Отставник 6

Глава 9

— Вызов с капитанского мостика, — от тревожного ожидания отвлёк голос Новтаски. Он продолжал сидеть в кресле командира и относительно уверенно справлялся с моими поручениями.

— Не сейчас. Не принимай вызов. Дай громкую, — ответил, поняв, что не предупредил тех, кто захватил пост номер один, что сейчас шлюзовая камера откроется и оттуда выйдут не противники, а свои.

— Вызов надо принять. Или сюда пришлёт группу для проверки.

— Видеотрансляция им идёт? — не сразу сообразил, что на центральном посту видят тоже самое, что и я.

— Нет. Картинка транслируется в буфер для автоматического анализа. И после обработки идёт сигнал оператору, если что-то не так. Но там и так понятно, что…

— Я тебя понял. Где громкая связь? — взялся за тангенту.

— Готово. А вы нас точно отпустите?

— Да. Это обещал тебе хоск по рождению, а мы слова на ветер не бросаем, — ответил и включил громкую. — Внимание на посту номер один в огневой точке. Сейчас откроется шлюзовая камера — это свои, не стреляйте! Персоналу РКП находиться в помещениях и не выходить! Если кто-то применит оружие — убьём всех! Командир охраны. Благодарю тебя, что понял бессмысленные смерти не нужны, — последние предложения произнёс на местном языке.

— Опять вызов с центрального поста.

— Не до них, — отмахнулся, всматриваясь в монитор. У каждой камеры имеется одна или несколько слепых зон, и я изучал картинку, стараясь понять, не готовят ли нам противники сюрприз. Дело осложнялось тем, что приходилось периодически переключать изображение, транслируемое с одной камеры на другую. Так как помещений было много и в каждом находились или обслуживающий персонал — операторы РКП или солдаты охраны, а монитор транслировал одновременно только шесть изображений. То, что охрана сдала не всё оружие, оставив его в коридоре заметил сразу. Но заострять на этом внимания не стал.

Из шлюзовой появились десантники. Взялся за тангенту.

— Внимание десант! Оставаться под прикрытием огневой точки. У противника осталось оружие, будьте внимательнее, когда они будут выходить. Первыми огонь не открывать! — последнюю фразу произнёс с тяжёлым сердцем. Проще и рациональнее всех расстрелять или заблокировать в одном помещении, но не выпускать, но по-другому у меня бы не получилось уговорить сдать оружие и открыть гермодвери. Их слишком много и пока одни будут выходить, то оставшиеся, поняв, что происходит, просто так не сдадутся. Их в разы больше, чем нас, а потеря даже одного солдата десанта тяжёлая и невосполнимая утрата. Я подсчитал. В строю со мной осталось тринадцать. И это из десятков тысяч, что пошли на безумный абордаж космического судна площадью сопоставимого с континентом.

— Пытался связаться адъютант адмирала.

— Что? — не понял сразу, так как внимательно следил за картинкой на мониторе.

— На личный коммуникатор приходил вызов личного адъютанта адмирала Умао Витариса.

— И?

— Я не принял вызов.

— Хорошо. Пойдём.

— Вы меня отпускаете⁈

— Отпущу, но ты уйдёшь последним. Кстати, флипты выведены из строя. Как будете уходить? — как раз повод узнать о других путях проникновения на уровень и в конкретный сектор, где располагается РКП.

— Технической шахтой до ближайшего нижнего уровня, а потом на флиптах. В этом секторе единственный холл с флиптами.

— Оставишь у меня свой разблокированный коммуникатор.

— У меня военный образец. При работе требует подтверждения, — и заметив, как я покосился на него, он быстро продолжил, — это не отпечаток пальца или сканирование сетчатки, а изображение лица. Живого лица.

— И как быть? — мы остановились возле выхода из кабинета.

— Зачем он вам нужен? Его же отслеживают. Важной информации там нет. Всё хранится на сервере удалённо, а доступ в базу данных только по тройной идентификации.

— Карты-схемы корабля мне нужны, — ответил спокойно, надеясь не сбить начавшийся у оппонента умственный процесс.

— В операторском зале номер четыре есть доступ к этой информации.

— Но её не вынести с собой, — покачал головой.

— Нет.

Мы остановились возле двери, а время-то шло.

— Ладно, — ответил, понимая, что перерисовывать весь массив информации карт-схем дело недоброе, опыт уже имелся, но у нас был коммуникатор-вездеход техника-смотрителя, как-нибудь с ним разберёмся. Гермодверь бронированного тамбура открылась. — Заходим вместе.

С трудом, но поместились. Секунды срабатывания замков и мы в коридоре РКП.

— Идём в комнату отдыха, где охрана, — я шёл, опасаясь случайного выстрела и пропустил вперёд Новтаски. Как и ожидалось, все гермодвери были закрыты. Я опасался, что сейчас какой-нибудь ретивый боец или оператор, откроет дверь, выглянет в коридор, увидит меня одного с командиром и попробует того освободить. Так что приходилось не только прислушиваться, стараясь заранее услышать звук отпирания электромагнитного замка, но и смотреть по сторонам. Вдруг кто сейчас находится в коридоре. Но предварительно, перед тем как выйти, я внимательно изучил все камеры. Вроде ничего подозрительного не заметил. Операторы сидели в своих помещениях, кто продолжал мониторить обстановку, кто явно бил баклуши, а некоторые более ушлые набивали чем-то карманы. Вот только в комнате отдыха охраны царил относительный порядок. Командир пытался наладить связь, но, благо, из кабинета погибшего офицер-командира Ми́со Шо́ти имелся полный доступ с правами администратора к управлению всеми системами РКП. Так что исходящей связи ни у кого в РКП не имелось, даже у операторов. Происходящее они видели, что-то и слышали, но вот передать эту информацию или связаться с кем-либо из начальства не могли.

— Пришли. Комната отдыха охраны, — остановились у закрытой двери. Возле, аккуратно прислонённое к стене стояло оружие и непонятные приспособления.

— Что это?

— Пульт управления боевыми машинами.

— А где сами машины?

— Внутри, скорее всего.

«М-да, а не дурак этот офицер, принявший командование, которого я и имя не удосужился узнать. Приказание выполнил, разоружился, вот только боевыми роботами мы не воспользуемся и, как вижу, всё личное оружие без энергетических элементов», — подумал, мысленно отдав долг уважение оппоненту.

— Ясно. Разберёмся. Берём всё с собой и ко входу на пост номер один.

Новтаски удивлённо посмотрел на меня, но я не стал ему объяснять, что оставлять оружие в коридоре в свободном доступе, когда здесь сейчас пройдёт не один десяток гуманоидов преступная беспечность. Тем более, я один могу не справиться, нужны помощники, вдобавок необходимо проверить, что там у ребят, и только потом партиями по восемь-десять, пусть будет человек, отпускать пленных.

Нагружённые, как мулы шли молча. Инопланетное оружие весит примерно столько же сколько привычный автомат АТШ-11[1], вот только оно непривычное по форме. Широкий в диаметре ствол с раструбом, приклад вовсе отсутствует, а про прицельное приспособление я вовсе молчу.

— Стой, — не доходя до поворота на пост номер один, остановил Новтаски. — Принц крови! Это Бес! Я не один, не стреляйте! Вы меня слышите, подайте знак! — вроде говорил громко, но ответа или какого утвердительного сигнала, что меня поняли не последовало. Пришлось повторять.

— Птица-восемь! Это Бес…

— Не кричи, командир-хоск, — из-за поворота показались двое: ашш Сошша Хааш и один из несменной пары его сопровождающих.

— Живой? — задал вопрос, смотря на измождённого принца крови.

— Живой. Но пятерых потеряли. Четверых в бою, один потом скончался от ран, — мы шли к посту номер один, а принц крови докладывал о произошедшем. — Когда ты ушёл, завертелось. Не знаю, как, но поняли, что мы не те, за кого себя выдаём. Может что ответили неверно, но скорее всего заметили. Темнокожего убили первым. В упор получил заряд, что и полное снаряжение не помогло. Хотя, с такого расстояния… — ашш Сошша Хааш говорил медленно, слова давались ему с трудом, но он продолжал, — нам, кто выжил — повезло. Мы оказались ближе к медблоку и успели там укрыться. Тех противников, кто был рядом с нами убили и закрылись в медблоке. Он, кстати, тоже подготовлен к обороне. Имеются бойницы и автоматическая стационарная огневая точка, вот только ей не смогли воспользоваться.

— Она не сработала, потому что в поле зрения находилось много целей, распознанных как дружественные, — пояснил, продолжая идти.

— Возможно, — согласился принц крови, — связи нет. Боезапас ограничен, — он продолжал, — тяжело раненный, что последним укрылся в помещении скончался. Хотели его поместить в медкомплекс, что там находились, но не смогли настроить. Слишком долго возились он и скончался — множественные ранения в грудь. Если бы сразу…

— Кто это был? — задал вопрос, догадавшись, что этот солдат для ашш Сошша Хааш чем-то до́рог.

— Ашш Вусо́ни Шо́на. Самый молодой, кто находился среди нас. Он доброволец. Не принц крови, не военный, но дважды спас мне жизнь. Впервые, — мы остановились, — это произошло в день высадки, когда ты пропал, а на нас неожиданно напали. Он первым среагировал и свалил меня на пол и заряд пролетел выше. А сейчас, собой практически спас всех тех, кто успел укрыться. Он отступал спиной вперёд во весь рост, прикрывая своим телом отход, хотя такого приказа ему не отдавали и свалился от ран, только когда оказался внутри… Командир-хоск, мы готовились дать последний бой. Собрали, проверили оружие и боекомплект. Но его мало. Меньше чем на полчаса интенсивного боя. Пришлось экономить, отстреливать только тех, кто пытался покинуть коридор, не трогая тех, кто их прикрывал. Мы же не успели собрать трофеи — эти появились, — принц крови кивнул в сторону тел противников. — Думали, если они прорвутся, или заблокируют и начнут откачивать воздух — подорвём себя…

Ашш Сошша Хааш говорил на полном серьёзе. В его словах не видел фальши или присущей анторсам бравады. Они реально приготовились добровольно уйти из жизни, хотя среди анторсов нет понятия самопожертвование, а есть честь и долг, и данное слово или клятва. Хотел укорить его за это, но ашш Сошша Хааш продолжил, начав движение.

— Когда по громкой услышали твои слова, сначала не поверили. Но солдаты ушли и…

— Ты правильно поступил принц крови, что отступил и сохранил солдат, — мы практически подошли к посту номер один. Нас встретил солдат и присоединился к процессии, приняв часть ноши. Я знаком отдал ему приказ присматривать за пленным, и мы пошли дальше.

Стационарная огневая точка встретила нас ощетинившись стволами. Девять бойцов внутри неё не поместятся и тем, кому не нашлось места залегли за ней, используя тела убитой охраны вместо бруствера. Защита ещё та, не против волнового оружия, но лучше, чем ничего.

— Офицер…

— Я помню, отпущу вас. Сейчас решим организационные моменты и займёмся, — прервал Новтаски, который до этого времени молчал и, обращаясь к принцу крови, продолжил на анторском, — надо организовать проход большой группы лиц. Они разоружены, но может не всё сдали. Я, как слышал, дал обещание, что отпустим добровольно сдавших оружие. Выпускать будем группами. Сначала солдаты охраны, потом…

— Извини, командир-хоск, уходить надо отсюда. Через час, но скорее всего раньше уровень перекроют, в секторе будет не протолкнуться от солдат, а пути отхода нет. Нас, как понял, отсюда долго будут выкуривать, — принц крови кивнул на стационарную огневую точку, — но…

— Договаривай принц крови.

— Но своей цели мы не добьёмся. Нас здесь заблокируют и рано или чуть позже мы все погибнем, не нанеся ощутимого урона кораблю, а на прорыв не пойдём — сил не хватит.

На мгновение я задумался. Ведь правду говорит принц крови и не как солдат, а как командир, а я зациклился на том, что дал слово, а на войне слово, не подписанное кровью, прольёт ещё больше крови. Захватить РКП без шума не получилось. О том, что мы находимся здесь знают все и вероятней всего в эти минуты подняты по тревоге и выдвинулись перекрывать уровень не одна рота солдат.

— Сколько времени прошло с того времени, как отпустили первую группу? — задал риторический вопрос. Мне нужно было обдумать зародившийся план. Он может и не сработать. Один раз его проворачивали, удастся ли второй, вот в чём вопрос. Но ашш Сошша Хааш прав — надо уходить с уровня.

— Прошло полчаса, как вывели из строя лифты, — ответил стоявший рядом солдат…

— Почему нет связи с пятым РКП⁈ — адмирал нервничал. Мало того, что приходится отвлекать солдат на сдерживание внезапно возникшего бунта, так вдобавок после доклада о бое в коридоре, внезапно пропала связь с одним из РКП.

— Пытаемся связаться по резервному каналу, — отрапортовал дежурный офицер, но тут же продолжил, — поступил доклад от командира роты, что находится в секторе, где расположен четвёртый РКП.

— Что там⁈

— Никого. Только трупы.

— Десанта?

— Нет. В коридоре тела роты охраны, а войти пока не удаётся. Хотя нет, — офицер взглянул на коммуникатор, — на связи командир восьмой роты контрабордажной борьбы капитан-офицер Заме́кис.

— Переключи на меня.

Секунды ожидания и картинка на экране монитора адмирала, занимавшего место координатора сменилась.

— Докладывай!

— Вскрыли гермодверь аварийным ключом, вошли в четвёртый РКП.

— Что там, не тяни⁈ — не выдержал адмирал. Проблемы накапливались словно снежный ком, и он разрывался, не всегда успевая переключаться на другую задачу. Из-за перегруженности информацией, он неумышленно отправил взвод, который изначально планировал направить узнать, что происходит в пятом РКП на подавление бунта. Но все верные ему офицеры из числа Коханского флота сейчас были заняты. И отвлекать их от первоочередной задачи разработки и реализации плана деблокирования планетарного десанта он считал несвоевременным. Пока он справлялся, но с каждой минутой понимал, нужно принимать кардинальные меры. Или отодвигать на второй план подготовку атаки на корабль-матку анторсов и организацию помощи планетарному десанту, или привлекать для поимки десанта и подавления бунта все силы и средства, которые у него имелись в распоряжении.

— Часть солдат обнаружили запертыми в помещении, один в медицинском комплексе. Те, кто заперты и освобождены ничего пояснить не могут. Так как после пленения оказались изолированы и ничего не видели.

— Численность противника и состав выяснили?

— До тридцати единиц. Точно неизвестно. Показания разнятся.

— И куда они могли деться⁈ Прочесать весь сектор!

— Сектор под полным контролем, адмирал. Обнаружены раздетые тела, оружие также отсутствует.

— Освобождённых всех проверили? Может это они так маскируются⁈

— Всех, кроме находящегося в медкомплексе изолировали. Личности каждого устанавливаются, с ними работают дознаватели службы внутренней безопасности флота, — видя плохое настроение адмирала, капитан-офицер докладывал коротко и по существу. Иногда опережая возможный вопрос.

— Принято, — непозволительно долго адмирал размышлял над сказанным, и картина вырисовывалась неприглядная. Десанту удалось улизнуть с уровня, где располагается четвёртый РКП, а другая или та же группа сейчас ведёт бой в коридоре пятого РКП. — Сколько прошло времени с вашего прибытия в сектор и вскрытия гермодверей РКП?

— Не больше стандартных пяти часов, — не моргнув глазом, ответил капитан и его знание ситуации не обманывало. Пара солдат, что первая прибыла для блокирования сектора доложила о встрече с вооружённой группой, что ранее вела бой с противником. После подхода замены, исполняя приказ, те оставили пост, а его подразделение заступило на охрану и впоследствии к выполнению основной задачи.

— Пять часов, — задумчиво произнёс адмирал и отключился. — Связи с пятым РКП до сих пор нет? — повернувшись к дежурному офицеру, уточнил адмирал.

— Никак нет, пытались связаться по личному каналу, но старший офицер-командир Ми́со Шо́ти на связь также не выходит. Туда отправлена взвод быстрого реагирования, но… — быстро ответил офицер, но замолчал, не договорив.

— На пятом общем канале вышел на связь старший офицер-лейтенант Тим Са́линс, — прозвучал доклад дежурного связиста.

— Кто это? — адмирал перевёл взгляд на своего помощника, что находился неподалёку.

— Командир взвода охраны пятого РКП.

— Соединяй…

[1] АТШ-11 (здесь) — автомат Троепольского и Мишина. Пришёл на смену индивидуальному оружию системы АК. В нём устранены слабые стороны в точности, дальности и кучности стрельбы предшественника, но надёжность и комфортность использования доведены практически до идеала.