Обратная ночь

Ночь пятая

Как же я устал. Последние четыре ночи измотали меня окончательно: куда-то бежал, что-то выяснял, с кем-то боролся; как безостановочный конвейер смерти, всё сметал на своём пути; убитых не жалел, разве что первых двух, да и то в редких всплесках угрызения совести. Я не считаю себя Господом Богом и знаю, что не вправе решать, кому жить, а кому умереть, но в то же время не обвиняю себя в гибели Удава, Рыжего, Бориса, словно бы это и не моих рук дело. Моя память их просто стёрла. А вот лица первых двух... я убил их даже и не из-за жажды, а из-за элементарной несдержанности. Я в очередной раз - наверное, в миллионный, - поклялся не терять над собой контроль. И тут же поймал себя на мысли, что от этого тоже устал - от бесконечных обещаний не походить на убийц своей семьи.

Я заметил одну характерную деталь: чем дольше оставался вампиром, тем более желал обратиться обратно в человека. Меня страшила холодная безжалостность вампиров, хотя в глубине подсознания, я понимал, что иначе им не выжить. Лишь строго соблюдая правила, исповедуя тиранию и уничтожая таких "вырвавшихся", как я, стая сможет выжить - закон эволюции в действии, без исключений и оговорок. Не мне их судить, пусть живут по своим правилам. Только вот Дениса я убью, доберусь до него, из-под земли достану и убью - даже и представить себе не могу, что может быть иначе. Не надо было влезать в мою жизнь... А Тень?.. Тени тоже придётся ответить на многие вопросы, главный из которых - почему она бросила нас, когда наигралась со своими "terra incognita".

В горле застрял комок, уголки глаз увлажнились, было обидно до слёз: они всё знали и просчитали, только мы одни с Дианой смотрели в будущее с надеждой, хотя нам уже давно выписали смертный приговор. А Лизочка? Раз у нас появился ребёнок, значит, мы верили, что сможем выжить, спастись от этого безумия; только мы втроём и верили в счастье, хотя остальные лишь посмеивались над нами. И эта Тень: если знала, что нас ждёт, то почему не предупредила, почему позволила завести ребёнка? Я в отчаянии покачал головой. Выходит, эта мразь специально тешила нас надеждой, чтобы мы продолжали плясать под её дудку, кормила как забойных свиней. Чем Тень тогда лучше Дениса? Ненавижу обоих!

Боже, как же всё поменялось за четыре дня. Мои руки - даже они изменились после обращения, стали больше и грубее. Я сидел на кровати и смотрел перед собой. На противоположной стене висело небольшое зеркало. В нём отражалась кровать, светло-коричневые обои и всё. Меня нет, я пустое место, никто, вычеркнутый из жизни человек, без прошлого, будущего и настоящего. Воображение нарисовало в зеркале тощего черноволосого мужчину лет тридцати с карими глазами, с немым упрёком уставившемуся на меня в упор. Это я, я уже видел себя в одном из воспоминаний. Мужчина поднялся с кровати, подошёл к стене и приложил ладони к зеркалу с противоположной стороны. Я замер от страха - слишком реалистичное видение. О боже, стекло даже начало запотевать от его дыхания, будто бы он действительно стоял с другой стороны. Мужчина смотрел на меня, казалось, целую вечность, а затем, когда стекло полностью запотело, и его силуэт размылся, начал выводить буквы. Я не мог прочитать то, что он писал, с этой стороны получались какие-то каракули. Мужчина закончил и отступил назад. Я боялся пошевелиться, даже сделать резкий вздох. Всё стихло: мы смотрели друг на друга сквозь буквы - единственные неразмытые клочки на зеркале. Мужчина сделал шаг ближе и толкнул зеркало, оно развернулось вокруг оси и показало обратную сторону с написанными на ней словами. Я ахнул и прочитал на запотевшем стекле оставленное послание: "А кого представляешь себе ты, когда смотришь в зеркало?".

Вздрогнув, я очнулся на той же кровати, на которой прилёг с рассветом. Вокруг было темно и тихо.

Зеркало - вспомнил я и посмотрел на противоположную стену. Да, оно там висело, но в нём невозможно было что-либо разглядеть. Дав глазам привыкнуть к темноте (на это потребовалось всего несколько мгновений), я поднялся и подошёл к стене, но увидел лишь слабые очертания комнаты - ни отражения, ни чего бы то ни было ещё. Я снял зеркало, опустил его на пол и внимательно прощупал стену - она заплесневела, кое-где отошли обои, но стена была цельной, за ней никого не было, да и кто смог бы так ловко развернуть зеркало. Показалось...

Что это было? Что значит, кого я там представляю? Уж точно не бледную мумию, которая устраивает такие фокусы.

- Я представляю себя, обнимающего Диану и держащего на руках Лизочку, - вот что представляю, понял? - прокричал я зеркалу, лежащему на полу.

Мне всегда казалось, что сны - суть отражение душевного состояния, симбиоз самых больших страхов и радостей. Снов я не видел, только воспоминания и видения, созданные моим не вполне здоровым разумом, и если с воспоминаниями всё было более-менее понятно, то вот с видениями... Нет, к чёрту видения, нельзя заострять внимание на том, что произошло, пока оно не свело меня с ума.

Я поспешил выйти из комнаты и посмотрел в другой конец коридора, из которого исходил резкий трупный запах. Борис рассказал всё, что мог, теперь очередь Конвейерщика. Раз снабжал кровью и стоял на очереди к обращению, значит, может вывести на вампиров. Вполне возможно, Конвейерщик лично знаком с Горбышем и знает, где того можно найти, - хотелось бы в это верить. Теперь оставалось понять, где найти самого Конвейерщика. Где-то в этом городе и не так далеко отсюда, раз Борису дали только десять минут на то, чтобы прибыть на фабрику. Где узнать адрес этой фабрики?

Ответы должны лежать где-то в записях Бориса. Несмотря на то, что уже вчера всё здесь обыскал, я подошёл к столу и принялся внимательно осматривать обломки в надежде найти хоть что-то, чего не заметил вчера, но ничего полезного не нашёл. Как же так? Неужели толстяк полагался только на свою память? Я обернулся и увидел два стальных шкафа. Они были заперты. Искать ключи в карманах мертвеца не хотелось, уж лучше потерпеть боль. Несколько ударов по замку и стальная дверца вогнулась. Ещё удар и замок с треском вошёл внутрь. Илье Муромцу, пожалуй, хватило бы и одного удара, но ничего, вампиром тоже быть неплохо. Я посмотрел на окровавленную руку, слегка дрожащую от боли, и с наслаждением принялся наблюдать, как она заживает. А ведь регенерация тоже доставляет удовольствие. Конечно, не такое сильное, как высасывание крови, но очень даже приятно.

Кровь полностью впиталась, я сжал пальцы в кулак и разжал их, сжал и разжал. Почему за десять лет мне ни разу не пришла мысль обратиться и стать вампиром? Хотя нет, наверняка, эта мысль приходила и не раз, но что тогда помешало? Не нашёлся вампир, который бы меня обратил? Или не позволила Тень?

Стальная дверца отъехала в сторону, противным скрежетом напоминая о моём желании её открыть. Я увидел перед собой полки, доверху заставленные старыми видеокассетами, с подписанными маркером названиями фильмов. Я стряхнул видеокассеты, но за первым рядом стоял точно такой же второй. Я начал вышвыривать из шкафа всё, но ничего, кроме видеокассет, не нашёл. Ни-че-го!

- Мне нужна адресная книга, - прошептал я, оглядываясь. - Если здесь нет, то где? Комната, где-то должна быть комната Бориса.

Я быстро её нашёл, впрочем, толку от этого не было. Борис занимал первый номер в своей гостинице. Но здесь ничего, кроме вонючего туалета, грязной душевой, продавленной кровати, да телевизора с видеомагнитофоном, не было. В гардеробной висели вещи, но ни в одном из многочисленных карманов не было ни записки, ни блокнота. Я уже начал злиться и терять терпение - не может быть, чтобы Борис хранил все адреса в голове. Его память была захламлена ворохом просмотренных фильмов, где уж там взяться месту для чего-то другого. Я вернулся к журналам и ещё раз перелистал их. В списке посетителей пытался найти Конвейерщика, но как его узнать, - имя-то неизвестно. Возле некоторых посетителей были проставлены пометки "на фабрику" - вот и всё, что удалось найти.

Где находится сама фабрика? В порыве отчаяния я даже решился пойти обыскивать труп Бориса, как вдруг вспомнились слова Конвейерщика: "точка сбора - набережная у северного причала". Это оставалось последней зацепкой - вот туда и пойдём. Я вернулся к столу, развернул карту и нашёл нужную точку: речных причалов было всего два, один на юге, другой на севере - то, что нужно, ошибиться невозможно. Я поставил маркером два крестика: у северного причала и у гостиницы, провёл между ними линию, свернул карту и сунул во внутренний карман куртки. Перед выходом инстинктивно остановился у зеркала, захотелось взглянуть на себя, чтобы оценить внешний вид, как это делал раньше, когда был человеком. Сейчас это было особенно важно, хотелось понять, подхожу ли я на ту роль, которую должен сыграть. Одежда новая и дорогая - я украл её из хорошего дома, деньги тоже имелись - спасибо Борису, но вот остальные детали образа: лицо, глаза...

Я пригладил волосы мокрой расчёской, отпустил пару гневных слов по поводу четырёхдневной щетины, которую почувствовал, когда провёл рукой по подбородку, и направился к выходу.

Открыв дверь, я увидел перед собой человека и невольно вздрогнул от неожиданности.

- Здравствуйте, извините, это гостиница?

И тут я понял, что мне действительно не хватает для законченного образа богатенького наркомана - на госте были круглые чёрные очки, которые очень хорошо бы скрыли от любопытных взоров мои полные ненависти...

- Ой, у вас такие красные глаза...

- А ты попробуй не спать четыре дня, такие же будут, - буркнул я в ответ.

- Ага.

- Хорошие очки, - сказал я и стянул их с лица ошеломлённого гостя.

- Это моё, - возмутился он.

- Я знаю, в качестве компенсации за очки, бесплатный номер на сутки в этой гостинице. Портье отдыхает в десятом номере, скажи, что ты от Макса, - я надел на себя очки. - Да, кстати, на черта ты их нацепил ночью, они же солнцезащитные? Если глаза меня не обманывают, то солнца сейчас нет.

Гость не ответил, продолжая стоять с раскрытым от изумления ртом.

- Портье зовут Борис, видел когда-нибудь бегемота в зоопарке? Так вот этот похож, только толще и уродливее, - бросил я гостю на прощание.

Шёл мелкий моросящий дождь, и я поднял воротник куртки, чтобы капли не попадали за шиворот. Проклятый дождь прогнал с улиц людей и, честно говоря, я побаивался, что мой план не удастся. А если северный причал пуст? Откладывать на завтра и уж тем более на послезавтра не хотелось, вампиры могут сбежать и, даже выйдя на Конвейерщика, я потеряю помощников Дениса и, тем самым, и его самого.

Вскоре к неприятному дождю добавились и сильные порывы ветра, отчего стало совсем холодно. Все, кто ещё оставался на улице, разошлись по домам, и вплоть до набережной встретился всего один несчастный, промокший до нитки человек. Неудивительно, что на северном причале никого не было: холодно, мокро, да ещё ночь в самом разгаре. Я остановился у ограждения и повернулся спиной к воде. Никого, ни единой живой души. Сбылись мои самые пессимистичные опасения.

Ожидание длилось чудовищно медленно, даже несмотря на то, что дождь вскоре сошёл на нет. Где-то во дворе истошно залаяла собака, вдалеке, ревя мотором, проскочил мотоцикл. На другой стороне слышалась музыка, доносящаяся из ночного кафе. А я стоял, как идиот, и чего-то ждал. Сделав глубокий вдох, я убедился, что поблизости никого нет. И какого лешего сюда припёрся? Прошло тридцать минут, час, два...

- Так и до рассвета куковать можно, - проворчал я, переминаясь с ноги на ногу.

И тут, наконец-то, свершилось, всего лишь запах крови, но такой желанный - слева подходили двое. Они явно направлялись ко мне. Я ссутулился и сделал вид, будто замерзаю, хотя, признаться, особого актёрского мастерства и не требовалось - и так было очень холодно.

- Тебе чё здесь надо, хмырь? - прозвучал хриплый, прокуренный голос.

Я повернулся и увидел перед собой двоих в спортивных костюмах. На одном была чёрная кепка, сдвинутая на затылок, которая, казалось, держалась на одном только честном слове. У второго же, наоборот, бейсболка была натянута прямо на глаза так, что оставалось только удивляться, как он из-под неё видит.

- Мне бы прошвырнуться, братаны? - сказал я, переминаясь с ноги на ногу.

- Чего? - прохрипел тот, что в кепке. - Какие мы тебе братаны, лошара?

Второй, в бейсболке принялся грызть семечки и заплёвывать кожурой мои ботинки.

- У меня есть деньги.

- А вот это хорошая новость, - сказал первый и ударил меня в живот.

Я запоздало согнулся пополам и застонал, сделав вид, что мне больно. Ударивший схватился за свой кулак и тоже скрючился.

- У этого придурка живот стальной, - простонал он.

- А теперь я попробую, - рявкнул второй, сплюнув кожуру мне в лицо.

Я понял, что от этих двоих ничего не добиться, только зря потрачу время. Итак, ночь проходит впустую, так ещё и мешают. Только второй замахнулся, как я схватил его за руку и вывернул её. Обезумевшая от боли жертва завопила, бейсболка слетела с головы, открыв моему взору два здоровенных фингала, расположенных под глазами симметрично друг другу. Первый выхватил длинный охотничий нож, но не успел им замахнуться, как я схватил его за кисть и тоже вывернул. Скрюченные, вопящие от боли, они напоминали мои первые жертвы, которых я убил, с той лишь разницей, что эти подошли спереди, а не сзади.

- Валите отсюда, пока живы, появитесь здесь сегодня ночью, оторву ваши руки и засуну их в то место, где у вас находятся мозги, ясно?

Жуткая боль звучала гораздо убедительнее всяких слов, поэтому жертвы одновременно закивали. Я отпустил руки.

- Мы не знали, что здесь ментовская операция, - простонал, поднимая здоровой рукой упавшую бейсболку, человек.

- Валите, не ваше дело, что здесь происходит, - прошипел я.

Хозяин ножа потянулся было к нему, но я наступил на нож, так что тому ничего не оставалось, кроме как убраться восвояси. Вскоре парочку поглотила темнота, и я вновь остался в одиночестве.

Ночь выдалась на редкость отвратительная, мало того, что ничего полезного не смог выжать, так ещё и раззадорил жажду. Запах крови нападавших напомнил мне о том, что вот уже сутки я ничего не пил. Последней была кровь Бориса, но это то ещё удовольствие. А теперь что делать? Возвращаться в гостиницу нельзя: сам же отрезал себе путь назад, когда рассказал случайному встречному, где найти труп Бориса. Там сейчас полиция. Где ночевать? У Кати? Как я могу к ней заявиться, когда мы едва знакомы? А вдруг она живёт не одна, а тут вампир пришёл погостить, который к тому же без разрешения полакомился её кровью... Выходит, опять в трубе дневать придётся. Проклятье, и за что мне это? Гостиница Бориса могла бы уже в третий раз стать удобным местечком, где можно спокойно передневать, даже несмотря на соседство с вонючим разлагающимся трупом.

Пока я размышлял, со стороны шоссе в мою сторону свернуло два джипа. Неужели ко мне? Похоже, да. Подъехав ближе, они остановились и включили дальнее освещение, а также дополнительные фары, расположенные на крыше. Яркий свет ослепил меня, я зажмурился и отвернулся, пытаясь защититься руками. Чёрт возьми, что происходит? Фары продолжали светить. Хлопнула дверца - из джипа кто-то вышел. Судя по запаху крови, напичканный стероидами и прочей дрянью.

- Ты кто такой и что здесь делаешь? - прокричал здоровяк.

Нет, не Конвейерщик - голос не тот. Вдохнув, я почувствовал пятерых, ни одного вампира. В левом джипе за рулём сидел, судя по запаху, диабетик, на заднем сидении, весьма тучный человек. Тот, что вышел из машины, стоял рядом с передним пассажирским сиденьем. Во втором джипе оба сидели впереди, и в крови обоих присутствовал алкоголь.

- Ты что глухой? Может, тебе по ушам дать, чтобы слышалось лучше? - продолжил кричать здоровяк. - Чего тебе здесь надо? Вали отсюда пока не вмазали!

Дальше прикидываться богатеньким наркоманом, застрявшим здесь в поисках дозы, бесполезно: эти ребята приехали по зову тех, кого я чуть не убил, и долго разговаривать со мной не будут.

- Ты не мент, иначе нам бы сообщили. Тогда кто? - спросил здоровяк, давая понять, что это был последний вопрос. Дальше в ход пойдут кулаки.

Как же вы мне надоели, сволочи! Будто бы специально вынуждаете меня утопиться в крови жертв, чтобы доказать, что я точно такой же, как и Денис. Нет! Я другой! И не стану вас убивать.

Здоровяк достал из машины биту и направился ко мне.

Всё, время кончилось, надо принять решение: кто из пятерых может помочь? У кого вызывать "обратную ночь"? Действовать надо предельно быстро, счёт идёт на секунды, стоит одному из них достать мобильник, позвонить и предупредить Конвейерщика, как он будет потерян. Четверых придётся вырубить, а одного выбрать в качестве жертвы, только кого?

- Мне сказали, что я могу помочь на "фабрике", - начал я тянуть время и наблюдать, - я от Бориса...

- Борис мёртв.

Всё! Я себя выдал, нельзя боле терять ни секунды. Я бросился вперёд, подскочил к здоровяку и вонзил в него клыки - он обмяк и упал на асфальт. Во второй машине, сидящий ближе ко мне уже щёлкал кнопками на мобильнике - а вот и нужная жертва - наверняка, звонит Конвейерщику, во всяком случае, хотелось на это надеяться. Я подскочил к машине, разбил боковое стекло и, схватив обеими руками горло пассажира, вытащил его через окно, а затем, не теряя времени, вонзил клыки. Я задал вопрос и перепуганная - то, что надо для "обратной ночи", - жертва на него ответила.

Чужая память... я увидел через открытое окно лимузина знакомое лицо с татуировкой дракона на бритом затылке. Конвейерщик сидел на заднем сидении, а я стоял перед ним.

- У причала ошивается какой-то мент, что-то вынюхивает. Он чуть не вырубил двоих наших, - незнакомый голос вырвался из моих уст, а взгляд переместился с Конвейерщика на освещённый рекламный плакат, на котором была изображена счастливая семья на фоне дачного домика.

- Если бы это был мент, я бы знал, - ответил Конвейерщик, закуривая сигарету.

- Но тогда кто?

- Послушай, Вано, - Конвейерщик выпустил кольцо дыма. - Майор Наумов, начальник областной полиции, мой большой друг и если бы за моей точкой следили, я бы об этом знал. И если говорю, что это не мент, значит, это не мент. А сейчас бери ребят и проверьте, кто это. Только быстро, сразу назад, вы мне нужны...

Воспоминание оборвалось как раз в тот момент, когда я ощутил, как кто-то любезно погладил меня по затылку бейсбольной битой. Бита с громким треском переломилась пополам. Я развернулся и схватил нападавшего за горло. Долю секунды боролся с желанием, отправить его в царство вечного сна, и, поборов это желание, вонзил клыки в горло. Нападавший, обмякнув, повалился с ног. Оставшиеся двое проблем не доставили: похоже, один ужас от увиденного парализовал их, но для верности я всё же укусил обоих, чтобы яд вампира меня подстраховал. Итого, не прошло и минуты, как я избавился от всех пятерых, причем все оставались живы - браво, можно гордиться собой, умею же, когда захочу. И не обязательно разбрасывать трупы направо и налево.

Теперь осталось найти Конвейерщика. Я побежал в сторону шоссе, откуда прибыли гости. Достигнув его, посмотрел направо - пустая дорога, утопающая во тьме, затем налево - на глаза попался рекламный плакат с неправдоподобно счастливой семьёй, освещённый двумя лампами. Я побежал к нему, стараясь держаться в тени, чтобы Конвейерщик не заметил меня, пока не будет слишком поздно. А вот и лимузин. Близость цели заставила сердце биться быстрее. Как только я выбежал на освещённый участок, двигатель тут же взревел - водитель среагировал мгновенно. Я подлетел к лимузину и попытался разбить стекло - от удара рука взорвалась болью, на стекле же не осталось ни царапины. Рука ныла, я инстинктивно прижал её к себе, чтобы успокоить боль. Лимузин дал задний ход. Проклятье, сейчас убежит. Я подскочил к машине и приподнял её за передний бамбер. Шины зашипели, запахло палёной резиной, из-под задних колёс повалил дым. Я стал поднимать левую сторону и заваливать на правую, пытаясь перевернуть лимузин. Как тяжело-то! Но выбора не оставалось, если окна бронированные, если невозможно проникнуть внутрь, то тогда нельзя дать машине уехать.

С огромным трудом я завалил машину на бок и вздохнул свободно - всё, теперь Конвейерщик никуда не денется, пока не придумаю, как его достать из этого панциря. Задние колёса ещё покрутились вхолостую, но вскоре остановились. Я отдышался и зашёл с другой стороны. Сколько у меня времени до приезда полиции? Минут десять, не более. И как же достать Конвейерщика за это время? Как пробиться сквозь броню? Но не успел я придумать хоть один мало-мальски действенный план, как люк на крыше лимузина щелкнул и открылся...

Что такое? Зачем он меня впускает? Я подошёл ближе и раскрыл чёрную крышку люка. Внутри было темно и тихо. Я заглянул внутрь: водитель не двигался и истекал кровью. Там был ещё кто-то, пассажир - его кровь чувствовалась острее. Я просунул руку, чтобы нащупать тело пассажира и попытаться вытащить его, как вдруг раздался выстрел, оглушивший меня. Руку пронзила такая дьявольская боль, что из глаз потекли слёзы. Выдернув её, я увидел, что вся ладонь почернела, а в центре зияла дырка - эта мразь выстрелила серебряной пулей.

Господи, как же больно! Рана не заживала, боль не уходила. Пуля прошла навылет, но стенки раны горели, как будто на них продолжало капать расплавленное серебро. Из машины вывалился человек, в котором с трудом узнавался Конвейерщик: кровь залила его лицо. Он опёрся на правый бок и попытался прицелиться. Я отпрыгнул в сторону, раздался выстрел, и я вновь завопил от боли - серебряная пуля задела плечо. Конвейерщик тяжело дышал, пытаясь прицелиться, чтобы выстрелить в третий раз. Его силы практически истощились, похоже, он не был пристёгнут и ему здорово досталось. Я подскочил к нему, вырвал из рук пистолет и откинул, затем полностью вытащил Конвейерщика и прижал к асфальту. От боли мутилось в глазах, казалось, что вот-вот упаду в обморок.

Конвейерщик сунул руку в карман, вытащил её в зажатом кулаке и бросил в меня содержимым. Лицо моментально вспыхнуло, ощущение было такое, будто на меня вылили раскалённый металл. Серебряная пыль обожгла меня. Действуя вслепую, я вытащил кинжал и вонзил его в Конвейерщика. Тот задрожал, как в припадке, и обмяк. Всё кончено. Противник умер. Я по запаху почувствовал, как ароматная кровь вытекает из тела жертвы. Зрение возвращалось, но боль не уходила. Ладонь ныла, плечо ссадило, а лицо горело. Ужасно, как я мог это допустить, - меня чуть не убили.

Я посмотрел на тело, вокруг которого быстро растекалась лужа крови, и тут до меня дошла чудовищная ошибка, которую я совершил: "обратная ночь". Конвейерщик мёртв, и как теперь узнать, где прячется Наследник? Я опустился на асфальт и принялся слизывать кровь в надежде, что ещё не всё потеряно. Как мог? Как мог упустить такой шанс? Я приподнял труп и вонзил в шею клыки - бесполезно, ничего не произошло. Нет, не мог опоздать, как же так? Обидно до слёз, я весь купался в крови убитого, но какой в этом толк... Вдруг я почувствовал еле ускользающую "нить" в крови, глоток которой в последний раз поступил через клыки. Я прислонил губы к асфальту и начал всасывать в себя остатки. "Нить" была настолько слабой, что можно не сомневаться - у меня есть шанс на только один вопрос. Наследник? А вдруг Конвейерщик его никогда не видел? Тогда кто? Горбыш, он знал Горбыша...

Вопрос найден: когда Конвейерщик видел Горбыша в последний раз?

Очнулся я, утопающим в мягком красном кресле, напоминавшем огромную подушку. Я составлял дорожку из белого порошка на прозрачном столе перед собой. Вокруг гремела музыка, но приглушённо, сквозь стены. В первое мгновение захотелось завопить от счастья - "обратная ночь" всё же началась. Но затем, пришлось себе напомнить, сколь мало у меня времени. Ликование может и подождать, тем более никакой информации ещё не получено.

В комнате нас было только двое: я, вернее, Конвейерщик, воспоминаниями которого всё вокруг сейчас и являлось, а также человек, сидевший напротив. Интересно кто это? Аккуратно и коротко подстриженные седые волосы, чёрный костюм, чёрная рубашка и опять же чёрный галстук, длинные ухоженные ногти, покрытые лаком всё того же цвета - к похоронам что ли готовился. Его бледная кожа резко контрастировала с таким одеянием. Человек держал в руках бокал с вином.

Хотелось получше разглядеть сидящего напротив, но мой взор против воли устремился к столу. Собрав дорожку, я втянул её в правую ноздрю и откинулся назад. Человек сделал глоток, красная жидкость осталась на его губах, стекла по подбородку, но он не стал её слизывать - жидкость впиталась в кожу сама. Значит, я поспешил, решив, что это вино, а сидящий напротив - человек.

- Что за херня творится у нас в городе? - вырвался раздражённый голос Конвейерщика из моего рта. - Вчера убили двоих доноров-фабрикантов, сегодня помощники Наследника устраивают засаду в одной из моих точек. Конечно, плевать я хотел на дыру Бориса - пусть хоть с землёй её сравняют, но сорвавшийся с цепи вампир в городе ни к чему хорошему не приведёт.

- Нам сказали не рыпаться, значит, не рыпаться. Это дело Наследника, нас оно не касается, - ответил седой.

- Князь, я, конечно, всё понимаю, но ведь это наш город, что если они его разворотят?

- Нет, похоже, ты ничего не понимаешь, - спокойно ответил Князь. - Здесь замешан Наследник, хочешь пойти против него?

- Нет, что вы, - поспешил выпалить я.

- Так вот, даже если Наследнику нужно будет сравнять с землёй мой клуб, то я буду первым, кто возьмёт в руки лом и разберёт "Чёрный кристалл" до основания.

- Надеюсь, до этого не дойдёт, - сказал я, выстраивая себе очередную героиновую дорожку, - а откуда взялся этот вампир? Из наших?

- Помнишь, у Наследника был прислужник Малыш, он ещё сбежал...

- А-а-а, тот, что грохнул Машу? Как он умудрился прожить столько лет после того, как убил невесту Наследника?!

Невесту Дениса? Меня словно бы парализовало. Даже находясь в чужом воспоминании, я чувствовал, как по моему телу прошёл ледяной холодок. Что я сделал? Убил невесту Дениса? Боже мой... Теперь понятно, почему он...

Дальнейшее воспринималось сквозь призму моего шокового состояния.

- Да, позавчера Малыша нашли на нашей кочке, - продолжил Князь.

- Кочке? Имеете в виду гору Серый Камень?

- Если называть эту кочку горой, то да, именно её. Наследник пошёл туда один, чтобы отомстить. Он убил жену и дочь Малыша, а затем... что-то там произошло, никто не знает, что именно. Говорят, Наследник убил их всех, а затем отправился в столицу - завершать свой план, ведь наш город последний в его списке. А своих помощников, на всякий случай, оставил. И тут вдруг выяснилось, что Малыш-то живой, более того - обратился...

- Обратился? - воскликнул я, от удивления позабыв о том, что хотел пропустить через ноздрю очередную дозу.

- Да, и начал крушить всё вокруг, мстить за убийство семьи.

- Но как он обратился?

- Говорят, случайно, но... не верю я всему этому, - Князь придвинулся ближе и перешёл на шёпот, - не может человек в борьбе с вампиром обратиться случайно.

- И что вы думаете?

- Я думаю, Наследник специально обратил Малыша, чтобы тот задержал его помощников. Наследник с такой резвостью улетел в столицу к Владыке, не иначе в ближайшее время произойдёт нечто глобальное.

- Что именно?

- Понятия не имею, но ты ведь знаешь репутацию Денди? Помнишь, из-за чего тот лишился права наследовать трон? Я предполагаю, что всё это взаимосвязано, что Наследник так резво удрал в столицу и обратил Малыша, чтобы задержать здесь не столько всех своих помощников, сколько именно Денди, чтобы тот не помешал ему. Что-то должно произойти с Владыкой и Наследником в ближайшее время, а, может, уже произошло.

Внезапно разговор прервался, так как в комнату буквально ввалился Горбыш. Всегда спокойный и гордый, сейчас он походил на себя лишь отдалённо. Если бы не "выдающийся" нос, я бы вообще его не узнал. Взволнованный, с бегающими глазками и дрожащими губами Горбыш смотрел куда-то в сторону. И Князь, и я от неожиданности вскочили на ноги.

- Мы уходим из города, ситуация вышла из-под контроля... - на одном выдохе выпалил Горбыш.

- Что происходит? - взволнованно спросил Князь, не обращая внимания на упавший бокал, из которого по столу стала растекаться кровь.

- Мы не знаем, надо срочно ехать в столицу за... за... а пока... никого из города не выпускать, никого не впускать... да и... не вздумайте его убивать...

Горбыш выскочил так же внезапно, как и появился, Князь и я переглянулись...

- Если этот гадёныш будет мне угрожать, я его прикончу, - сказал я голосом Конвейерщика и достал из-за пояса пистолет. - Серебряных пуль у меня две обоймы, на дюжину вампиров хватит.

Обычно, после выхода из "Обратной ночи" требуется несколько минут, чтобы прийти в себя, осознать, что теперь находишься в собственном теле. Сейчас это было лишним. Мне стало всё равно, в чужой ли нахожусь в памяти или в своей. Мысли занимало одно: неужели я действительно убил невесту Дениса? Зачем? Я вспомнил его лицо, когда видел в последний раз, прощаясь с ним. Он был спокоен и внешне равнодушен. Нет, убийство случилось позже, намного позже, раз Денис дал мне спокойно уйти. Хотя, какое это имеет значение: я убил его возлюбленную, он убил мою семью - выходит, мы квиты? Даже получается, что я первый начал... Голова шла кругом.

Не помню, сколько времени провёл рядом с лимузином, стоя на коленях и пытаясь осознать увиденное. Помню, что, скорее, действуя интуитивно, чем осознано, вымазал лицо кровью, чтобы исцелить ожоги, затем смазал плечо и обмакнул в кровь ладонь. Я делал это как робот, машина, запрограммированная на то, чтобы "отремонтировать" себя. Затем поднялся на ноги и пошёл прочь. Не знаю, сколько блуждал по городу, очень сложно было прийти в себя, когда мысли так и метались.

Очнулся я во дворе жилого дома, когда подбежавшая бездомная псина лизнула меня за руку.

- Мою любимую убил тот, чью любимую убил я, - сказал я псу, положив ладонь на его облезлую голову. - Выходит, братец, я получил по заслугам?!

Пёс взял меня за рукав и потянул.

- Чего тебе? - спросил я и увидел, что пёс тянет не за рукав, а за ремешок часов. - Ты показываешь на время? Скоро рассвет. Ты, братец, предупреждаешь о том, что мне надо спрятаться... Спрячусь я, а дальше что?! Буду мстить тому, кто отомстил мне?! Нет, друг, я сам виноват: не надо было убивать невесту Дениса, тогда он бы оставил нас с Дианой в покое...

И вот тут моя рассудительность вновь дала о себе знать. Я задал себе простой вопрос: зачем мне, человеку, жаждущему навсегда порвать с прежней жизнью, убивать невесту одного из самых влиятельных вампиров? Я что, с ума сошёл?! Что-то ранее самоубийственных поступков за собой не замечал. Тогда зачем это делать? Я медленно поднялся на ноги и уставился на пса так, словно только он знал ответ на мучивший меня вопрос.

- Слушай, а ведь и правда, во всей этой запутанной истории много чего непонятного, куча пробелов и отсутствует логика, - говорил я псу, - ну не мог я этого сделать, никак не мог. Смотри, - я опустился перед собакой на корточки, та преданно на меня смотрела, хотя не понимала ни слова, - мы с Дианой прячемся от вампиров, колесим по стране, раз в два месяца перебираясь в новый город, и тут я, совершенно внезапно, убиваю невесту своего преследователя. Где логика?

Пёс лизнул мой нос и гавкнул.

- Правильно, дружище, нет здесь логики.

Пёс ещё раз гавкнул, соглашаясь со мной.

Итак, отставить панику, надо разобраться в случившемся, узнать больше. Только для начала спрячусь, рассвет не за горами. Пёс лизнул рукав куртки, на котором осталась запёкшаяся кровь. Проклятье, опять одежда испорчена. Я снял куртку, повесил её на ветку и осмотрел рубаху: рукав возле раненой ладони, да в районе плеча был испачкан кровью. Я сорвал оба рукава, - для симметрии - всё, теперь чисто, на мне рубашка-безрукавка, джинсы, которые, к счастью, не были сильно измазаны, только несколько пятен, которые можно зачернить грязью. Теперь не скажешь, что пару часов назад в меня стреляли.

Я вышел к дороге и поймал машину. Водитель странно на меня посмотрел - такой холод, а я без куртки, - но пара сотен сделали своё дело, и он задал лишь один вопрос:

- Куда едем?

Этот простой вопрос застал меня врасплох. Я только сейчас понял, что вновь потерял нить. Денис в столице, его помощники смылись и, наверняка, тоже уже там. И как теперь их найти? Как на них выйти?

- Куда едем? - повторил вопрос водитель.

- В центр, - вяло ответил я.

- На площадь Революции? - уточнил водитель.

- Да.

Машина неохотно поехала вперёд. Мне вспомнилась цепочка, которую составил Денис из "обратных ночей": первый знает второго, второй - третьего, третий... третий не успел рассказать о четвёртом. Можно я начну сначала? Ан, нет, шанс уже использован, "второго не будет", - как говаривал отец Дианы. Вот тут мы и подошли к концу. Что теперь? Как же надоело ломать голову над тем, какой сделать следующий шаг. Дайте, чёрт возьми, карту и покажите на ней место, где скрывается Денис! Зачем устраивать лабиринт и проверять мои нервы на прочность? Фатальное невезение - назовём это так.

- Приехали, - прервал мою мысленную экзекуцию водитель.

Расплатившись, я вышел из машины и побрёл по площади. Раз уж зашёл в тупик, может, стоит устроить публичное самосожжение. От отчаяния в голове стали зарождаться идеи - одна бредовей другой. Мне конец, приплыли. Хотелось найти для себя хоть одно слово поддержки, да хотя бы придумать, но на ум ничего не приходило. Почему бы Денису хотя бы в качестве благотворительности не устроить со мной последний бой, а то вынуждает меня искать его, пытаться всколыхматить память.

Однако светает. Я начал осматриваться по сторонам в поисках спасительных мест укрытия от солнца. На глаза попался огромный семиэтажный торговый центр, открытый круглосуточно - идём туда. Когда солнце осветило город, я уже прятался в одной из кабинок туалетной комнаты на третьем этаже торгового центра. Опять продолжаю влачить свою жалкую жизнь. Заперев дверь, я сел туда, куда обычно садятся без штанов, и закрыл глаза, надеясь чуточку вздремнуть.

Первой пришла мысль, вспомнить что-нибудь о Маше, невесте Дениса. Я сконцентрировался и даже начал различать смутный образ девушки с длинными волосами цвета сухой соломы, как вдруг в туалете что-то загрохотало - пришла уборщица. Я вышел из кабинки и, не задумываясь, ляпнул, желая высказать радушие:

- Приятного дня.

Уборщица, зажимая в одной руке грязный ёршик, а в другой - половую тряпку, метнула на меня свирепый взгляд, и я поспешил выйти. В такую рань в торговом центре работали только ресторанный дворик и кинотеатр, но есть мне было противопоказано, а шумный кинозал слабо походил на место, где можно остаться наедине со своими воспоминаниями. Поэтому я, дождавшись, когда уборщица выйдет, вернулся в туалет и закрылся в кабинке, решив оставаться здесь до тех пор, пока меня не выгонят.

Я вернулся к мыслям об убитой невесте Дениса и уже приготовился получить ответ, как вдруг махнул рукой - так надоела вся эта бесконечная беготня. Ведь всё равно узнаю, почему за нами следили, убивал ли я Машу и что значит "terra incognita". Эта запутанная история отодвинула на второй план самую главную часть моей жизни: семью. Как же так? Я посмотрел на свои руки, прикоснулся языком к клыкам - да, внешне я вампир, машина смерти, но в душе навсегда остался человеком, и никакой вампиризм, никакая бесконечность не способны это изменить - жестокость не может стать заменой любви, во всяком случае, для меня.

И тогда мне на ум пришёл, бесспорно, самый важный вопрос моей жизни: почему Диана выбрала именно меня - ответ на этот вопрос является фундаментом нашего замка любви, ведь только сознательный выбор может стать залогом рождения крепкого и настоящего чувства, такого сильного, что даже смертельная опасность не может стать помехой в его появлении, а также рождении ребёнка в, казалось бы, безвыходной ситуации.

Почему мы выбрали друг друга?

Воспоминание... Я осушил бутылку молока и посмотрел на восходящее солнце. Инстинктивно захотелось от него закрыться, спрятаться от смертельных лучей, но я не сдвинулся с места - даже в воспоминании боязнь солнца давала о себе знать, хотя в то время оно не могло причинить мне вреда. Я вернулся в тот самый дом, где в подвале Денис объяснял мне, что такое "обратная ночь", в день, когда я предал его и весь вампирский мир. Выбор сделан, шанса что-либо исправить не будет, да он мне и не нужен. Это как раз тот случай, когда выбор очевиден. Я перекрестился и тихо прошептал:

- Вот и подошла к концу моя жизнь.

Да, в тот момент казалось, что шансов практически нет, что остаётся только предупредить Диану и готовиться к мести вампиров. А, может, Диана будет так великодушна, что позволит пойти с ней? Я бы жизнь отдал, чтобы её спасти...

Возле крыльца стояла машина, я достал ключи, открыл дверь и сел в неё. Денис сказал адрес, это было недалеко, но всё равно я воспользовался машиной, понимая, что теперь каждая секунда на счету. Подъехав к дому номер семнадцать, остановился, выключил мотор и вышел. Дом, на который я смотрел, внешне ничем не отличался от десятка подобных, расположившихся на этой и на следующих улицах. Подняв руки вверх, словно бы сдаваясь, хотя вокруг никого не было, я двинулся к дому. Наверняка, за мной наблюдают - не может быть, чтобы дом остался без охраны. Дойдя до калитки, я позволил себе смелость опустить одну руку, чтобы открыть задвижку, и в этот момент почувствовал удар сзади по голове.

Очнувшись, я обнаружил себя привязанным к стулу. Затылок гудел, в висках звенела тупая боль. Стоявший передо мной человек с таким угрюмым выражением, точно ему нагадили в ботинки, а затем заставили целый день в них ходить, плеснул мне в лицо холодной водой.

- Итак, к нам пожаловал вампир, - сказал он, опуская пустое ведро на пол. Его мимика поражала своей скудностью: ни один мускул на лице не дрогнул, только губы еле заметно шевелились, когда он говорил.

- Я только что прошёлся по освещённой солнцем улице: либо вы понятия не имеете, кто такие вампиры, либо...

- Человеческий прислужник вампиров - не думаю, что разница большая, особенно в нашей ситуации. Что задумал Наследник, присылая вас сюда?

- Я сам пришёл...

- Вы думаете, я в это поверю? - мужчина попытался усмехнуться, но всё, что у него получилось - лишь чуточку приподнять уголки губ.

- Мне плевать, во что вы верите, я не к вам пришёл, а к Диане, мне нужно с ней поговорить.

- Всё, что ты хочешь сказать Диане, можешь сказать мне - я передам.

Я посмотрел на это страшное, испещрённое шрамами лицо, скривившееся в безобразной улыбке.

- Послушай, красавчик, - мой голос был твёрд и уверен, - я только что подписал себе смертный приговор, предав одного из самых влиятельных вампиров на планете. И если ты считаешь, что своей лучезарной улыбкой сможешь заставить меня проникнуться к тебе симпатией, то ты ошибаешься. Надеюсь, извилин в твоём мозгу больше, чем шрамов на лице, и ты, наконец, приведёшь сюда Диану и дашь мне с ней поговорить. У меня было много шансов ей навредить, и если бы я хотел это сделать, я бы это сделал. Остальное тебя не касается.

Мой собеседник размахнулся и ударил меня по лицу, затем замахнулся ещё раз.

- Прекрати! - остановила его Диана, вышедшая из дальнего угла комнаты, который утопал в тени, из-за чего её до этого не было видно.

Я сплюнул на пол кровь.

- Что ты хотел мне сказать? - спросила Диана.

- Я хочу поговорить наедине.

- Это невозможно, - она покачала головой.

- Что ж, тогда застрелите и выбросите меня у крыльца - мне уже всё равно.

- Как ты узнал, где я скрываюсь?

- Вампиры способны читать чужие мысли. Наследник поймал одного из твоих телохранителей. Это было перед рассветом. Как только солнце зайдёт...

- ...мы уже будем далеко, - перебила Диана. - Зачем ты предупредил меня, ведь мог стать вампиром?

- Я мог стать вампиром ещё год назад, если бы тогда не солгал...

- Зачем? По-твоему, моя жизнь ценнее бессмертия?

- Мой выбор сделан.

- Я знала это, знала ещё год назад, но я хочу понять, почему?

- Я не собирают изливать душу в присутствии этого, - сказал я, сплюнув кровь из разбитой губы и кивая в сторону телохранителя.

Человек, ударивший меня, усмехнулся, считая, что не в моём положении просить, о чём либо, но он в момент стал пунцовым, когда Диана приказала ему уйти.

- Развяжи меня, - попросил я, когда мы остались наедине.

Диана, ни секунды не раздумывая, развязала.

- Можешь спрашивать, что хочешь, - сказал я, потирая запястья.

- Я хочу понять, почему ты выбрал меня, - начала Диана. Было видно, что этот вопрос мучил её давно, она обдумывала его, но так и не смогла найти ответ. - Возможно, тебе не нравится мир вампиров, мир жестокости и убийств. Возможно, ты хотел сбежать из него. Но почему именно я? Почему встретив меня, ты вдруг изменился? Один месяц, проведённый вместе, так на тебя повлиял... странно.

- Помню, как ты рассказывала историю своего отца, я тоже хочу поведать тебе одну историю, историю моей первой любви. Мне тогда только исполнилось шестнадцать, это было в десятом классе. Её звали Аней. Она училась в параллельном и единственное место, где мы пересекались, был факультатив. Мы изучали... да какая разница, что мы изучали?! Это была любовь если не с первого, то со второго взгляда, уж точно. Мы начали встречаться, ходили в кино, в театр, гуляли после школы. Дошло до того, что Аня познакомила меня со своими родителями. Я даже... - я взял паузу, словно готовился сказать нечто ошеломительное, - я даже познакомил её со своим "старшим братом", еле уговорив Наследника сыграть ради меня роль. Зимой, в январские каникулы мы поехали в литературный лагерь на неделю. Эту неделю мы провели наедине, без вампиров, школы и всего остального. Эта была отличная неделя, я, наконец-то, почувствовал, что счастлив... Мы решили пожениться... Безумие, правда? Так как мы были несовершеннолетними, по закону необходимо заручиться разрешением родителей или опекунов. Наследник - мой законный опекун - согласился, но поставил условие: Аня должна узнать о нашем мире.

Я замолчал, заново переживая перипетии того времени.

- Ты рассказал ей правду? - нарушила тишину Диана.

- ...помню, как она рассмеялась в первый момент, когда услышала. Аня искренне верила, что я хочу разыграть её. А затем разозлилась, подумав, что таким бредовым способом я пытаюсь сорвать свадьбу. Аня устроила скандал и мне ничего не оставалось, кроме как познакомить её с нашими. Когда она их увидела... Живчик - так звали Циклопа до того, как он лишился глаза, - показал ей, как он пьёт кровь, как происходит заживление, как кровь впитывается в тело... После этого не поверить, тем более наивной шестнадцатилетней девушке, просто невозможно. Я надеялся, что Аня не возненавидит меня, что не бросит. Но её реакция оказалась совершенно иной, чем я ожидал. Аня изменилась, изменилась до неузнаваемости, о свадьбе можно было забыть. Ко мне она стала относиться, как к прокажённому. Я, человек, вызывал у неё только отвращение, тогда как остальные... В общем, Аня положила глаз на Живчика, потому что тот проявил к ней интерес. Понятно, что она тоже захотела стать вампиром, не взаимной же любви добивалась. Живчик объяснил ей, что это невозможно, надо выстоять длинную очередь. Вампиры тщательно регулируют свою численность, главным образом для того, чтоб не плодить конкурентов в борьбе за кровь. Стать вампиром можно только если кто-то из живущих умрёт, а так как это происходит, по понятным причинам, крайне редко, чаще всего по чистой случайности, то, в среднем, своей очереди ждать приходится лет по пятьдесят. Думали, Аня успокоится, но мы недооценили её, очень сильно недооценили... - я покачал головой, - Аня хотела всего и сейчас и придумала план, как обойти очередь. Она пригласила Живчика на свидание. Где раздобыла пистолет с серебряными пулями - не представляю где именно. Но, говорят, если чего-то очень захотеть... Аня попыталась убить Живчика, чтобы занять его место. Она попала ему в глаз и, пока он лежал без сознания, выпила его кровь - обратилась, а затем исчезла... Мы нашли её через два дня на одном из заброшенных складов. А возле неё пятнадцать трупов - дети, женщины, старики. Сама Аня знаешь, чем занималась? Опускала руку в наполненный кровью таз, а затем наблюдала, как кровь впитывается в кожу. На нас она не обратила внимания, нас будто бы и не существовало... Аня даже не сопротивлялась. Хорошо помню её взгляд, пустой и стеклянный, как будто внутри всё вымерло. Она смотрела в одну точку, словно вокруг совершенно ничего не происходило... Я наблюдал самую страшную из возможных смертей - смерть души.

Закончив, я подошёл к окну и, облокотившись на подоконник, уставился на голубое, чистое небо.

- Что с ней стало? - тихо поинтересовалась Диана.

- Это важно? - спросил я, не поворачиваясь, и, закрыв глаза, подставил лицо под солнце - приятные лучи согревали.

- Живчик стал Циклопом и всё вернулось на прежние места, хотя Наследник, признаться, волновался, что эта история сломает меня... и она меня сломала, только я не подавал вида. Раньше я верил в бессмертие - оно было моей Библией, моим Богом. Но после этой истории... Не то, чтобы вампиризм разочаровал меня и я вдруг захотел остаться человеком, нет, - я продолжал говорить, не поднимая век, мне не хотелось убирать лицо от солнца. - Я видел людей, миллионы людей, которые ничем не отличались от вампиров из-за своего фанатизма. Фанатизм - вот, что меня пугало. Фанатизм, рабство, слепота - называй это, как хочешь. Я стал ненавидеть вампиров за их зависимость от крови. Конечно же, людям тоже надо питаться, но случай с вампирами другой. Вампиры возвели культ крови, для них она не только еда, но и лекарство, идол, которому все должны поклоняться. У людей есть аналогичный наркотик...

- ...деньги, - прошептала Диана.

- Думаю, из нас получились бы отличные вампиры, - усмехнулся я. - Мы бы не дали каким-то клыкам поработить нашу силу воли.

- Пили бы кровь только у добровольных доноров?

- Да хотя бы так, но такая жестокая и дисциплинированная система, которую создал Владыка Найлус, нас бы просто перемолола. Такие "свободные", как мы, и такие "безумные", как Аня, в данной системе не живучи. Здесь нужна такая зависимость от крови, которую Владыка Найлус может контролировать. Остальных он убивает.

- Так почему ты выбрал меня?

Я отвернулся от окна и посмотрел на Диану.

- Ты уже догадалась. Хочешь услышать из моих уст?.. Я полюбил твои глаза, полюбил то, что в них отражается. Ты знаешь, что тебя ждёт, всегда знала, с самого рождения. Даже сейчас, когда твоего отца убили, ты всё равно продолжаешь бороться, хотя понимаешь, что погибнешь. Тебя невозможно соблазнить, как Аню, которой хватило нескольких дней, чтобы рухнуть в пропасть. Я ненавижу зависимость в любом её проявлении и остальные, побочные чувства, которые эта зависимость порождает: жестокость, равнодушие, лицемерие, тщеславие... Думаю, у тебя те же идеалы - я понял это после того, как ты мне рассказала свою историю. Ты знала о вампирах - не могла не знать, отец, наверняка, рассказал тебе больше, чем ты мне тогда. Но вместо того, чтобы искать бессмертие, ты его сторонилась, словно боялась, что оно тебя поработит... Ответь мне всего на четыре вопроса, пожалуйста, утоли моё любопытство. Первый: когда ты узнала, что я связан с вампирами?

- Когда ты мне сказал об этом, той ночью, в день моего рождения, - ответила Диана и поспешно добавила, видя, как недоверчиво я на неё посмотрел: - Нет, правда, только тогда. Обычно отец проверяет всех моих друзей: он предупредил меня на счёт Данилы, просил держать его поближе, чтобы не отпугнуть вампиров - они должны думать, что всё под контролем. А ты... я думала, что вампиры подослали только одного прислужника, зачем им два?! Поэтому тебя и не проверяли.

- Данилу послал не Наследник, а кто-то другой, не знаю кто.

- Денди, его послал Денди.

- Денди? - искренне удивился я. - Но зачем?

- Хотела бы я знать о планах вампиров. Хотела бы знать, зачем они гоняются за мной. Почему не убили до сих пор.

- Я не знаю, честное слово. Наследник мне не говорит.

- Второй вопрос, - напомнила Диана.

- Почему ты тогда сделала вид, что ничего не знаешь о вампирах, когда я выдал себя?

Диана села на стул и закрыла лицо руками - нет, она не собиралась плакать, но, похоже, ей очень сложно было ответить.

- Ты разбил мне сердце, я была ошеломлена, не могла поверить в происходящее, поэтому вела себя так шокировано. Ты разбил мне сердце, - повторила она.

- Извини, я не хотел.

Диана посмотрела на меня и как-то странно улыбнулась.

- Видишь, нас обоих разочаровала первая любовь. Какой твой третий вопрос?

- Почему ты дала мне возможность выговориться сейчас?

- Потому, что хотела понять мотивы твоих действий.

Диана поднялась со стула.

- И последнее, - сказала она, - ответ на твой четвёртый вопрос - "нет".

- Нет? - вскрикнул я. - Но ведь после того, что я рассказал, ты должна понять...

- Я поняла, и именно поэтому "нет" - не хочу, чтобы ты разбил мне сердце во второй раз.

Диана направилась к двери, распахнула её и, сказав лишь одно слово на прощание, вышла. Я продолжил стоять, не в силах сдвинуться, - не мог поверить в происходящее. Мне казалось, что если уж Диана поняла, раз услышала мою историю, то точно возьмёт меня с собой. А вместо этого она ушла, оставив меня одного. Что теперь делать? Я был в полнейшей растерянности. Думал, что существуют только два возможных пути развития событий: либо Диана не поймёт и прикажет убить меня, либо возьмёт с собой. А так? Она ведь знает, что я её не предам, тогда почему...

Я услышал, как на улице хлопнули дверьми, раздался шум работы двигателя, а затем машина уехала - всё кончено, Диана скрылась. Я вышел из дома и пошёл по дороге. Куда шёл, не знаю, просто шёл и всё, не замечая ни прохожих, ни машин. Меня мучил только один вопрос: почему?

Когда начало смеркаться, я обнаружил, что нахожусь на краю города в парке, где громко - отчётливо это помню - щебетали птицы. Я присел на лавку и облокотился на спинку, закрыв глаза. Мне приснился кошмар, в котором вампиры добрались-таки до Дианы и убили её, а затем наступила очередь другого кошмара, где Диана стала вампиром и, как и Аня, обезумела.

Из забытья меня вырвал чей-то голос. Открыв глаза, я увидел перед собой седого старика с бородой, доходившей до колен, который тряс меня за плечо, пытаясь разбудить. Судя по черноте неба, стояла глубокая ночь, и одинокая уличная лампа слабо освещала усталое лицо старика. Что ему от меня надо?

Увидев, что я, наконец, проснулся, старик добродушно улыбнулся и спросил:

- Извините за беспокойство, а можно попить вашей крови?

Что? Этот вопрос, оказался насколько неожиданным и неуместным, что я... очнулся от воспоминаний в туалете торгового центра.

- Надо вызвать охрану, - послышался раздражённый голос за дверцей, - уже в четвёртый раз убираюсь в этом туалете, а третья кабинка всё время занята. Стучу туда, а никто не отзывается.

Голос затих, хлопнула дверь туалетной комнаты. Я открыл щеколду и вышел из кабинки - надо уходить, пока не пришла охрана.

Людей, по сравнению с утром, набралось очень много, торговый центр буквально кишел ими. Я зашёл в первый попавшийся магазин, купил себе рубашку, куртку и новые джинсы и, конечно же, обувь своего размера, посетил туалет этажом выше, переоделся, а старую оставил в кабинке. Затем спустился на первый этаж и, убедившись, что солнце уже зашло, вышел из центра. Перед входом стояло несколько машин такси. Я выбрал ближайшую и сел в неё.

- Куда едем? - спросил водитель.

Ещё переодеваясь в туалете, я прокрутил в голове последнюю "обратную ночь", поэтому ответ дал незамедлительно:

- Клуб "Чёрный кристалл".