Охота на принцессу

Глава 18

Дворец больше напоминал растревоженный улей. Слуги жужжали пчёлами и летали с одного этажа на другой.

До отправления на праздник молодого вина оставалось совсем немного времени, а вещей, которые были необходимы придворным в дороге, меньше не становилось.

Только его величество оставался расслаблен и доволен. Вся эта суета во дворце его не трогала. Рикардо ждал отдыха, развлечения со свадьбой новой жрицы, и ничто не смогло бы его отвлечь от выбранного курса.

Но боги, как они это любят, посмеялись над уверенностью короля.

За два дня до отъезда, когда его величество вяло разбирал уже отфильтрованную секретарём корреспонденцию, в дверь постучали. Вышколенный слуга подошёл к королю и негромко доложил, что прибыл гонец с посланием от принцессы Иоланды, путешествующей инкогнито.

Только этого не хватало!

Король поднялся с места. Кресло от резкого движения скрежетнуло ножками по натертому до блеска паркету. А Рикардо подошёл к окну, желая дать себе немного времени, чтобы успокоиться.

В дворцовом парке, куда выходили окна кабинета, прогуливались придворные. Их голоса и смех доносились до третьего этажа весёлым щебетом и неимоверно раздражали. Все эти придворные прихлебатели через два дня отправятся на праздник молодого вина. А их королю придётся разгребать капризы вздорной девчонки.

Принцесса Иоланда была дочерью короля Заревана, ближайшего соседа и соперника. Прежде Зареван и Лигурия постоянно из-за чего-то спорили и воевали. Последняя война закончилась при отце Рикардо. К большому счастью жителей обоих королевств, с тех пор получалось решать многочисленные монаршие споры дипломатическими методами, но это все равно было непростым делом.

Рикардо какое-то время назад даже раздумывал, не женить ли на принцессе Заревана старшего сына. Этот политический брак позволил бы породниться двум королевским домам и лишил смысла некоторые притязания короля Эвана. Ведь его дочь в будущем стала бы королевой Лигурии.

Но позже Рикардо отказался от этих мыслей – у девчонки был вздорный и чересчур независимый характер. А его величество считал, что женщина должна быть послушной, весёлой, услаждать взор своей красотой и талантами, а не капризами и глупыми шутками.

Проблемные принцессы Лигурии были не нужны.

– Веди, – велел Рикардо слуге, возвращаясь в своё кресло.

Что бы ни натворила принцесса, ему придётся решать её проблемы, раз уж она обратилась за помощью.

Гонец, не успевший привести в порядок костюм, был запорошен пылью.

Король принял конверт, велел накормить и дать отдохнуть капитану, пока сам читает письмо и пишет ответ. В том, что ответ будет необходим, Рикардо уже не сомневался.

Вскрывая маленькую, изящную печать принцессы, сделанную на дешёвом сургуче, его величество усмехнулся. Вспомнилось, как несколько лет назад они вели переписку. Рикардо с удовольствием читал, написанные крупным детским почерком сообщения из Заревана.

Пропустив велеречивые обращения и убеждения в своём самом искреннем почтении, король перешёл к чтению конкретно просьбы. Но, просмотрев лишь несколько предложений, в гневе отбросил письмо. Оно скользнуло по лакированной поверхности стола и опустилось на пол.

Почерк у принцессы изменился мало, а вот содержание письма заставило короля вновь подняться из кресла и подойти к окну.

Всё же хорошо, что у Рикардо нет дочерей. Боги упаси его от таких вывертов женского характера!

Интуиция не подвела – праздника молодого вина в этом году ему не видать. Как и отбора женихов для новой жрицы.

Тяжело вздохнув, он вернулся к столу и подобрал письмо.

«Умоляю Ваше величество принять меня и позволить дождаться приезда моего отца…»

Ох уж эти женщины – и сами спокойно не живут, и другим не дают.

Иоланда, у которой точно в одном месте застряло шило, инкогнито путешествовала по соседним странам. Между строк Рикардо прочитал, что строптивица поругалась с отцом и убежала из дома. И эта девица явно была совсем лишена ума, потому что взяла с собой лишь компаньонку, камеристку и нескольких солдат.

О чём она думала, можно было не спрашивать. Вряд ли эта синьорина королевских кровей способна рассуждать здраво. Но сам Эван… как он мог отпустить дочь без должной охраны? Пусть и тайной.

Далеко Иоланда не уехала. На одном из постоялых дворов украли все их деньги. Заложенных украшений хватило, чтобы курьеру добраться до дворца. А сама Иоланда с компанией сидела в заложницах на том самом постоялом дворе в десятке лиг от столицы. Хозяин отказывался выпускать её без оплаты проживания и питания. Или же грозился забрать лошадей.

И теперь принцесса просила помощи у Рикардо, уверенная, что он не сможет отказать. И была права – не сможет.

Но какие же бабы – дуры!

Его величество кликнул секретаря и велел отправить слугу за капитаном дворцовой стражи.

Хозяина постоялого двора надо бы казнить за оскорбление дочери короля соседнего государства. Но тогда Рикардо раскроет инкогнито принцессы. Это уничтожит её репутацию. И Эван наверняка сразу же объявит войну в защиту чести дочери. Или потребует свадьбы с принцем.

Конечно, можно было бы оставить её во дворце, а самому отправиться на праздник. Но это будет неуважением к особе королевской крови. И Эван опять же может начать войну.

Иногда королю казалось, что сосед только и ищет предлог для нападения.

Какие же бабы – дуры, вновь печально вздохнул Рикардо.

За что боги так его не любят?

Капитан дворцовой стражи получил распоряжение выкупить долги принцессы и привезти её во дворец, сохраняя инкогнито. А секретарю Рикардо начал диктовать письмо, в котором сообщал Эвану, что его дочь жива-здорова, находится у него во дворце. И если сосед желает, то может приезжать и забирать свою ненаглядную дочурку. А в том, что король Заревана пожелает явиться за пропажей лично, Рикардо не сомневался. Дочерей своих Эван любил и потакал им безмерно.

Чересчур, на взгляд Рикардо.

Теперь надо готовить дворец к приёму высокого гостя. И придумывать, как и в какой момент вывести на свет Иоланду, чтобы это никаким образом не повредило её чести.

И за что ему это всё?

Может, и правда женить на ней наследного принца? Уж слишком Розан привык наслаждаться жизнью. А с такой женой придётся постоянно держать ухо востро. Глядишь, и посерьёзнеет.

Второе утро напряжённого ожидания началось с яростного стука и криков за дверью. Я подскочила в кровати, споткнулась о спавшую рядом графиню, запуталась в ночной рубашке и упала на пол вместе с одеялом.

– Что случилось? – тётушка стянула с лица маску для сна, недоуменно озираясь.

Ная, ночевавшая с нами, поднялась с кушетки.

Мы, не сговариваясь, сгрудились в центре комнаты, испуганно глядя на сотрясающуюся от ударов дверь.

– Именем закона откройте! – требовали снаружи. Но никто из нас не мог пошевелиться. Словно заколдованные онемением, мы стояли и лишь мелко дрожали от страха.

В тот момент ни одна из нас даже не сообразила, что стоит хотя бы одеться, ведь голоса снаружи были исключительно мужскими.

Наконец дверь страшно затрещала и с грохотом слетела с петель. В номер головами вперёд влетели двое дюжих гвардейцев в форме лигурийского войска охраны порядка, они немного прокатились по полу и остановились прямиком у наших ног.

Несколько секунд в комнате стояла оглушительная тишина. Мы с лежащими гвардейцами обменивались взглядами. Испуганными – с нашей стороны, смущёнными – с их.

Затем гвардейцы вскочили на ноги, нависая над нами своими массивными, шкафоподобными фигурами.

Ная завизжала. Графиня Домбрийская сжала мою ладонь в жесте поддержки. Я подумала, что сейчас самое время для того, чтобы красиво упасть в обморок. Но, как назло, не могла пошевелиться. Так и стояла, пялясь на лохматые усы под большими красными носами гвардейцев. И сколько ни переводила взгляд, так и не сумела найти между ними даже пары отличий.

– Бишор, Дишор! Что здесь происходит?! Почему сломана дверь?!

В дверной разлом вошёл невысокий толстенький гвардеец с сержантскими нашивками и оглядел нашу скульптурную группу.

– Синьор сержант… – гвардейцы растерянно переглянулись и невпопад промямлили: – Так это… того… не открывали они…

Левый усач кивнул на нас.

Графиня Домбрийская, задвинув меня за плечо, сделала шаг вперёд. Выпрямив спину и вскинув подбородок, словно и не стояла сейчас перед стражниками в одной рубашке, с достоинством произнесла:

– Да, господин сержант, мне тоже интересно, что здесь происходит? По какому праву ваши подчинённые ломают двери и врываются в номер подданной другой страны?

Гвардейцы уже поняли, что погорячились. Они переглянулись и синхронно сделали два шага назад. Сержант тоже слегка смутился. Я наблюдала, как на его лице нарастает беспокойство. У подданной другой страны мог оказаться титул и высокопоставленные родственники, которые в свою очередь могли доставить ему немало неприятностей.

– Ну… поступила жалоба… – начал он не слишком уверенно.

Тётушка тоже почувствовала колебания толстяка и поспешила закрепить успех:

– Может, вы выйдете и позволите дамам одеться, прежде чем вести речь о каких-то жалобах. А то ведь и мы пожаловаться можем…

При каждом слове графиня делала шаг вперёд. И в завершение речи почти упиралась своей внушительной грудью в нос сержанта. Тот начал отступать. Гвардейцы следовали за командиром.

И всё могло бы закончиться даже хорошо, если бы в этот момент в комнату не ворвалась моя охрана, оставленная капитаном Ареном, чтобы со мной не случилось неприятностей.

Но всё получилось с точностью до наоборот…

Ворвавшиеся охранники вид имели малопрезентабельный. На границе капитан Арен велел всем сменить форму на обычную одежду. В лавках покупали, что попадалось, вот и вышло, что моя охрана больше напоминала разбойников.

К тому же ворвались они через пролом в двери с саблями наголо и тут же окружили гвардейцев и сержанта. Те тоже начали натужно вытаскивать своё оружие, не желавшее выбираться из ножен.

– Ваше… – обратился ко мне солдат, которого капитан Арен оставил за главного.

И в этот момент я поняла, что моё инкогнито сейчас будет нарушено самым глупым образом.

– Равняйсь! – закричала я, подражая интонациям Арена. – Смиррна!

И гвардейцы Лигурии, и мои охранники вздрогнули и рефлекторно вытянулись, прежде чем успели понять, что не так.

Зато графиня Домбрийская соображала куда быстрее солдат и стражников.

– А ну все вышли вон отсюда! Её светлости нужно одеться! Прежде чем отвечать на ваши вопросы, синьор сержант!

– Ваше… – снова попытался командир мое охраны.

Но я повторила приказ тётушки:

– Выйдите из комнаты и охраняйте проход!

Мужчины ещё поартачились, споря, кто должен выйти первым. Но всё же покинули номер. Только тогда я наконец выдохнула. Оказывается, всё это время от напряжения сжимала кулаки, и они теперь отказывались разгибаться.

– Ная, быстро, неси платье!

Тётушка приняла командование на себя. И я была ей безумно благодарна за то, что в этой ситуации она могла сохранить выдержку и выставила стражников из комнаты. Меня саму сейчас начал колотить озноб. Мысли разлетались птицами в разные стороны.

Я только и могла, что поднимать-опускать руки, поворачиваться, садиться и вставать, пока Ная надевала на меня платье. А затем укладывала волосы в простую причёску. На сложную не было времени.

Графиня споро одевалась сама, одновременно вполголоса инструктируя меня:

– Вы дочь зареванского герцога, я ваша тётя, мы едем в монастырь. В этой гостинице, оказавшейся рассадником порока, нас обокрали. Хозяин повёл себя возмутительно и отобрал у нас карету. Теперь мы ждём гонца, отправленного к вашему родственнику, чтобы помог выкупить её.

Я только кивала. Врать не придётся. Всё так и было на самом деле, за исключением моего титула.

Спустя несколько минут через пролом тётушка попросила охранников открыть нам дверь. Изнутри это было невозможно сделать из-за повреждений, а вылезать так неприемлемо для принцессы.

Открываться обычным путём искорёженная дверь отказалась, пришлось выломать её окончательно. Выходя в коридор, я шепнула командиру охраны:

– Обращайтесь ко мне «ваша светлость», ни к чему им знать, кто я такая!

Мужчина покаянно склонил голову, признавая, что допустил ошибку. Надеюсь, капитан Арен потом устроит ему взбучку – мало того, что всё проспал, и стражники выломали мою дверь, так ещё и чуть не выдал меня.

В обеденной зале уже приготовили большой стол, по обе стороны от которого поставили деревянные лавки. На одной сидел синьор сержант, а вторую заняли мы с тётушкой.

– Ну, рассказывайте, как вы опустились до мошенничества и воровства, – сержант, задавая вопрос, смотрел прямо мне в лицо. На его губах играла нахальная улыбка.

– Мошенничества? – недоуменно переспросила я.

– Воровства? – возмущенно уточнила графиня.

– Воровства, воровства! – подтвердил сержант. – Хозяин гостиницы Петер Пауль Бубенс заявил, что его постояльцы не платят за постой, угрожают ему и пугают других посетителей! Так вот, он вызвал стражу, чтобы выгнать загостившихся гостей и стребовать с них плату в полном объеме!

Я ахнула. Деньги за постой мы заплатили! Деньги с продажи золотых пуговиц! Однако трактирщик, похоже, нацелился стребовать с нас плату ещё раз!

Между тем сержант начал поглядывать на графиню и с намеком продолжил разглагольствовать о том, что делают в Лигурии с иностранными шпионками, мошенницами и воровками. Где-то на отрубании рук и десятке плетей у позорного столба Ная сползла на пол. Я кинулась к ней с водой, а сержант, довольный произведенным впечатлением, закончил:

– Так что почтенный Бубенс уведомил меня, что готов принять в оплату карету, лошадей, сундуки с одеждой и тридцать золотых…

– Сколько? – поперхнулась графиня. – Да за тридцать золотых весь этот клоповник купить можно или заново отстроить!

– Или платите, дамочки, или вас прямо сейчас заберут в тюрьму! – угрожающим тоном произнес старший стражник, и я решила, что пора заканчивать этот фарс.

– Только посмейте сделать хоть одно движение в нашу сторону! – я выпрямилась и смерила наглеца тяжелым взглядом, собираясь выпалить, кто я есть на самом деле.

– Да такие дамочки у меня в подвале минут десять пищат, потом стонут! – грубо прервал меня сержант, а графиня вспыхнула:

– Вы забываетесь! Перед вами…

– Именем короля! – капитан в гвардейской форме Лигурии остановился в дверном проеме и строго взглянул на стражников: – Сержант! Доложите, что здесь происходит?

– Воровок поймали, ваше благородие! Вот, не хотят с трактирщиком расплачиваться! В городскую тюрьму забираем!

– Неправда! – выпалила я, – мы все заплатили! Этот человек лжет!

– Разберемся! – сказал королевский гвардеец, заставив меня напрячься еще больше.

Но тут за плечом неизвестного мне капитана появился Арен, и от облегчения у меня слезы выступили на глазах:

– Капитан! – мне отчаянно хотелось обнять учителя и спрятать слезы на его груди, но я выпрямилась, жестко держа спину. – Рада вас видеть. Вы привезли ответ?

Арен почтительно поклонился и кивком головы указал на гвардейца:

– Его величество прислал капитана Дрока и его отряд, чтобы уладить все возникшие вопросы.

– Рада знакомству, капитан Дрок! – величественно кивнула я.

Все же не зря матушка тренировала нас принимать гостей и беседовать с придворными! Лицо я удержала. А вот сержант – нет. Очевидно, капитана Дрока он знал, пусть и понаслышке, потому что сразу вскочил и постарался незаметно покинуть комнату, но его перехватили в дверях королевские гвардейцы.

– Сержант… – лигурийский капитан сделала паузу.

– Сержан Прунт, к вашим услугам! – еще больше побледнел стражник.

– Сержант Прунт, – удовлетворенно повторил гвардеец, глядя негодяю в глаза, – расскажите-ка мне, что здесь произошло? Почему вы и ваши подчиненные вломились в номер знатной дамы, выбив дверь?

– Так… донос был, господин капитан!

– Вот как, донос, замечательно! О чем донос? – я видела, что гвардеец играет с сержантом, как кошка с мышью. Не понимала смысла этой игры, но наслаждалась видом.

От вопроса сержант приободрился:

– Так донос о воровстве и шпионстве, ваше благородие! Вот эти дамы – иностранные шпионки, да еще за постой не заплатили!

Видимо, возмущение так явно проступило на моем лице, что капитан его отзеркалил, но тут же справился с собой и уточнил:

– Донос, значит, о шпионстве, а почему же ты, сержант, сам отправился опасных шпионов брать, а в управу городскую не доложил?

– Так это… сбежали бы!

– Кто донес? – рявкнул капитан так, что мне аж страшно стало!

– Трактирщик Бубенс! – ответил сержант, явственно трясясь.

– И что за дела у тебя с этим трактирщиком? – также строго спросил гвардеец, придавливая авторитетом.

– Что вы, синьор капитан! Никаких дел. Мы за справедливость и закон ратуем!

Капитан Дрок сделал незаметный жест, и его люди тут же подбежали к сержанту, скрутили руки за спиной и ткнули лицом в стол. Прунт взвизгнул как испуганная собачонка и затараторил:

– Я всё скажу, синьор капитан. Всё, как на духу. Во всём признаюсь, только не губите…

– Отпустите его, – Дрок произнёс это негромко, но его подчинённые тут же отпустили сержанта и сделали по два шага в стороны от него. Каблуки сапог застучали по деревянным половицам барабанными палочками, нагнетая напряжение.

Сержант сник. Похоже, он понял, что не отвертится, и с тяжёлым вздохом, трясясь как желе, начал говорить абсолютную правду:

– Трактирщик нас зовет, когда постояльцы денежные, да глупые попадаются. Еще лучше, если иностранцы – их припугнешь и можно до нитки обобрать, никто и жаловаться не будет! А если жалуются, трактирщик сразу делает большие глаза – мол, не останавливались у него, путают что-то господа иностранные. Может, языка не знают. Он для того и людей верных держит, и вывеску меняет, и мебель…

– Как вывеску меняет? А ну показывай! – капитан королевской гвардии сделал какой-то знак своим людям, и двое остались возле нас, а ещё двое отправились с капитаном на улицу.

Едва они скрылись, один из оставшихся сказал мне:

– Не волнуйтесь, синьорина, сейчас наш капитан доказательства соберет и все дела уладит. С одних-то слов дело могут и не завести… А мы за вами присмотрим.

– Спасибо! – искренне поблагодарила я за пояснения и тут же всполошилась: – Так вас послал его величество Рикардо?

– Да, миледи!

– Ная, срочно собираем сундуки!

Камеристка моя, которая наблюдала за происходящим из-за угла, уже пришла в себя и тотчас помчалась в наш номер. А вот графиня позвонила в колокольчик и приказала трактирной служанке подать обильный завтрак.

– Ехать долго… милая, надо подкрепиться, – уговаривала она меня.

Мне кусок не лез в горло, и тогда тетушка накормила капитана Арена, а остатки мяса, сыра, хлеба и пирогов велела сложить в корзинку, чтобы забрать с собой.

Сразу после завтрака к нам вернулся капитан Дрок. Королевский гвардеец был чем-то очень доволен. Он поклонился мне, повторил, что прислан его величеством, чтобы сопроводить меня и моих сопровождающих во дворец.

– Вы разобрались с этими… людьми? – спросила я.

– Да…синьорина, – поклонился капитан, явно намекая на то, что мое инкогнито лучше сохранить. – Мы накрыли целую шайку бесчестных людей, которые подрывали мнение иностранцев о нашей стране. Они все будут наказаны. Ваши деньги и украшения трактирщик вернул. Он признался, что это по его наказу они были украдены.

Пока Ная со вздохом облегчения проверяла наличие шпилек и брошек, я, закусив губу от стыда, отвела лигурийского гвардейца в сторону, попросив о приватном разговоре:

– Капитан, должна вам признаться, что после кражи мои люди вынуждены были сдать в ломбард пуговицы с моего платья… Пуговицы с гербом.

Я покраснела, но призналась.

– Я понял… синьорина! Немедля отправлю своего человека выкупить залог!

– У нас есть деньги, – я кивнула на сундучок.

– Его величество распорядился! – прервал меня капитан.

В самое короткое время нашу карету извлекли из сарая, вычистили, закрепили сундуки и вскоре с удвоенным конвоем мы отправились в столицу Лигурии.

Я ехала и нервничала. Что ждет меня во дворце? Король, конечно, не обрадуется моему визиту. Тем более мы умудрились попасть в руки преступников и, слава богам, выбрались живыми. Отец… я не знала, что он скажет или сделает. Кастор, наверное, лютует из-за побега невесты!

Ему могут предложить Али, но я не хочу сестре такой судьбы! Разве можно жить с таким чудовищем? Так что мне остается? Найти себе жениха здесь, в Лигурии? Может, найдется холостой герцог, готовый пожертвовать своим покоем ради мира между тремя государствами? Бред.

– Принц Розан, помнится, оказывал вам знаки внимания, ваше высочество, – осторожно сказала тетушка.

– Принц Розан – самовлюбленный индюк, – фыркнула я. – К тому же король Рикардо не решится женить единственного наследника на сбежавшей чужой невесте. Вот если бы у принца Розана был младший брат…

Я вздохнула.

– И все же, ваше высочество, прошу вас подумать над этой идеей, – попросила меня графиня Домбрийская. – Хотя бы не отталкивайте принца, если он будет оказывать вам знаки внимания!

Я молча кивнула, но мысленно пообещала себе вообще не замечать Розана!

На этот раз наше путешествие было комфортным и неспешным. Капитан Дрок знал отличные гостиницы и трактиры. Мы останавливались на перекусы, разминали ноги и любовались видами страны, на которую, пожалуй, впервые смотрели без страха.

Путь занял два дня. На третий мы уже успели измучиться ожиданием и просто дремали, когда карета въехала в столицу. Вот теперь мы проснулись. Ная немедля вынула платочки, смоченные лавандовой водой, чтобы освежить мое лицо от дорожной пыли. Графиня поправила мне прическу и платье. Я не сопротивлялась – знала, что мои дамы тоже нервничают.

Вот наконец и дворец. Карета остановилась у крыльца. Капитан Дрок соскочил с коня и подал мне руку, когда я выходила из кареты. Тут мне в ноги кинулось что-то мелкое и визжащее, я инстинктивно вскрикнула, и гвардеец поднял меня за талию, пропуская под моими юбками запутавшуюся испуганную ручную собачонку.

– Капитан, – сказала я напряженным голосом, – прошу вас поставить меня на землю. Вы только что продемонстрировали всему Двору, чем отличаются дамские наряды Заревана от лигурийских.

Гвардеец покраснел, немедля меня поставил и извинился:

– Прошу прощения… синьорина.

Я только кивнула. Соблюдаем инкогнито до встречи с королем? Пусть так.

Между тем капитан Арен помог покинуть карету графине. Ная вышла сама.

– Прошу вас, синьорина, – капитан Дрок успел отправить подчиненного с вестью о нашем приезде, так что нас ждал лакей с каменной физиономией.

Мы плотной группой отправились во дворец, игнорируя любопытные взгляды со всех сторон.

Подходя к беломраморным ступеням, я заметила, что чуть в стороне от крыльца стоял принц Розан в окружении своей свиты. Он смотрел на меня с любопытством и даже с интересом, но при этом явно не узнал. То ли плащ с глубоким капюшоном был тому виной, то ли карета с гербом Мурадии. Однако, взгляд Лигурийского принца провожал меня до самой двери, щекоча лопатки. Только зайдя во дворец, я выдохнула и постаралась настроиться на встречу с королем Лигурии. Ну не убьет же меня его величество, в конце концов!