Отход

Глава 1

Реликвия увеличивалась в размерах, и свет, ею испускаемый, стал настолько ярким, что я вынужденно отвернулся. Но чувствовать волны очищающей энергии продолжал. Они напоминали те, что отправлял на свою паству отец Тихон во время молебнов, только эти были куда сильнее и пронизывающе. Казалось, от них не укроется ни частичка зловредной зоны. Твари, которые не успели удрать, сгорали прямо на глазах, оставляя после себя кучки пепла и кристаллы. Волны расходились все дальше и дальше и наверняка уже вышли за пределы города, при этом свет от реликвии ничуть не уменьшался и все так же ослеплял. Будет ли он еще обжигать?

Я протянул руку, чтобы коснуться и удовлетворить собственный интерес, и услышал испуганное:

— Не трогай!

Я остановил движение буквально в паре сантиметров от реликвии.

— Почему, Наталья Васильевна?

Внезапно она резанула себя по руке вытащенным из ножен кинжалом и приложила руку к огромному кристаллу. Тот благодарно мигнул, впитывая немаленькую дополнительную порцию крови, но это были все изменения.

По ее изменившемуся в отчаянии лицу стало понятно: девушка рассчитывала на другое.

— Не получилось? — с легкой насмешкой уточнил я. — Хотели княгиней стать, Наталья Васильевна?

— Какая жалость, Петр Аркадьевич, — саркастически сказала она, — что вы не сможете об этом никому рассказать из-за клятвы.

Я даже удивился, что оказался прав. Значит кровью можно привязать реликвию к себе? Стоит запомнить.

— И чем вам так не угодил собственный батюшка, что вы княжеское кресло захотели выпихнуть из-под его задницы?

— Приберегите ваш лексикон, Петр Аркадьевич, для артельщиков.

— Какой поступок, такой и лексикон, Наталья Васильевна, — отрезал я. — Интриги против собственного отца — не слишком благородное занятие.

— Да что бы вы понимали, Петр Аркадьевич! — возмутилась она. — Я вовсе не против отца выступаю. Я не хочу всю жизнь быть привязанной к Маш… Марии Васильевне, понимаете?

— С чего вдруг вы к ней будете привязаны, Наталья Васильевна?

— С того, Петр Аркадьевич, что мне теперь грозит клятва верности на реликвии. — Она с ненавистью посмотрела на кристалл и даже стукнула его раненой рукой, порез на которой уже затянулся — видно, хорошая регенерация. Кристалл даже не покачнулся, висел так, словно был закреплен на постаменте. — Я надеялась, что у меня появится возможность договориться.

— Почему вы не можете отказаться от клятвы, Наталья Васильевна?

— Потому что в противном случае не получу вообще ничего. Отец сказал, что лишит меня приданого, — она с вызовом на меня посмотрела. — Да и без этого рычагов давления на меня хватает.

Я чуть было не заржал и не предложил пойти работать самой, благо какое-никакое образование Наталья Васильевна получала, но все же вспомнил, что это общество слишком консервативно и девушка переживает не просто так — для нее это все равно, что падение с вершины в грязь. Да, Куликовы сейчас нищие, но их нищете позавидуют многие. Да и кем она могла пойти работать с незаконченным гимназическим образованием? Разве что учительницей в церковно-приходскую школу. И то если Куликов отпустит. А он не отпустит и рычагов давления у него достаточно.

— Он наверняка так не сделает. Вы его дочь, Наталья Васильевна. Он о вас заботится.

— Заботится, как же, — она зло фыркнула. — Если о ком заботятся, так о сестре. Ей — новую одежду и всестороннее магическое образование. Все мелкие кристаллы идут ей. Да что там кристаллы, даже новую одежду шьют только ей, а я донашиваю то, из чего Машка выросла или что ей надоело.

Валерон сидел рядом, не пропуская ни слова из откровений Натальи Васильевны, хотя мог бы догадаться собрать кристаллы хотя бы на площади, где их уже прилично валялось. Теперь же, прежде чем выдавать ему поручение, следовало завершить разговор с княжной.

— Насколько я понимаю, развитие прорицателя очень дорого.

— Очень, — подтвердила она. — Сто больших кристаллов на один уровень. Ни один другой навык не требует такого вложения. Поэтому родители и решили, что я останусь при сестре. Но черт возьми, я не хочу быть приложением к ней. Не хочу быть только прорицателем.

— А что вам мешает взять еще один навык? — удивился я. — Вам же дают много больших кристаллов. Неужели среди них нет ничего достойного, Наталья Васильевна?

— Один раз я взяла сродство к Огню, Петр Аркадьевич. После этого не смогла сидеть целую неделю. Вам сказать почему?

— Неужели вас выпороли? — не поверил я.

— Именно так, Петр Аркадьевич. Целителям было запрещено мной заниматься, заживало все само. Все заклинания, что я выучила из этой стихии, я учила по учебникам сестры, которые мне приходилось тайком у нее брать. И отрабатывала я самостоятельно. Ни одного маленького кристалла мне ни разу не давали. На меня всем было наплевать.

— В зону вас водили, Наталья Васильевна, — возразил я.

— Потому что я сказала, что у меня было видение, что это мне понадобится, — она рассмеялась. — Это и умение владеть оружием. Да, Козырев лично со мной занимался и занимается. Но своего оружия у меня нет, эти клинки не мои. Я их взяла тайком в оружейной отца. Так что вор здесь не только вы, Петр Аркадьевич.

— Я вор? — возмутился я. — С чего вы взяли?

— С реликвии, Петр Аркадьевич. И если вы хотите сказать, что у вас в руках она появилась не потому, что вы украли осколки, то соврете. И будете еще и лгуном.

Она с вызовом на меня посмотрела.

— Кража — это присвоение чужого имущества, у меня в мыслях никогда не было желания присваивать себе чужие реликвии.

— Поэтому я и не сказала Козыреву, кто стоит за похищением осколков, — ответила она. — Потому что вы брали не для себя. Как выяснилось, восстановленная реликвия признает того же князя, которого признавала до разрушения. Так что я понять не могу, зачем я должна была здесь оказаться.

— Видение, Наталья Васильевна? — заинтересовался я.

— Видение, Петр Аркадьевич, из которого я поняла, что что-то здесь изменит мою жизнь. И я очень надеюсь, что это не вы.

— Признаться, я тоже на это надеюсь, — не удержался я, ответив любезностью на любезность. — Наталья Васильевна, оглядитесь. Здесь кристаллов столько, что хватит вам на развитие любой специализации.

— Отец проверит, и если увидит, что я влила большой кристалл в любой навык, то… — Она поежилась и обняла себя за плечи. — То у меня будут очень большие неприятности. Вы даже не представляете какие.

Странное дело, девушка, не задумавшись, рванула вглубь зоны, куда не всякие артельщики доходят, но родного отца она боится больше тварей.

— А ваша матушка, Наталья Васильевна, не может повлиять на вашего отца?

— Она больше любит Машку. Я не такая красивая, как сестра. Моими магическими навыками нельзя гордиться, потому что о них никто не должен знать, — почти равнодушно ответила она. — Что же вы стоите? Собирайте кристаллы, пока есть возможность. Я к ним даже прикасаться не буду.

Она направилась к особняку.

— А реликвия, Наталья Васильевна?

Она обернулась.

— Пока поблизости есть твари, она будет их выжигать. Думаю, к тому времени, когда здесь появится папа, реликвия еще будет висеть в воздухе.

— А он появится?

— Конечно, он же чувствует реликвию. И даже если бы не чувствовал, изменение зоны заставит его выдвинуться сюда.

Она выглядела совершенно потухшей, наверняка вспомнила о клятве верности, которую ей нужно будет принести княжеству и от которой теперь при работающей реликвии не открутиться. Я даже виноватым себя почувствовал, что приблизил.

— Знаете, Наталья Васильевна, а я бы на вашем месте все-таки собрал бы как можно больше кристаллов, а потом дал деру от любящей семейки, — предложил я. — Здесь можно собрать на очень хорошую сумму, достаточную и для собственного развития, и для жизни. Взять с большого кристалла что-нибудь типа артефакторики или алхимии, получить профессию и не зависеть от родителей.

— Петр Аркадьевич, вы меня считаете совсем наивной? Меня найдут сразу — отец не поскупится на поиски. Я — лицо зависимое от семьи.

Она отвернулась и загремела ключами. Дверь долго не хотела отпираться — то ли ключи не подбирались нужные, то ли все внутри уже заржавело и не работало. А может, и руки дрожали: чувства внутри этой девушки бушевали нешуточные. Предложить свою помощь я не успел, дверь распахнулась и княжна скрылась в родовом особняке. Был ли он ей домом в том смысле, который вкладывают в это слово, когда говорят: «Дом, милый дом»? Думаю, нет.

— Понял, что я был прав? — неожиданно тявкнул Валерон. — Плевать в нее надо было сразу, как я предложил.

— С чего бы? — удивился я. — Она меня не выдала, а я ее убью. Это вообще нормальное предложение?

— Она после клятвы уже не сможет про это не рассказать, потому что ты сейчас выступаешь против княжества, — тоном, каким объясняют что-то неразумным детям или идиотам, сказал Валерон. — Про осколки она промолчала, потому что в ее видениях это было к благу княжества. А вот отъем двух миллионов — точно не к благу. Никто не выигрывает, когда у него принудительно изымают такую сумму. Тем более что ее пока еще нет. Так что плюнуть в нее — самое правильное. Примут за нападение твари из зоны.

— Ты забыл упомянуть очень важную вещь: у других князей тоже может быть ручной предсказатель, поэтому рано или поздно мое участие все равно выплывет. А иметь на своей стороне лояльного предсказателя было бы очень полезно.

— На своей стороне этого конкретного предсказателя ты будешь иметь только в одном случае — если женишься, — недовольно сказал Валерон. — И то если это случится до клятвы верности княжеству и брак будет закреплен магическим ритуалом.

В этом мире существовали несколько равноправных способов вступить в законный брак: для людей, не обладающих магией, — церковный и гражданский с записью в городской конторе, а для магов к этому прибавлялся еще и вариант связывания через магию. Все это Петина память вывалила на меня очень быстро.

— Но вообще, — внезапно оживился Валерон, — я бы сказал, что это хороший актив и нам пригодится. Вопрос — нужна ли тебе такая супруга в принципе.

— В принципе супруга пока не нужна, в отличие от предсказателя. Но поскольку Куликова сама не горит желанием вступать в брак, потом ее можно будет легко уговорить на развод. При этом в семье она останется — магический брак это предполагает, а если мы ей поможем развиться, то получим хорошего специалиста уже в нашем княжестве. И благодарного нам.

Она девушка упорная, я бы даже сказал — упертая, а значит, своих целей добьется, если ей их правильно поставить и убедить, что эти цели — ее.

— Куликов взбесится. Не для того они предсказателя растили, чтобы отдавать его на сторону.

— В этом-то самый цимес. Не просто лишить его предсказателя, а сделать так, чтобы он работал на другого.

— Осталась самая малость, — ехидно тявкнул Валерон. — Узнать, согласна ли Наталья Васильевна на брак в принципе и на фиктивный в частности. По последнему пункту у меня сомнения.

— С чего вдруг? Она вполне определенно сказала, что не рассматривает меня в качестве супруга.

— Петь, ты иной раз таким тупым бываешь, — покровительственно бросил Валерон и если не похлопал меня по плечу лапой, то лишь потому, что слишком далеко было тянуться. — Она тебя не выдала своей семье. Стала бы она этим заморачиваться, если бы ты ей был реально неприятен?

— Если это пошло на пользу княжеству — почему нет?

— Ну-ну. Так что будешь делать, если она внезапно откажет в разводе?

Я ненадолго задумался.

— Не стоит сразу обвинять человека в том, о чем у него даже мыслей не было. Мне кажется, она слово будет держать.

— Кстати, если ей добыть сродство к целительству…

— В смысле сродство к целительству? — перебил я Валерона. — Разве за это не отвечают заклинания Природы?

— Не совсем. Нормальный целитель — целитель со сродством именно к целительству, там есть свои специфические заклинания. Вспомни хотя бы, как тебя вытаскивал Бочаров после принятия второго сродства к Огню, и подумай, смог бы он сделать это обычным исцелением. Целителей, вообще-то, учат так же, как и артефакторов. И если бы все ограничивалось несколькими заклинаниями из раздела Природы, они бы не ценились так высоко. Так я к чему. Среди целителей со сродством не бывает некрасивых.

Вспомнилось бытовавшее в моем мире поверье, что любимые дети всегда красивые. Возможно, это поверье имело под собой какие-то основания, а в данном случае еще и наложилось на магическую составляющую самого мира.

— И где мы его добудем? — скептически уточнил я. — Оно же наверняка только летом и с растительных монстров падает?

— Узнать надо, — заявил Валерон. — Так. Я ставлю метку на нашем доме и перемещаюсь за Митей. А ты включай отопление и все такое. Подумать у тебя времени хватает. Решать будем потом, вечером.

Зачем за Митей, я даже спрашивать не стал: Валерон всегда найдет, на кого переложить неприятную работу. А собирание кристаллов будет работой точно неприятной и монотонной. Эти монстры не считались убитыми мной, поэтому хоть кристаллов было много, но разбросаны они были по одному-два на большой площади.

Валерон испарился. Я глянул на княжеский особняк, но решил разговор пока отложить и глянуть, что же мне досталось, а заодно и снегоход к дому отгоню. Хотя, как вспоминаю попытку Куликовых меня развести на противостояние с Вороновыми, так идея увести у них самый ценный актив княжества кажется все интересней и интересней. Правда не факт, что кусок окажется по зубам: желание прибить зарвавшегося юнца у Куликова наверняка появится. Или прибрать? Если уж Наталья Васильевна уверена в моей подходящести, по мнению родных.

Минусов в данном варианте было много, но альтернативой было только убить Куликову-младшую, что, вне всякого сомнения, Валерон проделает, ничуть не расстроившись и под лозунгом «Не наш прорицатель — мертвый прорицатель!» В случае отказа со стороны княжны проделает это даже без моего разрешения — при угрозе моей безопасности он может без него обойтись. Не заставлять, так сказать, меня мучиться сомнениями по вопросу: убить или не убить.

Дом внутри оказался дико грязным. Хорошо хоть, чехлы на мебель набросили и ковры скатали, не оставив их собирать пыль на полу. Все остальное собирало, и очень тщательно. Из магических систем были только отопительная и охранная, обе разрядившиеся в ноль.

Отопительную я запитал, а вот охранную трогать не стал: меня она не воспримет как хозяина. Нужно ставить другую, тем более что конкретно эта уже частично развалилась. У меня с собой имелись заготовки для Живой Печати. Пока ставить погожу — может, ее части выпадут из тварей, благородно разбросавших свои кристаллы по городу. Времени до приезда Куликова хватало: это я за полтора дня пригнал сюда на снегоходе, князю же придется затратить куда больше времени.

Рояль, упомянутый Валероном, действительно обнаружился в гостиной, покрытый таким слоем пыли, что в ней можно было уже устраивать грядку — некстати вспомнился вариант оформления сада, где как раз старый рояль использовался в качестве клумбы. Смотрелось это красиво. Но конкретно этот я лучше от пыли очищу.

Дом был для меня одного слишком большим, поэтому я решил очистить пару спален и столовую, чтобы было где спать и где есть. Почему пару? Вряд ли Наталья Васильевна захочет ночевать одна в пустом особняке, да еще и на голодный желудок.

Чулан с орудиями уборки я нашел быстро. После чего завис, поскольку внезапно понял, что на моем уровне подобная работа должна выполняться не мной, а если мной, то не руками, и вспомнил выбор бытовых заклинаний в справочнике Коломейко. В моем случае куда выгодней выходит сделать артефакт, который будет постоянно работать, убирая пыль, чем заниматься этим самому.

Внезапно пришло в голову, что Наталья Васильевна может обладать нужными знаниями, которые захочет применить в доме, где станет хозяйкой, если примет мое предложение по уходу от отца. Что будет, если не примет, я старался не думать.