Падение Валькирии

Глава 44

5 апреля 2016 года

Пролив Ла-Манш

Фигура девушки, закованной в броню, висела в сотне футов над поверхностью воды. Валькирия наблюдала за удаляющейся группой кораблей, пытаясь сосредоточится. Обрушившийся на неё вал образов изрядно мешал сосредоточиться, но в то же время девушка ощущала иначе. Сильнее. Крысолов показал ей… Людей. Наблюдения за жизнью людей, много наблюдений. Столько, что не хватит жизни, чтобы увидеть столько. Крысолов видел, собирал, осмысливал. И эти новые… Нет, не знания, понимание… Это понимание почему-то повлияло на неё. Изменило. Корабли находились на самой границе видимости, у горизонта, только благодаря безупречному зрению, обеспеченному целителем, она вообще различала хоть что-то. Её и корабли разделяло двадцать миль, не меньше.

И Валькирия улавливала эхо мыслей. Невероятно. Ещё вчера её пределом была миля, и то, если рядом не будет больше никого, и полноценных мыслей она разобрать не могла, могла только подтвердить, что где-то там стоит человек. А сейчас она ловила эхо от мыслей множества людей. Она научилась фокусироваться на одном направлении, отрезая всё вокруг, превращая область, напоминающую окружность, в узкий конус. Раньше делать это так чётко не выходило. Но у неё не было времени осознавать всё случившееся.

Валькирия сосредоточилась и применила свою силу. Костюм начал разваливаться на части, осыпаясь отдельными кусками в солёные воды Ла-Манша. Броня будет только мешать. От снаряда или осколков ракеты он всё равно защищает хуже, чем её собственная сила. Зато объём металлов и встроенные приборы могут давать засветку системам наведения. А человеческое тело, на котором только облегающий «поддоспешник» и никакой электроники, заметить на фоне неба будет куда сложнее. О том, чтобы на ней не осталось никаких электроприборов, девушка позаботилась.

Решившись, Валькирия толкнула себя вперёд, набирая скорость и закручивая воздушные потоки вокруг, чтобы стать ещё менее заметной и обеспечить себе нормальный доступ к воздуху для дыхания. Также она начала маневрировать в полёте, как её учили. И это сработало.

Девушка считала из множества мыслей готовность атаковать одного конкретного человека, когда она подлетела практически вплотную к крайнему кораблю сопровождения. Относительную тишину открытого моря разрезал грохот зенитного орудия. Смертоносные росчерки прошли правее и выше, и с каждой секундой всё больше людей вовлекались в общую «боевую тревогу», охватившую экипажи.

Довольно разреженный строй позволил операторам орудий стрелять свободно, практически не опасаясь задеть своих же. Одна за другой корабельные пушки открывали огонь. Валькирия увернулась один раз, второй, а на третий поймала сразу сотню снарядов и уже готова была отправить их обратно.

Бросив все пойманные снаряды в ближайший корабль, отчего грохнули множественные взрывы, Валькирия попробовала применить силу иначе. В ворохе мыслей и разумов она обратилась к паттернам, искала себя в мыслях других, находя тех, кто наводил орудия. Да, операторам приходилось наводиться вручную. Автоматические системы отказывались ловить на цель, не имеющую ни яркого теплового следа, ни электронного излучения, даже засвет на радаре был предельно тусклым. А на перенастройку систем не было времени, и операторы пользовались ручным наведением.

Они не только стреляли в неё, но и создавали преграду на пути, не давая подлететь к флагману-авианосцу. Валькирия жёстко ударила по этим разумам, и сама бросилась к цели. Стрельба не прекращалась, но дезориентированные наводчики начали мазать. Валькирия, маневрируя и ловя те немногие снаряды, что до неё всё же добирались, прорвалась к авианосцу.

Найти на борту корабля открытую дверь оказалось несложно, туда девушка и залетела, попутно оглушив попавшихся на пути матросов. Валькирия ощутила аномалию, разум Доппельгангера. Джон метался, не зная, что делать. И Элис нанесла ментальный удар, продолжая двигаться внутренностям корабля, оглушая всех встречных. Экипаж не успевал реагировать, так что никакого серьёзного сопротивления девушка не встречала, уверенно приближаясь к каюте, понимая, что она всё равно не успевает.

Врываясь в небольшой жилой закуток, девушка застала Доппельгангера и Крысолова уже в процессе слияния. Валькирия ощутила воздушный удар, но недостаточно сильный, чтобы нанести вред. Девушку лишь отталкивает немного назад, а она врезается своей силой в разум Доппельгангера, пытаясь остановить процесс.

— А, это ты! — оживает начавший деформироваться Доппельгангер. — Извини! Не признал! Слишком занят.

У тела уже не было глаз, но по движению того, что оставалось от лица, можно было понять: Джон посмотрел на Крысолова.

— Впервые сталкиваюсь с таким отчаянным сопротивлением. А говорил: давай, забери мою жизнь. Вот же…

В ушах стучит кровь и чужие мысли.

— Прекрати немедленно! — крикнула Валькирия.

Валькирия под пыткой не призналась бы, чего она хотела больше: чтобы замолкли голоса в голове, или чтобы Доппельгангер сдох прямо здесь и сейчас.

— Что? — не понял Джон. — Зачем?

Девушка приложила всю свою волю, чтобы сосредоточиться на происходящем.

— Тебе не нужно его захватывать!

Собственные слова показались ей какими-то жалкими.

— Нужно! — возразил Доппельгангер. — Ещё как нужно! Это же решение всех наших проблем!

— Ты нас бросил! — зарычала Элис, внезапно вспомнив про смерть Стигмы и Бестии.

— Да брось, вы же справились. И я не мог его упустить. Давай, Элис, помоги мне! Выруби его! Подави сопротивление.

Шум в голове стал сильнее.

— Я сказала, прекрати его поглощать! — настояла Валькирия. — Иначе я вырублю тебя.

Доппельгангер нахмурился. По коридору кто-то бежал, и Валькирии пришлось отвлечься, чтобы остановить матросов.

— Элис, — начал вкрадчиво говорить Доппельгангер. — Пойми, это великолепный шанс! С его силой мы решим все проблемы. Построим мир таким, каким захотим.

— Каким захочешь ты? — уточнила девушка.

Джон хмыкнул.

— Мы! Металюди! Мы в любом случае будем править миром, раньше или позже. Уже почти правим, осталось не так много мест, где во главе не стоят наши собратья.

Валькирия дёрнулась от боли, ввинчивающейся в виски. Крысолов тоже говорил об этом. В одном из образов. В одном из воспоминаний. Валькирия коснулась разума Крысолова…

Он смеялся. Крысолов смеялся в мыслях. Он не боролся, не сопротивлялся, там происходило что-то иное.

— Остановись! Это не ты поглощаешь его, а он тебя! — выкрикнула Валькирия.

Она будто пыталась перекричать голоса, продолжавшие гомонить.

— Это невозможно! Моя сила не позволит! — рычал Джон в ответ.

— Джон! Возьми себя в руки! Он подавляет тебя своей силой. Ты растворишься в нём! В нём личностной силы больше, чем во всех твоих прошлых телах, вместе взятых!

На какой-то миг Доппельгангер замер, искажённое лицо его приобрело озадаченное выражение. Ещё миг, и появляется затравленность. Доппельгангер всматривается в Крысолова, но не отступает.

— Нет! Я сильнее! — мотнул головой Доппельгангер. — Не мешай, если не хочешь помочь. Вы, герои, бесполезные кретины! Не мешай мне!

Валькирия хотела что-то ещё сказать, но от Крысолова пришло подтверждение, посыл: «да, не мешай нам, всё должно произойти так, как задумано».

— Пришло наше время. Эта сила позволит установить наш порядок. Без крови, без борьбы. Без…

Валькирия, разозлённая непониманием происходящего, выкрикнула:

— Да заткнись ты! И я сказала тебе…

Валькирия напряглась, сосредоточилась и поменяла посыл. Не пыталась развести их в разные стороны, а применила силу, чтобы разорвать обоих.

— Прекратить!

Раздался влажный чавкающий звук, и резко наступила тишина. Зажмурившаяся Элис открывает глаза и видит только кровь вокруг. Сначала она своей силой прикончила Энтропию, а затем разорвала двух оставшихся металюдей, тянувших на звание самых опасных из всех, кого она знала. Голоса практически умолкли, вернувшись к нормальному состоянию. Пока Валькирия не сосредотачивалась, они так и оставались шумом где-то вдалеке.

Элис развернулась и хотела уйти, но остановилась, вспомнив про способности Доппельгангера к регенерации. В каюте кровь, много крови. Хочется что-то сделать со всем этим, но Валькирия лишь устало провела взглядом в поисках чего-нибудь. Подсказки. В голову ничего не приходит.

По коридору к ней бегут солдаты морской пехоты. Усилие воли, и они падают без сознания. Валькирия сосредоточилась, чтобы прочитать желания экипажа, гуляющие на поверхности мыслей. Одно желание, общее для всех, будто они продолжают выполнять команды Крысолова. Желание её достать и убить. Желание, почти достигшее той отметки, на которой они будут готовы причинить ущерб кораблю. Элис и хотела бы заложить здесь взрывчатку и подорвать, а лучше сжечь весь корабль, но на это не было времени.

Пытаясь как-то сориентироваться в лабиринте корабельных внутренностей, девушка двинулась к бойцам морской пехоты, которых недавно оглушила. Форма и знаки различия ей показались знакомы, во время подготовки они изучали поверхностно все основные армии мира, но сейчас гул в голове мешал ей чётко мыслить. Коснувшись одного из бойцов, Элис залезла в его разум, вытаскивая понимание внутреннего обустройства корабля. Найдя место, где хранилось снаряжение для подводного плавания, Элис разорвала контакт. Зная, что ей нужно, Валькирия обратилась к разумам команды, поймав нужные ассоциации.

Двигаться по кораблю, обходя людей, оказалось не слишком сложно. Элис казалось, что на авианосце должно быть больше народа, но у неё получалось обходить наиболее оживлённые коридоры, оглушая членов экипажа там, где этого сделать не удавалось. Добравшись до нужного места и спрятавшись, Валькирия сосредоточилась.

Через минуту по кораблю снова объявили тревогу, в точке, максимально далёкой от той, где она сейчас находилась. Персонал ушёл, открыв ей путь к снаряжению. Достав один из аквалангов, Валькирия нашла ближайший выход с корабля.

Через несколько минут девушка спрыгнула в воду, закрывая себя коконом. Элис ушла несколько глубже, чтобы точно отказаться под кораблями, и, сориентировавшись по положению судна, толкнула себя в сторону британской земли. Обнаружения она не боялась, отработав на учениях подводный кокон, не издававший никаких звуков, делавший её практически невидимой для всех приборов. Правда, скорость движения под водой была не такой высокой, но ей требовалось во что бы то ни стало удалиться от флотилии.

Вскоре мысли людей угасли, и тишина в голове стала такой же, как тишина подводного кокона.