Орёл, несущий копьё [СИ]

Арка 2. Глава 9. Перо и палочка

Влад дрожал. Читая прессу следующим утром, он содрогался всем телом.

«Нападение на работника Министерства!»

«Жестокое убийство в центре Лондона!»

«Амелия Боунс зверски убита на глазах у толпы!»

В заголовках статей британской периодики ощущалась паника, временами почти истерика. Всё же Амелия Боунс была высокопоставленным чиновником, хорошо известным в стране и за рубежом, — когда при свете дня нападают на таких людей и вешают их посреди Косого переулка, это не может не испугать даже человека, свято верящего с силу своего Министерства магии.

Фотографий с места не было — мракоборцы, разминувшиеся с Адлером и его группой всего на пару минут, первым же делом сняли со столба тело, — однако газеты и журналы кишели интервью, взятыми у очевидцев.

«Всё случилось в секунды: они налетели, вздёрнули бедняжку, наколдовали Метку и исчезли…»

«Это были Пожиратели Смерти, точно вам говорю. На них были маски, но готов поклясться, что среди них были Лестрейнджи — кто бы ещё сотворил такое на глазах у всех, повёл бы себя так жестоко и дерзко?..»

«Тёмные, ужасные маги. Я стоял метрах в пятидесяти, но всё равно прямо-таки чувствовал исходившую от них Тьму…»

«Эти люди не знают, — думал Влад, — что теми Тёмными, ужасными магами были вовсе не взрослые Пожиратели, чьи имена уже много лет нагоняют страх на жителей острова, а всего лишь вчерашние школьники… Напала ли бы толпа, если бы видела, что противники её — юнцы? Как же дьявольски предусмотрителен Адлер…»

— Тебя всё это так сильно шокирует?

Сердце ёкнуло — Влад вздрогнул и невольно выпустил газету из рук. Видя это, Адлер вопросительно вскинул бровь.

— Ты боишься?

— Я задумался, ты застал меня врасплох, — собравшись с силами, сказал Влад, не рискуя, впрочем, встречаться с ним взглядом. На самом деле он врал: он боялся Адлера и любому хоть сколько-нибудь здравомыслящему человеку посоветовал бы то же. От таких, как Гриндевальд, нужно бежать, сразу же и без оглядки, — вот только самому Владу бежать было уже поздно.

Вероятно, Адлер понял его состояние. Он сел за длинный обеденный стол напротив него, отодвинул подсвечник, загораживающий обзор, и посмотрел очень строго.

— Есть такое понятие, как вынужденные жертвы. Их приходится приносить ради блага общества.

— А в чём благо? — тихо вздохнул Влад. — В терроре? В военной диктатуре?

— В будущем, — уверенно ответил Адлер. — В будущем, которое мы построим. И если сейчас для того, чтобы оно настало, нам придётся идти на подобные шаги — так тому и быть.

На миг Владу показалось, что в глазах Гриндевальда мелькнула печаль. Впрочем, наверное, и в самом деле показалось.

— Победителей никогда не судят, — помолчав, добавил он. — А мы победим.

Спорить с ним Влад не стал — помнил последнее предостережение и тот удар темномагическим хлыстом, навсегда оставивший незаживающий шрам на его теле. Они молчали какое-то время: Влад глядел на газету, не видя слов, а Адлер в открытую наблюдал за ним. Затем он сказал задумчиво:

— Ты, Влад, остался последним в нашей группе, у кого на руках нет крови — непосредственно, имею в виду, жертвы взрыва твоей бомбы не считаются, — поймав его взгляд, Грин спросил: — Как думаешь, ты можешь убить?

— Нет, — честно ответил Влад.

Ответ не понравился Адлеру, хотя явно и не был для него неожиданностью. Чуть нахмурившись, Гриндевальд встал.

— Поступило новое задание от Тёмного Лорда, — со сталью, ставшей обычной в последнее время, сообщил он. — На сей раз ты пойдёшь со мной.

— Я зельевар, не боец, — слабо возразил Влад, но был перебит:

— Это не обсуждается, Влад. Выдвигаемся через пару часов, — Адлер сделал пару шагов к двери, но остановился и сказал, обернувшись: — Однажды ты поймёшь, что это было необходимо.

Решение Адлера удивило, но Деян не стал возражать — их предводитель наверняка имел повод взять с собой на дело именно Штайнера, иначе бы оставил того сидеть в лаборатории, как это было всегда. К тому же, задание не обещало быть особенно сложным: им предстояло убить Мэтью Рида, корреспондента «Ежедневного пророка», проникновенные и пылкие статьи которого сплачивали людей Британии и побуждали их не бояться, но бороться с Тёмным Лордом и его сторонниками. Конечно же, такой пропагандист мешал; в отсутствие собственного агитатора масс Тёмному Лорду следовало по крайней мере устранять подобных служителей противников.

Адлер и Влад ушли около полудня, а примерно через час после этого с площадки перед домом вновь донёсся хлопок трансгрессии. Выглянув в окно, Деян увидел поднимающихся на крыльцо Петара и Макса; у первого на руке болталась закрытая плетёная корзина.

В холле, куда Деян спустился, кроме вернувшихся уже был Георг; месяц занятий с Деяном однозначно пошёл ему на пользу, но на фоне мощного Петара, за время отсутствия заросшего окончательно и приобретшего ещё больше сходства с медведем, он всё ещё выглядел хлипким мальчишкой. Путешествие (где бы напарники ни были) повлияло и на Макса: сошёл на нет его всегдашний лоск, обнажив сталь внутреннего стержня.

Товарищи обменялись с Деяном приветственными кивками. Георг же с интересом глядел на корзинку.

— Оно там? Существо?

— Сейчас это всего лишь кот, — Петар приподнял плетёную крышку, и из-под неё высунулась усатая рыжая морда. — И пусть пока им остаётся.

— Адлер у себя? — сразу же деловито спросил Макс.

Деян покачал головой.

— Они с Владом сейчас, должно быть, в Лондоне — выполняют задание Тёмного Лорда.

— Многое произошло за то время, пока вас не было, — добавил Георг, стоило его брату вопросительно вскинуть бровь. — Однако Адлер хотел, чтобы вы дождались его, и тогда уже всё детально обсудим.

— Не имею ничего против, — откликнулся Петар, свободной от корзины рукой потирая основание шеи. — Прежде чем серьёзно говорить, нам с Максом не мешало бы немного прийти в себя.

— Вчера у нас был тяжёлый бой, — кратко пояснил Макс и явно не собирался более добавлять ничего. Впрочем, Деян и Георг и так догадались, что вымотало их сражение с существом, принявшим сейчас облик кота.

Время было обеденное, так что Деян обосновался в столовой, и спустя некоторое время туда пришёл Петар, вымывшийся и переодевшийся. Кликнув домовика, он распорядился об обеде.

— И да, позови Винтерхальтеров, — добавил он, когда эльф поклонился, давая понять, что приказ принят.

— Герр Максимилиан и герр Георг потребовали обед в комнату, — отрапортовал домовик и, вновь поклонившись, исчез.

Петар хмыкнул.

— Соскучились, поди, — проворчал он по-доброму, усевшись за стол. — Последнюю неделю даже почти не переписывались — накопилось, наверное, что обсудить.

— Как твои младшие? — спросил Деян по большей части из вежливости. — Получал от них что-нибудь?

— Да, пока мы ещё были в Вене, — Петар улыбнулся — он всегда улыбался, когда говорил о семье (за исключением воспоминаний о Яне, его давно умершей сестре, от которых он до сих пор мрачнел в мгновение ока). — Лазар же в этом году перешёл в старшую школу, а Борис в младшую поступил. Маришка, конечно, скучает — совсем одна из детей в доме осталась… Спрашивала про тебя, кстати, — волнуется девчушка, как чувствует, что мы здесь чем-то опасным занимаемся.

Появились домовики, принёсшие еду, и юноши отвлеклись на неё.

— Что это Адлер на задание с собой Влада потащил? — спросил Петар через некоторое время. — Боевое крещение ему решил устроить?

— Как знать, — Деян пожал плечами. — Хотя, Штайнера давно пора было приобщить к делу, а то от Георга пользы больше, чем от него.

— Влад — не боевой маг, в отличие от Винтерхальтеров, и ты это знаешь, — заметил Петар и сразу перевёл тему: — Адлер ещё не решился официально принять Георга в группу?

— Всё к этому идёт. И я считаю, что Георг хорошо впишется в состав Семёрки.

— Займёт место Якова, — задумчиво проговорил Петар.

Мысли о погибшем товарище неприятно кольнули, но Деян поспешил взять себя в руки.

— Кто-то уходит, кто-то приходит — это в порядке вещей, — твёрдо сказал он. — Мы не можем позволить себе навечно застрять в прошлом и предаваться воспоминаниям.

Петар заметно нахмурился — явно уловил подтекст замечания. Но спорить, похоже, он был не в настроении — побуравив товарища взглядом немного, он перенёс внимание на газету, забытую кем-то на столе. Заголовок его заинтересовал, и Петар, приманив её к себе в руки, углубился в изучение. Первую страницу, где говорилось об убийстве фрау Боунс, он просмотрел довольно бегло, после чего стал листать дальше; на одной из дальних страниц он остановился.

— «Минувшим вечером в больнице святого Мунго скончались ещё двое жертв страшного теракта на вокзале Кингс-Кросс. На сегодняшний день по официальным данным в инциденте, произошедшем первого сентября, погибло сорок два волшебника и двадцать шесть маглов. Расследование ведётся мракоборческим управлением в сотрудничестве с Отделом магического правопорядка, однако пока детали следствия не разглашаются. Как известно из официальных заявлений сотрудников данных структур, версия, что в произошедшем виновны Пожиратели Смерти, не исключается, однако велика вероятность, что взрыв — дело рук сторонней, подконтрольной им организации, эмблемой которой является семиконечная звезда, возникшая в тот день на перроне».

Прочтя вслух заметку, Петар серьёзно посмотрел на Деяна.

— Это правда? Ваших рук дело?

— Георга и Влада, — Деян сделал акцент на последнем нарочно.

— А чья идея? Тёмного Лорда или…

— Адлера.

Петар замолчал. С полминуты он просто смотрел в стену, мрачно насупив брови, затем вновь принялся за газету, однако без особого интереса, всё ещё поглощённый мыслями. Деян не понимал, чем была вызвана такая резкая смена настроения — он знал Петара давно, уже больше десяти лет, и никогда не замечал за ним особой щепетильности; он всегда делал то, что нужно, не слишком волнуясь о методах. Почему же сейчас?..

Вдруг Петар откинул газету прочь; проскользив по полированной столешнице, она упала на пол.

— Что не так? — прямо спросил Деян.

— Это чертовски неправильно, — буркнул Петар, сложив на груди руки.

Деян удивлённо приподнял брови.

— Грин ещё в начале лета говорил, что одним из основных наших занятий будет террор. И ты вроде не возражал.

— Да я не о самом теракте! — Петар, разгорячившись, повысил голос. — О месте я, где Адлер придумал его устроить!

— Вокзал — весьма логичный выбор…

— Первого сентября! Когда дети в школу идут!.. — он раздражённо отбросил длинные волосы, упавшие на лоб, а затем резко поднялся и добавил: — Война войной, но дети… Нельзя так, Деян, это неправильно.

Он ушёл, оставив товарища в задумчивости.

Влад двигался очень осторожно, сам не зная, почему, пытался шагать тише и всё норовил то поправить воротник плаща, чтобы тот больше закрывал низ лица, то скрыться за деревом или столбом. При этом прекрасно понимал, что всё это глупости — следят совершенно не так, а не привлекая к себе внимание странными действиями. Вот Адлер справлялся отлично — его можно было принять за студента, праздно прогуливающегося этим душным вечером или идущего в паб. Периодически он поглядывал на Влада, шедшего рядом, и в его глазах мелькало снисхождение.

— Оставь ты в покое воротник, — произнёс Адлер, когда Влад в очередной раз протянул руку. — Позже на нас будут маски, а сейчас, в толпе, скрывать лица не имеет смысла — это скорее даже помешает.

Он был прав, и Влад сунул руки в глубокие карманы плаща, нащупал в правом волшебную палочку и крепко её сжал. Сердце забилось быстрее, а на лбу проступила испарина — осознание того, что предстояло, навалилось с огромной силой. Продолжавший глядеть на него, не отрываясь, Грин нахмурился и, крепко взяв товарища за плечо, завёл его в видневшуюся справа подворотню.

— Успокойся, — сказал Адлер куда строже. — Глубоко вдохни, выдохни. Всё получится.

— Адлер, я… я не смогу, — привалившись спиной к кирпичной стене, пробормотал Влад, невидяще глядя поверх плеча товарища на улицу. — Прошу, не вынуждай меня…

Но Адлер с большей силой сжал его плечо.

— Ты сделаешь. Я не хочу этого, но если придётся, я заставлю тебя, — он на секунду отвёл полу расстёгнутого плаща, демонстрируя закреплённую в держателе на поясе палочку. — Ты знаешь, что я умею заставлять.

Глядя, как вновь скрывается под одеждой его оружие, Влад мелко кивнул. Он не хотел убивать этого несчастного журналиста, но знал, что если не сделает это, то Круциатус станет самым милосердным способом «убеждения» Адлера. Героем, готовым пожертвовать здоровьем или даже жизнью ради другого, Влад определённо не был.

Они вернулись на улицу, и Адлер довольно быстро нашёл их цель; по счастью (для Семёрки, но не для него самого), Мэтью Рид остановился возле уличных лотков со свежими фруктами и принялся весело торговаться со сморщенным старичком за яблоки. Вскоре они ударили по рукам, после чего корреспондент «Пророка» пошёл дальше, на ходу засовывая пакет с фруктами в сумку, — компаньоны двинулись следом за ним.

Рид явно не чувствовал никакой угрозы — он спокойно свернул с людного бульвара на более тихую улочку, затем и вовсе пошёл по таким, где прохожие были крайне редки. Адлера это, казалось, устраивало, а Влад… Влад холодел, с каждым шагом теряя решимость, поднявшуюся было после внушения Гриндевальда.

Он не понимал, как убьёт. Нет, заклятие он знал, даже применял на мышах и кроликах, но вот отнять человеческую жизнь… нет, нет, это явно выше его сил. «Я не смогу, — думал Влад со страхом. — В последний момент рука дрогнет, и луч отклонится, или я вовсе не смогу произнести заклятие… И тогда кара не заставит себя ждать…» Возможно, и поделом — он сам виноват, что попал в эту компанию; сам виноват, что не научился сражаться, как следует… Во всём, что происходило, он был виноват сам. «Мама, если ты всё же присматриваешь за мной с небес, пожалуйста, закрой этим вечером глаза…»

По изменившемуся взгляду Адлера он понял, что пора. Свернув в очередной проулок, которых было полно в Лондоне, они оба наколдовали себе маски, и Адлер выпустил в спину задумавшемуся журналисту заклятие — тот упал, крича, не способный устоять на ногах с перерезанными сухожилиями. Быстро и как-то буднично обезоружив его и наложив Силенцио, чтобы крики не привлекли людей, Адлер приблизился; Влад дрожащей тенью следовал за ним.

Мэтью Рид, стоящий на коленях в начавшей уже собираться луже крови, поднял на них глаза. Они у него были совершенно обычные, ничем не примечательные — вот только молили так красноречиво, что Влад отшатнулся, вновь сжимая в кармане палочку. «Не смогу… не смогу… Не смогу!..»

— Давай, — приказал Адлер, выжидательно глядя на него. — Я и так сделал почти всё; от тебя требуется произнести два слова.

«Самые тяжёлые два слова», — подумал Влад и медленно вытащил дрожащей рукой волшебную палочку. Он направил её на Рида, но тот вновь посмотрел на него своими проникновенными глазами, в уголках которых собрались слёзы — не имея возможности говорить, он выражал свою просьбу иными способами. На мгновение мелькнула безумная мысль: «Если повернусь, успею ли я выпустить заклятие в Адлера раньше, чем он выставит щит?..»

— Ты вынуждаешь меня перейти к убеждению? — холодно уточнил Грин, предупреждающе щурясь. — Ты действительно хочешь довести до этого?

Животная природа человека подтвердилась в который раз: инстинкт самосохранения оказался сильнее чувства справедливости, и Влад быстро покачал головой. Затем поднял палочку и направил на Рида.

Смотреть не было сил, и Влад зажмурился.

— Авада…

Взрыв, разорвавший воздух в следующий миг, явно не был следствием его незавершённого заклинания. Распахнув глаза, Влад увидел вокруг них троих искрящийся голубоватый щит, по которому после секундной паузы неизвестные выпустили новый залп заклятий — Влад не видел, сколько их было. Барьер дрогнул, но всё-таки устоял, хотя ясно было, что долго он не продержится.

Гневно прорычав что-то, Адлер сделал резкое движение палочкой над своей головой, и образовавшийся огненный шар разлетелся во все стороны яркими кометами.

— Хватай Рида и трансгрессируй! — рявкнул Адлер, продолжая удерживать круговой щит и готовя новую атаку. В ответ в барьер уже ударились новые, более мощные чары, почти сумевшие пробить брешь. — Ну же!

Опомнившись, Влад бросился к пленнику, но тот с неожиданной силой ударил его кулаком в живот — Влад согнулся пополам, и пока он ловил дыхание, Рид упал на локти и, опираясь на них и колени, резво отполз к границе барьера. Тот не мог больше выдерживать натиск врагов и рухнул, и прежде, чем Адлер обновил защиту, вынужденный в то же время отбиваться от атак, Рид выкатился из-за его пределов прямо под ноги трансгрессировавшему к нему магу, который, вцепившись в журналиста, тут же опять исчез, взметнув полами алой мантии. «Мракоборцы!..»

Новый щит был Тёмным и куда сильнее обычного Протего — заклинания мракоборцев поглощались им, подпитывая, однако и против таких вещей есть свои приёмы — нужен только специалист…

Влад почувствовал крепкую хватку на своём воротнике и после мучительных мгновений трансгрессии ощутил под ногами песок, а вокруг — шум моря и крики разволновавшихся чаек.

От удара перед глазами ещё плясали разноцветные искры, дыхание не до конца восстановилось; Влад упал на колени, и его вырвало. Он чувствовал на себе презрительный взгляд Адлера, но предводитель лишь раздражённо фыркнул и стремительно зашагал к дому.

«Ничтожество», — сказал себе Влад и вдруг рассмеялся от облегчения — ему не пришлось убивать этого несчастного человека! Впрочем, его смех быстро угас; вытерев платком рот, Влад встал и на слабых ногах двинулся к особняку.

В холле он застал оживление — здесь были все, даже Аларикус, не иначе как привлечённый шумом. Стоявший ближе к лестнице Петар громко ругался по-болгарски, адресуя посыл замершему посреди комнаты Адлеру; осторожно проскользнув за его спиной и встав возле Георга, Влад увидел, какое зловещее выражение лица было у Грина.

— Петар, я сказал: не сейчас, — отчеканил Адлер, из последних сил стараясь сохранять спокойствие, но его глаза опасно блестели. — Я не собираюсь обсуждать это с тобой.

— Зато я собираюсь! — прикрикнул в ответ Петар; он рассвирепел — давно уже Влад его таким не видел. — Как ты мог дать добро на такое?! Устроить взрыв там, где столько детей — это нужно вообще сердца не иметь! Или ты наслаждаешься этим, Гриндевальд, бесчувственный ты ублюдок!..

Адлер вышел из себя мгновенно — Влад едва успел заметить, как он вскинул палочку, которую всё ещё сжимал в руке.

— Авада Кедавра!

Вспышка зленного света — и Петар упал замертво.

Все застыли в немом ужасе.