Охотник

Глава 18

– Что это было? – хрипло спрашивает господин Излон.

Я молчу, наслаждаясь тем, что все еще жив. Не взяла смерть, опять отступила, клятущая, отпустила восвояси до следующего раза.

Вместо меня отвечают одновременно Дон и Медвежонок:

– Райген.

– Безымянный.

И одинаково сплевывают на землю, отгоняя зло. Древнее, предками завещанное средство – соедини стихии, зло и отступит. А проще всего соединить воду и землю, огонь-то еще зажечь надо, да и попробуй соедини его с водой или землей, враз погаснет, какая уж тут защита.

– Очень понятно, – язвит Релли.

Молодец девчонка, быстро оправилась от пережитого страха. Я уж на что охотник бывалый, много чего в Злом лесу повидал (да и в Руине тоже), и то никак не отойду, а она в зеркальце посмотрелась, носик попудрила – и готово.

– А точнее никто и не скажет, – бурчит эльф, а Медвежонок поддакивает:

– Теперь еще и у нас спросят, раз в живых остаться свезло.

– Так чего сразу бежать? – недоумевает маг. – Можно было попробовать… пусть не огнем, воздухом или водой, скажем…

– Божьей, – добавляю я, ухмыляясь.

– Божьей – это к священнику, – возражает маг. – А водяной магией вполне, вполне…

– Поумнее тебя сгинули, – резко бросает эльф. – Нет против райгена оружия. Предки наши искали – и не нашли. Ни оружия нет, ни спасения…

– Дуб-то как спас? – спрашиваю я.

– Дуб… – эльф умиротворенно улыбается, гладит дерево по шершавой коре, и старый великан негромко мурлычет под его рукой. Вот как Звел свят – мурлычет! – Не в силах справиться с пришедшим злом, мои предки оградили от него мир кольцом дубов-стражей. Но маги людей вызвали Огненный Потоп, и защита пала…

– А райген откуда взялся? – интересуюсь я. – Ты ведь говоришь – пришедшее зло?

Дон – невиданное дело – смущен и растерян. С чего это, на него совсем не похоже. С интересом жду ответа, молчание затягивается.

– Не только маги людей бывают беспечны, – говорит Дон, отворачиваясь.

Чтобы успокоиться, эльф снова гладит ствол древнего стража, и тут я разом забываю про всех магов, людских и не очень.

Потому что под его ладонью медленно проступает маленькая радуга.

«Гриб ноздреватый, усыпанный радужным цветом», – зачарованно повторяю я, протягиваю руку к чуду. Ну и пусть не зверь-ягода, ну и что с того, что в хозяйстве бесполезен! Разве это не чудо – прикоснуться к сказке… и она не пытается тебя при этом сожрать!

– Чудо-гриб! – вопит Медвежонок, его глаза сияют ожиданием чего-то волшебного. – Я знал, я верил! Все замки открывает… и тот, что у священника, тоже!

– Тот и так открыт, – спускаю я его с небес на землю.

Медвежонок обиженно сопит, другие замки на свете то ли есть, то ли нет, неизвестно, а вот единственный доступный нипочем не открыть.

– Тот самый чудо-гриб? Из сказки? – Вообще-то я от Релли этих слов ждал, но никак уж не от господина мага.

– Он самый, – говорю.

– Думаю, что в Руине он нам понадобится. – Господин Излон внимательно рассматривает диковину. – Там-то замки на каждой двери будут, уж поверьте.

А ведь он прав, мысленно признаю я. В Руине чудо-гриб ох как пригодится!

И ощущение сказки, слегка придавленное действительностью, возвращается. Как и положено героям, мы нашли волшебную штуковину… не зверь-ягоду, конечно, и не цвет-звезду, которую можно выгодно пропить, а все же настоящую сказочную диковину.

– Пошевеливаться надо, – бросает эльф, и я с ужасом вспоминаю о гоблинах и их котоухих братьях.

Шум мы подняли изрядный, кто слушать умеет, нипочем не пропустит, стало быть, убираться отсюда надо со всей возможной поспешностью.

Только вот сил совсем не осталось, все ушли на беготню от проклятого тумана. Сейчас бы затаиться и переждать… но в Злом лесу на месте стоять нельзя, не любит он этого.

Тварь появляется внезапно, будто гриб-споровик из-под земли. Но, в отличие от гриба, не взрывается, разбрасывая во все стороны иглы-споры, а пристально смотрит на нас и утробно рычит. Предупреждает, значит.

– Хорошая киска, – с опаской говорит Релли, но попытки погладить животное не делает. И правильно, такую кто чужой тронь только, вмиг без руки останешься.

Зверушка мне донельзя знакома. Навидался, пока в плену у кошков сидел. Они у них дичь выслеживают, загоняют, да и против гоблинов неслабо дерутся. Называют их котгоблины… как бы это перевести получше? Котокот. Кот-оборотень. В кошачьей ипостаси от домашних мурлык нимало не отличается. А как перекинется, превращается в такого вот монстра, что перед нами сейчас стоит. Тоже кошка, только большая и страшная. А также быстрая, ловкая и агрессивная. А еще – умная, злобная и коварная. Словом, тварь хоть как бы и домашняя, а в Злом лесу себя как дома чувствует, там все такие.

Котокот открывает пасть, готовясь разразиться истошным мявом (который даже глуховатый гоблин издалека услышит, а уж кошки с их нечеловеческим слухом и подавно), но эльф бестрепетно кладет руку на морду ищейке, и та с усилием проглатывает рвущийся из глотки боевой кошачий клич.

– Тише, тише, – говорит успокаивающе. – Хорошая зверушка, не надо шуметь.

Тварь урчит, ластится и трется о колени Дона. Мне даже завидно, так и хочется по серой морде погладить, но лишними руками пока еще обзавестись не успел. Эльф с трудом удерживает равновесие (еще бы, зверюга вдвое больше его весит), успокаивает котокота, и мы наконец-то продолжаем путь. Тварюшка следует за нами, словно пришитая суровыми нитками.

– Кыш! – оборачивается эльф. – Домой! Домой иди!

Разбежался! Зверушка, радостно муркнув, лезет тереться о колени эльфа, для чего ей приходится лечь на землю. Релли хихикает, тварь бросает в ее сторону укоризненный взгляд и продолжает мучить бедного эльфа. Нет, так мы точно далеко не уйдем.

– Шарад! – рычу, как заправский котгоблин. – Брукс! Аре брукс!

Котокот вскакивает, как разбуженный, ошалело смотрит на меня. К слову сказать, твари эти на редкость умные, никакая собака рядом не сидела. И котгоблина от человека она отличает с легкостью, потому-то слышать привычную речь из чужих уст для нее куда как непривычно. Зверюга в легкой панике – с одной стороны, команда есть команда, надо бежать обратно, откуда послали. С другой – а по какому такому праву какой-то человек ею распоряжаться будет?

– Что ты ей сказал? – требовательно вопрошает эльф.

– То же, что и ты, – ухмыляюсь. – То есть «Выполнять! К хозяину! Быстро к хозяину!». Только на том языке, что она понимает.

– Шарад! Брукс! Аре брукс! – скривившись от отвращения, цедит эльф.

Да, если кого Дон и презирает больше людей, так это котгоблинов. И гоблинов. И еще гномов, наверное. И уж говорить на их языке для него противно донельзя.

Котокот обиженно смотрит на Дона, но возражать своему кумиру не решается. Это со мной можно покочевряжиться, а эльфам любые твари подчиняются беспрекословно.

– Быстрее! – командует эльф. – Пошевеливайтесь, люди!

«Люди» это свое так сказал, будто к какашке обращается. Скриплю зубами, но подчиняюсь. Потому что прав он, если не пошевелиться, то либо зеленые, либо котоухие на нас наткнутся, чтоб и тем и другим в болоте сгинуть. Нашли, понимаешь, время отношения выяснять, не могли неделю-другую обождать.

Дон почти бежит, остальные толпой следуют за ним. Хочу сказать, что по Злому лесу так ходить – все равно что смерти искать, но воздерживаюсь. В конце концов, эльфу виднее. С тварями местными он, дай Звел, сговорится, а вот с относительно разумными существами – навряд ли. Дружелюбием да обходительностью эльфы от сотворения мира не страдали.

Треск сучьев неподалеку. Сразу напрягаюсь – в Лесу есть, конечно, и существа, не озабоченные сохранением тишины, вроде того же рогоноса, но в основном здешние твари нападают беззвучно. Если и выдадут себя шипением-рычанием, то не иначе, как в самый момент атаки, когда для жертвы поздно уже что-то менять.

Совсем рядом взрывается торжествующим грохотом барабан. Гоблины! За спиной слышу рычание, не то сами зеленые, не то их псы боевые пожаловали. Тоже звери те еще, под стать хозяевам. Огромные, мохнатые, обросшие жесткой бурой шерстью – волк встретится, не убьют, так опозорят. Медведя на дерево загонят, как кошку. А уж если человек попадется, может быть спокоен – в котел гоблинам он точно не попадет. До костей обглодают, а кости сгрызут.

По правде сказать, зеленых они не особо слушаются. Гоблин, попытавшийся оттащить пса от добычи, легко сам может пойти на ужин стае. Интересно было бы посмотреть, как эльф с ними управится, только желательно с высоты близстоящего дерева.

Рискую оглянуться и посмотреть. Так и есть, боевые псы. От этих не убежишь, собачки оленя шутя догоняют. А среди нас оленей немного.

– К бою! – кричу, но Релли и господин Излон сообразили еще раньше меня.

Волна неожиданно сгустившегося воздуха ударила в стаю, сминая ее в один рычащий, визжащий, оскаленный клубок. Собачкам стало совсем не до нас, им теперь между собой сначала выяснить надо, кто кому первым на лапу наступил. Ну а когда выяснят… последнего я и сам, если что, пристрелю.

Быстро достаю лук, упираю в землю, набрасываю тетиву.

– Быстрее, быстрее! – торопит эльф.

Поздно. Следом за собаками вываливают гоблины, числом этак голов в тридцать. Передовой отряд, разведка, так сказать. Сейчас и остальной клан подоспеет, и вот тогда… Впрочем, не будем загадывать, нам бы сперва с этими разобраться.

За спинами зеленых различаю кудесника, волосы которого украшены ярко-алыми перьями птицы Ахо. Причем так украшены, что самих волос, в общем-то, и не видно. В руке, как и полагается, боевой посох. Наверняка за спиной висит бубен, но выяснить это пока не получится.

Кудесник вздымает посох, и волна гоблинов несется на нас. Стреляю прицельно, валить надо колдуна, пока не накудесил лишнего. Стрела долетает до гоблина и резко уходит вверх. Кажется, опоздал, теперь его так просто не возьмешь, от стрел кудесник себя обезопасил.

Глухо ухает, гоблины с воплями разлетаются в разные стороны. Это вступают в бой столичные маги. Не теряю времени, начинаю отстреливать тех, кто остался на ногах, соревнуясь в скорости с эльфом. Мелькает мысль, что это уже больше не схватку, бойню напоминает… и тут свое слово сказал кудесник. Сказал по-гоблински. Но поняли, кстати, все, даже эльф, а уж эта братия понятливостью не отличается.

Шарахнуло так, что, кажется, даже деревья попадали, причем мне на голову. Смутно понимаю, что меня куда-то несет по воздуху… а потом еще и приземляет не мягко.

Встаю, перед глазами цветные круги, ничего не вижу почти. Лук сумел не выронить, а что не сломал, так в том моей заслуги нет, повезло просто. Рядом кто-то воет, неумело подражая зимнему волку. Кто именно, разобрать не в силах – и люди, и гоблины от боли воют совершенно одинаково.

Рукой закрываю глаза, произношу наговор. Словно жаром обдает, на миг даже пугаюсь, не выжгу ли глаза, но нет, жар тут же спадает, а цветной туман рассеивается.

М-да, крошечная полянка вспахана чуть не на два локтя вглубь. Гоблины частью зарыты в землю, частью шевелятся… в нашу сторону. Над кудесником оранжевый купол, в который непрестанно бьют молнии Релли и огненные шары господина Излона. Эльф аккуратно отстреливает наиболее активных гоблинов, Медвежонок по мере сил старается ему неубедительно подражать.

А ловко мы их! Вот только кудесник серьезный попался, бубном гремит, никак сдохнуть не хочет. Для пробы пускаю стрелу с огнебоем, вдруг да пройдет?

Не проходит. Стрела ударяет в купол, неожиданно меняет направление и летит прямиком в меня. Вот гадский кудесник! Быстро перекатываюсь, за спиной гулко ухает. Злой лес тут же пожирает огонь, не любит он пожары.

Секунду раздумываю, не попробовать ли ледяной наговор, и сразу же отбрасываю эту мысль. А ну как увернуться не успею? Загнуться от собственной стрелы – такую дурацкую смерть еще поискать надо.

Кажется, Релли и господин Излон в растерянности. Вроде и по силе кудесник им не ровня, и искусен не слишком – а поди ж ты, держится, да еще и огрызается, то пылевое облако напустит, то дождик устроит. И упаси тебя бог пылинки-дождинки коснуться, тут же на месте и загнешься, если господа маги не пособят.

– Вот проклятый кудесник! – в сердцах восклицает господин Излон.

– Какой это тебе кудесник? Бубен видишь? Одмин это, – отвечает Релли.

Одмин – это старший кудесник, хранитель бубна. Да уж, не свезло нам.

Однако что-то надо делать. Проклятый кудесник за своим куполом может до Второго Потопа сидеть, а нам спешить надо. Упаси Звел, сейчас остальные гоблины подтянутся, то-то весело будет.

Все решается в один миг. Гибкое тело оборотня беззвучно скользит сквозь кудесатый купол. Гоблин успевает все же обернуться, но и только. Удар могучей лапы проламывает ему грудь, отбросив на несколько шагов. И тут же огромная кошка прыгает на еще живое тело, разом откусывая кудеснику голову.

И правильно, гоблины эти живучи до неприличия, а тут вдобавок еще и кудесник. Без головы-то наверняка не встанет, разве что другой кудесник поможет, ну да это уже не наша беда.

Купол медленно гаснет, котокот с урчанием терзает труп. Где-то невдалеке уже трещат кусты, кажется, к зеленым подходит запоздалая подмога.

– Бежим! – Эльф легко устремляется вперед, будто только что проснулся и позавтракал. А я уже, скажем прямо, начинаю сдавать. Смотрю на Релли и мага, нет, вроде держатся, небось чары какие на себя наложили. А вот Медвежонок плох, дыхание прерывистое, воздух хватает жадно, будто мясо из плошки. Надолго его не хватит, козе понятно.

Увы, ни одной козы поблизости не видно, чтоб это эльфу объяснить. А он уже напролом прет, и деревья вроде перед ним расступаются. Слыхал я о таких вещах, а вот видеть до сего дня не доводилось. Оборачиваюсь, сам не зная зачем, и успеваю заметить, как белый пушистый котенок исчезает в ветвях дуба. Спрятаться решил, значит, гоблинцы уже близко. Котокот в боевом облике по деревьям лазать не умеет, вот и решил перекинуться.

За спиной слышу шумное дыхание, оборачиваюсь и успеваю пристрелить боевого пса раньше, чем он прыгает мне на спину. Собратьев его вроде не видно, этот, должно быть, самый быстрый… был. Из кустов мгновенно выскакивает наводчик, бросает на меня вопросительный взгляд и, дождавшись кивка, утаскивает тушу в заросли матершинника. Теперь пропавшего пса вряд ли кто найдет, наводчик следы так путать умеет, что лисы от зависти дохнут.

Далеко справа верещат трещотки. Может, гоблины все-таки вспомнят, зачем в Лес пожаловали? Вряд ли, хорошей памятью они никогда не страдали. Пока за кудесника не отомстят, нипочем не успокоятся. Правда, кому мстить, им без разницы. Кого поймают, тому и наваляют.

Эльф внезапно останавливается. Медвежонок, с налитыми кровью глазами, бежит вперед, ничего не видя. В два прыжка догоняю, останавливаю. Совсем плох парень. Дальше таким темпом бежать – может и сердце не выдержать. Нет в нем легкости, а без нее попробуй, побегай-ка. Медведь, одно слово, только еще маленький.

Так, а из-за чего остановились? Быстро оглядываюсь по сторонам. А… привет, котоухие…