Обретенная

Глава 28

Зарн часами бродил по улицам, ненавидя себя. Боги, что с ним случилось? Почему он не мог нормально любить Лорен, нежно относиться к ней так, как она того заслуживала? Почему он превратился в монстра в тот момент, когда его настигли сексуальные влечения?

«Потому что ты Скрадж. И ты никогда не станешь ничем другим, ничем лучше. Ты никогда не станешь мужчиной, которого она заслуживает», — прошептал в его голове голос ненависти к себе.

Это было правдой, и он это знал.

«Я должен уйти, — подумал он в сотый раз. — Оставить ее, пока еще могу. Сегодня мы были слишком близки, я почти потерял контроль».

Только человеческая ДНК, соединенная с его собственной, спасла его — она??позволила ему остановиться, пока не стало слишком поздно. Это и мысли Лорен. Зарн знал, что у них нет ментальной связи, знал, что не должен был слышать, о чем она думала. Но это случилось снова, как и в первый раз, когда они были близки. Ее мысли приходили к нему ясно, как если бы она говорила их вслух. И то, о чем она думала, чуть не разбило ему сердце.

«Она не могла поверить, что я возьму ее таким образом. Что причиню ей боль. Она видела во мне животное — зверя. Но даже когда собирался силой войти в нее, она все еще хотела верить, что я хороший, что я бы так не поступил».

Зарн на мгновение остановился, прислонившись головой к стене кирпичного здания. Что с ним происходило? Почему он мог слышать мысли Лорен? И почему смог своими словами повелевать глупому мужчине, который был ее помощником? Только одно существо, о котором он знал, могло делать такие вещи — всеотец.

«Нет, я не такой, как он! Я отказываюсь становиться таким, как он!»

Но если то, как он относился к Лорен, было каким-то признаком, то было уже слишком поздно — он становился похожим на своего отца. С каждым днем все больше походил на него. Его порывы Скраджа становились все сильнее — человеческая ДНК, которую он получил от Лорен, сдерживала его, но едва. И это влияние на него не могло длиться вечно. Что было еще одной причиной уйти от Лорен, пока не стало слишком поздно.

Зарн покачал головой. То, что произошло сегодня, было слишком — он почти сорвался. Пришло время признать, что это было ошибкой, что его попытка любить ее и вступить с ней в отношения тщетна. Пришло время попросить вернуть кольцо, сесть в маленький шаттл Киндредов, улететь и никогда не возвращаться.

При одной только мысли, что он больше никогда не увидит Лорен, его сердце жестоко сжалось. Но если не было другого способа остановить себя от причинения ей боли — от насилия над ней — тогда он должен это сделать.

— Я должен поговорить с ней, — прошептал он, и его голос прозвучал тихо и прерывисто в его собственных ушах. — Сказать, что я люблю ее, но не могу… не могу остаться. Боги…

Как бы ни сопротивлялся, ему нужно покончить с этим, прежде чем он потеряет самообладание.

Вздохнув, Зарн поднял голову и прижал ладони к глазам. Затем опустил руки и огляделся. Где он? Зарн шел уже несколько часов, и на улицах стало темно. Иногда путь освещали высокие фонари, но он все еще находился на незнакомой территории. Или уже нет?

Подняв голову, он вдохнул воздух. Теплый вечерний ветерок донес до него слабые сладкие запахи ванили, шоколада и клубники. Они едва заметны, и он был уверен, что человек не смог бы учуять их. Но его обостренное чутье Скраджа сразу же их уловило. Он ходил кругами — магазин Лорен где-то неподалеку.

Зарн свернул в переулок между двумя зданиями, следуя за своим обонянием, когда его внимание привлек внезапный тихий крик отчаяния. Зарн остановился, нахмурился и огляделся. Вот снова — звук, похожий на крик животного, страдающего от боли. Но он не видел никаких животных поблизости от магазина Лорен. Никого, кроме облезлой черной собаки, которая попрошайничала за их столом во время обеда.

«У меня нет на это времени. Мне нужно поговорить с Лорен». Но Зарн все равно пошел на звук, следуя за криками, которые, казалось, становились все слабее и слабее, даже когда он прислушивался.

Он нашел животное недалеко от того места, где они обедали. Не мог вспомнить название ресторана, но это все равно не имело значения. За зданием стоял большой, зеленый металлический мусорный контейнер, за которым притаилась черная собака.

Зарн опустился на колени на грязный тротуар, не обращая внимания на грязь, запачкавшую колени его брюк, и отвратительные запахи, ударившие ему в нос. Собака свернулась в клубок, забившись как можно дальше за мусорный контейнер. Она свернулась калачиком вокруг чего-то, тяжело дыша, словно от боли. Каждый раз, когда собака двигалась, высокий, болезненный крик, за которым Зарн следовал, вырывался из нее.

— Вот, девочка. Все в порядке, я не причиню тебе вреда, — пробормотал Зарн низким, умоляющим голосом. Наклонившись ниже, он потянулся к ней, пытаясь вытащить ее из-за грязной урны. Собака слабо огрызнулась на него и предупреждающе зарычала. Очевидно, она не доверяла ему, и Зарн не винил ее. Она явно была ранена — вероятно, ее сбила проезжавшая машина — а он был незнакомцем.

Зарн предположил, что сможет сдвинуть мусорный контейнер, который выглядел довольно большим и тяжелым, но он был намного сильнее человека. Это была бы минутная работа — убрать его с дороги. Но собака ранена, и было бы жестоко заставить ее бежать с безопасного места. И все же Зарн не мог просто оставить ее умирать — не так ли?

«Это именно то, что я должен сделать, — мрачно подумал он, присаживаясь на корточки и глядя на раненую собаку. — Что я делаю, пытаюсь спасти раненое животное, когда мне нужно убираться отсюда, подальше от Лорен навсегда?»

Внезапно собака завыла — продолжительный, жалобный скулеж, полный боли, от которого волосы на затылке встали дыбом. Забыв о своем решении уйти, Зарн прислонился плечом к дальней стороне зеленого контейнера и толкнул. Осторожно, стараясь не торопиться, чтобы раненая собака не чувствовала себя загнанной в угол. Зарну просто нужно немного больше пространства, чтобы добраться до нее.

Но ему не стоило волноваться о том, что собака попытается сбежать. Когда он обнаружил ее укрытие, она издала последний болезненный стон и замерла. Зарн все равно потянулся к ней, но ее все еще теплое тело никак не отреагировало на прикосновение. Он опоздал — она умерла.

Зарн прислонился спиной к стене, удивленный нахлынувшими на него эмоциями. С болью в сердце он вспомнил момент смерти Санджи, и у него перехватило дыхание. То, как свет в ее красивых карих глазах погас, вес мертвого тела на его руках, когда она выполнила его последнюю команду… Больно, как будто это произошло только что. Опять он почувствовал жжение в глазах, хотя слез не было. У него ничего не осталось. Не после того ужасного дня.

Что же, здесь он больше ничего не мог сделать. Он собирался встать и покинуть это грязное место, когда его глаза уловили новое движение. Неужели собака все еще жива? Присев, Зарн наблюдал, как клубочек черного меха изо всех сил пытается вылезти из-под животного и встать на тротуаре.

Крошечный черный щенок, не больше его ладони, и Зарн все понял. Вот причина, по которой собака огрызалась на него, а так же почему свернулась в защитный клубок. Она защищала своего малыша от того, что воспринимала как угрозу. Она умерла, пытаясь сберечь своего щенка — защищая его до последнего.

Щенок упал, а затем, пошатываясь, поднялся на ноги. Его глаза были открыты, но Зарну он казался слишком маленьким. Щенок повернулся и, жалобно плача, толкнул обмякшее тело матери. Когда черная собака не отреагировала на толчки щенка, тот попытался ударить ее лапой. Этот беспомощный, безнадежный жест, казалось, задел что-то в сердце Зарна.

— Она ушла, малыш, — сказал он грубо. — Ушла туда, куда ты не сможешь последовать. Прости, я не смог ей помочь.

Щенок повернулся на звук голоса, и его покачнуло в сторону. Зарн хотел протянуть к нему руки… но резко отстранился. Какое ему дело до такого крохотного и слабого существа? То, как он поступил сегодня днем с Лорен, доказывало, что он был Скраджем насквозь. Его инстинкты толкали его к насилию, а не к состраданию. В своей голове он слышал шипящий голос отца: «Только сильные заслуживают право на жизнь». Он должен уйти и оставить этого малыша на произвол судьбы — ведь таков путь Скраджа?

Но тут щенок ткнулся носом в его колено и тихонько тявкнул. Когда Зарн его рассмотрел, увидел, с какой надеждой смотрит на него малыш, а глаза у него такие же большие и карие, как у Санджи. Он аккуратно упёрся лапой в ногу Зарна и снова тявкнул, как бы говоря: «Ну? Ты ведь меня заберёшь?»

Внезапно узел, который затягивался где-то в его сердце, развязался. Протянув руку, Зарн поднял щенка и прижал к груди.

— Всё в порядке, малыш, — пробормотал он в шелковистый чёрный мех, когда щенок прижался к его шее. — Твоя мама ушла, но я позабочусь о тебе.

* * * * *

Лорен подняла глаза на дверь своей квартиры в тот момент, когда та открылась. В проёме двери с изможденным выражением лица стоял Зарн и что-то прижимал к груди.

— Это была моя вина, — сказала она, вскакивая и подбегая к нему. — Во всем виновата я. Я не должна была тебя подталкивать к этому, не должна была соблазнять. Мне очень жаль…

Зарн отступил на шаг, его глаза расширились от удивления.

— Ты не сердишься на меня?

— Я злюсь не на тебя, а на себя, — Лорен схватилась за голову. — Ты просил не давить на тебя, но я все равно это сделала. Мне очень жаль, Зарн, я просто хотела… просто хотела быть с тобой. Но не собиралась заставить тебя потерять контроль.

— Это не твоя вина, — покачал он головой, нахмурившись. — Во всем виноват я. Я не могу контролировать свою природу Скраджа, мои желания берут верх даже с человеческой ДНК, которую получил от тебя. Я… я пришел сказать тебе Лорен, что не могу доверять себе с тобой, поэтому должен уйти.

— Нет, не уходи, — воскликнула она и схватила его за руку. Нечто, что Зарн прижимал к своей груди и что в тусклом свете квартиры выглядело, как клочок черной ткани, встряхнулось и издало сонный, вопрошающий писк.

— Кто это? — спросила удивленная Лорен, забыв о своем беспокойстве.

— Щенок, — вздохнул Зарн. — Я знаю, что из этого ничего не выйдет — не больше, чем вышло с тобой. Но его мать — черную собаку, которую ты кормила за обедом, — сбила машина. Извини, но мне пришлось его забрать. Я… не мог оставить его одного.

— Конечно, ты не мог оставить его!

Лорен попыталась вырвать щенка из его рук, но тот зарычал и попытался укусить ее палец белыми молочными зубками. Щенок теснее прижался к Зарну и наклонился, чтобы лизнуть его щеку.

— О Боже! — рассмеялась Лорен — Похоже, этот щенок уже выбрал себе человека, и это не я. Он уже связан с тобой, Зарн.

— Это девочка, — устало сказал он, садясь на диван и держа щенка на руках. — И у нее действительно плохой вкус в выборе хозяина.

— Она этого не знает. — Лорен села рядом с ним, стараясь не прикасаться, и серьезно посмотрела ему в глаза. — Пожалуйста, не уходи, Зарн. Мы можем с этим справиться — я это знаю.

— Как мне справиться с тем, что чуть не сделал с тобой? — возразил он. — Я прижал тебя к столу, Лорен. Я собирался тебя изнасиловать — ты это понимаешь?

Лорен ощутила прилив тепла при воспоминании о том, как ее прижали к столу и насколько беспомощной себя чувствовала под большим телом Зарна, но прогнала эти мысли. Конечно, то, что произошло между ними, не должно ее возбуждать, поэтому она отказывалась думать об этом.

— Нет, ты не мог, — сказала она, качая головой. — Ты бы никогда не сделал этого — ты остановился как раз вовремя. И вообще, — она почувствовала, как ее щеки вспыхнули, и опустила взгляд на свои руки, — это… это не было изнасилованием. Просто очень грубый секс.

— Ты не была готова для меня и к тому же напугана, — он посмотрел на нее. — Не пытайся отрицать это, Лорен. Я слышал это в твоих мыслях.

— Что… что ты сделал? — Она прижала руку к горлу. — Но как?..

— Я не знаю. Точно так же не знаю, как мне удалось заставить того глупца, который у тебя работал, остановиться и вернуться ко мне, когда он намеревался сбежать сегодня днем.

— Это ты заставил Лоренцо сделать это? — прошептала Лорен. — Я думала, что он просто не хотел терять лицо. Думала, он вернулся, чтобы доказать, что не боится тебя.

— Он все равно боялся, — мрачно заметил Зарн. — Я чувствовал страх, исходящий от него волнами. Но ему пришлось подчиниться моему приказу — у него не было выбора.

Лорен покачала головой.

— Но как? Почему? Я не понимаю. Единственный, кого знаю, способный сотворить подобное… — она резко замолчала, но Зарн продолжил за неё.

— Мой отец, — мрачно произнес он. — Кажется, с каждым днем я становлюсь все больше похожим на него. Точно так же, как и доминирующие инстинкты Скраджа становятся все сильнее и сильнее. — Зарн устало провел рукой по лицу. — Я меняюсь, Лорен, и не в лучшую сторону. Вот почему должен уйти сейчас, до того как причиню тебе боль. Прежде чем сделаю то, о чем будем жалеть мы оба всю оставшуюся жизнь.

— Ты не сделаешь этого, — настаивала она, стараясь говорить твердо и желая убедить в этом саму себя. — И кроме того, ты не можешь уйти — не сейчас.

— Серьезно? — он приподнял бровь, глядя на нее. — И почему бы нет?

— На это есть две причины. — Лорен показала это на пальцах. — Во-первых, недалеко отсюда похитили местную девушку. Я видела это в новостях сегодня вечером.

Зарн нахмурился.

— Я забыл об этом, но тоже видел сегодня утром. Она выглядела…

— Очень похоже на меня, — закончила за него Лорен. — Зарн, что, если твой отец все еще ищет меня? Что если он думал, что та девушка — это я?

Он покачал головой.

— Я тоже об этом думал, но он никак не сможет тебя найти — твоё ДНК изменено.

— Но что, если он ищет? — настаивала она. — Пожалуйста, Зарн, ты не можешь оставить меня одну, когда есть вероятность повторного похищения. Кто ещё может меня защитить? Кто ещё мне поверит, когда я расскажу, что происходит на самом деле?

Она смотрела на него с надеждой. Лорен ненавидела игру «пожалуйста, защити меня, я беспомощная девушка», но, похоже, у неё совсем нет выбора, если она хотела его задержать. О боже, как сильно она этого хотела. Лорен не могла его отпустить — просто не могла.

Зарн глубоко вздохнул.

— Ты права. Я не могу уйти, пока ты в опасности.

Лорен почувствовала, как узел беспокойства, который нарастал с тех пор, как он убежал из «Лакомки», ослаб в её груди.

— Спасибо, — сказала она дрожащим голосом. — Спасибо, что дал нам ещё один шанс. И я клянусь, что мы сможем справиться с этим.

— Нет, — Зарн покачал головой. — Этого не будет. Я останусь с тобой и буду защищать при одном условии — никакого физического контакта между нами. Вообще.

— Совсем никакого? — Лорен почувствовала себя, будто кто-то выдернул коврик у неё из-под ног. — Серьёзно, даже случайных прикосновений?

— Случайные прикосновения не сексуального характера, тоже запрещены. — Зарн отвернулся от неё. — Я ничего не могу с собой поделать, Лорен. Если прикоснусь к тебе — любым способом — я возьму тебя. Думаю, я доказал нам обоим сегодня днем, что не могу быть нежным в своих желаниях, — покачал он головой. — Если не могу нежно прикоснуться к тебе, тогда не хочу совсем прикасаться. Понимаешь?

— Да. — Сердце Лорен напоминало кирпич, упавший на дно илистого пруда. «Ну, по крайней мере, он останется, — напомнила она себе. — И пока он здесь со мной, надежда ещё есть. Надеюсь, смогу его переубедить. Надеюсь, мы справимся с этим и по-прежнему будем вместе». — Я люблю тебя, Зарн, — сказала она, серьёзно глядя ему в глаза. — Если это то, что тебе нужно, чтобы остаться со мной, я соглашусь. Но не могу пообещать никогда больше не прикасаться к тебе, хотя постараюсь больше тебя не провоцировать, как сегодня днем.

В его глазах цвета океана смешались облегчение и сожаление.

— Спасибо. И спасибо, что не… не ненавидишь меня. Так же как я ненавижу себя.

— Не нужно этого делать, — мягко попросила Лорен. Ей хотелось обнять его, избавить от боли, которую видела в его глазах. Вот только теперь это было под запретом, поэтому она довольствовалась тем, что смотрела в его глаза. — Я никогда не смогу ненавидеть тебя, детка. И тебе не стоит так строго судить себя. Ты не можешь изменить себя в одночасье.

— Боюсь, я никогда не смогу измениться, — мрачно ответил он. — Хотя боги знают, что сделал бы это, если бы мог, — вздохнул он и покачал головой. — Ты сказала мне, что я не могу уехать по двум причинам. Какая вторая?

Лорен улыбнулась ему.

— Потому что в космосе не место щенку, — она указала на пушистый сверток в его руках. — Посмотри, она прямо сейчас доказывает мою точку зрения.

— Что? Ой! — воскликнул он, глядя на растекающееся мокрое пятно на передней части рубашки. Он с сожалением посмотрел на Лорен. — Я полагаю, ты права.

— Я знаю, что права, — кивнула она. — Пойдем, приведем вас в порядок, а потом посмотрим, открыт ли ещё «Умный питомец». Нам нужно купить ей еды и ошейник от блох, если эта маленькая девочка собирается остаться. — Лорен пристальнее посмотрела на щенка, который все еще прижимался к Зарну на руках, очевидно, не подозревая, что она только что намочила того, кто ее спас. — В любом случае, как ты собираешься ее назвать?

— Малышка. — На мгновение лицо Зарна просветлело, и он почти улыбнулся. — Её зовут Малышка.