Охота на принцессу

Глава 13

Его величество был деликатен, но напомнил, что мне уже восемнадцать, и больше отказывать претендентам на мою руку не получится.

И подытожил:

– Мне видятся две самые подходящие кандидатуры: Кастор Боривийский или Розан Лигурийский. В обоих случаях ты станешь королевой соседнего государства.

Я вздохнула, разглядывая пальцы.

– Ну? – отец не любил долгие паузы. – Что скажешь?

– Кастор, – решилась я, снова вздохнув.

Боривийский принц мог быть внимательным и заботливым. Я надеялась, что мы сумеем найти общий язык. Пусть и со временем. Да и, казалось, с ним мне будет проще. Ведь у него было одно явное преимущество перед Розаном – я не была в него влюблена, поэтому ему было бы сложнее причинить мне боль.

С Розаном всё было намного сложнее. Моя детская влюблённость, конечно, прошла, но я не была уверена, что она не вспыхнет вновь, если лигуриец станет моим женихом. И стоило только представить, как смотрю на него влюблёнными глазами, а он равнодушно отворачивается… Брр… Мне такое в кошмаре как-то приснилось, потом полночи заснуть не могла. И Ная отпаивала меня ромашковым чаем.

В общем, по этой логике выбор был очевиден. Лучше идти замуж совсем без любви, но с надеждой на лучшее, чем любовь только с моей стороны.

– Отлично! – просиял отец, предвидевший более сложный разговор, и теперь его наполняли эмоции: – Иди сюда, моя девочка!

Наедине его величество позволял себе забыть о своём высоком статусе и вёл себя как обычный отец. Вот и сейчас он раскрыл объятия, и я прильнула к его сильной груди, чувствуя любовь и защиту. И ещё… глухую тоску.

Всё-таки идти замуж за Кастора мне не хотелось.

Эх, тяжела жизнь принцессы…

Через три недели состоялся торжественный приезд потенциального жениха. За три года Кастор почти не изменился, разве что стал выше и раздался в плечах.

Он прибыл с малой свитой, словно намекая, что наша помолвка дело практически решённое, и этот визит почти родственный.

Меня неприятно кольнуло, но я решила, что не стану придираться. Всё равно ведь выйду за него замуж. И я, и Кастор это знали. Чего удивляться, что он решил обойтись без лишних церемоний?

– Ваше высочество, вы стали ещё прекраснее за это время, – сообщил Кастор, склоняясь к моей руке.

– Благодарю, ваше высочество, – я присела в почтительном реверансе.

– Я очень рад, что вы наконец приняли моё предложение.

– Мне было лестно его получить.

Обменявшись улыбками и любезностями, мы разошлись. Официальная помолвка должна была состояться через три дня. И всё это время отец с Кастором посвятят обсуждению брачных соглашений. Очевидно, что за мной давалось неплохое приданое. Боривия давно хотела получить Биртрамское герцогство, расположенное на нашей границе. И теперь их желание наконец исполнится. Но ведь и Зареван от этого брака должен получить свои преференции. В общем, свадьба выгодна обеим странам.

Я заставляла себя думать об этом. А ещё о том, что щемящее чувство в груди связано с предстоящим расставанием с моей прежней жизнью и семьёй.

В первую же ночь я почти не сомкнула глаз. Крутилась с боку на бок, раздумывая о своём будущем. И, в конце концов, не выдержала – дёрнула за шнурок, желая выпить успокаивающий отвар из ромашки.

Выждала несколько минут – Ная не появилась. Дёрнула ещё раз.

Весь день камеристка проводила в моих покоях и всегда была под рукой. Но на ночь она уходила в свою комнату в крыле для слуг. Когда я дёргала шнурок, в её спальне звенел колокольчик, и Ная приходила ко мне.

Правда, не в этот раз.

Когда и на третий звонок она не откликнулась, я перестала тянуть шнурок. Может, устала и спит без задних ног. А я, пожалуй, смогу обойтись и без ромашкового чая.

Действительно, вскоре я задремала. И утром вспомнила об этом только потому, что горничная была бледной и прятала глаза.

– У тебя всё в порядке? – спросила я.

– Да, ваше высочество, всё хорошо, давайте повяжем сегодня голубую ленту?

Ная бросила возиться с моими волосами, отчего они снова упали тяжёлой волной мне на спину, и убежала в гардеробную, где хранился стратегический запас лент второй принцессы Заревана. Я смотрела ей вслед. Что-то здесь было не так. Моя камеристка всегда была весёлой и внимательной. Она сначала продумывала причёску, обсуждала со мной, запасалась всем необходимым и лишь потом приступала к работе.

Сложив утреннюю рассеянность Наи с ночным отсутствием отклика на вызов, я сделала логичный вывод. И когда она вернулась из гардеробной, сообщила:

– Я хочу, чтобы ты показалась врачу.

Ная дёрнулась и выронила ленты. Мы обе проследили взглядом, как голубой атлас опускается на пол, а затем камеристка бросилась на колени и начала поднимать ленты, приговаривая:

– Простите, простите меня, госпожа. Я случайно.

Она была на грани истерики. И я поспешила её заверить, что вовсе не сержусь. Но всё это было слишком странно. Ная никогда прежде себя так не вела.

– Но я хочу, чтобы ты сходила к доктору. Или, если боишься, приглашу его сюда?

– Нет! – она бросилась передо мной на колени, схватила за руки. – Пожалуйста, не надо доктора! Я абсолютно здорова, клянусь!

А потом, испугавшись собственного порыва, отпрянула. Смотрела на меня полными слёз глазами, готовая расплакаться в любой момент.

– Хорошо-хорошо, – я тоже испугалась её реакции. Прежде Ная никогда себя не вела настолько эмоционально.

Но решила не лезть. Захочет – расскажет. Главное, что здорова.

Потом я закрутилась в дневных обязанностях и совсем забыла о странном поведении камеристки. Вспомнила о ней только ночью, когда опять принялась дёргать за шнурок и снова никто не пришёл.

– Что же с тобой происходит, Ная? – спросила я вслух, надела халат и, вооружившись горящей свечой, отправилась к ней в комнату – искать ответ.

Я сразу поняла, что не ошиблась. Едва приоткрыла дверь, как услышала стоны. Хриплые, как будто стонал мужчина.

Неужели Ная так сильно простудилась, а я и не заметила?

Движимая чувством вины, направилась к кровати, где металась и стонала моя камеристка. Из-за плотных занавесей в комнате было темно. Мне пришлось подойти прямо к постели и поднести свечу, чтобы разглядеть…

Чтобы разглядеть, что Ная была не одна.

Я не удержала вскрика. Мужчина встрепенулся, поднял голову… И я встретилась глазами… с Кастором. Он был потный и тяжело дышал. Но, как только увидел меня, вскочил, прикрываясь краем одеяла.

– Иоланда? То есть ваше высочество, что вы здесь делаете?

Он говорил отрывисто, не в силах восстановить дыхание. И это разозлило меня, позволив прийти в себя от потрясения.

– Нет, это что вы делаете в постели моей камеристки?!

– Вы всё не так поняли… – начал он, потом кинул взгляд на сжавшуюся под ним Наю и сменил показания: – Я всё могу объяснить, позвольте мне одеться.

Я отошла к окну, раздвинула занавеси и смотрела на серпик луны, нависший над садом. Изо всех сил сдерживала злость, рвущуюся наружу. Как он смел? Нет, как он посмел?!

За спиной слышалось шуршание одежды и лёгкий скрип половиц, когда Кастор переступал с ноги на ногу. Оделся он весьма быстро. Видимо, сказывался опыт обнаружения в чужих постелях.

– Ваше высочество, я готов. Вы позволите мне объясниться?

Я медленно обернулась, смерила принца взглядом и холодно произнесла:

– Жду вас после завтрака в кабинете его величества Эвана, чтобы объявить о том, что помолвка не состоится. А сейчас – убирайтесь!

Кастор некоторое время смотрел на меня. Сверху вниз, как на несмышлёного ребёнка. Затем снисходительно улыбнулся, поклонился с издёвкой.

– Доброй ночи, дорогая невеста, увидимся утром.

И ушёл.

Я повернулась к Нае. Она лежала, не двигаясь. Даже дышать боялась. И неотрывно смотрела на меня. В её взгляде смешался целый коктейль эмоций: страх, мольба, надежда, раскаяние.

– С тобой тоже поговорим утром, – решила я.

Сил выяснять отношения ещё и с горничной у меня не осталось. После ухода Кастора всё, что меня держало, словно бы сдулось. Я чувствовала себя разобранным после праздника шатром, хотя вся эта безобразная сцена заняла лишь несколько минут.

К своему удивлению, я уснула, лишь только голова коснулась подушки. Да и пробудилась, чувствуя себя отдохнувшей и неожиданно спокойной.

Измена Кастора – это, конечно, неприятно, но зато мне не придётся выходить за него замуж. Где-то в глубине души я была даже рада, что он так поступил. Но, разумеется, для отца мне придётся изображать глубоко оскорблённый вид.

А потом пришла Ная. По её опухшему лицу и покрасневшим глазам было понятно, что девушка не спала этой ночью.

– Простите меня, ваше высочество, – она бухнулась мне в ноги и разрыдалась.

– Прекрати! – прикрикнула я на неё, чтобы привести в чувство.

Камеристка замолчала, подавившись очередным всхлипом, и подняла на меня перепуганный взгляд.

Добившись её внимания, я строго велела.

– А теперь рассказывай всё с самого начала!

Оказалось, принц поймал её ещё вчера вечером в коридоре, когда Ная шла в свою комнату. Он сказал, что у него есть поручение, с которым справится только она. А когда Ная попыталась объяснить, что она личная служанка принцессы Иоланды, усмехнулся.

– Он ответил: «Тем более», а потом схватил меня за руку и велел показать мою комнату, – Ная спрятала лицо в ладонях и разрыдалась.

У меня в голове сложилась картинка. Разумеется, служанка не могла отказать наследному принцу соседнего государства. У Наи не было ни единого шанса избежать его поползновений.

Но он… Зная, что она – моя камеристка. Меня накрыла волна злости на Кастора. И с этим человеком я всерьёз намеревалась связать свою жизнь?!

Подумав, на Наю я решила не сердиться. Она действительно не могла ничего сделать. Разве что должна была признаться мне после первой же ночи. Но девушка испугалась, не представляя, как я отреагирую на подобное заявление.

Поэтому я велела подать мне утреннее платье и отправила Наю к отцовскому секретарю с сообщением, что принцессе Иоланде необходимо поговорить с его величеством немедленно. То есть ещё до завтрака.

Прежде я никогда не требовала столь ранней аудиенции. Да и вообще не требовала. Уверена, отец обратит на это внимание и примет меня.

Мой расчёт оказался верен. Запыхавшаяся Ная принесла ответ: его величество ожидает свою дочь в покоях её величества.

Значит, разговаривать придётся с ними обоими. Ладно, я сама этого хотела. И всё равно сердце билось заполошной птицей, когда я шла по коридорам к матушкиным комнатам. Ная семенила чуть позади, не успевая за моим порывистым шагом. Я подбирала слова, отыскивая самые тактичные. Хотя таких набралось немного, уж очень хотелось высказать всё, что я думаю о Касторе на самом деле.

Но он наследный принц Боривии, поэтому, мысленно выругавшись, я продолжила строить дипломатичную речь.

Слуга распахнул передо мной дверь. Оглянувшись на бледную камеристку, я велела ей возвращаться в мои покои и ждать там, а сама шагнула вперёд.

Родители сидели за столом. Оба встретили меня обеспокоенными взглядами. На какие-то мгновения мне даже стало стыдно, что сейчас их расстрою. Но потом я встряхнулась и заставила себя взглянуть на ситуацию иначе – если сейчас промолчу, придётся выйти замуж за подлого изменника.

Поэтому я набрала в грудь воздуха и выпалила:

– Принц Кастор спал с моей камеристкой.