Один в поле – не один

Глава 4

ГЛАВА 4

На одной из башен Нахолмска. Спустя неделю.

— Ты считаешь, Ру́герн, что молодняк лобастых в этом году сунется? — поинтересовался у стоящего рядом и также всматривающегося куда-то вдаль человека статный светловолосый бородач со старым шрамом через всё лицо и, без дураков, в красном плаще.

— О том свидетельствуют перемещения ушастых, — пожав плечами, ответил более старший собеседник главы Гильдии. После чего темноволосый, внезапно, усач, но всё ж с уже проклюнувшейся щетиной, поправил свой темно-зеленый кафтан с красными разговорами и, почесав под шапкой с опушкой из не самого, конечно, но достаточно дорогого меха, добавил. — Больше мы узнаем, глава Брант, только когда группа Вильфа Потрепанного вернется.

— Так это ты их заслал в... в то место, откуда он вернется, опять подтвердив своё прозвище?

— На всё воля Всевышнего, — состроив смиренную рожу, перекрестился, как видно, достаточно вжившийся давно уж попаданец.

— Прекращай, — поморщился светловолосый мужчина в не менее дорогом головном уборе, при этом он огладил достаточно аккуратно подстриженную бороду одной из своих, ещё не забывших как держать меч, мозолистых рук, которые до того были сложенны на груди такого же модного кафтана. — Эту бодягу ты, вместе со своим отцом Михаилом, можете дурачкам и местным втирать, а со мной, будь добр, разговаривать, как и положенно цивилизованным людям.

— Зря ты, глава, не приемлешь верование местных. Оно... эм, очень удобно для умных людей.

— Свою вербовку оставь на потом. Мало того что я закрываю глаза на твои доносы церковникам, так ты ещё и имеешь наглость в открытую эту вашу пропаганду вести. Что с Вильфом, спрашиваю? Может, уже оставишь его в покое?

— Я, как казначей Гильдии, не могу позволить, чтобы хитрецы, однажды удумавшие кинуть нашу славную организацию на бабки, и дальше тешили себя надеждами повторить сие безумство, — начал весьма жестко и довольно бескомпромиссно темноволосый мужчина, но продолжил куда как мягче и одухотвореннее, что ли. — Но, как праведный христианин, могу лишь помолиться за грешников. Однако, если Господь раз за разом наказывает нерадивых, то кто я такой, чтобы противиться воле Его.

— Хрен с тобой, — устало махнул рукой светловолосый. — Всё равно от этого цирка лишь польза одна, а группа Потрепанного погоды не играет, да и пополнение недавно было, так что до Набега наши поредевшие ряды, эм, выровняются.

— Воистину так, глава, — невозмутимо покивал темноволосый, проигнорировав неодобрительный взгляд собеседника на последних его словах о поредевших рядах.

— Что там, кстати, за слухи до меня дошли, что, мол, среди новичков какой-то клоун появился, который носится с организмами из низов? Подкармливает их и агитирует в свою эту... секту, короче. Заодно и калекам обещает какое-то там лечение, то ли пиявками, то ли чудодейственными клизмами. А?

— Болтают всякое, — впервые обрел озадаченное или, скорее, задумчивое выражение лица темноволосый. — Будто бы наложением рук он при множестве свидетелей блудницу какую-то там исцелил от хромоты, и теперь она, снова став непорочной девой, ушла в лес.

— Что за бред?

— Так говорю ж, болтают. И каждый раз свидетелей того чуда всё больше, а некоторые подробности — всё ярче. Вон, по одной из последних версий так и вовсе, была это не баба, а какой-то рыжий в прошлом мечник, и не хромой, а слепой. Лечили же его не наложением рук, а той самой блудницей, которая, после этого вот, эм, сеанса лечения, ну ты понял, так вот, то ли перестала хромать, а рыжий захромал, то ли вместо рыжего ослепла, а тот намеренно теперь начал хромать, вроде как в знак солидарности с несчастной. Короче, черт ногу сломит. Но важно не то, что нас пытаются отвлечь на какие-то там целебные «чудеса», а то, что этот, сука, щегол, да вразумит его Господь, удумал собрать вокруг себя пусть и отбросы, но куда большее их число, нежели в какой-либо из групп мечников. Вон, почти половина борделя теперь на халяву столуется у этого вот «мецената», отлынивая от своих прямых обязанностей. Лизон мне уже выссказывала. Да что бордель? Затяни мы это дело, так этот гадский «филантроп» такими темпами, глядишь, ещё большие массы аккумулирует и, не дай Всевышний, объединит, указав им врага и, понятное дело, назначив источник всех их бед. Нас то бишь. Так что эта вот толпа всех нас тут тогда простыми палками да камнями запинает. А может, и вовсе им дурости хватит, низложив нас, против местных пойти! Ну а когда тут будет Тульский полк, даже без Московского или Рязанского впридачу, то вместе с этими восставшими идиотами и нас, не удержавших власть, уже ничто не спасет.

— Скажешь тоже, — хрюкнул светловолосый. — Низложат? Дальше пойдут? Ты меч-то давно в руки брал, старик? Сейчас-то наше волшебное оружие уже не только основам своего владельца учит, а куда лучше, чем в самом начале. Заметил ли? Потерь-то стало меньше, и на одного верхового лобастого, особенно неповоротливого желтобрюхого какого-нибудь или, тем более, коротконогого буробокого того же — уже вполне и одного нашего мечника хватает. А не, как раньше — двух-трех. Не даром же во время последних Набегов мы не в осаде подолгу отсиживаемся, чтоб вылазками истощить и в итоге прогнать врага. А сразу принимаем вызов и выставляем своих удальцов, которые уверенно побеждают ихних батыров, чтоб осаждающие поскорее собрались и всем своим кагалом в гордом молчании удалились восвояси. Главное, чтоб как в прошлый раз длинноруких синеспиных с их стороны не было, а то у нас нынче похуже с кандидатами для состязаний. После провала-то в дальней экспедиции группы самонадеянного и зарвавшегося кретина Гётта Первого, который погубил там наших многократных чемпионов с прокачанными скилами и с оружием, способным волколака под седлом лобастого рассечь. Вдоль. В общем, я к чему это всё. Что там эта вот, пусть даже и многочисленная, но всего лишь толпа организмов с дубьем, сделает нашим, нередко одоспешенным теперь, мечникам, а? Загоним этих тараканов под лавку, как пить дать!

— Как знать, как знать, — неопределенно повел плечами всё такой же задумчивый темноволосый.

— Ну так пошли людей, пусть, пока не поздно, прикопают этого «организатора». Чего титьки-то мнешь?

— Дык, интересно же, откуда он столько мяса ежедневно берет, что не только кормить стольких организмов хватает, но и на торг сносить остается. Меняет ведь туши, и порой даже с неплохими мехами, на соль там, зерно всякое и вроде бы ткани какие-то. А может, и ещё на что-нибудь.

— А проследить?

— Пробовали. Тех же организмов и подсылали, чтоб за «добытчиком» этим, будь он неладен, в лес сходили да поглядели. Так эти уроды чепуху какую-то городят. Мол, словно чует он слежку и, если показывает что соглядатаям, то всё какие-то фокусы сплошь. То у него лось сам прибежит и чуть ли не шею под удар подставит. То птицы слетаются да прям лезут в петли и сети. То рыба вроде как сама в верши набивается, что и не вынешь потом. Ну и тому подобный бред.

— Так ты этим придуркам не наливай перед заданием.

— А я вообще не наливаю. Я им даже серебро стал сулить, лишь бы прознали, с кем этот Абель на самом деле дела ведет. Но всё одно — сказками, паршивцы, кормят.

— Значит так, вот тебе, казначей, приказ главы! Пусть Косой со своими обезьянами проучит этого фокусника. Плевать на мясо и шкуры, плевать на восстание организмов, даже на то, что бордель почти разбежался. Других с новым пришествием прибудет, делов-то. Меня волнует, что моя правая рука фигнёй какой-то занимается, когда у нас Набег на носу! Понял ли?

— Исполню, глава Брант, — вздохнув, заверил казначей Ругерн.

****

Посад Нахолмска. День спустя.

— Пришли. Сгружай тут, Рольф, — указал подходящее место потянувшийся после переноски тяжести Абель, когда они, оба груженые, вернулись из леса и теперь складировали принесенное в одной из землянок, которая принадлежала ещё одному члену недавнообразованной «секты». Но тот, по причине меньшей, нежели у Хромого, осведомленности, не присутствовал с загадочной парочкой на некоем таинстве в лесу. А тем временем юноша вытер пот и продолжил. — Отлично. Теперь у нас уже двенадцать щитов да наголовий, ну и столько же копий с дубинами. Можно будет уже полноценную тренировку первого десятка начинать.

— Так деревяхи ж и тряпье! Как с этим-то против мечей, Командор? — возмутился рыжебородый, пусть и помалкивавший да исправно исполнявший всё это время любые поручения, однако никак не разделявший оптимизма главы их однозначно рискованного предприятия. — Разве ж сталь не порубит это вот всё, эм, баловство?

— Ну ты скажешь тоже. Баловство. Ты ножичек-то возьми да потыкай щит или, вон, шапель эту вот, вьетнамского разлива.

— А?

— Шлем, говорю, проверь со щитом острой сталью сначала, а потом говори. Тряпьё(обиженно). Ну тряпьё, и что? Главное — как себя показывает! Да и форма, ты посмотри какая! Щит — просто ж булочка! А шляпа, тьфу ты, защитное наголовье конической формы — это ж шедевр технологичности, геометрический идеал, и вообще, лучше не придумаешь в случае атак сверху. Хоть сабельным ударом, хоть тупым камнем, хоть дурной стрелой. Главное, под правильным углом это всё принять. Заодно и плечи чутка прикроет. Правда, зубы беречь стоит. Но ещё и бувигер какой-нибудь там мастырить сейчас времени нет. Короче, пусть и выглядит эта хрень по-дурацки, но уж лучше так, чем с умным видом лежать с разбитой головой. Мда. Ну а то что деревяшки наши пока без металлических частей — это да, это проблема. Но она временная и пока терпимая, а вскоре, заверяю тебя, у нас будут и для копий нормальные наконечники, и на будущие чеканы рабочая часть подходящей под планируемую тактику конструкции.

— Ну да(почесав затылок), практически не режется и не протыкается. Но всё, эм, играет как-то. Ненадежно выглядит! — убирая нож обратно в ножны на поясе, проворчал всё равно недовольный бородач.

— Дык, правильно что играет. Почти ж фанера! Хотя нет. Какая, к чертям, фанера? Но всё равно. Получше, чем тот же дощатый щит, пусть и по весу много не удалось выгадать этим вот папье-маше, блин.

— Чем-чем?

— Да забудь, — отмахнулся юноша, откинув опротивевшую уже челку черных волос и непроизвольно проведя рукой по больше недели уже небритому лицу. — Ладно, пошли. Нужно поварам тушу отдать. Да и на торге шкурки поплоше сменять на заканчивающуюся соль не помещает. Ну и восполнить запасы, как ты говоришь, тряпья следует, а то защитное снаряжение не из чего уже клеить.

Всё верно. Командор не оговорился. К слову, так он сам, скорее ради шутки, предложил называть себя, но как-то даже прижилось. Так вот, перед затеявшим создать своё войско и удовлетворительно снарядить его Абелем стояла непростая задача. Не просто всё сделать, получив результат с приемлемыми характеристиками, в том числе и защитными, но и достаточно быстро, по возможности не привлекая особого внимания, ну и неплохо бы за недорого. А значит, и всякие там покупные кольчуги со шлемами, и тегиляи какие-нибудь с теми же шапками бумажными, да даже элементарные щиты, хоть дощатые с металлическим умбоном и прочей фурнитурой, хоть плетеные да обтянутые кожей, как у кочевников — отпадали, ибо никак не вписывлись в условия техзадания. Не было на это уймы серебра, а количество выходило таким, что остаться незамеченным не получилось бы никак. Да и однообразность, что, как завещали древние Фимляне, залог успеха, оставалась бы недосягаема. Но всё перечисленное тем не менее было нужно, причем, как говорится, ещё вчера. По крайней мере, чтобы не переучивать потом и без того не самый лучший личный состав, привыкший бы к чему-то конкретному. В итоге, как наиболее подходящий вариант из доступного уже сейчас, Командор предпочел натурально клеить снарягу. Почти что римские скутумы, но пока вовсе без металла, несколько поменьше и куда более овальные. И защитные наголовья, представлявшие из себя эдакие вьетнамские, ну или азиатские, конические шляпы, крепление которых было выбрано примерно как у японских асигару, причем с перспективой однажды заменить войлочный колпак-подшлемник на подвес «парашют» или что-то около того. Да и подобие бармицы со временем легко можно будет добавить, как и упомянутый бувигер. Хотя для предполагаемых со временем тактики и дистанций боя — это к тому времени уже будет лишним. Сейчас же на то, увы, просто нет ни лишних ресурсов, ни того же времени.

Вышло, в общем, и дешево, и сердито. Ну и, что важно, достаточно быстро ещё.

А всё дело в том, что основой вышеупомянутого защитного снаряжения была, как бы это странно ни звучало, грубая и максимально доступная домотканная материя. Ткань элементарно за еду выменивалась у местных, некоторым числом также обосновавшихся в посаде. То есть за мясо дичи, добыча которой стала теперь прям стратегическим направлением в экономике организации под отчего-то пришедшимся всем её участникам по душе названием «К светлому будущему!». Мда.

Но важным элементом защитных свойств нового снаряжения было даже не комбинирование разноразмерных лоскутов с непостоянным направлением их волокон, а тот клей, который, после застывания изделия под прессом на форме, превращал всю эту откровенную порнографию в натуральный композит. Такой, который мало чем уступал, а по некоторым показателям даже весьма превосходил, ту же фанеру, ну и что-то имел от кевлара, хотя арамидных волокон, как несложно догадаться, там и в помине нет. Также клей этот вот служил и, собственно, как клей, а не являлся лишь составным элементом получаемого материала и эдаким лаком для большей рикошетирующей способности у конечного изделия. На мертвой хваткой застываюший клей весьма и весьма надежно крепилась вся фурнитура как щитов, так и наголовий. То есть образуя прям монолит.

Чудо-клей, понятное дело, добывался не самым реалистичным по меркам экс-Землянина Сулина путем. Тут на помощь затейнику, отстоявшему дурацкую форму и сомнительную технологию производства, пришел его магичество вон Гимс. Который, посредством специального ритуала, тут уместно сказать: «Ой, как удобно», — получал из тех же по итогу иссыхающих тушек животных смолянистое нечто, которое в последствии и превращало убогое тряпье в с успехом противостоящую отточенной стали преграду. Достаточно упругую, но превосходно при этом держащую форму. Разумеется, всё это уже после экспресс высыхания, подстегнутого ещё одним, очень кстати пришедшемся ритуалом. Мда.

Вот примерно так удалось получить двенадцать комплектов, можно сказать, за считанные дни.

Был, правда, и ещё один вариант, и он, пожалуй, дал бы результат даже покачественнее, но, в то же время, потребовалось бы и много весьма не быстрого ручного труда, а время уже поджимает. Да и древний маг пока не припомнил и не доработал один пришедший ему на ум ритуал, который по результатам работы напоминал нечто среднее между перегонным кубом, то есть краеугольным камнем всех прогрессоров, и прям синтезатором из какой-нибудь космической фантастики. То есть, используя в качестве сырья хоть те же дрова, легко можно было бы получать не просто древесный спирт, скипидар, деготь там и тому подобное привычное, но и, внезапно, вполне себе полимеры. Как минимум нить или, точнее, волокно, потому как монолитное, а не скрученное из более тонких. Хотя шнур, наверное, тут больше подойдет, элементарно из-за толщины. Правда, его сечению вполне можно, а то и прям нужно порой, придать плоскую форму. В общем, как раз из этой вот «лапши» можно было бы сплести хоть щиты, хоть наголовья, хоть даже кирасы. Понятное дело, на специальной основе для придания изделию нужной формы. А после ещё одного ритуала, это вот всё сплавляется в некое подобие углепластика, который уже сам будет держать форму. Ну и заодно приличные нагрузки всех возможных типов, по некоторым параметрам не уступая неплохой стали, а то и превосходя ее. Главное же преимущество такого материала было бы то, что весит он, как тот же карбон!

Но пока это дело будущего, если, конечно, достопочтенный Кир вон Гимс допридумает забытое, причем желательно так, чтоб пол леса не взорвалось от этих вот безумных экспериментов. Ну а пока остается работать с тем, что есть.

С защитой всё ясно, а что касается вооружения, то тут всё просто. Пока что это копья, на данный момент даже без наконечников, но для тренировок уже сойдет. Ими будут вооружены по-скорпионьи, так сказать, разящие супостата щитоносцы. Ну, когда обучатся хотя бы ступать в шаг и, не путаясь, подчиняться свистку командира.

Метать «пилумы» смысла особого Сулин не увидел, так как оригинальные те нужны в первую очередь, чтобы противник из фаланги напротив не мог продолжать удерживать свой и без того нелегкий щит, по итогу броска ещё и обзаведшийся эдаким рычагом в виде застрявшей палки с согнувшимся наконечником. Выбросивший же свой щит щитоносец из строя — смазка для оружия врага. Но вряд ли сейчас удастся где-нибудь сойтись с подобным противником, поэтому так. А если вдруг доведется, то лучше уж плюмбаты какие-нибудь измыслить.

Что же касается чего-то наподобие довольно коротких гладиусов, идеально подходящих для жалящего укола за ключицу противнику, который со своим щитом уперся в твой, ну или для рассечения этому упрямцу мышц его незащищенных конечностей своим широким клинком на обратном движении, то сейчас, опять же, воюют несколько иначе, и такого вида меч, скорее всего, просто останется не задействованным по назначению. А потому — чекан с узким топориком с одной стороны, и бронебойным клювом с другой. И обучаться почти не надо, и эффективность этого вот, не то топорика, не то клевца на довольно длинном древке, будет приемлема из расчета бытующих в регионе тактики и защитного снаряжения предполагаемого противника. Однако пока, как и говорилось, металлической части нет, но зато есть надежда, что особо переучивать уже тренирующихся с дубинами новобранцев, когда баланс оружия несколько изменится, не придется.

Есть, конечно, в планах получить так называемые волшебные гильдейские мечи, и затягивать с этим не стоило бы, но Командор решил произвести это организованно, когда наберется какое-то удобоваримое число постоянного состава дружины. А не как сейчас, когда есть лишь по необходимости встающие в строй ополченцы, которых «по бумагам» уже под сотню ртов. Ну и тогда уж всем вместе взять да пройти испытание. Можно даже будет двинуться дальше угодий для новичков. Что вполне допустимо, главное соблюсти срок. И в ходе этого массового похода покошмарить гоблинов где-нибудь в окрестных лесах, где ушастые осели целым племенем.

Метательного вооружения для формируемых вооруженных сил, увы, нет никакого, но это пока. Всё же перед Командором стояла задача как можно скорее и, не привлекая к себе излишнего внимания, хоть как-то подготовиться к определенно уже назревающему столкновению с противником. И речь не о монстрах. Прямо-таки назревает стычка с пусть не самым многочисленным и сплоченным противником, но крови такие ребятки не то что понюхали, но и, возможно, уже искупались в ней. И своими мечами один на один, ну или, допустим, пять на пять, они способны показать такое, от чего волосы стремительно седеют. Вся надежда на то, что схватка будет, когда двадцать с одной стороны и с другой, например, пять и пять, и ещё шесть да с ними три. Вот тогда верх одержат как раз эти вот двадцать, действующих как единый организм. Главное теперь, подготовить их до уровня такой слаженности, что не самое, прямо скажем, простое дело. Контактный ведь бой это всё-таки не то же, что со ста шагов палить из фузеи, отмаршировав шаг в шаг. Тут стойкости от одной лишь дрессуры уже может не хватить. Да и не стоит сравнивать загнанного в солдаты крестьянина с непоротым обывателем с дивана, пусть и успевшим поголодать.

— Командор, — отвлек своего спутника от роящихся в его голове мыслей вдруг посерьезневший Хромой, когда к ним, уже выбравшимся из землянки и теперь прущим увесистую добычу на разделку поварам, вдруг стала приближаться знакомая пятерка тех самых «гопников» во главе с Косым. — Что делаем?

— Так, ложим тушу, и хромай отсюда. А я — сам, — тут же отослал Рольфа Абель, уже догадавшийся, что он опоздал. А продолжил, уже бормоча себе под нос. — Вот же ж. Расслабился. Просчитался. Физуху не восстановил. Ни защиты, ни оружия себе не создал. Покровителем не обзавелся. Провалил, короче, всё индивидуальное, увлекшись общественным. А теперь вот, когда репутация уже вовсю создается, никак нельзя под бандосов ложиться, как в прошлый раз. Но и если я их сейчас каким-то чудом грохну, то пришлют ведь уже кого покруче, причем с куда более кардинально поставленной задачей. А у меня, чтоб тебя, ничего не готово. Тяжело же на деревне... прогрессору без серной кислоты. Хотя и Наган не помешал бы.

— Гляди, Косой, бормочет чего-то. Молится, что ли? Точно сектант!

— Эй, ты тот самый, который организмов кормит? — не обратив внимания на шутку разухабистого подчиненного, еще на подходе строго спросил главный своей группы.

— Что делать? — не отвечая на вопрос, продолжал бубнить вопрошаемый. — Прикинуться дурачком и, усыпив бдительность, исподтишка нанести внезапный подлый удар? Начать отыгрывать невозмутимую уверенность с легкой насмешливостью, что, никак не сочетаясь с моим видом и статусом, вызовет недоумение с некоторым опасением, а вследствие и осторожность, возможно, даже предпочтущих временно отступить этих вот, привычных наседать лишь на терпил? А может и вовсе, расхохотавшись злодейским смехом, поддать спецэффектов и тем самым поддержать свой мистический образ, не даром же я пестрящую невероятными подробностями дезу распространял? Или же тупо перекупить придурков, наобещав им, мелким по сути сошкам, всякого невероятного, подтвердив свои посулы авансом в виде прибереженных дорогих шкурок пушного зверя? Так, пожалуй, и поступим, чтобы не...

— Ля, так он ещё и глухой! — не умолчал разухабистый. — Ваще не слышит и продолжает чего-то там бухтеть. Вправду молится? Слышь, Косой, а может он этот... верующий(с опаской)?

— Опа! А это интересно. Неужто церковь тут всех так застращала, что...

— Уходите! — не дал ухватившемуся за интересную догадку бормотуну закончить свои неслышные рассуждения, внезапно, Хромой. Рыжебородый очень быстро вернулся, причем далеко не один. — Командор, не нужно их убивать. Мы и так их прогоним. Так я говорю, парни?

— ДА-А-А-А!!! — раздался хор глоток так в пятнадцать, давая дружный ответ рыжему, который, ай молодец, своими словами эдак невзначай выставил лидера каким-то прям жутким чудовищем, вроде как способным отмахнуться от приставал словно от надоедливых мошек, но те от такого возьмут ещё да помрут, а это ущерб планам и делу. Возись, короче, потом с последствиями.

Однако всё же такой поворот не доставил особого удовольствия едва сдержавшему невозмутимость на лице лидеру толпы, с каждым мигом становящейся всё больше и больше. Вон, даже женщины с хозинвентарем подтянулись, присоединившись к уже нескольким десяткам осмелевших и продолжающих смелеть так называемых организмов. Радовало хоть то, что щиты никто не схватил, раньше времени демонстрируя будущее тактическое преимущество. Пусть и не самое очевидное, ибо тут важнее будет именно тактика их применения. В общем, ограничились лишь дубьем всевозможных сортов и видов.

— Да вы чё... да я... да мы...

— Тихо. Уходим! — не дал Косой закончить свою истерику выпрыгнувшему вперед и начавшему демонстрировать свою резкость шумному подчиненному, который за экспрессией, скорее всего, прятал растерянность.

— Вот, блин, — когда пятерка пришлых ретировалась, только и сказал лидер теперь уж точно восстания, так и не успевший предложить криминалу на службе у здешних элит поменять эти самые элиты за порцию посытнее в своем корыте, возможно, даже с голубой теперь каемочкой. — Да что ж такое-то? Что-то никак у меня не выходит в эффектной экшн-сцене поучаствовать, словно я и не герой боевика вовсе, а персонаж второго плана в психологическом триллере каком-нибудь с так себе интригой да ещё и неоднозначным теперь финалом!

— Что, Командор? — переспросил Хромой, когда подошел ближе к всё это время с пугающе равнодушной рожей простоявшему, как рыжий думал, могучему колдуну, который способен не только столь эффектно исцелять, но и очень даже обратно.

— Да так, мысли вслух, — уже громче сообщил Абель. А на миг задумавшись, продолжил деятельно и прям командным тоном. — Значит так, Рольф, можешь уже больше не хромать. Бери Штайн, ну и ещё кого-нибудь на твоё усмотрение, хватай те самые шкурки, ну ты помнишь, улучшенные которые, да бегите скорее с этим богатством закупаться всем тем, о чем мы говорили, но побольше. А главное — металл! Любой, но максимально много. Хоть в готовых изделиях бери. Может, конечно, и в Гильдию за волшебными мечами заскочим перед отбытием, но не факт. Всё же не стоит давать официальный повод для рейда возмездия, если просрочим сдачу трофеев. А нам, думаю, хоть и дадут беспрепятственно получить оружие, но по-любому ведь будут потом всячески мешать, чтоб мы сроки сорвали. Ладно, сейчас о другом. Да! Чуть не забыл. Непременно скупайте ещё и всю доступную домотканину, ну и вообще любой текстиль, потому как не уверен я, захотят ли с нами сотрудничать местные из поселков севернее, если мы к ним напрямую обратимся. А то, блин, и вправду придется переходить на трудоемкие из-за плетения полимерные доспехи. Всё, давайте. В темпе!

— Эм, так мы уходим отсюда? Понял, Командор. Сделаю! С тобой на всякий случай останутся парни Холтса. Слышал, Молчун?

— Угу, — куда-то в свою черную бороду лопатой прогудел более не слепой, а потому верный здоровяк, красноречиво подтверждая своё прозвище.

— Что ж, а теперь... — вдохнув-выдохнув, решил перейти к главному задумавший покинуть поселение попаданцев глава уже организации, но ещё далеко не боевой силы. — Значит так, слушать всем! Это конец спокойной жизни тут. Я ухожу из Нахолмска туда, где будет возможно временно осесть, не раздражая зарвавшихся глав Гильдии, превративших её в чёрти что! Эти капиталистические свиньи погрязли в своей мелкой суете, поставив под ущерб эффективность в угоду эффектности, а всё, дабы бесталанно, но уверенно держать власть в своих загребущих руках, даже не жирея, как могло бы показаться, а тратя все калории на эту мерзкую возню, маскируемую под конкуренцию! Но сейчас не об этом. Я и те, кто последует за мной, без сожаления оставив здесь своё унижение и беспросветное жалкое существование, обоснуемся там, где сможем продолжить развитие, будучи сыты и довольны, потому как не будет нужды отвлекаться на контрпродуктивные телодвижения. А если за нами и туда придут псы здешнего кровавого режима, этой презренной тирании, диктатуры противоестественного меньшинства, то мы сможем дать такой отпор, что им будет неповадно в следующий раз! Вы знаете, я слов на ветер не бросаю! А потом... потом мы вернемся и сменим руководство Гильдии, сделав всем хорошо. Дело наше правое, победа будет за нами! Да прибудет с вами сила! Слава мне, и вам тоже немножко можно. Аминь! Ну и... ура, товарищи!

Ну а закончив свою эту вот, скорее юмористическую сценку, нежели серьезную агитационную речь, Командор под бурные аплодисменты удалился. Отправившись было к схрону за заначкой, он был задержан множеством посыпавшихся со всех сторон вопросов на бытовые темы. Навроде того, что будем есть, пить, где спать и тому подобное. На которые, правда, с успехом ответил вполне, к слову, убедительно и более без натужных шутеек. Наверное, именно поэтому сегодня Нахолмск лишился почти ста сорока обитателей. Но кто там считает этих организмов, не так ли?