, в него вернулась столь любимая мной зелень. Выдохнув в смятении, он огляделся, а потом вдруг подскочил с места, поднимая себя почти на метр крыльями, и следом опустил пылающий кулак на пол, пробивая огромную дыру. Ещё удар, и он исчез в образовавшемся тёмном провале. Следом грянул взрыв, отбрасывая меня прочь.

Ориентиры потерялись. Спина и затылок взорвались болью. Окружающее поглотило опасное пламя. Краем уходящего сознания я увидела, как передо мной выступает Айлин, защищая меня от взрывной волны.

Очнулась словно через миг, но, резко сев, вдруг осознала, что лежу в кровати. Комната показалась смутно знакомой. Кажется, я находилась во дворце. Сюда меня привели после похищения. Боли в теле не ощущалось, на мне была простая хлопковая сорочка. Рядом никого не наблюдалось, но в соседней комнате нашлась прислуга.

– Дорос, где Дорос?! – потребовала я ответа, подлетая к ней.

– Легат… Дорос… отдыхает, – кажется, девушка не ожидала от меня такой прыти после пробуждения.

– Где?! Где он?! – не в состоянии сдерживать эмоции, я схватила её за ворот серого форменного платья и встряхнула.

– У… себя… в покоях, – бедняжка начала заикаться.

– Проводи меня!

– Не… велено…

– Что значит, не велено?! – я отпустила её и рванула на выход.

А здесь у двери ожидало два стражника. Они одновременно обернулись ко мне. Казалось, готовы применить атакующие заклинания. На меня же накатило осознание: моя магия заблокирована.

– Где Дорос? – пролепетала я растерянно.

Мне лишь хотелось увидеть его, убедиться в том, что он жив, что этот кошмар закончился, и ему больше ничего не угрожает. А уровень собственных проблем не волновал.

– Вернитесь в комнату, Кассия, – строго потребовал стражник.

– Я заперта?

– Вы задержаны на время следствия.

– И в чём меня обвиняют? – уточнила я.

Стражники колебались, словно не зная, стоит ли мне отвечать.

– Вернитесь в покои, – вновь повторил одни из них.

– В чём меня обвиняют? Неужели так сложно ответить?!

– В попытке убийства легата, – наконец, ответил он.

Но лучше бы я этого не слышала…

Мне снова напомнили о необходимости вернуться в комнату. Служанка сразу убежала, поглядывая на меня с опаской, но вскоре вернулась с подносом еды. Меня хоть и держали взаперти, но условия намекали на особое отношение, что сильно сбивало с толку. Я не понимала, чего ждать, не знала деталей. Успокаивало лишь то, что Дорос жив. Но о состоянии Айлин и Октавии никто не обмолвился и словом. Было страшно, мелькали мысли, что они погибли, потому мне и предстояло отвечать за покушение на Дороса.

К счастью, долго томить меня ожиданием не собирались. Наоборот, попросили быстрее справиться с личными нуждами. Есть не хотелось, но я заставила себя проглотить еду, чтобы набраться сил. Потом спешно умылась и переоделась в чёрный костюм без украшений.

Меня отвели в закрытую часть дворца. Передо мной распахнули двойные высокие двери. И я попала в освещённый солнцем зал с высокими витражными окнами. По центру расположился прямоугольный стол, во главе которого заседал король Тирос, а по его обе стороны все легаты. Отсутствовал только Дорос.

– Рад, что ты быстро очнулась, Кассия, – король указал мне на стул, расположенный напротив стола.

Расшитая золотом мантия и венец на его голове подсказывали, что проходит официальное слушание.

– С Доросом всё в порядке? Где Айлин? А Октавия? – скороговоркой выдала я беспокоящие меня вопросы.

– Мы хотим разобраться в ситуации, – он поднял руку, жестом приказывая замолчать. – Садись. Сначала ты ответишь на мои вопросы, потом я отвечу на твои.

– Есть, – выдавила я из себя и опустилась на стул.

– Расскажи, как к тебе попал запрещённый артефакт, – велел король.

Он говорил сухо, смотрел безэмоционально. Зато вместо него половина легатов прожигала меня неодобрительными взглядами. Никос выглядел так, будто хочет ударить. Но судя по эмоциям на лице Димитры, та мечтала четвертовать преступницу на месте, а не слушать.

– Его мне дала Айлин. Мне кажется… теперь кажется, что она вела себя странно. Может, Октавия как-то на неё влияла?

– Рассказывай, а не выдвигай предположения, – одёрнула меня Димитра.

Нереус сжал её плечо рукой, словно уговаривая её успокоиться.

– Да, конечно, – я не собиралась спорить и приступила к рассказу.

Излагала только факты, не говорила об усталости, душевном состоянии, старалась не допускать эмоций, но всё равно не сумела сдержать слёз, когда перешла к нападению на Дороса. На миг показалось, что я снова ощущаю запах крови и вижу, как жизнь покидает изумрудные глаза.

Когда поток показаний прервался, в зале наступила тишина. Теперь все хмурились в задумчивости. И я всё же вновь решилась задать мучившие меня вопросы.

– Как Дорос? Айлин? Октавия?

– Дорос погружён в целительский сон. Он вычерпал резерв до дна, – сдержанно ответил Никос.

– Я боялась, что он погиб…

– Он и погиб, – в сапфировых глазах мелькнуло пламя ярости. – Но он сильный маг, сумел направить резерв на исцеление смертельной раны.

Значит, вот что это было, способность фениксов возрождаться. Мама была права, это не миф.

– Айлин тоже погружена в сон, – заговорил Актеон. – Она была под воздействием, но не ментального артефакта, а наркотического средства. Его уже выводят из её организма.

Мне почудилась тень тревоги в карих глазах третьего огненного легата. Неужели, ему небезразлична судьба Айлин?

– Октавия получила лишь ушиб, уже очнулась. Она нам и поведала, что ты дала Доросу ментальный артефакт, чтобы допросить его, – голос Димитры смягчился, но она по-прежнему смотрела с еле скрываемым бешенством. – Однако специально ты передала ему артефакт или нет, ты подвергла жизнь легата опасности.

– Димитра, – Тирос поднял руку, приказывая ей остановиться. – Это решение за мной.

– Он чуть не погиб по её вине, – возразила она.

– Ты хочешь, чтобы я разозлился? – ледяным тоном уточнил он.

– Прошу простить мою дерзость, король Тирос, – она тут же опустила голову.

– У нас были свидетельские показания лишь Октавии и нескольких очевидцев, теперь ситуация стала проясняться, – продолжил он, кивнув на её слова. – Но Димитра в чём-то права, специально или нет, по твоей вине чуть не погиб Дорос. Раз за разом ты разочаровываешь меня, Кассия.

Я вздрогнула, словно его упрёк ударил в грудь. На миг стало трудно дышать. Чувство вины усилилось многократно, придавливая меня к земле многотонной тяжестью. Они правы, я поддалась на уговоры Айлин, засомневалась в Доросе, поэтому отправилась к Октавии, поэтому ко мне в руки попал этот ужасный артефакт. Из-за меня он чуть не погиб.

– Я понимаю, – голос хрипел от обуревающих меня эмоций.

– Я изначально сомневался, правильно ли давать тебе шанс стать полноценным гражданином Альвиана. Ты жила под фальшивыми документами и даже не помышляла о возвращении, не думала об обязанностях перед родиной. Да, ты боялась выдать свой дар, но твоё неприятие моих приказов говорило о многом. Тебя устраивала твоя фальшивая жизнь, и ты никогда не задумывалась, что забираешь чужое, когда должна взять ответственность за своё наследие. Но я поверил, что поблажка в твоём отношении спасёт нас всех, теперь снова сомневаюсь, – он склонил голову, сосредоточив взгляд на сцепленных в замок руках. – Любой альвианец, будь на твоём месте, лишился бы возможности продолжать обучение в академии за недостойное поведение. Он бы стал падшим.

Дрожь вновь пробила моё тело. Я выпрямила спину, надеясь с достоинством принять решение короля.

– Но если я лишу тебя защиты, ты можешь стать оружием в руках врагов. Что же ещё остаётся? Запереть и стать для тебя тюремщиком? Такой роли для себя и участи для тебя я не желаю, ведь ты пришла к этому итогу не по своей воле. Что же решить? Ты сама чего желаешь, Кассия?

– Продолжить плести крылья с Доросом, – ответила я честно, тускло улыбнувшись.

Бунтовала, ругалась, противостояла ему, а теперь понимаю, как было просто и легко до всего этого. Лишь он, я и общая работа.

– Такой проступок смывается кровью, Кассия, – Тирос покачал головой, но мне почудилось сочувствие в его глазах. – У меня есть варианты для тебя. Самые простые. Императоры Кириуса и Тринаты готовы выполнить мою просьбу и взять тебя под защиту.

– Мне разрешат вернуться в академию Кириуса? – с недоверием переспросила я.

На мгновение эта возможность показалась заманчивой, но тут же померкла на фоне света зелёных глаз моего наглого легата. Не хочу простых вариантов, хочу исправить то, что натворила.

– Нет, ты не гражданка Кириуса, чтобы служить в армии её страны. Император Вилдбэрн не готов рисковать настолько. Тебе дадут новое имя, недвижимость, выделят средства. Сможешь начать всё сначала, получить мирную профессию. Но при условии блокировки магии. Твои способности могут нести опасность.

Да, конечно, было бы наивным предполагать, что мне позволят вернуться к прошлой жизни. Тирос прав, она была фальшивой, не моей. Я всегда притворялась той, кем не являюсь. А когда появился шанс быть собой, всё испортила в нежелании подчиняться.

– Если вы позволите мне смыть свои ошибки кровью, я бы хотела остаться в Альвиане, – ответила с надеждой.

– Это уже слишком, – проворчала Димитра недовольно.

Никос отвёл взгляд словно в замешательстве. Но в глазах Тироса мне виделся проблеск одобрения.

Двойные двери за моей спиной распахнулись. Обернувшись через плечо, я встретилась с пылающим взглядом Дороса.

– Я против! – сердито заявил он, и в помещении вновь воцарилась тишина.