Охотник

Глава 32

Идиллию нарушают герры. Очарованные, мы совсем забыли об осторожности и пропустили их появление.

Построение самое что ни на есть боевое. Впереди воин – я киваю ему, как знакомому, он усмехается в ответ. За ним три мага, четвертый прикрывает принцессу.

Перестраиваемся мгновенно, по наитию. Вперед выступает Медвежонок с пожарной секирой, я – у него за спиной, в руке – стрелятель. Релли и господин Излон последние. А эльф… он прикрывает собой деревце. В руках лук, в глазах – решимость сдохнуть на месте, но сына Великого Древа сберечь. Потому что, если кто не понял еще, для него это последняя надежда всего эльфийского рода. Надежда на будущее. И защищать он ее будет… мы так не умеем защищать. Уже не умеем. Предки наши – могли. Всем, что имели, вплоть до Потопа.

– Надо же, какая встреча, – нехорошо (определяю по голосу) улыбается Релли. – Наконец-то мы встретились…

Все напряжены до предела. Одно неосторожное движение – и начнется… однако первым атаковать никто отчего-то не хочет. Хотя момент самый подходящий, успеют ли маги защиту поставить – вопрос еще тот.

– Мы ее не искали, – объявляет маг, стоящий рядом с принцессой.

– Ну еще бы. – Релли сама язвительность.

Почему, скажите на милость, этим магам непременно надо поговорить перед тем, как начать друг другу мозги выжигать?

Принцесса неожиданно вырывается из рук герра, бросается к нам.

– Остановитесь немедленно! Они не враги!

– Они – герры, – говорит Релли медленно и начинает действовать.

Миг – и синий водоворот утягивает принцессу куда-то за наши спины. Еще миг – и ближайший геррский маг катится по земле, сбитый мощным ударом.

Маги противника одновременно поднимают руки, и нас плющит так, что скрипят кости, однако давление сразу прекращается, господин Излон ставит защиту. Вперед бросается воин, прикрываясь щитом, Релли плетет новое убийственное заклятие, зато господин Излон делится с герром молнией. Неприятная неожиданность – чары совершенно не вредят тому, молния пронзает герра насквозь, нимало ему не повредив и не замедлив даже. Вскидываю стрелятель, нажимаю спуск. Кольца зеленого огня точно так же проходят сквозь воина, достигают магов и рассыпаются бессильными искрами.

– У него артефакт! – отчаянно кричит господин Излон, но Релли не может уже отвлечься.

Роняю стрелятель, тянусь за луком, воин уже рядом, навстречу бросается Медвежонок. Герр замедляет бег ровно на секунду, взмах меча, и парнишка катится по земле, оставляя кровавый след.

Всего лишь миг выиграл Медвежонок, но этого хватает. Лук в руке, стрела на тетиве, герр с занесенным для удара мечом прямо передо мной.

Бью в упор, в грудь, мимо щита, в последний миг воин успевает нырнуть, стрела попадает в плечо, отбрасывает его на пару шагов и разворачивает боком. Доспех на таком расстоянии не спасает, вторая стрела с хрустом впивается в бок, укладывая герра на землю. Где-то за нашими спинами отчаянно воет принцесса, хрипит на земле Медвежонок.

– Перестаньте! Хватит! Они – друзья!

Третья стрела ложится на тетиву, маги герров слаженно колдуют что-то убийственное, но господин Излон держит защиту.

– Не-е-ет! – срывает горло принцесса Ирэн, и моя стрела втыкается в землю рядом со шлемом герра. Не иначе от неожиданности смазал.

Воин шевелится, пытается встать, рядом в луже крови барахтается Медвежонок. Релли наконец бьет, магов разбрасывает в разные стороны, тащит по земле. На ногах остается лишь один, тот, который держал (или прикрывал?) принцессу, хотя и ему достается, кровь из носа и ушей так и хлещет. Стреляю, чтобы добить, стрела сгорает в полете, господин Излон выпускает поток пламени, слегка обжигая мне плечо – в точности как огнегад какой. Маг держится, приходит в себя, видно даже мне, атаковать не пытается уже, только защита. Релли и господин Излон бьют попеременно, держится поганец. Один за другим двое упавших магов поднимаются, присоединяются к нему, еще один шевелится на земле, встать не может. Четвертый даже не пытается, лежит неподвижно.

– Сдавайтесь, – шипит Релли, и маги разлетаются вдругорядь, будто городки после удара битой. Все до единого, даже тот, что поначалу устоял.

Девчонке тоже не сладко, чувствую, из последних сил бьется. Все-таки их с господином Излоном всего двое против четырех геррских чародеев.

– Сдавайтесь! – вторит ей господин Излон, угощая пытающегося подняться чародея молнией.

Тот с криком валится обратно на землю, защита рассыпается мелкими бликами.

– Мы сдаемся, – раздавленно произносит тот, что держал принцессу. – Позвольте оказать помощь раненым…

Те слова, что не дождалась некогда древняя столица, прозвучали. На душе отчего-то становится легко – будто бой, прерванный на время Огненным Потопом, закончился только сейчас.

Вкладываю лук в чехол, бросаюсь к Медвежонку, как он? Рядом оказывается плачущая принцесса, переворачивает геррского воина, стягивает с него шлем зачем-то. Вот дура, стрелы-то в бок и в плечо попали, голова уж точно не пострадала.

Релли не расслабляется, накладывает какие-то чары на герров, и правильно, сейчас как оклемаются, ударят в спину, и прощай, победа.

Быстро осматриваю Медвежонка. Ох, досталось парню! Грудь рассечена, на правой руке не хватает двух пальцев. Остальные упрямо сжимают бесполезный обрубок топорища. Торопливо расстегиваю пояс, застегиваю на Медвежонке.

– Дон! – кричу. – Быстро сюда, пока я твое дерево к Звелу не сломал, дезертир хренов!

Промедли он хоть миг, духами предков клянусь, так бы и сделал. Но Дон уже рядом, щупает воздух, подбирает зачем-то с земли пальцы.

– Не суетись, – говорит, – понапрасну. Не умрет твой друг. Светлейший с меня шкуру спустит, случись такое.

И делает что-то совсем уж несусветное – обертывает палец каким-то листом, приставляет к обрубку и держит. Потом отпускает и проделывает то же самое со вторым.

Что сказать, даже и не знаю. Магию эльфов я наблюдал неоднократно – ничего общего. Либо Дон совсем рехнулся, либо…

– Листья Сына Великого Древа, – объясняет эльф. – Обладают великой целительной силой. Ибо Великое Древо – квинтэссенция жизни.

Принцесса хватает его за руку так сильно, что Дон едва не падает.

– Помогите! Умоляю, спасите Каарба!

– Каарба? – не понимает эльф.

– Каарб, принц герров, – и тянет ошарашенного эльфа к тому парню, которому я две стрелы подарил.

Надо же, целого принца подстрелил, да еще два раза! Будет что в старости вспомнить… если доживу до нее, конечно.

Маги герров уже приходят в себя, кроме одного, который на земле лежит. Похоже, крепко ему досталось, потому как герры эльфа просят помочь, на что тот резонно возражает, что разорваться пополам ему ну никак не по силам.

– Это ведь дуэльный пояс? – спрашивает тот, что принцессу держал. – Мы могли бы надеть его на Каарба, а высокородный эльф…

Ничего не говорю, только поглаживаю лук. Того, кто с Медвежонка пояс сдернуть попытается, пристрелю к Звелу. Будь он хоть принцессой. А чего? Принца же подстрелил.

Дон соглашается осмотреть мага, мы в это время освобождаем принца от доспехов, осторожно обломав древки стрел. Точнее, стрелы – вторая сломалась сама, когда он на землю упал. Вопросительно смотрим на Дона.

– Листья я больше трогать не могу, – категорически заявляет эльф. – Древо может потери не перенести.

– Пожалуйста! – всхлипывает принцесса.

Эк ее развезло! Сейчас, чего доброго, еще на колени бухнется, точно мельникова дочка перед отцом…

– А ускорить рост Древа? – спрашиваю я.

Знаю я все эти штучки, листьев мало, не переживет… Эльфы ведь рост любого растения ускорять могут, если не чарами, то кровью своей, а вот ее-то остроухому и жалко.

– Великое Древо примет только священную кровь, – тихо роняет эльф, словно прочитав мои мысли.

То есть кровь эльфийских королей. Понятно. Жаль, не догадался у брата в дорогу попросить. И дарков бы нашлось чем угостить, в конце концов. А впрочем…

Подхожу к деревцу (или к Древцу? Как, интересно, отпрыска именовать положено?), закатываю рукав куртки. Ну лейся, родимая, посмотрим, что выйдет.

Брызгаю полной пригоршней на листья. Дон напряженно смотрит, что-то бормочет негромко. Прислушиваюсь.

– Жизнь к жизни, жизнь для жизни… – мура какая-то эльфийская.

Смотрю на дерево и себе не верю. Каждую каплю впитывает и растет, растет и крепнет на глазах. Надо же, а я ведь не верил, так, попробовать решил на всякий случай. Рив при братании говорил, теперь в тебе кровь эльфийских владык, мне тогда казалось, просто красивость речи, эльфы любят такое. А смотри-ка, на самом деле течет, кровь эльфийских владык и никого более. Сколько уж я ее, родимой, пролил – целый лес вырастить можно…

Дон низко кланяется, становится на одно колено. Принцесса смотрит завороженно, даже Релли обернуться соизволила.

– Прошу простить меня, Владыка. – В голосе будто колокол звенит, до того торжественно. – Я не верил…

– Плюнь, – говорю. – Я тоже не верил, так что ж теперь, штанами всю пыль собирать? Лечи, давай, этого, как его, принца.

Дон срывает пару листов, самых мелких, подходит к принцу. А тот уже глаза закатил, хрипит натужно, в Леса Звела собирается и не знает, что не пустят его туда, потому что какой из него, к оленям, охотник?

Эльф аккуратно надрезает кожу (принцесса, кажется, решила весь Злой лес местный слезами полить, чтобы рос лучше), ловко вытаскивает наконечники. И накладывает поверх ран свои волшебные листья.

Не скажу, что герр от этого сразу ожил, но кровь вроде не течет больше, глядишь, и оклемается.

Принцесса остается хлопотать у тела раненого, эльф уходит оживлять мага. Надо думать, у него получится. Я, во всяком случае, не сомневаюсь.

– А теперь рассказывайте с самого начала, – говорит Релли удивительно мягким голосом. – Что именно вам потребовалось в Золотой башне, кто замешан в заговоре и вообще чья это затея.

Взгляд, брошенный на плачущую принцессу, не оставляет сомнений в том, кто, по мнению волшебницы, главная затейница всего этого безобразия.

– Золотая башня? Но мы вовсе не собирались в Золотую башню, – с недоумением разводит руками геррский маг. – Наша цель – башня Мудрости.

Дружно смотрим на башню Мудрости. Цель, надо признать, заметная. В такую и слепой не промахнется.

– С самого начала и поподробнее, – кивает Релли.

Ох, что сейчас начнется! С самого начала – это от Потопа, что ли? Или еще раньше?

Угадываю. Именно от Потопа, и никак иначе…

Без малого тысячу лет назад случилась эта война. Кто виноват в ее причинах, он, чародей первой ступени Иилкут, распространяться не собирается (всем геррам это и так прекрасно известно). Важно другое – когда победоносное войско герров уже практически захватило прекрасную Корилу, колдуны противника применили чары ужасной разрушительной силы. Уничтожив как Армию Справедливости (так это самое трижды победоносное воинство называлось), так и собственную столицу. Ну и много всего прочего, что под руку попалось.

Потоп грянул внезапно, герры совсем не успели к нему подготовиться. Королевство оказалось отброшено на века назад, море сожрало изрядный кусок восточных земель и не менее солидный – западных. Крупные города перестали существовать, иные до сих пор не могут отыскать даже в виде развалин (знают, что были, а найти не могут, такая оказия). Столица, Ингал, разделила эту печальную участь. Ковентат Магов перестал существовать, но отдельным чародеям удалось спастись. Именно потому империя Геррул (королевство, педантично поправляет Релли) до сих пор имеет место быть.

Восстанавливать было практически нечего, империя (королевство!) начала возрождаться практически из ничего. И даже это самое «ничто» пришлось отстаивать сначала от невесть как оказавшихся в пределах злобных гоблинов, потом – от вторжения Морских Звезд (что-то вроде наших пиратов, но гораздо сильнее) и, наконец, от арагров, с которыми до Потопа вообще никто не считался.

Герры, будучи великим народом (ну да!), выстояли и укрепились. А укрепившись, задумались, что же дальше делать? Молодая империя (королевство!!!) почуяла свою мощь, а враги, как назло, кончились. Нашлись горячие головы, которые заговорили о реванше, но страшная память о Потопе убивала подобные начинания в зародыше.

И тогда маги из Нового Ковентата взялись исследовать причины Потопа. Примерно двести лет назад начались раскопки древней столицы Ингала (да-да, той, на месте которой, как сказывают, пропасть), хоть и разрушенной мало не до основания, но куда более доступной, чем наша Руина. И не прекращались до тех пор, пока знаменитая на весь мир Ингальская библиотека (которая, вопреки названию, не в разрушенной столице находилась, а пригороде) не оказалась в руках магов Ковентата.

– Очень интересные сведения, – бурчит себе под нос Релли.

Да уж, головной боли у наших чародеев прибавится.

Большой удачей оказалось также, что сохранился практически весь военный архив. Данные допотопной разведки косвенно подтвердили гипотезу, выдвинутую скромным магом Ковентата Иилкутом, чародеем первой ступени.

– И в чем суть этой хваленой гипотезы? – скептически спрашивает Релли.

Суть проста – противникам герров удалось вызвать Феникса! Персонаж легендарный, Феникс не существует в этом мире, кроме как в сказках. Но некий маг из Корилы, именуемый Дерраном, проделав колоссальную работу, сумел отделить правду от вымысла и обнаружил, очевидно, манускрипт с древним ритуалом Вызова. Подтверждением этому служит описание (поверхностное! Увы, лишь поверхностное!) упомянутого ритуала, а также пророчество Иарнохота, связывающее Феникса с грядущим Огненным Потопом (сделанное, что немаловажно, не менее чем за пять столетий до начала войны). Пригодились также допотопные данные геррской разведки. Огнемаг Дерран последовательно посетил двенадцать храмов огнепоклонников (поклоняющихся именно Фениксу, как первооснове всего сущего), в том числе два, находящихся на территории Геррула. Оба святилища сохранились до наших дней, но, увы, храмовые документы не выдержали дыхания времени. Однако священные предания упоминают о хранимых настоятелями тайнах, также давным-давно утраченных.

Обосновав гипотезу, Иилкут принялся собирать сведения о Фениксе, не брезгуя даже легендами и преданиями. Как некогда Дерран, он объездил все известные храмы огнепоклонников, в погоне за знаниями побывав даже на островах Морских Звезд (где герров любили ничуть не больше, чем у нас) и в далеком южном Асибине, который многие из огнепоклонников называли родиной их учения. Справедливости ради надо сказать, что никаких великих открытий эти поездки не принесли, Потоп надежно укрыл древние тайны пеплом забвения.

И все же кое-что важное маг первой ступени почерпнул из своих изысканий. Не давая ничего, кроме неясных намеков, по ритуалу Вызова, все без исключения легенды сходились в двух вещах. Во-первых, огонь, вызываемый Фениксом, меняет мир (что как нельзя лучше подтверждено Огненным Потопом). И во-вторых, Феникс умирает и возрождается раз в тысячу лет (и не дай Звел до этого подтверждения дожить).

Очевидно, Высший огнемаг Дерран вытащил птицу в момент возрождения. В тот единственный миг, когда из пепла сгоревшего Феникса рвется на свет птенец. Или наоборот, умирающего, трудно разобраться в причине Потопа без многочисленных экспериментов…

Блестящий доклад молодого мага Ковентату произвел фурор. Дело ведь в том, что со времен Огненного Потопа прошло (вроде бы) девятьсот пятьдесят с хвостиком лет…

– Девятьсот семьдесят три, – поправляет Релли.

– Спорный вопрос, но это дела не меняет, – пожимает плечами герр. Он вполне уже обвыкся в роли пленника и сейчас будто повторно читает фурорный доклад своему разлюбезному Ковентату. – Важно то, что маги нашего поколения через некоторое (не столь большое) время окажутся перед лицом нового Огненного Потопа.

– Интересный поворот, – делает большие глаза господин Излон. – То есть получается, что через двадцать семь лет…

– Через сорок три, – поправляет пленник.

– Неважно. Что через двадцать семь лет мы станем свидетелями Второго Потопа?

– Именно так, – кивает герр и замолкает.

Ошалело перевариваю новость (хотя лучше уж такое вообще не есть). Это что же получается, каких-то двадцать семь лет, и все? Хотя что это я разволновался, тут не знаешь, что через час случится, утром живым проснулся – и ладно. Маги пусть беспокоятся, они живут долго. И эльфы, конечно, для них и двадцать семь, и сорок три – как для нас день один. Похмельный и короткий.

– Что-то подобное мне рассказывал светлейший князь, – кивает Релли. – Наряду с прочими страшилками Руины. Я еще посмеялась…

Дон улыбается и молчит. Для него само собой разумеется, что светлейший все знал заранее, оттого и послал его с нами в Руину, вместо того чтобы нас послать… еще дальше.

– И что было дальше? – интересуется Релли.

А дальше господа геррские маги из Ковентата заволновались. Жить-то каждый собирался, как эльфийский князь, никак не меньше, а тут такой конфуз. Планы начали строить, комиссии назначать. До императора дело довели (короля, поправляет Релли), тот поверил не сразу, но сумели как-то убедить. Его импер… величество, едва важность проблемы оценил, сразу подключил министров своих, из тех, что поумнее да власть реальную имеют, а не просто портфели охраняют. И завертелось, закружилось. Перво-наперво направили посольство в Интул, с бывшими врагами договориться. Все-таки экспедиция в Руину нацелилась, в самую что ни на есть бывшую столицу, ну, как помешают? Посольство завернули обратно, даже верительных грамот не приняв (знаю, говорит Релли, приезжали такие два года назад. А о чем с ними говорить, если общих границ с Геррулом нынче и нет вовсе? Мирный договор заключать, так вероломство герров всему миру известно, а соглядатаев посольских под боком иметь – оно надо кому?), пришлось обходные пути искать. Известно уже было, что заклятие в башне Мудрости читалось (иные очевидцы, как ни странно, Огненный Потоп пережили, а дотошные летописцы их байки в свои труды занесли. Заодно выяснили, что рвалось с вершины башни пламя, принявшее форму птицы огромной, огненной, и тут-то все и началось…).

Мгновенно вспоминаю свой сон. Я же это своими глазами видел! Значит, так вот Феликс… тьфу ты! Феникс и выглядит, получается. Мне-то показалось, что тела у него вообще нет никакого. Просто пламя в виде птицы… и песня…

Руина ли мне этот сон послала, призрак ли черный постарался? Ох, не знаю. Что-то донести, наверное, хотели, но вот что? Лучше бы Релли или эльфу показали, эти умники догадались бы.

В конце концов герры решились на экспедицию. Войти в башню Мудрости, как достоверно стало известно, могло лишь лицо королевской крови. Либо маги, имеющие разрешение лично от его величества тогдашнего короля или замещавшего его в военное время Лидера (каковых, понятное дело, не осталось). Единственное, что оставалось, – похитить одного из отпрысков короля нынешнего (само величество, по известным причинам, захватить было затруднительно). Выбор пал на младшую принцессу по причине сугубо житейской – так было проще всего.

– Значит, это было все же похищение? – уточняет Релли.

– Поначалу да, – говорит принцесса, которой рыдания вовсе не мешают внимательно слушать. – А потом, когда мне все объяснили…

Потом, когда ей все объяснили, принцесса Ирэн сама согласилась поучаствовать в экспедиции. Ну как же – спасение королевства и всего мира, разве в столь благородном деле без принцессы обойтись возможно? Тем более руководил экспедицией не кто-нибудь, а молодой, красивый (и, главное, неженатый) принц могущественной державы. С той минуты маг-недоучка был накрепко забыт, а в трепещущем сердце юной Ирэн поселилась новая пассия.

Задумано все было не без хитрости. Пока исчезновение принцессы заметят, пока растерявшиеся стражи рискнут поднять тревогу, пока перекроют ворота… времени, чтобы покинуть Интул, за глаза хватало. Похищений принцесс в истории королевства не было никогда, если не считать случая, когда свою невесту прямо из королевского дворца увез Миирго Воронье Копье. Но тот был, во-первых, герой, а во-вторых, сказочный, так что это не в счет. Стража действительно растерялась, герры сумели беспрепятственно покинуть столицу. То, что дороги перекроют, они просчитали заранее, потому и пересели при первой возможности на судно Морских Звезд, заранее зафрахтованное и идущее вверх по реке. Идти через Злой лес герры посчитали самоубийством, а вот река оказалась далеко не столь смертоносной, как думали в Интуле. Конечно, и маги постарались, защитили всем, чем смогли, кораблик, на который беглецы пересели, сойдя с судна Морских Звезд.

Единственное, что герры не предусмотрели, это просмотр линий судьбы. Да и поход через Злой лес для них оказался неожиданностью, ведь все без исключения полагали его непроходимым. Кроме госпожи Релли, конечно.

Потому встреча с нами в Руине их изрядно удивила и озадачила. Они ведь даже в тот момент легко могли нас обогнать, располагая планами Корилы и Алирока, но, полагая погоню куда более многочисленной, стереглись и времени потеряли изрядно. Никому и в голову не пришло, что преследователи Злой лес пересекли, думали, что приплыли на корабле следом за ними.

В какой-то момент показалось хорошей идеей начать переговоры (в конце концов, новый Потоп не нужен абсолютно никому). Охотника поймать не удалось (руки сначала спрямите, ловилы!), маги на контакт не пошли. Пришлось драться, причем герры снова элементарно недооценили противника. У них Высших магов не было ни единого на всю страну, вот и посчитали, что по эту сторону границы дела обстоят так же. А уж четверо первоступенных всего-то пару легко должны были одолеть. Объяснив потом выжившим, отчего им надо совместно делать общее дело.

Слушаю я все это, и не по себе становится. Люди делом занимаются, мир спасают, а мы, получается, палки им в ноги вставляем? Нехорошо как-то. А с другой стороны, почто они Медвежонка мечом? Да я за него не то что герров, всех, кто под руку подвернется, на тряпки порву!

Медвежонок слабо шевелится, трогает прилепленные эльфом пальцы.

– Руку убери! – рычит Дон. – Лежи спокойно и не шевелись!

И жалуется мне:

– Людей лечить – занятие глупое и бесполезное. Все равно найдут, чем порезаться, какую болезнь подцепить.

– Смертные, – пожимаю я плечами, в точности как брат. – Ты чего ожидал?

Нам, эльфам, дескать, их все равно не понять, они ж на вещи под другим углом смотрят.

Релли прыскает в кулачок, герры смотрят на нее с превеликим изумлением. А вы чего ждали? Высшие маги всегда делают не то, чего от них ждут. Особенно на сеновале…

Каарб, это который принц, тоже приходит в себя. И первым делом хватает руку принцессы и целует. Вот это, я понимаю, хватка! Не успел с того света вернуться, сразу девку охмурять. Одно слово – принц.

– Вопрос в том, – говорит Релли задумчиво, – что нам делать дальше.

– Как эту птаху убить, знаете? – спрашиваю.

Герры смотрят на меня, как на слизня с капустного листа.

– Если убить Феникса, Огненный Потоп начнется тотчас же, – говорит господин Иилкут.

Вот это новость! Впрочем, мог бы и сам догадаться. Как верно подметил геррский маг, Феникс умирает и возрождается из пепла, во всех легендах так.

Может, эльфам отдать, они б ему жизнь продлили.

– Не уверен, что мы сможем удержать Феникса, – отвечает Дон на мое предложение. – И даже если сможем, как доставить его в Священный лес?

– А дерево ты как доставлять собираешься? – отвечаю вопросом в лучших традициях эльфов.

– Покажу путь и попрошу, – невозмутимо отвечает эльф.

Да уж, просить они умеют. Станет такой вот с дивными глазами да завоет жалостливо, к реллару приложившись, – хочешь не хочешь последнее отдашь. А уж как они путь показывать умеют!

– Может, с призраками поговорить? – Что-то сегодня мысли меня одного посещают.

Маги оживленно обсуждают призраков, Релли вкратце рассказывает им о моих приключениях. Герры удивленно качают головами, с призраками Руины мало кто пообщаться пытался. А те, кто все же рискнул… о дураках либо хорошее, либо ничего.

Маги, пусть и геррские, дураками не являются и с призраками беседы вести не желают. Потому как совершенно неизвестно, будет ли он с тобой говорить или просто убьет.

С неохотой признаю их правоту. Хотя обещал вроде, что не тронет, а лучше остеречься. Ну его к оленям. Захотят поговорить – сами явятся, не захотят – мы смерти искать не будем.

– Думаю, прежде всего надо найти манускрипт с описанием обряда, – высказывается наконец Иилкут.

– А потом? – интересуюсь. – Еще одного вызвать, чтоб подрались?

Всех, без исключения, магов передергивает. Кажется, два Феникса для одного мира – небольшой перебор.

– Вообще-то идея не так глупа, как может показаться, – неожиданно поддерживает меня Релли. – Огонь, как известно, часто гасят именно огнем.

– Слишком рискованно, – качает головой Иилкут. – Согласен, такое возможно, но у нас слишком мало данных для расчета. А рисковать целым миром…

Он снова качает головой. Вот если б можно было рискнуть половиной мира, может, и согласился бы. Особенно если это наша половина. Одно слово – герры.

– А что предлагаете вы? – интересуется Релли.

– Провести обряд в обратной последовательности, – выпаливает маг. – Именно так, как вы справедливо заметили, и гасят огненные чары – читая заклинания в обратном порядке.

– Разумно, – соглашается Релли. – Во всяком случае, попробовать можно.

– Нужно, – решительно встревает один из безымянных герров.

Релли смотрит на него внимательно, герр смущается и радует наконец нас звуками своего имени:

– Реетарт, маг первой ступени.

– Специальность? – кратко спрашивает Релли.

Наверное, она так и студентов своих пытает. Нет, не пойду в эту Академию, ну ее к оленям.

– Призыв, – четко рапортует герр. – И немного – огнечары.

– Последнее – в рамках подготовки к экспедиции, разумеется? – интересуется Релли. Герр смущенно кивает. – Разумно. Вы хорошо подготовились, господа. Что ж, думаю, стоит принять ваш план за основу. Если, конечно, от манускрипта что-то осталось после девятисот семидесяти трех лет…

– Девятисот пятидесяти семи, – поправляет герр. – Должно остаться! Золотой город был в эпицентре, здесь разрушения минимальны…

– А должно быть наоборот, – замечает господин Излон.

– Мы слишком мало знаем о природе Феникса, чтоб утверждать это. – Герр смотрит на него свысока, еще бы, всего-то маг четвертой ступени. Господин Излон смущенно умолкает. – Если моя теория верна (а в этом никаких сомнений быть не может), господину Деррану для вызова Феникса удалось раздобыть не простой манускрипт, а сам Священный Лист. А по легендам огнепоклонников, огонь не может даже коснуться его, не то что повредить.

– Что же, не будем откладывать, – решает Релли. – Двинулись. Раненых предлагаю оставить здесь под охраной… вот вы…

– Урбляхх, маг первой ступени, – отдает ей поклон чародей. – Счастлив познакомиться, миледи…

– Господин Урбляхх, вы останетесь с ранеными. – Сказано так, что я бы спорить не рискнул. Но господин маг – не я.

– Может быть…

– Не может. Руина слишком опасна, чтоб оставлять их без присмотра.

– Я останусь в любом случае, – подает голос эльф. Релли поднимает бровь, Дон делает вид, что не замечает. – Древо я оставить не могу, госпожа ректор.

– Хорошо, останетесь оба.

– Нет. – Кто, как вам кажется, оспаривает решение госпожи ректор? Да я, кто ж еще осмелится? – Дон нужен в башне. Как вы полагаете, господа, Феникс спокойно будет ждать, пока заклинание отыщется?

Ага, об этом они не подумали. Вон как морды скривили. А вы думали, тут медом намазано, господа мухи?

– Я-то чем помогу? – спрашивает эльф.

Он не боится, ему мучительно не хочется отпрыск Древа оставлять. А ну как маг геррский его колдовством изничтожит или принц этот на дрова пустит?

– Будешь птичку отвлекать, – ухмыляюсь ему добродушно.

– А сам что, не можешь?

– Я-то могу. Но мне тут намекнули, что второй Потоп сейчас не ко времени.

Эльф безнадежно вздыхает.

– А если я откажусь? – Последняя попытка выйти замуж, как у нас в деревне говорят.

– А я тебе прикажу. – Добивать лежачего нечестно, знаю, зато как приятно. – Владыка я или кто?

– Владыка, – тоскливо соглашается Дон. – А как же Сын Древа?

– А за ним господин… маг присмотрит. – Намеренно не называю, чтобы не превратить нечаянно имя в оскорбление. – И ответит, если что, головой. Имейте в виду, это не шутка. Если с Древом что случится – врагов у вашего королевства прибавится. На целый эльфийский народ, я понятно излагаю?

– Вполне. – Голос герра чуть дрожит, проникся, значит.

– И хорошо. Как эльфы обиды прощают, знаешь?

– Никак не прощают. – Настоящий маг, столько всего знает.

– Вот именно. Так что следи в оба глаза, если хоть листик повредят, лучше на собственном ремне повесься. Среди эльфов некромантов нет, точно знаю.

Погрустневший маг остается сторожить Древо, унылый эльф присоединяется к нам. А мы идем к башне Мудрости.