Обратная ночь

Ночь четвёртая

Наверняка, пахнет здесь преотвратительно: жирные, масляные пятна расплывались на тёмной поверхности воды. Кое-где набухали пузыри, поднимая из глубин канализационный смрад, и, когда лопались с характерным хлопком, выпускали этот смрад на поверхность. Но я этого не чувствовал, словно кто-то закупорил мне нос. Я сидел, погружённый в густую мутную жидкость и думал о том, как было бы хорошо, если бы можно было вызвать "обратную ночь" у самого себя. Действительно, вот сижу здесь, практически ничего не помню, а взять бы, всадить клыки в собственное запястье - я поднёс руку ко рту - и начать высасывать кровь. Клыки вошли мягко, безболезненно и завели свой "моторчик", но после первых же капель "закачка" прекратилась из-за отторжения, которое производила собственная кровь. Начались рвотные позывы, отверстия в клыках закупорились. Вытащив клыки, я убрал руку и начал плеваться. Тошнота ушла. Нет, ничего не получится, а так хотелось... задать вопросы своей памяти. Как плохо, что нельзя вызвать у себя "обратную ночь". Придётся ждать, когда воспоминания придут сами собой.

Я вспомнил о Денисе. Сидит сейчас, наверное, в шикарной усадьбе на кожаном кресле, запустив пальцы ног в шерстяную мякоть ковра, вкушает кровь из хрустального бокала, в котором бликами играет лунный свет, и с насмешкой вспоминает, как за пару мгновений лишил жизни двоих человек, которые были для меня всем. Я ненавидел его, ненавидел его уверенность в безнаказанности, ненавидел за то, что он играл с нами все эти десять лет, кормя надеждой.

- Нет, ты меня не сломаешь, я найду тебя! - это был вызов: вызов Денису, судьбе, самому себе, наконец.

Поднявшись, я стянул с себя грязную, рваную одежду и бросил её прямо здесь. На мне осталось только нижнее бельё, да золотое кольцо, которое я намеревался вернуть убийце. Всё, хватит бежать, пора нападать самому. Теперь я буду устраивать засады и обращать в бегство противников.

Не помню, чтобы страдал клаустрофобией, но, выбравшись из трубы, я почувствовал себя намного лучше и свободнее. Стараясь избегать людей, я двинулся дальше по реке. Высотки закончились, и началась территория элитного посёлка. Дома-дворцы, высокие заборы - здесь живут те, которых не принято называть "простыми смертными". Одинокие особняки прекрасно подходили для того, чтобы я мог поживиться там всем необходимым, да и помыться не мешало бы. Возле одного такого домика я и остановился. Один охранник, судя по запаху - сильный и здоровый, но, что радует, человек, а не вампир. Это, конечно, если не брать в расчёт свору собак, но с моей скоростью...

С доберманами я справился идеально - только один успел подать голос, да и то лишь жалкий вскрик. Затем наступила очередь охранника. Тот сидел в гостиной и смотрел в телевизор, в то время как на двенадцати мониторах видеонаблюдения за его затылком, охватывавших всю территорию, по очереди мелькала моя тень, и темнели бесчувственные тела собак. В дом я проник через открытое окно - видимо, охранник считал, что мимо шести доберманов никто не проскочит, раз оставил половину окон гостеприимно распахнутыми. Лишь, когда моя тень накрыла его, он встрепенулся, дёрнулся к пистолету, но моя реакция была феноменальной. Убивать его я не стал, уже по Кате заметив, что когда вампир вонзает клыки, то жертва теряет сознание, - возможно, в клыках содержится вещество, которое действует на жертву, будь то человек или, скажем, собака, как мощное снотворное.

- Путь свободен, - прошептал я, когда охранник рухнул без чувств на диван.

Времени оставалось мало: даже, если охранник очухается нескоро, риск слишком велик, - кто знает, может, сработала система оповещения и сюда уже едет полиция. Поднявшись на второй этаж, я обнаружил гардеробную, по размерам превосходящую мою сгоревшую квартиру. Пару минут потребовалось, чтобы принять душ и смыть с себя всю грязь в просторной ванной, облицованной мраморными плитами. Ещё минута - на поиск подходящей одежды. Я не вертелся перед зеркалом в поисках наилучшего сочетания: просто, взял джинсы, на пару размеров больше моего (меньше, к сожалению, не было), да майку, поверх которой накинул неброскую, серую рубашку - готово, осталось только найти ботинки. Вот тут пришлось попотеть. Конечно, ботинок здесь было больше, чем в обувном магазине, - хотя, казалось бы, зачем столько, ног-то у хозяина всего две, - но подходящего сорок пятого размера не нашлось. Лишь с трудом отыскав на размер меньше, я натянул на себя эти ботинки и сморщился: тесно и неудобно. Ладно, не со всем же должно везти - мозоли будут мне об этом напоминать.

Спустившись вниз и, убедившись, что охранник продолжает пребывать в бессознательном состоянии, я покинул дом. Скоро нагрянет полиция, просмотрит видеозаписи и... интересно, полиция знает о существовании вампиров? Они ведь увидят, с какой скоростью я проворачиваю свои дела? Мало мне вампиров, так ещё и полиция за мной увяжется.

Не обращая внимания на боль в стеснённых пальцах, я побежал, чтобы поскорее уйти от дома, который обокрал. Через пару кварталов остановился. Куда идти? Где искать Дениса? Я ощутил растерянность и чувство пустоты, когда не знаешь, какой сделать следующий шаг. Ладно, раз не знаю, куда идти, так, может, мне подскажет кто-нибудь?! Кто? Соседи квартиры, где я жил?! Полиция?! А, может, Борис... Сдал же, гадина, вывел вампиров на меня, а значит, может и меня на них вывести. Я решил наведаться к Борису, предварительно разведав территорию, чтобы опять не попасть в засаду. Переключившись на обоняние, я попытался найти в округе хоть одного вампира - ни-ко-го. Только несколько людей как маятники сновали туда-сюда.

В этот момент моё внимание привлёк ночной клуб на противоположной стороне улицы, я остановился - что-то отдалённо знакомое всплыло в памяти. Я здесь был? Нет, точно нет. Вывеска не знакома, как и здание. Тогда что? Музыка - та самая песня, которая играла, когда я с подачи Дениса пошёл знакомиться с Дианой.

Воспоминание нахлынуло с такой быстротой и неожиданностью, что я не сразу понял, что всё происходит только в моей голове. Лишь "ожившая" Диана, танцевавшая передо мной, убедила меня в том, что я нахожусь в прошлом.

- Привет, Оля, - поздоровался я с девушкой, танцующей рядом.

- Привет, - ответила та.

- Познакомишь нас, - попросил я, кивнув в сторону Дианы.

Так, где я? Что происходит? Ах, да, я же в ночном клубе, выполняю приказ Дениса.

Оля улыбнулась мне, подошла к Диане и что-то ей прошептала, обе девушки посмотрели на меня. Вот он пленительный момент нашего первого знакомства. Это уже потом будет "день рождения" и бегство, а сейчас эта милая девушка только узнала, как меня зовут. Я посмотрел назад и увидел Дениса, внимательно за нами наблюдавшего. Рядом сидел Пьеро, перешептывавшийся с официантом.

- Привет, это Диана, - услышал я голос и обернулся.

Диана приветливо помахала рукой и поздоровалась. Мой хмурый и задумчивый вид слегка её смутил, она смотрела на меня так, словно спрашивала: "сам же желал познакомиться, так чего молчишь?".

- Ты хорошо танцуешь, прям, как профессионал, - ляпнул я дежурную фразу. Проклятье! Что я несу?! Мне захотелось провалиться сквозь землю от стыда. Надо же так опростоволоситься. Ещё бы сказал, что у неё глаза красивые и можно смело вешать на грудь орден "Король банальности первой степени".

- У тебя красивые глаза, - закончил я.

Браво! Фанфары, овации. На месте Дианы я бы ушёл, но она осталась.

- Спасибо.

Ну же, не вздумай ляпнуть ещё какую-нибудь чушь, а то мне за тебя стыдно!

На моё счастье первой заговорила Диана:

- Значит, тебя зовут...

Музыка пропала, отрезвляющий порыв ветра поцеловал и привёл меня в чувства, я вновь оказался в настоящем. Разочарование было настолько сильным, что я выругался и ударил по фонарному столбу. Бетонный столб треснул. Почему я не могу контролировать свою собственную память, которая то открывает, то вновь скрывает моменты из прошлого? Почему не могу задать этой памяти простой вопрос: "что было дальше?", и тут же получить ответ? В конечном итоге, это моя память или чья?

Я подошёл к металлическому ограждению и схватился за прутья. Или сейчас, или никогда, - поставил я себе ультиматум. Ну же: какой был следующий шаг?

Барабанная дробь дождя отбивала ритм по поверхности луж. Солнце скрылось за почерневшими облаками, а промокшие, спрятавшиеся под зонты прохожие мельком пробегали мимо. Мы стояли с Дианой на спортивной площадке под деревянной крышей и жались друг к другу.

- Вот так и прогуляли лекцию, - буркнул я от досады, что Диана теперь промокнет по моей вине, и, не дай Бог, ещё заболеет.

- Ничего, лучше здесь, чем слушать Шварца, который настолько любит историю, что, наверное, даже во сне дискутирует сам с собой на тему степени влияния азиатской культуры на становление русской нации.

- Там хоть сухо...

- И скучно, как в гробу, - заметила Диана. - Ты почему пошёл на "русскую историю"?

- Я?.. э-э-э... - не мог же я сказать, что пошёл на этот курс только для того, чтобы следить за ней по приказу наследника трона вампирского клана. Какие науки? Я намеревался стать вампиром и жить вечно, не заботясь об учёбе, поэтому ответил нейтрально: - Мне нравится, просто нравится и всё.

- А я пошла, чтобы как можно больше знать о прошлом, люблю прошлое - оно таит в себе столько удивительных тайн. А кем ты хочешь стать, когда закончишь учёбу?

Так далеко я не заглядывал, не планируя ещё четыре года мотать в этом университете. Думал, управлюсь за пару месяцев, получу "первый номер" на обращение, а затем... бессмертие...

- Стараюсь жить с лёгкостью, ни о чём не задумываясь, так, будто впереди меня ждёт бесконечность, - медленно говорил я, тут же на ходу придумывая, что сказать.

- То есть, у тебя нет определённой цели в жизни?

Мне хотелось сбежать из-под "деревянного навеса", уйти от откровенного разговора, но Диана взяла меня за руку, прижалась ближе и... заплакала. Такая реакция удивляла.

- Ты чего?

- Так, просто, твои слова напомнили мне одну историю.

Какую ещё историю? Что я такого сказал?

Мы оба замолчали: я чувствовал, что Диана хотела рассказать эту историю, но не решалась. Мне же ничего не хотелось, только бы поскорее выполнить задание. Но дождь, как назло, продолжался, запирая нас здесь. Диана молчала, и мне пришлось заговорить, чтобы неловкая пауза не растянулась надолго.

- Расскажи.

- Точь-в-точь эти же слова: "стараюсь жить так, будто впереди меня ждёт бесконечность" говорил один человек по имени Никита. У него не было цели в жизни... тоже... и, пытаясь это скрыть, он всем говорил, что живёт текущим моментом, бездарно убивая день за днём, будто бы действительно впереди была бесконечность, и время теряло всякую ценность. Его жена Александра, на которую он совершенно не обращал внимания, - Диана сказала это с такой болью в голосе, будто бы это касалось её лично, - искренне любила его и верила, что с возрастом это "безделье" пройдёт. Однажды, Никита познакомился с другим парнем, своим тёзкой, по прозвищу - Денди (моё сердце ёкнуло - уж не про помощника ли Дениса идёт речь?). Никита попал в странное общество, которое собиралось только по ночам, - говорят, они там даже кровь пили. Сатанинская секта или что-то в этом роде. Никита верил в то, что с помощью Денди сможет стать бессмертным - эта безумная мысль насколько в нём засела, что он совершенно позабыл обо всём остальном и всё твердил о бессмертии. Впервые у Никиты появилась цель, настоящая цель. Он не замечал ничего, что вокруг происходило, даже не обратил внимания на рождение собственного ребёнка, не говоря уже о том, что девять месяцев, пока Александра была беременна, говорил только о себе. Лишь бессмертие занимало его мысли...

Дождь прекратился. Диана опять начала плакать - странно, что история так на неё действовала.

- А дальше что? - спросил я, скорее из вежливости.

- Денди, чтобы проверить фанатизм и преданность Никиты предложил ему принести в жертву жену, а взамен обещал фантомное бессмертие. Понимаешь?! Предложил убить живого человека, а ради чего? Никита, ослеплённый самообманом, покорился. Александру убили...

- Да, весёленький рассказик, - сказал я. История меня не поразила - лично для меня ничего удивительного в ней не было: обычный прислужник, готовый продать душу за то, чтобы стать вампиром - я слышал миллионы подобных. Что уж говорить - я сам такой. Но меня удивляла реакция Дианы - будто она воспринимала действия Никиты, как личное оскорбление. Я не видел в этой истории ничего, из-за чего можно было бы так расстраиваться.

- Бессмертия Никита не получил, - с трудом продолжила Диана, - и остался наедине со своим ребёнком. Когда потерял Александру, когда остался один, Никита понял, насколько дорога она ему была. А Денди всё не успокаивался и требовал теперь уже ребёнка, которому не исполнилось и года. И всё ради развлечения, чтобы потешить собственное Эго, насладиться властью над другими ("Да, это похоже на Денди!"). Никита сбежал, спасая свою дочь...

Диана замолчала.

- Ну что ж, сам виноват, - сказал я, чтобы гнетущая пауза сильно не растягивалась, - не гонялся бы за бессмертием, глядишь, жили бы они сейчас втроём в спокойствии. Мораль ясна: любовь сильнее и важнее всего и никакое бессмертие не стоит человеческой жизни... А так разрушилась счастливая семья: Никита, Александра и... кстати, как звали девочку?

- Диана...

Я осёкся. В горле будто бы застрял ком, мешавший говорить. Если бы меня в этот момент ударила молния или лягнула лошадь, я бы всё равно ничего не почувствовал - шок парализовал всё тело.

Боль и страдание отразились в блестящих капельках слёз Дианы.

- Мой отец предал мою мать и не было ни секунды, чтобы он не пожалел об этом.

- Прости, я не знал, - еле выговорил я.

- Очень часто, в полубреду, отец повторял её последние слова: "шанса всё исправить не будет".

Я молчал, что можно сказать девушке, отец которой "убил" мать, ради того, чтобы стать вампиром? Какие слова сочувствия подобрать? Сказать, что понимаешь её, когда понять такое невозможно, только пережить...

- Я люблю отца, вижу, как он страдает, как жалеет о своём поступке, но... он потерял смысл жизни... а ты... у тебя есть родители?

- Они погибли, когда я был маленьким. Мой брат... у меня остался старший брат, который заботился обо мне.

- Такой светловолосый, с бледной кожей и красными глазами? Я видела его, когда он вчера забирал тебя поздно вечером, когда стемнело.

- Да, он самый... ты была на крыше главного здания? - внезапный эмоциональный порыв оживил меня, я решил, что буду делать дальше.

- Где? На крыше? Туда нельзя, из универа отчислят.

- Пошли, - сказал я и схватил Диану за руку.

Мы побежали, хлюпая туфлями по лужам. Лужайка, дорожка, мраморная лестница, дверь-вертушка, и вот мы уже ждём лифта в опустевшем на летних каникулах главном здании университета. В лифт мы зашли вдвоем, и я нажал на кнопку. Зажглась цифра "тринадцать" и лифт тронулся.

- Замёрзла? - спросил я, подходя ближе.

Продрогшая Диана стучала зубами. Я прижал её к себе.

- У меня есть парень, - предупредила она, когда моё лицо оказалось в опасной близости.

- Неважно, - прошептал я и прикоснулся к холодным губам. Диана не отстранилась, но и не ответила, лишь позволив себя поцеловать - ничего более. Когда лифт остановился, мы вышли. Пара студентов, да седой лектор в очках с любопытством посмотрели на нас, пока мы пробегали мимо, - так нелепо смотрелись смущённые улыбки на продрогших лицах. В огромной лекционной аудитории, к счастью, никого не оказалось. Я закрыл дверь, затем помог подняться Диане на подоконник, залез следом и открыл широченное окно. Этажи главного здания были высокими, под четыре метра, поэтому тринадцатый располагался на уровне двадцатого этажа обычного жилого дома. Мы вышли через окно на крышу бокового корпуса. Ветер здесь казался ещё холоднее и беспощаднее. Мы подошли к краю, и Диана позволила себя обнять.

- Здесь высоко, вот там смотровая, - сказал я, показывая вдаль. - Отсюда всё вокруг кажется таким мелким.

- Особенно люди, - заметила Диана, пытаясь разглядеть крохотных "муравейчиков", ползающих по земле.

"И вампиры", - подумал я. Это было моё убежище, место, где я мог на время забыть об унижениях и оскорблениях, которые терпел от Дениса и его помощников-вампиров. Здесь я ощущал себя по-настоящему свободным, личностью, а не жалким червяком, мальчиком на побегушках. Именно поэтому я привёл Диану сюда, подальше от земли с заполнившими её мерзкими кровососами. А здесь мы были только втроём: я, она и бесконечное небо.

Бешено сигналя, передо мной пронеслась машина. Я очнулся на краю проезжей части и первые мгновения даже не мог понять, где оказался. Опять в голове всё спуталось. Дорога, грязный город. Ах да, я же в настоящем. К чёрту это настоящее, хочу обратно в прошлое. Вот, те самые воспоминания, которыми я хотел бы обладать, которые хотел бы воскрешать: я и Диана. Память казалась такой же доступной, как раскрытая книга, что стоит только задать вопрос, найти в содержании нужную страницу и... Я задавал вопрос - бесполезно. Бесцельно блуждая по городу, то медленно шагая, то мчась с бешеной скоростью, я пытался поймать то неуловимое, что всё время было со мной, хранилось в голове.

- Шанса всё исправить не будет, - прошептал я.

Кто знает, может, завтра я умру, так и не вспомнив большую часть своей жизни, не вспомнив те моменты, ради которых расстался с бессмертием.

Захотелось пить, клыки - вырвать вас к чёртовой матери, из-за вас я не могу вспомнить, вы мешаете обрести спокойствие. Пока не утолю жажду, пока не насыщусь кровью, не смогу сконцентрироваться на воспоминаниях. Опять экспериментировать? Опять искать подопытного кролика? Я вспомнил о своём намерении навестить Бориса - вот и решение проблемы.

Когда подошёл к "мини-отелю", то увидел две полицейские машины. В одной из них двое о чём-то устало переговаривались. Другая стояла пустая. Я принюхался: вампиров нет - вот и славно. С этими, сколько бы их не было, справлюсь.

Разбитые прошлой ночью окна уже успели заколотить досками, но стеклянные осколки под ними никто убирать не собирался.

Я притаился за углом и принялся ждать, когда же уйдут полицейские. То, что они уйдут, я не сомневался - уже давно стемнело, у них мало желания торчать здесь всю ночь, а если бы кто-то хотел устроить засаду, то оставил бы вампиров, а не людей. Один из сидящих в машине полицейских включил радио, зевнул и облокотился на подголовник, второй закурил сигарету. Похолодало, подул северный ветер, и второй, выкурив сигарету, закрыл окно; первый, кажется, и вовсе уснул под негромкую мелодичную музыку.

Это ожидание длилось бы мучительно долго, если бы не сегодняшнее воспоминание. Несколько раз я прокручивал каждое сказанное слово, каждый взгляд, движение и прикосновение. Как же хорошо было с Дианой.

Стоп! Кажется, я кое-что упустил. Во мне стремительно нарастало волнение, словно я стоял на пороге очень важного открытия. Диана говорила, что мы прятались от вампиров десять лет. Видимо, надо считать от того события, когда я сбежал от них. Сколько нам тогда было? Около двадцати. А что там говорил Денис? Они с Денди были братья, оба были наследники трона вампирского клана, оба были равны в правах. Были! За двадцать лет до этого Денди совершил нечто такое, за что его низвергли до уровня обычного помощника. Выходит, это произошло как раз в то время, когда родилась Диана, когда её отец Никита предал вампиров. Получается, отец Дианы как-то связан с тем, что лишился своего статуса сын Владыки, по сути второй по рангу в иерархии клана вампир. Вот где надо копать... Денди - ключ ко всему...

Хотя... всё это лишь предположение, наивная попытка связать обрывочные факты, увиденные в видениях.

Внезапно меня ослепил яркий свет вспыхнувших фар - одна из полицейских машин очнулась и тронулась в путь. Вторая так же уезжала. Когда полиция скрылась, я ещё раз принюхался - никого рядом не было - и направился к входу в гостиницу. Ещё вчера в этом доме звучали голоса Дианы и Лизочки, ещё вчера я верил в чудо, в то, что они живы. А сейчас желал лишь одного - узнать истинную причину гибели своей семьи. И осознание того, что правду придётся ждать ещё очень долго, действовало на меня удручающе. Подойдя к двери, я почувствовал, как во мне нарастает страх потерять последний шанс найти Дениса. А что если Борис ничего не знает?.. А что если... поздно, он идёт, - я почувствовал запах крови человека. Кто-то остановился возле двери и, звеня ключами, принялся искать подходящий. Странно, что не может подобрать его сразу - кому, как не Борису знать, какой подходящий, его же гостиница. О, он их уронил, и ключи звонко шлёпнулись о каменный пол. Я бесшумно открыл дверь и увидел перед собой заплывшее жиром тело с сальным конским хвостом на затылке. Борис нервничал и дрожал, а когда поднялся и увидел в ночной мгле моё лицо, то побелел и, схватившись за сердце, попятился назад. Ключи вновь со звоном упали на пол. Я перешагнул через порог, поднял ключи и закрыл дверь на замок. На это у меня ушло не более минуты. Всё это время Борис нервно икал.

- Есть здесь кто-нибудь? - спросил я, хотя уже по запаху знал ответ.

- Да, - закивал Борис и, сильно моргая, затарахтел: - там наверху отряд вампиров. Бегите, я задержу их.

- Значит, ты недостаточно меня боишься, раз лжёшь, - мягко, но уверенно сказал я. Страх - вот, что мне нужно.

Борис, передвигая ножками и ручками, начал отползать назад, напоминая краба, пытавшегося спастись от солнцепёка. Я шёл следом, нависая над ним.

- Я не виноват, я ничего не делал, - пищал он.

- Где Наследник?

- Не знаю, я никогда его не видел.

- Кому ты сдал меня?

- Конвейерщику...

"Какому ещё конвейерщику?" - хотел переспросить я, но остановился. Борис продолжал пятиться. Я схватил его за ногу, стащил вниз и склонился над ним.

- Как ты узнал, что я вампир?

- Кольцо - его носят те, кто стоит в...

- Я знаю, - перебил я, - одного этого недостаточно, что ещё?

- Пятна крови на одежде, - пищал Борис. - Вы просили днём не беспокоить, и не среагировали на вонь в номере, хотя там уже полгода никто не убирался.

В его глазах застыл ужас от осознания приближавшейся смерти. Борис попытался ещё что-то сказать, но лишь бесполезно глотал воздух.

Я ликовал: теперь он готов, да здравствует "обратная ночь"!

Клыки вошли в потную, жирную шею. Насладиться такой кровью было невозможно, но и не ради наслаждения я её пил. Борис крякнул и потерял сознание. Давай, задавай вопросы чужой памяти. Сомнения, что ничего не получится, что мне не удастся вызвать "обратную ночь", оказались напрасными. Я практически сразу же, с первой каплей почувствовал, что в крови есть ещё что-то, нечто нематериальное, еле уловимая нить. Вначале показалось, что нить растворилась, ускользнула от меня в последний момент. Я чуть не завопил от отчаяния: потеряна последняя надежда. Но это было не так...

Я сидел за стойкой портье и обречённо смотрел вперёд, как, вдруг, увидел фигуру в чёрном балахоне с закрытой капюшоном головой, проскочившую мимо.

- Как вам наш номер люкс? Могу в качестве бесплатного бонуса предложить огромную коллекцию американских боевиков на видеокассетах.

Если бы я мог подпрыгнуть на месте, я бы это сделал, - так неожиданно прозвучал из моих уст писклявый голос Бориса. Мой разум словно бы оказался в теле чужого человека - а ведь так оно и было на самом деле. Несколько секунд понадобилось, чтобы привыкнуть к такому положению вещей. Это кино со мной в главной роли - надо относиться к этому так. Мне казалось, будто я барахтался в чане с тёплым жиром, пытался выбраться, но жир обволакивал меня и тянул вниз.

Тем временем моя рука приложила к уху трубку, пухлые пальцы нажали несколько кнопок на телефоне и в ухе послышались гудки. Проклятье, не успел запомнить номер.

- Да? - рявкнул раздражённый голос.

- Это я, - из моих уст прозвучал тот же писк, и мне опять стало не по себе.

- И какого хрена ты звонишь мне в такую рань? Ты в курсе, что ещё нет и семи?

Семь утра - рань? Значит, на проводе человек, а не вампир - ко мне вернулась моя рассудительность. Пока шёл разговор, я лихорадочно пытался запомнить голос, но волнение, вызванное первой "обратной ночью", да мысль о том, что это явление может оборваться в любой момент, мешали мне сконцентрироваться.

- Похоже, у меня новообращённый.

- И что? Позвони Лешему, пусть разберётся...

Я хотел положить трубку, но говорящий на том конце, остановил:

- ...стой, погоди, - похоже, собеседник выслушивал какие-то рекомендации, - как он выглядел, Борис?

- Высокий такой, - начал я говорить, - в чёрном балахоне с рисунком скалящегося волка, лица не видел, скрыто под капюшоном... у него кольцо прислужника на большом пальце.

Собеседник начал с кем-то переговариваться. Слышался шёпот, но разобрать слова было сложно. Кажется, они искали кого-то, но не совсем были уверены в приметах.

- Приезжай ко мне, - рявкнул голос и бросил трубку.

Адрес, - я должен запомнить адрес! Меня лихорадило. Я знал, что нахожусь в чужой памяти, что мне необходимо лишь задать правильный вопрос, чтобы получить ответ, но не мог собраться, поэтому начал видеть случайные эпизоды, не имеющие ничего общего с тем, чего хотелось бы увидеть. Я увидел, как насилую вопящую рыжую девушку, как меня избивают двое парней, как уже я, пыхтя и потея, бью ногами человека, как кричу на постояльца, требуя с него деньги, как смотрю футбол. Эпизоды сменялись так быстро, что у меня закружилась голова. Да когда же это прекратится?! Где Борис слышал этот рявкающий голос? Я должен концентрироваться на голосе. Голос!

И тут же, как с "Войной и миром", пришёл ответ. Вначале мне показалось, что это ещё один случайный эпизод: лысый, с худощавым лицом человек, сидевший за столом и производивший какие-то подсчёты. Позади него, за стеклом работали несколько девушек и парней, фасовавшие белый порошок по пакетикам. За их работой следила пара людей с автоматами - всё, как в гангстерских боевиках, оттого эта картина и мозолила глаза своей банальностью.

- Будешь сообщать мне, если в твоей гостинице появится вампир, понял? - сказал лысый, и я вздохнул с облегчением - голос тот самый, что слышался в трубке. - Хотя какой уважающий себя вампир будет останавливаться в такой дыре, как твой клоповник. Свободен.

Тело, в котором я находился, не сдвинулось с места. Почему Борис не уходит?

- Чего тебе? - спросил лысый, нахмурившись. Он был занят и раздражался, когда у него попусту отнимали время.

- Я мог бы помочь в торговле наркотиками.

- Я не наркотиками торгую...

- А чем? Сахаром?

Боже, Борис, знай, с кем можно острить или у тебя и мозги заплыли жиром.

Сидящий за столом человек, похоже, шутку не оценил. Он оторвался от расчётов, посмотрел на меня и ледяным голосом произнёс:

- Ты, жертва Володарского, насмотрелся американских боевиков, думаешь, всё знаешь? Ещё раз позволишь себе поострить, лишишься языка.

Я почувствовал, как холодный пот выступил на толстом теле Бориса. Лысый вернулся к расчётам, и спокойно, как будто ничего не произошло, продолжил:

- Пожалуй, ты можешь мне помочь. И, кстати: я не наркотиками торгую, а кровью.

Лысый взглянул на меня, помолчал немного, видимо, решая, продолжать говорить или прогнать меня.

- Подсаживаем людей на наркотики, делаем из них рабов, а затем доим, как коров. И, конечно, имеем с этого деньги: от людей - за наркоту, от вампиров - за кровь. Весьма прибыльное дельце с большими перспективами. Теперь, я думаю, ты понимаешь, откуда у меня прозвище Конвейерщик, - закончил Лысый и поманил меня пальцем, на котором блестело золотое кольцо-прислужника.

- Я позволю тебе сбывать часть товара и подбирать людей для моей "фабрики", но учти, если проколешься, никто тебе не поможет - таких шавок, как ты, тысячи, мне не составит труда найти тебе замену.

- Понял, - я кивнул.

- Это тебе для начала, - Конвейерщик вытащил из ящика стола маленький пакетик и бросил его мне. - Вздумаешь воспользоваться сам, тут же попадёшь в расход на "фабрику". С такой туши крови будет предостаточно. На склад больше не приходи. Точка сбора - набережная у северного причала. Свободен.

Воспоминание сменилось, я вдруг оказался в теле маленького мальчика, которого по щекам лупил отец. Я вопил от боли, в глазах мутилось от перегара, вырывавшегося из горла отца. Что случилось? Не то воспоминание, такими темпами растрачу остаток "ночи" на детские травмы Бориса и останусь ни с чем! Я сконцентрировался на образе Конвейерщика. Где его раньше видел Борис?

Вдруг я оказался в той же самой комнате, где и находился несколько секунд назад. Только теперь позади Конвейерщика, всё так же сидевшего за столом, застыл вампир с носом, длинным и искривлённым, как у орла. Горбыш - сложно не узнать помощника Дениса по такому "выдающемуся" носу.

- Докладывай, - приказал Конвейерщик, обращаясь ко мне.

Чувствовалось, что Борис весьма взволнован появлением незнакомца. Знал ли он, какая влиятельная особа перед ним стояла? А, может, это был первый вампир, которого он видел?

- В моей гостинице остановился...

- Представься! - приказал Горбыш.

Я вздрогнул.

- Это наш друг Горбыш, он помощник Наследника, сына Владыки Найлуса, - с благоговением и дрожью в голосе представил гостя Конвейерщик.

Я задрожал и начал сильно потеть, моментально взмокнув и истощая неприятный запах. Проклятая "обратная ночь": всё происходящее так реально, будто бы это происходит со мной, хотя я прекрасно понимал, что это дрожащий и испуганный Борис сейчас стоит перед Горбышем, что я всего лишь нахожусь в его теле.

- Я хозяин... - прозвучал писклявый голос из моих уст.

- Тебя же предупредили, воспользуешься наркотой, попадёшь на "фабрику", - перебил Горбыш.

О чём это он? Что за глупости?

- Я не... я не посмел бы. Я, правда, видел вампира, не вру, - звучал взволнованный и дрожащий, как натянутая струна, голос из моих уст.

- Ты врёшь! - отрезал Горбыш и сделал шаг вперёд.

Моё грузное тело дрожало, жировые отложения волнами перекатывались по телу, сальные железы вырабатывали капли пота.

- Я слышал, ты нелестно отзывался о нашем Владыке, - сказал Горбыш, подходя вплотную ко мне. - Называл его одряхлевшей мумией.

Моё тело задыхалось, сердце билось так неистово, что я начал опасаться инфаркта, что грозило обрывом "обратной ночи"... "Обратная ночь" - точно! Горбыш своими путаными вопросами пытался выбить жертву из колеи, заставить её бояться, чтобы...

Горбыш подскочил в одно мгновение и вонзил в меня клыки... я потерял сознание, но вскоре очнулся от сильного удара, грохнувшись об пол. Похоже, Горбыш даже не удосужился меня поддержать, бросив как ненужную тряпичную куклу. Я открыл глаза, передо мной всё расплывалось неясными бликами.

- Да, это наш парень, - прозвучал голос Горбыша, который уже успел кому-то позвонить и говорил по мобильнику. - Лица я не видел, как и на горе, Малыш был в капюшоне... Бросайте всё и дуйте в гостиницу, адрес сейчас дам... хотя нет, оставьте Удава, пусть приберёт за нами... Я знаю, что уже стемнело, поэтому поторапливайтесь...

Непроглядная чёрная мгла поглотила и Горбыша, и Конвейерщика, и всю остальную комнату. Я очнулся.

Чёрт возьми, как реальна "обратная ночь". Действительно, Денис был прав: такое чувство, будто разум жертвы становится твоим разумом. Так легко и с ума сойти. Я три раза щёлкнул пальцами перед своими глазами - отлично, раз могу управлять телом, значит, это реальность. Вот так и буду различать, прошлое, - не важно, своё или чужое, - от настоящего.

Подо мной лежал мертвец. В этой бледной, плохо слепленной восковой кукле сложно было опознать Бориса, которого всегда отличала свиная розоватость кожи, а сейчас... зрелище было не из приятных. Почему он так быстро изменился? Неужели я успел выпить из него всю кровь?! Какое противное зрелище. Я перешагнул через труп, поднялся на второй этаж и осмотрелся. Никаких следов вчерашней борьбы не осталось, а ведь именно здесь я размозжил череп Рыжему. Похоже, вампиры основательно всё почистили к приходу полиции.

Обыскав все десять номеров гостиницы, я вернулся к стойке портье. В верхнем ящике стола лежала пачка денег, паспорт и карта автомобильных дорог. Борис собирался смыться? Я взял и деньги, и карту - мало ли для чего они могут понадобиться, - и принялся осматривать остальные ящики. Во втором лежали диски. После первых кадров просмотра одного из них, меня чуть не вывернуло наизнанку. Такие извращенцы, как Борис, могут дать фору любому вампиру в проявлении жестокости. Кроме дисков здесь также лежали пивная открывалка, зубочистки и кусочки попкорна. Последний ящик оказался заперт, но после пары ударов он разлетелся в щепки. Среди деревянных обломков я отыскал три гостевые книги, журнал выплаты "комиссионных" полиции и даже журнал торговли "сахаром" Конвейерщика. Такую "бухгалтерию" весьма опасно хранить в одном месте, да и вообще хранить было глупо со стороны такого мелкого человека, как Борис. Зачем он это делал? Я просмотрел журналы, но ничего ценного не нашёл. Цифры, имена без фамилий и адресов - пустая информация. Да в гостевых книгах посещений было всё, включая паспортные данные, но я сомневался, что кто-то из значимых людей оставался бы в гостинице подобного типа. Всё это мелкие люди, сырье для "фабрики", не представлявшие для меня интереса.

Большие старые часы ударили семь раз. Ого, пока я тут копался, уже наступило утро. Значит, придётся провести целый день наедине с трупом Бориса. Надеюсь, эта туша не успеет до заката заполнить всё помещение своей вонью. Я спустился вниз и с трудом поднял тело. Моя надежда на отсутствие сильного запаха развеялась, как и свежий воздух. Боже, какой смрад поднялся от этой туши. Даже я, вампир, чувствовал это. Похоже... нет, не хочу об этом думать. Поскорей бы отнести труп в самый дальний уголок гостиницы - нельзя оставлять это у дверей, пока на вонь не слетелся весь город. Как только отвратная работа была сделана, я ушёл в номер, расположенный в противоположном конце коридора, как можно дальше от Бориса. И почему мне приходится каждый раз дневать в отвратительных условиях?!

Ледяной воде удалось невозможное - привести меня в чувство и избавить от стойкой вони смрадных испражнений. Пока принимал душ, я размышлял о том, может ли кто-то заявиться в гостиницу днём. Случайные постояльцы опасности не представляют - дверь закрыта, сомневаюсь, что кто-то будет в неё ломиться - это же не "Хилтон", найдут другую гостиницу. Полиция уже побывала прошлым вечером. Вампиры днём не заявятся уж точно. Можно надеяться на то, что день пройдёт спокойно, хватит с меня и бурных ночей. Я прилёг на кровать и решил драгоценные дневные часы провести с пользой, потратить на самые ценные воспоминания.

Я задал себе вопрос, простой вопрос, на который хотел получить ответ - как учил Денис, только теперь всё было с точностью до наоборот: я обращался к своей памяти, как к чужой.

Стойкий запах лекарств, длинный коридор и люди, одетые либо в белую, либо в лазурную одежду - неужели, я оказался там, где и хотел?! Я попытался щёлкнуть пальцами, но ничего не получилось, - выходит, я в прошлом. Мои руки дрожали, хоть я и зажимал их в "замок".

- Вы, Василий Иванов? - спросил одетый в лазурные брюки и халат врач.

Какой ещё Василий Иванов? Я в своей памяти?

- Да, я! Как себя чувствует моя жена? - прозвучал голос, мой голос - я сразу его узнал, всё в порядке, я в своей памяти.

- У вас дочка, - сообщил врач.

- Я хочу их увидеть.

- Это невозможно, это не предусмотрено больничным регламентом.

Я вскочил на ноги резче, чем следовало бы.

- Регламентом? Послушайте, я сирота и... Василиса тоже сирота. У нас нет никого, ни родственников, ни друзей, мы остались только вдвоём. И вы сообщаете мне, что я не могу увидеть единственного родного для меня человека из-за какого-то регламента? Когда мои родители погибли в автокатастрофе, никто не спрашивал регламента, когда убивали её отца, никто не следовал регламенту, и вот сейчас, когда моя жена родила на свет дочку, вот тут и возник злополучный регламент... Я требую встречи с ними!

- Хорошо-хорошо, её привезли в семнадцатую. Только, пожалуйста, недолго. У нас регла... - врач замялся на полуслове.

Я пошёл искать нужную палату. В семнадцатой лежали шесть молодых мам, не обращая на них внимания, я направился к своей жене. Диана, конечно же, это она, а не какая-то Василиса. Моя жена лежала на кровати бледная и уставшая. Я подошёл и присел рядом.

- Со мной всё в порядке, младенец тоже чувствует себя хорошо, - сразу успокоила Диана, улыбнувшись. - У нас девочка.

- Да, доктор мне сообщил...

- Я говорила, это девочка, несмотря на УЗИ. Мама всегда чувствует.

- Значит, Елизавета, а не...

- Да, Елизавета.

- Ди...

- Ш-ш-ш, - зашипела Диана, - Василиса, у нас документы на Ивановых - не забывайся.

- Да, - спохватился я, - знаю, просто...

Диана улыбнулась и повторила:

- У нас девочка.

- Всё будет хорошо, - пообещал я, - не может быть иначе.

"Я хочу увидеть дочь", - желание было настолько сильным, что сам того не подозревая, я обратился к памяти и она тут же выполнила мою просьбу. Я увидел перед собой младенца, маленький комочек счастья, который зажимал большой пальчик во рту и дергал ножками. Вот она, моя доченька.

- Познакомься с папой, - сказала Диана.

- Привет, красавица, - прошептал я и осторожно прикоснулся губами ко лбу дочки.

Крошка смотрела то на меня, то на Диану, то вообще куда-то в сторону. Она не понимала, зачем её вытащили из тёплого маминого чрева в этот страшный, яркий и безумно холодный мир, она ещё не знала, что я принимал непосредственное участие в её рождении, она просто шевелила пальчиками и с любопытством смотрела по сторонам. Лизочка знала, что стоит ей только подать голос, как мир вокруг начинает суетиться, чтобы выполнить любое её желание, что стоит только захотеть кушать, как мама появится тут как тут, что спать можно хоть целый день.

- Я - папа, - говорил я, тыча пальцем себе в грудь и искренне веря, что маленькая Лизочка понимает смысл этих слов.

- Знаешь, какой сегодня день? - спросила Диана.

- Честно говоря, не соображу сразу, - признался я, поглаживая указательным пальцем светлые волосики своей доченьки.

- Три года, как ты ушёл от вампиров...

Как мы умудрились выжить всё это время, тем более с ребёнком? - задал я следующий вопрос и воспоминание сменилось.

Я держал в руках синюю коробку, оставленную у двери. Где это я? Уже в другом воспоминании?

- Опять? - разочарованно вздохнула Диана за моей спиной. - Ведь прошло всего два месяца.

- Мы всегда получали посылку раз в два месяца, - ответил я, разворачиваясь, и положил коробку на стол. - Так, посмотрим, куда мы отправимся на этот раз.

- Мне так надоело это утомительное бегство. А что было бы, если бы у нас родился ребёнок?

- Уже прошёл год, как я сбежал от вампиров. Наследнику скоро надоест гоняться за нами, у него есть дела и поважнее, чем преследовать двоих людей. Скажи спасибо, что у нас есть защитник, иначе Наследник поймал бы нас за один день.

- Спасибо, - пробурчала Диана.

Я открыл посылку и вытащил пару кредитных карточек и пачку наличных.

- Кто нас зовут на этот раз? - равнодушно спросила Диана, наблюдая за тем, как я разворачиваю паспорта.

- Сергей и Наталья Успенские, - прочитал я.

- Хорошо, хоть не Шварцманы, как сейчас, а то вчера когда платила кредиткой, ко мне пристала продавщица-еврейка, любопытствовала, есть ли у нас общие родственники. В результате выяснилось, что я прихожусь внучатой племянницей её троюродному брату Иосифу Шварцмангольцу.

- И что, получила скидку от родственницы?

- От еврейки-то?!

Усмехнувшись, я достал ключи с карточкой, на которой был написан адрес нашей следующей квартиры. На дне посылки оставались два билета на поезд в одну сторону.

- Следующая остановка Новосибирск.

- Хорошо хоть не Норильск. И почему мы не можем сами выбирать города? Я бы не отказалась от поездки в Сочи.

- Нас преследуют вампиры, так что мы должны делать то, что велит Тень. Помнишь, как мы опоздали на поезд и задержались всего на два часа? Тогда нас чуть не поймали Тягач и Циклоп. Я жутко перепугался, мы с ними еле-еле разминулись - не хочу, чтобы подобное повторилось ещё раз.

- Знаю-знаю, - вздохнула Диана. - Тягач, Циклоп - почему Наследник дал своим помощникам такие глупые прозвища?

- Ну, Наследник считает, что имя должно быть только у него, поэтому помощникам дал прозвища: Циклоп, потому что остался с одним глазом, Пьеро за излишнюю нежность, Удав за татуировку, Горбыш за искривлённый нос, Тягач, Рыжий, Панк - понятно за что, а своего брата Никиту прозвал Денди, потому что тот ещё с девятнадцатого века ни разу не надел одну и ту же рубашку два раза, а его гардероба хватит на весь клан. Меня он называл Малышом, потому что я единственный из всей компании, кто родился в двадцатом столетии. Ну что, собираем вещи?!

- А мы их разве разбирали? - с досадой сказала Диана. - Сколько это будет продолжаться?

- Столько, сколько нужно. Пока Тень не скажет, что мы свободны.

- Скорей бы. Смотри, здесь опять эта карточка.

Я вернулся в большую комнату и взял из рук жены чёрную пластиковую карточку, на которой красными буквами была начертана надпись "Terra incognita 90%". Я достал из кармана шесть точно таких же, на самой верхней из которых было "Terra incognita 100%". В правом нижнем углу каждой стояла подпись - "Тень".

- Что это значит? - спросила Диана.

- Понятия не имею. "Terra incognita" - "неизвестная земля" по-латыни, а вот что такое проценты.

- Мне страшно. Что будет, когда дойдёт до нуля?

- Говорю же, не знаю, такими темпами это случится ещё только через девять лет.

Когда число процентов дойдёт до нуля Наследник убьёт мою семью, а меня невольно обратит. И где в это время будет, так называемая Тень?! Я проснулся на кровати в гостинице Бориса. Закат прервал воспоминания, оставив пищу для размышлений.

Значит, у нас был защитник - понятно, почему мы протянули так долго. Отец Дианы погиб - если верить моим словам, произнесённым в роддоме, - а значит, он не мог нам помогать. Тогда кто? Кто сознательно пойдёт против вампирского клана? Хотя нет, задам другой вопрос: кому надо помогать людям в их бессмысленном бегстве от вампиров? Это даже благотворительностью не назовёшь.

Я не верю в случайности, не верю в совпадения, во всём есть закономерность, чёткая логика, и если сейчас всё это выглядит спутанным комком, собранным из лишённых смысла действий, то лишь потому, что я ещё не добрался до истины.