Оракулы перекрестков

Глава 14

Водосточная труба отделилась от стены здания удивительно легко, сразу четыре секции, наверное, кронштейны совершенно съела ржавчина. Когда Макс поддел ее длинной узкой доской, найденной в полуразрушенном доме, труба выгнулась дугой, надсадно заскрипела и начала медленно отваливаться от стены, причем верхняя секция оторвалась от трех остальных и полетела вниз самостоятельно.

— Берегись! — крикнул Бен.

Максуд отпрыгнул в сторону, и вся конструкция со скрежетом и громом рухнула на тротуар.

Макс осмотрел три мятых, местами прогнивших насквозь сегмента и остался доволен.

— Так! — скомандовал он. — Я за тот конец, ты за этот. Желательно, чтобы куски не развалились.

Бенджамиль присел и взялся пальцами за рыжий от сухой пыли металл. «Во что я ввязываюсь?» — подумал он весело.

— Поднимай! — крикнул Максуд со своей стороны.

Бен потянул трубу кверху и подивился тому, какая она увесистая. Жесть тонюсенькая, дырка на дырке, а весит килограммов тридцать, если не сорок.

Следуя командам Макса, они выволокли трубу на проезжую часть и положили поперек движения, перегородив ею обе полосы. Максуд завершил картину парой эффектных мазков: притащив оторвавшуюся секцию, уложил ее поближе к дому, будто жестяная конструкция свалилась сама собой, и еще бросил на асфальт несколько кусков кирпича.

— Теперь порядок, — сказал он, отряхивая ладони. — Остается только немного подождать.

Они отошли за угол дома и сели возле стены на покрытую трещинами бетонную балку. Максуд вытащил сигареты в красной коробке.

— Я не курю, — сказал Бен, улыбаясь. — Я же говорил тебе, Макс.

— Я тоже почти не курю, — сказал Максуд, пряча коробку. — Я, Бен, могу себе позволить такую вольность. Яфат меня ценит, я удачливый. Я большой ситтер.

— Для большого ситтера здесь паршивые места, — ехидно сказал Бенджамиль. — И как тебя сюда занесло?

Максуд засмеялся.

— Трэча не знаешь, на цивильном говоришь с акцентом, — продолжал Бен. — Сплошная конспирация.

— Мне и не надо было ни с кем разговаривать, по крайней мере здесь. — Лицо Максуда приняло серьезное выражение. — Со мной был токчи, в смысле переводчик, была машина. Я вообще не должен был болтаться по черному буферу.

— И?.. — спросил Бен.

— Это долгая история. — Максуд опять засмеялся. — Лучше дорогу слушай.

— Ага, — сказал Бен. — Кстати, оттуда нас видно. — Он указал пальцем в просвет между домами.

— Оттуда сейчас навряд ли поедут, — лениво сказал Макс. — Если оттуда поедут, то это патруль, тогда мы их заметим на подходе и успеем сделать ноги. У тебя это… дыра есть?

— Дыра? — не понял Бен. — А! Дыра!

Он приподнял френч на животе и показал черную рукоять пистолета. Макс удовлетворенно кивнул.

— Когда услышим мотор, — сказал он, — вытаскивай дыру и делай все, как я, только прямо за мной не держись. Главное, орать погромче.

— Ты же говорил, что стрелять ни в кого не придется, — напомнил Бен, осторожно трогая рукоятку.

— Я и сейчас говорю. — Максуд устало прикрыл глаза. — Все сделаю я. Тебе нужно только угрожать. Мало ли, вдруг их будет несколько. И смотри спуск не нажми нечаянно. У твоей дыры предохранитель автоматический. Ты ствол у того придурка забрал?

Бен кивнул.

— Это правильно. — Максуд, не открывая глаз, прислонился затылком к стене. — Я почти сразу его заметил, под курткой. У меня глаз наметанный.

Негромкое гудение вывело Бенджамиля из состояния полудремы. Он открыл глаза, соображая, где находится, и сразу увидел прямо перед собой блестящие глаза Максуда. Тот прижал палец к губам и бесшумно поднялся на ноги. Его движения вдруг стали невероятно ловкими и экономичными. Бенджамиль даже слегка позавидовал, глядя, как Максуд с грациозностью фокусника извлек из-под куртки небольших размеров серебристо-серый пистолет. Свое оружие Бен вытащил без особой элегантности, утешаясь тем, что его ствол выглядит внушительнее.

— Тормозит, — беззвучно сказал Макс.

Бен действительно услышал, как заскрипели шины и немного погодя хлопнула дверца. Он, волнуясь, смотрел на Максов локоть, на поднятый к небу серый ствол, и нервное веселье вертелось в нем, мешаясь со страхом, будто коктейль в огромном миксере. Бенджамиль представил себе, как выскочит вслед за Максом и закричит, надсаживая голосовые связки. А что закричит?.. Надо было раньше придумать!.. Ну, допустим…

Максуд осторожно качнулся вперед, замер, поглядел, затем так же осторожно вернулся назад и, покосившись на Бена, сказал вполголоса:

— Почти перед самой трубой… Ну, с Богом. Поехали!

В следующую секунду Максуд, а за ним и Бенджамиль были уже на тротуаре.

— Стоять! — заорал Макс. — Убью, сука! Руки на капот!

— Стоять! — что есть силы заорал Бен.

Он совершенно ничего не разобрал в эту первую секунду и даже не был уверен, в правильную ли сторону целит из пистолета. Лишь спустя пару мгновений он осознал, что перед водосточной трубой стоит небольшой серенький фургон, а перед фургоном — долговязый, худой мужчина в расстегнутом грязно-синем френче, по виду типичный арш.

— На капот, сука! — кричал Макс, подбегая к водителю. — Ноги расставь, б…дь! Шире! Не поднимай голову! Убью, нахер!

Водитель, к удивлению Бена, особо не испугался. Он, конечно, занервничал, но бежать не бросился и в панику не ударился. Спокойно и старательно он исполнил все приказания Максуда: положил руки на округлый капот, расставил ноги так широко, как только смог, и всем корпусом наклонился к машине. Макс рычал что-то, уперев в затылок пленного короткий ствол пистолета. Его свободная рука проворно ощупывала карманы синего френча. На мгновение он оторвался от своего занятия и крикнул Бену:

— Проверь кузов!

Бенджамиль подбежал к машине. Водитель стоял, повернувшись к нему профилем. Вблизи ярко выраженные арабские черты становились еще заметней. И густые темные брови, и горбатый тонкий нос. Плотная черная щетина, сплошь покрывавшая его щеки и подбородок, забиралась даже на худую кадыкастую шею. Кадык шевелился. Мужчина говорил негромко и размеренно, по-видимому обращаясь к Максуду:

— Меня зовут Азиз. Слышь, ты? У меня тут бизнес на пару с одной киской. Я пульпе откидываю, меня нельзя трогать. Я Фрэнку плачу́. Слышь, ты? Вам что, неприятности нужны?..

Бен полез в машину.

— Живей! — крикнул Макс. — За креслами проверь!

— Слышь? — продолжал тихо нудеть владелец фургона. — Меня Азиз зовут, Кишкой еще. У меня с пульпой договор…

— Чисто! — доложил Бен, выбираясь из салона.

— Убирай трубу! — скомандовал Макс.

Он ухватил араба за шиворот, распрямил, оторвав от капота, и грозно закричал:

— Заткнись, сука! Давай ремень вытаскивай из штанов!

Водитель, продолжая говорить про бизнес, про пульпу и про киску, начал покорно снимать ремень, но тут его беспокойный взгляд упал на Бена.

— А! — закричал он, тараща глаза. — Я тебя узнал, зараза! Счеты сводишь?! Выследил, гад, теперь счеты сводишь?! Убивать будешь?!

Бенджамиль раскрыл рот от удивления.

— Права не имеешь! — надрывался араб, пытаясь повернуться к Максуду. — Я легальный дизробер! А этот… он сам виноват! Убьешь меня — Фрэнки все равно достанет! У меня…

Максуд сделал короткое движение правой рукой. Крикун охнул и начал оседать на асфальт.

— Бен! Помоги мне! — крикнул Макс, удерживая араба за шиворот френча.

Побледневший Бенджамиль ухватил водителя фургона под коленки. Вдвоем они затащили безвольное вихлястое тело в подъезд и положили на кучу битой штукатурки.

— Ты его не убил? — спросил Мэй, с беспокойством заглядывая лежащему в лицо.

— Ни черта с ним не сделается. — Максуд подтащил тело к лестничному маршу и начал связывать руки автовладельца, предварительно пропустив ремень сквозь решетку перил. — Очухается минут через сорок. А ты что, его знаешь?

— Первый раз вижу, — честно признался Бен. — По-моему, он слегка того.

— Здесь все немного того. — Максуд проверил узел и поднялся на ноги.

— А если он отвязаться не сможет? — спросил Бен.

— Сможет, — заверил Максуд, он снял с уха связанного клипсу телефона, бросил ее на пол и раздавил каблуком. — Жрать захочет, отвяжется. Или до киски своей докричится. Пошли в фургон.

В фургоне Максуд сразу забрался на водительское сиденье, нагнувшись, осмотрел снизу приборную панель, порылся в бардачке, нашел там выкидной нож и выбросил в открытое окно.

— Ты что-то ищешь? — спросил Бен, которому хотелось поскорее уехать подальше от места преступления.

Ему было не по себе от содеянного, было стыдно, и жутковато, и жалко несчастного араба.

— Противоугонный маячок. — Максуд ощупал низ приборной панели напротив Бенджамиля. — Есть у меня чувство, что наш смуглолицый друг через полчасика очухается и начнет звать на помощь. А когда его отвяжут от решетки, первым делом он побежит к стопам, а вторым — к Фрэнку Арчеру. Я немножко в курсе местных авторитетов. Впрочем, ты прав. Ни черта мы тут не найдем. Жучок, скорее всего, запрятан под обивку. Ладно, поехали. Сколько можно выжать из этой лоханки?

Лоханка давала семьдесят пять километров в час. Как только Макс пытался разогнаться быстрее, биллектронный навигатор автоматически сбрасывал обороты двигателя и прыгнувшая вперед стрелка спидометра, постепенно зеленея, стекала к прежней отметке. Уже пять или шесть раз бесчувственный механический голос корил их за попытку превышения скорости, «рекомендованной внутри населенного периметра». Максуд тихо ругался, но навигатор не трогал.

— Отключить его не получится, — объяснил он, — а если сломать, то автодорожный спутник сразу сообщит стопам номер машины и наши примерные координаты.

Бенджамилю, честно говоря, и семьдесят пять казались слишком, тем более, что Макс пролетал повороты, почти не снижая скорости, а на немногочисленные инфомационно-знаковые табло не обращал никакого внимания. Бен, не отпускавший поручня над дверью, уже собирался спросить, насколько хорошо Максуд знает дорогу и знает ли он ее вообще, когда ситтер вдруг сбросил газ и остановил машину возле обочины.

— Что? Что случилось? — Бенджамиль беспокойно завертел головой. — Зачем мы встали? Сломались?

Максуд молчал, глядя в лобовое стекло. Казалось, он что-то напряженно обдумывает.

— Знаешь, Бен, — сказал он наконец, — а ведь я не смогу довезти тебя до станции.

— Почему? — ошарашенно спросил Бен.

— Я неплохо представляю карту этой части города. Станция, кроме лимонно-розового, есть еще в бирюзово-коричневом, но туда больше часа пути и шесть стоповских постов на дороге. Если я повезу тебя в бирюзово-коричневый, — Максуд вздохнул, — то мои шансы оказаться в Сити сегодня вечером падают процентов до десяти. А меня ждут. Очень ждут.

— Чего уж там… Я и сам могу, — сказал Бен, он чувствовал себя обманутым.

— Я обещал тебя довезти до станции, — скулы Максуда отвердели, — и от слова, данного фатару, не откажусь. Я мог бы отвезти тебя в лимонно-розовый, но в лимонно-розовом тебя наверняка ждет засада.

— Отчего непременно засада? — уныло спросил Бен.

— А ты уверен, что убил того типа у супермаркета?

Бен покачал головой. «К счастью, я почти уверен, что его не убил», — подумал он отрешенно. Станция трубы уплывала прочь, теряя на ходу очертания, точно легкое перистое облачко.

— То-то же, — назидательно сказал Максуд. — Он обязательно организует засаду. И не только на самой ближней станции. Скорее всего, тебя ждут и в бирюзово-коричневом тоже. Я бы, по крайней мере, так и сделал.

— И как же мне быть?

— Есть у меня один вариант. — Максуд уставился на Бена внимательно и испытующе. — Если мы проберемся в Сити, то из Сити я переправлю тебя куда угодно. Я отвечаю!

— Сити, — повторил Бен, как будто пробуя слово на вкус.

Сити — неведомая страна из страшной сказки, сердце гигаполиса, пораженное таинственным недугом, от которого нет другого лекарства, кроме капониров и заостренной арматуры по верху бетонной стены. Старый город. Терра инкогнита. Темные провалы окон и золотые колечки, продетые сквозь кожу бритого черепа…

— Это просто абсурд! Я не могу ехать в Сити! — Бенджамиль замотал головой. — Меня там точно убьют!..

«И съедят!» — хотелось добавить ему.

— Никто пальцем не посмеет тронуть моего фатара! — заверил Максуд. — И потом! Мы же не станем говорить, что ты корпи. Скажем, что ты… — Максуд задумался. — Скажем, что ты из Бентли! На арси ты говоришь замечательно, и вообще…

— Ты с ума сошел, Макс! — простонал Бенджамиль. — Какой Сити? Какие Бентли?!

— Я не сошел с ума! — Максуд ухмыльнулся, включая скорость. — А про Бентли я тебе все расскажу по дороге. Ну так как?

— Не знаю. Мне надо подумать.

— Давай. У тебя есть тридцать секунд.

Не зная, что выбрать, Бенджамиль неуверенно прикоснулся пальцами к тому месту, где под френчем и рубашкой прятался оракул. Ему так хотелось получить готовый ответ, но он не мог достать игрушку при Максуде. Оракул советовал идти прямо, думал Бен, чувствуя под ладонью округлость диска, но будет ли прямой дорога через Сити? И хочу ли я побывать в Сити? Пожалуй что, хочу, хочу и боюсь. Прожить всю жизнь в городе и ни разу не увидеть его центра… Если разобраться, в этом тоже есть нечто ужасное. Когда-то в детстве я боялся заглядывать под кровать… К тому же у меня не так много вариантов. «Радиус есть самое короткое расстояние от центра до любой из точек окружности», — ни к селу ни к городу всплыло в голове. И Бенджамиль решился:

— Сити так Сити!

Максуд, сверкнув зубами, до упора вдавил в пол педаль газа.

— Но мне надо быть в аутсайде завтра утром! Меня тоже ждут! — запоздало крикнул Бен.

Бешено взвизгнули по асфальту колеса, и машина сорвалась с места.

— Попытка превысить лимит рекомендованной внутри населенного периметра скорости блокирована! — сообщил биллектронный навигатор. — Резкое трогание с места отрицательно сказывается на качестве покрытия колес вашей машины. Счастливого пути.