Обратная ночь

Ночь восьмая: начало

Смерть моих родителей?! Я остановился, пытаясь понять, чтобы это значило. Если мальчик заговорил об этом, значит, смерть моих родителей неслучайна. Я обернулся, но мальчика и след простыл - неудивительно, он любил возбудить любопытство и исчезнуть, оставив после себя горький привкус недосказанности. Что мальчик хотел этим сказать? Если он заговорил о моих родителях, значит, их смерть... Боже, неужели, их убили вампиры? А как же иначе?! Почему я не думал об этом раньше? Хотя, понятно, почему: Диана и малышка Лизочка волновали больше...

"Я хочу, чтобы ты увидел это глазами Пьеро" - слова мальчика эхом отзывались в моей голове. Только сейчас я начал понимать совершенно очевидную вещь: моя семья не ограничивалась только женой и дочерью, у меня ещё были мама и папа, как и у Дианы. Но судьба её родителей была мне известна, а вот своих... Я должен поехать к Пьеро, вернее, я хочу к нему поехать. Жажда правды пересиливала и жажду мести, и жажду справедливости. Пожалуй, если бы передо мной стоял не такой простой выбор, как Пьеро или Денди, а более сложный - Пьеро или Денис, то я всё равно бы выбрал истину. Отомстить можно успеть всегда.

Так что же произошло? Я силился вспомнить хоть что-то о смерти родителей. А знал ли я раньше о том, как они погибли? Начали проступать смутные очертания комнаты.

- Твои родители выбросили тебя, - зазвучал насмешливый голос Денди из темноты. - Они выбросили тебя, как прогнившую картошку.

Я плакал от страха, от боли, от обиды. Совсем ещё маленький, лежал на кроватке и рыдал в подушку, стараясь, чтобы никто не услышал. Страшно было оглянуться и посмотреть, есть ли кто рядом. Вдруг опять увижу этот злорадный взгляд Денди, который получал истинное удовольствие, издеваясь надо мной. Подушка уже вся промокла, а я никак не хотел успокаиваться. Стоял полдень, и я знал, что это самый удобный момент для того, чтобы поплакать - вампиры дремлют.

Пьеро сообщил мне, что первого сентября мне придётся идти в школу. Я буду учиться с другими детьми. Зачем? Они станут надо мной насмехаться, ведь у меня нет родителей. У всех есть, а у меня нет. Почему так? Было обидно, до жути обидно. Почему Бог так со мной обошёлся?! Почему у всех есть мама с папой, а у меня - никого, кроме этих уродов, которые постоянно надо мной насмехаются. Я хочу умереть!

От обилия слёз защипало в уголках глаз. Я хочу, чтобы всё это закончилось. Чтобы вампиры ушли, а мама и папа вернулись. Почему родители бросили меня? Я такой некрасивый? Я плохой? Что я сделал не так?! Я готов на коленях просить у них прощения, только бы они вернулись. Мамочка, прошу, вернись...

- Эй, смотрите, мелкий опять рыдает, - засмеялся Денди и силой перевернул меня на спину.

Я был так разозлён, что начал царапаться и кусаться. Денди, похоже, это только забавляло. Он нарочно дразнил меня:

- Мамочка тебя бросила? Да потому, что ты уродец. Кто захочет такого?! Вот мамочка и выбросила тебя на помойку, где мы из чувства сострадания тебя, гадёныша, подобрали.

Денди схватил меня за шкирку и поднял. Мне стало страшно, я всегда боялся высоты. А тут Денди как назло стал подбрасывать меня повыше, приговаривая: "уродец-уродец". На мои безумные вопли прибежал Пьеро.

- Отпусти Малыша немедленно, - сказал он.

Денди пожал плечами и бросил меня обратно на кровать. Плевать ему было на слова Пьеро, просто надоело со мной забавляться. Покидал и хватит.

- Да забирай крысёныша к себе, ты же у нас любитель мальчиков, - засмеялся Денди и вышел из моей комнаты.

Я свернулся калачиком на кровати и зажмурил глаза - хотелось, чтобы все убрались, чтобы оставили меня одного. К сожалению, Пьеро не собирался уходить, он присел на угол кровати и положил руку мне на ногу. Я со злостью пнул его - хотя, что он сделал мне плохого? - и развернулся лицом к стене. Пьеро, к моему удивлению, не разозлился и не ударил в ответ.

- Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь, Малыш, - прошептал он. - Понимаю, каково жить в этом мире в одиночестве, когда все над тобой насмехаются, а тебе даже некому пожаловаться. Мой бедный мальчик, я не хочу, чтобы прошлое поставило крест на твоём будущем. Прошу, не зацикливайся на том, как плохо тебе сейчас, иначе вся твоя жизнь пройдёт в одних страданиях.

Он ещё раз положил руку на мою ногу. На этот раз я не отпихнулся.

- Денди плохой... он очень плохой... он... он... самый плохой... - выпалил я.

- Может быть, Малыш, - прошептал Пьеро.

Я уткнулся лицом в подушку. Так хотелось провалиться сквозь неё.

- Твои родители любили тебя.

- Тогда почему они меня бросили?

- Они тебя не бросали. Мне очень жаль, но твои родители погибли, - вздохнул Пьеро. - Видит Бог, я не хотел того, что произошло. Но... в этом есть и моя вина...

Его вина? Что такого сделал Пьеро, из-за чего погибли мои родители? Я не мог допустить того, что этот добродушный толстяк мог их убить - только не он. Должно быть это произошло случайно. Да, наверное, так и есть: Пьеро, возможно, выпил слишком много крови из моих родителей и, тем самым, убил их, а затем, терзаемый муками совести, взял меня к себе на воспитание? Да и что это меняет?! Он убил их, даже если и случайно, но убил, а значит, лишил меня родных, любви и детства...

Я сидел, положив голову на руль. Было паршиво. Почему Бог отобрал у меня маму с папой? Ведь всё могло сложиться иначе... Я мог жить, не зная о существовании вампиров, которые только и умеют, что поганить всё, к чему прикасаются, проклятые твари. Почему судьба так распорядилась? Я представил себе до безумия желанную картину: я сижу во главе стола; рядом Диана вытирает подбородок измазавшейся в крему Лизочки, которая под полотенцем тянет свои ручки к ещё одному кусочку тортика; напротив меня сидит мой отец и с тестем обсуждает, на какую наживку лучше пойдёт окунёк - они спорят; обе бабушки сидят и с блаженным видом наблюдают, как Лизочка тайком от матери умудрилась смазать пальчиком ещё кусочек крема. Одна из бабушек даже специально пододвигает блюдо с тортиком поближе к внучке, а вторая суёт конфетницу. Диана ничего не замечает... А, может, у нас было бы больше детей: пара мальчиков, например, и мы бы впятером, чисто мужской компанией порыбачили в камышовых зарослях. А может?.. Может! Столько всего "может". Есть что-то отчаянное в сослагательном наклонении...

Смеркалось, начиналась очередная ночь. Я не мог пошевелиться, не было сил. Многое изменилось с тех пор, как я очнулся ночью в лесу в полнейшем одиночестве. Я изменился: многое потерял, а что приобрёл? Казалось бы, неделю назад у меня ничего не было, совершенно ничего, даже имени, но сейчас... что у меня осталось сейчас? Только боль и жалость к себе. Именно жалость.

- Что нюни-то распустил? - послышался голос - конечно, это он.

Я обернулся, абсолютно уверенный в том, что это Малыш вернулся. Но нет, в машине было пусто. Да и рядом никого.

- Хватит уже страдать и плакаться, - голос принадлежал мне, - хватит жалеть себя. Диана выбрала тебя за то, что ты никогда не сдавался, за то, что всегда шёл до конца, даже без малейшей надежды на успех. Потому что ты всегда оставался собой, не боялся преград, шёл только вперёд и делал то, что считал нужным. Так что собери волю в кулак и заставь пожалеть тех, кто считал себя всесильным.

Посмотрев в зеркало, я не увидел в нём отражения, а ведь даже Малыш-призрак его имел. Сейчас, именно сейчас, мне захотелось увидеть, рассмотреть свои глаза. Быть может, потому, что я желал отыскать там частичку своей души - ту самую искорку, благодаря которой я ещё остаюсь человеком, продолжаю бороться за истину.

Я покатил по дороге. Разноцветные огни рекламы, бесконечный океан машин и люди, вечно спешащие по своим делам, - от такого сумасшествия кружилась голова. Вот он город, где ни у кого нет времени, чтобы увидеть, как он прекрасен. Не было этого времени и у меня: я ехал, уставившись в пустоту, стараясь не думать о тайне смерти родителей - не хотелось, чтобы фантомные предположения и догадки сбивали с толку. Вот приеду и всё узнаю.

С пробками мне повезло - все они выстроились на выезде из Москвы, я же ехал в обратном направлении. Так что до дома Пьеро, добрался, не успев толком постоять в длинном хороводе. Припарковавшись возле офисного центра в начале улицы, где жил Пьеро, оставшийся путь я прошёл пешком - мне нужно было время, чтобы решить, как вести себя с единственным вампиром, относившемся ко мне по-человечески. Решения я так и не принял.

А вот и дом за номером двадцать один, отдельно стоящий, огороженный забором, выкрашенным в нелепый лиловый цвет - похоже на Пьеро. Я набрал лёгкие воздуха и убедился, что поблизости никого нет, даже собак. И почему вампиры никогда не оставляют охрану в своих жилищах?! Неужели считают оскорбительным, чтобы что-то защищало дом бессмертного, всесильного кровососа?

Перемахнув через забор, я оказался в чудесном ухоженном садике. Передо мной уже приготовился к зиме, но ещё чудесно пахнул вишнёвый куст. Несколько сморщенных ягод валялись на земле. Подальше стоял ряд яблонь, а возле крыльца, по обе его стороны, - цветочные клумбы. Конечно, поздней осенью, тем более в такой темноте выглядело это всё не так эффектно, как, скажем, в разгаре лета, но всё равно чувствовалась рука заботливого хозяина. Пьеро умел и любил ухаживать за садом.

Я пошёл к крыльцу, стараясь не задевать веток, ступая только по вытоптанным тропинкам - из-за уважения к саду и его хозяину. Поднявшись по ступенькам, позвонил - по дому разнеслось гулкое эхо. Странно, я пришёл к вампиру, причастному к смерти моих родителей, жены и дочери, но при этом спокойно нажал на звонок и остановился перед парадной дверью, точно заглянул в гости к старому товарищу.

Никто не открыл, всё было тихо. Я принюхался, но опять же никого не почувствовал. Похоже, хозяина нет дома. Может, тогда к Денди - не торчать же здесь всю ночь?! Я спустился обратно на лужайку, бросил разочарованный взгляд на дом и отправился обратно к вишне. И только когда положил руку на забор, почувствовал запах крови. Трое: вампир и два человека, прогуливались с другой стороны забора. Я молился о том, чтобы вампир меня не почувствовал и спокойно прошёл мимо. Кажется, так и случилось. Он, видимо, был слишком занят своими жертвами, раз не уловил аромат крови ещё одного кровососа. Забор поворачивал под прямым углом, повернули и гости. Я уже приготовился перемахнуть на другую сторону, как вдруг почувствовал, что троица остановилась. Щёлкнул замок, и ворота открылись.

В проёме стоял Пьеро, державший под руку двух молодых парней, у одного из которых почему-то блестели губы. Что такое? Он пользуется помадой?! Троица прошла через ворота, и Пьеро закрыл их. Не знаю, почему, но я решил пока не выходить из укрытия, притаиться и подождать. Наверное, странный вид этой компании слегка озадачил меня.

- Проходите в дом, милые, - сладким голосом пропел Пьеро. - Предлагаю принять джакузи, оно у меня такое просторное, что мы с лёгкостью уместимся там втроём.

Втроём?! Он что... голубой?! Я стоял с раскрытым ртом, не веря своим глазам и ушам. Вспомнилось милое шушуканье Пьеро с официантом в одной из первых моих "обратных ночей", его манера говорить, одеваться, двигаться. Не может быть! Вампир и... нет, так не бывает. Понятно, что у людей может быть сексуальная ориентация, но у вампиров-то?! Какая разница, чью кровь пить, парня или девушки?! Кровь-то у всех одинаковая, точнее она не зависит от пола, но от возраста, вредных привычек и заболеваний, но не от пола-то точно. Но Пьеро, похоже, предпочитал сугубо мужскую кровь.

Пока я пребывал в состоянии анабиоза, мило шептавшаяся троица подошла к крыльцу. Я очнулся: да какая разница, кого предпочитает Пьеро, мне нужно узнать правду о родителях, а не обращать внимание на палитру вкусовых предпочтений окружающих? Я вышел из-за кустов, и только теперь Пьеро почувствовал мой запах. Мне казалось, что он должен был меня испугаться или хотя бы встревожиться, но нет, Пьеро лишь улыбнулся, точно встретил старого друга, и не стал убегать или звать на помощь. Обернулись и два его любовника.

- Милый, ты знаешь этого красавчика? - спросил тот, у кого блестели губы.

- Пьеро, нам надо поговорить, - сказал я. В моём голосе не звучала угроза - не мог я угрожать единственному вампиру, проявлявшему по отношению ко мне заботу.

- Хорошо, Максим, - кивнул Пьеро.

- Это твой бывший? - спросил второй человек.

- Пожалуйста, уходите, - попросил Пьеро.

Первый недовольно выпучил блестящие губки и скрестил на груди руки, показывая, что свои позиции сдавать не собирается. С чуть прищуренными глазами он походил на размалёванного пуделя, на чёлку которого только что пописала другая собака.

- Если эти голубки сейчас отсюда не уйдут, то ты знаешь, что с ними будет, - предупредил я, стараясь изо всех сил сдержаться. Не мог и не хотел я убивать невинных.

Пьеро схватил ухажёров под руки и, несмотря на их сопротивление - первый полез кусаться, а второй молотил ладошками и царапался - отвёл к воротам и выставил. По воротам пару раз ударили ногой и что-то выкрикнули.

- Давай зайдём в дом, - предложил Пьеро и взглянул на небо: - кажется, гроза скоро начнётся.

Я проследовал за ним.

Пьеро отключил сигнализацию и зажёг свет, осветивший уютную прихожую. Мраморная лестница спиралью уходила на второй этаж, пол сверкал идеальным блеском. Где-то внизу залаяло нечто белое, гладкое и похожее на крысу с выпученными глазами.

- Пусечка, милая, - Пьеро расцеловал "чудо-природы", но, заметив мой взгляд, опять опустил собачку на пол. - Пойдём в гостиную.

Мы прошли через прихожую в обширную гостиную, и я закрыл дверь прямо перед носом у Пусечки, которая продолжала истошно лаять.

- Ты, наверное, понимаешь, что Владыка бросил все силы на твои поиски, - начал Пьеро и поспешно добавил: - но я хочу, чтобы ты знал, я всегда буду на твоей стороне, даже если придётся выбирать. Тягач тоже... а вот Денди... ну ты понимаешь, он всё выдал Владыке - это же Денди.

- Постой, Пьеро, я не понимаю и половины того, о чём ты говоришь, - остановил я, - я хочу лишь завершить дело...

- Завершить? Что же ты в первую ночь сюда не приехал? - удивился Пьеро.

- Да потому, что я ничего не помню, - выпалил я, - думаешь, мне приятно таскаться по всяким лачугам и убивать засранцев вроде хозяина гостиницы, где я имел неудовольствие остановиться. Помнил бы всё, сразу бы сюда пришёл.

- Так вот, что произошло, - улыбнулся Пьеро, - а я сижу гадаю, что там между вами с Денисом случилось. Видимо, здорово тебя шандарахнуло, когда ты его укусил.

- Не то слово, я как раз после этого отключился, а потом...

- Странно... но такое возможно, если жертва переполнена чувствами, например, ненавистью. Денис, очевидно, очень сильно ненавидел тебя в тот момент.

Я вспомнил Машу, и обезумевшее лицо Дениса, когда он увидёл её мёртвое тело. Пять лет копить в себе жажду мести и не знать, что убийца рядом, наряжается во всякую модную одежонку. По-своему мне были ясны поступки Дениса. Эх, если бы он знал, что я не убивал Машу, если бы знал...

- Выпьешь? - предложил Пьеро, вынимая из шкафчика сосуд, внешне похожий на термос. - Свежайшая...

- Давай, - согласился я.

На секунду мне пришла мысль, что кровь может быть отравлена, но я тут же отмёл её. Уж кому-кому, а Пьеро я доверял. На чём именно строилось это доверие, ведь я его практически не знал, то есть не помнил? Наверное, на отеческой заботе, которую - я подсознательно чувствовал это - Пьеро проявлял ко мне. И ещё: я ощущал себя в полной безопасности в этом доме.

Пьеро наполнил кровью две чайные кружки и протянул одну мне.

- Спасибо, - сказал я и залпом осушил кружку. Я только сейчас понял, как давно не питался, тем более позади остался длинный день, измотавший меня окончательно. Поэтому только после четырёх полных кружек крови, я насытился. Захотелось отдохнуть и подремать, чтобы окончательно восстановить силы.

- Если тебе нужна моя помощь, то ты только скажи.

- Нужна, поэтому я здесь, - сказал я, присаживаясь на мягкий, казалось, наполненный одним пухом, диван, - хочется узнать...

Я хотел уже произнести "о смерти своих родителей", но в горле будто застрял ком, помешавший мне договорить. Всё из-за слов Малыша "я хочу, чтобы ты увидел это глазами Пьеро". Уже привыкнув к "обратным ночам", мне не хотелось слушать, хотелось увидеть всё своими глазами, именно поэтому я сказал:

- Мне нужна "обратная ночь"...

Пьеро то ли кашлянул, то ли фыркнул, но ему явно не понравилась моя просьба. Он задумался, в его голове происходила борьба. Неужели, что-то скрывает?! Хотя кому понравится идея, что в твоей голове будет кто-то копаться?! Это всё равно, что показать себя голым на всеобщее обозрение. Всё-таки должно же быть какое-то личное пространство.

- Хорошо, мне нечего скрывать от тебя, Макс, только...

- Я не буду трогать твою личную жизнь, Пьеро, - спохватился я, понимая, к чему он клонит. - Нужно прояснить кое-что касающееся прошлого.

Пьеро кивнул, показывая, что готов.

- Только ты... э-э-э... не боишься меня, - заметил я.

Пьеро чуть заметно улыбнулся.

- Я и так переполнен эмоциями: радостью, что тебе удалось выжить после всех чудачеств, волнением от неизвестности, что будет дальше...

- Хорошо, - сказал я и оголил клыки.

Надо же, это сколько надо иметь храбрости, чтобы добровольно согласиться на "обратную ночь". Я вонзил клыки.

Как погибли мои родители?

К моему удивлению, ответа я так и не получил. Это походило на какое-то издевательство: Малыш посылает меня к Пьеро, чтобы я увидел смерть своих родителей, я задаю конкретный вопрос и... где ответ-то?!

- Ты задаешь неправильный вопрос, - мальчик опять оказался тут как тут.

Я вновь вернулся в комнату. Пьеро лежал под моими ногами без сознания, за дверью захлёбывалась лаем Пусичка.

- Неправильный? - воскликнул я. - Ты послал меня к Пьеро, чтобы я узнал о смерти своих родителей. Так какой вопрос я должен был задать? Кто написал "Войну и мир"?

- Как ты познакомился с Денисом? - задай этот вопрос, - предложил мальчик.

- И я увижу смерть своих родителей?

- Да.

- Железная логика, - покачал я головой. - Сумасшедший дом какой-то.

- Не всё ли тебе равно, как узнать истину?

Мальчик пожал плечами. Его карие глаза смотрели на меня так пронзительно, что я невольно увёл взгляд.

- Вот именно истину я узнать и хочу. Если эти два события - смерть моих родителей и знакомство с Денисом - связаны, и задав один вопрос, я получу ответ на второй, то почему я не могу задать второй вопрос и получить тот же ответ.

Мальчик принялся покусывать нижнюю губу.

- А, ну да, ещё слишком рано, мне самому надо до всего дойти, - начал я передразнивать манеру говорить мальчика.

- Хватит кривляться, не пятилетний.

От такого нахальства я чуть не захлебнулся. Кто бы говорил.

- Если тебя это обрадует, то сообщу, что осталось недолго, - продолжил мальчик необычно строгим для него голосом. - Я вообще удивляюсь, как ты продержался так долго.

- Думал, меня прикончат на полпути?

- Я не про это. Абсолютно неважно, как закончится твоя погоня за Наследником.

- Неважно? - вскипел я. - Для тебя-то, может, и неважно. Ты живёшь в своём особенном мирке, пытаешься что-то доказать. Ты призрак, воспоминание, тебя вообще не должно быть в мире живых. Так что не надо тут со своим "важно, неважно". Твоё мнение никого не интересует. Иди, занимайся миссионерской деятельностью в другом месте, избавь меня от своего сомнительного общества, дай спокойно закончить начатое. Даже не верится, что мы с тобой - одно лицо, зануда ты этакая.

Мальчик кивнул в сторону Пьеро, бросил напоследок "наслаждайся" и исчез.

На этот раз я сразу увидел чёткую картинку и обнаружил себя стоящим на тёмной улице. Никогда ещё воспоминание не приходило так быстро, словно Пьеро миллион раз проматывал этот день, заучив его, точно боялся упустить малейшую деталь, будь то, какая была погода в тот день или размер лужи на тротуаре, на котором я, то есть Пьеро в прошлом, застыл.

Стоя перед старой кирпичной пятиэтажкой, однотипной для советского времени постройки, я попытался осмотреться, но, понятное дело, у меня это не получилось. Цены бы не было "обратной ночи", будь у "смотрящего" свобода действий. Нет же, приходилось довольствоваться тем, что видели глаза жертвы. Я стоял в тени и, похоже, чего-то ждал. Чего?

Пузо так выпирало, что мне казалось, что оно в любой момент перевесит, и я завалюсь вперёд. А Пьеро заметно похудел с тех времён... Вдалеке послышался стук каблуков по асфальту и хлюпанье воды.

- Это они, - прошептали рядом.

Я кивнул.

- Ты бери на себя мужчину, а я - женщину, - опять зазвучал голос и я узнал Денди. Похоже, он стоял позади меня.

- Что они тебе сделали? - спросил я. Как же сложно привыкнуть к тому, что в каждой следующей "обратной ночи" у тебя новый голос, на этот раз голос Пьеро.

- Не всё ли равно?!

Какая наглость! Ты говоришь о моих родителях, ублюдок.

- Скажи, зачем ты меня сюда потащил, когда Наследник ясно приказал сидеть в логове?

- Да, занятный случай. Вчера ходил на танцы в клуб комсомольцев. Играла какая-то хрень, лучше бы Битлов поставили. И там заметил одну красавицу, пригласил на танец, а она отказала. Сказала, что замужем и будет танцевать только со своим Коленькой. Вот смехота, видел я этого Коленьку: лысый, щуплый - дитя разрухи, блин.

- И что?

- Ты не понимаешь? Мне... мне отказали, - сказал Денди с таким искренним возмущением, словно он - светило вселенной, а всё остальное, только пыль.

Стук каблуков зазвучал сильнее.

- И что?

- Нет, ты не понял, ради кого она мне отказала. Я понимаю, если ради какого-нибудь видного секретаря обкома партии, хотя этих секретарей, как кур нерезаных. Но ведь ради простого инженера...

- Любит его...

- Ладно, харе болтать, они идут.

И тут я впервые увидел своих родителей, я знал, что это они - ни секунды не сомневался. Высокий мужчина в очках с большими линзами, полностью лысый, несмотря на молодость, одетый в клетчатую красную рубашку и серые брюки со слишком завышенной талией. Под руку его держала девушка на пол головы ниже ростом, с короткими светлыми волосами, с родинкой под правым глазом и очень тонкими светло-розовыми губами. Одета девушка была в длинную коричневую юбку и жёлтую блузку. Каблуки на её туфлях были невысокими, но очень толстыми, с прибитой к ним железной заплаткой, отчего при соприкосновении с асфальтом раздавался грохочущий звук.

Денди сделал шаг вперёд, по-прежнему оставаясь в тени, и оскалился. Внезапно я понял, почему мальчик хотел, чтобы я увидел смерть своих родителей именно глазами Пьеро, а не этого изверга. Это осознание пришло молниеносно, я закричал: "Нет" и бросился на Денди, всей душой желая помешать ему. Естественно, несмотря на все мои потуги, ничего не изменилось: Денди продолжил скалиться, а я - стоять на месте.

"Нет, нет, нет, не хочу", - вопил я, но "обратная ночь" продолжалась. Что я мог изменить?!

Парочка свернула с тротуара к ближайшему подъезду.

"Пожалуйста, уходите, бегите отсюда", - кричал я, но никто не слышал. Я безумно хотел защитить их, подсказать, что им грозит опасность. Пусть сделают хоть что-то, пусть сбегут, нельзя им оставаться, нужно бежать.

- Пошли, - приказал Денди, когда дверь за моими родителями закрылась.

Нет, только не это! Я кричал, бесился - бесполезно.

Я, то есть Пьеро, неохотно последовал за Денди, который уже распахнул дверь. На площадке первого этажа у ближайшей квартиры стоял мой отец, вынимавший ключи из кармана брюк.

Папа, беги!

Ключ вошёл в дверной замок, отец повернул его, и дверь квартиры открылась. Денди издал вопль радости.

Бегите, пожалуйста!

Отец посмотрел в нашу сторону, но не успел даже моргнуть, как Денди в два прыжка оказался возле моей матери и, прежде чем она закричала, схватил её и затащил в квартиру. Я успел только заметить ошалелые глаза отца, как вдруг сам побежал к нему с удивительной для толстяка-Пьеро расторопностью, схватил за плечи и втолкнул внутрь. Захлопнув дверь - ключи остались в замочной скважине снаружи - я втащил отца на кухню и, прежде чем он начал сопротивляться, вонзил клыки. В соседней комнате кричала мама. Отец обмяк прямо на моих руках. Мне было противно, но я чувствовал, как Пьеро получает удовольствие от поступавшей через клыки крови. Мама кричала в соседней комнате не преставая.

Ну же, вызовите кто-нибудь милицию! Вы же слышите крики! Помогите моим родителям, пожалуйста! Почему мама кричит, почему не потеряет сознание, как отец?! Что с ней делает Денди?!

Видимо, Пьеро задался тем же вопросом, раз вытащил клыки и прислушался.

- Ты что там делаешь? - попытался он перекричать вопли жертвы и осторожно опустил бесчувственное тело моего отца на линолеум в кухне.

Никто не ответил.

Я пошёл в комнату, из которой доносились крики. Повсюду была кровь, везде кровь. Я ступил в комнату и тут же отвернулся, не в силах вынести ужасающего зрелища. О, нет, только не это! Меня затошнило, слезы лились из глаз. Я ненавижу тебя, Денди, я убью тебя, я разорву тебя на кусочки, как ты это сделал с моей матерью. Мне стало плохо, пошатываясь, я вышел в коридор и рухнул как подкошенный.

- Ну что, теперь поняла, что мне нельзя отказывать, - прозвучал вопль безумного.

Входная дверь с громким треском вылетела из петель и в квартиру влетели двое - я успел мельком разглядеть Дениса и Тягача. А затем послышался крик - это Денди вопил от боли.

- Я же сказал тебе, не делать глупостей, идиот, - кричал Денис. Раздались хлесткие удары, после каждого из которых из горла Денди извергался вопль боли.

Впервые я был благодарен Денису: пусть Денди обезумеет от боли, пусть страдает, хотя никакими муками он своей вины не искупит.

- Пьеро, что здесь произошло? - спросил у меня Удав, зашедший в квартиру и с изумлением оглядывавшийся по сторонам.

- Денди, убил, разорвал... - всхлипывая, лепетал я, - я не знал... не думал... мне казалось... просто попить крови и все...

- Ничего-ничего, Пьеро, ты не виноват, - начал меня успокаивать Удав, приобняв за плечи, - ты не виноват. Денди... он больной... не знаю, зачем его держит Наследник. Денди давно пора убить. Упокойся, милый Пьеро.

Моё толстое тело сотрясалось в рыданиях.

- Тягач, унеси ублюдка в убежище. Да, и запри в клетке, не давай крови, пусть посидит так пару дней, может, мозгов прибавится, - приказал Денис.

Послышалось шебуршание, и я увидел, как мимо меня проходит Тягач, взваливший себе на плечо бесчувственное тело Денди с многочисленными ожогами. Когда Тягач ушёл, я с трудом поднялся на ноги и, повернувшись, оказался лицом к лицу с Денисом. В первый раз я увидел его таким расстроенным. Он искренне - искренне! - переживал о случившемся, будто это его родители здесь погибли.

- Пьеро, не вини себя, - сказал Денис, - он бы всё равно это сделал, пошёл бы ты с ним или нет.

- Зачем этот идиот вообще нам нужен? - спросил Удав.

- Он нужен, - коротко ответил Денис. - Пьеро, уходи.

Я кивнул и направился к двери, как вдруг услышал странное всхлипывание и чей-то детский голос, позвавший:

- Мама...

Я обернулся и... увидел его...

Это был тот самый мальчишка-призрак, раздражавший меня все последние ночи своими нравоучениями - вернее, так я и подумал вначале. Мальчик, стоявший передо мной, не походил на призрака: розовые щёчки, растрёпанные волосы, заплаканное лицо, светло-голубая пижама и глазки, со страхом взирающие на трёх здоровенных, незнакомых мужчин, почему-то стоящих посреди коридора его квартиры.

- Мама, - позвал мальчик.

В ответ полная тишина! Теперь никто и никогда не ответит на этот зов.

И я, и Денис, и Удав застыли на месте, не зная, что делать.

- Мама, - в третий раз, уже громче позвал мальчик, ручонкой держась за приоткрытую дверь своей спальни.

Вот и я, такой маленький и беззащитный... Сколько мне? Пять, шесть лет? Стою возле своей спальни, разбуженный криками матери, и думаю, откуда взялись эти страшные незнакомцы.

- Пьеро, захвати мальчишку и отнеси в логово, - приказал Денис.

- Но, - возразил Удав, - у него же остался отец, не лучше бы оставить мальчика с ним?

- На отца повесят убийство матери - соседи слышали крики из квартиры, и милиция решит, что это обычная бытовуха. Отца посадят за убийство, а мальчишку - в детдом.

- И что делать?

- Мальчика возьмём с собой, Пьеро унеси его в убежище. Мужчину придётся убить - все равно его ждёт расправа на зоне за... за то, что сделал Денди. Поторапливайся, Пьеро!

Я подошёл к мальчику, взял его на руки - тот не стал сопротивляться - и вышел с ним из квартиры. Странное это было ощущение: держать на руках самого себя же маленького. Воспоминание стало размываться...

Я ещё раз мысленно поблагодарил Малыша за то, что увидел это глазами Пьеро. И тут же поклялся, не вызывать "обратной ночи" у Денди, когда убью его, - а я убью его, несомненно - разорву на части, уничтожу...

Воспоминание сменилось, и я оказался в просторном помещении, потолок в котором возвышался метрах в четырёх - не меньше. Посреди помещения висела клетка, сваренная из серебряных прутьев, дно которой покрывала деревянная доска, чтобы заключённый не погиб. В клетке лежало бесчувственное тело Денди - выбраться из неё он никак не мог - вокруг серебряные прутья, вампиру никуда не деться.

Я положил спящее тело Малыша на диван и заботливо укрыл пледом.

- Ого, наш Пьеро перешёл с мужчин на мальчиков, - захохотал Циклоп.

- Заткнись! - гаркнул Тягач, да так грозно, что Циклоп подскочил на месте, и с его лица мигом сползла улыбка.

Рыжий, Панк и Горбыш, также находившиеся в помещении, недоумённо переглянулись.

- Что случилось? - спросил Горбыш, почёсывая свой кривой носище. - Вначале Тягач приносит избитого Денди, а затем Пьеро - какого-то мальчишку.

- Наследник вернётся, сам расскажет, - буркнул Тягач и рухнул на кресло с такой силой, что оно чуть не развалилось.

- Что-то серьёзное? - спросил Рыжий. Перед моим приходом он сушил огненные волосы феном, но сейчас замер, продолжая держать гудящий фен в руках.

- Денди, придурок... - только и сказал Тягач.

Я присел в обитое бархатом кресло, накрылся цветастым пледом и закрыл лицо руками.

Не хотелось думать о том, что произошло, но в голову, как назло, лезли мысли только о произошедшей трагедии. Всё это неправильно, несправедливо. Досадная случайность с фатальными последствиями. Мою маму растерзали только потому, что она любила отца. Это, каким же извергом надо быть, чтобы совершить такое. Даже Денис, и тот ужаснулся. Я знал, что, как только выберусь из "обратной ночи", то тут же помчусь к Денди, день ли будет или ночь. Уж пусть солнце меня спалит, пусть убьёт, но не вынесу я ожидания заката. Только не для Денди, он погибнет, сдохнет. Ненавижу, ненавижу!

- Мальчонка спит? - спросил Денис.

Он только что вернулся и подошёл ко мне.

- Я укусил его, чтобы он уснул.

Денис одобрительно кивнул и приказал:

- Денди не выпускать три дня, кровь не давать ни под каким предлогом - всем ясно?

Эхо гневного голоса разнеслось по огромной комнате и ещё долго отдавалось в углах.

- Отца пришлось убить, а квартиру сжечь, - сообщил Денис. - Эх, и подставил нас Денди. За что он так?

- Он пригласил мать мальчика на танец, а она отказала...

- Самоуверенный, гордый ублюдок - всегда был таким. Вечно от него проблемы.

- Тогда зачем он нам? - спросил Горбыш, тыча пальцем в серебряную клетку. - Хотел же Владыка его убить - нет, ты заступился. Вот и висит теперь на наших шеях.

- Он мне нужен, - коротко пояснил Денис.

- А мальчика зачем взял? Оставил бы в доме? - спросил Тягач, кивая в сторону спящего Малыша. - Или давай в детдом отдадим?

- Нет, мальчик останется у нас, будет моим прислужником.

- Зачем тебе он?

- Надо!

- Наследник, не подумай, что я обсуждаю твои решения, - осторожно сказал Тягач. - Но не считаешь ли ты опрометчивым, браться за воспитание ребёнка-человека самому лично? Допустим, ты не хочешь отдавать его в детдом, так отдай кому-нибудь другому, пусть воспитывает.

- Нет, он останется со мной, - отрезал Денис.

- Но зачем? Это даже безумнее, чем пытаться перевоспитать Денди, - заговорил Панк, доселе лишь наблюдавший.

- Он останется со мной.

- Но, Наследник, допустим, ты чувствуешь вину за гибель его родителей, но всё же...

- Он останется со мной!!!

Панк, сдаваясь, пожал плечами и сел на стул перед включённым телевизором.

- Я думаю, гуманнее будет, если мальчик... - опять заговорил Тягач.

- Вы что, меня не слышите?! - прокричал в конец выведенный из себя Денис. - Мальчик останется у нас. И это не тема для обсуждения. Никто никогда не должен трогать мальчишку. Чтобы ни один волос не упал с его головы. Пьеро, возьмёшься за его воспитание, но если узнаю, что...

- Я не педофил, если ты об этом. Никогда не трону ребёнка.

- Только не надо обижаться, итак проблем хватает.

- Наследник, но... хотелось бы понять, ради чего... - Тягач явно ждал объяснений.

Взгляды остальных также устремились к Денису.

- Малыш напоминает мне младшего брата, который у меня был до того, как я стал вампиром.

- Наследник, ты был обращён сто пятьдесят лет назад, когда чуть не погиб от чумы, истребившей твою деревню, - сказал Горбыш. - Сомневаюсь, что ты помнишь, был ли у тебя вообще брат.

Я видел, как пульсировали вены на висках Дениса. Но он успокоился, взял себя в руки, и заговорил:

- Последние лет пять-шесть - точно не помню - днём меня мучает одно и то же видение. Не помню, с чего это началось и, не могу понять, что оно значит, бред какой-то. Может, я сошёл с ума?! Но видение одно и то же все эти годы. Я стою на вершине утёса и смотрю на линию горизонта. Она всё светлеет и светлеет, а затем начинается рассвет и я, вампир, наблюдаю за тем, как поднимается солнце. И весь полыхаю... И всё из-за этого мальчишки. Это он берёт меня за руку и ведёт на вершину со словами: "Я хочу показать тебе жизнь, свою жизнь".

- Бредятина какая-то, - выпалил Панк.

- Когда я сегодня наткнулся на этого мальчишку, то... то... чуть не струхнул. Словно бы увидел перед собой Смерть. Это он вёл меня на вершину - точно помню... Я всего лишь хочу понять, что значит это видение. Возможно, самой судьбой предначертано, что Денди убьёт его родителей, и мальчик окажется у нас - не знаю, что и думать. Но пока не разгадаю загадку, мальчика не трогать!

"Обратная ночь" закончилась. Я вытащил клыки из горла Пьеро, чувствуя, как накипает ненависть по отношению к Денди. Убить, отомстить за маму, уничтожить. Если бы в этот момент передо мной появился Денис, то я бы даже не посмотрел на него - сейчас меня волновала только ненависть к Денди. Клыки пульсировали, неистово требуя крови убийцы, в глазах застыла картина увиденного в квартире. Я знал его адрес, знал, где искать. Эта самоуверенная тварь понимает, что я приду за ним, и ждёт...

Я бросился в прихожую, мимоходом смахнув визжащую собачонку, распахнул входную дверь и посмотрел на улицу. Держись, Денди, я иду!